Квестер

Так что же это, господи?

Тестер, испугавшись не на шутку (да что ж у вас тут всё не как у людей!), бегом двинул искать укрытие. Не пробежав и десятка шагов, он споткнулся на очередной «волне» и со всего маху свалился в небольшой овражек, заросший высокой мягкой травой. Замер. Здесь, вроде, было потише и Тестер, решив, что он – в относительной безопасности, выглянул из овражка, как из окопа и стал наблюдать.

Вокруг творилось черт знает что: земляные волны вставали и опадали одна за одной. При этом не было ни дождя, ни ветра, ни извержения вулкана, ни цунами, ни ядерных взрывов поблизости: всё, что он наблюдал, совершалось почти в полной тишине. Только трещала и гудела земля под ногами, выпячиваясь невысокими волнами, которые тут же пропадали. Ощущение было такое, что глубоко под землёй проснулся какой-то большой доисторический зверь и оно, это чудовище, пытается выбраться на поверхность («а чёрт его знает – мож оно так и есть?» – подумал Тестер).

Наконец, засверкали молнии, но это были какие-то странные молнии: они били не вертикально, с неба на землю, а горизонтально, сверкая почти у самой травы и освещая это страшное своей непонятностью явление здешней природы. Молнии сопровождал гром: такой сильный, что казалось, что бил он не только в уши, но даже в желудок. Тестеру стало жутко. «Вот он, Страшный Суд! – обречённо решил Тестер и, кажется, даже перекрестился. – А может, это Кара Господня за мой побег из Обители!» И, как будто ему в ответ, над землёй ещё раз сверкнуло, где-то громко хрястнуло и что-то большое упало и засыпало Тестера землёй.

Человек странно устроен: пока может – борется, а когда понимает, что бесполезно – просто ложится и тихо ждёт своего часа. Страх смерти и груда осыпавшейся земли пополам с ветками сковали Тестера по рукам и ногам, да и смотреть на этот кошмар он уже не мог: сдавшись на милость стихии, Тестер закрыл глаза. Земля вновь дрогнула, вздыбилась и бросила его куда-то вниз, в бесконечную чёрную пропасть…

Странные здесь, однако, метеорологические явления!

3

Проснувшаяся утром природа, приводя в порядок свой немудрёный макияж, наткнулась взглядом на полузасыпанное листьями, ветками и землёй, мирно спящее тело. После ночного «урагана» вокруг царил сущий хаос. Старый дуб, получив сокрушительный удар молнией, прекратил своё земное существование. Развалившись надвое, с торчащими из земли корнями, он напоминал рухнувший бомбардировщик B-52 времён вьетнамской войны. Падая, частью своей кроны он прикрыл Тестера и заслонил его от разгула стихии, чем сослужил свою последнюю службу человечеству.

Тестер пошевелился и открыл глаза. Что на этот раз? Умер он, в конце концов, или снова продолжает жить этой непонятной «второй жизнью» или, точнее, «первой смертью»?

«А вот мы сейчас вылезем, да и посмотрим!» – бодро сказал себе Тестер и – где ползком, где на четвереньках – начал выкарабкиваться из-под ветвей дуба на волю. Это заняло довольно много времени, так как он не сразу сообразил, что двигаться надо не поперек, а по направлению роста веток. Но, наконец, выбравшись из овражка на поверхность, Тестер увидел рухнувший дуб и присвистнул от удивления:

– Да! Большой был дядька! Мощный! – то ли себе, то ли окружающей природе сказал он вслух. – Как говориться, большой шкаф громче падает!

Отряхиваясь и разминая затёкшие мышцы (и мысли!), он стал прохаживаться вокруг упавшего исполина. Отметил, что ноги слушаются его гораздо лучше, чем вчера – ходить стало намного легче.

Тут его слуха достиг протяжный писк, который шёл из кустов, росших неподалёку. Тестер пошёл на звук и с удивлением увидел маленькую белую собачку непонятной породы, с ошейником и пристёгнутым к нему огрызком поводка. Этот поводок запутался в ветвях какого-то куста, и почти не давал собачке возможности двигаться. Видимо «ураган» испугал собачку, и страх загнал её в этот куст, в колючках которой и запутался поводок.

«Вона чо! – сказал себе Тестер, – здесь и собаки живут?! Однако, до чего интересная она, эта страна мёртвых!» Он присел на корточки перед скулящей псиной и, внимательно разглядывая её, размышлял: «Так, собачка эта – с ошейником и поводком! А раз на собачке ошейник и поводок, то значит кто-то их на собачку надел? А раз так, то значит у собачки должен быть хозяин. И он, видимо, недалеко: ведь не такой же сильный и долгий был этот «ураган», или как там это у них называется? Не принёс ураган в эту Страну Оз ни домика, ни девочки, а принёс только собачку. Да, хозяин, точно – недалеко! И, наверняка, он уже ищет своего пса…»

– А ну-ка, иди сюда, животное! – Тестер отцепил поводок и освободил собачку. А на ошейнике прочитал надпись: «Точка Ру».

– А хозяин-то твой – юморист! Кстати, где он? И кто он? – Тестер погладил собачку, потрепал её по ушам, почесал кудрявую шею. Собачка, похоже, Тестера не боялась, даже наоборот, лизала ему руки, надеясь, видимо, на угощение. Все собачки одинаковы!

– Может хоть ты, псинка, скажешь мне, где я и что со мной? – вздохнул Тестер, стал на колени и начал выбирать из мягкой белой шерсти колючки и мелкие листья.

Собачка была на десятом небе от счастья, она прижалась к ногам Тестера и закрыла от удовольствия глаза. «Точка, Точка…» – ласково приговаривал Тестер, очищая собачкину шерсть и попутно отмечая, что и пальцы сегодня гораздо послушнее, чем вчера. «Привыкаю, что ли, потихоньку? – предположил он. – Дай-то Бог!». На душе у него стало теплее: и оттого, что жив-невредим пока, и что тело стало послушнее, и что в этой злой стране он впервые встретил вот это по-настоящему доброе существо…

Но вдруг что-то изменилось. Собачка вздрогнула, вытянулась в струнку, подняла мордочку и стала внимательно вслушиваться. Тестер оглянулся, тоже прислушался: ни-че-го! Вокруг было тихо, даже как-то слишком тихо. Не шумел ветер, не пели птицы… «Кстати, – отметил Тестер, – почему-то здесь нет птиц: не летают, не поют! И зверей я не видел, обычной лесной мелкотни: ёжиков, белок…. С чего бы это?»

Собачка продолжала напряжённо слушать, временами смешно порыкивая: видимо, что-то ей очень не нравилось!

– Что такое, маська? – с веселой усмешкой спросил Тестер у собачки. – Дичь? Но через секунду и сам уже вскочил и напрягся, так как услыхал то, что слышать вовсе не хотел: шум, разговоры людей и отдельные крики со стороны того странного ангара. Он сразу сообразил, что если бы крики эти были шумом обычной жизни того заведения, то он не услышал бы их: Обитель была уже далеко. «Значит, – подумал Тестер, – эти люди идут сюда. А если они идут сюда со стороны «дурдома», значит – они идут за мной!»

Собачка заметалась по полянке, нюхая землю и траву, затем, очевидно приняв какое-то своё, собачье решение, она пробежала несколько шажков, остановилась и тявкнула. Тестер в недоумении посмотрел на неё. Собачка вновь тявкнула. И пробежав ещё несколько шажков в выбранном направлении, остановилась. Теперь она тявкнула дважды и более нетерпеливо. В это трудно было поверить, но, кажется, собачка звала его с собой.

Тестер, который уже начал понимать, что жизнь его в этом непонятном мире мало зависит от его размышлений и решений, а более – от случая, не стал возражать, а просто неторопливо пошёл вслед за собачкой. Но через пять минут ему пришлось бежать трусцой – маленькое существо оказалось на поверку довольно прытким.

И не зря. Голоса людей стали слышны ближе, и в их шуме Тестеру послышался даже лязг оружия, как будто в «калашах» передёрнули затворы. Тестер побежал быстрее, собачка, как будто прочитав его мысли, тоже припустила, и вскоре они неслись, не разбирая дороги: впереди маленькая белая собачонка, за ней большой бородатый мужик.

4

Шамиль, лениво шедший сбоку цепи из полутора десятка непрестанно болтающих между собой «бойцов», услыхал впереди собачье тявканье и треск сучьев, и его как будто враз подменили. Он подобрался, знаком остановил цепь и внимательно прислушался. Снова впереди и чуть правее раздался треск, затем ещё и ещё. Шамиль вытянул руку в направлении звуков и тихо, коротко скомандовал:

– Впэрёд!

Бойцы рванули без промедления, взяв оружие наизготовку. Кто-то передёрнул затвор своего автомата, его примеру последовали другие. Шамиль грозно цыкнул на них, и дальнейшее продвижение преследователей по подлеску шума не вызывало…

5

Вы когда-нибудь бегали кросс по пересечённой местности? Ну например, в школе, в институте, в армии? Тогда вы знаете, что сначала «сдаёт» дыхалка. Грудь распирает горячим воздухом, ритм дыхания сбивается, и сколько бы вы не вдыхали воздуха – его всё равно не хватает. Затем начинают путаться обессилевшие ноги. Затем желудок принимается выкидывать фортеля вслед за обнаружившей своё присутствие селезёнкой. Глаза перестают видеть, сердце поднимается к вискам, и только тупое «бум-бум, бум-бум» слышится в ушах: это ноги, всё продолжая бежать, стучат о землю…

Тестер, обливаясь потом, уже минут пятнадцать слышал это «бум-бум-бум», чувствовал свою селезёнку, отдающуюся в боку острой болью, задыхался и неосознанно подставлял руки под готовое вырваться из груди сердце. Собачка мелькала впереди неясным белым пятном, и куда она бежала было неизвестно ни богу, ни черту, ни дьяволу. Тестера мотало из стороны в сторону, хлеставших по лицу веток он уже не замечал, и, когда, споткнувшись о какую-то корягу, он со всего маху тяжело шмякнулся о землю, сил подняться уже не было. Тестер лежал в траве и благодарил Бога за эту корягу, которая прекратила этот бессмысленный бег в никуда. Ему было уже всё равно: в ангар, на гильотину, на ртутные рудники, – главное – чтобы не бежать, чтобы из горла перестал вырываться этот обжигающий воздух, чтобы ноги обрели покой, а сердце – нормальный ритм «…и желательно – в груди, а не в горле!» А где это произойдёт – какая разница! Всё! Сил больше нет! Будь, что будет!

Так думал Тестер, пока совсем рядом не грохнул выстрел…

6

Один «боец» из Шамилева отряда получил свой «ствол» пару дней назад и почему-то решил, что в критической ситуации его обязательно подведёт предохранитель. Возможно, на его «пушке» предохранитель и вправду был «глюченый», и срабатывал, может, через раз, но делать из этого такие глобальные выводы…?! Короче, в самый разгар погони «ствол» выстрелил от случайного нажатия на курок. Это был тот редкий случай, когда пуля спасает человеку жизнь.

7

Выстрел произвёл с обессилевшим Тестером удивительную трансформацию. У него вдруг «громко заиграло»… ну, там, где «играет» у всех нормальных людей, когда они сильно чего-то боятся. И это заигравшее место, словно ракетный ускоритель, вмиг подняло Тестера и бросило вперёд, туда, где виднелся какой-то просвет между деревьями. Уже мало что соображая, практически ничего не видя и не чувствуя, Тестер таки добежал до какого-то склона, по которому через мгновенье просто покатился, как пузатое бородатое бревно.

В глазах стали поразительно быстро сменять друг друга разные картинки: небо с верхушками деревьев – земля с травой и листьями, небо – земля, солнце-трава, стволы-трава-кусты-небо…. То, катясь с боку на бок, то, с громким уханьем переворачиваясь через голову, он вообще потерял ориентировку в пространстве, и, в конце концов, зажмурил глаза, ежесекундно ожидая чего-то страшного (пропасть? река с крокодилами? мины?). Но кубыряние прекратилось также неожиданно, как и началось. Тестер вдруг остановился и замер, лежа на животе и закрыв голову руками. Небо – земля, солнце-трава, стволы-трава-кусты-небо: картинки ещё мелькали в его зажмуренных глазах. Тестер прислушался. Было очень тихо. И только боль во всех местах, и какое-то пыхтение под ухом. Открыв глаза, Тестер увидел… маленькую белую собачку…, а за ней – два большущих сапога…

Глава пятая

1

Сидя в уютном самодельном кресле и попивая горячий чаёк на травах, Тестер впервые за два последних дня чувствовал себя человеком. Всё было почти, как в той жизни, которую он так поспешно оставил. Удивительно было только то, что содранные коленки и ладони, отбитые бока и поцарапанные щеки не болели и даже не саднили. А ведь им прилично досталось во время погони!

«Вот и ещё один вопрос, – думал Тестер. – А их и так уже – с десяток: умер я или просто сплю, что это за место, кто были эти люди в «больничке», что за ураган я видел, почему в лесу нет птиц, ну и… почему, зараза, ничего не болит?»

Впрочем, обилие вопросов не мешало Тестеру наслаждаться покоем, чистотой, горячим чаем и… трубкой. Трубкой!!! С хорошим голландским табаком, реально отдающим вишней. Тестер делал глоток чаю, прикрывал глаза от удовольствия, отставлял кружку (чтоб не мешала), и только тогда подносил к губам трубку.

Кайф!

Его новый знакомец, любезно спасший его от погони и укрывший в своих «хоромах» – низенькой избушке на острове посреди реки, внешне напоминал Шона Коннери: это был крепкий пожилой мужчина, по которому уже прошла борона времени, но оставила пока только мелкие борозды-морщины. О себе он сообщил Тестеру пока только то, что сам происходил из раскольников, и имя у него было старозаветное: Тюлефан. Жил этот Тюлефан здесь давненько и места здешние, и обычаи знал хорошо. Тестер же, как обвыкся, так и рассказал свою короткую историю, да взял с Тюлефана слово объяснить: где, как, зачем и почему. Тот молча кивнул, посасывая трубку, но по глазам его было видно, что перво-наперво он хочет поговорить с Тестером о чем-то другом, а вопросы, дескать, потом.

Выпили чайку. Затянулись табачком. Помолчали. Тестер постепенно оглядывал помещение, открывая для себя одну любопытную деталь за другой. Из живности, кроме собачонки Точки (Точки Ру, если быть точным!), в доме жил ещё большой чёрный кот с гордым именем Квест, который бесшумно передвигался по комнате, то и дело неожиданно и из разных мест вспрыгивая на стол – поластиться, помурлыкать. Ещё Тестер слышал фырканье лошадей где-то недалеко, видимо в конюшне. Больше ничего живого в доме и вокруг него не наблюдалось.

Судя по обстановке и убранству комнаты, в которой они находились, хозяин сего жилища провёл жизнь бурную и интересную. На стенах висели шкуры медведей и тигров, оружие (среди трех-четырёх охотничьих двустволок затесались «Калаш» и помповый карабин); фотографии, запечатлевшие охотничьи трофеи Тюлефана соседствовали с другими, на которых он, ещё молодой красовался то в камуфляже и в малиновом берете на фоне реактивного истребителя, то в «арафатке» с ручным пулеметом РПК на плече, то в смокинге на фоне Эйфелевой башни в компании каких-то важных людей…

«Да-а! Давал жизни мужичок!» – думал Тестер, глядя на фотографии. А Тюлефан, поймав его взгляд, с загадочной усмешкой пробормотал:

– Что интересно? Ничего особенного: там чуть-чуть, сям чуть-чуть…. Прошла молодость!

Тестер, которому насущные вопросы начали, похоже прожигать изнутри грудь, решил потихоньку переходить к выуживанию так необходимой для него информации. Но начинать, он знал, нужно с малого!

– Мне, Тюлефан, несколько неудобно называть Вас по имени, всё-таки Вы прилично старше меня! Как Ваше отчество?

– Отчество? – удивлённо переспросил Тюлефан. – А зачем тебе моё отчество? – Он пожал плечами. – Отчество… Да любое подойдёт! Хоть Иваныч, хоть Петрович! О! Давай такое: Филгудыч!

– Как? – не понял Тестер. – Филгудыч? Почему?

– А чем плохое отчество? – с усмешкой произнёс Тюлефан. – Или ты ждал другого?

– Д-да нет… Н-нормальное отчество… – растерянно промямлил Тестер, ничегошеньки не понимая…

– Ну, тогда проблема решена, а? – спросила у Тестера улыбка Чеширского кота в исполнении его нового знакомого.

Тестеру стоило многих усилий не отклоняться от намеченного плана.

– А теперь, Тюлефан… э-э-э… Филгудович, можно мне услышать от вас ответы на мои… гм… вопросы?

Мужичок как-то хитро улыбнулся, отложил трубку, устроился поудобнее в кресле и неохотно ответил:

– А что тут рассказывать, ты же сам всё видишь: обычные растеклятые параллельные миры, о которых так много писали фантасты. Ты что-то где-то пересёк, оказался в другой реальности, в которой испокон веков живут люди…, и я живу. Многое так, как и в твоём мире, а кое-что – иначе… Словом – нечего рассказывать!

– А как люди сюда попадают? – спросил поражённый (и слегка разочарованный таким слишком уж лаконичным и простым ответом) Тестер.

– Блуждающая дыра в пространстве-времени. Блуждает себе по миру и засасывает, кого попало! – Тюлефан даже зевнул от скуки.

– Кого попало? Спасибо! А люди здесь такие же, как … и у нас?

– Абсолютно! И люди, и звери…

– Звери? – Тестер задумался. – А вот птиц, например, я здесь не видел!

– Верно! Птиц нет! – лениво ответил Филгудыч.

Тестеру не давали покоя глаза этого мужичка: хитрые какие-то, изучающие… «Скрывает он что-то! – подумал он. – Только вот что?»

– И есть мне почему-то не хочется! – продолжал он терзать Тюлефана.

– Ну, что ж! Не хочется, так не хочется! Чайку вон попей!

– И раны не болят!

– Крепкий ты парнишка оказался!

– Так я умер или как?

Филгудыч молчал.

Раздраженный его поведением Тестер снова перебрал в памяти подробности своего пребывания в этом странном мире: «больничку-дурдом», погоню, выстрелы, остров…, а потом набрался смелости и, глядя в глаза старику, твёрдым голосом спросил:

– Тюлефан Филгудыч, а вы всю правду мне рассказали?

– А что, есть сомнения? – хитро улыбнулся Тюлефан.

– Есть! В Обители той стены были… как бы пластиковые, а перегородка – бревенчатая, как будто только что сделали из того, что под руку подвернулось. Народ там был весь… какой-то неприспособленный к жизни. Всё это как-то не вяжется с вековыми традициями. Временное какое-то! Дорог нет, а должны были бы быть! И ещё: ведь в меня попали пули? Так, где же раны? И почему, черт возьми, мне не хочется есть? – Тестер посмотрел на потухшую и уже остывшую трубку, про которую он почему-то забыл. – И курить мне тоже не хочется! Почему? Что вы молчите, ответить не можете?

В ответ на его праведный гнев Тюлефан улыбнулся уже другой улыбкой: какой-то открытой и, как показалось Тестеру, довольной:

– Извини, сынок! Проверял тебя на … сообразительность! Пришлось: сам ведь знаешь, люди разные бывают! Извини, а?!

Тестер нахмурился. Как-то не привык он к подобным проверкам. Да и не «сынок» он уже – сороковник в ухо дышит! Но потом подумал: «Ладно, проглотим! Зато теперь-то он расскажет?»

– Нормально. – ответил он Филгудычу. – Проехали. Только, пожалуйста, расскажите мне всё, а то я скоро с ума сойду! И ещё… – давайте впредь проверок устраивать не будем!

Филгудыч удовлетворенно кивнул, выпустил колечко дыма и начал говорить.

2

Паренёк, который явился причиной срыва операции по поимке Тестера, жестоко избитый Шамилем, волочился за основной группой, проклиная всё на свете: от злосчастного «ствола», произвёдшего злополучный выстрел, до родителей, которые произвели его на свет. Ему очень хотелось найти среди пацанов хотя бы одну понимающую душу, которая бы выслушала его историю, но братва враз прекратила с ним всяческое общение, как с «приземлённым».

«Ну, что я такого сделал? – спрашивал он сам себя. – Я же не виноват! «Ствол» сам выстрелил, там предохранитель сломался… я ведь просил дать мне другой, несколько раз просил…! – и, вытерев слезы, продолжал: – Всё равно этот мужик убежал бы – его же Старик увёл. Так что я – не причём! Не казнит же меня Владыка за этот чертов выстрел? Не должен ведь…»

Шамиль, шедший, по обыкновению, позади всех, смотрел, как вздымаются и опадают плечи пацана при каждом горестном вздохе. «Подэлом», – думал Шамиль, злой, как чёрт: ведь предстояло объясняться с Паханом и убедительно рассказывать, как из-за этого сукина сына он упустил нужного тому человека. «Подэлом! Да ещё и мало! Вот только эсли Пахан мне что-нибудь сдэлает из-за тэбя – сгнаю гада!». Здоровый Шамиль явно храбрился и подбадривал себя перед серьёзной встречей: Пахана даже он боялся.

3

– Нашли? – спросил Пахан, глядя в окно.

– Нашли, – ответил Шамиль, глядя в спину Пахана.

– Взяли? – спросил Пахан.

– Нэт! Ушел! Старык ему памагал! – Шамиль рассказал всё как было, не упустив случая с выстрелом. При этом он упорно смотрел в спину Пахана, ловя каждое его движение. Тот, выслушав, полуобернулся к Шамилю:

– Старик, говоришь? Чертова кукла! Фуфло гэбэшное! Почему не взяли Старика?

– Пахан, ты сам нэ велел Старыка трогать! Да и скрылся он неизвэстно куда, как абычна!

– Ой, достала меня эта падаль особистская, ой, достала! – Пахан перешёл на крик. –Найти Старика и сюда привести!

Команда прозвучала и повисла в воздухе.

– Ты слышал, Шамиль? – снова крикнул Пахан.

– Слышал! – угрюмо ответил Шамиль. – Только, чтобы Старыка привэсти, мне моих людей мало будэт, Пахан! Да и «луч» нужен…

Пахан окончательно вышел из себя:

– Какой, нахер, «луч»? С «лучом» любой дурак кого хочешь сюда приведёт! Ты – мой лучший командир, Шамиль, ты же лучше любого «луча»! И я знаю, что если я приказал тебе Старика привести, то Старик завтра будет здесь стоять! Так? Или не так?

– Так, Пахан! – Шамиль стал ещё мрачнее.

– То-то! Отправляйся! И ещё: этого сопляка своего, стрелка хренова, оставишь здесь. Ясно?

Шамиль изменился в лице:

– Нэ казни пацана, Пахан… Он… эта… нэ вынават! У мэня и так бойцов мало…

Разгневанный Владыка подскочил к Шамилю и, глядя на него в упор, зашипел:

– Это не тебе решать, Шамилька! Это я решил! Повторяю: оставишь здесь этого барана, ясно!

Шамиль потупил взор:

– Ясно, Пахан! Очэнь ясно!

– Ну, так вали, если ясно! И без Старика не приходи!

Шамиль, грузно повернувшись, вышел за дверь, затем на улицу и долго стоял, глядя в небо, словно пытаясь там найти ответ на вопрос «что делать?»: то ли искать Старика, то ли, как-нибудь исхитриться и убить вконец зарвавшегося Пахана…

4

Когда Тестер, скатившись со склона, увидел рядом с белой собаченцией громадные сапоги Филгудыча, он стал было отползать назад, затем кое-как поднялся и, пошатываясь, поплёлся прочь. Но тут же, напоровшись на куст орешника, снова упал, с треском ломая сучья. Филгудыч тут же рванулся к нему, схватил за грудки и прошептал: «Тиха-а-а!», выразительно глядя в сторону склона. Тестер замер и все они: и Филгудыч, и собачка, и Тестер стали внимательно слушать окружающую тишину, пытаясь уловить в ней звуки приближающейся погони (Тестер, правда, из-за непрекращающегося буханья в ушах ничего не слышал). Минуты через две старик прошептал: «Пронесло, кажись!», опустил Тестера на землю, внимательно осмотрел его и удовлетворенно пробормотав «Сгодится!», с удивительной лёгкостью поднял плохо соображающего измождённого беглеца, подставил ему своё мощное плечо и поволок куда-то. Как шли, Тестер не помнил, но вышли они к реке.

Здесь их и настигли люди Шамиля.

На кромке обрыва появилось несколько автоматчиков, они вскинули «стволы», прицелившись в беглецов. Секунду спустя подошедший Шамиль крикнул:

– Стой, Старык, стой! Тебя мы нэ тронэм! Отдай нам чэловэка и ухады!

Филгудыч, держа в руках невесть откуда взявшийся дробовик (Тестер так и висел у него на плече, как свёрнутый в рулон ковёр), ответил тихо, но твердо:

– Возвращайся к Пахану, Шамиль! Человека я тебе не отдам!

– Ну, как хочэшь! – ответил Шамиль и кивнул головой своим бойцам.

Грянули выстрелы, пули засвистели в ветвях деревьев, Тестера тупо и сильно ударило несколько раз: в ноги, в спину… Старик, уходя в прибрежные заросли, перекинул ствол дробовика через свободное плечо и два раза выстрелил, не глядя. Стрельба сверху поутихла, потом Шамиль что-то крикнул, и бойцы стали неуклюже спускаться с откоса. И тут Тестер увидел лодку.

Ну, лодка-то была запрятана в кустах, а вот откуда взялся остров, он так не понял. Плыли вроде бы на противоположный берег…

– Тюлефан Филгудович, а откуда остров-то появился?

– А-а! Это старый трюк! «Скрытый файл» называется. Только благодаря этому фокусу меня ещё не изловили! Они меня просто не видят!

Скрытый файл! Господи, ещё одна загадка! Впрочем, где-то, на краю сознания, Тестер вроде бы почувствовал какую-то связь между файловой системой компьютера и… реальностью, но в детали влезать не стал: времени не было! Важно было понять общую картину. А детали – потом!

– Ну, а что, что это за место, а? Как я сюда попал? И-и-и… что, вообще, происходит?

Старик Филгудыч хлебнул чайку, затянулся трубочкой, обтёр короткую седую бороду, и, усевшись поудобнее в своём кресле, сказал:

– Про нашу Бестерляндию хочешь узнать? Ну ладно, расскажу…, или, может, ещё чайку?

«Бестерляндия?! – Тестер сразу вспомнил название программки, которую ему прислал по почте Усмад в то злополучное утро. – «Бестерленд» – так вот, где собака зарыта! Та чертова программка и убила его, оставив их «там» одних: Надю, и Илюшку…. Эх, кабы можно было бы вернуться: берегись тогда, сволочь Усмад! Убил бы гада!»