Помраченный Свет

Молчание в кабинете загустело. Казалось, что еще немного – и оно воспламенится от свечей.

– Сколько получится в конечном итоге? – наконец поинтересовался Орин, указав на мешок.

«Не помню. Даже не так – не знаю», – вдруг осознал Ахин, но, прикинув размеры кучи, увиденной им на выходе из Могильника, быстро ответил, не давая собеседнику лишний повод для сомнений:

– В десять раз больше.

Громилы за спиной старосты закашлялись, подавившись воздухом. Сам пожилой глава Бирна выглядел невозмутимым, однако одержимого не покидало ощущение, что Орин просто еще не решил – удивиться названной сумме или же посмеяться над глупой выдумкой.

– За что же полагается столь высокая плата?

В глазах старосты вновь вспыхнул алчный огонек, хотя на этот раз он был омрачен тенями подозрений и опасений. В любом случае Ахин вновь перехватил инициативу в беседе.

«Но это уже начинает утомлять».

– К северо-западу от Бирна есть утесы с множеством естественных пещер, – начал Ахин, позволив себе мысленный усталый вздох. – Мои солдаты укроются в них на некоторое время. А вы будете старательно делать вид, что там никого нет, и убеждать в этом любого заезжего торговца, чиновника, командира патруля, случайного путника… да даже самого кардинала Иустина, если потребуется.

– И все? – приподнял бровь Орин.

– Нет, не все. Вы также будете поставлять в пещеры свежее мясо каждые, скажем, два дня.

– Только мясо? У нас есть овощи и зерно. Мы даже могли бы готовить им. Каши, похлебки, рагу – что пожелают.

– К сожалению, они пожелают только мясо, – развел руками Ахин. – Причем сырое и самое свежее. Лучше даже неразделанное.

– Хм… Дороговато получается.

– За такие-то деньги? – возмутился Диолай, позабыв об образе сурового телохранителя. – Имей совесть, старик. Скажи спасибо, что мы не человечину потребовали!

– Челове… – Орин побледнел. – Так ты на самом деле ведешь за собой нежить?

«А чего ты так удивился? Неужто какой-то из слухов оказался правдой, а? Не все так просто, мой хитрый друг. Наверное, с этого мне и следовало начать, да?»

– Я разве не упомянул? – улыбнулся Ахин. – Совсем рассеянный стал.

Староста нервно заерзал в кресле, то и дело оглядываясь на сыновей, как будто ожидал от них совета или хоть какой-то реакции. Но те лишь стояли и беспомощно смотрели на отца, ожидая приказов. «Вырастил безвольных остолопов на свою голову…» – пробормотал Орин, медленно выдохнул и кивнул:

– Будет им мясо, – а затем, что-то вспомнив, резко подался вперед, выпалив: – А они комесанов едят? У нас их много.

«Конечно, много. Такая вонища на окраине поселения стоит… Однако будут ли их есть мои неживые друзья? Комесаны – демонические твари, после уничтожения сущности Тьмы опустившиеся до уровня рабочей скотины. Это ведь лучше, чем трупы темных созданий? Хотя вряд ли. Мало того, что звери, так еще и порожденные Тьмой».

– Только овцы и коровы, – решительно заявил Диолай, опередив одержимого. – Курицы есть?

– Есть.

– Можно еще куриц, – великодушно разрешил сонзера.

– Хорошо, – наконец сдался Орин. – Что-то еще?

Он явно стал сговорчивее, узнав о нежити. Главное, чтобы страх не подавил его жажду легкой наживы, иначе от необдуманного поступка старосты Бирна могут пострадать очень многие.

«Так, что же еще?» – Ахин представил себя идущим вдоль рядов нежити и демонов, за которыми собирался отправиться сразу же после заключения договора с людьми Бирна.

Вот перед одержимым стоят ожившие мертвецы с переделанным садовым инвентарем и барахлом, снятым с трупов стражи. Мечи и короткие копья, качество которых оставляло желать лучшего, со временем пришли в негодность из-за недостаточного ухода – бывшие кладбищенские работники никогда раньше не имели дел с оружием.

А еще на нежити не было брони. Пусть они не чувствуют боли и способны существовать, даже утратив половину физической оболочки, но если им отрубят, к примеру, руки, то в бою они станут бесполезны. Так что их иссохшие неживые тела все же нуждаются в защите.

Касательно демонов Пустошей… Ахин не знал, что может понадобиться кочевым порождениям Тьмы. Впрочем, вряд ли им придется впору человеческое снаряжение.

– Оружие и доспехи, – наконец ответил одержимый.

– Но здесь нет гарнизонов, вблизи столицы они не требуются, – возразил Орин. – Откуда же мы все это достанем?

– К юго-востоку от Бирна пролегает тракт, ведущий из Камиена к восточным границам Атланской империи, – Ахин на мгновение запнулся, подумав о том, что он, возможно, впервые в жизни смог извлечь пользу из того времени, которое провел в конторе Элеро, переписывая бесчисленные торговые сводки и всевозможные счета. – Там часто проезжают обозы с вооружением для армии. Сезон сбора урожая подошел к концу, значит, кочевые демоны скоро начнут совершать набеги из Пустошей. Армейские линии снабжения сейчас забиты под завязку. Думаю, вы сможете найти несколько торговцев, готовых допустить погрешности в поставках оружия.

– Допустим, – нахмурился староста. – И чем же мы объясним наше внезапное желание вооружиться, если возникнут вопросы?

– Придумай что-нибудь, – пожал плечами Ахин. – Тяжелое положение в стране, разбойники, слухи о страшном одержимом с несметным полчищем порождений Тьмы. Словом, вы решили организовать ополчение, – он усмехнулся, посмотрев Орину прямо в глаза: – Никто ведь не будет подозревать честных созданий Света в сговоре с врагом.

Староста изменился в лице.

– Это не предательство, – уверенно заявил он, пододвинув мешок с драгоценностями к себе. – У тебя все равно ничего не получится. Так почему бы мне не извлечь из этого выгоду?

– Мне неинтересно твое мнение. Я требую одного – выполнения условий нашего договора. И никакой излишней инициативы, – предостерег Ахин. – Тогда вы разбогатеете и сохраните свои жизни.

– Жизни, говоришь, сохраним? – прищурился Орин. – А сам-то не боишься, что как только ты уйдешь, я тут же отправлю кого-нибудь в Камиен за помощью, и на следующий же день у пещер будет стоять атланская армия?

Одержимый небрежно отмахнулся.

– Не боюсь. Ты ведь понимаешь, что я учел подобное развитие событий и принял меры. Нарушишь условия договора – ничего не получишь. И даже кое-что потеряешь.

– А вдруг ты блефуешь? Вдруг у тебя на самом деле ничего больше нет? – глаза старосты стали похожи на две щелочки, чуть ли не брызжущие подозрением.

«Вернулись к тому, с чего начали…» – не смог сдержать вздох Ахин. Переговоры утомляют. Пора заканчивать с болтовней. Нужен решительный жест.

Одержимый встал и потянулся к мешку, лежащему на столе:

– Так мы никогда не договоримся.

– Постой! – староста вскочил с места и поймал Ахина за руку. – Согласен! Я согласен. Просто и ты пойми – мне нужны гарантии. Укрывать преступников, знаешь ли, довольно-таки опасно. Даже если риск минимален. Еще и эти затраты… Гарантии!

Хватка у Орина оказалась очень крепкой. Запястье одержимого жалобно хрустнуло, но беспокоиться Ахина заставила совсем не боль – темный дух внезапно всколыхнулся, почувствовав приближение чего-то… чужого. Скоро оно будет здесь. Надо спешить.

– Ты ничего не теряешь. Один этот мешок на твоем столе уже способен покрыть все расходы, и еще останется. А я предлагаю в десять раз больше. И тебе придется верить мне на слово, – медленно произнес одержимый, с трудом концентрируя внимание на беседе. – А мне придется верить тебе. Как видишь, мы в равных условиях.

– Но как я могу быть уверен, что ты заплатишь и не нападешь на Бирн?

– А как я могу быть уверен, что ты не устроишь нам засаду, получив полную оплату?

В очередной раз пожевав измученную нижнюю губу, Орин тяжело вздохнул и отпустил руку одержимого.

– Ладно… Я понял тебя, – староста опустился в кресло. – Ну, попробуем обойтись без лишних жертв и с выгодой для нас обоих.

Темный дух затаился. Ахин не очень хорошо понимал природу своей слившейся сущности, но одно знал наверняка – сам себе он не навредит. И в этой скрытности был какой-то смысл. Вот только какой?

– Значит, договорились?

– Да, договорились. Прикроем твою нежить, будем ее кормить, закупим оружие и броню. Все верно?

– Да.

– Хорошо. Может быть, что-нибудь еще? – поинтересовался Орин и тут же поморщился, мысленно обругав себя за свою услужливость.

– Нет, это все.

– Замечательно, – расслабился староста. – Не очень-то хочется привлекать еще больше внимания странными закупками. Ну и, надеюсь, ты будешь помалкивать о нашей сделке, когда тебя схватят.

– Меня не схватят.

– Ну-ну… Впрочем, тебе все равно никто не поверит.

Ахин почувствовал усталость. Быть может, сказывалась слишком долгая дорога, вернее – бегство. Да и переговоры с непривычки вымотали его. Но что-то подсказывало, что дело совсем не в этом. Он чувствовал себя ополовиненным – темные аспекты слившейся сущности как будто отгородились от всего, бросив обессиленное человеческое тело. Они все еще внутри него, им никогда не перестать быть единым целым, однако интуиция заставила их полностью скрыться, впасть в анабиоз. Но зачем?..

Дверь приоткрылась. В кабинет протиснулся один из сыновей старосты и уставился на отца выпученными глазами, тыча пальцем куда-то в сторону коридора:

– Там… это…

– Ну, что? – недовольно поморщился Орин. – Говори!

Громила набрал побольше воздуха в грудь и резко выдохнул:

– Атлан пришел.

Лицо старосты не просто побледнело, а стало практически белым. Если бы не крепкое здоровье, редкое для его возраста, он бы точно скончался этой ночью. А ведь она еще не закончилась…

– Кто? Где?

– Атлан, – несколько раз кивнул его сын. – Уже у дома. С ним солдаты.

– Что он тут забыл? – опешил Орин, но, посмотрев на одержимого, проворчал: – А, ну да.

Ахин стоял в центре кабинета и покачивался на вялых ногах, потеряв чувствительность и способность связно мыслить. Похоже, Ферот пытался обнаружить присутствие сил Тьмы своими атланскими трюками, но вряд ли у епископа что-то вышло – темный дух среагировал быстрее и спрятался. Увы, одержимого все еще можно просто увидеть.

Диолай, схватившись за меч, метался от стенки к стенке, а потом, наткнувшись на Ахина, пробормотал: «Ага, точно», – и замахнулся, намереваясь ударить его рукоятью по затылку. Вскочившая с места Аели еле успела поймать руку сонзера. Сердито шикнув, саалея обратилась к вошедшему в кабинет громиле:

– Гатляуры с ним?

– Нет, – он отрицательно помотал головой, замер, задумавшись на мгновение, и еще раз, уже более уверенно, тряхнул сальными волосами: – Нет, кошек там нет. Только атлан и солдаты-люди.

– Ты сказал ему что-нибудь?

– Нет. Как? Ему ж еще не открыли.

– Иди открывай, – велела Аели. – Не медли – это всегда подозрительно. И ни слова о нас, понял?!

Бугай, переминаясь с ноги на ногу, посмотрел на старосту.

– Иди-иди, – махнул рукой Орин, и тот моментально испарился.

– Ты тоже не стой столбом! – саалея переключила внимание с сына на отца. Кажется, она одна не потеряла самообладание, если не считать невменяемого Ахина. – Думай, старик! Сделай что-нибудь!

– Да-да, сейчас…

Тщательно дожевывая губу, староста нервно озирался по сторонам, пока его взгляд не зацепился за практически слившуюся со стеной фигуру сухонькой женщины.

– Поди сюда! – резко подозвал он ее. – Отведи наших… гостей… в… не знаю. Спрячь их, в общем.

– В кладовую? – предложила старушка еще более слабым голосом, чем прежде.

– Да куда угодно! Живо! – прикрикнул на нее Орин и, повернувшись, ткнул пальцем в одного из сыновей: – Ты! Отнеси мешок в мою спальню. И не смей ничего из него вытащить! Узнаю – запорю! Все, пошли!

Иссохшая жена старосты торопливо засеменила по коридору, увлекая за собой Аели, которая, в свою очередь, вела за руку безвольно переставляющего ноги одержимого. Вспотевший от волнения Диолай нервно топал позади, постоянно выглядывая из-за спины Ахина и норовя проскочить вперед, чтобы не оказаться первым, на кого мог обрушиться гнев атлана.

К счастью, они успели скрыться прежде, чем их заметили. Старушка увела порождений Тьмы куда-то вниз по лестнице, где и остановилась. Открыв дверь кладовой, она загнала саалею, одержимого и сонзера внутрь.

– Не шумите, – прошептала она, указав на потолок: – Кабинет Орина прямо над вами.

И закрыла дверь, оставив их в полной темноте. Головы беглецов тут же закружились от восхитительных запахов каких-то сушеных трав, специй, маринада, меда, вяленины и копченостей.

Вскоре Аели услышала довольное сопение и смачное причмокивание.

– Ты что творишь? – прошипела она, ткнув кулаком на звук.

Саалея попала точно в цель. Диолай хрюкнул, едва не подавившись огромным куском мяса.

– Ты чего? – возмущенно буркнул сонзера, с трудом проглотив не до конца пережеванную пищу. – Я уже давно ничего нормального не ел, а тут такое! Нет, ну а что? Тот старикан наверху целый мешок золота получил, так что мы имеем полное право…

– Ладно-ладно, жуй, только заткнись и не чавкай, – брезгливо поморщилась Аели. А затем, прислушавшись к просьбе внезапно заурчавшего живота, она добавила: – И мне что-нибудь передай.

Хмыкнув, Диолай вручил девушке копченое куриное бедро и вцепился зубами в шмат вяленого мяса, даже не сняв его с крюка.

Сверху раздались шаги. В кабинет вошли двое, трое, четверо… непонятно.

– О, господин атлан, какая приятная неожиданность! – Аели узнала заискивающий голос старосты. – Меня зовут Орин, я глава Бирна. Простите за скромный прием, но нас никто не предупредил о вашем прибытии. И пусть я, как вы видите, за работой не смыкаю глаз до глубокой ночи, но час действительно уж поздний, так что не позволите ли сразу поинтересоваться о цели столь высокого визита?

– Епископ Ферот, комендант Темного квартала, – устало представился один из вошедших. – Вы знаете, зачем я здесь.

***

– Вы знаете, зачем я здесь.

Ферот без особого интереса осмотрел интерьер кабинета. Дорого, солидно и даже по-своему красиво, но, на взгляд атлана, не хватало утонченности и единства стиля, не говоря уж про сомнительную уместность всей этой роскоши в доме обычного старосты.

– Только догадываюсь, – широко улыбнулся Орин. – Одержимого ищете?

Одно упоминание о причине всех его последних несчастий, неудобств и мерзкой смуты в душе вызвало у епископа знакомый приступ головной боли.

– Да, – мрачно ответил Ферот. – Что тебе известно?

Добравшись до Бирна, атлан использовал святой оберег и почувствовал присутствие темных сил. Но не успел он обрадоваться тому, что напал на верный след, как в нос ударила омерзительная вонь комесанов. Эти демонические твари крайне неприхотливы в еде – они могли несколько недель продержаться на одних только собственных экскрементах и подохших сородичах – к тому же очень сильны и выносливы, чему нашлось применение в сельском хозяйстве. А местные достаточно обеспечены, чтобы позволить себе целое стадо темной рабочей скотины.

Увы, искал Ферот совсем не комесанов. И его не покидало ощущение, будто бы где-то поблизости притаилось что-то еще. К тому же если одержимого в Бирне нет сейчас, то это вовсе не означает, что он не проходил тут ранее.

Орин медлил с ответом. Староста жевал губу, рассеянно блуждая взглядом по дорогим ему – причем очень дорогим – вещам. Принимать участие в формальном предательстве просто, если преданные находятся где-то далеко. Но видеть перед собой не самого последнего представителя атланских властей…

Решимости у старосты заметно поубавилось. Зато никуда не делась его алчность.

– Мне жаль, но мы в Бирне знаем об одержимом не больше, чем все остальные в округе, – наконец ответил Орин, уставившись на учетные листы, разбросанные по столу. На некоторых из них остались пятна от грязного мешка, доверху набитого драгоценностями. Иной подсказки для правильного ответа и не требовалось.

– Что именно? – нахмурился Ферот.

– Приезжие разное толкуют, – пожал плечами староста. – Мол, некий одержимый сбежал от хозяев, бродит по стране, подговаривает других порождений Тьмы на мятеж и творит всяческие бесчинства. Но нам до этого нет дела, – он непринужденно улыбнулся: – Если слухи хоть немного правдивы, то ваш беглый раб представляется весьма сообразительным парнем, раз он до сих пор на свободе. Значит, ему хватит ума не соваться сюда, так близко к Камиену.

Ирьян, стоящий рядом с епископом, пристально посмотрел на главу Бирна. Пригладив седые усы, бригадир перевел взгляд на амбала, очень похожего на Орина. На лице сына старосты отчетливо проступал наказ отца – молчать. Ирьян задумчиво хмыкнул, но свои наблюдения решил оставить при себе. Ему, как человеку, хорошо известно, что инициатива наказуема. А если бы в поведении бирновских действительно было что-то подозрительное, то господин атлан сам бы уже заметил это.

– То есть у тебя нет никаких сведений о местоположении одержимого?

– Простите, ничем не могу помочь, – развел руками Орин.

– Понятно, – раздраженно обронил Ферот и, зажмурившись, помассировал пальцами веки.

Здесь одержимого нет и никогда не было. Слова старосты лишь подтвердили то, что атлан и так узнал, воспользовавшись оберегом обнаружения зла.

Но теперь хотя бы стало очевидно – Ахин направился на восток, чтобы встретиться с кочевыми демонами. Еще одно мудрое решение одержимого – те наверняка уже бродят неподалеку от границ Атланской империи, готовя налеты на небольшие поселения и фермы, где в эту пору амбары ломятся от свежеубранного урожая. Надо спешить.

– Ирьян, – епископ повернулся к бригадиру: – Отправь людей собирать все необходимое к походу в Пустоши. Провиант и… ну, тебе виднее, что нам еще понадобится.

– Постойте, – Орин вскочил с кресла, вытаращившись на атлана. – Вы имеете в виду нашу еду?

– Да. Что-то не так?

– Но она ведь наша…

– Уже нет. Запасы моего отряда подходят к концу. А мы должны выполнить миссию, порученную нам самим кардиналом Иустином, – Ферот посмотрел в бегающие глаза старика и подозрительно прищурился: – Или ты осмелишься препятствовать исполнению воли кардинала?

– И в мыслях не было! – испугался Орин.

– Тогда прикажи кому-нибудь проводить моих солдат к вашим складам за нашим провиантом. Немедленно.

Староста торопливо махнул рукой сыну, и тот угрюмо потопал вон из кабинета. Люди Ирьяна пошли следом за ним. Атлан и бригадир тоже уже собирались выйти наружу, но их остановил неуверенный оклик Орина:

– А как же?.. Нам ведь полагается компенсация.

Ферот остановился и медленно повернулся, попутно цепляясь взглядом за дорогостоящую мебель и изысканные безделушки, как будто пытался сопоставить всю эту роскошь со словами, вырвавшимися изо рта старосты. Выходила какая-то чушь. Как человек, обладающий впечатляющим для своего народа богатством, посмел потребовать с атлана плату за то, что обязан был предложить сам? Немыслимая наглость.

– Компенсация? – переспросил Ферот, пытаясь унять нервный тик. – Ты хочешь, чтобы я заплатил тебе?

– Ну-у…

– Мы, верные подданные озаренной Атланской империи, служим нашей стране, защищая мир и покой каждого, даже самого жалкого создания Света, – сквозь стиснутые зубы прорычал епископ. – Я рискую своей жизнью, чтобы спасти вас!

– Э-э…

– И ты смеешь требовать с меня плату? Мои страдания, кровь гвардейцев и солдат – этого тебе недостаточно, ничтожество?! Что еще, по-твоему, я должен принести в жертву, чтобы иметь право помочь всем вам?!

Ноги Орина подкосились, и он тяжело упал в кресло. Староста смотрел немигающим взглядом на разъяренного атлана и чувствовал, что вот-вот испустит дух. Ночь действительно выдалась непростая. А ведь он просто хотел посидеть подольше в тишине, разбираясь со счетами и табелями, чтобы никто из посетителей не отвлекал. И тут началось такое…

– Отвечай, человек!

– Мы недостойны того, чтобы светлейший господин рисковал чем-либо ради нас. Мы очень благодарны за все, что вы делаете, – промямлил Орин, еле шевеля посиневшими губами. – Я оговорился. Прошу прощения.

Ферот презрительно фыркнул и направился к выходу.

– Мы счастливы знать, что плоды наших трудов пойдут на благое дело, – сказал ему вслед староста, вытерев пот со лба. – Уверен, вы отыщете проклятого одержимого…

«…и он хорошенько потреплет вас, высокородных уродов, – широко улыбнулся Орин, прикрыв злорадство напускным подобострастием. – Теперь мне даже немного жаль, что Ахин обречен на провал… Впрочем, скоро мне до вашей крысиной возни не будет никакого дела. С таким-то богатством!»

Епископ покинул кабинет, даже не удостоив старосту взглядом на прощание.

Насмешливо прищурившийся Ирьян по привычке пригладил пышные усы, коротко кивнул Орину, вышел и быстрым шагом нагнал в коридоре атлана. Бригадир по-прежнему молчал. Таково уж его правило – никогда не лезть вперед. Ни в битвах, ни в разговорах. Особенно в разговорах – они опаснее.

Толкнув дверь с такой силой, что та едва не слетела с петель, Ферот выскочил на улицу и полной грудью вдохнул свежий ночной воздух. Точнее, свежим он являлся лишь номинально – темная вонь комесанов, естественно, никуда не исчезла. Тем не менее гнев епископа медленно таял и разливался по светлой душе противной жижей разочарования. Раньше он ни за что не позволил бы себе сорваться на какого-то жалкого человечишку, недостойного даже того, чтобы обращаться к нему напрямую.

Однако атлан почувствовал себя намного лучше, позволив скопившейся нервозности вырваться наружу. Хотя остался неприятный осадок. Благородная невозмутимость и чувство собственного достоинства внезапно подвели его, и теперь он окончательно убедился в том, что изменился. Вот что хуже всего, ведь Ферот считал свои убеждения и образ жизни правильными. Выходит, перемены могут означать только одно…

– Я очень устал, – тяжело вздохнул епископ, подняв глаза к звездному небу. – А Камиен так близко. Хочу все бросить и вернуться домой прямо сейчас.

– Но сможете ли? – хмыкнул Ирьян.

– Нет.

Ферот еще раз глубоко вдохнул и поморщился. Комесаны действительно несносно воняют.

– У нас еще есть шанс поймать одержимого, – продолжил епископ. – Пока к нему не присоединились демоны, мы вполне способны справиться с ним своими силами.

– А вы уверены, что он направился к Пустошам?

– Куда же еще?

– В топи на юго-западе или южные леса, – предположил Ирьян. – Там частенько ошиваются беглые рабы.

– Вряд ли, – отмахнулся Ферот. – Одержимый уже один раз собрал банду из темных отбросов. И что из этого вышло? – епископ печально усмехнулся: – Нет, он найдет себе более сильных союзников. Свирепых, несломленных, свободных духом и жаждущих поквитаться с созданиями Света. Ярость демонов давно готова вспыхнуть, им лишь нужен тот, кто высечет искру.

– Приграничные гарнизоны без особого труда отбивали атаки кочевников на протяжении десятилетий, – заметил бригадир. – Я тоже служил там и защищал поселения от налетов темных. Они нам не ровня, уж поверьте.

– Быть может, демоны, пришедшие пограбить деревни, и в самом деле не способны справиться с регулярной армией, – согласился атлан. – Но что ты скажешь о демонах, идущих убивать? Их будет не десяток-другой, а целое племя или даже альянс племен, объединившихся под знаменем Ахина.

Ирьян задумчиво прищурился, собрав вокруг глаз снопы мелких морщин. Усы старого солдата встопорщились, и он тут же машинально пригладил их. Кажется, бригадир понял, что имеет в виду Ферот. И очень живо представил последствия.

– Так или иначе, они обречены, – резюмировал Ирьян.

– Естественно. Но что они успеют сделать до момента своей гибели?

Ночная тишина поспешила воспользоваться моментом и заняла пустующее место между атланом и человеком. Бригадир был уверен, что епископ не нуждается в ответе, однако молчание со временем становилось все напряженнее и неприятнее. Да, Ферот определенно не нуждался в ответе, но все же очень хотел его услышать.

– Они нанесут ущерб Атланской империи, – осторожно подбирая слова, произнес Ирьян. – Пострадает репутация правительства, начнутся волнения среди народа…

– Вот именно! – воскликнул Ферот, перебив бригадира. Впрочем, тот был даже рад, что ему не придется договаривать. – А ты слышал этого престарелого наглеца? – епископ резким движением ткнул пальцем в сторону дома старосты: – Он посмел требовать с меня плату! С меня! С атлана! Ему представилась возможность сделать вклад в благое дело, а он думает лишь о возмещении убытков! И что же произойдет, если авторитет Атланской империи пошатнется? Сотни таких же обнаглевших управленцев тут же начнут предъявлять надуманные права и нелепые претензии! Сейчас они просто жалуются на налоги, но могут и вовсе перестать повиноваться, объясняя это неспособностью правительства защитить их интересы, имущество и жизни! Они отвернутся от нас, отвернутся от Света! Вот чем опасен Ахин, вот чем опасен его союз с демонами Пустошей!