Париж… до востребования

– Я что, спасительница человечества? Это что, миссия такая, это то, чего от меня ждут и мне нужно кого-то спасать?

Глупый вопрос. Я не верила в то, что один человек может что-то сделать для спасения множества жизней! Только не я! Я же не Бог! И реальная жизнь – не американский боевик с дурацким главным героем! Нонсенс! Меня опять начинала охватывать паника…

–– Ты не одна… Не бойся. Мы будем помогать тебе… Ты ведь знаешь, в мире постоянно идет битва между темными и светлыми силами. Сейчас темные очень сильны, их эгрегор получает постоянную подпитку войнам, страданиям людей, извращенной политикой мировых лидеров, массовыми эпидемиям, а теперь еще и за счет перекодировки положительных энергий. Для этого они и ищут артефакты, а, получив, перекодируют их и используют в своих целях. Инструментом темных являются деньги с их мощной энергией. Деньги – это не бумажки и монеты, и не биткоины… Деньги – это каналы, по которым текут самые разнородные энергии, начиная с природного первопродукта, до всего комплекса человеческих энергий, затраченных на превращение этого первопродукта в абстрактную, нематериальную форму. Они, как вены, пронизывают все человеческие отношения, и материальные, и чувственные. С их помощью темные создали систему, которая окончательно разделила человечество на хозяев и рабов. Они не только сковали человечество единой финансовой системой, они создали зависимость от средств коммуникации, от того, что в материальном мире называют социальными сетями – от интернета, накинули его сеть на весь мир, манипулируют сознанием и поведением людей. Нет, ты не мессия, но в твоих силах уничтожить реперные точки их конструкции. Ратус планирует сократить население земли, убрать бесполезные человеческие особи, отслужившие свой срок, или не способные обслуживать их цели. Не противься своему предназначению. На тебе лежит большая ответственность, но ты будешь не одна, тебе будут помогать.

– А почему я? Почему выбрали меня, слабую, неумелую, неуверенную, да к тому же еще и женщину? Вам нужен супергерой, мужчина, сильный человек, а у меня ни силы, ни знаний, ни физических данных… ну, роста, например, мускулов накаченных, ничего такого нет! Да мало ли достойных?

– А ты не одна такая. Есть другие мужчины и женщины. И физическая сила не главное.

Человек в белом еще продолжал говорить, но я почувствовала, что меня тормошат. Сон оборвался…

– Алекс, Алекс, – конечно, это была Марго! Вот ведь неугомонная, ни поспать не даст, ни сон досмотреть! – вставайте, просыпайтесь!

Она бесцеремонно трясла меня. Да, от госпожи Юсуповой сочувствия не дождешься…

– А? Что? – Я все еще не пришла в себя после краткого забытья, в голове еще звучали последние слова человека в белом.

– Я закончила, а вам нужно возвращаться, привезите мне вашего художника, этого Ратманова, я должна с ним поговорить, нужно кое-что у него спросить.

– Хорошо… сейчас пойду собираться… А вы что делали? Что-то новенькое узнали? Расскажете? – я прикрыла лицо ладонью, зевая во весь рот.

– Узнала, узнала, но мне нужно встретиться с вашим протеже.

Тон Марго, как обычно, был неласковым, но чаем на прощание она меня все-таки напоила, а потом вызвала такси и буквально вытолкала из дома.

Напоследок сказала:

– Д’Иссеньи отстанет от вас на какое-то время, я поставила вам защиту, но ваш ухажер тоже не лыком шит, может и снять. Тем более, что там Марина орудует, а она сильная ведьма. Так что, если почувствуете что-то – сразу дайте мне знать. И не забывайте про перстень. Он не просто украшение на вашем пальчике. Позже начну вас обучать. Вам, действительно, нужно помогать, больно уж вы… неподготовленная.

"Бестолковая", видимо хотела сказать она, но пожалела меня. Чертыхаясь про себя на несносный характер Марго, я поехала домой.

В квартире было чисто, следы вчерашнего застолья были убраны, а Андрей нахально устроился у моего компьютера и что-то там писал.

Вот, негодяй, да как он вошел в него! Где взял пароль? Коршуном налетела на него.

– Ратманов, ты что это делаешь? Тебе кто разрешил ковыряться в моем компе?

Мужчина даже головы не поднял, только пожал плечами.

– И это вместо благодарности! Я тут в квартире порядок навел, посуду помыл, пропылесосил, ждал тебя как верный песик, а хозяйка пришла и мокрой тряпкой!.. Ай-ай-ай, как нехорошо!

Он оторвался от монитора и весело мне подмигнул,

– Не ругайся, Наташ, пароль мне сказал Крис, они ушли недавно, а ковырялся я потому, что мне нужна была кое-какая информация. Ты не беспокойся, я в твои файлы не лазил, там же защита. Крис твой комп так запаролил, что не подобраться, прям форт Нокс какой-то.

Он встал, сладко потянулся и, приблизившись, попытался чмокнуть меня в щеку. Негодяй!

Я отскочила, раздувая ноздри, гневно уставилась на своего бесцеремонного гостя, погрозила ему кулаком.

– Ты что это себе позволяешь?! Не смей никогда так делать, я тебе не подружка!

– Да, ладно! Подумаешь, здесь все целуются… Тем более имею полное право: не забыла, что ты – моя будущая невеста, – опять подмигнул. – А сама-то где ходила? Мы тут тебя ждали, а потом ребята сказали, что им пора и ушли.

Час от часу не легче! Невеста! Какая я тебе невеста, болван! Даже не удосужилась ему ответить.

– Послушай, Андрей, ты не договорил… завалился спать, а у меня есть к тебе вопросы и серьезный разговор.

Ратманов вопросительно уставился на меня. Я раскинулась в кресле и показала жестом, чтобы Ратманов устраивался напротив меня.

– Я ездила к своей знакомой, это Юсупова Марго. Она моя… наставница. Хочет тебя видеть и как можно скорее. Это касается нашего разговора про Клода, про Ратус тоже… Ну, ты понимаешь…

– Да нет проблем, Наташа, вот только обуюсь, шарфик повяжу и я в твоем полном распоряжении.

Клоун несносный, нахальный, мне не хватало слов, чтобы обозвать этого типа. Не ожидала, что художник, которого я искала, картинами которого так восхищалась окажется таким! Таким… А каким? Несерьезным? Да нет, вроде серьезный, дружит с людьми, к которым у меня полное доверие и уважение, он хорошо знал Клода… Он прекрасный художник…

Так что же меня в нем раздражало? Скорей всего, я не ожидала, что он окажется вот таким, веселым, с юмором и… я, скорее всего… я ему нравлюсь! А я просто зануда, да к тому же зомбированная общением с Д’Иссеньи.

Внутренне прикрикнула на себя: кончай тупить, Александра, тебе предстоит с ним работать, он не враг и ты это чувствуешь!.. Ратманов – твой проект, художник, которого ты сама искала, за которым поперлась в Ниццу.

– Завтра поедем, с самого утра. Сегодня я не могу, есть другие дела, нужно с Ильей встретиться, да и тебя нужно куда-то пристроить, ведь не будешь же ты у меня вечно жить.

Ратманов хмыкнул и пробормотал:

– Ничего не имею против пожить у тебя…

Ага, как же, размечтался! Присутствие в моем доме Андрея меня сильно смущало. Нужно побыстрее найти ему квартиру и место для мастерской. Моя квартира большая, но где ему тут писать картины? Да, нужна мастерская. Картин у Ратманова было слишком мало, ему нужно работать, времени мало. Я знала, что даже при щедром финансировании от Ильи и помощи Орели и Криса, выставка – дело хлопотное, это не одни картины, это документальное оформление, реклама, подготовка каталога… да много чего… Мне хотелось, чтобы появление нового имени на парижской артистической площадке стало настоящим событием!

Теперь только работа, работа, работа! Забыть все глупости и только проект! Я подумала о завтрашнем визите с Андреем к мадам Юсуповой и мне захотелось истерически расхохотаться! Вот, блин, попала! И мир спасай и на хлеб насущный зарабатывай, такой вот парадокс! Как обычно, все в моей жизни свалилось в одну кучу. Жорж с Ратусом, будь он неладен, Ратманов, выставка, Марго… чудеса какие-то вокруг, черт знает что! О, Боже, когда это, наконец закончится?! Но я чувствовала – не скоро…

Илья не сразу ответил на мой звонок, я оставила голосовое сообщение, но он перезвонил почти через час.

– Извини, дорогая, не мог ответить, был занят…

По голосу Завадовского догадалась, что он просто дрых.

– Ну, как ты там у тебя дела, подруга? Где твой гений доморощенный? Все еще у тебя? Нужно ему жилье какое-нибудь подобрать. – Завадовский громко зевнул. – Ты же не собираешься его у себя держать? Или собираешься?

Он что, совсем дурак? С чего это решил, что я оставлю Ратманова у себя? Я злобно зашипела, но гад Илюша не обратил на мое шипения никакого внимания.

– Только не раскатывай губу на шикарное жилье. Бюджет, конечно, имеется, но это не бездонная бочка. Ты когда мне пришлешь то, о чем я тебя прошу, где финансовое обоснование проекта? Александра, давай, пошевеливайся, а то мне уже становится неинтересно! – Илюшка зевал и, хоть настроен был благодушно, но мог и отказаться от проекта, с него станет!

– Сейчас высылаю, лови на мейле, я уже все сделала. А Ратманова я выселю, конечно. Мне самой не в кайф, что он у меня на диване спит, – заверила я своего партнера. – Илюш, не хочешь сегодня встретиться, поговорить? С документами поработаем… Ты как? Сама могу к тебе заскочить, чтобы ты не дергался. Могу сегодня вечерком, ты как?

– Окей, приезжай, подруга, я дома, все еще никак не отойду после твоей вечеринки, голова болит. Здорово твой любовничек меня приложил, гад! Ну, все, жду тебя, – он сбросил звонок.

Ага, понимаю, и дело не в том, что "мой любовничек" двинул ему по скуле, пить нужно меньше, Илюшечка. После драчки с Д’Иссеньи он опрокидывал виски, как одержимый! Все никак не мог успокоиться, твердил, что Жорж – мудак и он сам ему здорово навалял… Хвастун!..

Глава 37. Уж замуж невтерпеж

Париж, Январь 2019 года.

Илья Завадовский, успешный бизнесмен, мой партнер по бизнесу жил в доме, построенном в начале двадцатого века, то есть, это было капитальное строение с шикарным парадным входом, большим лифтом и с огромными квартирами более двухсот метров. Район был, то, что называется "очень приличный", вблизи Инвалидов. На лестничной площадке была только одна дверь и она была открыта. Да и чего бояться, если для того, чтобы проникнуть в дом нужно было миновать три уровня защиты!

Квартира Ильи была двухэтажной, одна прихожая по площади была равной половине всей моей жилплощади, а гостиная размером напоминала теннисный корт и была не обременена мебелью. Было заметно, что над ее дизайном потрудился какой-то крутой архитектор-минималист.

Меня всегда удивляло, зачем одному человеку нужна такая большая полупустая квартира. Но Завадовский, похоже, следовал единственному правилу – всегда иметь только самое крутое и лучшее, даже, если и не понимал в чем оно лучшее, ориентиром для него была цена…

Громкая музыка звучала по всему дому. Музыкальные предпочтения моего партнера не изменились со времен его нежной юности, он слушал исключительно хард рок.

– Илья, выходи, – я постаралась крикнуть как можно громче, стараясь превозмочь какофонию, – я заблудилась, как в чистом поле! Эй, где ты там Леопольд, выходи, подлый трус!

Музыка внезапно прервалась, а из дальнего прохода появился Завадовский в банном халате и босой…

– А, это ты… Выпить хочешь? – предложил хозяин. – Я сейчас быстренько штаны натяну и вернусь, а ты угощайся чем хочешь… – он кивнул в сторону внезапно появившегося из стены бара.

Илья не расставался с большим, похожим на планшет, пультом, когда был дома. Все здесь управлялось нажатием клавиш на его гаджете.

Пить я, конечно, не стала, а пошла на кухню, варить кофе.

Илюшка появился уже в штанах и футболке, но по-прежнему босой, в руке у него был стакан, как я догадалась, с виски. И я засомневалась, что мы сможем поработать. Увидев мой укоризненный взгляд, партнер отрицательно покачал головой.

– Нет, ты не думай, этот напиток на меня не действует, а работать я могу в любом состоянии… Давай, показывай, че притащила…

Он пошел в кабинет, я – за ним и тут же принялась выкладывать на его рабочий стол свои записи, открыла ноут бук. Но хозяин дома не выказывал готовности заняться делами.

Вместо того, чтобы сесть за стол, мой шеф. он же партнер по проекту развалился на низком широком диване и жестом пригласил сесть рядом.

Прихлебнул из стакана и уставился на меня с совершенно серьезным лицом, но при этом так, что я почувствовала некоторое смущение. Вернула ему вопросительный взгляд. И тут Завадовский огорошил меня вопросом.

–– Слушай, Саш, а ты не хочешь выйти за меня? Ну, я имею в виду пожениться?

Я многого могла ожидать от Ильи, но этот вопрос меня просто чуть не свалил с ног, вернее, свалил бы, если бы я не сидела на одном с ним диване…

– Что?!!!

Мой возглас был настолько громким, что мужчина прикрыл голову рукой.

– Зачем так орать, подруга! Я тебе нормальный вопрос задал. Замуж за меня пойдешь?

Наглый тип небрежно почесал живот. Выпучив глаза, я глотала воздух.

– Ты что? Белены объелся, Завадовский! Какой "замуж"?! Да я только что рассталась с мужчиной, которого любила, я в себя еще не пришла!

– Ты не злись, Александра, а подумай хорошенько. – Наглец приблизился и улыбнулся. – Я ведь знаю, что тебя нужно брать тепленькой, а то еще опять в какого-нибудь хлыща втюришься… А ты мне подходишь… то есть нравишься, ну, в общем я, наверное, влюбился…

Претендент на мою руку, или на что там еще он претендовал, придвинулся ближе и начал убедительным тоном, рубя ладонью воздух, приводить аргументы в пользу своего предложения.

– Саш, ты мне нравишься, я к тебе давно приглядываюсь. Ты – красивая, не гулящая… Ну, подумаешь, любовник был, с кем не бывает… Но в целом, как жена, ты будешь даже очень… Я – мужик с бабками, с большими, заметь, имею место в списке Форбс! – этот чудик даже спинку выгнул от самодовольства. – И еще больше заработаю, я это могу, а вот женщину найти не могу. Все какие-то шалавы вокруг трутся. – Завадовский помолчал и вдруг неожиданно добавил:

–– Мама у меня хорошая, внуков хочет…

Я не знала что и думать! Конечно, никакого предложения я принимать не собиралась. Только все это казалось мне очень странным.

– Ну, что ты все колотишься, как рыба об лед со своей галереей? – продолжил мой новоиспеченный жених. – Бросай все эти художества, сиди дома, детей наших воспитывай… А не хочешь бросать и дома быть, так работай, я тебе еще хоть десять таких галерей куплю. А лучше всего – нарожаешь мне детей, а потом, если захочешь свободы – мы их маме скинем, она только рада будет, станет их на музыку водить, в клуб там какой-нибудь… шахматный… Я девочку хочу, маленькую, красивую, как ты…

Теперь только я поняла, что мужчина вполне серьезен и он, действительно, сделал мне предложение… только как!

Я ничего не понимала. Это что, эпидемия? Д’Иссеньи, потом Ратманов, теперь вот, Завадовский! Я что, медом намазана? Честное слово, эпидемия! На любовь вдруг всех потянуло!

А Илюшка всех, пожалуй, переплюнул! Я представить не могла, что мне будут делать предложение в такой форме! Меня вдруг разобрал смех. Сначала я прикрывала рот руками, чтобы не обидеть претендента, а потом уже смеялась в голос, откидываясь на спинку дивана, смеялась до слез, все сильней и громче, у меня буквально начиналась истерика.

Завадовский сделал оскорбленную мину, нахмурился, но по мере того, как мой смех стал переходить во всхлипывания, а затем и в плачь, он забеспокоился, сбегал на кухню и вернулся со стаканом воды.

– Эй, подруга, Саш, ты чего? Что я такого сказал? Я тебя обидел? Я же тебе предложение сделал! Ну, не хочешь – не надо! Силой никто тебя под венец не тащит. Не плачь только!

Он сунул мне в руку стакан, присел рядом, попытался обнять, но я вырвалась, передернула плечами, закрыла лицо ладонями и рыдания снова сотрясли все тело.

Бедный Завадовский метался по комнате, уже боясь даже приблизиться к дивану.

Конечно, Илья – идиот, неотесанный болван! Тоже мне, осчастливил, предложение сделал! А оно мне нужно?! Нувориш самонадеянный! Думает, что все покупается? И ведь ничего этому козлу не объяснишь, не докажешь – взрослый мальчик, со своим опытом, со своим отношением к жизни…

Я нашла в себе силы поднести стакан с водой к губам и, хотя руки тряслись и зубы стучали по стеклу, мне удалось сделать несколько глотков. Постепенно истерика прекратилась, лишь время от времени из горла вырывались громкие всхлипы. Ненормальная реакция какая-то, раньше я не была склонна ни к истерикам, ни к иным настолько бурным проявлениям эмоций. Что-то со мной не так последнее время. Превращаюсь в истеричку. Чуть что – сразу слезы, сразу рыдания. Таблеточек попить, что ли?

И вообще, нужно разобраться что же все-таки происходит? Почему все мои знакомые мужчины так на меня кидаются? Тестостероновая эпидемия у них что ли? Вот ведь и вправду набросились! А вдруг, это, действительно, эпидемия, каким бы невероятным это ни было? А вдруг? Нет… глупости, какая эпидемия… И тут мысленно влепила ладонью себе в лоб! Я догадалась! Это Рагар! Ну, конечно! Он изменил мою энергетику, и я стала притягивать мужчин, сама не желая того. Уф! Теперь многое становится понятным. Но такое положение вещей меня в любом случае не устраивало, это было к тому же еще и очень опасно. Мало ли какой озабоченный ко мне станет приставать, или маньяк меня учует. Ой, нет! Не нужно мне такого. Срочно звонить Марго! Нужно учиться управлять своей энергетикой, а в этом мне может помочь только она.

Конечно, по делу мы так и не поговорили, Илюшка опять надрался, а я не солоно хлебавши, отправилась домой.

Глава 38. Ничего нет лучше плохой погоды

Париж. Январь 2019.

Вопреки моим опасениям, Ратманов понравился Марго. Мадам Юсупова убрала коготки и вполне мирно приняла нас с Андреем, напоила неизбежным чаем с какими-то вкусными сладостями и весьма любезно улыбалась молодому человеку. Чем уж таким он ее покорил, не знаю. Но Марго была сама любезность.

Вот только улыбки улыбками, а Андрей все равно был тщательно допрошен и ему пришлось поведать свою историю, не только про знакомство с моим крестным, но и про всю свою жизнь: про учебу в Строгановке, про то, как очутился во Франции и ответить на множество других вопросов въедливой мадам, которая с умением профессиональной дознавательницы прощупала молодого человека со всех сторон…

Из ответов Андрея на пристрастные расспросы Марго, я узнавала многое о своем постояльце. Я ведь так и не удосужилась подробно расспросить своего гостя. Марго, словно специально спрашивала Ратманова о таких вещах, о которых мне нужно было узнать в первую очередь.

О своей семье Ратманов рассказал вскользь, мама – преподаватель французского языка в школе, отец – руководитель какого-то закрытого конструкторского бюро, про родителей он отвечал очень неохотно. Насколько я поняла, отношения в семье были напряженные. Но какое это имело для меня значение, мне с ним детей не крестить и всю его подноготную знать я не хотела.

А вот про свою учебу в Строгановке Андрей говорил охотно. Рисовать он начал еще в раннем детстве, посещал художественную школу, но в Строгановскую академию поступил, уже отслужив срочную. Марго особенно интересовал вопрос почему Андрей, будучи по профессии человеком далеким от политики, вдруг так увлекся деятельностью группы Геннадия Петровича.

Оказалось, что с Геннадием их познакомил армейский друг Андрея, а с Клодом они встретились на одном из собраний на квартире у моего крестного. Побывав там в первый раз, Ратманов увлекся идеями новых друзей. Его привлекло то, что это были люди с твердыми убеждениями и обширными знаниями, те, кого можно было назвать интеллектуалами, они были друзья и единомышленники моего отца. Они разработали программу преобразований в России, основанную на тщательно собранных материалах и расчетах, а не на тех фейковых данных, которые втюхивают народу. Автором программы и ее руководителем был профессор Шатов, мой отец. Клод приклонялся перед ним. А меня жгла обида на отца за то, что он сделал с моей памятью, за то, что испробовал на мне свой экспериментальный аппарат, не проверив его действие. Он уничтожил мою память, изменил на сто восемьдесят градусов мою судьбу. Это отец оставил меня на скамейке бульвара и вместе с мамой скрылся, а потом и вовсе пропал. Что бы ни говорил Геннадий, как бы не объяснял причины почему так вышло, мне от этого не стало легче. Это было как, если бы кто-то стал утешать ослепшего человека тем, что в результате слепоты у него значительно улучшилось обоняние. Я давно считала отца виновником всех моих несчастий.

Но Ратманов не подозревал о моих обидах, о моих чувствах, да и зачем ему? Все, что было важно для него – это, что сподвижники профессора Шатова настоящие мужики, герои и интересы страны ставят прежде собственных.

Он знал цену убеждений, принципов, они были важны в его системе ценностей. Служба в специальных войсках, участие в операциях в горячих точках провели водораздел в его оценках интересов политиканов и долгом перед родиной, верностью присяге и предательством руководителей страны. Из армии он вернулся в мирную жизнь зрелым мужчиной с собственным представлением о том, где правда, где ложь. Ратманов не декларировал свое отношение к тому, что происходило в стране, но по его оценкам и по тому, как он говорил об этом, было ясно на какой он стороне.

С Клодом у них сразу возникла взаимная симпатия, а потом и дружба. Во время приездов Клода в Москву, друзья обсуждали темы, которые интересовали обоих. От Клода Ратманов узнал, как засекреченные транснациональные сообщества политиков и богатейших людей стали настоящими хозяевами жизни на планете, об их деятельности. Как-то раз Клод показал Андрею материалы, которые он получал от своих информаторов, списки членов этих самых тайных, самых опасных обществ. Он признался, что организует экспедиции по обнаружению и уничтожению секретных лабораторий, где выращиваются смертельные вирусы.

По возвращении Клода в Париж, друзья общались в даркнете, чтобы избежать отслежки и однажды мой друг пригласил Андрея приехать во Францию, сказал, что вышел на след производителей химических и биологических лаборатой, создающих препараты массового поражения и ему нужна помощь Андрея. Разговор предстоял настолько секретный, что Клод хотел говорить только тет-а-тет. Приглашение пришло Ратманову незадолго до убийства Клода.

Ратманов прилетел в Париж, но попал уже на похороны. Там, на кладбище он и увидел меня, хотел подойти, выразить соболезнования, поговорить, но я упала в обморок. Понятно, что мне было не до его соболезнований, и мы не встретились.

После похорон друга Андрей решил какое-то время не возвращаться в Москву, благо визу ему Клод сделал на год, вроде бы для ухода за одиноким родственником. Он остался, чтобы путешествовать, посмотреть страну, писать картины и, возможно, выйти на людей, которые могли знать где Клод хранил материалы своих экспедиций и прочие секретные материалы. Ратманов не сомневался, что убийство друга было заказным.

– Вот так я здесь и застрял… Пока денег хватало, поездил, страну посмотрел… А на юге захотел задержаться, решил – буду жить тем, что продаю картины. Остался в Ницце. Мне на жизнь хватало. Да я еще и подрабатывал "по-черному", с рыбаками в море выходил. Крутился понемногу, жил бедно, но мне нравилось… А документы? Когда виза закончилась, я был готов к тому, что, если меня застукают, то и жалеть не о чем – пусть высылают, вернусь обратно в Москву. Но меня так ни разу не проверили, повезло, да я и не высовывался, не светился, никаких законов не нарушал.

Марго слушала, кивала.

– А теперь, значит, будете работать с Александрой? Делать выставку ваших работ?

– Ну, да, Наташа предложила. Мне интересно. Неплохая идея – персональная выставка в ее галерее… Денег заработаю… А пока Париж посмотрю… На выставки похожу… Хотя, работ своих у меня осталось мало. Что было продал, нужно новое писать… Но я быстро пишу, вот только мастерскую подыщу… Может, с документами что-то придумаю, теперь есть стимул, здесь остаться хочу, выставку хочу. Наташин проект мне нравится.

Железная леди сидела, выпрямив спину, постукивая холеными пальцами по подлокотнику кресла и глядела на Андрея, как василиск на жертву. Меня бы уже давно всю трясло, а Ратманова ничего не брало. Его коронная улыбочка! Он беспечно прихлебывал из чашки, переводя взгляд с Маргариты на меня.

– Чай у вас, Маргарита Юрьевна, просто божественный, давно не пил ничего вкуснее. Еще одно пирожное позволите?

Марго любезно кивнула и продолжила допрос.

– Хорошо, я понимаю… У вас с Александрой совместные планы, ее проект… Но все-таки, Андрей, вы так и не сказали, что конкретно вы знаете? Что вам успел рассказать ваш друг? Клод оставил вам хоть что-то: записи, видео, еще что-то? Если у вас ничего нет, то все ваши планы найти убийц Клода кажутся простой авантюрой. К тому же, без поддержки и средств вам не стоит даже пытаться приближаться к этим тайным обществам. Насколько я понимаю, Клод не оставил вам никакой информации откуда он брал средства для своих экспедиций. Понимаете, насколько эти люди влиятельны и сколько у них связей и возможностей, чтобы уничтожить вас, если узнают, что у вас есть хоть какой-то материал против них? Вы не только сами пропадете, но и Александру потянете за собой, а у нее неприятностей и так хватает! И вот еще что, не называйте ее Наташей, здесь не знают о ее прошлом, она давно сменила имя. Это небезопасно.