Вернись

Лёва медленно расцепил их ладони и вышел из квартиры. Варя провожала его взглядом из окна, пока силуэт не скрылся в арке соседнего дома. Он и сам ещё не до конца осознал, насколько прав в своих последних словах. Ей казалось, что они, словно записались на магнитофонную пластинку, повторяясь вновь и вновь вместе с шумом ветра, пытающимся ворваться в нежилую квартиру.

В окна забарабанили крупные капли дождя. Черная туча резко закрыла слабый солнечный свет, заявляя свои права. Кухня погрузилась в темноту. Духота и пыль затрудняли дыхание. Резкий порыв ветра распахнул наспех закрытую форточку. Холодный влажный воздух вихрем пронесся по помещению, бодря и заставляя действовать поникшую в отчаянии фигуру.

Варя набрала номер Егора. При звуке его голоса слёзы потекли по щекам. Тщетно она старалась объяснить причину своего звонка. Друг слышал только невнятное бормотание и всхлипы.

− Где ты? – резко оборвал он.

− У… себя… дома… − прозвучал прерывистый ответ.

− Жди. Через полчаса буду.

Положив голову на сложенные на столе руки, женщина разрыдалась. Болевой комок разряжался. Грусть расставания с Борисом, боль от потери родного человека, от жизни с мужчиной, которого боится и презирает, постепенно спадали. Приходило осознание того, что новый путь будет подчинен обещанию, данному Веронике перед смертью. Всё вернулось к ней бумерангом.

К приходу Егора она уже была в состоянии внятно выражаться. Покоя не давала одна мысль, услышанная когда-то давно от тёти: «если что-то плохое случается с нами, значит, мы должны понять, чему оно нас учит, для чего дано».

− Я прошу тебя помочь Лёве пережить наш развод, − заявила Варвара после минутного молчания.

Брови Егора взметнулись. На губах заиграла ироничная улыбка. Он поправил безупречный узел галстука, расстегнул и застегнул пиджак:

− Поподробнее можно?

− Помоги ему на время уехать из Москвы, − предложила подруга.

− Ты меня удивляешь, Варюша. С чего вдруг такая забота о нелюбимом муже?

Смуглянка тут же ощетинилась, желая показать собственное доброе сердце и стремление помочь ближним. Остановил её пристальный серьезный взгляд друга. Сейчас было не время для самообмана. Он, действительно, прав. Варя, стараясь не давать волю эмоциям, рассказала о случившемся накануне, а также об угрозах Евгения.

− Зачем ты с ним живешь? – резко спросил Егор.

− Я обещала тёте, − обреченно отозвалась подруга.

− Глупая, − как-то по-доброму прошептал мужчина, поглаживая её по волосам. – Ты всю жизнь себе испортишь.

− Так надо, − твердо заявила Варвара.

− Твое право, − не стал спорить собеседник. – Я позабочусь о Лёве. Если что, звони. Дружеская поддержка обеспечена.

Варя крепко обняла его, словно наращивая панцирь перед встречей с Евгением.

− Спасибо тебе.

Женский взгляд вновь провожал уходящего от неё мужчину. Но теперь и в сердце, и в мыслях царили порядок и принятие своей новой роли. Туча неторопливо покидала их островок, уступая место осеннему солнцу. Только маленькие лужицы, поблескивающие на асфальте, напоминали о пронесшемся над Москвой черном чудовище. Разноцветные листочки тихо опускались на землю, переплетаясь в красно-желтый ковер. Варя подставила лицо теплым лучам. В машину садится не хотелось. Это означало – конец свободе. Женщина подошла к железным качелям, сохранившимся со времен юности. Она часто сидела здесь, окружённая толпой мальчишек, только и ждущих её указаний. Тогда Варя была королевой, а сейчас всего лишь прислуга. Рука обхватила железный трос и с силой качнула его. Качели со скрипом двинулись вперед, затем назад, постепенно затихая.

Придя домой, Евгений небрежно бросил новый приказ:

− Завтра идешь на собеседование. Я нашёл тебе работу секретаря.

− Спасибо, − ехидно ответила Варя.

− Побольше благодарности в голосе, − огрызнулся мужчина. – В твоем возрасте пора взяться за ум. Постарайся показать себя компетентной. Директор – мой хороший знакомый.

− Я переводчик и гид, а не секретутка, − не унималась женщина.

− Ему нужен секретарь со знанием английского, так, что твои познания вполне пригодятся. Завтра в десять ноль-ноль тебя ждут. Не опаздывай, − гневно закончил он.

Женские губы сжались в ироничной ухмылке. На кухню вошла Алинка, прерывая ссору. Варя соблюдала договорённость о вежливом общении в присутствии ребенка. Она с усилием подошла и взяла брошенную ей визитку, спрятав в карман. Кузина уже сервировала стол, готовясь к семейному ужину.

− В ванной крошки, − обвиняющим тоном сообщил Евгений, обращаясь, конечно же, к Варе.

Та сжалась, крепче вцепившись в тарелку. Сердце заколотилось в груди. Страх сковал движения. Евгений никогда и пальцем её не трогал, но она боялась его так, что поджилки тряслись. Скандалы и ссоры позволяли скрывать истинные чувства. Сейчас перед глазами пронесся вчерашний бурный вечер. После ухода Лёвы ей было не до уборки в ванной.

− Больше этого не повторится, − по-детски оправдывалась Варя.

− Ты поговорила? – небрежно уточнил Евгений, довольный ответом.

− Да. Всё в порядке.

− Я рад, что ты умеешь поступать как взрослый человек.

Костюм для собеседования выбирала кузина. Варя недовольно взглянула на деловую стройную брюнетку в зеркале. Сейчас бы губы яркой помадой накрасить или веки синими тенями, но последствия столь детского поступка были довольно предсказуемы. Зачем лишний раз слушать нудные лекции о том, чем взрослый отличается от подростка, терпеть бесконечные упреки? Женщина протянула руку своему отражению, словно стараясь принять и подружиться с новой Варварой.

Её радовал тот факт, что кредит за машину ещё не выплачен. Какое-то время вопрос о продаже её ласточки будет закрыт. Варя помогла пристегнуться Алинке и помчала её по московским переулкам в школу.

− Я буду очень рада, если ты устроишься на работу, − сказала на прощание кузина.

− Молодец папочка! Хорошо дочь воспитал! – пробормотала Варвара ей вдогонку.

Собеседование прошло достаточно спокойно. Бело-черный офис, люди-маски, спешащие в разные стороны, запах кофе и бесконечные звонки наводили тоску. Она с трудом представляла себя в замкнутом пространстве за черным столом и в черном кресле. В помещении даже отсутствовали цветы. Никаких мелких деталей, за которые можно зацепиться и пофантазировать.

Варя рассматривала мужчину лет сорока, сидящего напротив. Она свободно представила его вместе с Евгением, как они обсуждают скучные деловые вопросы, пожимают друг другу руки и ничего личного… Будущий начальник вальяжно расположился в кресле, небрежно рассматривая её. Нужные вопросы − краткие четкие ответы. Они словно боксеры на ринге перебрасывались словами, ожидая удара или неожиданности со стороны другого. Варя с трудом сдерживала подступавшее раздражение. Ей неприятно было сидеть напротив этого высокомерного типа. На полном лице, практически лишённом мимики, выразительными оставались только густые темные брови, то взметающиеся вверх, то сходящиеся у переносицы.

− Завтра можете приступать к работе, − поставил он точку в беседе.

Варя только кивнула в ответ, хотя в этом уже не было необходимости. Мужчина углубился в лежащие на столе бумаги, игнорируя ее присутствие. Ни «до свидания», ни «можете идти» ждать не стоило. Женщина вежливо попрощалась и вышла.

Желание убежать как можно дальше гнало её по московским переулкам. Не замечая дороги, ноги уносили внутрь дворов. Заметив ярко-желтую скамейку, Варя присела. Цвет ее очень позабавил – яркое пятно в городской туманной серости. Она оглянулась вокруг – весь двор сиял разноцветными красками. Особенно порадовал заборчик, переливающийся, словно радуга, вокруг песочницы. Не хватало только таблички «окрашено» в этом сказочном царстве. Варя усмехнулась, представляя, как она выхаживает в черной юбке-стакане, испачканной желтыми веселенькими полосками. Женщина подняла несколько веселеньких камешков и принялась метать их в урну. С каждым новым броском становилось легче. Гнев уходил, оставляя спокойную обречённость. Сегодня предстояло подать заявление на развод. Новая жизнь набирала свои обороты, отдаляя прошлое.

Глава 15

Дни пролетали за днями, превращаясь в месяцы, годы. Одно утро ничем не отличалось от другого. Резкий звонок, рывок с кровати, умывание, приготовление завтрака, одевание – стали привычными. Мечта о стабильности посещает головы многих горожан: «Я хочу, чтобы так было всегда. Я хочу, чтобы не было проблем», − просят они с замиранием сердца, которое устало от бесконечной погони за счастьем. «Всё будет хорошо!» − обещают им откуда-то сверху. Долгожданная стабильность становится смыслом жизни. Похожие дни радуют своим постоянством и безоблачностью. Мы благодарим небеса за долгожданный покой. Однако со временем радость потухает и сменяется раздражением и нежеланием жить дальше также, как сегодня. Вновь жалобы на бренность и бессмысленность существования. Жизнь кажется пустой, лишённой движения. Прекрасное озеро, которое радовало пением птиц, стрекотанием и жужжанием, зарастает и затягивается тиной. Голубая, переливающаяся в лучах солнца, поверхность превращается в темную трясину. У каждого из нас есть два выхода – тянуться вниз, поглощаясь болотными нечистотами, или расшевелить то, что есть, посмотреть вокруг и выбрать путь для нового движения.

Варвара предпочитала не думать о том, что происходит. Мысли ужасали и не вязались с данным тёте обещанием. «Я подумаю об этом завтра», − обычно говорила она себе, как известная героиня романа и продолжала, перемещаясь по хорошо очерченному кругу: дом – школа – работа – кружки – магазин – дом. Её мало волновала окружающая действительность. Она, как черепаха, пряталась в свой панцирь.

Открывая обновлённый гардероб, Варвара наугад вынимала костюм, одевала его. Наряды отличались друг от друга только количественным соотношением черного и белого. Бусы, обувь и сумочка соответствовали этой же цветовой гамме. Аккуратно зачесав волосы и скрепив их в тугой пучок, она, не смотрясь в зеркало, облачалась в серое пальто и черные сапоги. Алинка следовала за ней.

Дорога в школу сопровождалась веселым щебетанием кузины. За окном мелькали всё те же дома и деревья. Варя помогала девочке выйти, поправляя ранец.

− Удачи! – повторяла она каждый раз.

Алинка махала рукой и убегала внутрь коричневого здания. Проводив её взглядом, женщина садилась за руль и направлялась в сторону родного предприятия. В офисе ожидала привычная черно-белая атмосфера, наполненная деловитостью, конкуренцией и интригами. Сотрудники активно вводили её в курс дел и взаимоотношений, стараясь перетянуть на свою сторону. Понимающая улыбка, кивки и возможность быть услышанным притягивали первое время к ней людей как магнитом. Бесконечная людская вереница перестала раздражать примерно через неделю, когда из сотрудников они превратились в серую массу. Варя не участвовала в частых кофе-паузах, не курила и не имела никакого мнения. Постепенно интерес к её персоне стал угасать. Свободного времени начальник практически не оставлял, но и задерживаться после окончания рабочего дня не требовал. Варю это устраивало.

Вечером она доставляла Алинку на кружки, посещала один и тот же супермаркет, готовила ужин, помогала делать уроки. Самым приятным и ненавистным оказывалось время перед сном. Наступал момент, когда она могла остаться наедине с собой. Наступал момент, когда вспыхивали мысли о ярком прошлом и сером будущем. Напряжённый счет баранов срабатывал где-то на третьей сотне. Приходило время покоя и отрешённости от настоящего. Во сне она могла летать и чувствовать себя свободной. И вновь звук будильника…

Глава 16

Красный автомобиль уносил в сторону Костромской области. Пять долгих лет ей не удавалось вырваться к Марине Сергеевне и Валентину Фёдоровичу. А сегодня ночью она вдруг проснулась в холодном поту. Сердце стучало, словно после долгого изнурительного бега. Слёзы ручьями текли по щекам. Хорошо, что Алинка с Евгением улетели на неделю в Тайланд. Она осталась в Москве под предлогом работы. Но даже в их отсутствие жизнь не менялась, продолжая оставаться серой и пустой. Однако это утро было особенным. Варвара сидела на кровати, силясь вспомнить, что её напугало во сне. Раскачиваясь из стороны в сторону, она вытирала слёзы и повторяла непонятно откуда появившуюся фразу: «Надо ехать, надо ехать». Сосредоточившись на ней, ей вспомнилась и Марина Сергеевна на смертном ложе, и Валентин Фёдорович, суетившийся вокруг, и Борис, повторяющий, словно робот: «Надо ехать». Решение было принято мгновенно.

Варя вскочила с кровати и забегала в направлении ванной и кухни. Давно в ней не кипела энергия. Последние пять лет движения оттачивались, приобретая неторопливость и четкость. Вся жизнь протекала на уровне условных рефлексов: умыться, одеться, отвезти, накормить, отработать. Механически и без эмоций.

Выглянув в окно, Варвара ахнула. Ярко-белый снег, упавший на коричневую промерзшую землю, искрился в лучах холодного ноябрьского солнца. Час или два и он растает, оставляя слякоть. Мальчишки и девчонки, не взирая на ранний субботний час, выбегали из подъезда, желая лепить из снега.

Будильник энергично объявил о семи часах. Евгений не терпел, когда в выходные она задерживается в кровати. Ему требовалось плотно позавтракать для хорошего самочувствия в течение дня. Варвара шла на уступки, не желая слушать пустых назиданий. Сегодня завтрак готовить некому, а сигнал-таки не отключен. Женщина хлебнула обжигающий кофе и, прихватив бутерброды, поспешила в дальнюю дорогу.

Уже давно ей не приходилось путешествовать в другой город, а тем более область, да и дорога была скользкой, поэтому вести приходилось аккуратно, не спеша. Прибыв на место, Варвара обнаружила, что в квартире никого нет. Она постучалась к соседям. В глазке что-то мелькнуло.

− Я к Марине Сергеевне и Валентину Фёдоровичу. Вы не подскажите, когда они придут?

− А вы кто? – подозрительно поинтересовался голос.

− Варвара, гостья из Москвы, − честно призналась она.

− Где же вы были столько времени? – обвиняюще начала старушка, открывая замок, но оставляя дверь на цепочке. – Где же вы были, − повторила он, − эти годы, когда Мариночка так в вас нуждалась? Когда она болела?

На Вариных глазах заблестели слёзы.

− Где Марина Сергеевна?

− В больнице областной. Вчера с сердцем плохо стало. Валентин скорую от меня вызвал и сам уехал вместе с женой. До сих пор нет.

− Адрес знаете? – уточнила встревоженная гостья.

− Записывай, − уже добродушнее сказала соседка и продиктовала, на каких автобусах ехать и как дойти от остановки.

Варя всё записала, понимая, что данной информации маловато, но обижать пожилую женщину не имело смысла. В Костроме она сориентировалась достаточно быстро. Уже в фойе посетительница осознала, что идет навещать больную, не прихватив ни цветов, ни фруктов. Варя отмахнулась от правильной мысли и двинулась к справочной. Ей назвали номер палаты и этаж. Правда, для этого пришлось немного соврать, представившись невесткой. Накинув белый халат и бахилы, Варвара помчалась по длинным коридорам. Она остановилась перед нужной дверью и подняла кулачок, желая постучать. В этот момент из палаты вышел расстроенный Валентин Фёдорович.

− Варюша? – удивился он.

− Здравствуйте, − только и смогла прошептать в ответ.

Мужчина по-отечески обнял её.

− Мариночка думала, что с тобой что-то случилось. Тебя так долго не было… Мариночка очень скучала.

− Я не могла… − сквозь слезы пробормотала смуглянка. – Я потом всё расскажу… Как Марина Сергеевна?

− Плохо, − переходя на шепот, сообщил он. – Доктор говорит, операция какая-то нужна. Ты сходи к нему. Скажу, что жена сына. Он тебе расскажет. А я уже старый стал, ничего не понимаю, − говоря это, Валентин Фёдорович подвел её к ординаторской и постучал.

− Здравствуйте ещё раз! – заглянул пожилой мужчина. – У меня невестка приехала. Вы ей объясните про лечение. А я ничего не запомнил.

Он втолкнул Варю в кабинет и ушёл.

− Присаживайтесь, − предложил, опешивший от неожиданного визита, врач. – Правда, я здесь не принимаю, но сделаю для вас исключение ради выходного дня.

Варвара присела на краешек стула и пристально посмотрела на него, ожидая вердикта. Доктор долго объяснял ей суть диагноза и развитие болезни, как Марина Сергеевна пропускала несколько курсов лечения, ссылаясь на отсутствие материальных средств. Сейчас единственным выходом была операция на сердце, которую делают в Москве или Санкт-Петербурге. Однако для этого опять же требовались деньги.

Варя решительно кивнула, намереваясь обратиться за помощью к Борису. Она взяла все необходимые документы и побежала в палату к больной.

Жёлтые стены, страшные разводы на потолке поражали своей не обустроенностью. «Кап-кап-кап» − разносилось где-то слева. Проржавевший кран дополнял окружающую бедность. Марина Сергеевна слабо улыбнулась. Бледное лицо сливалось с застиранным непонятного оттенка бельём, которое раньше явно было белым. Варя пододвинула стул поближе к кровати и обеими руками обхватила её ладонь. Валентин Фёдорович стоял за её спиной, покашливая и повторяя:

− Как хорошо, что ты приехала. Как хорошо…

Варвара утешала, стараясь приободрить пожилую женщину, но та только смотрела с благодарностью и не верила. Ни единому слову не верила… Сжигаемая чувством вины за бездействие в течение пяти лет, Варя разозлилась на себя и на Бориса. Гнев придавал силы, заставляя искать выход. Марина Сергеевна должна жить, и у неё есть шанс! А поможет ей в этом родной сын! Он обязательно найдет деньги. Нужно только сообщить!

− Сегодня вечером я уеду в Москву на пару дней. Вам я куплю телефон, − сказала Варя не терпящим возражений голосом. – Я хочу знать, как вы себя чувствуете.

Посетительница поцеловала больную и слегка сжала плечо Валентина Фёдоровича, приглашая срочно выйти.

− Я договорилась с врачом и взяла медицинские документы, поеду договариваться в клинике, чтобы Марину Сергеевну прооперировали, − сообщила она, стоя в коридоре.

− А деньги? – растерянно спросил мужчина.

− У вас есть обеспеченный сын, − заявила она.

− Но… − начал было Валентин Фёдорович.

− Никаких «но», − тут же прервала Варя. – Вы пока займитесь женой, а я куплю телефон и чего-нибудь вкусненького.

Возвращаясь в Москву, она чувствовала, что в жизни вновь появился смысл. Пять лет пустоты стерли из памяти номера телефонов, заставили забыть любимые лица и голоса. Евгений, придя как-то вечером, сломал пополам её сотовый и выкинул в форточку симку. Взамен она получила всё новое, но не своё, а его. В телефонной книжке уже были записаны два номера: его и Алинки. Вечером перед сном она достала разбитые части из мусорного пакета и попыталась соединить, но целое уже не восстанавливалось. Рана зияла своими оборванными краями, а через неё уходило то, что связывало её с прошлым, то, что составляло смысл жизни. Открыв окно, она высунулась по пояс наружу и выкинула осколки на белые чистые сугробы, сияющие в свете луны. Морозный воздух заставил поежиться и захлопнуть створку. Возвращаясь в тепло квартиры, Варвара ощутила себя птицей, загнанной в клетку.

Сейчас срочно требовалось восстановить оборванные нити и переплести их вновь, чтобы спасти жизнь родного для неё человека. Варя поехала домой к Егору, единственному, имеющему связь с Борисом.

− Привет, − удивился друг, забыв о правилах гостеприимства.

− Привет. Давно не виделись. Рада встрече. Как дела? У меня ужасно, − насмешливо протараторило Варя. – Давай отложим все правила этикета на потом. Сейчас мне нужен СРОЧНО номер телефона Бориса.

− Зачем? – спросил Егор, пропуская гостью в квартиру и помогая раздеться.

− У него мать умирает. А он в своей Испании даже в ус не дует, чтобы помочь, – громче, чем хотела, ответила подруга.

− А ты с его родителями знакома? – растерялся собеседник.

– Мы беседу светскую будем вести или ты телефон дашь? – резко оборвала его она.

− У тебя нет номера? – возмутился Егор.

− Пять лет назад вместе с телефоном и симкой я потеряла всё, – заявила Варя.

− Как?

− Хочешь, покажу? – агрессивно ответила собеседница вопросом на вопрос.

− Нет, − тут же отказался он.

− Могу сломать, наступив на твой современный агрегат и каблуком размозжить всё, что уцелеет.

− Ладно, обсудим позже. Бери телефон и ищи своё заветное имя. Я пока чайник поставлю. Все равно теперь от тебя так просто не отделаешься, − шутя добавил друг.

Слёзы защипали глаза. Варя часто-часто заморгала, стараясь их прогнать. «Борис» − высветилось на экране. Дрожь в руках мешала сделать последнее движение, чтобы проникнуть сквозь расстояния и услышать его голос. Палец скользнул по кнопке с зеленой трубкой. Тишину комнаты прорезали громкие гудки.

− Привет, − весело зазвенело там внутри.

− Привет, − хрипло ответила она. На мгновение воцарилось молчание. Варя прокашлялась, стараясь прочистить горло и начать разговор. Комок в горле сковывал движение, мешая говорить. Слёзы тонкой струйкой текли по щекам. − Борис, − только и смогла выдавить она.

− Варвара, − растерянно протянул он. – Что случилось? – услышала женщина сквозь собственные всхлипы.

− Твоя мама в больнице. Ей… ей… срочно… нужна… операция… − отрывисто пыталась объяснить она.

− Я постараюсь приехать. Варюша, что-то не так? Она умирает? Почему ты плачешь?

− Деньги, − только и прошептала собеседница.

− Сколько? – по-деловому холодно откликнулся Борис.

Варя назвала сумму, чувствуя, что мужчина устранился от неё. Она наступила на больную мозоль, которая автоматически закрывала контакт с душой.

− Приезжай, − тихо попросила Варвара. – Мы будем ждать тебя в Москве.

− Как мне с тобой связаться? − спросил он чуть теплее.

− Я напишу SMS с нового номера и отправлю номер карты. До встречи.

Варя нажала «отбой», отослала сообщение и только потом заметила Егора, стоявшего в проходе. Перекинутое через плечо полотенце ярким пятном сияло на серой футболке. В руках он держал нож. Варя улыбнулась.

− Где твоя хозяюшка?

− Укатила к маме вместе с дочкой на каникулы.

− Никто за тобой не поухаживает. Никто не покормит, − сочувственно сокрушалась она.

− Ты что ли научилась? – насмешливо поинтересовался друг.

− За эти годы я и не такому научилась… − тяжело вздохнула Варвара.

− Пойдем на кухню, расскажешь.

Всю ночь они просидели за столом. Егор наполнял опустевшие бокалы и подкладывал закуску на тарелки. Захмелевшая Варя рассказывала о накопившемся за прошедшие годы. Однако мужчина тоже в долгу не оставался – его жизнь с капризной женой оставляла желать лучшего. К пяти утра они, с трудом передвигаясь по квартире, доползли до спальни и упали на не застеленную кровать.

Первой проснулась от визга Варя. Белокурое создание трясло с силой неподвижное тело Егора и что-то верещало. Женщина сжала виски, стараясь сосредоточиться на происходящем и как-то объяснить своё нахождение на супружеском ложе.

− Вы всё не так поняли, − наконец нашлась она.

В ответ раздался шквал оскорблений. Мужчина открыл глаза и часто заморгал, надеясь, что образ супруги пропадет вместе со сном.

− Успокойся. Это же Варя, − произнес он, словно одно имя уже служило оправданием тому, что произошло. Однако жена его объяснения не приняла, продолжая возмущаться. − Карина, с друзьями не спят. Мы выпили больше, чем стоило, и легли отдохнуть туда, куда доползли. Сейчас Варя умоется и поедет домой.

Подруга кивнула, соглашаясь с каждым сказанным словом. Аккуратно поднявшись с кровати, она двинулась в сторону ванны. Карина, не заметив ни угрызений совести, ни смущения у супруга и женщины, ещё недавно лежавшей в её кровати, быстро сникла, оставив упреки на потом, когда гостья покинет дом.

Варя открыла ледяную воду и сполоснула лицо. Марина Сергеевна там умирает, а она безответственно напивается и спит в чужой постели. Достав из кармана сотовый, она отметила, что нужная сумма уже переведена на карточку. Значит, можно ехать в клинику и перевозить туда больную.

День, начавшийся столь бурно, закончился вполне успешно. Варя лежала на старом обшарпанном диване и думала о том, как резко изменилась её жизнь пять лет назад и какие перемены происходят сейчас. Буквально три дня назад она четко знала, как пройдет день, что будет через неделю и даже через месяц. А сейчас с трудом можно было предположить, как сложится следующее утро. За стеной громко храпел Валентин Фёдорович. Он с трудом верил, что жена завтра окажется в московской клинике, где сможет получить необходимую медицинскую помощь. Варя договорилась с машиной, на которой больную доставят в столицу. В семь утра они выедут из Костромы. Сумки с необходимыми вещами и стратегическими съестными запасами уже стояли в прихожей. Даже в эти минуты Валентин Фёдорович вспомнил о земляничном варенье и соленых грибочках и огурчиках, которые так понравились московской гостье. Варвара только с улыбкой упаковывала банки, полагая, что достанутся они не только ей, но и им. Курс реабилитации по прогнозам врача составлял как минимум месяц.