Четвертый месяц осени

– Госпожа Баярд, я ждал вас, а кто ваш спутник? – широко улыбаясь, поприветствовал принц художницу.

– Это Лоренцо, известный в наших краях изобретатель.

– Вот как, мне всегда нравились все эти научные штуки. Какое ваше последнее изобретение, господин Лоренцо?

– Ну, я думаю, что это…самозажигаемая керосиновая лампа, внутри которой встроен механизм, позволяющий ее разжечь без поднесения огня, как это обычно делается для того, чтобы зажечь лампу, – изобретатель растерялся из-за этого вопроса.

– Очень интересно, как-нибудь покажите мне свои изобретения.

– Да…конечно.

– А вы госпожа Баярд, я надеюсь вы не откажите мне в любезности и изобразите мой портрет? Говорят, вы самая лучшая художница во всем королевстве.

– Думаю, слухи несколько преувеличены.

– Не скромничайте, а самое главное, не отказывайте мне.

– Для начала мне хотелось бы разобраться с основной целью моего визита, а потом уже я обдумаю вашу просьбу, – у девушки не было особо желания разыгрывать любезность.

– Что ж, пусть будет так. Стража проводит вас в комнаты для гостей, в одну из тех, где сейчас проживает принцесса Катарина. У нее есть небольшое послание от меня для господина Блейка, и раз уж, и вы приехали сюда к нему, то я решил совместить эти два посещения. Так что, как только вы возьмете с собой принцессу, вас проводят к темницам.

– Там содержат гостей, которым не хватило комнат? – Оливия внимательно смотрела в глаза принца.

– Ваш взгляд, буквально, ранит меня. Нет, там мы как правило содержим тех, кто представляет опасность.

– То есть те, кого вы боитесь.

– Те, кого стоит оградить от общества, ради его безопасности.

– Почему же вы не сидите там сами?

– Госпожа Баярд, давайте продолжим наш разговор позже, как вижу вы немного устали, и у вас не самое лучшее настроение, – принц спрятался от взгляда художницы и, раздраженный таким направлением разговора решил его прекратить.

– Как скажите, господин Кантонелли.

Едва заметно наклонив голову в знак прощания, Оливия и Лоренцо отправились в комнату Катарины в сопровождении стражи.

Принцесса была в порядке, по крайней мере физически, и даже была одета в дорогую одежду, расчесана, как подобает принцессе, о том, что что-то не так, говорил лишь ее потерянный взгляд.

Катарина была рада увидеть Лоренцо, да и Оливии тоже, хотя практически не была с ней знакома, но значительно больше ее радовала возможность, наконец, увидеть Гарольда. Она очень соскучилась по нему и очень переживала за него. Она каждый раз ловила себя на мысли о том, что порой волнуется за него больше, чем за своих родителей. Происходило ли это потому, что он действительно стал важен для нее или же из-за того, что сейчас он был ее единственной надеждой на спасение, она не знала, во всяком случае, пока не готова была точно понять, но она определенно знала, что очень хотела увидеть его.

***

Стража известила меня о том, что ко мне пришли посетители, и я послушно встал и подошел к решетке в ожидании своих гостей. Интересно, кого именно принесло в это Творцом забытое место? Ответом на мой вопрос стали три знакомых мне лица, которых я, впрочем, не очень-то хотел здесь видеть.

– Надеюсь, вас не собираются посадить рядом со мной? – Поприветствовал я моих гостей.

– Гарольд, как ты? – Катарина выглядела очень взволнованной.

– Хорошо, – думаю, сейчас я был ровно там, где и должен был быть.

– Вряд ли такие условия можно назвать хорошими, – сказала Оливия.

– Ваше прикосновение позволило мне прояснить множество вещей, и после их обдумывания, я пришел к выводу, что именно здесь я и должен быть.

– Что ты такое говоришь, Гарольд, такой прекрасный человек как ты, не может быть в таком месте. – С глаз принцессы скатились слезы.

– Вам не стоит переживать по поводу меня, – я положил руки на решетку, – если вам станет легче, меня хорошо здесь кормят.

– Принц Кантонелли просил передать, что завтра состоится первый бой в рамках королевского турнира, в котором ты примешь участие, – слезы катились с глаз принцессы все быстрее и быстрее.

– Вот как, мне кажется проще будет просто ограничиться казнью.

– Возьми себя в руки, Гарольд. – Сказала Оливия, – сейчас не подходящее время для такого настроя.

– О нет, сейчас как раз самое время. Это ведь была твоя идея открыть мне глаза и освободить мой разум от этой тьмы, и я благодарен тебе за это. Проблема в том, что правда которая скрывается за этой тьмой еще раз подтвердила, что я, всего лишь на всего, убийца, которому нет дела ни до кого, кроме себя. Еще с детства я был готов на все, чтобы остаться в живых. Пожертвовать жизнью брата, родителей, все что угодно, чтобы самому выжить. Забыв об этом я продолжил отбирать чужие жизни, видимо, оправдывая тем самым свое существование и, конечно же, защищая свою драгоценную жизнь, которая, на самом деле, ничего не стоит.

– Какие громкие слова, Гарольд, – Оливия скептически улыбнулась, – однако, твоя жизнь дана тебе не тобой лично и не только тебе решать нужна она или нет.

– Однако, я всегда могу поспособствовать ее прерыванию.

– Посмотри на эту девушку, Гарольд, – Оливия указала на Катарину. – Лоренцо рассказал мне, что происходило с вами, кое-что я еще разузнала сама и из всего этого абсолютно очевидно, что она здесь из-за тебя. Да, ты можешь считать, что ты спас ее тогда, при нападении на замок, но это был твой личный выбор, и вот теперь она оказалась здесь, и вот уже две недели ее держат тут. Да, ее условия может и лучше твоих, но, если ты умрешь, она, в лучшем случае, останется здесь взаперти навсегда, а какие могут быть худшие расклады, ты и сам понимаешь. Ты решил, что будешь защищать ее, так и занимайся этим, а как только она действительно будет в безопасности, можешь хоть сам наложить на себя руки, но до этого момента твоя жизнь важна не только для тебя.

– Думаю, твои слова еще более громкие, – я посмотрел на Оливию и потом на принцессу, которая продолжала плакать и смотреть на меня так, будто бы я умираю у нее на глазах. – Принц сказал еще что-нибудь по поводу турнира?

– Он сказал, что ты должен выбрать оружие.

– Мне нужна одна из моих рапир, только не та, что в зеленых ножнах.

– Принц также сказал, что твоим противником будет первый рыцарь его королевства сэр Рихард.

– Не имеет значения.

– Гарольд, если он рыцарь, это значит, что у него будет тяжелый меч, – заключила Оливия.

– И что?

– Рапира не самое подходящее оружие для битвы с рыцарем.

– Я учту это. Теперь мне бы хотелось, чтобы вы оставили меня.

– Гарольд! – я собрался было отойти назад от решеток, но Катарина схватила меня за руки, не дав мне этого сделать. – Пожалуйста, я не хочу, чтобы ты умирал, – думаю, сейчас сила плача принцессы достигла своего пика.

– Я не могу ничего обещать, но, пожалуйста, уважайте мой выбор. Мне нужна моя рапира и, если есть такая возможность, то и мой камзол, мои штаны и мои сапоги. Да и оставьте меня, пожалуйста.

– Хорошо, – Катарина отпустила мои руки, после чего мои гости покинули подземелье замка.

***

Комната Катарины была достаточно большой, так что перетащив в нее два дивана, Оливия и Лоренцо смогли без проблем разместиться там. Конечно, художница предпочла бы отдельную спальню, особенно с учетом неприязни, которая невольно начинала вырабатываться у нее к принцессе, но все же в ситуации, вроде этой, лучше было держаться вместе. Хотя девушка до сих пор не особо понимала, что именно она тут делает, но внутреннее чутье подсказывало ей, что она должна быть тут.

– Да, этот клинок выковал настоящий профессионал, – Лоренцо внимательно изучал рапиру Гарольда, которую он завтра будет использовать в бою.

– Все же, это безумие использовать его в битве с рыцарем.

– Не знаю, думаю, он способен пробить сочленения в броне, так что быть может не все так плохо.

– А как насчет защиты?

– Что ты имеешь ввиду? – Лоренцо перевел взгляд с клинка на Оливию.

– Думаешь им можно парировать удар тяжелым мечом?

– Думаю, нет.

– Вот именно, об этом я и говорю.

– Да, действительно, – Лоренцо погрузился в раздумья, – но я думаю эту проблему можно решить.

– Что ты хочешь этим сказать?

– У меня есть идея, правда, я не успею к завтра, но я совершенно точно успею к следующей схватке.

– Если она будет.

– Тем не менее, лучше быть к ней готовыми. Спасибо за идею, я пошел в город. – Лоренцо встал с дивана и направился к выходу из комнаты.

– Постой, куда ты на ночь глядя?

– Когда мы заезжали в город, я заприметил тут кузнецу, я буду там.

– Остановись на минутку, что ты хочешь сделать?

– Я обязан Гарольду жизнь, так что я не намерен просто смотреть за тем как он умирает, я должен помочь ему, и теперь я кажется знаю, как я могу это сделать.

– Надеюсь ты не сошел с ума, также, как и он?

– Нет, я как никогда нормален и, пожалуй, это лучшая моя идея.

– Ладно, думаю, нет смысла тебя останавливать. Надеюсь тебя без проблем выпустят и впустят.

– Думаю, да, – Лоренцо протянул Катарине клинок Гарольда, – передай ему это завтра перед боем.

– Хорошо, – Катарина взяла клинок.

– Не переживай, он не подведет тебя, я уверен в этом, – Лоренцо улыбнулся, после чего покинул комнату.

– Как думаешь, Оливия, Гарольд сможет победить завтра? – спросила принцесса.

– Не знаю, я не видела, как он сражается и на что способен в этом плане. – художницу несколько передернула из-за того, что Катарина произнесла ее имя.

– Сказать по правде, я тоже. У нас была небольшая стычка в пабе, но вряд ли это можно сравнивать с тем, что ждет его завтра.

– Когда я его увидела в первый раз, он показался мне сильным, но то что я увидела сейчас совсем не похоже на то, что я увидела тогда. Так что, если он не выкинет весь этот вздор из своей головы и снова не станет таким, как был, шансов у него будет не много.

– Мы должны подбодрить его.

– Я пыталась и, как видишь у меня это не получилось, так что теперь я могу только надеется на него самого.

– Я очень благодарна тебе, Оливия, хотя я не понимаю всего, что произошло и что именно ты помогла ему увидеть, но ты сделала очень много для него. Он так старался защитить меня и рисковал собой, но в итоге ты сделала для него значительно больше, чем я. Спасибо тебе.

– Надеюсь, мои старания не пропадут даром, – художница улыбнулась.

– Когда я увижу его завтра утром, я обещаю, что постараюсь сделать все, чтобы подбодрить его.

– Удачи тебе в этом, – Оливия еще раз улыбнулась, хотя мысленно понимала, что любые попытки несмышлёной принцессы вряд ли смогут хоть немного выдернуть, весь тот бред, которым Гарольд решил забить себе голову.

***

Попытавшись немного поспать, я вновь увидел свой обычный кошмар и, когда очнулся от него, увидел, что рядом с решеткой стоит человек, похожий на меня, как две капли воды, разве что с ужасно растрепанными волосами, бородой и усами.

– Ты мой новый кошмар? – осведомился я у своего двойника.

– Почему ты так решил?

– Ну, а кем ты еще можешь быть?

– Ну, например, твоим братом.

– Нет, он обычно не стоит в такой позе, уж поверь мне.

– Да, похоже ты знаешь его лучше меня, – мой двойник подошел ко мне и сел на пол рядом со мной.

– Что-то хочешь мне сказать?

– Хотел спросить, какой у нас план на завтра? – двойник оценивающе посмотрел на меня.

– Не знаю, у меня нет никакого плана.

– Бой предстоит не легкий.

– Возможно.

– Думаешь справишься?

– Если учесть, что без тебя у меня нету способностей, а также у меня нету особо желания жить дальше, по крайней мере, я не вижу в этом смысла, думаю шансы не очень большие.

– Быть может, нам тогда стоит вновь объединиться?

– С тем, что убило мою мать и едва не убило меня с братом?

– Это ты про меня? – мой двойник будто бы был шокирован таким заявлением.

– Тут есть еще кто-то?

– Мне кажется, что ты путаешь меня и то чудовище.

– Скажешь, что вы не одно и то же?

– Конечно нет, – двойник выглядел крайне обиженным, – я тот, кто защитил тебя, а не тот, кто пытался убить.

– И та штука и ты, это разные создания?

– Как бы тебе сказать, и да, и нет. Я признаю, что я получился из того чудовища и даже можно так сказать часть него, но здесь не совсем все так просто. Я-то, что получилось из него в результате желания твоего брата спасти тебя. Я материализация его мыслей, если так будет угодно. Отделив часть чудовища, он создал меня. Не в прямом смысле, конечно, но своими мыслями и желанием, а еще энергией своего тела, которое вы кажется называете душой.

– Бред какой-то.

– Напротив, все весьма разумно, и, подумав об этом, ты поймешь, что все именно так и есть.

– Да и в моем брате стало быть сидит, что-то тоже вроде тебя?

– Можно и, так сказать.

– И зачем же вы сделали нас такими? Лишили меня человеческих чувств, а его, наоборот, заставив любит каждую женщину, которую он видит.

– Вижу, ты понял, как это действует.

– Это не так сложно.

– А что сделал бы ты?

– Что ты имеешь ввиду?

– Как бы ты помог человеку справится с тем ужасом и смертью близкого человека, с которыми он столкнулся? Мы не очень хорошо понимали вас, людей. Но мы поняли, что та боль внутри вас, в вашей голове, в вашем сердце и душе, буквально, разрывает вас изнутри и мы решили перекрыть ее. Я лишил тебя чувств, чтобы ты не чувствовал всего того, что буквально убивало тебя в тот день, а тот, кто сейчас в твоем брате, наоборот, даровал ему любовь ко всем, чтобы заполнить боль, другими приятными чувствами.

– И вы решили, что это выход?

– Да и до сих пор так считаем. Мы не можем стереть воспоминания или что-то в этом роде и не можем заставить вас просто отпустить это, все что мы могли сделать, это либо закрыть все, либо сделать все это не столь значительным. Соответственно, первый вариант достался тебе, а второй твоему брату.

– Не знаю благодарить ли вас или убить.

– Это сейчас не столь важно. Вот что сейчас действительно важно, так это выбраться отсюда.

– Зачем?

– Раньше ты не задавался бы таким вопросом.

– Раньше ты скрывал от меня правду.

– Да и, благодаря этому, ты видел смысл в жизни, так почему же ты не видишь его сейчас?

– Потому что все изменилось.

– Изменилось только твое прошлое, но не настоящее.

– Изменилось то, кем я себя считал.

– Ты слишком много требуешь от ребенка и слишком негативно относишься к его желанию жить, несмотря ни на что. Да это было эгоистично, но, в конечном итоге, он выжил. А что же теперь хочешь сделать ты? Ты хочешь, чтобы жертва твоего брата и жертва вашей матери остались напрасными. Ты хочешь просто стереть с лица земли жизнь, которую они тебе вновь подарили?

– Нет. – Если я скажу: «Да», я останусь все тем же эгоистом, что был и тогда.

– Тогда, ты должен выжить.

– Но действительно ли я достоин жить?

– Твой брат и твоя мать считают, что да, и даже пожертвовали собой ради этого. Катарина, Оливия и Лоренцо, такого же мнения. Да и я уверен, что найдутся еще люди, которые думают также.

– Мнение людей – это хорошо, но ведь последнее слово всегда все равно за мной.

– Согласен, и что же ты решил?

– Думаю, у нас есть шанс выиграть завтрашний бой.

– Вот как?

– Но мне понадобится твоя помощь.

– Конечно, я всегда готов помочь тебе.

– Спасибо.

Я улыбнулся своему двойнику и пожал его руку, после чего он исчез, а я остался один в камере.

***

Остаток ночи я спал удивительно крепко и еле-еле проснулся, когда меня разбудила стража. Сегодняшний день обещал быть интереснее предыдущих, так как я, наконец, должен был выйти из клетки.

Мой конвой состоял из целых десяти стражников, даже несмотря на то, что я был безоружным. При таком раскладе я мог бы попробовать выхватить клинок из ножен одного из них и вступить в бой, используя эффект неожиданности, но значительно разумнее сейчас было просто подождать и осмотреться.

Меня отвели в зал, который был специально оборудован для проведения демонстрационных боев. В центре зала присутствовал ринг, огороженный решеткой, высотой всего лишь в один метр, вокруг ринга были трибуны, состоящие из четырех рядов длинных скамей, а у дальней от меня стены располагался трон, единственная часть комнаты, огороженная прутьями двухметровой высоты, видимо, чтобы защитить принца от возможного нападения, о зрителях же в этом плане не очень заботились.

В зале собралось порядка пятидесяти человек зрителей, тридцати человек стражи, принц, его четыре личных телохранителя, а также моя группа поддержки с правой стороны клетки в лице Оливии и Катарины.

– Решили посмотреть на шоу? – спросил я, обращаясь к девушкам, как только меня подвели достаточно близко к ним.

– Гарольд, – единственное, что смогла выдать принцесса.

– Вижу к тебе вернулся твой боевой настрой, – заключила Оливия.

– Это так заметно? – я ухмыльнулся.

– Более чем.

– Лоренцо решил не верить в меня и не смотреть на весь этот ужас? – вчера он не проронил ни слова у камеры, а сегодня и вовсе не пришел, видимо ему это все не по душе.

– У него появилась какая-то идея как помочь тебе, и сейчас он ее реализует.

– Приятно слышать, – весьма неожиданный поворот.

– Твой меч, Гарольд, – принцесса протянула мне мою рапиру.

– Спасибо, это будет весьма кстати, – я взял в руки рапиру и хотел было достать ее, но меня тут же схватил за руку стражник, не давая сделать это. – Не переживай, я обнажу ее на ринге, – стражник ничего не ответил.

– Все еще не понимаю, как ты собираешься драться с рыцарем без брони и с рапирой, – Оливия выглядела озадаченной.

– Я все равно плохо владею мечами, особенно тяжелыми.

– После того, как я пристегнул ножны с рапирой на пояс, меня начали толкать на ринг. Мне показалось, что принцесса, что-то хотела мне сказать, но она долго не решалась, а лишнего времени мне здесь никто давать явно не собирался, да и то что она хотела сказать было не так уж и важно.

Я вышел на ринг и дождался пока с той стороны выйдет, облаченный в тяжелую броню рыцарь с двуручным мечом в руках. Единственное, в чем мы сейчас были равны, так это рост, да за счет верхушки шлема он казался несколько выше, но все же, думаю, на деле мы с ним одного роста, что меня очень радует.

– Дамы и господа, позвольте приветствовать вас всех на королевском турнире, ежегодно проводимым мной, принцем Кантонелли, – взял слово принц. – Сегодня мы, как и год назад, начинаем турнир с боя прошлого чемпиона и новичка, который претендует на победу в нашем турнире. Справа от меня чемпион прошлого года, по совместительству начальник моей личной стражи. Слева от меня претендент на победу в этом году, несравненный Гарольд Блейк, лучший фехтовальщик всех королевств.

Речь принца на этом не закончилась, но я постарался пропустить ее мимо ушей осматривая стражу, которая находилась в зале. В целом, большинство из них не внушали страха и трепета и скорее всего были не такими уж и опытными войнами, впрочем, другого от принца Кантонелли ждать и не стоило, не зря же его называют «Принц ничего».

– А теперь сходитесь господа, и да начнется бой.

Этих слов я ждал с самого начала его речи. Все зрители замерли в предвкушении кровавой и зрелищной драки. Я подошел примерно к середине ринга, оставив между мной и рыцарем порядка десяти метров и повернувшись к нему боком стал внимательно смотреть на принца.

– Вы что-то хотели господин Блейк? – поинтересовался у меня принц.

– Да, какого-то более достойного соперника, чем это металлическое корыто, у нас такие используют, как купальни в трущобах. Боюсь, он будет так медленно ко мне подходит, что уже настанет ночь и все заснут.

Удивительно, как на некоторых людей действовали обычный слова, но выслушав мою короткую речь, рыцарь, который до этого спокойно стоял вскинул клинок кверху, что есть сил побежал на меня. Я продолжал стоять, контролируя его приближение боковым зрением. Когда расстояние между нами стало подходящим для моего маневра я замедлил свое сердцебиение и резко отскочил вбок по направлению к рыцарю разворачиваясь в воздухе в сторону него. Когда я замедлял свое сердцебиение, все вокруг будто бы начинало двигаться медленнее, а я сам начинал двигаться быстрее чем обычно. Замедление позволяло мне хорошо целиться, рассчитывая угол удара, и видеть направление движений соперника. Раньше я точно не знал, откуда именно у меня были такие способности, но теперь я понимал, что это все было благодаря тому, что жило внутри меня. Еще когда я только оттолкнулся, я начал выбрасывать руку с рапирой в направлении головы рыцаря, теперь, когда время было замедлено я мог скорректировать движение своего клинка, чтобы точно попасть между решеток забрала. Мгновение за мгновением, мой клинок приближался к бежавшему на меня рыцаря, и готовящемуся разрубить меня пополам. Но замахиваясь, он рассчитывал на то, что я буду стоять дальше, а не прыгну в его сторону, он просто не успевал опустить клинок и разрубить меня, в то время, как я успел воткнуть ему клинок точно между глаз.

Как только мой клинок уперся в заднюю часть шлема рыцаря, пройдя сквозь его голову, я начал резкое движение руки назад, чтобы не получить вывих или не сломать ее из-за удара о броню, двигающуюся на меня. Параллельно я начал уходить немного в бок, чтобы обойти рыцаря. Для этого я положил левую руку на его плечо, чтобы получить дополнительную опору и вот, наконец, я приземлился на землю, а рыцарь упал замертво рядом со мной.

– Все же он оказался побыстрее, чем мне казалось, – в зале продолжала витать тишина, а принц, на которого я смотрел выглядел так, как будто не мог понять, что именно произошло. – Я не лекарь, но, думаю, вы можете объявлять победителя.

– Победитель…сэр…Гарольд…Блэйк, – запинаясь на каждом слове, объявил принц.

– Я не «сэр», но все равно, спасибо.

Я кивнул головой и отправился к дверце, через которую я вошел на ринг. Стоило мне покинуть ринг, как стражники поспешно вырвали у меня клинок, я не стал сопротивляться и дал им отвести меня назад в камеру. Поговорить с Оливией и принцессой мне не дали, и мне пришлось ждать до вечера, пока их вновь не пустили к темницам, чтобы они могли увидеть меня. В этот раз Лоренцо вновь пришел сюда.

– Вижу, что ты снова в полном порядке, – отметила Оливия, – хотя, это существо снова вернулось внутрь тебя.

– Да, ему там весьма уютно, – мне хотелось бы знать, как Оливия видит это и вообще, что она именно видит, но мне хотелось бы поговорить с ней об этом наедине.

– Ему, возможно, но тем не менее я рада, что ты цел, иначе, это была бы самая бесполезная трата времени в моей жизни, хотя все это и сейчас выглядит весьма бесполезным.

– Да, в жизни так не редко случается. Ну, что, как там твоя великая идея, Лоренцо?

– Я не спал всю ночь и успел его закончить. К сожалению, я не смог пронести его сюда, но уверен, что завтра ты сможешь им воспользоваться.

– Так, о чем именно идет речь? – я решил не предпринимать сегодня никаких попыток побега и подождать, что же именно придумал Лоренцо, так как пока мои шансы были весьма призрачными, и я надеялся на его помощь.

– Я сделал рапиру, с помощью которой ты сможешь парировать удары тяжелого меча.

– Что прости? – это далеко не то, что я ожидал услышать.

– Из-за чего становится невозможным парировать удары тяжелого меча рапирой? – заговорщицким тоном спросил ученый.

– Меч, особенно если он двуручный весит гораздо больше, к тому же обладает, куда как более широким и прочным лезвием. Скорее всего, попытка такого парирования приведет к повреждению рапиры, а возможно и полного разрушения клинка, не говоря уже о руке обладателя рапиры на которую придётся этот тяжелый удар.

– Правильно, значит основное, что нам нужно сделать это компенсировать силу и массу удара тяжелого меча. Я создал механизм на основе своих наработок, которые я разместил в рукоять рапиры, из-за чего правда пришлось несколько увеличить ее в размерах. Этот механизм позволяет принять всю силу удара на вещество, хранящееся внутри него, в следствии чего, масса удара тяжелого клинка станет такой же, как если бы этот удар нанесли шпагой или рапирой.

– То есть ты хочешь сказать, что я смогу, выставив рапиру над собой парировать удар меча и при этом меня гарантированно не разрубит пополам, более того, я не почувствую практически никакой нагрузки?

– Именно.

– И что же это за магическое вещество такое?

– У него есть множество названий наиболее известное это черный метеорит.

– Разве он существует? – вмешалась в разговор Оливия.

– Есть много споров по данному вопросу. Астрономия уже существует довольно давно, и астрономы часто наблюдают за тем, как различные объекты падают с небес на землю. Это неоспоримый факт.