Полная версия
Марлезонский балет
«Не занимайся в спортзале с таким остервенением», – сказал Боб и познакомил партнера Джеффа со своей компанией картежников. Он уговорил Джеффа расписать с ними пулю. Джефф почти выдержал испытание, но терпел недолго. Доиграть партию до конца Джефф не смог: его могучая энергетика требовала действия.
«Нельзя же целыми днями сидеть за карточным столом!», – сказал он.
В результате партнеры заключили джентльменское соглашение: Боб не играет до умопомрачения в покер, и тем более, в преферанс, а Джефф, в свою очередь, не доводит до изнеможения физическое тело бесконечными тренировками в спортзале.
Участники хора, вид сбоку
Знать своих друзей – это чрезвычайно опасная вещь
О. УальдДжефф объяснил: чтобы рисковать и дерзить, надо иметь отменное здоровье и находиться в хорошей физической форме. А чтобы сохранить и преумножить здоровье, надо хорошо питаться. С этой благородной целью партнеры посещали лучшие рестораны Нью-Йорка. В одно из таких посещений, за обильным обедом Джефф обратил внимание партнера на четверых немолодых мужчин, расположившихся в дальнем углу у окна. Они были довольно сдержанны в отношении спиртного, ограничиваясь коньяком, что же касается явств, заказывали самое лучшее.
«Это сотрудники корпорации «Hibris», они в курсе того, что у меня новое тело, но не владеют никакой конкретикой. В том смысле, что тебя никогда не видели. В нашем деле полезно иногда понаблюдать за своими ближайшими сподвижниками, а нашем случае даже соратниками со стороны. Странно только, что их собралось так много в одном месте.
«А кто этот, с залысинами, он самый активный, наверное лидер среди них?», – заинтересовался Боб.
«Его зовут Бенедикт, у него погремуха «Сержант» – вербовщик, инструктор, педагог, прекрасный методист, к сожалению, обладатель синдрома Рэмбо.
«Рэмбо – значит. что-то позитивное и благородное?!»
«Рэмбо, зомби, камикадзе – это всего лишь виды экстремистски ориентированной личности. Сержант достиг артистической виртуозности в наборе рекрутов. Умеет объяснить азы террористической работы даже дебилам и научить всему минимально необходимому. Донести нужное до их сознания, замутненного постоянной борьбой за существование. Он принимает на обучение людей, по уровню своего интеллекта находящихся на уровне обезьян, понятия не имеющих о воинской дисциплине, практически полностью лишенных всякой сообразиловки. Значительная часть новобранцев имеет нулевые навыки обращения с оружием, даже холодным. А всего лишь спустя несколько месяцев мы получаем хотя бы в минимальной степени дисциплинированных солдат, понимающих и неукоснительно выполняющих приказы своего командира, умеющих сносно стрелять из современных видов оружия, и даже хотя бы элементарно маскироваться.
По специальному заказу он формирует компактные сплоченные боевые группы, заточенные на выполнение диверсий, угонов, захват заложников, похищений и т. д. И… ты будешь смеяться… Он умудряется научить некоторых и них креативному решению поставленной задачи! Правда и отсев у него приличный».
«Отсев? В каком смысле?»
«Отсев в смысле отстрел. Даже среди поступающих к Сержанту на обучение обезьян есть начисто лишенные академических способностей. Слишком самостоятельные и безалаберные, а значит, для нашего дела однозначно бесполезные. Дешевле всего от них избавиться на месте, иначе они подведут под монастырь, типа подставят других, гораздо более полезных».
«А кто рядом с ним, такой важный и напыщенный? Наверное, начальник?»
«Рядом с Сержантом – Исаак, который выступает под псевдонимом Чепуха, он отвечает за размещение финансовых средств и их преумножение. В мире финансов он «Бог», чувствует малейшие проявления волатильности валют, особенно твердых, на уровне эмоционального интеллекта. Чтобы принять единственно верное финансовое решение, ему не надо обращаться ни к официальным, ни к неофициальным источникам. Может быть, тебе, а еще больше маменьке будет интересно, что при живейшем участии означенного Чепухи корпорация «Hibris»» выпустила акции, которые котируются на всех крупнейших биржах мира, их капитализация давно перевалила за $1 млрд.».
«Сынок, настало время тебе поближе познакомиться с господином Чепухой, – уверена, он мог бы дать тебе несколько полезных советов, преподать некоторые нравственные уроки!», – простонала маменька Герда. Но Боб уже научился практически не обращать на стоны маменьки излишнего внимания.
«Как я понял, в нашем непростом террористическом деле большое место занимают компьютерные и телекоммуникационные технологии. Кто заведует ими? Не тот ли худющий очкарик, который все время куда-то звонит?»
«Есть у нас и такой специалист. И ты правильно его вычислил. Это Арчибальд, откликается и на Арчи, криминальный псевдоним Дуренар. Он по жизни хакер, самоучка, компьютерный гений. Имеет в собственности и личном распоряжении несколько мощнейших серверов. Раньше сдавал машинное время в аренду, типа подрабатывал, теперь они с Чепухой потихоньку занимаются майнингом в интересах корпорации «Hibris». У них в работе сразу несколько разных криптовалют.
«Подожди, партнер, но ведь криптовалюты – очень рискованное вложение. Говорят, их развелось более десятка тысяч, причем они исчезают в никуда так же быстро, как и появляются. Все знают, что всякого рода биткоинам свойственна высочайшая волатильность, – слышал, до 25 %, хуже того, половиной всего выпущенного объема квазикоинов владеет «узкий круг ограниченных людей», – всего каких-нибудь 50 физических лиц. Если они договорятся об одновременном выходе с рынка криптовалюты, произойдет обвал. Мы все потеряем!»
«А кто тебе сказал, что мы не находимся в числе упомянутых тобой 50-ти привилигированных владельцев этих квазикоинов?», – внутренне улыбнулся Джефф.
«Не может быть!», – в восхищении замерла маменька Герда, ее мнение относительно персоны Джеффа в один миг круто изменилось на прямо противоположное. Впрочем, как показали дальнейшие события, ненадолго.
«Может, потому что это именно так и есть», – заверил свою практически родственницу Джефф. Маменька занялась перевариванием приятнейшей новости, Боб этим воспользовался:
«Джеф, но ты начал рассказывать о применении компьютерных и телекоммуникационных технологий в террористическом деле. Это Дуренар или кто-нибудь еще?»
«Конечно, Дуренар. Он отвечает у меня за линию кибертерроризма и кибершпионажа». Работает удаленно.
«Кибершпионаж? Мы этим тоже занимаемся?»
«Сегодня все шпионят за всеми. Спецслужбы традиционно за чужими государствами и друг за другом, а теперь и за собственными политиками. Мы – за своим братом террористом, за спецслужбами, нас интересует их антитеррористическая деятельность, за политиками, – из тех, кто делает карьеру на борьбе с терроризмом. Кстати, иногда выполняем заказы спецслужб, если они хотят оставаться белыми и пушистыми. Или имитируем различные акции, типа влияния на выборы, в частности, создавая искусственно легко читаемые следы причастности к этому указанных нам государств или отдельных политиков».
«Типа влияния России на результаты выборов в США?», – без труда догадался Боб.
«Что называется, розыгрыш мяча в касание. Приятно поговорить с умным человеком… Нам отставать от мировых процессов никак нельзя. Чуть отвлечешься, – выпадешь из этих самых процессов. Или попадешь впросак».
«А что значит кибертерроризм? И что есть акты кибертеррора?»
«Тут все просто до безобразия: это взлом или выведение из строя баз данных, интернет-сайтов, серверов, «data»-центров, систем и сетей управления органов госуправления или органов управления крупнейших корпораций, оборонных и стратегических объектов, предприятий энергетики, транспорта, систем жизнеобеспечения. Особенно вкусно заниматься банками, типа экспроприировать награбленное. А самое интересное и перспективное – это синтезированные вирусы».
«Синтезированные вирусы, а это что за хрень?», – возмутился преступной креативности айтишников Боб.
«Мы готовимся работать по тематике использования синтезированных вирусов против групп людей с определенными биологическими признаками. В лабораториях спецслужб США давно ведутся работы по созданию такого рода генно-инженерных технологий. Они комбинируют геном симбиотичных с человеком и патологенных вирусов и получают вирусы, вызывающие серьезные заболевания у людей определенного пола, возрастной группы, расы. Это нужно для того, чтобы обойти обоюдоострый характер биологического оружия».
«Вы собираетесь вызывать эпидемии?», – возмущение Боба закономерно нарастало.
«Этого хотим не мы. К этому готовятся спецслужбы. А мы только выполняем их заказы по доставке вирусов на территорию враждебных государств. Так, чтобы «их уши» не были видны. Это наша работа. Похоже, некоторые технологии уже апробированы: ты, наверное, слышал о лихорадке Эбола в Африке?»
«Я слышал, что обвиняют в этом нас, американцев. От таких вещей волосы встают дыбом, и не только на голове».
«Есть еще более «веселые» темы. С точки зрения кибертеррора еще более перспективным выглядит вывод из строя систем искусственного интеллекта, вообще способных к самоорганизации роботомашинных систем. Сбой в системе энергоснабжения может ввергнуть в хаос целый город.
В медицине уже хорошо освоены технологии вживления в человека кибернетических устройств – кардиостимуляторов, слуховых аппаратов, протезов, различных датчиков. Уже существуют киборги – люди со встроенными в их организм приборами, улучшающими возможности их органов чувств, наделяющие их колоссальными вычислительными возможностями, позволяющими осуществлять прием-передачу информацию и одновременно идентифицировать их личность, даже удаленно. Мы могли бы анонимно манипулировать их поведением в интересах платежеспособного заказчика.
Еще большие возможности манипулирования появятся в случае создания андроидов, роботов с искусственным интеллектом и, конечно, клонов людей. С этой целью ведутся работы по включению человеческих органов и их моделей в робототехические устройства, по моделированию нервной системы человека. Имеются и практические результаты».
«У научных лабораторий или у Вас с Дуренаром? Если я не путаю псевдонимы».
«Мы идем буквально след в след. Их результаты – это наши результаты. И наоборот. По некоторым вопросам Дуренара приглашают в качестве эксперта, он консультирует удаленно, со всякими предосторожностями, чтобы исключить недоразумения».
«Чем больше с тобой общаюсь, тем сильнее изумляюсь лукавству нашего мира», – признался Боб.
«По некоторым темам Дуренар тесно взаимодействует с Реставратором, – вон тот, кудрявый. Вместе с Реставратором Дуренар организовал в глобальной сети несколько форумов, вбросил в социальные сети серию статей, предлагающих обсудить современный терроризм, его истоки, движущие силы, заказчиков. Их скрытый смысл в том, что террор в Европейских странах защищает коренных жителей от иммигрантов. На Ближнем Востоке – стимулирует сопротивление формированиям ИГИЛ. По его инициативе мы создали несколько десятков тысяч сайтов, маскирующихся под теоретическую и дискуссионную тематику, и продвигающих при этом наши идеи, расширяющих кадровую базу для вербовки исполнителей, создающих благоприятный имидж нашей корпорации».
На некоторое время Боб замер в преступном восхищении.
«А чем занимается тот господин, который все время держит рядом с собой бутылку?»
«Это Шарль, псевдоним «Орнитолог» – великолепный логист. Это довольно распространенный тип террориста, как бы вынужденного прибегать к насилию для того, чтобы достигнуть тех целей, которыми его «заразило» общество. Его цель – богатство, деньги, и он убежден, что другими средствами, помимо террора, для достижения этих признаваемых обществом абсолютными целей он не располагает. Между прочим, первым начал переправлять лакшери-авто в Сирию, возник бешеный спрос, мы неплохо на этом зарабатываем».
«А почему Орнитолог? Интересная кликуха»
«Потому, что Шарль был постоянным пациентом кардиолога, страдал целым букетом сердечно-сосудистых заболеваний. Долго мучился, потом занялся орнитотерапией, слушал пение лесных птиц, – завел себе пару волнистых попугаев, всяких синичек и пересмешников. Утверждает, что некоторое время они жили у него без клетки. И что ты думаешь? Он выздоровел! С тех пор все и зовут его Орнитологом. Ему нравится, поскольку будит приятные воспоминания.
Апполон Бельведерский
До аскетизма нужно дорасти
Авессалом ПодводныйПартнерская личность Джеффа неплохо освоилась в новом физическом теле. Она не постеснялась извергнуть небольшую корректировочную вводную для Боба относительно стиля и образа жизни настоящего террориста.
«Нам надо приодеться. Не мешает и потренироваться, походить в бассейн и спортзал. Мы выглядим не вполне комильфо».
«Да ладно тебе, меня все устраивает», – пробовал возражать Боб.
«Тебя-то да, а вот окружающие косятся».
«И что же надо мне поправить, чтобы не вызывать изжоги у окружающих?»
«Не сочти меня ментором, – отвечал Джефф, – но в нашем деле важно не вызывать ни в ком спонтанной антипатии. А следовательно, и агрессии. Нам следует уделять особое внимание единству стиля, мягкости линий и, что не мене важно, общей внешней опрятности. Несоответствующая деталь в одежде производит такое же неприятное впечатление, как и заношенность или несвежесть любой части костюма. Нельзя удариться в другую крайность: стремление к некоему усредненному типу может привести к тому, что мы будем выглядеть «серой мышью».
«Только не выглядеть мышью!».
«Ладно, доверься старине Джеффу, он сделает из тебя человека».
Боб доверился, не без колебаний. Пршлось сменить весь гардероб. Очень скоро к своему немалому удивлению искатель драйва почувствовал в себе несвойственное ранее и казавшееся когда-то пагубным стремление быть комильфо, состоять в модном тренде, выходить на переговоры и, в особенности ухаживать за девушками исключительно в брендированных ботинках.
Но старина Джефф на этом и не думал останавливаться.
«Расслабься, позволь своему физическому телу беспрекословно выполнять мои команды. Нам надо добиться, чтобы мои рефлексы были усвоены твоим телом», – говорил партнер.
Под влиянием личности Джеффа, получившей бразды правления физическим телом, медленно, но верно перестраивались «тонкие», энергетические тела Боба, – прежде всего, астральное и эфирное, изменялся характер взаимодействия между ними. В свою очередь, это не осталось без внимания физического тела, которое никогда раньше не чувствовало такого благотворного внимания со стороны личности.
«По-хорошему, нам надо немного позаниматься физкультурой, для нашей же безопасности», – заявил Джефф.
«Что, все так запущено?», – упавшим голосом спросил Боб.
«Да нет, потенциал имеется, и неплохой. Нужна растяжечка, чуть подкачаться, немного разработать дыхалку, в целом поднять мышечный тонус».
«Что ты предлагаешь конкретно?»
«В спортивном клубе все это можно сделать примерно месяца за три, не более. А дальше будем поддерживать форму утренней зарядкой. Ну, может быть, гимнастикой перед полдником».
На том партнеры и порешили.
Джефф полагал совершенно необходимой еженедельную пробежку в 10 километров не более, чем за час, хотя бы раз в неделю. Он говорил, что за это время успевают «прозваниваться» все системы организма и большинство ценных внутренних органов, – как будто есть еще и неценные. Во время пробежек Боб с удивлением наблюдал за неспешной беседой партнера с его собственными кровеносной и дыхательной системами, печенью, желудком, кишечником и прочая и прочая. Партнер Джефф внимательнейшим образом выслушивал их казавшиеся бесконеными и безосновательными вопли о помощи, жалобы, даже конкретные просьбы. Еще больше Боб был изумлен тем, что Джеффу удавалось некоторые из этих просьб удовлетворять тут же на бегу, или позже, в течение суток. Сердце несколько раз предлагало слегка увеличить или уменьшить нагрузку, а потом и вовсе надолго задержать дыхание. У легких вошло в дурную привычку к месту и не к месту выходить с инициативой скорректировать ритм бега, длительность вдохов и выдохов, в конце концов, они дошли до того, что в ультимативной форме потребовали дышать животом, но никак не диафрагмой. Ожидаемое умиление вызвала перестрадавшая от нещадной эксплуатации печень, захотевшая полакомиться свежим помидорчиком в сочетании с базиликом или руколой. Спонтанно оказавшейся на грани воспаления десне потребовалось полоскание полости рта ротоканом или, в крайнем случае, ромашкой.
С течением времени вопли, жалобы и просьбы со стороны физического тела уступили место рекомендациям, пожеланиям и просто сигналам информационного характера. Теперь абсолютное большинство пожеланий со стороны внутренних органов и систем организма партнерами исполнялись в точности и в срок.
Его вес вырос, как на дрожжах, от почти бараньего до уверенно полутяжелого.
Как говорят Великие, восприятие окружающими физического тела индивидуума определяется степенью развития его энергетического тела. И действительно, под благотворным влияем партнера Боб постепенно изменился внешне: взгляд приобрел черты центрального, исчезла сутулость, под пиджаком все более активно перекатывались бугры мышц, он стал реально выше на семь миллиметров, а казалось, что на все 15. Слегка изменилась линия губ, осанка, походка и произошло почти чудо: неуклюжий увалень стал эффектной особой.
Поначалу Боб сторонился гимнастических упражнений на брусьях, кольцах, на коне и, особенно, акробатики. «Поздновато начинать» – нехотя и сочувственно обронил партнер Джефф. Но аппетит приходит во время еды. Не прошло и полгода, как Боб уже лихо исполнял сложнейшие трюки на гимнастических снарядах, и даже акробатические прыжки.
«Это может пригодиться для дела», – одобрительно и удовлетворенно заметил Джефф.
Оказалось, что у Боба от природы неплохо поставлен прямой удар справа. Хорошо шла борьба, любые единоборства. Боб быстро прогрессировал, скоро уже некоторые спарринг-партнеры не выдерживали до конца раунда.
Откуда ни возьмись, появились навыки уличного рукопашного боя. Боб обнаружил это в баре, во время их пребывания в Испании. Когда незнакомец, кратко обозначенный многоопытным Джеффам как «рыжик»[3], попытался разбить ему нос, Боб, не теряя элегантности, увернулся и, подхватив опрометчиво вытянутую руку противника, сделал вполне приличную «мельницу». Как настоящий спортсмен, Боб протянул упавшему противнику руку, помог ему подняться и дружески похлопал его по плечу. Обалдевший от встряски незнакомец с извиняющимся видом согнулся и, пятясь, забормотал по-английски «I page your pardon», чем и подтвердил свою несомненную принадлежность строго к рыжикам.
«Вот видишь, теперь ты можешь сам и боксом по морде», – сказал Джефф.
Боб чувствовал зарождающуюся симпатию к своему физическому телу. Украдкой он позволял себе полюбоваться своим новым благородным профилем, величественной осанкой, монументальной позой, мужественной повадкой, энергичной жестикуляцией.
«Апполон Бельведерский!», – воскликнул Боб, гарцуя у зеркала. Теперь ему нравилось в себе все. Практически все.
«Бельведерским уже прилично попахивает, это точно. Однако сильно не обольщайся, будь осторожнее, – предостерегал Джефф, – Как говорят Великие, нашему брату противопоказан нарциссизм».
Пин-коды: приятная неожиданность
Мои вкусы просты.
Я легко удовлетворяюсь наилучшим.
У. ЧерчилльБоба ждала еще одна весьма и весьма приятная неожиданность: подселенная личность террористической направленности была, очевидно, богата, в смысле состоятельна в финансовом отношении, и прекрасно помнила все пин-коды.
У непримиримой маменьки Герды, естественно, возник не праздный вопрос: а что с другими копиями этой могучей личности, они в курсе относительно этих денег? Судя по всему, они такие же кутилы и экстремалы, как и Джефф!? Это, возможно, еще более ослабленные копии личности террориста, чем у него, Боба, но кто знает, когда речь заходит о деньгах, очень у многих откуда ни возьмись, появляются дополнительные силы. Боб все-таки задал мучивший маменьку вопрос партнеру:
«А все остальные копии тоже знают номера твоих счетов в банках и пин-коды? Это же большие деньги, у других копий есть к ним доступ? Они же могут все разбазарить, если налягут вместе и сразу!?»
Тот поначалу даже не понял, о чем идет речь, а разобравшись, почти искренне рассмеялся:
«Кто тебе рассказал такую чушь? Какие еще копии? Нет никаких копий, есть я и ты, мы партнеры. И мы доверяем друг другу. Точка. И к нашим банковским счетам имеем доступ только двое – я и ты, и никто другой».
«А дама, с которой у меня заключен договор на подселение твоей личности, сказала…»
«Больше слушай всяких сомнительных дам, они наговорят. Таким образом, она, похоже, рассчитывала снять твои возможные опасения получить в собственное тело личность настоящего международного террориста. Мало ли, что от него можно ожидать! И ведь она не ошиблась, верно?»
«Значит она меня просто надула!», – собрался было возмутиться Боб.
«Снова не делай поспешных выводов, партнер. Ты же меня уже достаточно знаешь. И уже, наверное, понял, что мне можно доверять. Забудь об этой милой проделке мадам Мона́ндри и живи в свое удовольствие. У нас есть на это деньги, или я неправ?»
Бобу не пришлось прилагать чрезмерно больших усилий для того, чтобы смириться со сложившейся ситуацией, этому помогли цифры на счетах. А ведь это только уже известные ему счета, и сколько их может быть всего? Как бы и сам Джефф не утратил над ними контроль, он ведь теперь только личность, и не имеет собственного физического тела!
Бобу нравился и стиль жизни партнера Джеффа: посещение баров, лучших ресторанов, закрытых клубов самого разнообразного профиля. Изредка победоносные драки, воспринимавшиеся личностью террориста номер два почти исключительно как грубая эфирная медитация. Яхты, личные самолеты. Много шарма добавляло то обстоятельство, что этого мужика (то-есть физическое тело Боба) никто из привычной для террориста номер два тусовки не знал, а он был так крут.
– Кто это такой борзый? – спрашивали про него. Боб практически так ни разу и не воспользовался встроенным энергетическим таймером.
На правах доминирующей личности Джефф взял на себя определение номенклатуры употребляемых партнерами вин, Боб отвечал за гастрономическое сопровождение. За обедом они пили французское или итальянское сухое вино, по вечерам предпочитали крепкое – виски «Кингс Рэнсом», его могло заменить «Джонни Уокер». Бренди – «Прунье» или «Хайн». Коньяк – желательно «Людовик XII» от Реми Мартен. Всего всегда понемногу, в меру. После третьей рюмки Джефф имел обыкновение как бы ностальгически вспоминать о каком-то двадцативосьмилетнем «Энисели», который он называл армянским, однако, вполне возможно, это было своего рода кокетство. В дамском обществе они предлагали шампанское дома «Поль Роже». Такая практика заслужила неожиданное одобрение обычно непримиромой маменьки Герды. «Что ж, Вы люди состоятельные, – сказала она, – И можете себе позволить такую роскошь».
На одном из приемов Боб лицом к лицу столкнулся с очаровательной Кристи, в прошлом своей коллегой по консалтинговому бюро, которой он, в свое время, остро симпатизировал. Тогда она казалась ему красавицей. Боб пытался даже осторожно ухаживать, но не встретив понимания, благоразумно отступил. Теперь он с изумлением обнаружил очевидные знаки внимания с ее стороны – очаровательница бросала жаркие взгляды, играла ресницами, старалась быть к нему поближе, поворачивалась и так, и эдак, все время зазывно улыбалась. Даже пыталась назначить свидание.
– Так Вы женаты? – ей потребовалось уточнение.
– Нет, не успели, – дружно ответили партнеры.
– Вы говорите о себе во множественном числе? – Кристи кокетливо улыбнулась.
– Кристи, неужели Вы меня не узнаете? – наконец решил внести ясность в ситуацию Боб.
– А мы знакомы?
– Вспоминайте, мы же работали с Вами вместе в консалтингвом бюро, управляли проектами! В то время меня все звали Робби.
– Робби? – настала очередь удивляться Кристи, – Что Вы здесь делаете, Робби? Вы изменились до неузнаваемости.
С некоторой опаской Боб водрузился на арабского скакуна. Слава Богу, он был оборудован стременами и седлом. Когда они пришли на ипподром к знакомому жокею, Боб позволил себе маленькую просьбу: «Может быть, начнем с пони?». Слабость Боба вызвала гомерический смех Джеффа: «Да нас засмеют! Какое пони! Только настоящий рысак, победитель скачек!». Пришлось смириться. Впрочем, после трех кругов шагом, когда Джефф пустил коня в рысь, Боб начал осваиваться. А ощутив ветер в ушах и дикую тряску на всем скаку, уже считал себя завзятым наездником.
«А ты стал похож на самца», – удовлетворенно крякнул партнер Джефф, бросив мимолетный взгляд в зеркало.
