Призванные: Колесо Времени. Книга 1

– Я убил твоих людей, каждого до одного. Просто перерезал их глотки. Люди – жалкие твари. Лишь сосуд с кровью, а разбивать эти сосуды – великая радость, единственное славное удовольствие. У тебя ничего нет. Ничего никогда не было, никогда не будет. И сам ты никто, ни человек, ни призрак, лишь пустота. – говорил все тот же голос и весна во дворе в одно мгновение превращалась в студеную зиму, с покрытыми черным снегом деревьями.

– Да здравствует, Мэйтланд! Да здравствует наш король! – в следующее мгновение гудит толпа и на чело свинцового монарха надевают корону. Подле него могучий мужчина в расшитом золотом роскошным плаще и хрупкая маленькая женщина в темно-синем платье благородного пошива. Мэйтланд смеется, глядя на стоявшую поодаль фигуру брата. Еще несколько секунд и толпы больше нет, криков больше нет, родителей тоже нет. Оллистэйр один и каким-то звериным, неестественным голосом рычит, кричит о вопиющей несправедливости. Он хочет лишь признания. Он не боится брата, он боится, что не найдет себя, своего места в жизни. Он – никто, человек без имени и судьбы. Никто… Только тень величия. Никто.

– Хоть отец тебя и хвалит, но любит он меня, ведь я рожден для власти.

– Ты ничего не умеешь, кроме как издеваться над теми кто слаб. – бросает в лицо гордого и жестокого короля принц и видит в глазах того не добрую вспышку.

– Пусть это и все, что я умею, пусть ты и умнее меня, пусть даже сильнее, но что у тебя есть кроме силы и разума? Ничего. А у меня есть власть и любовь родителей. Уходи, тебе не место в моем королевстве. – эхом разносится голос и мальчик, почти ребенок, уходит в ночь, терзаемый усталостью и отчаянием.

– Если я не могу править этими землями, я найду другие. А когда придет черед, мы еще поквитаемся. – шепчет гонимый злыми ветрами юноша. И никого вокруг него, только этот ветер, воющий что раненый волк. И сам юноша вдруг обращается в волка, поднимая тяжелый взгляд на луну и из израненной души доносится гулкое эхо ни то хрипа, ни воя, ни то крика.

А дальше боль, такая невыразимая боль и кровь. Много крови. Немеет тело, немеет душа, отравляет рассудок, каждую клеточку, мысль, необратимая мысль о собственной ничтожности съедает изнутри, рубит в окрошку сердце.

– Никто, никто, никто! – бьет кулаками мужчина и от его голоса дрожат стены.

– Оллистэйр! Оллистэйр! Вы слышите меня? Послушайте меня, пожалуйста. Я знаю, что вы справитесь. Я знаю, что вы слышите. Воспоминания.

Хорошие воспоминания, приятные чувства и ощущения – вот лекарство от самых страшных снов, от всех ночных кошмаров, от всех болезней! Больное сознание капитана различает этот голос, рассеивающий тьму, и он видит сияющую фигуру перед собой, настолько ярку, что не может различить её черт.

– Вспомните то, что вам дорого. Вспомните тех, кого любили или любите. – говорит неизвестный посланник и мужчина узнает в этом голосе до боли знакомые ноты. Он силиться изо всех сил, рукой стараясь дотянуться до светлой фигуры. Но она внезапно исчезает. Принц крепко сжимает кулаки, пытаясь взять собственное сознание под контроль. И вдруг видит отца, хлопающего по плечу маленького мальчика,сумевшего с первого выстрела попасть в мишень, тот гордо улыбается ему. А в следующее мгновение этот же мужчина уже дарит юноше великолепной работы меч, выполненный руками северных мастеров, щедрый и достойный дар для будущего капитана армии. Лезвие этого оружия настолько острое, что при легком прикосновении способно нанести сильные раны, а рукоять! Чудесная, сплошь усыпанная драгоценными камнями с серебряным набалдашником в форме орла.

Невероятно удобный меч, искуснейший, точно бы сотворенный для того, что бы быть подаренным сыну отцом. Мальчик делает взмах рассекая воздух и перед ним оказывается мать. Она что-то говорит ребенку, одевает медальон с белоснежным эдельвейсом на шею, он плохо различает слова. Видения рассеиваются и капитан чувствует что наполнявший его свет тает. Он вновь предпринимает попытку и видит перед собой девушку.

Кругом лес, пахнет можжевельником и полынью. Русые волосы едва касаются его лица. Руки целительницы скользят по его телу, залечивая рану. Такие плавные и нежные движения, такие мягкие прикосновения. Они словно бы лечат не только тело, но и душу. И боль отступает, уступая место всеокутывающему теплу и светлой нежности. Взгляд девушки сосредоточен и серьёзен, но в нем будто бы читается невольная материнская ласка и забота. Движения пальцев невероятно точны, а прикосновения такие бархатные, такие чувственные, что хочется нанести себе тысячу ран, что бы эти руки вновь и вновь излечивали их. Капитан поднимает свой взгляд и встречается с ответным взглядом Франчески Мун. Пелена спадает, резкая темнота, а после Оллистэйр будто вернувшись с того света открывает глаза. Перед ним тот же встревоженный взгляд зеленых глаз. Он чувствует как крепко обнимают его эти ласковые руки. Руки убийцы, но и руки женщины, лучшей из тех кого он знал. Это она. Не в видениях, наяву. Он справился. Они оба справились, одолев свои страхи, пройдя это невероятное испытание. Но было ли оно последним? Это еще только предстоит узнать.

35

– Как ты поняла, что дело в светлых воспоминаниях? – спросил Оллистэйр, когда окончательно оправился от странных видений.

– Старинные легенды.

– Какие легенды?

– Легенды Змеиного острова и Волшебного Королевства. Мне часто их читала в детстве мать.

– В легендах был ответ?

– Да. Как ни странно, в сказании про Орлиного Князя он попал в зачарованную пещеру и ему предстояло пройти испытания, одно из которых было испытание страхом. "Con treste neor, rione belli kvarte re!" – надпись на древнем языке повелителя змей была на обороте заглавной страницы и гласила: "Коль испытания пройдешь, желанное для себя обретешь!".

– Древний язык? Странные же ты книги читала, Мун.

– Я любила сказки как любой нормальный ребенок. Что тут странного!? Именно они помогли, хочу заметить, вытянуть вас из лап безумия.

– Ты думаешь, что я мог лишиться рассудка? – чуть слышно прозвучал вопрос.

– Я думаю, вы уже лишались его. Как и я.

– И этот твой князь вызвал хорошие воспоминания, да? И таким образом все одолел… Надеюсь, он хорошо кончил в конце повести?

– Да. Он обрел то, что искал.

– Были ли еще испытания для него?

– Были.

– Сколько?

– Я не помню, мне было около 5 лет. По-вашему у меня должна быть феноменальная память?

– Но ты выучила наизусть фразу на несуществующем языке! – изумленно заметил принц, в его сознании что-то промелькнуло. Эту самую строчку будто бы капитан уже слышал, но видно знакомой она ему лишь показалась, а посему от мимолетного ощущения он поспешно избавился.

– Она мне понравилась. – смутившись ответила девушка и с укором взглянула на мужчину. – Могли бы хотя бы быть благодарным. – с обидой протянула Лисси, а после добавила: – Посмотрите лучше на свои руки.

Мужчина опустил взгляд и с удивлением обнаружил, что его кулаки окровавлены.

– Я кого-то бил? – пораженно произнес он.

– Да, землю. Вы бились в судорогах и агонии, я пыталась удержать вас.

– Я не причинил тебе вреда? – резко перебил девушку капитан.

– Нет, только себе. – со вздохом отозвалась та.

– Твои руки тоже в крови… – беря в свою ладонь кисть шпионки, вслух заметил принц.

– Перед лицом страха люди ведут себя одинаково.

– Что ты видела? Какие видения терзали тебя? – опуская руку Франчески спросил мужчина, взглянув ей в глаза с неподдельным интересом и тревогой. Она опустила голову, не сразу ответив на вопрос.

– Я не хочу делиться этим. Пусть мои страхи останутся в этой проклятой пещере навсегда. – уклончиво промолвила Лисси и бросила в свою очередь вопросительный взгляд на капитана.

– Предпочитаю так же не вспоминать об увиденном. – был ответ на немой вопрос.

– А как насчет добрых воспоминаний?

– Разве вас это и впрямь так волнует?

– Мне просто любопытно, вдруг в них есть я. – улыбнувшись краем губ, признался мужчина.

– Слишком много чести, дорогой друг. – нехотя бросила Мун, стараясь отмахнуться от мысли, что самым ярким воспоминанием в действительности был именно капитан и его благородный поступок. Несколько минут пребывая в раздумье, Мун, наконец, приподнялась с земли отряхиваясь от грязи. – Вы тоже касались колонны?

– Какой колонны?

– Ну, исписанной темной краской. Там был символ, похожий на какой-то экзотический цветок… – растеряно пробормотала девушка.

– Нет. Я не трогал колон. Я видел лесную чащу в звездном сумраке и коснулся почерневших листьев, после чего и началось все это.

– Как странно. – задумчиво заметила шпионка, надолго замолчав. Спустя некоторое время, все еще не сдвинувшись с места, она спросила, будто припомнив что-то:

– Та дыра, она вас тоже засосала?

– Какая дыра? – непонимающе откликнулся капитан, оттирая кровь с пальцев.

– Ну вроде воронки, она возникла на месте того источника, в котором вы мне не позволили искупаться. – пояснила Лисси.

– Я не видел никакой воронки. Меня унёс ураган. – почесав затылок, ответил мужчина.

– По-моему, мы все-таки сошли с ума. – обреченно подытожила Мун, тяжело вздохнув.

– Мне кажется, это случилось еще тогда, когда мы упали с водопада…

– Думаете, слишком сильно ушиблись головой? – нервно расхохоталась Франческа.

– Именно. – с улыбкой подтвердил капитан.

– Ну, по крайней мере, если мы и сумасшедшие, то не одиноки в своем безумии. – словно желая подбодрить и себя и принца, радостно заключила Лисси, стараясь мыслить позитивно. Она еще раз внимательно осмотрела пространство пещеры и через некоторое время, поманив за собой Оллистэйра, приняла решение идти дальше. Две фигуры затерялись в темных проёмах и только отголоски их шагов отдавались гулким эхом. Они уходили в самую глубину. И изумрудно золотистый шлейф вился за ними тонкой лентой, точно гибкая змея, исчезая вдали.

36

– Моя госпожа, состояние вашего супруга оставляет желать лучшего.

– Ему бы следовало дать необходимые лекарства.

– Мы делаем все, что в наших силах.

Красивая зрелая женщина в дорогом платье из золотой парчи сидела в дубовом кресле подле широкой кровати. Её глаза смотрели устало, в них читалась какая-то невыразимая, бесконечная скорбь, ставшая уже постоянной спутницей обладательницы черных как крыло ворона волос.

Волосы эти были собраны в тугую прическу, лишь несколько локонов ниспадали на бледное, измученное долгими страданиями лицо. Её руки, сухие и такие же бледные, беспокойно перелистывали страницы тонкой книги, которая вовсе не вызывала у чтеца интереса. Человек, обратившийся к женщине был, вероятно, знахарем. Облаченный в густо фиолетовую мантию, он склонился над телом лежавшего на кровати мужчины и вливал в его бледные уста какую-то темную жидкость.

– Есть ли хоть слабая надежда? – захлопнув книгу, спросила женщина, не поднимая взгляда на лекаря.

– Я бы не стал тешиться иллюзиями, моя госпожа. Но, говорят, Боги бывают справедливы, если им горячо молиться.

– Я прочла все молитвы которые знала. Боги глухи как олухи. Они не вправе решать судьбу человека.

– Если бы всё решал человек, тогда бы, вероятно, ваш супруг был бы абсолютно здоров. – холодно ответил знахарь, закупоривая пробкой хрустальную склянку. Женщина промолчала, только сухие её губы нервно сжались, а подбородок предательски задрожал.

Тяжело больной, пластом лежавший на широком ложе уже не один день, являлся могучим мужчиной, но сраженным суровым недугом.

Его тело казалось выкованным из стали, однако сейчас выглядело настолько слабым, что вызывало жалость. Былое величие осталось только на высоком челе, обрамленном густой копной слегка вьющихся прядей. Тонкий нос и суровая складка у губ придавали благородства ровным чертам лица мужчины.

– Государыня, посол принес вести из Серебряного Королевства. – ворвался в обитель страданий бодрый юношеский голос и на пороге появилась фигурка стройного паренька в льняной рубахе. Он, низко поклонившись, передал женщине письмо. Она жестом велела тому уйти, за ним исчез и знахарь, шурша длинной мантией. Королева осталась одна в уютной комнате. Интерьер её был довольно приятен для глаза, но наводил тоску, стоило только вспомнить о том, сколько в этом помещении пролилось слез.

– Ну вот, милый. Наши сыновья вновь не поладили. – раскрывая бумагу и пробегая глазами текст обратилась женщина к мужчине. Он лежал не размыкая глаз. – Ни время, ни годы не меняют их. Отчего Господь послал нам такую жестокую кару?

Невыносимо смотреть на то, как они причиняют боль один другому. Неужели ничто не способно примерить этих мальчишек, столь различных словно день и ночь? – продолжала говорить женщина, смотря на мужчину. Он, конечно, не слышал её.

– Мэйтланд обнаружил тайное убежище Оллистэйра и захватил крепость. В письме так же говорится о том, что верная подданная Его Величества, шпионка, известная под именем Франческа Мун, сбежала вместе с принцем из Луноликого Замка на рассвете весеннего дня. За беглецами были отправлены лучшие стражники королевства, но даже следа сбежавших не удалось пока разыскать. – закончила чтение королева и устало откинулась на спинке кресла.

– Хоть бы все это кончилось… – с тоской произнесла государыня, закрывая лицо руками. Она чувствовала себя разбитой, уставшей. Каждая ссора сыновей приносила ей невероятные муки, а ослабленное здоровье горячо любимого супруга помогало адскому пламени, пылающему в её груди, возгораться с неистовой силой, сжигая изнутри.

Она знала, что младшему никогда не стать повелителем, покуда жив старший и все страшилась, как бы эта детская вражда, начавшаяся еще с пленок, не переросла в настоящую бойню двух независимых мужчин, в каждом из которых в равной степени текла кровь древних, сильных и мудрых правителей. Но младший брат не стремился наносить удар, предпочитая удалиться где-то в горной долине и даже не напоминать о себе, молча отсиживаясь в одиночестве.

Старшему же существование младшего приносило постоянное ощущение опасности. Мысль, что принц отберет у него королевство стала навязчивой идеей нездорового разума Мэйтланда. Какой-то паранойей. Он с годами становился все агрессивнее, все вспыльчивее, все опаснее. Рассудок одного из рода Бэйлисонов подвергся смуте и мать уже не на шутку боялась за своего сына. Не смотря на скверный нрав, она все же любила его не меньше чем другого. Она бы вернулась в Луноликий Замок, она бы поговорила с ним. Она бы вновь попыталась примирить братьев. Но только не сейчас, когда король в таком плохом состоянии. Потерянная, раздавленная дурными мыслями женщина приподнялась с кресла и взглянула в окно. Весна. За окном цвели деревья, и аромат приятно волновал сердце. Птицы пели протяжно и до того сладко, что на мгновение казалось, будто ничего нет. Ни вражды детей, ни болезни мужа. Чуть поодаль множество озер тонуло в тумане, испарения тянулись вверх, растворяясь в лазурной вышине. Благодать. Даже земля Озерного Края имела целебные свойства. Это было единственное место, которое могло поправить здоровье короля. Но, не смотря на отчаянную надежду государыни, лучше супругу не становилось.

Мужчине и женщине пришлось преодолеть множество лиг, пересечь тянувшуюся полосу горных хребтов, переплыть Южное море, миновать лесной массив и, наконец, оказаться здесь. Затянувшееся путешествие отразилось на состоянии путников. Вот уже несколько месяцев они находились в райском краю, но жизнь в теле Гарда Бэйлисона день за днем лишь угасала. Лиона Бэйлисон крепко сжала руку государя, что-то горячо прошептав ему на ухо и вдруг замерла на месте, не в силах что-либо промолвить. Глаза мужчины, так долго закрытые, неожиданно разомкнулись и теперь прямо смотрели на онемевшую от радости женщину, на лице супруга отразилась слабая, едва заметная улыбка, своей рукой он сжал в ответ руку возлюбленной жены и та, не поверив своему счастью, тихо рассмеялась, чувствуя что горячие слезы горьким потоком стекают по бледным щекам.

37

– Отчего князя из твоих легенд называют Орлиным? – прозвучал в стенах пещеры вопрос капитана. Он и Франческа бродили, изголодавшиеся и продрогшие в этом лабиринте смерти и каждый из них думал о том, сколько еще сил понадобиться прежде, чем они найдут выход. Если, конечно, перспектива его найти возможна.

– Потому что, якобы, он мог обращаться в Орла и мстить всем кто причинял ему боль.

– Орел – не волк и не дракон. Такое существо не сильно-то годиться для мести. – заметил мужчина.

– Он превращался не в простого орла, много больше, чем привычная птица в нашем понимании. Его клюв терзал плоть врага, а когти могли…

– Я понял, можешь не описывать его месть в мельчайших подробностях. – с улыбкой отозвался капитан. – А как было его имя?

– Вас что и правда заинтересовала эта история? Быть может произошедшее с нами только случайность.

– Нет, это не случайность. Твоя легенда может быть ключом. Как его звали? – повторил вопрос принц, замедлив шаг.

– Я не помню… Какое-то очень странное имя. Рэйси, Рйетси… – пыталась припомнить девушка, погрузившись в чертоги своей памяти. Она так старательно вызывала в сознании имя князя, что чуть было не споткнулась о выступ, не заметив тот. Благо, мужчина вовремя её подхватил.

– Вспомнила, князь Рйэтсилло! Я еще так смеялась, до чего нелепое имя для героя легенды… – довольная тем что победила собственную память поделилась Франческа. Капитан остановился. Пещера, освещенная золотистым светом, на мгновение исчезла в его глазах.

– Как ты сказала? Рйэтсилло? Невероятно. Подожди-ка, мне нужно кое-что проверить. – охваченный каким-то внезапным порывом, промолвил мужчина и, схватив лежавший на земле маленький заостренный камень, принялся выводить буквы имени князя на стене. И прежде, чем он успел дописать до конца это имя, Лисси изумленно ахнула.

– Это Оллистэйр наоборот! – высказала догадку капитана шпионка.

– Вот теперь ты чувствуешь связь? – торжествуя проговорил принц, охваченные волнующим трепетом, будто находясь на пороге важного открытия.

– Это невозможно… Что-то невероятное. – не веря самой себе, ответила Мун и на некоторое время в пещере повисла затянувшаяся пауза.

– Была ли с этим князем какая-то спутница?

– Кажется, он был одинок… – взволновано бросила Лисси, когда принц нарушил тишину и чуть тише добавила: – Орел – вольная птица.

– В таком случае хорошо, что я не птица. – улыбнулся мужчина. Странное предчувствие не покидало его, но он постарался вычеркнуть из своей головы мысли о судьбе таинственного князя, одинокого, но прошедшего все испытания жизни и обретшего то, что желал обрести. Странники продолжили путь и прошли еще наверное около часа, в надежде увидеть столь долгожданный свет в конце туннеля.

– Вы это видели? Там что-то мелькнуло, могу поклясться. – встревожено прошептала шпионка, указав жестом мужчине влево, в дальнюю залу где вспыхнул свет. Она замерла на месте, прищурив глаза. Звук, похожий на змеиное шипение послышался где-то совсем близко и на долю секунды путникам показалось что они видели змеиную тень, заползающую в темноту.

– Идем скорее. – подхватил мужчина, решительно двинувшись вперед.

– Вижу Легенда об Орлином князе Змеиного Острова придает вам храбрости, но стоит все таки соблюдать осторожность. – напомнила Лисси, вцепившись в плечо мужчины, тем самым на некоторое время замедлив его шаг. Однако, любопытство взяло вверх, и Оллистэйр пошел дальше, поманив за собой полную беззвучного сомнения девушку. Ступая тише воды, ниже травы, путники прошли в комнату и остановились. Перед ними на каменном постаменте красовалась глиняная чаша с окрашенными в зеленый цвет краями.

Емкость, наполненная серебристой жидкостью, особенно выделялась среди давящей пустоты вокруг. Франческа прошла вперед, заглядывая на дно чаши.

– Простая вода… Любопытно, зачем она здесь? – проведя рукой по глади и оставляя разрастающиеся круги, задумчиво промолвила девушка. Ответа не последовало. Лишь гулкое эхо звучного женского голоса.

– Мун, надпись… Та надпись об испытании на каком она была языке? – находясь в другом углу комнаты, спустя несколько секунд осведомился мужчина.

– Язык короля змей. Но его не существует, как вы сами верно заметили. – не отрывая взгляда от волнующейся поверхности, ответила шпионка.

– Но ты выучила ту фразу, понимая её значение. Могла бы ты прочесть еще одну на этом же языке?

– Я не думаю. – отмахнулась девушка, не двигаясь с места. – Я ведь не языковед. Хотя, признаться, этот язык заинтересовал меня и я пыталась его учить по тем словам, что прилагались как дополнение к легенде.

– Замечательно, значит сейчас самое время проверить твои знания.

– Не понимаю о чем вы. – наконец оторвавшись от воды призналась Мун. Капитан подошел к ней и протянул лист пергамента, настолько пыльный и хрупкий, что казалось малейшее небрежное обращение и от того ничего не останется.

– Где вы это нашли? – принимая бумагу, озадачено спросила Лисси.

– В углу пещеры. Ты можешь сказать, что там написано? – настойчиво просил принц, следя за каждым движением шпионки. Она прищурилась, всматриваясь в строчку. Надпись была едва различима.

Если бы не врожденное внимание и великолепное зрение Франчески, не раз послужившее той во время шпионских заданий, то просьбу мужчины Мун бы не выполнила.

– Leo ran tvai, treste neor. – произнесла вслух девушка, проведя тонким пальцем по странным письменам. – Последние два слова значит "испытание пройдешь", ими же начинается надпись из легенды про князя. "Tvai", если я не ошибаюсь, значит "выпить"… Может имеет другое склонение, но это точно связь со словом "пить"… Полагаю, здесь говориться о том, что для того, что бы пройти следующее испытание нужно отпить воды. – ликующе завершила свою ни то расшифровку, ни то догадку Мун и ослепительно улыбнулась, довольная собой.

– Хорошо. Тогда выпьем эту воду поскорее. Мне уже не терпится попасть на свободу. Этот сумрак порядком поднадоел, к тому же так и стоит передо мною запах жареной баранины. Пора затягивать с этой треклятой пещерой. – уверенно закончил капитан и потянул за собой девушку, склонившись над чашей.

– Я не припомню, что бы в легенде была чаша с водой. Что как она отравлена и мы умрем?

– Я предпочитаю умереть быстро, чем мучительно и долго от холода и голода. – веско оборвал опасения Лисси Оллистэйр и зачерпнул жидкость. – Твоё здоровье, мой нежный друг. – улыбнувшись уголком губ, произнес мужчина и одним глотком выпил всю воду, просачивающуюся сквозь ладони, каля за каплей.

38

– Вкус немного горьковат… – заметила Франческа, рассматривая заполненную чашу.

– А мне она сладкой показалась. – ответил капитан и стал внимательно осматривать шпионку, а после свои руки, ноги, трогать лицо, ощупывать живот и плечи, точно пытаясь понять, как подействовали чары следующего испытания на него и его собеседницу.

– Что вы делаете? – недоумевающее бросила девушка и невольно отряхнулась, поправив волосы. – Со мной что, что-то не так? Может я недостаточно красива или у меня морщины появились? Неужели седой локон? – будто даже всерьез поинтересовалась Лисси, взволнованно рассматривая свою тонкую кисть и изношенное одеяние.

– С тобой всё отлично, если не считать того, что волосы совсем запутались и платье грязное, будто из конюшни вышла.. Но… Так даже не плохо, у тебя свой особый шарм.

Ты нравишься мне в любом виде… Особенно когда одежды вовсе нет. Ну, то есть, я не хочу сказать, что видел тебя в таком виде, но я бы хотел увидеть. По крайней мере представляю это довольно живо и сновидения бывают столь красочными и увлекательными… – спешно проговорил мужчина и вдруг резко умолк, отскочив на несколько шагов от злосчастной чаши. – Черт возьми, я сказал это вслух? – с ужасом обнаружил он и принялся нервно шагать по комнате. – Треклятая пещера! Ни одно, так другое. Вот значит, какая водица-то эта. Ну, давай, Мун, чего молчишь, говори что-нибудь. Мне будет интересно послушать, что у тебя на уме.

– Хотите сказать что эта вода заставляет людей говорить только правду? – изумленно переспросила шпионка, стряхивая оставшиеся капли с руки.

– Именно! Только её. Я бы ведь ни за что не признался тебе, что меня сводит с ума мысль о том каков запах твоей кожи и каков на ощупь изгиб твоего бедра. – ответил Оллистэйр и резко сделал несколько шагов назад. – Дьявол, что же я несу? Как остановить это безумие? – сокрушенно застонал мужчина, вновь приблизившись к чаше. Он с ненавистью взглянул на ту и вдруг с силой опрокинул её прежде, чем это успела бы заметить шпионка.

Несколько осколков лежало перед ногами девушки, а серебристые струи воды, точно маленькие реки, растекались по земле, едва касаясь пяток.

– Что вы наделали? А если единственный способ избавиться от правды – узнать её? Может надо было выпить всё, а теперь связь потеряна. Какой вы порой невыносимый, вечно спешите все испортить! Ну, подумаешь, скажите мне о том как я возбуждаю Вас! Может именно это я всегда и желала услышать. – уверенно заявила Лисси и онемела, заметив, как изменилось выражение лица мужчины. Кажется, она не сразу поняла, что именно вырвалось из её уст.