Выжигая души

– Наверное, это потому что я просто все еще живой, – пошутил мужчина и они оба прыснули от смеха. Затем несколько секунд стояли молча и не сговариваясь, одновременно рассмеялись в голос.

– Нуу, мне уже пора. Спасибо за помощь, за внимание, за потраченное на меня время. Мне еще нужно будет зайти купить муки и молока. Моя старуха меня, наверное, уже потеряла. Наверное, уже места себе не находит, переживает.

Мужчина осторожно неторопливо встал со скамейки, немного размял затекшие ноги. Затем опять взглянул на Анну, но на этот раз уже как-то очень серьезно и на прощание произнес, – не отчаивайтесь, наша жизнь только в наших руках. Храни, Вас, Господь.

Анна молча смотрела ему в глаза и понимала, что ее собеседник прощается с ней, как со своей надеждой на что-то лучшее, навсегда. У нее защемило сердце. Уже вроде забытая непонятная тревога, а с ней волнение и страх стали закрадываться в душу. И потому, как этот дедушка на нее посмотрел на прощание и то, какие слова он произнес, она понимала, что он тоже чувствует, что надвигается что-то ужасное, от чего он уже спастись не сможет. Он знает, что он обречен. А у нее еще есть шанс. Ей придется бороться за себя, своих близких. За их жизни. Бороться. Но с чем?

Анна проводила пожилого мужчину долгим взглядом, до самого магазина, который обслуживал людей таких, как ее собеседник и, как она сама. Людей, не имеющих штрих-кодов на руках. Она не отводила взгляд от удаляющейся фигуры своего собеседника до тех пор, пока тот не скрылся за дверьми магазина.

Необъяснимая тоска легла грузом на сердце и давила. К остановке подошел автобус с нужным ей направлением. Все еще размышляя, Анна вошла в салон и села на заднее сиденье, подальше от дверей, людей и ненужной суеты. Она задумчиво смотрела в окно и взгляд ее скользил по толпе прохожих. Но на этот раз она уже не рассматривала людей, их лица и жесты. Ее мысли путались, перегоняя друг друга. Внутри нее все еще звучал теплый голос ее собеседника. Всю дорогу, до своей остановки, она просто молча смотрела в окно. Временами она пыталась сосредоточиться на главном, на том, что же все-таки ее волнует и не дает покоя, что ее так мучает? Но все было тщетно. Мысли словно пчелы роились в голове, все время путались, и она никак не могла их упорядочить.

Так, в своих раздумьях и неопределенных размышлениях, Анна добралась до дома. Она уже просто мечтала о том, чтобы этот непонятный день поскорее закончился и, чтобы все тревоги и волнения остались в нем. А, завтра было бы новое ясное утро и жизнь снова бы заиграла новыми яркими красками.

ГЛАВА 6

Было еще совсем раннее утро, еще не очнувшееся до конца от ночной тишины. И все кругом еще было тихо и забвенно.

Сергей уже стоял в проеме входной двери с чемоданом в руке, готовый вот-вот покинуть их уютный уголок. Но пока они ждали служебную машину, которая должна была увезти мужа далеко, у них еще оставалось несколько минут, чтобы побыть вдвоем.

Они стояли у входной двери молча, крепко обнявшись, им не нужно было ничего говорить друг другу. И так было все понятно, без каких-либо слов. Анна крепко прижималась к Сергею, к его груди, так что она даже слышала каждый удар его сердца. Ей не хотелось никуда отпускать своего любимого, но его должность требовала личного присутствия на объектах. Сергей проектировал мосты и занимался полностью всеми расчетами для их установки. Поэтому ему приходилось часто выезжать в командировки, для консультаций на месте.

У анны вдруг возникло странное чувство, что будто она обнимает своего мужа в последний раз, и что они прощаются навсегда и уже больше никогда не увидятся.

От этих мыслей Анне становилось совсем не по себе и от этого она еще крепче прижималась к мужу. Она с упоением вдыхала запах его тела и слушала его дыхание. Ей так хорошо было в его объятиях, его руки грели приятным теплом. Ей так хотелось, чтобы эти объятия не заканчивались никогда.

Их молчаливое прощание внезапно нарушил сигнал подъехавшей машины. Вот водитель просигналил еще раз. Последние секунды. Сергей крепко, но в то же время очень нежно поцеловал Анну. Потом вдогонку чмокнул ее в нос и улыбнулся.

– Ну, с Богом, – произнесла тихо Анна. – Не забывай, мы тебя очень любим и ждем. Будь осторожней.

– Конечно, не скучайте тут, – чмокнул Сергей жену еще раз в щеку, подмигнул и вышел на улицу.

Анна перекрестила мужа вслед. Она слышала, как за ним захлопнулась калитка, как заревел мотор машины, постепенно затихая вдали.

И вот снова тишина. Анна прошла в комнату сына, тихо приотворив дверь. Ванечка сладко и спокойно спал.

Было еще совсем рано, но Анна решила не ложиться, чтобы еще хоть недолго понежиться в постели. Она решила дождаться, когда встанет сын и соберется в школу, чтобы проводить его.

Собравшись, они вышли из дома. Ванечка был очень веселый и довольный с самого утра. Сегодня они, вместе с мамой, опять идут вместе, и как было приятно и интересно поболтать с ней по дороге о разном.

Вот они уже в школе и Ванечка задорно приветствует своих друзей. Переобувшись в сменку и игриво улыбаясь, он обратился к Анне:

– Мамочка, а ты можешь меня сегодня не оставлять на продленку, а забрать после уроков пораньше? Мы бы месте сходили в магазин, и я бы тебе помог нести сумки.

И затем, как бы мурлыкая, при этом, целуя в щеку маму и хитренько улыбаясь, негромко добавил, – Я думаю, тебе было бы так приятно.

– Ах, ты хитрец, – также нежно обняв и поцеловав сына также в щечку, произнесла, – договорились. Ну беги, а то опоздаешь.

Отойдя от мамы уже на несколько шагов, Ванечка повернулся и помахал рукой. Анна помахала ему в ответ, все еще нежно улыбаясь сыну.

Мальчик в два прыжка догнал своих друзей, и они весело смеясь пустились по лестнице вверх наперегонки, как будто стайка воробьев, которую спугнули и они, вспорхнув, пустились ввысь, обгоняя друг друга.

– Анна Николаевна, – строгий голос со стороны, прервал радостную идиллию Анны.

Анна обернулась. Перед ней стояла учительница, классный руководитель ее ребенка, Светлана Юрьевна. Она строго смотрела на Анну поверх очков. Брови ее были нахмурены, а губы плотно сжаты. Ее лицо выдавало такое напряжение, что желваки на скулах то и дело пульсировали. А в глазах читалась такая неприязнь и брезгливость от всех этих нежностей Анны с сыном, что они от этой непереносимой злости даже сузились в сверкающие щелки.

Прошли какие-то доли секунды, как у Анны от такого вида учительницы, тут же сползла с лица улыбка и екнуло сердце. Ее немного даже покоробило от такого взгляда Светланы Юрьевны. Да, она была очень строгим учителем, но злым и холодным – никогда.

– Здравствуйте, Светлана Юрьевна, – как можно вежливее и спокойнее произнесла Анна.

– Доброе утро, – все также строго и отдаленно ответила учительница. – Я просто хотела Вас предупредить, что сегодня не стоит торопиться забирать ребенка домой. У нас после уроков запланировано внеклассное мероприятие. Так, что забрать Вы его сможете только после 18.00ч.

– Хорошо, я Вас поняла, Светлана Юрьевна, – неуверенно и как-то растерянно пробормотала Анна в ответ.

– До свидания, – также неуклюже добавила она и поспешила к выходу. Ей хотелось поскорее прекратить этот неприятный разговор и не видеть больше этого холодного злостного взгляда.

– До свидания, – все таким же ледяным тоном обдала ее учительница, провожая Анну до выхода все тем же ледяным взглядом.

Только выйдя с территории школы, Анна смогла спокойно выдохнуть. Но непонятное волнение и плохое предчувствие, которые мучили ее до сих пор и которые она пыталась запрятать в себе поглубже, уже не давали покоя.

ГЛАВА 7

Вернувшись домой, Анна попыталась отвлечься на домашние дел. Но даже занимаясь домашним бытом, ее мысли все равно не оставляли ее в покое. Они молниеносно проносились одна за другой и в то же время все вместе назойливо роились в одной куче. Как будто крутились по кругу сразу все вместе в каком-то беспорядочном потоке.

Чтобы хоть как-то отвлечься от тяжелых размышлений, Анна сделала себе чаю и включила телевизор. На первом же включившемся канале она попала сразу на выпуск новостей, где ведущий уже вовсю вещал:

– …вследствие чего, начиная с сегодняшнего дня, с 6.00ч, все просто обязаны, либо явиться в пункты, которые находятся по адресам, которые вы видите на экранах телевизоров, либо вы можете обратиться к сотруднику медпункта, находящемуся в любом торговом центре.

Анна слушала ведущего и не верила своим ушам. Она все еще никак не могла поверить в реальность происходящего и продолжала смотреть в экран телевизора круглыми от изумления глазами. Она просто замерла с чашкой в руках. Внутри нее все просто перевернулось. Этого не может быть! Тот ужас, который она испытала когда-то просто во сне, проявлялся сейчас уже в реальной жизни. Нет! Она все еще не верила в это.

Вдруг по телевизору показали ребят, которые вместе с преподавателем пришли к одному из установленных пунктов. Они заходили туда по одному. Дети шли тихо, молча. Они были совершенно растеряны, не зная, что их ждет там, внутри того странного помещения. Но в то же время они не смели ослушаться взрослых. Их глаза выдавали такое непонимание происходящего, вперемешку со страхом, что они были похожи просто на маленьких беззащитных цыплят.

Глядя на этих несчастных детей, все еще находясь в каком-то оцепенении, Анна вдруг четко представила, как и ее ребенок, также молча и напугано заходит внутрь этого помещения. И что же с ним тогда будет, что будет дальше?

Как ошпаренная, Анна вскочила и быстро собравшись, пулей вылетела из дома. Ужас полностью овладел ею. Нет! Такого своим ребенком она не может допустить. Она сейчас же заберет его домой. А впереди как раз выходные, так что пока он будет рядом с ней. А там она обязательно что-нибудь придумает. Обязательно придумает. Сына просто так не отдаст.

Анна как раз успела на уже было отходящий от остановки автобус. Она так нервничала, так переживала, что опоздает, что даже мысленно подгоняла автобус. На каждой остановке она автоматически вглядывалась в стекло, каждый раз разглядывая, какая же остановка сейчас и какая будет следующая, при этом каждый раз приподнимаясь, готовая сразу же сорваться с места. Ну, когда же уже ее остановка? Что же автобус так медленно тащится, как назло теряя драгоценные минуты на каждом светофоре? И как нарочно, каждый раз им попадался красный свет светофора. Каждый раз, в ожидании зеленого сигнала светофора, Анна смотрела на часы, наблюдая, как секундная стрелка отсчитывает каждый миг жизни.

Заметив еще издали нужную остановку, Анна вскочила с места и уже приготовилась к выходу. Она жутко нервничала и уже не сводила глаз с дверей. Когда же они уже откроются и выпустят ее на свободу?

В одно мгновенье, как только двери автобуса распахнулись, Анна буквально выскочила на улицу и бросилась в сторону школы. Она просто неслась, как стрела, выпущенная из лука, при этом уже не замечая ничего вокруг. Она так торопилась, боясь опоздать, что многие прохожие, идущие ей навстречу, оборачивались на нее, удивляясь, куда же человек может так спешить.

В школу Анна не вбежала, она просто влетела в нее. Но строгий охранник вмиг ее остановил. Выяснив, что их класс вместе с учительницей несколько минут назад куда-то отправились, Анна выбежала из школы и остановилась. Она не знала в какую сторону ей теперь идти. Соображая, что ей теперь делать дальше, она машинально оглядывалась вокруг. Уже вдалеке, за перекрестком с двумя светофорами, Анна увидела ребят из класса ее сына. Она молниеносно рванула вслед за ними, пытаясь, как можно быстрее догнать их.

– Светлана Юрьевна! – окликнула Анна учительницу.

Но та продолжала идти спокойным размеренным шагом дальше, ведя за собой весь класс.

– Светлана Юрьевна! – окликнула Анна учительницу еще раз. – Подождите, пожалуйста!

Но та по-прежнему не обращала никакого внимания на Анну.

У Анны опять екнуло сердце. Это совсем не было похоже на их классного руководителя. Всегда собранная, уравновешенная, в меру тактичная. Поэтому сейчас ее поведение было просто непонятным. Анна еще больше ускорила шаг.

– Светлана Юрьевна! – прерывисто дыша, уже громко окликнула учительницу Анна. Уже поравнявшись с ней и стараясь ее остановить, Анна коснулась ее плеча.

Анна пыталась скрыть свое волнение, но голос предательски дрогнул. От прикосновения к плечу, учительница вздрогнула и остановившись, резко повернулась.

– Это Вы, – ничуть не удивляясь, холодно произнесла Светлана Юрьевна. Ее лицо не проявляло никаких эмоций, оно было абсолютно равнодушным и каким-то безучастным ко всему окружающему. Оно не то чтобы отталкивало, скорее внушало неприязнь.

Тревога внутри Анны нарастала все больше. Интуиция подсказывала, что происходит что-то ужасное, то от чего нужно бежать без оглядки. Бежать как можно дальше, оградив от этого себя и своих близких. То, чего она понять пока не в силах.

– Да, здравствуйте…, еще раз, – все еще тяжело дыша, произнесла Анна. – Я хотела бы сегодня забрать сына пораньше. У нас важное дело, которое к сожалению, нельзя отложить.

– Именно сегодня? – чуть удивленно, но все также холодно спросила учительница.

– Да, – ответила Анна.

– Сегодня нельзя, – все тем же холодным и равнодушным тоном обдала учительница Анну. – У нас сегодня тоже очень важное и неотложное дело.

– Какое еще важное дело у Вас может быть с детьми? – удивилась Анна.

– Как какое? Мы всем классом идем на прививку.

– Что?! – возмутилась Анна. – Какая прививка? Вы ничего об этом не говорили. Я никакого согласия ни на какую прививку своему ребенку не подписывала.

– А нам и не нужно никакого согласия родителей именно на эту прививку. Она является плановой и за счет бюджета, – сверкнула глазами Светлана Юрьевна, при этом ее голос стал еще более твердым и раздражительным.

– Знаете, Светлана Юрьевна, а я не разрешаю делать никакие прививки, уколы, инъекции или что-то там еще своему ребенку! Я сейчас же забираю его домой! – уже возмущаясь, в сердцах выкрикнула Анна. – Ванечка, иди ко мне, – обратилась она уже к своему сыну, вытянув ему навстречу руки.

Мальчик, повинуясь голосу мамы, двинулся вперед. Он сделал всего несколько шагов, как учительница остановила его, крепко схватив за плечо.

– Встань сейчас же в строй, – жестко приказала учительница.

Ваня не понимал, что происходит. Он растерянно смотрел то на маму, то на Светлану Юрьевну.

– Ты, что не понял, что я сказала? Встань сейчас же в строй, – все также жестко и холодно повторила еще раз учительница.

– Что Вы делаете? Сейчас же отпустите моего ребенка! – уже не скрывая своего возмущения, прикрикнула Анна.

Но учительница была словно непреклонна. Тогда Анна изо всех сил рванула ребенка к себе, спрятав его за своей спиной, тем самым преграждая дорогу учительнице, словно пытаясь оградить сына от опасности, которая надвигалась на них. Анна была готова стоять до последнего, защищая своего ребенка.

Учительница смотрела Анне прямо в глаза, съедая ее своим холодным взглядом. Какое-то мгновение они стояли, буравя друг друга глазами. Но понимая, что Анну не сломать, то что она ни за что не отступит и будет стоять до конца, учительница равнодушно произнесла:

– Как хотите. Ваше право… – и выдержав небольшую паузу добавила, – это еще не все… это еще не конец.

Анна, не мешкая больше ни секунды и держа сына крепко за руку, заторопилась к автобусной остановке. Сердце ее бешено колотилось. Сильное волнение и страх не отступали. Анна шла быстрым размашистым шагом. Она так спешила покинуть быстрее это место, что Ваня за ней еле поспевал, и чтобы не отставать от мамы, ему даже приходилось иногда семенить, ускоряя шаг.

Анна была рада, что им не пришлось долго ждать автобуса. И только спустя какое-то время, когда они наконец-то оказались дома за закрытой дверью, только тогда Анна смогла почувствовать себя в безопасности. Только укрывшись за домашними стенами от чужих холодных глаз, Анна смогла немного успокоиться и выдохнуть.

Хотя непонятная тревога все равно не покидала ее душу, что-то все еще тревожило и волновало. Если бы она знала, что это были для них последние спокойные часы. Если бы она знала, что их ждет впереди, что впереди еще столько моментов, когда им придется бороться за свою жизнь, за свое будущее, за свое спасение.

ГЛАВА 8

Проведя выходные с сыном дома, Анна решила еще несколько дней не пускать сына в школу. Предупредив классного руководителя и оформив все необходимые справки, Анна была счастлива, что они еще хоть одну неделю проведут спокойно дома. Она просто боялась отпускать от себя сына.

Неделя выдалась более, чем спокойная и Анна надеялась, что все страшное, все переживания уже позади. Муж регулярно звонил, и они подолгу болтали обо всем на свете, делились разными новостями. Анна поделилась с ним своими переживаниями, но он ее уверял, что это просто ее выдумки и предрассудки. В какой-то момент он сумел ее убедить в каких-то надуманных ею самой волнениях и в конце концов она уже успокоилась. Анна была рада, что у них все хорошо и запланировала, что в это воскресенье они с сыном наконец-то сходят на озеро.

И вот долгожданный день наступил. Утро выдалось с первых минут жарким. Солнце торопилось быстрее осветить и обогреть землю. Так, что едва ночь успела вступить в свои полные права, как первые лучи солнца уже начали снова полосовать ее темноту. Не дав сполна насладиться еще утренней прохладой, Светило уже торопилось поскорее разбудить и разогреть все живое на земле.

Вот и первые лучи уже пробились к Анне в спальню, ярко ее осветив. Анна открыла глаза и сладко потянувшись вынырнула из-под одеяла. Мягкая постель не хотела ее отпускать, но спать Анне уже не хотелось. Несмотря на то, что она всю ночь то и дело вздрагивала и просыпалась. Она как будто не спала, а находилась в какой-то дремоте. Стоило ей только забыться легким сном, как перед глазами сразу вставали разные странные картинки, как из фильмов ужасов. Поэтому Анна была даже рада такому яркому жизнерадостному рассвету и раннему солнышку. А также тому, что это были всего лишь короткие сновидения. Но, как бы она себя не успокаивала, тревожный звоночек внутри нее то и дело включался, каждый раз будоража внутри нее беспокойство.

Накинув свой любимый халат, Анна быстро привела себя в порядок и прошла на кухню. Она открыла настежь окно и остатки утренней свежести ворвались в помещение. Сделав себе чашечку кофе, она вышла на террасу и опустилась в любимое кресло, чтобы в полную насладиться рассветом. Солнце все яростнее разогревалось и все агрессивнее прогоняло прохладную тень из всех уголков, до куда только могло дотянуться своими лучами. Природа кругом казалась умиротворенной. Цветы, расправив свои листья, с радостью встречали новый день. Как же кругом было красиво, зелень с брызгами ярких цветов, на многих деревьях даже уже завязывались плоды. А, главное, все, что окружало их дом было сделано своими руками. Во все это было вложено немало души и любви, поэтому и было так дорого сердцу. Даже старый колодец с бревенчатым срубом был отремонтирован, сохранив свои функции. Анна не просто выкрасила его в яркие цвета, а покрыла сруб и крышку колодца снаружи сказочными персонажами, так что он вполне органично вписывался в их сад.

Утренняя свежесть неумолимо отступала. Допив кофе, Анна неторопливо встала и вернулась в дом. Она поймала себя на том, что она с утра уже размышляла над тем, что недавно произошло. Над тем, почему так вдруг изменилась учительница и какие все-таки прививки должны быть сделаны детям. А, что, если бы она не успела забрать сына вовремя, чтобы сейчас с ним было? Слава Богу, через два дня должен вернуться Сергей. Он ужасно скучает и очень устал там без них. И они с Ванечкой тоже по нему очень соскучились.

На улице уже становилось душно. Анна не торопилась будить сына, дав ему еще немного понежиться в объятиях Морфея. А в это время можно как раз собрать сумку на пляж. Положив в сумку только самое необходимое, а также прихватив побольше питьевой воды и аптечку, Анна поставила ее в прихожей у входной двери.

Пока Анна собирала сумку на пляж, Ванечка уже встал и привел себя в порядок. Они уже собирались выйти из дома, как до них стал доноситься непонятный гул. С каждой секундой он доносился все громче и лился непрерывным рычанием.

– Мама, что это? – почему-то шепотом спросил Ванечка, заглядывая Анне прямо в глаза.

Он смотрел испуганными широко открытыми глазами в ту сторону, откуда исходил этот ужасный звук.

– Не знаю, Ванечка, пока не знаю, – как можно спокойнее ответила Анна. Ее сердце бешено заколотилось и тревога, которая не оставляла ее в последнее время ни на секунду, полностью овладело Анной.

Они молча стояли на веранде, вглядываясь в ревущую даль. Но кроме доносящегося гула, пока ничего не было видно. В какое-то мгновение на горизонте появилась какая-то точка, которая с каждой секундой увеличивалась и становилась все больше. Она имела непонятные очертания, и Анна никак не могла понять, что это. Анна, приложив руку ко лбу, как козырек от фуражки, все еще пристально вглядывалась вдаль, но никак не могла понять, что же это все-таки такое, что к ним приближается?

– Ванечка, принеси мне, пожалуйста, папин бинокль, – попросила она сына.

Ребенок в минуту обернулся, и Анна уже могла разглядеть, что же все-таки там так рычало и двигалось в их сторону. Через бинокль Анна разглядела, как тяжелая техника, поднимая за собой столбы пыли, движется к их поселку. Как помимо машин, похожих на танки, в колонне также двигались крытые грузовые машины. Некоторые из них были помечены непонятным знаком, имеющим сходство со знаком Красного креста. Еще в колонне двигались грузовики, в которых находились люди в военной форме.

– Военные? Сюда? – удивленно подумала про себя Анна. Она еще больше увеличила масштаб картинки и стала опять разглядывать людей в грузовике. В какой-то момент она смогла разглядеть нашивку на форме одного из солдат. Такая же нашивка была и у человека, одетого в спец костюм, сидящего в кабине машины с «красным крестом». Кто же они? Боже мой! Это же наемники.

Анна резко повернулась к сыну и второпях скомандовала:

– Ванечка, быстро в укрытие, нам нужно спрятаться!

Нужно было, как можно быстрее, спрятаться. Действовать надо было молниеносно, и они рванули в дом. Анна быстро открыла дверь погреба. Прихватив с собой сумку, собранную на пляж, спрятала сына в потайной каморке подпола. Оставив ребенка пока там одного, Анна вынырнула из погреба, по дороге вывернув лампочку и бросив ее наотмашь. Захлопнула за собой дверь и навесив замок, задернула обратно ковер. Затем, уже практически на бегу, захватив с собой еще хлеба и сдернув с вешалки свое теплое пальто, мигом выскочила из дома и заперла дверь снаружи. Обежав дом через сад, она одним рывком нырнула под недостроенный пол коридора и уже, ползя по -пластунски, добралась до незабитых до конца досок дальней стены погреба и скользнула внутрь, подняв за собой облако пыли. В два прыжка добралась до потайной каморки, где ждал ее сын. Наскоро, убрав запас хлеба в сумку и накинув пальто на сына, крепко его обняла и как можно спокойнее произнесла:

– Ванечка, я сейчас вернусь, а ты пока сиди здесь тихо и жди меня. И ни звука. Понял?

– Хорошо мамочка, – шепотом ответил ребенок. Анна в одно мгновение кинулась обратно к не заколоченным доскам и также, опять по-пластунски, поползла под полом коридором. Уже на обратном пути, заваливая изнутри не заколоченные доски остатками стройматериалов, Анна на мгновение замерла около щели, сквозь которую перед ней вставала страшная картина.

ГЛАВА9

За доли секунды Анна успела увидеть, как солдаты-наемники, распределившись по группам, проверяли каждый дом, ища спрятавшихся людей. И, как каждого найденного человека укладывали на специальную передвижную каталку, приковывали зажимами и уже тогда, человек в спец костюме вводил инъекцию со штрих-кодом переносимым сканером. Анна видела, как люди не хотели принимать эти коды и, как они до последнего боролись, сопротивляясь неизведанному злу. И эти ужасные душераздирающие крики беспомощности. Кто-то из них проклинал президента и власть, которую он создал и отдал в руки своих алчных помощников, кто-то молился за себя и родных, кто-то просто кричал не столько от боли, сколько от своей беспомощности, от того, что ничего не может сейчас сделать, не может оказать нужного сопротивления и спасти себя и свою семью. Она видела, как люди мучаются, теряя себя. Многие в порыве сильных конвульсий, падали с каталок, при этом сильно бились головой о землю, извиваясь всем телом, пытаясь отбиваться от солдат, пытавшихся поднять и вернуть людей на место. Люди кричали, как смертельно раненые звери, отбивались, махали руками и ногами, словно пытаясь победить невидимого борца, который все сильней и сильней сковывал их движения. При этом, от каждого взмаха руками или ногами, поднимался столб песка и пыли, с каждым разом становясь все шире и плотнее.