Помраченный Свет

– Да, звучит немного… кхм… нереально, – согласился Ахин. – Но выслушай меня, я все объясню. Наше будущее…

Сонзера подался вперед, пристально глядя в черные глаза.

– Наше будущее, м-м-м? Ты ничего не знаешь о нашем будущем. Рассказать тебе о нем? Давай расскажу, – произнес главарь бандитов, придавив тяжелым взглядом волю одержимого к его затылку. – Я сколотил такую банду не для того, чтобы вечно мотаться по лесам да дорогам в поисках наживы. Нет, я хочу урвать куш побольше и начать нормальную жизнь в каком-нибудь городке подальше от столицы. Где-нибудь, где только деньги определяют, как к тебе будут относиться окружающие, а не принадлежность к Свету или Тьме.

– А разве не о подобном равенстве говорил одержимый? – донесся откуда-то из толпы вопрос.

Разбойники торопливо вытолкали вперед молодого сонзера, который, судя по всему, и осмелился перебить лидера.

«То ли он умен и отважен, то ли полный идиот, – Ахин посмотрел на парнишку. Тот одновременно делал вид, что ничего не произошло, виновато пожимал плечами и бормотал себе под нос что-то о своей правоте. – М-да, скорее второе».

– Диолай, когда-нибудь я отрежу тебе язык, – пообещал Сеамир. – Высказываться будешь тогда, когда заслужишь на то право.

– Так ведь вы говорите почти об одном и том же. Ну, понимаешь, как если бы дело было не в одних только деньгах.

«Да, точно идиот, – убедился одержимый. – Если не остановится, то потеряет язык прямо сейчас».

– Я тебя умоляю, заткнись, пожалуйста. Продолжишь говорить, и я точно не сдержусь. Слышишь меня, м-м-м? Или ты ножом уши чистишь, заталкивая его по рукоять?

– Нет. Как же по рукоять-то? Я бы тогда все головные внутренности себе проткнул. А с таким долго не живут, уж я-то знаю.

– Ударьте Диолая, будьте добры, – вздохнул Сеамир. – Только не убейте ненароком. В предстоящем деле нам важен каждый боец. Даже такой никчемный.

К просьбе лидера прислушались сразу три головореза, причем не без удовольствия. Видимо, его в банде недолюбливали. Почти одновременно двое стоящих рядом с ним сонзера нанесли ему удары под дых, а подскочивший демон с размаху врезал согнувшемуся Диолаю по лицу. Отлетев назад, парень рухнул на землю и судорожно задергался, жадно хватая воздух разбитым в кровь ртом. Толпа бандитов сомкнулась, и на задыхающегося недотепу больше никто не обращал внимания.

«У меня было время что-нибудь придумать, – опомнился Ахин. – И я успешно не воспользовался им. Отлично сработано».

– Так, ладно. О чем мы… – задумавшись на мгновение, Сеамир повернулся к одержимому, щелкнул пальцами и продолжил: – А, я предсказывал тебе наше будущее. Ну так вот… Мы пойдем на север. Там есть небольшая деревенька, давно присмотренная нами. Мы ее разграбим, возьмем в плен местных жителей и их рабов. Сопротивляющиеся будут убиты. Все тщательно распланировано, поэтому больших потерь не предвидится. Затем мы пройдем еще дальше на север и выйдем на тракт, где нас дожидается… клиент, в общем. Темных рабов мы отдадим ему по дешевке. Хотя у нас неожиданно появилась саалея, которую можно перепродать по хорошей цене. Знаешь, вне столицы они встречаются очень редко.

– Не трогайте ее! Со мной делайте что хотите, но ее отпустите, она ни в чем не виновата.

Голос Ахина вновь дрогнул. Одержимый склонил голову, поняв, что в очередной раз допустил оплошность. Фраза была явно ни к месту, ни ко времени, да и прозвучала как мольба обреченного. А к таким никто не прислушивается.

– Мы и не собирались ее трогать. Какой глупец будет портить товар перед продажей, м-м-м? От нее, конечно, уже не убудет, но мои ребята могут увлечься. А потом еще и грызня начнется – всяко кто-нибудь захочет оприходовать такую сладкую малышку вне очереди. Нет уж, мы не для того столько готовились, чтобы одна случайная шлюха посеяла смуту в моем отряде перед самым важным и прибыльным делом в нашей жизни.

«Плохо дело. Нет, хорошо, что они не тронут Аели. Однако общую картину это не меняет. Все очень плохо. Но если мы с ней останемся вместе, то, вероятно, нам удастся как-нибудь сбежать при удобном случае. Не от этих головорезов, а от работорговца. Например, можно поднять бунт среди рабов и скрыться под шумок. Их, скорее всего, перебьет какая-нибудь охрана, но мы-то спасемся».

– Меня вы тоже продадите этому клиенту? – поинтересовался Ахин, с трудом скрыв сочащуюся из вопроса надежду.

«Вряд ли они решатся сдать меня властям. Сеамир явно не дурак, он понимает, что их самих в казематы отправят, объявив моими пособниками. Или прикончат на месте за былые преступления. Если этот ушлый сонзера, конечно, не умудрится заключить сделку с атланами».

– Не-е-е-т, – протянул главарь бандитов, внимательно разглядывая пленника. – У тебя ведь человеческое тело, не так ли?

– С душком, – буркнул одержимый, припомнив слова Фипа.

– Думаю, нежити плевать на душок, – широко улыбнулся Сеамир. – Поэтому тебя и захваченных в деревне созданий Света… Ну, там только люди, благородные расы не живут в такой дали от Камиена… Неважно. Так вот, тебя и прочих светлых мы отведем вдоль тракта на запад. В Могильник.

– Зачем?

Сонзера самодовольно улыбнулся.

– Я же сказал, что давно планировал это дельце. И рассчитываю сорвать большой куш, – неспешно произнес он, предвкушая развязку. – А что ты знаешь о нежити, работающей в Могильнике?

Кажется, ему просто надо выговориться. Никто из туповатых подчиненных Сеамира не мог оценить гениальность его ходов, они следовали за ним только с одной мыслью в пустом черепе: «Будет. Много. Денег». А бандитскому лидеру все-таки хотелось потешить самолюбие.

«Тянуть время, собирать информацию, – ухватился за возможность Ахин. – Должен же быть какой-то выход».

– Нежить – умершие люди, ожившие от проклятия, насланного еще во время Вечной войны, – начал одержимый, подыгрывая Сеамиру. – Раньше оно затрагивало и прочих созданий Света, но после исчезновения сущности Тьмы его силы хватает только на слабых людей. Впрочем, в последнее время нежити становится все меньше и меньше, потому что проклятие постепенно развеивается.

– Да, да, да. Но я не об этом. Знаешь ли ты, за счет чего они поддерживают свое существование, м-м-м?

Ахин судорожно сглотнул, примерно поняв, к чему клонит сонзера, но все же ответил:

– В Могильник свозят трупы со всей Атланской империи, это один огромный город-кладбище. Созданий Света хоронят с почестями или помещают в родовые склепы, если таковые имеются. А порождений Тьмы сваливают в общие могилы или кремируют.

– Ближе к сути.

– В соответствии с проклятием ожившие мертвецы подпитывают свою темную сущность, поедая трупы… Не знаю, как это работает, ведь у некоторых из них внутренние органы уже сгнили, но, видимо, дело тут опять-таки в поглощаемой сущности.

– Еще ближе.

Вздохнув, одержимый медленно договорил:

– Чтобы они продолжали работать, надсмотрщики иногда выдают им несколько свежих трупов темных существ. Если нежить не будет питаться, то рано или поздно сгниет без подпитки жизненной силы и превратится в толпу безмозглых марионеток, зациклившихся на какой-нибудь простейшей операции, после чего их, как правило, отправляют в печь.

– Верно! – Сеамир радостно хлопнул в ладоши, расплывшись в еще более самодовольной улыбке, что казалось невозможным. – И знаешь, что я придумал? О, это просто потрясающе! Так элементарно и прибыльно, я даже удивился, что никто до этого не додумался раньше! Ну, знаешь, что я придумал?

– Что? – без особого желания услышать ответ спросил Ахин, уставившись на обломки сухих веток.

Главарь бандитов снова подался вперед.

– Благородные создания Света чтят усопших родственников, подаривших им достаток, власть и громкое имя. Поэтому и в последний путь их провожают с большими почестями… и большими затратами. Расшитые золотом и усыпанные самоцветами погребальные одеяния, дорогие украшения, ткани. А сколько бесценных произведений искусства хранится в родовых склепах, м-м-м? Ты знаешь? А я знаю, – Сеамир провел рукой по грязным волосам и ухмыльнулся. – Надсмотрщики Могильника, конечно же, кое-что уже подразобрали. Но они делают это очень осторожно, опасаясь пока еще живых родственников померших богатеев. Понимаешь, что произойдет, если вдруг в какой-нибудь усыпальнице обнаружится пропажа, м-м-м?

– Скорее всего, заподозрят надсмотрщиков, потому что нежити драгоценные побрякушки ни к чему, – зачем-то ответил Ахин.

– Совершенно верно. И вот я предложил нескольким мертвякам сделку, от которой они просто не смогли отказаться. Слушай внимательно, здесь продолжается мое предсказание… Мы приводим созданий Света и тебя в Могильник. А потом свежая человечина удивительным образом превратится в золотишко и камушки из разграбленных могил! В общем-то, конец. Просто, гениально и изящно. Нежить сыта, мы богаты, а накажут надсмотрщиков.

«Схема действительно недурна, – тяжело вздохнув, признал одержимый. – Если бы еще меня не скармливали ожившим мертвецам, то из нее можно было бы извлечь пользу для восстания. Деньги не помешают. С ними удалось бы заручиться поддержкой каких-нибудь наемников, обзавестись неплохим оружием, подкупить кого надо. Груда золота за пару-тройку десятков людей – отличная цена. Их, конечно, съедят, но кто-то ведь должен пожертвовать собой ради будущего всего мира. А сейчас получается, что жертвую собой я, причем, увы, ради будущего всего лишь одной шайки беспринципных отморозков».

– А теперь скажи мне, могучее порождение Тьмы, – главарь бандитов навис над Ахином: – Где в моем чрезвычайно точном предсказании есть хоть слово о борьбе за справедливость и что-то там еще, м-м-м?

– Но что ты скажешь, если я пообещаю тебе и твоим бойцам столько сокровищ столицы, сколько вы сможете унести? – спохватился одержимый. – И даже больше.

Действительно, увидев перед собой толпу отчаянных головорезов, он, вопреки здравому смыслу, попытался привлечь их на свою сторону пафосными речами. Но им же нужны только деньги, выпивка, вкусная еда и женщины. Как, впрочем, и всем остальным, в той или иной степени.

И кто же откажется от богатств Камиена? Только тот, кто хотя бы приблизительно представляет, что нужно сделать ради подобной добычи.

– Твои обещания…

Сеамир даже не стал договаривать. Он сплюнул и повернулся, собиравшись уходить.

– Посмотрите на себя! – сорвался Ахин, почувствовав, как возликовал темный дух, купающийся в отчаянии. – Вышвырнутые на улицу рабы и сбежавшие от хозяев трусы! Думаете, деньги помогут вам? Ничуть! Вы были, есть и будете ничтожествами, если ничего не предпримете! В том, что ваши жизни так никчемны, виноваты вы. Но вместе с вами виноват и мир! Все еще можно изменить. Измените мир вместе со мной – изменитесь сами! Неужели вы смирились со своей судьбой?!

Главарь бандитов остановился и негромко засмеялся. Его смех уже почти не напоминал хрип тяжелобольного, но в нем все равно слышалось ороговевшее плохое настроение и неизлечимый пессимизм. Переубедить этого сонзера? Нет, невозможно.

– Смирились ли мы с судьбой, м-м-м? Провернуть не очень-то рисковое дельце, разбогатеть и неплохо зажить подальше от высокомерных ублюдков столицы? Да, с такой судьбой мы смирились.

– Но вы же…

– Ты не понял, – нахмурился главарь. – Нам не нужна справедливость. Мы не хотим сражаться за какие-то идеалы, которыми сыт не будешь. Нам плевать на весь мир так же, как миру плевать на нас. Мы хотим жить. И жить хорошо, не горбатясь на светлых уродов. Задуманное тобой массовое самоубийство нас не интересует. А ты все равно умрешь, как ни крути. Так почему бы не накормить своим человеческим телом кого-то из оживших мертвецов, тем самым продлив его страда… жиз… существование? Благое ведь дело, м-м-м?

Сеамир пошел дальше, крепким словцом и пинками подгоняя подчиненных, которые уже начали устраиваться на привал.

«Ладно. Пора признать, что это полный провал, – вздохнул одержимый, глядя ему вслед. – Но время есть. Что-нибудь придумаю».

– Да, забыл сказать тебе еще кое-что, о великий, – бандитский лидер подозрительно покосился на Ахина. – Хоть ты и не выглядишь опасным, про тебя поговаривают много интересного. А даже самые лживые слухи редко возникают на пустом месте. В общем, в твоих интересах вести себя тихо и слушаться меня, – он указал пальцем на саалею: – Подружка, да? Не забывай про нее. Если я и мои ребята почувствуем неладное, то мы на твоих глазах убьем потаскушку и славно развлечемся с ней… нет, сначала развлечемся, потом убьем… ну, или как получится… в любом случае циклопы ее просто порвут. Ха! Ну, ты понял, м-м-м? Не доводи до греха. Смерть – не худшее, что может случиться с тобой. И тем более с ней.

«Они безнадежны».

Сеамир посчитал молчание согласием и, полностью удовлетворенный состоявшейся беседой, неторопливо двинулся на север. В кои-то веки он почувствовал себя победителем, хотя всего-навсего рассказал о своем плане кому-то, кто выглядел достаточно сообразительным, чтобы возразить или указать на недочеты. Однако ни возражений, ни правок от случайной жертвы не последовало. Сомнительное подтверждение успеха – тоже подтверждение.

Бандиты рывком подняли Ахина с колен, едва не вывернув ему руки. С трудом сохранив равновесие после грубого толчка в спину, одержимый покорно пошел вперед. Аели вели чуть поодаль, и, судя по недовольным рожам головорезов, в постель ее действительно никто не потащит без позволения лидера, хотя им, очевидно, этого очень хотелось – саалею уже раз шесть обыскали с ног до головы.

«Одному сбежать легче, но Сеамир доходчиво дал понять, что мои действия отразятся на ней. А если я все же сбегу? Тогда-то зачем ее в расход пускать? Разве что ради принципа. Сказано – сделано, – рассуждал Ахин, шагая в компании сурового демона, который явно искал какой-нибудь повод, чтобы ударить пленника. – Но, с другой стороны, портить ценный товар они не станут. Если только чуть-чуть. А у нового хозяина она будет даже в большей безопасности, нежели со мной. Хотя я все равно не могу бросить ее на произвол судьбы. Скорее всего. Наверное. Если… Проклятье! Как все так обернулось? Думай, думай, бестолочь. Шансы еще есть».

Но нужные мысли почему-то упорно продолжали проскакивать мимо одержимого, уступая место всякому бреду. Да еще и демон, сверлящий Ахина взглядом, мешал сосредоточиться. Один неверный шаг – начнутся побои. Не убьют, конечно, но в данном случае это даже хуже. Приказ командира прозвучал вполне отчетливо: «Дернется – бить. Сделает что-нибудь подозрительное – бить. Совсем ничего не делает – бить, потому что он, очевидно, что-то задумал».

С таким раскладом даже смотреть по сторонам страшно. Остается лишь идти вперед и надеяться на счастливый случай.

«Не по-геройски это. Совсем не по-геройски».

***

Не было ничего удивительного в том, что «предсказание» Сеамира начало сбываться. Проведя ночь в пути, Ахин и окружающие его бандиты встали на заросшем кустарником холмике перед небольшой деревенькой, неспешно отходящей ото сна. Аккуратные деревянные домики, слегка покосившиеся сараи, огороды, поля, ратуша, амбар, загон со скотом и курятник – все как будто сошло с миниатюр из книги о сельской жизни.

«То есть до ближайшего поселения можно было дойти всего за полдня-день, – скривился одержимый, вспомнив недавние муки на распутье. – И я едва не потащил Аели в Пустоши без провианта, хотя мы могли сделать небольшой крюк и взять здесь все необходимое».

Однако вполне вероятно, что эта деревенька не была отмечена ни на одной из виденных Ахином карт. Или, например, ландшафт за последние годы несколько изменился, и юноша ошибочно определил свое местоположение, ориентируясь на проведенное в пути время и туманные ориентиры.

«Слабое утешение, нелепые оправдания, – прикусил губу Ахин. – Признай уже, дурень, что ты опять оплошал».

– Все помнят план? – спросил Сеамир.

По толпе бандитов прокатилось согласное мычание.

– Тогда начнем.

Головорезы без лишних вопросов разделились на несколько отрядов и стремительно разбежались в разные стороны, окружая деревню. Одержимый отметил, что их стало примерно в два-три раза больше. Скорее всего, банда Сеамира шла к месту встречи частями, чтобы в случае стычки с каким-нибудь армейским патрулем не потерять сразу всех бойцов. Их главарь действительно все хорошо продумал.

«Применить бы его стратегическую смекалку и таланты на благо мира… Проклятье, ну почему он такой гад?»

Одержимый и саалея, которую до сих пор держали на некотором отдалении от друга, остались на холме под прикрытием густого кустарника. Тут же притаился десяток бандитов. Судя по всему, целью этого отряда является отлов жителей деревни, когда те попытаются сбежать.

«То есть наши надсмотрщики отвлекутся, бросятся на перехват, и тогда уже у нас появится шанс тихонько улизнуть», – подумал Ахин, украдкой осматривая местность.

– Э-э-э… А что с этим типом и красоткой делать будем? – раздался смутно знакомый голос за спиной одержимого. – Мы ведь можем понадобиться Сеамиру там. Не оставлять же их без присмотра.

«Да чтоб тебя!»

– Действительно…

Один из демонов покосился на пленников и нахмурился, из-за чего его жуткая морда приобрела еще более уродливые и устрашающие черты. Нет ужаснее зрелища, чем задумавшийся демон.

– Вот ты за ними и присмотришь, Диолай, – прорычал он. – Вырубишь одержимого, а саалею так посторожить.

– Почему я? – в голосе молодого сонзера послышалась обида. – Я тоже могу быть полезным!

– Не можешь.

– Но…

– Не можешь! Останешься тут. Хотя бы под ногами мешаться не будешь, – презрительно бросил демон, вернувшись к наблюдению за деревней. – Понабрал же Сеамир отбросов. То ли дело раньше…

Незадачливый бандит раздосадовано пробормотал что-то себе под нос. Видимо, парень рассчитывал как-то проявить себя в предстоящем налете, а наличие пленников перечеркнуло все его планы.

«Да, это наш шанс, – Ахин поджал губы, пряча непроизвольную ухмылку. – Если меня хорошенько огреют по голове, а из охраны останется только этот сопляк, то я ему так взобью рассудок, что у него мозг из носа вытечет. Главное, чтобы Аели успела освободиться и привести меня в чувство до возвращения его подельников».

Тем временем головорезы Сеамира ворвались в деревню, подожгли несколько зданий и принялись шуметь как можно громче, чтобы посеять панику среди заспанных жителей, выскочивших из домов. С той же целью было зарублено несколько людей. Лидер бандитов стремился создать сокрушающий волю хаос, но при этом не утратить контроль над ситуацией, и у него это неплохо получалось.

Впрочем, один демон, явно увлекшись, накинулся на убегающую крестьянку. С наслаждением внимая истошным воплям, багровокожее порождение Тьмы дрожало от возбуждения и все сильнее сжимало трепыхающуюся девушку, пока ее крик не превратился в сдавленный хрип. Крестьянка порывисто билась под огромной тушей, она хотела вырваться, сбежать от поругания и боли. Демону порядком надоело сопротивление жертвы, поэтому он с размаху ударил ее по лицу. Из разбитого носа хлынула кровь, но страдалица продолжила дергаться с удвоенной силой. Взревев от бешенства, распаленное порождение Тьмы ударило снова. Голова девушки неестественно запрокинулась назад, тело обмякло. Кажется, демон сломал ей шею. Но его это не остановило.

– Что он творит? – голос Диолая дрогнул. – Эй, это нормально?

«Он совсем не готов к такой жизни. Небось работал слугой или пастухом в каком-нибудь поместье вне столицы. А потом решил попытать счастья на воле. Глупец».

Позабыв об осторожности, одержимый покачал головой и угрюмо хмыкнул – он и сам недалеко ушел от молодого бандита. Жил ведь рабом, причем относительно неплохо жил. Почему ему было суждено оказаться здесь со связанными за спиной руками? Почему он вынужден смиренно ждать собственную смерть? Почему он пытается помочь тем, кому его помощь вовсе не нужна?..

– Одним человеком больше, одним меньше, – пренебрежительно пожал плечами демон. – Тебе девку жалко, что ли? Так она бы все равно на корм пошла.

– Нет, я не что-то там… – пробормотал Диолай. – Просто… Ну, он же товар портит. Убил ее. И еще… ну…

– Пусть выпустит пар. Лучше сейчас, чем во время дележа добычи. Если ребята будут довольны, то, может быть, даже не позарятся на добро друг друга.

«А он довольно рассудителен для демона, – оценил Ахин. – Особенно на фоне сородича, насилующего мертвую крестьянку».

– Но мне кажется… – продолжил мямлить сонзера.

– Заткнись, а? – прикрикнул кто-то из бандитов неподалеку. – Притомил уже ныть. Не готов к серьезному делу – возвращайся в свою шайку молокососов и дальше воруй яблоки.

– Заткнитесь оба, – вторил ему голос с другого края заросшего кустарником холма. – Помните про гарнизон атланской армии?

Головорезы в засаде моментально притихли.

– Вот так.

Уже много людей было поймано и связано. Кого-то из них циклопы деловито относили в сарай, стоящий на окраине деревни, иные смиренно шли сами. Пожар разгорался, однако это мало заботило бандитов. Они знали, что в домах крестьян нет ничего ценного. Главная добыча – создания Света и их рабы. Последних, кстати, оказалось не так много, но ведь и основная прибыль предполагалась не с перепродажи порождений Тьмы, а с обмена свежей человечины на драгоценности из склепов Могильника. Так что, можно сказать, все шло по плану Сеамира.

Впрочем, оставшимся жителям деревни все же удалось организовать оборону в ратуше. Пламя еще не дошло до центра поселения, поэтому здание управы стало убежищем для женщин и детей, а способные сражаться мужчины, забаррикадировав двери и большую часть окон, отстреливались от нападающих из хлипких охотничьих луков. Стремительный налет как-то незаметно для всех превратился в вялотекущую осаду.

«Кажется, они не рассчитывали, что крестьяне так быстро оправятся и дадут отпор. А еще им явно не хочется тратить время понапрасну», – хмыкнул Ахин, наблюдая за Сеамиром, который бегал среди своих бойцов, что-то выкрикивал и размахивал руками.

Бандиты, слегка дезориентированные оказанным сопротивлением и, казалось бы, тупиковой ситуацией, прислушались к командам лидера и разбежались по горящей деревне. Спустя некоторое время они вернулись с факелами, наспех скрученными из обрывков одежды с трупов, а те, кто был посильнее и потупее, просто притащили подожженные обломки изгородей.

«Они точно к чему-то готовятся, – смекнул Ахин. – Дым от пожара, чьи-то слова о гарнизоне, спешка. Они что, собираются сражаться с атланской армией? Хм… Это не простые стражники, против них засада не поможет. Впрочем, мне-то какое дело? При первой же возможности мы с Аели сбежим».

Не дожидаясь, пока пожар сам доберется до ратуши, бандиты забросили на крышу факелы и подпалили те углы здания, к которым можно было подобраться без риска получить стрелу в глаз. Пламя охотно занялось деревянной кровлей и стенами, обрекая защитников либо на мучительную смерть, либо на скорую капитуляцию.

Из щелей заложенных окон повалил дым, подгоняемый хриплым кашлем, криками женщин и плачем детей. Послышался грохот разбираемого завала. Тяжелые двери ратуши распахнулись, выпустив густое черное облако. Бандиты встали полукругом у входа, довольно потирая руки в предвкушении увлекательной ловли крестьян. Однако произошло то, чего они совершенно не ожидали от обреченных людей.

Сорвав с себя темный покров дыма, из управы выбежали мужчины, вооруженные вилами и легкими охотничьими копьями. По деревне разнесся их воинственный вопль, в котором удивительным образом смешалась решимость и страх. Они жертвовали собой ради своих семей, друзей и соседей. Их последняя вылазка даст укрывшимся селянам шанс убежать от бандитов. Никто из них не рассчитывал выжить, никто не был готов к бою, никто не знал, спасутся ли женщины и дети. Но все надеялись.

Головорезы Сеамира опешили. Один сонзера не успел даже понять, что произошло, когда вилы с противным хрустом вонзились ему в грудь. Только когда бандит почувствовал сильный пинок в живот, услышал скрип металлических зубьев о ребра, увидел капли своей крови, которые окрасили в грязно-красный цвет искаженное гневом и ужасом лицо крестьянина, вырвавшего вилы из его тела, – только тогда он понял, что скоро умрет.

Сонзера упал на землю и посмотрел стекленеющими глазами на товарищей, которые разевали окровавленные рты в беззвучном вопле, зажимая распоротые серпами глотки, сгибались пополам с выпученными глазами, ухватившись руками за древки вонзившихся в животы копий, и растерянно отступали, выдергивая из себя стрелы. А люди бежали навстречу смерти, отвоевывая драгоценные мгновения для спасения родных.

«Но как же я? Я ведь тоже хочу жить…» – мелькнула мысль в угасающем сознании порождения Тьмы.

– Нам надо вмешаться? – спросил Диолай и нервно вытер рукавом пот со лба.

– Нет, сами справятся, – отмахнулся демон, которого Ахин определил как главного среди бандитов на холме. – Так наша доля только увеличивается. Жалко ребят, конечно, но что поделать.