Восстание Магов. Том 1. Прижатые к земле

– Эй, а ты чего это тут так одиноко сидишь и грустишь? Пора выступлений уже близко, а потому я хотела бы и тебе немножко помочь с твоей прической. Что скажешь? – но тут из-за спины его окликнула Страсть, которая, кажется, заметила, как он пошел куда-то в эту сторону один.

Он знал, что каждую ночь этой недели Страсть советовалась по отдельности с каждым из остальных членов семьи, предварительно оценивая их выбор и помогая довести его до совершенства. Это немного убивало смысл всего мероприятия, однако все понимали и рады были сотрудничать со Страстью, дабы создать совместный шедевр из столь непримечательной вещи как их волосы. Но вот Гордыня с тех пор ложился рано и спал почти как убитый. А потому, хоть Страсть и старалась к нему, среди прочих, наведываться каждую ночь, но никак не могла его разбудить или хотя бы найти где-то предварительных набросков, как в случае с Ленью.

– Да тут так, ничего особенного, просто решил не забрасывать те тренировки, которыми занимался в лаборатории. Благо эти воспоминания меня более не особо тревожат, так как вы постоянно рядом – не то чтобы Гордыня и откровенно врал в этой ситуации, но в то же время он явно пользовался трюком старших и просто недоговаривал всей правды.

– Хм, ну и ладно, я так и знала, что для тебя всё это будет проще пареной репы! Я вот и на метр от Гнев отойти не могла, когда вернулась, хоть и провела там гораздо меньше времени. Даже когда мы спали с ней в одной кровати, я всё равно постоянно прижималась к ней. Сейчас то я понимаю, что делала это больше лишь потому, что она была такой теплой и мягкой, как снаружи так и изнутри. А ты, я слышала, даже с Адамом не побоялся поругаться!

– Да не то чтобы прямо поругаться, скорее я просто пытался на него гавкнуть как можно громче. Вот только не думаю, что он может испугаться такого. А потому он просто так и продолжал мне своим монотонным и надменным тоном постоянно что-то рассказывать.

– Но его истории это явно какой-то ужастик только для взрослых, так? – решив немного разбавить атмосферу диалога, произнесла Страсть.

– Еще бы! Не хотел бы я, чтобы он ставил выступления у нас в театре под куполом вместо Лени. Иначе бы нам пришлось раз за разом выслушивать заунывные диалоги его напыщенных героев, которые всё равно лишь себе на уме, а потому и понять их невозможно! – описание Гордыни всё сильнее закручивалось, создавая до абсурда смешное, но в тоже время такое четкое отображение мыслей Адама.

Такая перемена заставила обоих искренне рассмеяться над ситуацией и сделала своё дело, разрядив обстановку.

– Ладно, ладно! Верю теперь, что ты не просто тут сидишь и грустишь! Но ты уверен, что тебе не нужно моей помощи с прической? А то я даже ни разу хоть предварительного варианта не видела!

– Не переживай, мне кажется, я нашел то, что нужно!

– Хорошо, тогда буду ждать тебя с нетерпением завтра. Покажи всем нам класс! – прокричала она ему, махая рукой и возвращаясь домой, а затем про себя уже произнесла – Как ты всегда и делал…

Вот и настал судный день: все участники были в напряжении, постоянно переглядываясь друг с другом. Их волосы на голове были обмотаны белой тканью, а потому хоть всё они и находились в одном помещении, но не могли видеть других творений.

– И я с нетерпением хочу объявить, что наше выступление начинается! – объявила Страсть со сцены и пригласила первого участника – Прошу, Зависть, покажите нам свою прическу!

Под всеобщие аплодисменты Зависть вышел на сцену клетчатого купола, что сегодня был радушно открыт Ленью для проведения этого соревнования.

– Поверить не могу, что сделал это – лишь произнес Зависть, выйдя на сцену и сняв с себя ткань и капюшон.

Сначала все оказались в небольшом ступоре, ведь хоть они и видели, как капюшон с лисицей и был снят, но её белая мордочка почему-то всё равно осталась у Зависти на голове. И лишь когда они раскусили трюк, то вновь зааплодировали ему.

– Первое выступление и сразу что-то необычное! – пользуясь правом ведущего, начала Страсть описывать прическу Зависти всем остальным – Это же лисья морда, сооруженная из его волос! Видимо наш старший братик настолько любит свою накидку, что готов пойти даже на такое!

– Да, да, пользуйся возможностью задирать старшего, пока можешь! А пока лишь надеюсь, что эта превосходная реплика принесет мне победу! – немного угрожая и шутя, произнес Зависть перед тем как вернуться на своё место.

– Так, участники, хотелось бы попросить вас об еще одной услуге! – попросила Страсть, пока её брат еще возвращался на место – Прошу вас не убирать прическу до самого конца сего мероприятия! Иначе вы будете дисквалифицированы!

– И какая же это просьба тогда? – возмутился Жадность, внезапно оказавшись на сцене рядом с сестрой.

– Ух, не пугай меня так! Я же тебя даже еще вызвать не успела!

– А мне и не надо, чтобы кто-то меня о чем-то просил или куда-то вызывал! Я сам первым приду на помощь, а потому узрите же мой символ!

За тканью Жадности оказалась высокая корона, и как бы уморительно это со стороны не выглядело, но Жадность, будто гордясь её наличием, уверенно стоял, выпятив грудь вперед. Хотя по его закрытым глазам и было ясно, что он на деле дико смущается.

– Ого, только посмотрите, у нас на сцене оказался целый король! – с напыщенной торжественностью огласила Страсть.

– Именно так!

– Но к чему нам тут король? Вы все вроде злые и только и хотите, что использовать других, набивая свои животы.

– Не путай меня с этими злодеями, ибо я истинный единственный и неповторимый король помогающий всем!

– А такие точно вообще бывают? Хоть и в единственном экземпляре?

– Тогда я сделаю так, чтобы были!

Проникновенная речь Жадности вызвала бурю положительных эмоций, а потому под громкие овации он спустился на место.

– Тогда следующим будет… – опережая речь ведущего на сцену запрыгнул следующий участник, тем самым слегка подбросив Страсть, отчего оставшуюся часть она произнесла, уже находясь в полете – Наш брат Обжорство!

Один изящным поворотом головы он скинул с себя длинную белую ткань и показав всем прическу в виде громадной яблони у себя на голове.

– Я всегда мечтал вырастить у себя дерево на голове, чтобы оттуда постоянно падали плоды, и я мог их есть. Но потом я понял, что не хочу есть их в одиночку, а потому захотел вырастить еще и чтобы делиться с остальными! И уж только потом я понял, что дерево на голове у меня расти не может! – рассказал специально заготовленную шутку брат – Ну а в честь этой памяти я решил сделать соорудить что-то подобное! Только вот яблоки из волос получились невкусные!

– А их точно можно оторвать? – переспросила Страсть.

– Я не против! Тут на всех хватит! – Обжорство протянул руку и сорвал по яблоку всем присутствующим, после чего под очередную бурю аплодисментов и громкий смех вернулся на своё место.

– Вот и хорошо, что у нас нашелся такой щедрый участник, так ведь? Ну а пока настало время пригласить следующую участницу, от которой все явно ожидают чего-то феноменального, не так ли? – приглашая Гнев на сцену, произнесла Страсть.

Ткань на голове у старшей сестры была обвита большая, а потому Гордыня и Жадность с предвкушением вонзились в неё глазами, ожидая чего-то поистине грациозного и грандиозного. Но получили что-то скорее грозное. Только увидев первые очертания этой прически, Зависть так громко рассмеялся, что ничего не понимающие после полного показа братья сразу уставились на него.

– Вот это ничего себе! – с восхищением заявила Страсть, со всех сторон осматривая массивный ирокез на голове сестры – Тут даже корни в зеленый покрашены, столь удивительно и непривычно видеть нашу сестру в таком амплуа!

– Я решила, что вместо того, чтобы выдумывать колесо, проще вернуться к корням, когда я была еще бесстрашной и нагоняющей на всех местных страх хулиганкой! – уверенно и слегка зловеще заявила всем Гнев, но потом на мгновение вновь вернулась к себе прежней – Надеюсь только, я никого из присутствующих не разочаровала…

Но два брата, что изначально взглянули на неё с некоторым непониманием теперь вновь не могли оторвать от неё глаз, а уж третий и, вроде бы, самый взрослый и вовсе вел себя как такое же дитя с улыбкой разглядывая каждую деталь.

– Какая же крутая! – только и могли произнесли Гордыня и Жадность.

– Прямо как я и помню! – почти на всю аудиторию прокричал Зависть – Ну ты даешь, я прямо испугался, что мне сейчас снова хорошенькой трепки достанется!

– А стоило бы! – окончательно вернувшись в прежнее состояние, кинула ему в ответ Гнев и спустилась со сцены – Но неужели я на самом деле столь грозно выгляжу?

Следующей была Лень, чью клетку на сцену заботливо вынесли вороны, а затем она и вовсе торжественно распахнулась и оттуда вынырнула Лень уже в полном здравии и с прической в виде небесного замка.

– Стойте, стойте, неужели он…

Но это явно было еще не всё. Оказалось, что это замок еще и живет своей жизнью! По нему постоянно бегали мелкие человечки, облака вокруг медленно плыли, а массивные часы в центральной башне показывали актуальное время! Под общее немое одобрение и восхищение Лень лишь сделала элегантный пируэт и вернулась на своё место, позволив все желающим тщательней изучить все причуды её творения.

– Так, так, участники! У вас еще будет время досконально друг друга осмотреть, а пока пришло время нашего заключительного участника, что до самого конца желал сохранить своё творение в секрете!

Когда пришло и его время, то он поднялся, немного волнуясь за результат, однако он уже давно представлял у себя в голове и на голове что-то подобное. Просто сейчас ему хватило сил на это всё решиться. Тем более что Гнев уже успела показать, что крутая смена имиджа может делать чудеса. Из под его ткани сорвалось что-то одновременно грозное и в тоже время несуразное. Только вот первой реакции отчего-то ему ждать пришлось достаточно долго:

– Ты блин даешь Гордыня, говорили сделать что-то странное и причудливое, а не крутое! – но тут возмущение Жадности всё поставило на свои места – Как мне теперь сидеть с этим чудом на голове спокойно?

Его прическа разительно отличалась от того, что он прежде предпочитал носить: на место обычной прилежной короткой стрижки пришел золотой взрыв, с явно выпирающими вперед массивными острыми клочьями. По первой он думал, что долго все это так не продержится, однако даже пока он вертел головой, прическа сохраняла прежнюю форму. Однако все больше рассуждая об этом всём, он понял, почему все оказались столь смущенны. Этот стиль отнюдь не выглядел на нём как-то странно, а наоборот идеально подходил изменившемуся ему как кстати.

– Эм, я немного не под рассчитал, и потому теперь это всё выглядит странновато, как полагаю – лишь сумел он сказать, находясь под давлением взглядов со всех сторон – Не успел я заметить, как столь изменился.

Тут и речи быть не могло. Если бы ГО-185 выглядел бы так, то определённо навел бы своим видом много шума, но год за годом почти незаметно для себя растя и растя над собой, Гордыня вдруг осознал, что, наконец, вырос достаточно, чтобы более не считаться беспомощным ребенком. И он видел это во взглядах других и был несказанно рад.

– Ну а теперь, в качестве завершения нашего состязания я объявляю вас всех победителями и начинаю конкурс обнимашек! – неожиданно и волосы Страсти начали изменяться и стали похожи на огромные руки, которыми она крепко обхватила и обняла всех присутствующих – Спасибо вам большое и простите, что позволяли над вами так издеваться!

Тот день невероятно сильно помог Гордыне окончательно собраться и решится выступить со своей идеей перед всеми, но желая еще хоть немного побыть с ними в спокойствии и рядом, он немного увлекся и позволил этому семейному счастью захватить его еще на пару месяцев. Каждый из которых, однако, лишь сильнее укреплял в нем прежнюю решимость. За это время он успел принять участие во внеочередном состязании с Обжорством и даже одолел все его испытания, предварительно выучившись технике магического переваривания от несравненного мастера в этом деле. Затем последовало турне Лени во время которого она каждую неделю представляла на обозрение совершенно новую и ни чем не похожую на предыдущую историю, весь цикл которых на удивление сложился в еще одну цельную историю. С Завистью они научились ловить диких животных, а с Гнев – их вкусно готовить. И всё для Гордыни шло так удивительно просто и приятно, что ему и правда тяжело было не забыться. Но раз за разом ему вспоминались те слова, что произнес Адам, а еще те дети и взрослые, окружавшие его. И он понимал, что время течет сквозь его пальцы, пока он отчаянно пытается не дать ему уйти.

Это было неизбежно. В один осенний тихий теплый вечер уже Гордыня решил собрать всех за одним столом и поведать им кое-что очень важное, что уже давно волновало его и заставляло сердце биться чаще:

– Я бы хотел вам всем сегодня рассказать о том, чем я на самом деле занимался в лаборатории всё это время…

Дополнительная глава 2. Грехи обсуждают свои грехи

Перед тем, как все мы с вами узнаем-таки наконец, что так сильно волнует юного Гордыню, и ради чего он так сильно старался, хотелось бы поведать вам об еще одной интересной истории, в которую впуталась эта нелепая семейка.

– Слушайте, а мне вот что интересно… – решил поинтересоваться как-то у других Гордыня пока все они сидели за вечерней трапезой – А как так всё-таки по итогу оказалось, что мы все получили имена Смертных Грехов?

– Дело было вечером, делать было нечего, вот я придумал их от нечего делать, – ответил ему Зависть.

– Что прямо так банально и просто? – удивился уже Жадность – Да и к чему это тебе Гордыня?

– Да вот одной ночью что-то одна мысль так в голову засела. А потом я заметил, что наши кодовые имена уж до удивления сродни текущим… – задумался Гордыня.

– Так откуда я, по твоему, вдохновение брал, глупый? – всё также недоумевал пока Зависть.

– Но что если они изначально были заложены в них? – присоединился к рассуждениям Гордыни Жадность.

– Вы про эти цифры после букв? – поинтересовалась Страсть.

– Именно! – подметил Гордыня – ГО-185, ЖА – 515…

– Ну да, это всё может быть интересно, но в любом случае пока выглядит лишь притянуто за уши, – никак не хотел соглашаться Зависть – Тем более в самой лаборатории у других детей тоже есть кодовые имена по типу наших.

– Да, мне довелось встретить там почти всех, за то долгое время, что я вынужден был потратить там, – вспоминал Гордыня – Были и ГО, и ЖА, даже ЗА и ГН. Главное что их всех от нас отличало, так это как раз цифры после.

– Кто бы мог подумать, что у такого «гения» современной науки не хватит изобретательности придумать всем имена получше! – усмехнулся Жадность.

На этом моменте Гордыня задумался. А на самом ли деле такой весь из себя «учёный» позволил бы проскользнуть столь досадной оплошности?

– А вот мне почему-то кажется, что каждый из них – это один из неудачных прототипов нас, что впоследствии был зомбирован и унифицирован… – вдруг высказала своё предположение Гнев.

– Как-то уж слишком конкретно вышло для обычного предположения, Гнев… – удивился Зависть – Хочешь сказать…?

– Да, мне удалось как-то услышать от него самого эту историю.

– Ха, так значит, в конце концов, это оказался уже двойной плагиат, не так ли? – усмехнулась Страсть – Удивлена только, что наш идеальный старший братик мог так просчитаться!

Такой глупый и игривый упрёк всё равно подействовал на старшего Зависть, а потому он начал в скором порядке оправдываться:

– Ничего подобного! Я просто самостоятельно расшифровал его код и поведал вам!

Хотя по его внешнему виду и экспрессии в тот момент и было видно, что его на этом моменте подловили.

– Но с чего бы ему нас так странно обзывать? – тут уже спросил Обжорство – Я, конечно, люблю покушать…, но не настолько же!

– Честно говоря… – хотел было уже что-то сказать Зависть.

Только вот уже в следующий миг в его лицо полетела ложка со стороны Гнев, которую он чудом успел перехватить в воздухе. Ну а взглянув после этого на её напыщенное лицо, он предпочел сбавить обороты:

– Ладно, ладно….

– Однако на самом ведь деле интересно выходит, если так подумать, – вдруг снова вступил в разговор Гордыня – Скорее даже забавно!

– О чем это ты? – недоумевающее спросил Жадность.

– А разве не ты сам мне когда-то говорил, что ты «очень жадный, когда дело доходит до наших внутрисемейных отношений»? – с улыбкой ответил Гордыня.

– Думай, что ты говоришь, балда! – надувшись, как бурдюк, и сильно покраснев, смог только выкрикнуть ему в ответ Жадность.

– Ха, а ведь если так со стороны посмотреть, то я и правда похожа на ленивца! – внезапно уже Лень проснулась и отреагировала на это предположение – Ну, это только если не знать, насколько же я могу быть трудолюбивой в своих снах!

– А иногда и в реальной жизни! – подбодрила её Гнев, отчего стальная клетка начала волнительно покачиваться из стороны в сторону.

– Хех, уж если мы тут и обсуждаем, как каждый из нас соответствует своему имени, то несомненным чемпионом выйдешь как раз ты! – только оправившись от удара ложкой, почти с гоготом выкрикнул Зависть.

И хотели были только Гордыня с Жадностью вставить что-то поперёк словам своего брата, как в его сторону уже устремилась полная еды тарелка. Благо, и в этот раз ему удалось отреагировать и увернуться. А потому всё содержимое кухонной утвари оказалось размазано по стене за его спиной. И как бы ему снова не хотелось съязвить в этот момент, но Зависть предпочел остановить себя и высказаться в более-менее спокойном тоне:

– Я только было хотел добавить, что такой ты была раньше, но….

– А я…., а я…! Я просто хотела передать тебе свою порцию, но случайно выронила! Какая же я неуклюжая! – крайне неумело отыгрывая свою роль невинной овечки, перебивая свою речь постоянными неловкими смешками, ответила ему Гнев.

Очевидно, что все остальные с трудом могли поверить в сказанное ею, просто молча уводя свои взгляды в сторону, а потому Гнев решила добавить еще кое-что:

– И в любом случае это отнюдь не показатель! Просто сегодня на меня могло что-то внезапно найти и….

– Если бы ты постоянно не ломала половину всего сервиза на кухне каждый раз, когда у тебя что-то не выходит хорошо приготовить, то я бы и согласился, но… – никак не мог удержаться себя Зависть от очередного комментария.

– Это… – уже с трудом себя сдерживая, произнесла Гнев, дуясь и пыхтя, сродни паровозу.

– Бе! – но тут к ней подошел Жадность, перед этим надменно показав старшему язык – Моя лучшая старшая Гнев совсем не такая!

– Лучшая старшая… кто? – явно не до конца осознавая сложившуюся ситуацию, спросил Обжорство.

Последствия начавшегося после этих слов балагана лучше будет не описывать. Однако забавным образом, хоть и все чувствовали себя после этой передряги куда более изнеможенными, чем хотелось бы, но были рады провести время вместе в такой «бодрой» обстановке.

И пока Жадность, Гнев, Зависть и Обжорство валялись и сопели друг с дружкой в обнимку прямо на полу посреди кухни, а Лень предпочла приземлить свою клетку где-то в темном углу, Гордыня и Страсть единственными остались «в живых» в этой борьбе.

– Тебе точно ненароком от них не прилетело? – спросил Гордыня.

– Вообще-то это я спросить хотела, – лишь улыбнулась в ответ она – Кое-как да удавалось отводить их в сторону с помощью своих сил.

Какое-то время они еще просидели в молчании, просто глядя на столь мило и беззаботно лежащих на полу братьев и сестер.

– А ведь они должны быть тут «старшими», как любят выражаться! – подметила Страсть.

– Есть такое!

По Страсти было так и видно, что её внутри что-то беспокоит, но она не осмеливается спросить у Гордыни, однако он вполне понимал, что может её тревожить после этой беседы. Потому, дабы подначить к разговору и её, он начал первым:

– Знаешь, гляжу я на них и думаю, что мне вот совсем моё имя не подходит, если так подумать.

– Ну…, может быть… – еще не до конца будучи готовой и самой что-то ответить, лишь смогла вытянуть из себя Страсть.

– Может быть? Как по мне даже это уже сильно сказано. Конечно, я вряд ли могу в себе разглядеть то, что вы все видите во мне со стороны. Только вот чем больше я провожу времени здесь, в этом теплом и уютном кругу нашей семьи, тем больше понимаю, что возгордиться могу разве что из-за того, что нашел всех вас!

– Я…, я тоже считаю, что мое имя мне ни капельки не подходит! Не то что похоть (было сказано почти шепотом), но и Страсть тоже! Нет у меня никакой особой страсти, кроме всех вас, если тоже так подумать!

Она постоянно либо проглатывала пару слов, либо наоборот слишком громко выкрикивала определённые, во время своей речи, только вот Гордыня всё равно не мог без улыбки слушать её.

– Никто из вас же так и не думал, верно?! Просто я, может быть, и могу быть, иногда, милой, игривой, или еще какой, но всё равно по большей степени спонтанно, или не нарочно, или по странной прихоти, но вовсе никак не….

Она так и продолжала что-то увлечённо рассказывать, только, видимо, уже совсем и забыла, что сейчас перед ней сидит и всё это выслушивает Гордыня. А ему не особо хотелось в такой момент её тревожить. Всё же и сам он уже успел устать из-за всей этой внезапной заварушки, а потому веки так и тяжелели, тяня в сон. Лишь одна последняя мысль пробежала в его голове в этот момент:

– «Интересно, а какие же у нас были до этого имена? Те, которые нам дали наши настоящие родители. Да и где они сами тогда?»

Признаться, этот вопрос волновал его куда сильнее. Но в глубине своей души он чувствовал, что найти на него ответ ему предстоит еще очень не скоро. Если такая возможность вообще представится…

– Адам, ГО-185… – начал было монотонно сдавать очередной устный отчет один из сотрудников – Ой, извините, то есть Гордыня…

– Ха! – перебив его, громко усмехнулся Адам.

– … – с небольшим волнением глаза сотрудника начали бегать из стороны в сторону.

– Эти имена.... Так и напоминают мне постоянно о моем раннем ребячестве.

Сотрудник теперь лишь молчаливо и терпеливо стоял, пока Адам ненароком решил отвлечься на воспоминания и немного разошелся:

– Первый из людей, сошедших с высоты небесных садов Рая, был обречён быть растерзанным Семью Смертными Грехами, что последовали оказаться на этой бренной земле вместе с ним…. Как же это всё забавно теперь обернулось, не так ли?

Глава 31. План

– Давайте сбежим отсюда! – уверено заявил Гордыня.

Он до этого долго пытался придумать, как бы иначе преподнести эту мысль своим родным, но вскоре понял, что лишь затормаживает себя столь бессмысленными рассуждениями.

– Всё то время, что я провел в лаборатории, я не только послушно тренировался по велению Адама, но еще и исследовал то место, в котором оказался – начал вываливать на грехов всю скопившуюся информацию Гордыня – Мне удалось найти парочку скрытых ходов и даже много чего подслушать от местного персонала!

После этих слов он вдруг куда-то удалился, но успел мигом вернуться еще до того, как его слушатели отошли от первоначального шока. Конечно, пока что они еще ничего толком не понимали, но Гордыня искренне верил, что у него найдется для них весомое доказательство своей правоты.

– Вот! – он вытянул вперед руку, в которой держал некое подобие карты с тонной различных заметок. Затем он положил её на стол и начал методично и последовательно разъяснять всем присутствующим, что на ней нарисовано – Это вот мы с вами: наше убежище находиться примерно в 400-500 метрах от основного здания лаборатории. Сама она поделена на целых три этажа: один из них мы может отчетливо видеть и снаружи, а два остальных находятся ниже. По размерам они все один меньше другого, так что выходит некое подобие конуса. На первом этаже в основном жилые помещения, на втором – различные «рабочие» пространства, а уж в самом низу любит восседать сам Адам. Как он оттуда хоть за чем-то может наблюдать я не знаю, но…

– Гордыня… – вдруг его внезапно прервала Гнев – А почему ты вообще решил сбежать отсюда? Разве тебя что-то у нас не устраивает?

– Эм…

Этот вопрос немного выбил его из колеи, так как еще за пару секунд до этого он так увлеченно рассказывал о своем плане, лишь проигрывая заготовленную речь и не обращая внимания на окружающих. Но теперь он снова решил взглянуть на их лица и до сих пор видел среди них лишь искренне непонимание и даже некий шок от ситуации. Однако, ведь именно поэтому он и решился на это всё:

– Мне не нравиться Адам. Точнее будет даже сказать, что он мне никогда не нравился. Но самое отталкивающее и пугающее тут то, что это отнюдь не новость для него самого – вновь вспоминая предыдущий разговор с Адамом, говорил Гордыня – Он, будто, хочет, чтобы мы его боялись. Хочет, чтобы мы чувствовали себя рядом с ним прямо так, как вы чувствуете себя сейчас! И я не знаю, как это еще сказать, но мне просто кажется, что это всё неправильно!