За Родину и Славу. Вторая война за Силезию (1744-1745)

Фельдмаршал Траун (1667–1748). Один из лучших полководцев Марии-Терезии.

В то время, когда принц Карл привёл всю Европу в восхищение своей переправой через Рейн, прусские войска уже покидали пределы Саксонии. Не встретив ни малейшего препятствия, войска колонн Калькштайна и Врееха из корпуса короля пересекли территорию курфюршества и 25 августа заняли лагерь у Петерсвальда, где король разместил свою штаб-квартиру. Оттуда он распорядился издать «Патент к жителям Богемии» (Patent an die Einwohner von Böhmen) на немецком и чешском языках. В патенте сообщалось, что прусский король, как курфюрст Бранденбургский, передал часть своих войск императору Карлу VII в качестве вспомогательных для восстановления авторитета и достоинства императора, а также всеобщего мира и спокойствия в Германии. Жителям была обещана безопасность и уважение их прав, но и грозило строгое наказание в случае оказания сопротивления. Не теряя времени, на следующее утро войска двинулись дальше и после дневного марша встали лагерем в 8 километрах от Ауссига, тогда как авангард продвинулся до Лобозица[90]. Квартирмейстер Шметтау получил приказ, двигаясь впереди на расстоянии одного перехода, подготовить места для лагерей и собрать продовольствие для войск корпуса короля. Двигаясь на той же дистанции позади войск короля, маркграф Карл в тот же день прибыл в Шёнвальд. Под беспрерывным проливным дождём прусские солдаты двигались по старой военной дороге на Пашкополе через Лобозиц к Будину (Budin, совр. Будыне над Огржи), который был первой целью марша. Здесь 29 августа король Фридрих разбил лагерь, куда 30 августа вошли войска из колонны маркграфа Карла. Таким образом, в лагере у Будина собрался весь корпус короля. Прусский авангард продвинулся до Вельварна (Welwarn, совр. Вельвары). Именно из лагеря у Будина король Фридрих написал резкие письма во Францию, призывая к исполнению союзнического долга.

В эти дни произошло первое значительное полевое столкновение между прусскими и австрийскими войсками. Один из командиров прусского авангарда, генерал-майор Дьёри, получив донесение об обустройстве противником пекарни в Шлане (Schlan, совр. Слани) и закладке мучного магазина в Берауне (Beraun, совр. Бероун), отправил полковника Цитена с 1 300 гусар с приказом выбить противника из Шлана. Цитен блестящим образом выполнил задание. На рассвете 29 августа он напал на отряд австрийских гусар, рассеял его и взял в плен 40–50 человек и столько же лошадей, потеряв при этом лишь 1 человека убитым и 13 ранеными. Пленные были отправлены к королю в Будин, в качестве первых военных трофеев этой войны. В лагере у Будина король оставался два дня, ожидая подхода конвоя Бонина, который задержался у замка Течен (Tetschen, совр. Дечин). 1 сентября войска корпуса короля в четырёх маршевых колоннах выступили из лагеря у Будина и, через Минковиц (Minkowitz, совр. Миковице), 2 сентября прибыли к Праге, где встали лагерем западнее города у Белой Горы. Несмотря на трудности марша, прусские войска сохраняли превосходную дисциплину, а случаев дезертирства почти не было.

Пока король Фридрих двигался к Праге южнее Эльбы, наследный принц Ангальт-Дессауский направлялся к богемской столице по северному берегу этой реки. 24 августа войска корпуса принца Леопольда выступили из Циттау и 26-го прибыли в Бёмиш-Айха (Böhmisch-Aicha, совр. Чески Дуб). В тот же день авангард под командованием младшего брата принца, генерал-майора Морица Ангальт-Дессауского, вошёл в Либенау (Liebenau, совр. Годковице над Могелкой)[91]. С войсками двигался внушительный обоз с припасами для организации магазина в Брандайзе, а также большое количество лошадей для упряжек Бонина, которые должны были доставить по суше из Лейтмерица к Праге осадный парк. Однако Бонин, благополучно пройдя Дрезден, вынужден был остановиться, едва миновав богемскую границу. Неожиданная задержка была вызвана известием, что небольшой гарнизон приграничного замка Течен, контролировавшего этот участок Эльбы, при помощи брёвен, камней и затопленных лодок преградил течение реки, сделав невозможным дальнейшее следование конвоя Бонина. Узнав об этом ещё 22 августа, король направил принцу Леопольду приказ срочно разблокировать реку[92]. Время было дорого, а тяжёлая артиллерия была необходима для осады Праги.

Теченский замок сегодня. На этом участке Эльбы была устроена запруда (фото автора, 2022 год).

Получив приказ, принц вынужден был вернуть к Течену подполковника Кальбуца с его гренадерским батальоном, который прибыл к замку утром 27 августа и потребовал сдачи гарнизона. Не имея артиллерии, Кальбуц пошёл на хитрость и распорядился соорудить из брёвен подобия артиллерийских орудий, которые выглядели настолько убедительно, что австрийский комендант согласился на капитуляцию. Вместе с комендантом в плен было взято более 90 человек гарнизона, после чего, при помощи около 600 рабочих из числа местных жителей, запруда на реке была разобрана. На следующий день судоходство по Эльбе было восстановлено и Бонин смог продолжить путь к Лейтмерицу. В Течене был оставлен гарнизон из 120 человек из полка Бонина, а подполковник Кальбуц двинулся к Лейтмерицу вдоль Эльбы, на случай, если противник попытается перекрыть течение реки в других местах. Но неприятных сюрпризов более не произошло, и 1 сентября конвой Бонина прибыл в Лейтмериц, где осадный парк был выгружен и на собранных к тому времени упряжках направлен к Праге. В городе был заложен магазин и размещён гарнизон в составе гренадерского батальона Штангена (Stangen)[93] из колонны Бонина. Тем временем, войска наследного принца через Мюнхенгрец (Münchengrätz, совр. Мнихово Градиште) и Юнг-Бунцлау (Jung-Bunzlau, совр. Млада Болеслав) 1 сентября вошли в Брандайз, откуда принц сообщил королю Фридриху о своём прибытии под Прагу. Для защиты линии снабжения по пути следования своего корпуса принц оставил два батальона и пять эскадронов этапных войск[94]. Из Юнг-Бунцлау наследный принц выехал на встречу со Швериным, войска которого уже находились на другом берегу Эльбы, в Брандайзе.

Фельдмаршал Шверин первым прибыл к Праге. После того, как основные силы его корпуса 15 августа пересекли богемскую границу, они, через Браунау, Наход и Яромирж, 20 августа заняли незащищённый Кёниггрец. Здесь войска вынуждены были задержаться до 24 августа, ожидая прибытия обоза, медленно продвигавшегося вперёд по размытым ливнями дорогам. 23 августа фельдмаршал с частью войск двинулся к Пардубиц, где, вместе с генерал-майором Вальравом, осмотрел укрепления замка, состояние которых он нашёл неудовлетворительным. Фельдмаршал распорядился оставить часть пионеров для восстановления укреплений замка, а также разместить в Пардубиц и Кёниггреце гарнизоны[95]. Кроме того, главы Хрудимского, Кёниггрецкого и Чаславского богемских округов были оповещены о необходимости поставок фуража и продовольствия для прусских магазинов в Пардубиц, Кёниггреце и Брандайзе. 24 августа войска корпуса Шверина стояли в Пардубиц и Эльбе-Тайниц (Elbe-Teinitz, совр. Тынец над Лабем). 25 августа авангард корпуса[96] продвинулся до Подибрад (Podiebrad), переправился через Эльбу и отбросил австрийский гусарский отряд до самого Брандайза.

В тот же день главные силы корпуса стояли лагерем в Колине, 27-го – в Нимбурге (Nimburg, совр. Нимбурк), а 29-го войска Шверина вошли в Брандайз, куда прибыли два фельдгерея от принца Леопольда с известием, что принц вошёл в Юнг-Бунцлау. 31 августа фельдмаршал Шверин расположил свои войска лагерем под Прагой у Либена (Lieben, совр. район Праги Либень) и Высочан (Wisotschan, совр. район Праги Высочаны). Здесь, во время рекогносцировки у Цискаберга (или Жижкаберг; Ziskaberg, совр. Виткова гора в Праге), фельдмаршал едва избежал пленения или смерти, неожиданно столкнувшись с отрядом вараждинцев. Но Шверин не потерял присутствия духа и, увидев опасность, громко крикнул: «Гренадеры, вперёд!». Несмотря на то, что рядом не было прусских солдат, а фельдмаршала сопровождала лишь небольшая свита, эта простая хитрость удалась, и противник спешно отступил. 1 сентября фельдмаршал приказал блокировать крепость на правом берегу Молдавы (Moldau, совр. Влтава) между Браником (Branik, совр. район Праги Браник) и Либеном.

Таким образом, к 2 сентября 1744 года Прага была блокирована прусскими войсками по обеим сторонам Молдавы. Позиции корпуса короля располагались между Голешовиц (Holleschowitz, совр. район Праги Голешовице) и Шлиховым (Schlichow, совр. район Праги Шмихов), а связь с войсками Шверина и принца Леопольда осуществлялась через мосты, наведённые у Гросс-Голлешовиц и Браника. Австрийские войска почти не оказывали противодействия. Отряды милиции, встреченные прусскими войсками неподалёку от Праги, в спешке отступали в крепость или же разбегались. Генерал Баттяни принимал все меры, пытаясь задержать неприятеля, но его сил было явно недостаточно, чтобы остановить наступающие прусские колонны. Ещё в апреле Баттяни со своим корпусом, чтобы быть ближе к Саксонии и Богемии, перешёл из Баварии в Верхний Пфальц. Венгерский граф был крайне подозрителен в отношении военных приготовлений короля Фридриха и в июле, несмотря на приказ Гофкригсрата, распорядился задержать часть подкреплений, направлявшихся к Рейну в армию принца Карла. Вместо наказания граф Баттяни удостоился благодарности из Вены и одобрения своих действий со стороны принца Карла.

Узнав о концентрации прусских войск на саксонской границе, Баттяни собрал свой корпус у Амберга (Amberg) и выступил к Вайдхаузу (Weidhaus), куда прибыл 14 августа и где получил донесение о вторжении армии Его Прусского Величества в Саксонию и Богемию. Там же 19 августа он получил приказ двигаться на соединение с саксонской армией, так как в Вене не теряли надежды, что в Дрездене всё-таки решатся оказать сопротивление прусскому королю. Оставив часть войск в Баварии, граф Баттяни с главными силами своего корпуса[97] двинулся в Богемию, рассчитывая занять фланговую позицию у подножия гор Эрца, чтобы затруднить противнику выход на равнину. Там же генерал рассчитывал соединиться с саксонскими войсками, которые, как ему было известно, собирались в лагерях у Цвиккау и Хемница. Но пока прусские войска находились на территории курфюршества, саксонский двор не решался заявить о своей позиции, как в отношении прохода войск короля Фридриха через его территорию, так и насчёт запроса австрийской стороны о помощи на основании конвенции от мая 1744 года[98]. Поэтому, пройдя около 20 километров, граф Баттяни принял решение остановиться в Хайде (Heid, совр. Бор) и там ожидать подкреплений. Эта позиция позволяла ему сохранять надёжную связь с Австрией, а также находилась на достаточном удалении от прусских войск, чтобы избежать столкновения. Отсюда он мог одновременно наблюдать за действиями пруссаков и держать горные перевалы у Фурта (Furth) и Вайдхауза открытыми для войск принца Карла. Если бы пруссакам удалось их запереть, главной австрийской армии, чтобы войти в Богемию, пришлось бы двигаться по большой дуге через Линц, потеряв при этом полторы-две недели. Такая задержка во времени грозила потерей не только Праги, но и всей Богемии.

Карл Иосиф, граф Баттяни (1697–1772). Австрийский полководец, позже воспитатель молодого эрцгерцога и будущего императора Иосифа. До прибытия принца Карла и фельдмаршала Трауна в Богемию со своим корпусом пытался задержать наступление прусской армии короля Фридриха.

Из Хайда граф отправил отряд из 400 человек лёгкой пехоты[99] к Ауссигу, чтобы перекрыть там течение Эльбы, а также соорудить завалы и засеки на главных дорогах, что должно было затруднить движение прусских обозов и артиллерии. Получив приказ двигаться к Праге, Баттяни продолжил марш и 26 августа вошёл в Плас (Plass, совр. Пласы), где оставался восемь дней, наблюдая за маршем прусских войск, но не в силах его остановить. Однако австрийский генерал не бездействовал. Отправив обоз в тыл, чтобы тот не сковывал движения войск, граф Баттяни отправил около 2 000 человек на усиление гарнизона Праги[100] и разослал отряды по пути следования неприятеля для наблюдения и создания всевозможных препятствий его продвижению. Авангард барона Фештетича расположился между Ракониц (Rakonitz, совр. Раковник) и Збечно (Zbečno). Для его поддержки граф Баттяни разместил у Козлан (Kozlan, совр. Кожланы) кавалерийский отряд из 1 000 лошадей под командованием генерел-фельдвахмистра Луччези (Luccesi). Вдоль дороги Пилзен (Pilsen, совр. Пльзень) – Теплиц (Teplitz, совр. Теплице) патрулировали гусарские разъезды. По просьбе герцога Саксен-Вайссенфельского к саксонской границе в район Эгера были направлены гусары Бараньяи, чтобы ожидать там подхода саксонцев. На крайнем правом фланге, у Берауна, с высот которого можно было наблюдать за действиями противника у Праги, стояли отряды лёгкой и регулярной пехоты. Там же, на предполагаемом пути следования главной австрийской армии, Баттяни распорядился заложить магазин. Этот город, находясь в 30 километрах от Праги, имел важное стратегическое значение, так как с этого направления было легче всего деблокировать богемскую столицу, если, конечно, Его Прусское Величество будет настолько нерасторопным, что позволит принцу Карлу прибыть к стенам крепости раньше, чем генерал Гарш прикажет бить «шамад».

Но как раз в это время король Фридрих вынужден был вновь изменить свои планы. Прибыв под Прагу и осмотрев укрепления крепости, король понял, что попытка взятия крепости «эскаладой», как это удалось французам осенью 1741 года, слишком рискована и может быть сопряжена с большими потерями. Теперь в крепости находился значительный гарнизон, а укрепления Праги были улучшены как самими французами, державшими в них оборону в течение нескольких месяцев, так и усилиями руководившего обороной крепости генерала Гарша. Чтобы овладеть городом, нужно было открыть осаду по всем правилам, для чего требовалась тяжёлая артиллерия. Но генерал Бонин с осадным парком ещё только медленно двигался из Лейтмерица по пражской дороге и мог прибыть к крепости лишь 9 сентября. Усилия Баттяни и остановка в Течене задержали короля почти на неделю. В то же время король Фридрих получил известие о марше принца Карла, из которого узнал, что главная австрийская армия будет у Праги в конце сентября. Кроме того, данные, содержащиеся в перехваченной корреспонденции герцога Саксен-Вайссенфельского с генералом Баттяни, давали основания для серьёзного беспокойства насчёт будущих действий саксонской армии. Таким образом, на взятие богемской столицы у короля было три недели.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

В данной работе термины Австрия и Габсбурги и производные от них используются как синонимы. Равно как и термины Англия и Великобритания, Республика Соединённых Провинций и Голландия и Брауншвейг-Люнебург и Ганновер.

2

Замок Рейнсберг (Rheinsberg) или Ремюсберг (Remusberg) – излюбленная резиденция короля Фридриха, где он жил долгое время ещё будучи кронпринцем.

3

Договор с Францией и Кляйн-Шнеллендорфскую конвенцию о перемирии с Австрией.

4

Из письма Жордану от 15 июня 1742 года из лагеря под Куттенбергом: «… для государя благо всей нации есть цель, достижение которой является его долгом; ради этой конечной цели он должен пожертвовать даже самим собой, не говоря уже о принятых на себя обязательствах, если они начнут угрожать благу его народа».

5

Конвенция о нейтралитете Ганновера была заключена 27 сентября 1741 года. Под угрозой вторжения в Брауншвейг-Люнебургское курфюршество французской армии Вестфалии и прусского корпуса князя Ангальт-Дессауского король Георг вынужден был уступить французским требованиям и отказаться от поддержки Марии-Терезии, а также передать свой голос, как курфюрста Брауншвейг-Люнебургского, на будущих выборах императора Священной Римской империи в пользу кандидатуры курфюрста Баварии Карла-Альбрехта. Часто датой заключения конвенции указывается 28 октября 1741 года. Данная дата является ошибочной и указана в работе М. де Коха (Koch) и Ф. Шёлля (Schoell) «Histoire abrégée des traités de paix…» (T. II, Paris, 1817), тогда как другие исследователи независимо друг от друга называют другую дату – 27 сентября (Грюнхаген, Прибрам, Карлайл, Дройзен и друг.).

6

Данный термин широко использовался в то время для обозначения союза Франции и Испании.

7

Уход английского флота был немедленно использован английской парламентской оппозицией как дополнительный повод для обвинений в сторону Уолпола, которого теперь считали способным даже отдать Испании Гибралтар. Таким образом, эти события также повлияли на решение об отставке Уолпола.

8

Здесь приведена версия Арнета, согласно которой в австрийскую казну поступило 220 000 из 300 000 фунтов стрелингов. Другой австрийский историк Евгений Гуглиа (Guglia) утверждает, что австрийская сторона получила всю сумму целиком.

9

Лестоку, считавшемуся до той поры креатурой французского посланника маркиза де ла Шетарди (Chétardie) и получавшему содержание из Франции, стараниями Вейча был пожалован ежегодный пенсион из Англии в размере 600 фунтов в год (около 2 500 рублей). В деле подписания договора, как сообщал Вейч в Лондон, «Лесток был мне весьма полезен».

10

Лорд Картерет в беседах с саксонскими посланниками в Лондоне заявлял, что союз с Россией, как часть большой коалиции, направлен не только против Франции, но и чтобы «держать в узде короля Пруссии и вынудить его умерить свои амбиции».

11

Будущий король Швеции Адольф Фридрих (1751–1771).

12

В английском министерстве Южному департаменту были подведомствены Южная Англия, Уэльс, Ирландия, американские колонии, а также отношения с католическими и мусульманскими государствами. Северный департамент, главой которого после отставки Уолпола стал лорд Картерет, соответственно, отвечал за Северную Ирландию, Шотландию и за отношения с протестантскими странами Европы.

13

В Лондоне не испытывали иллюзий относительно верности прусского короля своим союзным обязательствам. Как написал лорд Картерет в секретном послании от 19 сентября 1742 года: «А потому и мы в отношении короля прусского действуем также: говорим, будто нисколько не сомневаемся в его верности союзу с нами, будто вполне уверены, что он сохранит строжайший нейтралитет в настоящей войне, как обещал при подписании оборонительного договора, который пожелал заключить с его величеством».

14

План перевести армию Майлебуа из Вестфалии на спасение армии Богемии был предложен французским посланником в Гааге маркизом Фенелоном.

15

Ряд крепостей, городов и укреплённых пунктов в Австрийских Нидерландах, где Республика Соединённых Провинций, согласно Третьему барьерному договору от 15 ноября 1715 года, имела право содержать гарнизоны (12–16 000 чел.) для защиты своих южных рубежей от возможного вторжения со стороны Франции. В число «барьерных крепостей» входили Намюр (Namur), Турне (Tournai), Менин (Menin), Фурне (Furnes), Варнетон (Warneton), Ипр (Ypres) и форт Кнокке (Knoque). Крепость Дендермюнде (Dendermonde) имела совместный австро-голландский гарнизон.

16

Французский генерал и дипломат, племянник знаменитого автора «Приключений Телемаха». Смертельно ранен в сражении при Року в 1746 году.

17

За тесный союз с Великобританией, войну с Францией и восстановление штатгальтерского правления выступала «оранжистская» партия во главе с братьями Бентинками (Bentinck). Диаметрально противоположных взглядов придерживались сторонники «Амстердаммеров», представлявшие интересы торговой олигархии и настаивавшие на необходимости умиротворения и достижения компромисса Францией. Умеренную позицию по отношению к этим двум крайностям занимал пенсионарий Голландии ван дер Гейм (Heim), который, при сохранении союза с Англией, был категорическим противником восстановления штатгальтерства и ратовал за скорейшее восстановление мира и сохранение добрососедских отношений с Францией.

18

Супруг Марии-Терезии Великий Герцог Тосканский Франц-Стефан несколько раз в ходе этой войны пробовал свои силы в качестве главнокомандующего австрийской армии, но каждый раз уступал это место своему младшему брату Карлу.

19

Аугсбург, будучи имперским городом, пользовался правами нейтралитета, но Карл VII вынужден был покинуть также и его, не в силах терпеть празднества и кутежи, устроенные по поводу его поражений напротив его резиденции австрийскими офицерами (Менцель, Беренклау и ряд других), и переехать во Франкфурт. Эти скитания немедленно стали причиной новой волны насмешек в адрес главы империи, получившего прозвище «блуждающий кайзер».

20

Австрийские генералы называли это «философской манерой» вести войну, которая делает бесплодными любые военные кампании.

21

28 июня, на следующий день после сражения при Дёттингене, император Карл VII въехал во Франкфурт, где население города встретило его лозунгами в пользу Марии-Терезии. Император находился в таком отчаянном положении, что маршал де Ноайль вынужден был попросить принять его в дар 40 000 талеров, «чтобы не дать ему умереть с голоду».

22

Поводом для непризнания выборов императора стало решение Рейхстага об исключении голоса Богемии на Совете курфюрстов.

23

Примечательно, что переговоры лорда Картерета с сардинским министром в Вормсе осложнялись тем, что он возглавлял Северный департамент, в то время как глава Южного департамента, в зону ответственности которого входила Италия, герцог Ньюкаслский, со всем министерством находился в это время в Лондоне. Кроме того, переговоры затягивались из-за трудностей в корреспонденции между Англией с континентом. Депеши из Лондона в Турин, к примеру, шли через Гаагу и Вену, что требовало значительного времени.

24

В письме Марии-Терезии к Кевенхюллеру о 17 июня 1742 года королева пишет, что ей отойдут земли в Баварии, тогда как император получит за это компенсацию за счёт Франции. Однако обещание лорда Картерета о компенсации за утраченную Силезию документально не зафиксировано.

25

Титул наследника императора Священной Римской империи.

26

Претендентом или Старым Претендентом называли Якова Стюарта, сына Якова II, последнего короля Англии и Шотландии из династии Стюартов. Молодым Претендентом называли, в свою очередь, его сына Карла Эдуарда Стюарта.

27

Арнет (Arneth) считает, что Карл-Эммануил Сардинский не собирался заключать союза с Бурбонами, так как, тем самым, «он сам выковал бы себе цепи, которые потом вынужден был бы носить». Арнет пишет, что Его Сардинское Величество при помощи переговоров с Францией оказывал давление на Англию и Австрию, чтобы вынудить их принять его требования. Кроме того, король сомневался, что Бурбоны выполнят свои обязательства, и что они, как значится в его «Секретнейшей инструкции», легко раздают обещания, так как не намерены их исполнять.

28

Маркизат Финале (Finale) являлся имперским леном и по договору от 1707 года достался эрцгерцогу Карлу Австрийскому, будущему императору Карлу VI Габсбургу, который, в свою очередь продал его Генуэзской республике, что было гарантировано державами Четверного союза. Таким образом, ни Мария-Терезия, ни Карл-Эммануил Сардинский не имели прав на эти земли, и их уступка являлась чистой воды произволом, необходимым для обеспечения Сардинскому королевству выхода к морю на лигурийском побережье. Данный противоправный акт впоследствии привёл Генуэзскую республику к союзу с Бурбонами.

29

«Трактат о разделе» (Partage-Traktat) – соглашение, заключённое во Франкфурте 19 сентября 1741 года под эгидой Франции, в котором Саксония присоединялась к антиавстрийской коалиции, целью которой являлся раздел земель австрийских Габсбургов после смерти императора Карла VI.

30

Заговор с целью низвержения императрицы Елизаветы и возвращения престола малолетнему Ивану VI, якобы возглавленный австрийским посланником Ботта д’Адорно (Botta d’Adorno). К заговору оказались причастны члены знатных семейств Лопухиных, Головкиных, Гагариных. В участии в заговоре была также обвинена супруга обер-гофмаршала М.П. Бестужева, брата российского вице-канцлера. Несмотря на то, что братьям Бестужевым (гофмаршалу и вице-канцлеру) удалось сохранить свои места, результатом заговора стало охлаждение отношений России и Австрии и уменьшение влияния при дворе английской и австрийской партий в пользу французской партии во главе с посланником Дальоном (d’Allion), лейб-медиком императрицы Лестоком и обер-гофмаршалом великого князя Петра Брюммером. В существовании заговора сомневались ещё современники описываемых событий. Так, по мнению английского посланника Вейча, французская партия использовала досужие беседы, которые вели «две старые сварливые женщины и пара молодых развратников», чтобы потом объявить о заговоре против императрицы и обвинить в причастности к нему Ботта, который на тот момент уже выехал из России и пребывал в Берлине.