100 грамм предательства

Мы ступаем на лужайку. Пять этажей, стены которого полностью покрыты густой зеленью, словно живым ковром. Несмотря на закрытые наглухо ставни, Дом будто внимательно меня рассматривает, оценивая – подхожу ли я ему, стоит ли открывать двери. Я пялюсь в ответ – мол, впусти, сделай милость.

– Как тебе?

– Впечатляет… Что здесь было раньше?

– До Кровавой Войны здесь располагался отель для самых богатых и знаменитых. Мы наткнулись на это место случайно, но с тех пор наши дела пошли в гору, потому что тут есть почти всё для сносной жизни. Так что теперь мы можем заняться делами не только насущными, но и глобальными, но об этом позже. Ты ведь, верно, проголодалась? – Магнус смотрит на меня с участием, и море в его глазах теплеет.

Отрицать нет смысла – желудок превратился в настоящую бездонную яму, которую просто необходимо чем-то заполнить. Чем-то калорийным и сытным.

– Да, немного… – откашлявшись, произношу я.

– Тогда сначала тебя покормим, а потом я покажу тебе Дом изнутри. Летом мы обычно трапезничаем на террасе за Домом, но сейчас будет лучше покормить тебя на Кухне…

Мы обходим Дом справа и оказываемся в саду среди яблонь, утопающих в цветах, будто в пушистом снегу. Только пахнет такой снег летом и свободой. Идём дальше, к деревянному мосточку, перекинутому через неглубокий ручей. Стоит ступить на мостик, как он начинает скрипеть.

– Нам пришлось его ремонтировать, когда мы только здесь обосновались… – продолжает рассказывать Магнус. – Хотя это не единственное, что подверглось ремонту.

Его взгляд приобретает мечтательное выражение, черты лица сразу сглаживаются и становятся мягче. И я, собравшись с духом, решаю спросить:

– Как давно вы здесь живёте?

– Без малого, десять лет. Но то, что ты видишь – это плоды многолетних трудов. Когда мы только нашли это место, здесь всё было в запустении. Нам пришлось ударно поработать, чтобы добиться этого. – Магнус окидывает взглядом Дом и прилегающую территорию. – Но главное желание. Видишь детскую площадку? – он кивает ещё правее. – Её мы восстановили всего за несколько дней.

– Неужели у вас и свой Центр Жизни есть? – я припоминаю говорливого Крэма.

– Не совсем. – Магнус улыбается. – Всё происходит по старинке. Естественным путём, так сказать.

– Вы хотите сказать, что… что…

– Женщины рожают сами.

Мне чудится, что я попала в перевёрнутый мир. Когда-то в детстве я читала книжку про девочку Алису, попавшую в волшебную страну, где всё оказывается с ног на голову. Я перечитывала эту книжку десяток раз, представляла себя на месте героини. Но однажды в Питомник приехала комиссия с очередной проверкой и изъяла книгу для экспертизы, пообещав вернуть, если сочтут допустимой. Не вернули… И вот теперь я чувствую себя той самой Алисой.

– Но как же такое может быть?! Ведь после Кровавой Войны люди утратили способность к зачатию…

– Выходит, свобода творит чудеса?

Магнус довольно улыбается. И ведь не поспоришь с ним. В Городе с этой проблемой справиться не смогли, пришлось искать другое решение, а здесь она решилась сама собой…

– С ума сойти…

– То ли ещё будет… Давай-ка пройдём лучше здесь, иначе дети от тебя не отстанут, ты ведь для них тоже своего рода чудо, новенькие у нас появляются редко…

Мы сходим с тропы и шагаем наискосок, вдоль цветущей вишни и мимо клумбы в виде деревянной палитры. Видно, что сама клумба пережила немало дождей, вся иссохла и потрескалась, но вот цветы в углублениях – свежие и выглядывают разноцветными пятнами.

– Какая красота…

– Это всё Илва… Старается сделать нашу жизнь красивее… А вот, кстати, и она…

Из глубины сада появляется… пожалуй, это всё-таки женщина. Голова её обрита наголо и покрыта замысловатыми рисунками. Короткие шорты открывают очень мускулистые ноги – на таких убежишь от любых фантомов, а короткий топик на лямках демонстрирует кубики пресса. Но больше всего поражает её взгляд – словно хищный зверь, не мигая, она смотрит на меня своими светло-карими глазами, которые в отблесках знойного солнца кажутся янтарными, как у самой настоящей дикой кошки.

– Ма-агнус… Почему ты не позвал меня встретить нашу гостью? – несмотря на лилейный тон, в словах угадывается недовольство.

– Не хотел тебя отвлекать. Ты отлично поработала!

– А разве бывает по-другому? Я Илва… – Она протягивает вымазанную в земле ладонь, будто проверяя меня на прочность. Что ж, грязи я не боюсь.

Рукопожатие оказывается по-мужски твёрдым и сильным.

– Я Кара… – мямлю в ответ, снова незаметно вытирая руку о штаны.

– Как добрались? – этот вопрос адресован уже не мне, а Магнусу.

– Были кое-какие проблемы, но теперь всё нормально! – он приобнимает Илву за плечи и смачно целует в губы, отчего я чувствую неловкость. В городе не встретишь ничего подобного – утолять свои плотские желания можно только в Бухте. – А ты уже соскучилась, да?

– Ты же знаешь, что да.

Илва призывно смотрит на Магнуса, и мои щёки помимо воли начинают пылать. Вот она – чудовищная сила женской сущности.

– Я веду Кару обедать. Пойдёшь с нами?

– С удовольствием…

Я бы предпочла, чтобы она отказалась – есть в ней какая-то загадочность и между тем – первобытная грубая сила. Это отталкивает. Но меня не спрашивали, и Илва уже пристроилась справа от Магнуса, крепко вцепившись в его локоть, будто демонстрируя, что он принадлежит только ей.

– А вот и наша столовая…

Впереди вырастает одноэтажное кирпичное здание с круглыми окнами. Распашные деревянные двери имеют посередине плавный изгиб, словно стебель вьюна.

– Обычно после обеда к Ви-Ви – это наша повариха, и на пушечный выстрел с тарелкой не подойдёшь, с дисциплиной у нас строго: опоздал, так ходи голодный. Но бывают и исключения, такие, как сегодня. Вон, и тебя нужно накормить, и этих оболтусов, – Магнус кивает в сторону троицы, которая уже мнётся у порога столовой, а Бубба, услышав о еде, даже как будто заурчал от удовольствия.

Чем ближе мы подходим, тем сильнее я ощущаю аромат пищи, словно опять оказалась в Эйдолоне по соседству с жевальней.

Магнус с лёгкостью толкает двери, придерживая их для нас.

В просторном зале повсюду стоят столы – ну точно, как в жевальнях Эйдолона, только сейчас за ними никто не сидит. Как справедливо заметил Магнус – все уже разошлись, что мне только на руку.

Откуда-то сбоку к нам выходит женщина, лет пятидесяти, с круглым румяным лицом и доброй улыбкой. На голове её высится смешной колпак белого цвета. Ну как пить дать – повар из старой книжки.

– Проходите, проходите… – довольным тоном приглашает она. – Конечно, всё самое вкусное уже закончилось, но чем заморить червячка у меня всегда найдётся!

– Да уж, удружи! – снова подмигивает Магнус. – Наша Ви-Ви – кулинарная кудесница в третьем поколении! Знает, как угодить голодному человеку.

От его похвалы щёки поварихи ещё больше зарумянились.

– Поедим на кухне, птенчики!

Небольшой стайкой, будто и вправду её выводок, мы следуем за поварихой.

Кухня поражает своими размерами: наверное, в половину зала столовой. В самом центре располагается своеобразная тумбочка, но с бесконечным количеством кнопок и ручек – вроде что-то подобное мне приходилось видеть в уличной жевальне, где повар готовил прямо перед посетителями. С потолка свисают металлические ёмкости, а вдоль стены один длинный стол буквой «П», на котором выстроились рядами кухонные инструменты. Здесь столько разной техники, что глаза разбегаются. Снизу стола – бесконечные дверцы шкафчиков. И тут стерильно чисто, точно прошлась армия дефектных со шваброй – хоть с полу ешь. А запах… эйдос мой… Я глотаю слюни, и желудок выплясывает чечётку в предвкушении пищи.

Ви-Ви уже засуетилась – дверцы шкафов так и замелькали. И вот уже на столе появились тарелки, столовые приборы и какие-то баночки.

– Вот тут у меня остатки желудёвой каши с грибочками! Специально оставила, – засуетилась женщина. Сразу видно, что накормить голодного – цель всей её жизни.

– Опять каша?! – обиженно застонал Бубба, отклячив нижнюю губу.

– А ты чего ждал, жареного мяса?!

– Ну… было бы неплохо…

– Переживёшь! – Фолк, похоже, всеядный.

– Мы тут такую операцию провернули, а ты – каша…

Бубба продолжает бубнить, даже Тина глаза закатывает.

Чувствую себя неловко, пока Бубба, похлопав дружественно по плечу, не толкает меня вперёд:

– Ну… давай уже, жрать хочется, а без тебя не накормят…

– Молодой человек! – вскинулась на него Ви-Ви, выуживая из очередного шкафчика новую баночку и ставя её на стол. – Я попрошу не выражаться! Еда – это ценность, её нужно…

– …уважать! – перебивает Бубба. – Да знаю я, знаю! Просто со вчерашнего дня ничего не ел! – плюхаясь рядом с Тиной, жалуется он.

Я подхожу к свободному стулу и придвигаю его к столу. Наконец-то передо мной появляется тарелка каши, от которой вверх поднимается пар, а рядом – кусочек лепёшки. Запах стоит изумительный… Если я прямо сейчас не начну есть, наверняка залью стол слюной, но я терпеливо жду, пока все усядутся.

Магнус, сложив ладони вместе, склонив голову и закрыв глаза, тихо что-то шепчет на чужом языке. Языке мёртвых, кажется.

– Приступайте… – кудахчет Ви-Ви. – Лепёшки, кстати, тоже из желудёвой муки… Наверное, не сравнятся с хлебом из города, но тоже вполне съедобные.

Зачерпнув каши с грибами, я кладу ложку в рот и причмокиваю от удовольствия. Вкус безупречный.

– Бесподобно! – искренне хвалю я. – Ничего вкуснее в жизни не ела…

– Спасибо, дорогуша! – Ви-Ви сияет. – Может, и не так вкусно, но зато очень питательно и полезно!

– Где-то я это уже слышал! – говорит Бубба с набитым ртом.

Я откусываю лепёшку. Хрустящая, горьковато-сладкая… Прикрываю глаза от удовольствия.

– Закрой рот и ешь! – похоже, терпение Ви-Ви на исходе. – Помнится, и ты, когда только к нам попал, лопал кашу каждый день и добавки просил.

– Ну-у… так это когда было… Мы тогда с Тиной и землю были готовы есть.

– Вы… тоже были признаны испорченными?..

– Хуже. – Тина очень изящно облизывает ложку. – Нас уже везли туда, куда увозят всех испорченных.

– А куда их увозят? – не могу скрыть своего любопытства, ведь у каждого жителя Эйдолона обязательно есть своя версия на этот счёт – одна другой краше.

– Спасибо Магнусу, мы этого так и не узнали, – зевая, продолжает Тина, явно наслаждаясь чужим вниманием. – Нас везли в неизвестном направлении, когда колесо у машины лопнуло… Я решила, что это мой шанс… а этот… – она презрительно кивает на Буббу, – увязался за мной.

«Этот» энергично кивает в ответ:

– Я не мог бросить девушку в беде…

– Вас признали испорченными и забрали из ваших отсеков?

Я вспоминаю Джуси. Бедная девочка, что с ней сделали?..

– Нас признали испорченными ещё в Питомнике.

– Выходит, вам повезло ещё меньше, чем мне… – говорю с сожалением, отодвигая пустую тарелку.

– С чего это вдруг? – фыркает Тина.

В её словах презрение, а в глазах недовольство – мол, как ты могла сравнить меня с собой. Посмотри, где ты, и где я.

– Не обижайся на Тину… – вкрадчивый голос Магнуса заставляет меня проглотить вертевшееся на языке язвительное замечание. – Им с Буббой и правда повезло больше – они уже несколько лет живут свободными среди свободных.

Короткий смешок раздаётся совсем неожиданно. Все взгляды теперь устремлены на Фолка.

– Извините, я очень устал и пойду спать…

– А как же мясная запеканка и чай?.. – Ви-Ви уже выуживает из ящика со стеклянной дверцей большую миску, от которой клубами поднимается пар.

– Спасибо, но я уже… сыт по горло. – звучит довольно двусмысленно.

– Что ж, тогда хороших снов… – вовсю хлопоча, желает повариха.

– Ага… – Фолк встаёт и, захватив свою тарелку, целует Ви-Ви в щеку. – Было очень вкусно.

– На здоровье, мой милый!

Прервавшийся разговор вновь набирает силу – Тина с Буббой отчаянно спорят, кто из них был другому обузой в их нелёгких скитаниях до встречи со свободными, а я продолжаю смотреть вслед Фолку, размышляя, что у этого парня в голове.

В заточении. Прошлое

Мысли.

Тягучие, словно мёд.

Острые, словно лезвие ножа.

Взять бы их и в труху истереть или в желудёвую муку хотя бы. Чтобы не жалили болью, не мучили памятью. Но мысли так просто не вытравить, особенно, когда ты с ними один на один.

Самое страшное в заточении – время. Оно заполняет пространство вокруг, поглощает тебя, а потом выплёвывает, не пережевав как следует.

И вот тебя уже нестерпимо тянет обернуться на прошлое, чтобы оценить его, да и себя заодно, потому что впереди тьма и надежды на будущее нет.

Всегда считала, что подобные мысли – удел стариков, у которых жизнь клонится к закату. Но теперь понимаю, что возраст не имеет значения: когда настоящее разбивается о своды камеры, а будущее превращается в несбыточную мечту, ты возвращаешься к минувшему.

И что вижу я, оглянувшись на прошлое?..

Закрываю глаза.

Перебираю дни, будто бусины на нитке – один за одним.

И как бы ни было больно, осознаю, что последнее лето вышло самым счастливым в моей жизни. Но за летом всегда следует осень, а за ней – зима. Потом будет снова весна, только боюсь мне до неё уже не дожить.

11 глава. История Илвы и комната №451

Мы входим в Дом, и я замираю на месте – меня как будто перенесли в картинную галерею Музея.

Стена напротив массивных дубовых дверей настоящее произведение искусства – сменяющие друг друга огромные фрески поражают воображение. Нет, это даже лучше, чем в Музее… Подхожу ближе, с жадностью рассматриваю детали.

На одной из фресок застыла маленькая девочка. Она мягко улыбается, а на её ладони уместился целый город, очень напоминающий Эйдолон – даже Арка есть…

– Это Илва постаралась.

Магнус встаёт рядом.

– У неё настоящий талант! – говорю я, ничуть не кривя душой.

– Это да. Причём она не только хорошо рисует, но и придумывает интересные сюжеты для своих творений.

– Где же она научилась так рисовать?

– О. История Илвы не менее захватывающая, чем твоя собственная. Как я уже говорил, к свободным присоединяются новые люди и не все они из Диких земель. Как ты уже знаешь, мы иногда наведываемся в город. Раньше я и сам частенько участвовал в вылазках. Так вот, однажды ночью мой путь лежал по одной из главных улиц, там-то я и увидел возле Университета Илву с самодельным баллончиком с краской в руках. На стене красовалось удивительное чудо. Как бы пафосно ни звучало, но это и вправду казалось настоящим чудом. Ты только представь, раскуроченный дымящийся сканер и надпись «верните нам свободу!». Как ты понимаешь, я просто не смог пройти мимо… – на его губах заиграла едва заметная улыбка. – Мы познакомились. Оказалось, она работала маляром, а по ночам той же краской творила вот такие вот чудеса. Мне сразу стало ясно, что её очень скоро поймают. И я предложил ей… свободу. А послание её, кстати, закрасили уже утром.

– Значит, я не единственная, кого вы спасли. Илва, Фолк, Бубба и Тина…

– Да, мы рады приютить всех, кто нашёл в себе силы противостоять системе или оказался в безвыходной ситуации.

– Как я.

– Как ты, – кивнул Магнус. – Но что-то мы с тобой застряли. Пойдём. Я покажу тебе твою комнату, озвучу правила, потом ты отдохнёшь. А завтра мы проведём экскурсию по Дому и покажем территорию вокруг.

Мы идём дальше. Девочку с городом сменило море с застывшим вдалеке островом. Не трудно догадаться, что это остров свободных, хотя мне и не довелось увидеть его с материка.

Следующая картина оказывается противостоянием особенных и дефектных. Первые забрасывают противников едой – бургерами, тортами, булочками и стейками, а люди в сером бросаются в ответ цепями.

– Эта моя самая любимая… – сообщает Магнус, касаясь ладонью одной из цепей. – Однажды мы вернём свободу, чтобы каждый человек независимо от статуса Внешности мог заниматься любимым делом. Рисовать, преподавать, делать открытия, любить, кого захочется и высказывать своё мнение!

Слова Магнуса переворачивают душу. В них – настоящий пожар, сжигающий любые сомнения и страхи, на месте которых, как сказочная птица Феникс, зарождается желание. Желание примкнуть, желание сделать всё возможное, чтобы так и было.

Магнус застывает у лестницы.

– Здесь, само собой, есть лифты – это ведь бывший отель, но мы не уверены, что они безопасны. Да и до недавнего времени у нас не было электричества. Нам очень повезло найти Шпанса – нашего технического гения… Кстати, это благодаря его штучкам нам удалось с тобой связаться! Так что своим спасением ты в первую очередь обязана ему.

– Правда? Значит, мне просто необходимо сказать ему «спасибо»!

– Всему своё время, Кара! Ты обязательно с ним познакомишься и сможешь поблагодарить, я обещаю. Итак, что касается электричества… С наступлением темноты использовать свет запрещено. Во время Кровавой Войны остров использовался нашими врагами, как военная база – в то время отель уже не работал. После поражения они в спешке покинули остров, взорвав пристань. Других мест, чтобы причалить, здесь нет. С неба тоже никак не сесть, а про наш проход все или забыли, или посчитали небезопасным. Так, к нашему счастью, Либерти оказался забытым всеми. Но привлекать лишнее внимание нам ни к чему. Так что я самолично отключаю генератор питания ещё до захода солнца. Но это не так страшно. Раньше на приготовление пищи уходило очень много времени и сил – мы пользовались печью, которую соорудили в одной из построек, там и готовили. Стирали тоже вручную. Теперь с этим нет проблем – в подвале стоит огромная стиральная машина. С появлением Шпанса насущные дела стали отнимать гораздо меньше времени…

Мы поднимаемся по лестнице, которая во многих местах оказывается сломанной, но предприимчивые островитяне залатали проплешины, чем смогли – перила кое-где заменили кривыми сухими деревяшками, а ступеньки починили с помощью других сподручных материалов.

На четвёртом этаже Магнус сворачивает в коридор со множеством дверей. На полу лежит старая ковровая дорожка, кое-где протёртая до дыр. У двери с табличкой 451 он останавливается.

– А вот и твоя комната! – Магнус распахивает передо мной дверь, приглашая войти первой. Внутри светло и просторно. – Это прихожая. А здесь, – ещё одна дверь оказывается открытой, – ванная. Но принимай душ до того, как генератор будет отключён, иначе рискуешь остаться грязной – без давления в трубах вода просто не поднимется. А вот и спальня… – мы проходим в глубь номера.

Посередине комнаты стоит старомодная железная кровать с резными спинками. Застиранное покрывало цвета травы в тон обоям смотрится чудесно и создаёт уют. В комнате также стоит комод с зеркалом и шкаф.

– В шкафу найдёшь что-нибудь для сна и повседневную одежду. Мы заранее всё приготовили… В спальнях окна мы ставнями не закрываем, чтобы шёл свежий воздух. Если станет прохладно, просто прикрой створку… Приятного отдыха.

При мысли о мягкой постели мои мышцы обмякают, а глаза начинают слипаться.

– Спасибо, Магнус… Я так благодарна вам за спасение…

– Надеюсь, ты будешь счастлива здесь, как счастливы все мы! – он легонько треплет меня по плечу. – Хорошенько отдохни. Завтра после экскурсии придумаем, чем тебя занять на первое время. У нас никто не остаётся без дела. Мы стараемся чередовать дежурства – так меньше вероятность, что человек заскучает, да и любые навыки в нашем мире полезны. Ну всё, отдыхай…

Магнус выходит, аккуратно претворив за собой дверь, а я опускаюсь на краешек кровати и провожу ладонью по покрывалу. Как же хочется спать…

После душа нахожу в шкафу длинную футболку, на которой написано «я – король мира». Откинув покрывало, ныряю под одеяло. Белоснежные простыни хрустят, будто приглашая ко сну… Взбиваю подушку и поудобнее устраиваюсь. Мысленно обещаю себе, что обязательно буду счастлива на Либерти и делаю пометку выяснить, что означает это самое слово, когда в памяти внезапно всплывают слова сумасшедшей старухи:

– Чёрная метка лежит на твоей судьбе!

Гоню их прочь, не желая поддаваться страху.

В конце концов, слова – это только слова и не стоит придавать им слишком большого значения.

Слово можно повторять ежеминутно и хранить в глубине сердца, а можно стереть с губ и из памяти. И только человек решает, как ему поступить.

Я выбираю второе.

Не желаю хранить в сердце гадкие слова Рагны. Остров прекрасен и его обитатели, за некоторым исключением, тоже. Подобные мысли успокаивают и постепенно я всё-таки уплываю в страну снов.

12 глава. Солнечный парень и оберег на счастье

Сквозь приятную дрёму ощущаю тепло солнечных лучей на коже. Открываю глаза и щурюсь от яркого света, проникающего через широкое окно.

Где я?..

Взгляд падает на линялое покрывало и память обрушивается на меня лавиной воспоминаний.

Как всё-таки непривычно и странно просыпаться самой, без набившего оскомину гимна Внешности. Потягиваюсь от удовольствия и впервые в жизни встаю, никуда не торопясь. Блаженство…

Умывшись и почистив зубы, возвращаюсь в комнату. Ненавистный серый костюм отправляю в корзину с грязным бельём, а вместо него выбираю в шкафу футболку песочного цвета и темно-зелёные шорты.

Одевшись, оглядываюсь по сторонам в поисках сканера и только потом вспоминаю, что теперь навсегда свободна от Зефирки и её статусов. Оказывается, чтобы привыкнуть к хорошему, тоже нужно время.

Особенно, если из тебя годами пытались слепить кого-то другого.

Подхожу к окну и выглядываю на улицу. Моё окно выходит в сад. Ничего не вижу, кроме белоснежных яблонь и солнца, которое только-только выкатилось на небо… Судя по всему, уже наступило утро нового дня. Неужели я так долго спала? И почему никто меня не разбудил?

У входной двери в недоумении пялюсь на пустую стену – электронного ключа тоже нет. Впрочем, здесь нет и портретов Регента.

Выглядываю в коридор.

Никого.

Что ж, это даже хорошо: можно побродить по дому.

Спускаюсь вниз, прохожу мимо шедевров Илвы и направляюсь в другое крыло. Здесь только двери – и слева, и справа. И все заперты.

– Потерялась?..

Вчерашний мальчишка в нелепой кепке застыл передо мной и глядит смущённо, хлопая светлыми ресницами.

– Да нет, просто решила осмотреться…

– Но тебя уже все ждут на террасе! – он хватает меня за руку и тянет за собой в обратную сторону.

– Эй, не так быстро! – прошу я.

– Я должен проводить тебя да поскорее. Всем не терпится с тобой познакомиться!

– Всем?.. Э-э… Крэм, а можно я останусь здесь?

– Ты что!? Ни в коем случае! Магнус велел привести тебя до конца завтрака! Сходи, говорит, Крэм, пожалуйста, приведи новенькую… Так что давай, поднажми! – мальчишка тараторит так быстро, будто боится не успеть сказать всё, что запланировал.

– Ясно-ясно… – бормочу я.

Деваться некуда, придётся идти. Этот маленький болтун не только быстро разговаривает, но и ходит. Ощущение, что он по жизни торопится. По извилистым коридорам Крэм передвигается будто рыба в воде.

– Ты точно знаешь, куда идти? – не выдерживаю я. Не хватало ещё заблудиться.

– Поживи здесь с моё, а потом спрашивай…

Обиделся что ли? Но я вижу лишь его торчащий из-под кепки рыжий затылок, так что остаётся только гадать.

Наконец-то, прилично поплутав по коридорам, мы выходим к задним дверям.

– Подожди… – прошу я.

Честно сказать, оказаться в центре внимания целой толпы мне не очень-то хочется.

– Не дрейфь! – подмигивает мальчишка, берясь за ручку двери.

Мысленно считаю до трёх, когда позади раздаются чьи-то тихие шаги. Обернувшись, вижу высокого парня с копной соломенных волос, будто само солнце случайно пролилось ему на макушку.

– Не торопись, Крэм! – парень улыбается и на его левой щеке едва угадывается ямочка. – Уверен, нашей гостье не так-то просто выйти ко всем?

– Эм… да. А ты…

– Это Дин, сын Магнуса! – обиженно тянет Крэм. – И вообще-то я её первый увидел!

От такой наглости я прыскаю.

Дин подходит ближе. Замечаю, что в его глазах плещется то же море, что и в глазах отца, только тёплое, будто согретое летним солнцем. В таком не страшно и утонуть. Общие черты тоже легко угадываются, только у сына они гораздо мягче – никаких тебе скал и трещин.

– Привет! – он протягивает ладонь, и я с лёгкостью её пожимаю. Никакой неловкости, будто встретила старого знакомого.

– Привет… Как ты понял, что я волнуюсь?

– Ну не каждый же день приходится встречаться с толпой незнакомцев.

– Это точно… – улыбаюсь я.

Мы смотрим друг на друга и улыбаемся, как два идиота. Не знаю, сколько бы мы так простояли, если бы не Крэм.

– Ну и долго мы здесь будем торчать?..

– Крэм прав! Бояться не стоит… Так что прошу…

Дин берёт меня за руку и слегка сжимает ладонь, словно говоря – всё будет хорошо, а потом толкает дверь.