О чем молчат легенды. Жены проклятого рыцаря

– Викуся, чтобы выйти, надо закрыть глаза и сделать шаг вперед, – скороговоркой сообщила Лиля.

Алёхину качнуло в сторону. Алла прикрыла глаза рукой и с силой выдохнула. Иоганн машинально поддержал девушку. Она открыла глаза, и я с возрастающим ужасом поняла: а вот это – уже не Викуся. Рядом с отцом Вадима стояла ничего не понимающая Алка. Из ее памяти стёрлись несколько минут – тех самых минут, в которые ею управляла Вика.

– Что здесь происходит? Кто вы такой? – возмутилась Алёхина, резко вырываясь из придерживающих её рук Иоганна.

– Помогите! – тут же завопила Лиля, в руке у неё уже не было кинжала. – Это какие-то ненормальные! Два маньяка!

Она попятилась назад. Со стороны могло показаться, что хрупкая беззащитная девушка стала жертвой нападения огромного парня с ножом.

– Я ничего не понимаю. Откуда взялся Чернов? Чего он пристал к девушке? Синичка, что это за тип? – Алка с враждебным недоумением смотрела на Иоганна. – Откуда он вообще появился?

– Они здесь вместе! Эти двое! – пронзительно визжала Лиля.

– Замолчите обе! – не знаю, как, но мне удалось их перекричать. – Алла, я тебе потом всё объясню, пойдем отсюда. Они сами как-нибудь разберутся.

Я даже приблизительно не представляла, что буду ей говорить. Главным было – как можно скорее и дальше утащить Алёхину. Краем глаза я видела, как из-за сосен, не спеша, выходят в обнимку Герберт и Викуся. Мне показалось, он удерживал Вику силой, заставляя идти медленнее.

– Синичка, я тебя не п-понимаю… – возмущённо заикалась Алка. – Этот тип, наверное, гипнотизёр, я ничего не помню. А этот… этот… – она нервно ткнула пальцем в сторону моего мужа, – Чернов угрожал девчонке ножом, я видела. И ты предлагаешь просто взять и уйти?

– Таня, как ты можешь оставить меня с ними? – правдоподобно заныла Лиля. – Не ожидала от тебя такого.

– Кто это?! – завизжала Алка, указывая на побледневшего Иоганна. – Что вообще происходит?

И тут я с запозданием поняла, что именно происходит. Мой свёкор угодил в ловушку, из которой у него почти не было шансов выбраться.

– Алла, умоляю, не задавай вопросов, – я вцепилась обеими руками в её руку. – Они сами разберутся. Нам пора. Пойдём, пожалуйста! Автобус наверно уже стоит на вокзале.

– Маринка подождёт, ничего с ней не случится. Надо разобраться с этой ерундой. Почему я ничего не помню?! – она снова обернулась к Иоганну.

Лиля приблизилась к нам и вкрадчиво произнесла:

– Хороший вопрос.

– Что тут у вас случилось? – вмешался Герберт. – Какие-то проблемы?

Они с Викой подошли уже почти вплотную, и Алка вздрогнула, услышав за спиной его голос.

– Да! Тут непонятно, что творится! – заверещала Алёхина. – Я помню только, как вошла в парк. А потом очнулась здесь, и меня обнимал этот тип, – она резким взмахом руки показала на Иоганна. – А Чернов угрожал девушке ножом. По-моему, полицию надо вызывать. Я вообще не пойму, кто он и откуда взялся, – Алка кивнула на моего свёкра.

– Кажется, по законам чести тебе давно пора представиться девушке, – с усмешкой произнёс Герберт. – Заодно можешь сообщить, кто такой маньяк с ножом, который называет себя Вадимом Черновым.

– Нет!

Я услышала дикий крик и не сразу поняла, что это кричу я сама.

– Синичка, что с тобой?

Алла посмотрела на меня с сочувственным изумлением, затем перевела вопросительный взгляд на Герберта, игнорируя Викусю. Вика недобро прищурилась. Неужели сейчас, в такой ситуации, она может ревновать?

– Алла, не спрашивай, прошу тебя, не спрашивай! – раз за разом повторяла я, чувствуя, что меня трясёт.

– Что значит – называет? – тут же спросила Алка. – У Чернова есть какое-то другое имя? Да что тут происходит, в конце концов?!

Всё виделось, как в тумане. Довольная улыбка Лили, спокойное лицо Герберта, встревоженное – Вики, недоумённо-настороженное – Алёхиной, бледное – Иоганна и сосредоточенное – Вадима. Он стоял в стороне с кинжалом в опущенной руке и смотрел на меня так, будто хотел навсегда запомнить. Так, как смотрят перед долгой разлукой.

– Я Иоганн Габсбург, рыцарь ордена святого Грааля, – отчётливо произнёс свёкор. Он казался спокойным, но был мертвенно бледен. – Я был призван защитить ваш город. Теперь я не могу выполнить свою миссию, так как во мне усомнились. Я должен уйти.

Габсбург? Ничего себе! Это же вроде какой-то древний королевский род. О Боже, о чём я думаю? Какая сейчас разница, чьи они потомки! Что теперь будет?

– Он сумасшедший? – Алка расширенными глазами уставилась на Герберта. – Какого, он сказал, ордена?

Тот пожал плечами, его пальцы сильнее сжали руку Викуси.

– Увы, – произнесла Лиля, ее лицо немного омрачилось. – Мне очень жаль, но ты не уйдёшь, Иоганн. Лучше бы ты вчера воспользовался моим предложением. По крайней мере остался бы жив.

Она стояла всего в паре метров от назвавшего настоящее имя рыцаря. Их глаза встретились – спокойный взгляд моего свёкра и ответный, печальный – Лили. В следующую секунду в её руке снова мелькнул спрятанный в рукаве кинжал. Короткий бросок – и Иоганн упал на землю с ножом в груди. Я не поняла, как оказалась рядом. С другой стороны, стоя на коленях, истерически рыдала Викуся. Глаза рыцаря были открыты, затуманенный взгляд остановился на мне.

– Уходи, – прохрипел Иоганн. – Скорее…

– Если бы я знала, – сквозь слезы шептала Вика. – Я ни за что не прекратила бы вселение.

– Вика, – голос его внезапно окреп. – Если бы ты не вышла, я бы заставил тебя… Всё произошло бы так же… Не вини себя… Обещай, что не бросишь Таню. Она может попасть в беду… остаться совсем одна… Обещай…

– Конечно, – глухо ответила Вика.

О чем он говорит? Какое это имеет значение?

– Чернов, что происходит? – истерически завизжала Алёхина.

До этого Алка стояла, не двигаясь, в полном шоке от происходящего у неё на глазах. Ну почему она так быстро пришла в себя?

– Ты спросила, кто мы, – ответил родной голос.

Я подняла взгляд. Вадим стоял между Алкой и слугами Грарга. Он всё ещё пытается защитить идиотку Алёхину. Рыцарский долг превыше всего.

– И один ответ получила. Теперь пора представиться и мне, – он сделал короткую паузу и твёрдо продолжил: – Вильгельм Габсбург, рыцарь ордена святого Грааля. До этой секунды я был защитником твоего города.

Я вскочила и бросилась к мужу. Нет, только не он! Пусть лучше убьют меня! Меня, но не его!

– Синичка, стой! – закричала Вика.

Краем глаза я заметила, что Иоганн что-то продолжает ей говорить. В тот же миг Лиля, закрыв глаза, почти упала на скамейку. Алка молча кинулась к выходу из парка.

Какая безумная картина. На пожухшей траве лежит Иоганн с кинжалом в груди. Рядом, стоя на коленях, плачет Вика. Она держит умирающего за руку. На скамейке мирно посапывает Лиля. Мой муж и Герберт стоят друг против друга и сверлят один другого взглядами.

– Гадание Лили сбывается, – задумчиво произнёс Герберт.

Я стояла между ними и не могла сказать ни слова. Хотелось кричать, просить, умолять. Но нельзя, этого муж бы мне не простил.

– У тебя есть шанс погибнуть в бою, – голос Герберта прозвучал непривычно строго и торжественно. – Я могу оказать тебе эту последнюю честь, Вильгельм.

– Да будет так, – мой муж поднял кинжал остриём вверх. – Я вызываю тебя на бой, приспешник Грарга.

Взгляд Герберта остановился на мне. Несколько секунд на лице рыцаря Грарга отражалась странная смесь чувств – удивление, сомнение и что-то ещё, хищное, оценивающее. Затем рыцарь Грарга отвёл глаза, вырвал откуда-то из ветровки кинжал и поднял его вверх. Лицо Герберта окаменело, взгляд стал пустым.

– Да будет так, – глухо произнёс он. – Я принимаю твой вызов, посланник Грааля.

Лиля приподнялась со скамейки и посмотрела на заклятых врагов недоверчиво, будто считала происходящее неуместной шуткой.

– Синичка, отойди, – любимый голос стал требовательным. – Слышишь?

– Вы спятили все четверо, что ли? – резко вклинилась Лиля. – Вика, добей уже его, чтобы не мучился. Тут всего-то и надо – вытащить кинжал из раны. Пичужка, отойди от них, в конце концов. Нашла, где постоять!

– Таня от шока ничего не соображает, – сказал Герберт. – Лили, забери её отсюда, пожалуйста, только осторожнее.

Чьи-то руки легли мне на плечи и, мягко подталкивая, заставили сделать несколько шагов в сторону. Словно сквозь туман рядом проступило напряжённое лицо Лили.

– Пойдём, ты им помешаешь, – не скрывая раздражения, проговорила она. – Для боя рыцарям нужно место. Твоя защита пала, они могут тебя задеть. Двое ненормальных! – фыркнула Лиля. – Один предложил бой чести, а другой – принял вызов.

Она подтолкнула меня на скамейку, села рядом и с любопытством уставилась на две фигуры, замершие на дорожке с кинжалами.

– Ладно ещё ты, Герб, – продолжила Лиля. – Хотя с трудом представляю, как ты в случае победы будешь расхлёбывать последствия своей глупости. Но рыцарь светлого образа, забывший наши нерушимые законы, меня удивил.

– Какие законы? – сухо спросил мой любимый.

– Право победителя, – холодно ответил Герберт.

Вадим ненадолго утратил всегдашнюю сдержанность. Муж взглянул на меня со смесью отчаяния и бессилия, затем перевёл взгляд на Герберта.

– Я готов отказаться от поединка и покрыть своё имя и род позором, – хрипло произнёс он и опустил кинжал. – И готов без сопротивления принять любую казнь, которую мне назначит ваш совет.

Я невольно дёрнулась в его сторону, но Лиля в ту же секунду сомкнула пальцы на моём запястье. Руку как будто заковали в железо – не вырваться.

– По нашим законам в случае твоего отказа Герберт признаётся победите… – отчётливо проговорила она.

– Я требую начать бой! – перебил её Герберт.

Соперники сделали шаг навстречу друг другу. Мелькнул кинжал Герберта, Вильгельм отбил удар и пошатнулся. Я вздрогнула. Муж говорил, что непобедимая сила покидает рыцаря, назвавшего своё имя. Значит, сейчас он вышел против Герберта, как обычный человек? Сколько же он сможет продержаться?

Я старалась не смотреть в сторону Иоганна. Казалось, сердце медленно разрывается на крошечные кусочки. Я не могла ничего сказать, не могла пошевелиться, мысли превратились в неподъёмные, еле ворочающиеся камни.

Рыцарь не может умереть, если кто-то верит в его силы. И в ту Силу, которая его сюда послала. Я буду верить, что мой муж останется жив.

Снова мелькнул кинжал. Удар Герберта отбит. Выпад Вильгельма тоже отбит.

Я, не отрываясь, смотрела на бой, мысленно раз за разом повторяя, как молитву: "Не дай ему умереть. Пожалуйста, не дай ему умереть!"

Откуда-то рядом с Лилей появилась всхлипывающая Вика. Значит, Иоганна уже нет в живых.

Я машинально вытерла катившиеся по щекам слёзы и только теперь поняла, что запястье свободно. Я и не заметила, когда Лиля разжала руку.

Резкий бросок Вильгельма, – и кинжал легко вошёл в левое плечо Герберта. Вика с криком попыталась вскочить со скамейки, но Лиля удержала её за руку.

– Не мешай им! – отчеканила судья Грарга. – Не бойся, Викуся, с Гербом ничего не случится, – чуть мягче добавила она. – В самом худшем случае подождёшь его несколько часов. Я помогу Герберту вернуться поскорее, если он вдруг отправится к Граргу.

Лиля перевела взгляд на возобновившийся бой. Вид у судьи при этом был такой, словно она смотрит какой-то боевик в кино. Разве что стаканчика с попкорном не хватало.

– Зря я напомнила Вильгельму о законах, – протянула Лиля. – Теперь рыцарь Чаши сделает всё, чтобы победить. У него, похоже, есть шанс, – задумчиво добавила судья, спокойно глядя, как ее бывший муж морщится от боли. – Ты напрасно не добила Иоганна, – Лиля повернулась к Вике. – Ему все равно некому было бы здесь исповедоваться.

– Нашлось кому, – отрешенно ответила Викуся. – Я держала у его уха телефон. Он сказал только: "Умираю, отпусти мои грехи, отче". А потом молча слушал.

– Что ж, тогда хорошо, что не добила, – Лиля кивнула. – Иоганн ушел из жизни именно так, как хотел.

– Что ты сделала с Алкой? – нерешительно спросила Вика.

– Посадила на лавочку недалеко от вокзала. Пришлось подкорректировать ей память. Девица будет уверена, что всё увиденное и услышанное ей приснилось. А скорее всего, вообще не вспомнит об этой истории.

– Разве так может быть?

– При большом опыте вселений – может. Постепенно всему научишься.

Лиля достала из сумки сигареты и неторопливо закурила.

Кинжалы мелькали с немыслимой скоростью. Вот кинжал Герберта вошёл в правое плечо Вильгельма. Правое плечо! Я еле сдержала стон отчаяния. Теперь муж не сможет держать оружие в правой руке. Вот он перехватил кинжал левой рукой. Вильгельм обречен. Нет, я должна верить в то, что он останется в живых. Тогда он уцелеет.

– Эй, Пичужка, руки разожми, потом болеть будут, – негромко сказала Лиля.

Я непонимающе посмотрела на неё, потом на свои руки. Они были сжаты в замок так, что костяшки кулаков побелели, а кончики пальцев стали почти красными. Как их расцепить? Я не знала. Да и зачем?

Вика молча разжала мои пальцы. Откуда у неё такая сила? Ах да, она уже в ордене Грарга вместе с Гербертом и этой рыжей ведьмой.

Я тупо смотрела, как кинжал Герберта вонзается в правую руку моего мужа. Кровь, сколько же крови… Вильгельм сделал левой рукой бросок, удар. Метил в шею, если бы попал, всё было бы кончено. Но нет, попал ниже, снова в левое плечо.

– Четыре минуты, – Лиля бросила раздражённый взгляд на часы и крепко, заковыристо выругалась. – Хорошо хоть, дерутся стилетами. Чем-то более серьёзным они изрубили бы друг друга, как колбасу, из-за этого чёртова права.

– Что в нем такого? – с недоумением спросила Викуся. – Право победителя – это ведь, кажется, право на имущество побежденного? Так у Чернова толком ничего нет, а вы с Гербертом можете за день заработать на вселении сколько угодно денег.

– Вика, не тупи! Ты что, до сих пор не поняла?! – сорвалась я. – У них жёны приравниваются к имуществу!

Бой ужесточался, противники наносили друг другу рану за раной, кровь капала на дорожку, и крупные алые капли смешивались с осенней грязью.

– Хочешь сказать, если Чернов победит, он будет иметь на меня какие-то права? – недоверчиво спросила Вика после небольшой паузы.

Лиля тихо начала что-то объяснять.

Я вздохнула поглубже. Неужели Викуся всерьёз считает, что мой муж мог бы?.. Какая гадость, даже додумывать не хочется! Ни один рыцарь святого Грааля не воспользовался бы этим сомнительным правом. Да и Герберт только вчера женился, ещё суток не прошло после их с Викой граргской свадьбы. Вряд ли его интересует право победителя.

– Но Герберт может отказаться, – сказала Вика. – Наверняка он не захочет…

– Пока есть время, устрою вам обеим экскурс по законам Грарга о бое чести, – равнодушно произнесла Лиля. – Избавлю Герберта от этого объяснения. Если победивший в бою чести рыцарь Грарга не забрал свой… кхм… боевой трофей или не передал свое право кому-либо официально при свидетелях, то право победителя переходит ко всем членам ордена. Вот и думай, Викуся, стоит ли Гербу игнорировать древние законы.

Лицо Вики побелело, голубые глаза увеличились.

– Вы рано начали этот разговор, – перебила я судью Грарга. – Бой не окончен.

– Пичужка, твой благоверный знает, чем для тебя обернётся его глупость, – Лиля прикурила новую сигарету от предыдущей. – Конечно, Вильгельм будет сражаться, пока может стоять на ногах. Но бой скоро завершится, и мне его исход уже ясен. Это лишь вопрос времени. Посмотри, сколько крови потерял Вильгельм.

– Герберт тоже потерял много крови.

– Герба поддерживает Грарг. От потери крови он не может сильно ослабеть или, тем более, погибнуть. У Вильгельма с каждой секундой остается всё меньше шансов на победу.

– То есть Синичка должна будет постоянно находиться рядом с Гербертом? – озадаченно спросила Вика.

– Разумеется, он настроен оставить эту девицу с нами. Но такое возможно, только если ты не будешь против, – спокойно объяснила Лиля. – Так что решение идиотской ситуации за тобой. И, по-моему, ты уже всё решила.

Вика неохотно кивнула.

– Значит, наши её не получат, – продолжила Лиля. – Против нас с Гербертом никто не решится пойти. А вот и финал, наконец-то! – добавила она и швырнула окурок в урну.

Вильгельм упал от очередного удара кинжала. Я вскочила. Нет! Нет!!! Он не мог погибнуть, пока хоть кто-то верил, что он останется жив!

Лиля снова вцепилась в мои запястья железной хваткой.

– Уходим, – коротко бросила она. – Викуся, быстрее, рыдать будешь в машине. Пичужка, пойдём!

Герберт, не оглядываясь, быстро шагал по дорожке к выходу из парка, Вика кинулась за ним.

– Пойдём, – настойчиво повторила Лиля.

– Отпусти меня, пожалуйста, – я билась в железных руках, пытаясь вырваться. – Дай подойти, может, он жив. Хотя бы дотронуться до него… – я уже с трудом понимала, где я и с кем разговариваю.

Всё вокруг потеряло смысл, кроме неподвижной окровавленной фигуры на пыльной дорожке. Только бы подойти к нему. Только бы подойти…

– Нельзя, – еле сдерживая раздражение, сказала Лиля. – По нашему закону нельзя. Будь умницей, иди к выходу сама. Я не хочу силой тащить тебя к машине. Подходить к Вильгельму не имеет смысла. Всё кончено, удар пришёлся под сердце.

– Пожалуйста, пусти меня к нему, – повторила я.

– Не могу, – голос Лили стал жёстче. – Нам нужно уходить, возьми себя в руки.

– Синичка… – другие руки крепко сжали мои плечи. – Лили, иди вперёд, я сам разберусь.

Герберт приподнял меня, на мой плащ закапала кровь с его плеча.

– Зачем вернулся? – недовольно процедила Лиля. – Это против правил.

– За Татьяной, естественно, – он быстро шёл к выходу, не обращая внимания на мои попытки вырваться. – Как победитель, имею право. Я посадил Вику в машину и подумал, что у вас могли возникнуть сложности. Не хотелось бы, чтобы ты силой волокла девочку по парку.

– Какие нежности, – ядовито пробормотала Лиля. – А о том, что ты должен сделать с этой девочкой силой, ты не подумал?

– Силой я ничего делать не собираюсь, – ответил Герберт.

Он вышел из парка и почти подбежал к серебристому "рено". Герберт слегка подтолкнул меня на заднее сиденье, сел рядом и бросил Лиле:

– Ты за рулем.

Вика тихо всхлипывала впереди. Счастливая, она ещё могла плакать. У меня слёз не было, и боль раздирала изнутри так, что я еле сдерживала крик.

– Разумеется, – кивнула Лиля. – Держи, Викуся!

Она достала из сумочки пачку бумажных носовых платков.

Машина сорвалась с места. Лиля тихо, отчётливо выругалась, а затем уже громче начала высказываться:

– Герб, чем ты думал, когда затеял этот бой? Нам фантастически повезло, что за семь минут в парке никто не появился. И скажи-ка, пожалуйста, как ты собираешься выходить из машины в таком виде? Во дворе обязательно кто-нибудь будет – мамаша с ребёнком, разговорчивые старухи на лавочке…

– Хватит зудеть, Лили! – резко оборвал её Герберт. – Ты не новичок, прекрасно знаешь, что делать в таких случаях. Вытащишь мне из дома какую-нибудь куртку. В чём ты увидела проблему? Кстати, в бардачке лежит пара пакетов. Передай-ка их сюда, пока я не замазал кровью сиденье.

Лиля молча протянула ему два скомканных пакета из супермаркета, придерживая руль одной рукой. Герберт разорвал один из них и, морщась, обмотал окровавленное плечо поверх куртки. Второй пакет он прижал к ране на груди.

– Помогает? – с лёгким ехидством поинтересовалась Лиля.

– Лили, если хочешь устроить скандал – подожди до завтра. Сегодня мне нужна твоя помощь, – спокойно ответил Герберт.

– В чём, интересно?

– А ты сама как думаешь? Вика в истерике, Татьяна в полном шоке. Вечером у нас будет полно гостей. К тому времени обе они должны быть хотя бы в относительном порядке.

– Ты переоцениваешь мои возможности, особенно во втором случае, – сухо ответила Лиля. – Кстати, мне послышалось, или ты сказал, что не собираешься действовать с Пичужкой силой?

– Не послышалось.

– Отказываешься от права?

– Нет, конечно. Просто дашь девочке что-нибудь из своих запасов, на одну таблетку не обеднеешь.

– Не получится, Герб, – в ее голосе прозвучала издёвка. – Запас давно закончился, и пополнить его я сегодня не успею. Придется тебе рассчитывать только на свои силы, Казанова.

– Я не могу так, Лили. Ты что, не понимаешь?

– О том, что ты можешь, а что – нет, надо было думать до боя, а не после, – резко бросила Лиля. – И потом, что значит – не могу? – уже веселее добавила она. – Ты же не старую ханжу по праву получил. Девочка вполне симпатичная. Посмотри на неё хорошенько, чего тебе ещё надо?

– Не смешно. Три дня назад я поздравлял её со свадьбой, а сегодня ты предлагаешь… – начал Герберт.

– Я здесь вообще ни при чём, – жёстко перебила судья Грарга. – Ты сам создал эту проблему. Мог бы отказаться от боя, тебя никто не счёл бы трусом. Даже если бы сочли, ты быстро доказал бы любому из наших, насколько ошибочно это мнение. Как вариант, можно было начать бой без вызова. В конце концов, ты мог заняться Викиным объектом, я бы сама разобралась, что делать. Хватит об этом. Ты уже ничего не изменишь. Пичужка, что-то ты совсем расклеилась, притихла и в угол забилась. Ты нас вообще слышишь?

– Слышу, – нехотя ответила я.

Происходящее не укладывалось в голове. Казалось, что спор Герберта с его бывшей женой – лишь глупый сон. Перед глазами по-прежнему стояла самая страшная картина в моей жизни – два близких мне человека, которые всего несколько минут назад были живы и здоровы, а теперь мертвы.

Один из них лежит на глинистой земле. На рукоятке вонзённого под сердце кинжала переливается разноцветными камнями стальная бабочка. Как будто вот-вот она сядет на грудь задремавшего рыцаря. Другой застыл, уткнувшись лицом в землю, и холодный ветер осыпает его жёлтыми листьями. Листьями цвета разлуки…

Голос Лили ненадолго вернул меня к реальности:

– Помнишь, я вчера говорила, что ты сама прибежишь ко мне и попросишь помощи?

– Разве я просила помощи? – равнодушно отозвалась я.

– Лиля, оставь её в покое, пожалуйста, – вмешалась Вика.

– Не оставлю. Если будет переживать молча – может сойти с ума, говорю тебе, как медик с большим стажем, – хмуро ответила Лиля. – Пичужка, чем сидеть, уставившись в одну точку, лучше бы устроила скандал с руганью и побоями. Рядом с тобой есть замечательная мишень. Гербу больно не будет, а тебе полегчает.

Я отвернулась и уставилась в окно. Машина еле ползла среди множества автомобилей в утренней дорожной пробке. Вот и памятник Лермонтову рядом с розовым зданием центральной библиотеки. Именно здесь я впервые увидела Герберта.

– Пожалуй, я немного ускорюсь, – произнесла Лиля.

Она забубнила что-то под нос. Странным образом автомобиль начал двигаться по плотно заполненной дороге, ныряя с полосы на полосу. Остальные машины всё так же ползли в пробке, но ближайшие, притормаживая, пропускали серебристый "рено". Мистика! Хотя что тут необычного, учитывая, кто сидит за рулём?

– Ведьма! – с ненавистью выдохнула я.

– Угу, – спокойно согласилась Лиля. – Привыкай, ещё не такое увидишь. Чудеса пока заканчиваются, на том повороте дорога почти свободна.

Я стиснула зубы. Сейчас за поворотом среди высотных домов покажется кафе "Бабушкина избушка", где мы с Вильгельмом сидели в день знакомства. Машина завернула туда, но увидеть кафе я не успела.

Сильные руки легли на мои плечи, мягко развернули меня и прижали к чему-то тёплому. Через какое-то время я поняла, что это Герберт притянул меня к себе и крепко обнимает. Шевелиться не хотелось, вырываться не было сил. Закрыть бы сейчас глаза и уснуть, а потом проснуться в объятиях Вильгельма. Или не просыпаться вообще.

– Привыкаешь, Герб? – хмыкнула Лиля. – Пора начинать ритуал, ты должен закрепить право.

– Хватит, Лили, – перебил Герберт. – Я всё помню.

Он мягко провёл рукой по моим волосам. Щёлкнула заколка, волосы рассыпались по плечам, Герберт слегка взъерошил их медленным ласкающим движением.

Муж как-то говорил мне о распущенных волосах. Для рыцаря Грарга это означает полное подчинение, полную зависимость.

– Кто бы рассказал, не поверила бы, – фыркнула Лиля. – Насколько знаю, обычно это делается менее осторожно.

– Лили, заткнись, – беззлобно ответил Герберт. – Сейчас приедем, и вы с Викой пойдёте куда-нибудь погулять. Зрители мне не нужны.

Он погладил меня по плечу и мягко добавил:

– Синичка, мне жаль, но это лучше сделать, пока не прибыли первые гости.

– Ради такого дела погуляем, – пообещала Лиля. – Только сразу, как можно будет вернуться, позвонишь. Мы должны успеть подготовиться к вечеру. Гостей надо принять по высшему разряду.

– Вы совсем сдурели оба? – вступила Вика. – Герберт весь в крови, ему надо раны обрабатывать. А Синичка в полном ступоре и ничего не соображает.