О чем молчат легенды. Жены проклятого рыцаря

– Приветствую и тебя, Лилиана, – снисходительно проронила Инесс.

Синичка расплылась в улыбке, гостья милостиво улыбнулась ей в ответ.

Лиля засунула в духовку мясо и снова обернулась к даме.

– Рады видеть тебя здесь. Мы немного припозднились с готовкой. Присаживайся, дорогая.

– А где же мой муж? – высокомерно поинтересовалась Инесс, даже не взглянув на кухонный диванчик и стулья. – Я была уверена, что Бари успел воспользоваться гостеприимством сэра Герберта и одолжил у него рыцарскую вдову.

В глазах Синички заплясали опасные шальные огоньки. Таким же становится взгляд Герберта, когда любимый собирается испытывать чьё-то терпение.

– Герб ему отказал, – ответила Лиля.

– Так где в таком случае мой муж? – повторила гостья.

– Он в душе, – бесцеремонно вступила в разговор Таня.

– В душе? – Инесс смерила Лилю испепеляющим взглядом.

Я слушала, с ужасом понимая, что ничего не могу сделать. Не представляю, как сейчас можно было бы заткнуть Танюшку. Остаётся только ждать развязки.

– Он осматривал квартиру. Сначала любовался комнатой судьи, а сейчас исследует ванную, – продолжила Синичка.

Инесс пронзила Лилю немигающим змеиным взглядом. Та ответила гостье спокойной улыбкой. Я заметила, что Лиля покрепче сжала в руке кухонный нож.

– Инесс, мы ещё успеем выяснить отношения без свидетелей, – проговорила она. – Сейчас на это нет времени. Дай мне спокойно приготовить праздничный ужин. Сегодня у нас двойной праздник, а Вика ещё не имеет опыта в приёме гостей, тем более – элиты Грарга.

Инесс согласно склонила голову, снова превращаясь в надменную аристократку.

– Разумеется, Лилиана. Будь любезна, представь меня девушке, – она с благосклонной улыбкой взглянула в сторону Синички. – Боюсь, из-за наших с тобой разногласий у неё может сложиться превратное впечатление о нашем ордене.

Я еле сдержала неуместный смешок. Разногласий? Вот, оказывается, как это называется!

– Это вряд ли, я уже оценила орден Грарга по достоинству, – процедила Танюша.

– Представить тебя? – уточнила Лиля. В её глазах сверкнули озорные искорки. – Ей? – Лиля кивнула на Синичку.

– Разумеется, как положено по этикету.

– Хорошо, дорогая, если ты этого желаешь… – Лиля обернулась к Синичке и торжественно произнесла: – Татьяна, разреши представить тебе маркизу Инесс Бероль, первую сиятельную даму Грарга, уважаемого члена совета судей.

– Татьяна? – с лёгким удивлением переспросила Инесс.

– А это Татьяна – лучшая подруга нашей Вики, вдова рыцаря Вильгельма и, по совместительству, жертва сегодняшнего совета, – с удовольствием продолжила Лиля, поворачиваясь к даме. – Заодно, хотя об этом ты не просила, Инесс, хочу представить тебе супругу сэра Герберта, даму Викторию.

Лицо Инесс побледнело, по белой коже пошли красные пятна.

– Как ты посмела так меня унизить? – прошипела гостья.

– Ты сама попросила представить ей тебя, Инесс, – ехидно напомнила Лиля.

– Лилиана, я не понимаю, почему дама Виктория в первые сутки после посвящения и свадьбы сидит в трауре и глотает слёзы. Прошу прощения за это недоразумение, дорогая, – Инесс сладко улыбнулась мне.

Я с трудом растянула губы в ответной улыбке.

– Чёрный цвет всегда в моде, Инесс, Вика просто не успела переодеться после служения, – ответила Лиля. – А слезы глотает, потому что до перехода общалась с убитыми врагами. В ней пока много человеческого тепла. Между прочим, Иоганн был поклонником Викуси. Он даже хотел увести её у Герберта, зная, что они живут вместе. Представь себе, за несколько минут до перехода чашепоклонник пытался отговорить Вику от вступления в орден и предлагал с ним уехать.

– В самом деле? – заинтересовалась Инесс, тут же забыв о конфликте. – Как романтично! У Герберта был достойный соперник.

Сердце болело, как будто кто-то сжимал его в кулаке. Я не могла заставить себя думать об Иоганне в прошедшем времени. Только вчера он отговаривал меня от посвящения, говорил, что будет меня ждать, что готов принять меня в любой момент. А сегодня утром рыцарь умирал у меня на руках, и я закрывала его глаза. Синие любящие глаза. Я снова всхлипнула.

Что было бы, если бы во мне сохранились чувства? Наверное, я бы впала в такой же ступор, как и Синичка в начале. А что переживает сама Танюша, потеряв сразу двух близких людей? Всё равно, что из моей жизни навсегда исчезли бы Герберт и Лиля. Такое даже представить страшно!

– С этим понятно, – между тем продолжала Инесс. – Но тогда я, тем более, не возьму в толк, почему дама Виктория занимается готовкой? А эта рыцарская подстилка сидит сложа руки, одетая совсем не как жертва, да ещё и смеет подавать голос, – добавила она, сверля Синичку тяжёлым взглядом.

– Татьяне здесь переодеваться не во что, – мирно ответила Лиля. – А насчёт того, что девочка ничего не делает и издевается, – похоже, это своеобразная реакция на сильный стресс.

– Вот как?

Инесс шагнула к Синичке и рывком схватила её за руку. Танюша холодно смотрела на судью, не пытаясь отнять руку. Инесс переводила взгляд с Синички на Лилю, потом снова на Синичку. Таня сидела всё с тем же ледяным выражением лица. Она сильно побледнела, серые глаза постепенно темнели.

– Любопытно, – протянула Инесс. – Она поразительно владеет собой, Лилиана. Просто генератор энергии, а с виду и не скажешь.

– Прекрати, именем великого Грарга! – резко и властно приказала Лиля. – Сэр Герберт не давал тебе разрешения.

Инесс с усмешкой разжала пальцы. Танюша поморщилась, словно от боли. Второй рукой она вцепилась в край стола, как будто пыталась удержаться на месте.

– Что случилось? – вздрогнула я. – Синичка?

– Видишь ли, Викуся, – неторопливо начала объяснять Лиля, – когда человеку плохо – неважно, морально или физически – ему станет во много раз хуже, если кто-то из нас возьмёт его за руку. Именно за ладонь. Мы при этом получаем от него силы. Если подержать так дольше нескольких секунд, для него это становится пыткой. Инесс имеет в виду, что подруге твоей очень плохо, хоть она и держится так, что этого почти не видно. Слушай, Пичужка, а давай-ка мы с тобой чего-нибудь крепкого глотнём. По-моему, тебе не помешает.

Синичка отпустила край стола и с усилием выпрямилась.

– Лилиана, что ты с ней возишься? – раздражённо спросила Инесс. – Увидела родственную душу, такую же дворняжку, как ты сама?

– Пичужку, – поправила Лиля. – И попрошу называть меня дама Лилиана. Я всё же была замужем за сэром Гербертом.

Она извлекла из навесного шкафчика полуторалитровую бутыль с медицинским спиртом. Где Лиля только берёт эту гадость?

– А осталась дворняжкой! – бросила Инесс.

Лиля насмешливо прищурилась.

Ответить она не успела. Распахнулась дверь ванной, за стеклом вновь возникла обнажённая мужская фигура, обёрнутая чем-то ниже пояса. В кухню вошёл коротко стриженый, невысокий, по сравнению с Гербертом, мускулистый шатен с полотенцем на бёдрах и довольным сальным взглядом. Кроме полотенца, на нём было только кольцо судьи Грарга. Лиля, не глядя на вошедшего, разливала содержимое бутылки в две рюмки, добавляя в одну из них воду. Инесс напряглась, её дыхание стало тяжёлым, ноздри раздулись. При виде супруги лицо Бари вытянулось, он попятился.

– Как ты смеешь входить в таком виде туда, где находятся дамы Грарга? – прорычала она. – Сейчас же вон! Зайдёшь, когда приведёшь себя в порядок.

Шатен молча исчез за дверью. Похоже, Инесс держит неверного мужа под тяжёлым, устойчивым каблуком.

– Сиятельная дама, – моментально вступила Синичка. – А кого здесь мог смутить беспорядок в одежде вашего супруга? С эстетической точки зрения, посмотреть на этот экземпляр даже любопытно.

– Не ожидала от тебя, Пичужка, – рассмеялась Лиля. – Где ты этого нахваталась, невинное создание?

– Да уж, невинное, – хмыкнула Инесс. Она тяжело опустилась на стул. – Я предвижу, что быть её защитником – занятие крайне неприятное.

– Тебе-то что? – Лиля, посмеиваясь, капала в мою чашку что-то вонючее. Затем она разбавила это водой и протянула мне. – Викуся, давай-ка выпей, скоро начнут прибывать остальные гости. Хватит плакать, дорогая. Инесс, спирт не предлагаю. Знаю, что ты нам компанию не составишь.

– К сожалению, Лилиана, я имею прямое отношение к защите, – с явной неприязнью произнесла гостья. – Я была в гостях у Каитона, когда услышала о предстоящем совете, и Мари попросила меня быть защитницей. Она так чувствительна, за несколько веков почти не изменилась. Мари услышала, как Каитон и Анорм обсуждают варианты приговора. Сначала она пыталась убедить Анорма облегчить участь жертвы, но ты ведь его знаешь, – улыбнулась Инесс. – Король учтиво, но твёрдо отказался, а Каитон посоветовал Мари выбросить это из головы. Тогда она кинулась ко мне. Не могла же я отказать Мари! Теперь придётся держать слово.

– Они будут на совете? – быстро, чуть напряжённо спросила Лиля. – Оба? Каитон и Анорм?

– Нет, Каитон обещал Мари, что не станет в этом участвовать. А вот Анорм собирается быть обвинителем. Удовольствие ниже среднего – выступать на совете против самого Короля из-за наглой, дурно воспитанной девчонки. Ну да ладно, – Инесс глубоко вздохнула. – Перед лицом великого Грарга я объявляю, что буду защитником на сегодняшнем совете судей. Я приняла это решение осознанно.

Она коснулась губами камня в кольце судьи, а затем с недоумением уставилась на Лилю.

– Неужели нашёлся кто-то ещё? Это что – шутка? Не знаешь, кто так развлекается, Лилиана? Я попробую убедить его уступить мне право защиты.

– Это невозможно, Инесс, – спокойно произнесла Лиля. – Защищать Татьяну буду я, уступать никому не собираюсь, и шутить на совете я не настроена.

– Ты? – подняла брови Инесс. – Лили, ты всегда говорила, что это не твоя стихия! Если хочешь вытащить девицу с совета живой, разумнее было бы отдать право защиты мне.

– У меня это получится лучше, дорогая. Во-первых, я уже успешно выходила против нашего совета, во-вторых, я не боюсь возразить Королю, в-третьих, я знаю все факты. Я буду требовать полного оправдания, а не смягчения приговора, – Лиля с усмешкой подняла рюмку. – За мое возвращение к защите!

– Лилиана, ты была защитником всего один раз, когда только стала судьёй, – Инесс нахмурилась.

– И это была полная победа. Если помнишь, тот совет завершился до неприличия быстро и тут же перетек в большую пьянку, – Лиля откусила кусочек солёного огурца и вновь наполнила рюмку. – Пичужка, я в одиночестве пить не люблю, составь компанию. Викуся, глотни капельки, а?

Синичка одним махом осушила рюмку и, поморщившись, глубоко вздохнула. Как только в неё полезла эта гадость? Я с отвращением понюхала успокоительную жидкость, зажмурилась и сделала глоток из чашки. На вкус питьё оказалось таким же мерзким, как и на запах, хотя и лучше разбавленного спирта.

– Не думала, что в проклятом ордене у меня найдутся защитники, – ехидно протянула Танюша.

– Да, тебе исключительно повезло, – невозмутимо ответила Лиля. – Возьми огурчик.

Каким-то образом она ухитрилась одновременно вновь наполнить рюмки, поставить варить яйца и свеклу и открыть рыбные консервы. Казалось, что на кухне, помимо пьянствующей Лили, действуют ещё несколько рыжеволосых девушек.

Синичка даже не посмотрела в сторону тарелки с нарезанными солёными огурцами. Она глотала за компанию с Лилей уже третью рюмку, а ведь до этого пробовала только шампанское, и то немного. Напоить ее Лиля решила, что ли?

– Ты собираешься готовить десерт или подашь им на сладкое эту Пичужку? – серьезно поинтересовалась Инесс.

– Пичужку они точно не получат, и без сладкого как-нибудь обойдутся, – Лиля усмехнулась. – Хорошо, что ты прибыла раньше, Инесс. Мне нужен твой богатый опыт. Подумай, как разместить совет на этой кухне. Да и вообще как все обустроить. Мне не приходилось этим заниматься.

– Места очень мало. Тут понадобится и поработать с пространством, и заняться антуражем… – задумчиво пробормотала гостья. – Непростая задача.

Её оценивающий взгляд пополз по кухне. Инесс покачала головой.

– Может, лучше в комнатах? – спросила она.

– Я уже думала об этом. К сожалению, не получится. К своей комнате Герберт никого не подпустит, он у нас собственник. К машине ещё может допустить, но спальня для него священна и неприкосновенна. А у меня большую часть места занимает кровать. Нельзя же посадить на неё всех членов сегодняшнего совета.

– Они и так почти все в ней перебывали, – ядовито заметила Инесс. – Но хотя бы видимость приличий надо соблюдать, твоя комната отпадает.

– Викуся, картошку надо вымыть и поставить варить, – повернулась ко мне Лиля. – Порежь помельче, чтобы сварилась быстрее, всё равно это будет пюре.

Я подняла огромную кастрюлю и подошла к раковине. Непривычно было чувствовать себя такой сильной, кастрюля казалась совсем лёгкой.

– Пожалуй, с помощью Грарга мы сможем удобно здесь разместиться, – задумчиво произнесла Инесс. – Меня смущает только, что у вас есть соседи.

– С этим всё в порядке, – отмахнулась Лиля. – Квартира на верхнем этаже, над нами крыша. Общая стена с соседями сбоку – у меня в комнате, и звукоизоляция там очень хорошая. Я ни разу их не слышала. Внизу живёт одинокий глухонемой старик. В общем, эта квартира – очень удобное для совета место.

– Тогда всё в порядке, – кивнула Инесс. – А где же победитель?

– Набирается сил.

– Да уж, силы ему понадобятся, – подала голос Синичка. – От него потребуются особое мужество и энергия.

Я молча мыла картошку, не глядя в сторону подруги. Танюша сейчас в шоке, говорить ей что-либо бесполезно, никаких разумных доводов она воспринять не сможет. Тем более, когда рядом расположились Лиля и Инесс.

– Она что, железная? – Инесс фыркнула. – Видели мы таких железных, посмотрим, как она запоёт на совете.

– Думаю, будет петь так же. Татьяна, видимо, решила сделать всё возможное, чтобы к утру не остаться в живых, – безмятежно объяснила Лиля. – А я собираюсь, в свою очередь, устроить так, чтобы после совета она была жива и даже не покалечена. Повода для наказания нет. Они с Вильгельмом венчались всего три дня назад.

– Но машину-то девчонка угнала. Побега вполне достаточно для сбора совета.

Я поставила кастрюлю на плиту и зажгла газ.

– Это не побег, – отмахнулась Лиля. – Девица рванула в парк, где прошёл бой. Кстати, Герберт не возражал. Татьяна не знала, что земля Грааля забирает умерших. Хотела увидеть их в последний раз, только и всего. Когда заметила меня, даже не пыталась бежать. Ты действительно считаешь, Инесс, что влюблённая дурочка заслуживает того, что припас для неё наш совет?

– Если всё так и есть, избежать серьёзного приговора будет легко, – голос Инесс стал вкрадчиво-мягким. – Это правда, Татьяна?

– Сиятельная дама, я не нуждаюсь в помощи, – резко ответила Синичка. – Какая разница вам и вашему совету, была я замужем три дня или много лет?

– Разница огромная, – оживилась Инесс. – Тебе нужно всего лишь снять обручальное кольцо и отречься от Вильгельма. Сказать, что он тебе не муж. Совет будет полностью удовлетворён.

– Отречься? – Синичка с ненавистью посмотрела на даму. – Он мне муж и всегда им будет.

– Кто бы сомневался! – усмехнулась Лиля. – Инесс, если бы ты видела Пичужку после свадьбы – точно не предложила бы такой выход. Мне придётся выиграть совет без её отречения.

На пороге появился Герберт. Мой любимый был всё ещё без рубашки, с обнаженным торсом. Я увидела, что глубокие раны превратились в обычные царапины. Служение удалось – вид у Герберта был посвежевший и отдохнувший.

– Приветствую в нашем доме сиятельную даму Инесс.

Он учтиво поклонился и поцеловал гостье руку. Инесс склонила голову в ответ.

– Приветствую победителя. Прими мои поздравления по случаю вашей женитьбы и с победой в бою чести.

– Благодарю, – Герберт снова поклонился.

– Герб, у тебя достаточно сил? – быстро спросила Лиля.

– Да, Лили. Я уже видел новых посланников Грааля, – он широко улыбнулся. – Двое неопытных мальчишек, ни разу не успели за мной. Считаю такую стражу оскорблением для нас. Неужели нельзя было прислать кого-то посерьёзнее?

– Они уже в Марске? Что думают делать? – подалась вперёд Лиля.

– Ничего. И хватит спаивать Синичку, можешь сделать ещё хуже, – он быстрым движением убрал обе рюмки на раковину.

– Сам потом благодарить будешь, – буркнула под нос Лиля.

– Сэр Герберт, я правильно услышала? Враги бросили рыцарскую вдову в такой ситуации? – недоверчиво спросила Инесс.

– Именно. Решили не вмешиваться и оставить всё как есть. Стражи увидели, как Татьяна выходит с судьей Лилианой из парка и добровольно садится в машину. После этого они сочли, что помощь Синичке не требуется.

– Вы о чём? – насторожилась я.

Лицо Танюши выражало полнейшее равнодушие.

– Обычно враги пытаются отбить жертву, отправить к Граалю, куда мы не можем за ней пойти, – объяснила Лиля. – А на Пичужку они попросту махнули рукой, решив, что рыцарская жена неплохо с нами поладила. В этом они частично правы. Мне, правда, она безразлична, но из-за вас я не отдам девчонку судьям.

– Вот как, Лили? – раздался с порога хрипловатый баритон. – На этот раз мы разошлись во мнениях, дорогая.

Герберт резко обернулся. У него за спиной стоял неслышно вошедший новый гость – высокий брюнет лет сорока пяти с хищным, насмешливым взглядом тёмных глаз. Слегка вьющиеся короткие волосы, орлиный нос, фигура потрясающая, как и у всех рыцарей, под рубашкой бугрятся мускулы. Красивый и опасный…

Глава 4. Таня Синица

Вот тот, кого я ждала. Жестокий хищник. Такого не разжалобишь рассказом о трёхдневном браке. Он не станет вникать, зачем мне понадобилась машина Герберта. Взгляд у неожиданно появившегося гостя пронзительный, холодный, усмешка не сулит ничего хорошего. Странно, что остальные оказались чересчур гуманны. Я ожидала большего от приспешников Грарга. Лиля никак на мои выпады не реагирует, Инесс неожиданно и некстати смягчилась, а её Бари – классический подкаблучник. Не удивлюсь, если на совете он начнёт подпевать жене.

Мой будущий убийца поцеловал руки Лиле, Инесс и Вике, обменялся рукопожатием с заметно напрягшимся Гербертом. Он весело поздравил Лилю и Герберта с победой, затем Герберта и Викусю – со свадьбой.

– Анорм, ты сегодня рано, – улыбнулась Лиля. – Рада видеть тебя, дорогой.

Она обняла гостя. Анорм коснулся губами её губ.

– Не забудь, что твоя спальня занята, – тут же отреагировала я. – Бари устроился там с комфортом.

Чем наглее смогу себя повести – тем лучше. Этот хищник должен как следует разозлиться до суда, раз он собирается стать там обвинителем. Анорм смерил меня долгим многообещающим взглядом.

– Это и есть сегодняшняя жертва? Хороша. Думаю, никто не откажется поучаствовать в исполнении приговора.

– Об этом можно будет говорить только после вынесения советом приговора, Анорм, – спокойно и твёрдо произнесла Лиля.

Она отстранилась от гостя и пристально посмотрела ему в глаза.

– Бари ты говорила что-то в том же духе перед тем, как с ним уединиться. Собираешься тащить к себе в комнату каждого из судей? – усмехнулась я.

Анорм сделал ко мне шаг, но дорогу ему преградили Герберт и Лиля.

– Как бы она себя ни вела, ты не имеешь права тронуть её без моего разрешения, – произнёс Герберт, бросая на меня злой взгляд. – Она моя по праву.

– Так дай мне разрешение, – недобро улыбнулся Анорм, – и до совета вы её не услышите. После нашей беседы у девицы надолго пропадёт желание говорить о чём-либо с членами ордена. А вот приказы рыцарей Грарга она станет выполнять беспрекословно, за это я ручаюсь.

– Беседы не будет, – голос Лили прозвучал резко и властно. – Придётся отступить, Король. Закон Грарга – один для всех, включая тебя и самого Каитона. Если победитель против, ты не можешь даже прикоснуться к жертве.

Король? Судя по кличке, он – один из главных в Грарге. Тем лучше! Надеюсь, его величество настоит на своём.

– Лили, это лишь дело времени, простая формальность, – почти весело ответил гость.

Я в нём не ошиблась. Нужна пара слов – и Король сорвётся. Не знаю, что он сделает, главное, вывести его из себя настолько, чтобы не оставил меня в живых.

– Не будем ссориться из-за пустяков, – продолжил Анорм.

– Не будем, – согласилась она, не двигаясь с места.

Я с удовлетворением отметила, что Инесс побледнела. Значит, она боится Анорма и не поддержит моих защитников. Викуся напугана до потери дара речи. Это хорошо, она не сможет вмешаться и не наживёт проблем с опасным хищником. Сейчас самое время попытаться подставиться Королю. Если я встану и сделаю всего шаг в сторону, успеет кто-нибудь мне помешать?

– Мы – родственники по крови, – произнёс Анорм.

– Да, Пичужка, напрасно ты так легкомысленно отказалась от моего приглашения на граргскую свадьбу, – с сожалением хмыкнула Лиля. – Породнилась бы через кровь с Гербертом и Викой, а через Герба – и с Королём. Такое родство у нас уважают. Вопрос о праве победителя можно было бы закрыть, Герберт мог бы отпустить тебя, как родственницу. Надо ж было упустить такой шанс!

– Лили, надеюсь, это шутка? – поморщился Анорм.

Я, наконец, собралась с силами. Встать и сделать шаг. Всего шаг – и я окажусь для Анорма в зоне досягаемости.

– Боже спаси от такого родства, – фыркнула я и поднялась со стула.

Шагнуть в сторону не успела. Герберт резким рывком притянул меня к себе, повернувшись к Анорму боком.

– Будет лучше, если мы на какое-то время уединимся, – мрачно произнёс он. – Анорм, напоминаю, что рыцарская спальня священна и неприкосновенна, так же как и рыцарская добыча.

Герберт протащил меня мимо Короля и ногой захлопнул дверь кухни. В следующую секунду он приподнял меня, стремительно пронёс по коридору и влетел в свою комнату.

– Ты совсем без тормозов?! – разъярённо прошипел Герберт.

Он плотно закрыл дверь. Я огляделась.

Большую часть комнаты занимал тот самый разложенный широкий диван со смятым постельным бельём. У стены примостились закрытый шкаф и кресло, на котором висела и валялась куча мужских и женских вещей. По хаосу сразу можно было понять, что здесь живёт Вика. Около кресла стоял стеклянный столик на колёсиках с двумя пустыми чашками и вазочкой с конфетами и смятыми фантиками. У окна – компьютерный стол, на нём – огромный монитор, принтер, несколько колонок разного размера. Вся поверхность стола была завалена бумагами, книгами, дисками. У дивана пристроился высокий торшер. А ночи у них совсем не тёмные…

Значит, если дойдёт до исполнения права победителя, это будет здесь. И, возможно, при свете. А я даже мужа не видела при свете. Я постеснялась рассматривать, а он не хотел меня смущать.

– Ты меня слышишь?! – Герберт резко встряхнул меня за плечи, швырнул на диван и сел рядом. – Тебе жить надоело?

– А если надоело?

Я устало посмотрела на того, кто совсем недавно называл себя моим другом. Ну что ему стоило просто не мешать Анорму?

– Это пройдёт, – помедлив, чуть мягче сказал Герберт. – И жить ты будешь очень долго, Танюш. Но для этого тебе придётся взять себя в руки и пройти через сегодняшнюю ночь.

– Пройти через твои руки и всё остальное, – вяло усмехнулась я. – Тронута твоей заботой, только моя жизнь уже закончилась утром, в парке. Тебя это должно порадовать, ты ведь напитываешься чужой болью.

Я встала и медленно двинулась к креслу. Остановит или нет? Пол под ногами слегка шатался. Я схватилась за мягкий подлокотник и почти упала на валяющиеся в кресле вещи. Кажется, что-то при этом соскользнуло на пол. Да, рядом с креслом лежали красный бюстгальтер и один чёрный мужской носок. Герберт лёг на бок, повернувшись ко мне лицом. Значит, все же решил дать мне отсрочку до приговора судей.

– Можешь поверить, меня это не радует, а напитаться, как ты выразилась, я могу и без тебя, – сказал он. – Сейчас, кстати, никто из тебя силы не вытягивает.

– Отдай кому-нибудь право победителя, – тихо попросила я.

Голова кружилась, комната плыла перед глазами.

– Нет, – покачал головой Герберт. – Ты сейчас не в себе и сама не понимаешь, о чём просишь.

В спальню влетела разъярённая Викуся.

– Синичка, ты совсем спятила? – прошипела она, плюхнувшись на диван рядом с Гербертом. – Прекрати этот концерт! Не цепляй их. Анорм в бешенстве, Лиля еле успокоила его.

– Вика, уймись, – поморщился Герберт.

– Ты что, не понял? Она специально раздразнивает всех подряд, чтобы кто-нибудь её убил!

– Понял, конечно, и Лили тоже поняла. Думаю, что-то в этом роде она сейчас объясняет Анорму. Между прочим, Викуля, ты бросила Лили на кухне, а ей ещё нужна помощь. Так что пойдем-ка помогать.

– Она уже почти всё сделала.

– Рыжая молния, – хмыкнул Герберт.

– Что? – машинально переспросила я.

– Это её кличка в Грарге. Рыжая молния.