Помраченный Свет

Активно имитируя беседу прогуливающейся по городу парочки, одержимый и саалея резко свернули в небольшой переулок, сделав вид, что едва не пропустили нужный поворот. Во время незамысловатого маневра Ахину удалось краем глаза увидеть несколько стражников, идущих за ними, но они не особо спешили. Значит, все могло обойтись.

Однако оклик повторился, и, судя по звукам, люди ускорили шаг. Кажется, стража не собиралась оставлять двух «случайных прохожих» в покое.

– Будем дальше игнорировать их – почуют неладное, – пробормотал одержимый, опасливо оглядываясь.

– Здесь неподалеку бордель, в котором я работаю. Можем переждать там.

– А твои… кхм… коллеги нас не выдадут?

– Ты кое-чего не знаешь о саалеях. Мы можем сколько угодно болтать о секретах клиентов, особенно если нам за это доплачивают заинтересованные лица, но о делах друг друга мы молчим. Считай это профессиональной этикой.

– Тогда так и поступим, – согласился Ахин, пропуская ее вперед: – Веди. Я тут редко бывал.

– Естественно. Нищим здесь делать нечего.

Они свернули в очередной переулок. Мастерские, склады и жилые дома людей сменились борделями, барами и притонами на любой вкус и кошелек. Аели уверенно вела за собой одержимого через самый презренный, но вместе с тем и самый посещаемый район Камиена.

Рабочая ночь жриц любви уже началась, поэтому Ахин на всякий случай опустил глаза, чтобы его ненароком не узнали и не подняли шум. Подобные места всегда были рассадником заболеваний и сплетен. Увы, пока что слухи о «могущественном» одержимом могли лишь навредить юноше, а народу на пути беглецов встречалось все больше.

На улице стояли дешевые проститутки из числа опустившихся человеческих женщин и сонзера, дрожащих от наркотической ломки и выставляющих дряблые прелести напоказ. Но чем дальше Аели заводила друга, тем чаще вместо морщин стал встречаться яркий макияж, и взгляд уже цеплялся не за язвы на коже болезненного цвета, а за цветастые наряды куртизанок. Но одержимого не покидало ощущение, что вся эта красота была написана яркими красками по засохшей грязи.

– И здесь тебе приходится… работать?

– Конечно нет, – фыркнула Аели. – Саалеи не опускаются до уровня серебряных девочек, не говоря уж про медных, которых мы недавно прошли.

– У вас тут выстроилась иерархия по цене за себя?

– А ты как думал? Все очень серьезно.

В этот момент на улицу вышли стражники. Немного поглазев на проституток, которые слегка приуныли при виде стражей порядка, человек в форме бригадира наконец заметил двух подозрительных «людей», торопливо шагающих вперед.

– Эй, вы двое! Стойте! – выкрикнул он.

К счастью, Ахин и Аели успели свернуть за угол, а невольные работницы местных заведений подняли немалый шум, решив, что суровый бригадир обращался к ним. Некоторые из них суетливо скрывались за дверьми, прихватив таблички с расценками, иные же начали осыпать стражников именами своих покровителей и угрозами вытворить с ними такое, что каждую ночь испытывали на себе.

Кое-как успокоив разбушевавшихся дам, солдаты поспешили за странной парочкой. Люди никогда не отличались сообразительностью, если речь не шла о каком-то отдельно взятом ремесле, но сейчас даже они осознали всю подозрительность складывающейся ситуации. Просто так ведь никто не будет игнорировать законные требования стражи, верно? Кажется, верно.

Тем временем Аели вела одержимого по тесным задним дворам, сплошь завешанным простынями.

«В такой тени ничего не высохнет, – подметил Ахин, обходя помятую ткань, от которой разило поддельной страстью и вином. – Впрочем, скорее всего, они просто проветриваются, а не сохнут. Хотя и просушить их не мешало бы, они же мокрые, липкие, холодные… М-да, за нами гонятся стражники, а я думаю о какой-то ерунде. Замечательно».

Наконец беглецы вышли на широкую улицу и сразу же окунулись в ночной праздник, царящий вокруг борделей с саалеями. Однако тут одержимый мог не опасаться, что кто-то узнает его в шумной толпе и позовет стражу, – жадные взгляды мужчин, фей, атланских клириков и даже нескольких женщин словно прилипли к телам саалей, стоящих на увитых цветами террасах перед аккуратными двухэтажными зданиями. Полупрозрачные платья с глубокими вырезами, затянутые корсеты, подчеркивающие изящные формы, дешевые украшения на очень дорогих девушках, вздохи, преисполненные приторного томления, и многообещающий полушепот – все это создавало неповторимую атмосферу порочной роскоши и сладострастия.

С трудом заставив себя отвернуться от яркого каскада перьев танцующих птичьих саалей, Ахин тут же впился черными глазами в небольшую стайку куртизанок с обворожительными звериными ушками и хвостиками. Стройные талии, подтянутые ягодицы, соблазнительные груди, так и рвущиеся на свободу из плена легкой ткани…

– Скажи, когда закончишь пялиться на них. Нам ведь некуда спешить, да? – закатила глаза Аели.

– Я задумался, – буркнул одержимый.

– Ага, я видела, – фыркнула саалея. – У тебя мысли прямо на лице были написаны. Разве что слюни изо рта не текли.

– Нет, это не… Идем.

«А она заметно повеселела, – нахмурился Ахин, шагая следом за подругой, уверенно лавирующей среди своих коллег и их клиентов. – Темный дух вмешался? Но как? Когда мы прикоснулись друг к другу, например. Такое возможно? Не знаю. Я ничего о себе не знаю. Судьба наградила меня этим… даром или проклятием? Пожалуй, и даром, и проклятьем. Наградила, но не потрудилась объяснить, как им пользоваться».

Избавиться от печали и боли, конечно, хорошо. Дышится легче и голова ясная. Но остались ли одержимый и саалея самими собой, утратив часть пережитых эмоций? Не забрал ли темный аспект слившейся сущности что-то еще? Поможет ли он снова? Не опасно ли это? Как им управлять? Можно ли на него полагаться? Вопросы, вопросы, одни вопросы…

– Расступитесь. Прошу вас, отойдите в сторону, – послышался уже знакомый голос бригадира городской стражи. – Пожалуйста, уступите дорогу.

Он стал намного вежливее, выйдя на улицу элитных борделей. Здесь можно ненароком наткнуться на какую-нибудь влиятельную персону, поэтому следовало крайне тщательно выбирать выражения и молиться, чтобы никто из уважаемых созданий Света не почувствовал себя неуютно из-за присутствия стражи во время выбора… услуги. Это очень личное.

– Пришли, – сказала саалея, подведя Ахина к входу типичного для этого района здания. – Я на сегодняшнюю ночь отпросилась, поэтому меня здесь быть не должно. Там за дверью коридор, постоим в нем, пока стража не пройдет мимо.

«Отпросилась? Саалеи неплохо устроились, – одержимый осекся. – Неплохо? Это же бордель. Лучше уж канализацию вычищать, чем ложиться под светлых извращенцев, пусть и с возможностью отпроситься на день или два».

В коридоре они никого не встретили, и, судя по тишине в зале за поворотом, гостей пока еще не было. С таким раскладом имелись все шансы благополучно переждать опасность, но расслабляться не стоило.

«Я слишком спокоен. То ли опять темный дух постарался, то ли я с ума сошел», – вздохнул одержимый, следя через приоткрытую дверь за улицей.

Перед борделями по-прежнему стояли саалеи, подцепляя невидимыми крючьями похоти проходящих мимо созданий Света и уединяясь с ними в крохотных комнатушках, пропахших духами и потом. На их месте тут же появлялись новые девушки, которые сверкали улыбками, оголялись и соблазнительно изгибались тем активнее, чем ближе подходили платежеспособные на вид клиенты.

Показались стражники. Они аккуратно протискивались сквозь толпу почтенных господ, решивших скоротать вечер в компании прелестных продажных девиц. Зачем городская стража продолжала преследовать двух странных прохожих – не совсем понятно, особенно если учесть свойственную людям безалаберность. Тем не менее солдаты упорно шли вперед, продолжая нервировать своим присутствием прочих созданий Света. Возможно, они были из числа тех вояк, которые беспомощно толпились под стенами квартала фей в ту роковую ночь, и теперь решили хоть немного оправдать себя, проявив невиданную доселе бдительность. Даже у людей есть чувство собственного достоинства.

«Вот ведь настырный», – Ахин напрягся, глядя, как бригадир выудил из толпы какого-то человека и принялся расспрашивать его. Иные светлые просто недовольно поморщились бы в ответ на вопросы стражников, но их сородич, кажется, отнесся к ним с некоторым уважением. Как бы там ни было, он задумчиво почесал голову, что-то сказал, утвердительно кивнул, пожал плечами… и указал на здание, за дверью которого стоял одержимый.

– Они идут сюда, – Ахин попятился вглубь коридора. – Есть другой выход?

– Да. Но надо пройти через зал.

– Тогда идем.

«Аели говорит, что проститутки друг друга не выдают. Но специфика их деятельности как-то не располагает к доверию… Ай, выбора все равно нет».

Одержимый вошел в зал, который казался маленьким из-за полумрака и загадочной дымки. Все выглядело до безобразия прилично и естественно. Здесь не чувствовалось ни напряжения, ни тонких тонов сопротивления, какие витали в мастерских или на складах, где трудились рабы. Либо воля саалей окончательно подавлена, либо их устраивала такая жизнь.

Последняя мысль бросила одержимого в дрожь. А что, если не только саалеи настолько смирились со своей участью? Что, если справедливость никому и не нужна вовсе? Что, если угнетенные темные существа не пожелают присоединиться к борьбе за равенство, считая, что жалкие объедки с хозяйского стола лучше, чем честное ничего?.. Оставалось лишь надеяться, что вдали от Камиена порождения Тьмы менее избалованы рабской жизнью.

«Избалованы рабской жизнью, – горько усмехнулся Ахин. – Забавная фраза. И жуткая».

Аели беспрепятственно провела одержимого через зал, обменявшись парой слов со встретившимися саалеями. Друга она представила как клиента, хотя, конечно же, все понимали, что это ложь, ведь ее сегодня, в общем-то, и не ждали. К тому же на ней было слишком простое платье, отсутствовал какой-либо макияж, а странный парень, прячущий глаза, не выглядел способным заплатить даже за ласковый взгляд. Но, видимо, в сообществе профессиональных куртизанок действительно не принято задавать вопросы коллегам.

Саалея прошмыгнула в неприметную дверь, увлекая за собой одержимого, который едва не запутался в бесчисленных красных и фиолетовых занавесках, прикрывающих вход в задние комнаты борделя. Они оказались в длинном коридоре с обшарпанными стенами и тусклыми светильниками. Контраст образов зала, наполненного распутным очарованием, и этого места, пропитанного городской обыденностью, изумил юношу. Впрочем, внешнее великолепие редко отражает истинную суть предметов и явлений.

– Сюда? – спросил Ахин, шагнув к ближайшей двери.

– Еще бы ты выбрал что-нибудь другое. Чутье тебя не подвело, – съехидничала саалея. – Это наша раздевалка.

– Угу… Тогда туда?

– Нет, там мы моемся. Может быть, прямо сейчас за этой дверью обнаженные девушки трут друг другу спинки. Хочешь заглянуть? – Аели хихикнула. – Вижу, что хочешь, шалун. У тебя опять мысли на лице написаны.

– И ты опять неправильно их прочитала, – буркнул одержимый. – Просто веди к выходу, хватит искать поводы для насмешек.

«Она знает меня лучше, чем я сам».

Стража, должно быть, уже зашла в бордель, но спешка почему-то казалась беглецам неуместной. Странные чувства, странные мысли, странные разговоры. Можно, конечно, во всем обвинить темного духа, перекраивающего их душевное состояние, но…

– А? – Ахин едва не врезался в спину внезапно остановившейся саалеи.

Перед ними стояла тучная женщина, заслоняющая своим необъятным телом проход. Обычно люди не становились настолько толстыми, даже если бы по каким-то причинам захотели этого, ведь им приходилось всю жизнь трудиться в поте лица в мастерских, на фермах, складах, служить в городской страже и так далее, а получаемые ими доходы только с большой натяжкой можно назвать средними, если сравнивать с другими созданиями Света. Но хозяйка борделя – Ахин сразу понял, что это именно она – могла, судя по всему, позволить себе более размеренную и сытую жизнь. Очень сытую. Чрезмерно сытую.

– Дорогуша, потрудись-ка мне кое-что объяснить, – слишком низким для женщины голосом произнесла она, делая паузы между словами, чтобы отдышаться. – Я не совсем понимаю. Ты отпросилась у меня из-за сезонной линьки. Я не стала возражать – осыпать наших гостей чешуей не очень-то прилично. И что я вижу?

– Я солгала вам, госпожа Ралькиния, – с ходу призналась Аели. – Мне нужно было помочь другу, и я не знала, сколько времени это займет.

– Ну, милочка, мы ведь тоже друзья, – хозяйка улыбнулась, скомкав мясистые щеки. – И мне тоже нужна твоя помощь. Буквально сегодня у меня внезапно появились незапланированные расходы. Понимаешь, по чьей вине это произошло?

– Простите. Я все отработаю, – съежилась саалея.

Владелица борделя бросила снисходительный взгляд на беглецов и покачала головой, разминая многочисленные подбородки:

– Не отработаешь, девочка моя. Я со второго этажа наблюдала за вами. И за вашими преследователями. Полагаю, тебя я больше никогда не увижу.

«Толстухе достаточно крикнуть, чтобы нас схватили, – юноша окинул взглядом огромную женщину и содрогнулся. – Без оружия мне с ней не справиться. Стыд-то какой. Однако можно разбить себе голову и попробовать вызвать у нее безумие. Но последствия… Шум привлечет солдат. А если не привлечет, то мое бесчувственное тело придется тащить Аели. И когда я очнусь – неизвестно. Если очнусь».

Ралькиния уставилась заплывшими глазами на Ахина. Ее губы смялись в бесформенный пучок и приподнялись к широкому носу. Видимо, это означало задумчивость.

– Хм, черноглазый мальчик… Ты и есть тот самый одержимый, о котором с самого утра говорит весь город? Тебе действительно удалось прикончить два десятка стражников?

– Слухи несколько преувеличены.

– Пфф, естественно. Ты не выглядишь опасным. Скорее наоборот, – взгляд хозяйки борделя стал почти таким же потным, как ее шея. – О, я знаю, что произошло, мальчик. Оказался не в том месте не в то время, да?

– Вроде того, – кивнул одержимый, не совсем понимая, с чем именно он согласился.

– Эти болваны из стражи готовы врать напропалую, чтобы прикрыть свои оплошности, – продолжила Ралькиния. – Оклевещут и казнят. Раб, особенно мертвый раб, ничего не докажет, верно? Ох, бедный черноглазый мальчик.

«Она не собирается нас выдавать», – догадался Ахин и осторожно спросил:

– Вы поможете нам, госпожа?

– Я? О, нет, ни в коем случае. Я же сказала, что мне самой нужна помощь. У меня убытки, понимаешь?

– У нас нет денег.

– Зато они есть у солдат, которых вы привели с собой, – пожала плечами Ралькиния. – Завидев вас и ваших преследователей, я дала девочкам указание, чтобы они занялись гостями. Наши доблестные стражнички небогаты, зато как увлекутся, так не уйдут, пока не потратят все до последнего медяка. Неплохое начало рабочей ночи.

– То есть вы их задержите? – уточнил одержимый.

– Не понимаю, о чем ты говоришь. Я просто занимаюсь своим делом, – хозяйка борделя отступила назад, открыла дверь и боком прошла в небольшое помещение, уступая дорогу беглецам. – А вы мне мешаете. Так что, будьте добры, покиньте мое заведение. И побыстрее.

– Вы отпускаете меня? – пролепетала Аели.

– Да, ты свободна. Сама не уйдешь, так атланские ищейки уведут. Отправишься вслед за своим мальчиком в казематы. А знаешь, что там делают с саалеями? – Ралькиния тяжело вздохнула, приведя внушительные телеса в хаотичное движение, и указала пухлым пальцем на выход: – Все, идите. И не возвращайтесь.

– Спасибо, госпожа… – растерянно пробормотала девушка, внезапно увидев в безобразной толстухе совсем другого человека.

– Береги себя, милая. Не то получится, что я выбросила деньги на ветер.

Правда ли Ралькиния желала лишь обогащения и отпустила саалею только потому, что та все равно вскоре умрет в застенках казематов, или же в ее занятой чревоугодием душе все еще оставалось место заботе о невольных питомицах – неизвестно. Человек – загадочное существо. Особенно такой, который смог возвыситься над безликой толпой сородичей, до конца своей невзрачной жизни трудящихся в мастерских рабочего квартала или несущих службу в городской страже. В подобных людях раскрывается потенциал этой многочисленной расы. Немного пугающий потенциал.

– А с вашими работницами все будет в порядке? – спросил Ахин у хозяйки борделя. – Солдаты все-таки.

– Пфф, насмешил. Эти идиоты не посмеют обидеть моих девочек. Ну, если они, конечно, не заплатят заранее за нечто подобное, – Ралькиния достала платок и протерла шею, разминая жировые складки. – У меня есть связи среди фей и атланов. Не стоит недооценивать силу любви, мальчик. Даже если эта любовь из нашего ассортимента.

– Что ж, надеюсь, мы не доставили вам слишком много проблем, – одержимый почтительно поклонился хозяйке борделя: – Спасибо, госпожа, – и пошел следом за подругой.

– Заботься об Аели, – грозно повелела толстуха. – Натворил дел – отвечай, как полагается мужчине.

– Я сделаю все возможное, – пообещал Ахин.

– Да уж постарайся. Вы, рабы, не осознаете ценность даже собственной жизни. Что и говорить о чужой.

– Я больше не раб.

В ответ Ралькиния лишь усмехнулась.

Аели легонько толкнула заднюю дверь, запоздало подумав, что все это могло быть хитроумной ловушкой. Но она никого не увидела ни на крыльце, ни в тесном дворике, ни в темном переулке. Хозяйка ее не обманула. Бывшая хозяйка.

– Свобода, – пробормотала саалея. – И что мне с ней теперь делать?..

Одержимый остановился на пороге и прислушался. Со стороны зала доносились довольные голоса стражников и девичий смех. Очевидно, это надолго.

– Иными словами, нам опять повезло, – подвел итог Ахин, выходя из здания. – Не без шероховатостей, но определенно повезло.

Нужно быть осторожнее. Укрыться от патрулей и переждать опасность уже нигде не получится, единственный путь к спасению или хотя бы к отсрочке гибели лежал через юго-восточные ворота Камиена. Выбравшись за городские стены, можно спрятаться в небольшой рощице неподалеку, чтобы убедиться в отсутствии погони, а затем пройти полями до утесов Бирна и отправиться по лесам на юго-восток. Именно там раскинулись бескрайние Пустоши, пристанище вольных демонов. Они должны стать первыми союзниками Ахина.

«Вот так все будет просто, да? – вздохнул одержимый, машинально откинув в сторону очередную повешенную сохнуть простыню. Задний двор этого борделя ничем не отличался от остальных. – Но я ведь могу и не дойти до Пустошей. А демоны могут не знать о “могущественном порождении Тьмы”. Или решат не присоединяться. Может, даже убьют… Проклятье, почему я, а? Восстановление вселенского баланса, как же… Нашли на кого надеяться».

Блуждая по пустынным переулкам, беглецы не заметили, как оказались у основания массивной надвратной башни. Буквально за углом находились городские ворота, но одержимый и саалея слишком глубоко погрузились в не самые легкие думы, поэтому не сразу обратили внимание на одну очевидную проблему.

Первой опомнилась Аели:

– И как мы пройдем через ворота?

Была ли она разочарована? Нет, потому что ожидала чего-то подобного. Правда, не так скоро.

– Об этом я не подумал, – признался Ахин.

– Не подумал. Понятно, – саалея привычным жестом откинула с лица прядь темно-зеленых волос. – Ну, расходимся по домам? Ничего страшного, попробуем в другой раз. Только сначала надо заглянуть в Цитадель и вежливо попросить атланов не разыскивать нас.

– Да-да, пошутила, умница, – поморщился одержимый. – А теперь помоги придумать, как пройти мимо стражи.

– Ты главный – ты и придумывай, – пожала плечами Аели. – Я-то тебе чем помогу?

– Не знаю. Чем-нибудь.

– Например? Мне вынуть из мостовой булыжник и пойти пробить черепа стражникам?

– Нет. Но ты можешь хотя бы сказать, сколько их там?

– Откуда мне знать?

– Ты же тут работала неподалеку.

– Да, а на работе я только и занималась тем, что бродила по округе и считала солдат. Так ведь все куртизанки делают.

– Неужели даже мимо ни разу не проходила?

– Ну, может, проходила, – неохотно согласилась саалея. – Только я все равно не помню, сколько там людей. Не обращала внимания, знаешь ли.

– А примерно?

Аели задумалась и неуверенно ответила:

– Двое или трое прямо на входе. Как-то я видела, что еще один проверял въезжающую в Камиен повозку, так что, может быть, их там… четверо. Да, скорее всего.

Она сделала паузу, сосредоточенно вспоминая обстоятельства и детали совершенно незначительных событий прошлого, которые в настоящий момент оказались жизненно важными.

– Что еще?

Возможно, вопрос одержимого прозвучал слишком резко. Аели даже вздрогнула, услышав какой-то пугающий тон в голосе друга. Коротко кивнув, она продолжила:

– Рядом с воротами стоит сторожка. Наверное, там есть еще кто-нибудь. Смена, например. Или никого нет, просто помещение. В башне дверь, но что находится за ней, я не знаю. Скорее всего, лестница. Да, еще на стенах постоянно стоят дозорные с луками, – саалея сокрушенно покачала головой, припоминая все больше и больше неутешительных подробностей. – Ахин, мы не сможем пройти через ворота.

– А у нас есть выбор?

Она беспомощно развела руками.

– Значит, пройдем через ворота, – подвел итог одержимый.

– Не получится. Даже если мы как-то проскользнем мимо стражи внизу, то лучники нас точно заметят. И с такого расстояния они не промахнутся.

– Сумерки сгущаются. Те, кто наверху, со спины не увидят моих черных глаз, а чешуя на твоих плечах и шее прикрыта одеждой и волосами. Просто два человека возвращаются поздним вечером в пригород, ничего необычного.

– Допустим. Но надо как-то отвлечь стражников на воротах, – напомнила саалея. – Как?

Действительно, как? Вряд ли проблема решится сама собой. Конечно, до сих пор удача сопутствовала беглецам, но сейчас, кажется, ей это наскучило. Ахин и Аели вновь остались наедине с судьбой, и попытка заслужить ее расположение может закончиться весьма печально.

Одержимый тяжело вздохнул и посмотрел на неказистые приземистые здания. Судя по всему, это склады для товаров приезжих торговцев и крестьян. Значит, здесь работают демоны, и местная стража, должно быть, держит их на особом контроле.

«Хм… А если…»

Ахин перевел взгляд на саалею, которая со скучающим видом накручивала непослушный локон волос на изящные пальцы. Даже в столь безвыходной ситуации девушка, которая порой проявляла излишнюю эмоциональность и была подвержена частым и внезапным сменам настроения, оставалась поразительно спокойной. Впрочем, и сам одержимый чувствовал себя на удивление хорошо, несмотря на пережитые ужасы и потери. Опять вмешался темный дух?..

«Пора бы уже перестать видеть его влияние во всем, что происходит со мной и вокруг меня».

– Есть идея, – пробормотал Ахин, в очередной раз выдавив из головы непрошеные мысли. – Как думаешь, стражники примут тебя за человека?

– В темноте зеленоватый оттенок волос почти незаметен. Если прикрыть чешую, и повернуться так, чтобы разрез глаз не показался странным… А еще говорить, стараясь не показывать раздвоенный язык… Если никто из них не коснется моего холодного тела… – саалея на мгновение задумалась, а затем как-то не особо уверенно кивнула: – Наверное, примут.

– Слишком много «если». Ты готова пойти на риск?

– То есть, по-твоему, до этого момента все было нормально и ничуть не рискованно? – огрызнулась Аели. – Ну и что за идея пришла в твою больную голову?

«А при хозяйке была такой паинькой».

– Прикинешься крестьянкой, которая вечером решила проверить груз на складе и увидела, как какой-то демон роется в твоих вещах. Завидев тебя, он напал, но тебе удалось сбежать и запереть его внутри. Ты в панике побежишь к стражникам и сбивчиво расскажешь о произошедшем. При этом можно скорчить перепуганную гримасу, тогда специфичные черты твоего лица не будут так бросаться в глаза. Детали происшествия смазывай, пытайся задавить эмоциями логику солдат, чтобы они меньше думали и быстрее бросились помогать девушке в беде. Я отсюда швырну на крышу камень, ты испугаешься шума и быстро побежишь к воротам. Когда стража на стенах обратит на тебя внимание, кричи им, что там, у склада, идет бой. Они отвлекутся, и мы выберемся из города.

– Звучит глупо, – скривилась саалея.

– Есть идеи получше?

Аели небрежно отмахнулась:

– Уйма. Только я их еще не придумала.

– Тогда будем следовать этому плану.

– Постой. А если на воротах останется кто-то из стражи?

– Если там будет всего один солдат, то я подойду с другой стороны и ударю его камнем.

– Ты сможешь подкрасться незамеченным?

– Скорее всего, он тоже все свое внимание переключит на шум в подворотне, так что, думаю, у меня получится.

– А если их будет двое или трое?