Париж… до востребования

Магиня сняла очки, протерла их и серьезно воззрилась на нас обоих. Мне на какую-то долю секунды почувствовалась неуверенность в ее взгляде, но лишь на долю секунды. Сначала она обратилась к моему спутнику.

–– Александре и вам предстоит создать фантом. Фантом Клода Бодэ. Понимаю, это не просто, если вы делаете это впервые, тем более без знаний, без подготовки. Но, думаю, что у нас получится. Я буду вам помогать, ритуалом руковожу я. Когда фантом появится, вы зададите ему вопросы. Если он сам захочет с вами пообщаться и что-то сказать каждому из вас, то это уж ваше дело как с ним разговаривать. Вопросы, которые вы будете задавать, должны быть короткими и конкретными, без всяких там эмоциональных, – тут она посмотрела в мою сторону, – штучек. Все ясно? Предупреждаю, у нас мало времени, поэтому – только конкретика

По Ратманову не было заметно неуверенности, или сомнений, словно ему каждый день предлагали принять участие в вызывании фантома. Не знаю, что творилось у него в голове. Скорее всего, он отнесся к тому, что ему предстояло, как к занимательной авантюре. Я же сильно волновалась, так как по встревоженному виду Марго, и потому что, действительно, кое-что уже соображала в ритуалах, понимала насколько рискованную и сложную задачу нужно было решить. Может, настоящие маги этому годами учатся, тренируют свои силы, эспериментируют с энергиями, ведь объем и сила воздействия может проявиться так, что и костей не соберешь! А мой спутник выглядел совершенно спокойным. Я бы на его месте засыпала Марго вопросами, может, и вообще отказалась принимать участие в каком-то непонятном действе. Но Андрей выглядел скорее заинтригованным, нежели испуганным, или настороженным. Я понимала, что это от незнания, если бы он знал какая опасность его ждет, то, возможно, и отказался. Наверное правильно, что Марго ему ничего не сказала, хорошо, что будет рядом, будет сама участвовать.

Магиня перевела взгляд на меня.

– Саша, – она впервые назвала меня так, видимо, волновалась, – вам предстоит основная работа.

Потом колдунья выдвинула ящик стола и достала длинный нож. скорее не нож, а кинжал. Уже с первого взгляда было понятно, что это старинная вещь. Рукоятка из слоновой кости, от времени кость пожелтела и покрылась тонкой паутиной черных трещин. Форма рукоятки, вырезанная искусным мастером, представляла собой не то дракона, не то змею с крыльями, создающими ложе для руки, держащей нож. В глазницы вставлены красные камни. На лезвии кинжала проступали магические знаки и слова на непонятном языке. С первого взгляда было понятно – это культовый нож.

– Этот нож – боевой кинжал мага, его зовут Мэлсор, – произнесла магиня, – также как и у вашего камня, Александра, у него есть имя. Ему более тысячи лет, а, может, и больше. Когда-то его изготовил неизвестный мастер для выполнения магических ритуалов по призванию демонических сил. Это очень мощный инструмент. Много лет до него никто не дотрагивался, не использовал по назначению, он был спрятан и забыт. Я совершенно случайно купила его на "блошке" в Сант Уэне. Когда увидела, не поверила в удачу, ведь Мэлсор считался безвозвратно потерянным, но такие объекты не исчезают и не объявляются случайно. То, что мне посчастливилось его заполучить, означает, что он вернулся, потому что в нем опять возникла нужда. Да, – мадам Юсупова покрутила в руках таинственный кинжал, – найтись-то он нашелся, только и хлопот с ним было немало! Пришлось поработать над этим клинком. Он был так загрязнен энергиями кровавых ритуалов и жертвоприношений, так опасен, что дотрагиваться до него можно было лишь в перчатках и, предварительно произнеся защитное заклинание. Пришлось слой за слоем счищать с него зло, которое свершалось с его помощью. Теперь он чист и готов к тому, чтобы обрести нового хозяина и новое предназначение.

Марго погладила лезвие. Под ее рукой металл забликовал мрачным серо-стальным цветом.

– Теперь он ваш, Алекс. Возьмите его и владейте. – Марго, держа Мэлсор между двумя пальцами, протянула мне клинок и я приняла его. – Только сначала нужно его приручить, нет, лучше сказать сродниться с ним. Это не займет много времени. Достаточно несколько капель вашей крови и заклинание. Я нашла это заклинание здесь, – она ткнула пальцем в книгу. – Ну что, берете? Необходимо ваше согласие, но вы должны понимать, Александра, что это очень мощное и беспощадное оружие. От вас требуется смелость, но и осторожность тоже. Потом я вам расскажу о нем больше, объясню как и когда его применять.

Мэлсор оказался тяжелым, но, приняв его от Марго и, подержав некоторое время в руке, я поняла, что вес кинжала полностью соответствует моим силам и мне приятно ощущать костяную теплую рукоятку в своей ладони и еще я очень хочу, чтобы он стал моим.

– Сделайте надрез на ладони, выпустите кровь и прочтите то, что здесь написано, – мадам Юсупова развернула книгу ко мне лицом и острым ногтем показала то место, где был выведен побуревшими от времени буквами текст заклинания.

Почему-то бурые буквы, выписанные на толстом пергаменте, наводили на мысль, что писалась эта книга кровью. Я отогнала от себя страшные догадки и обратилась к ритуалу.

При том, что я не любила вида крови, ритуал не вызывал страха. Я знала, это необходимо для того, чтобы Мэлсор подчинялся моей воле и помог создать фантом Клода. Поэтому без всяких колебаний я резанула свою раскрытую ладонь и она сразу наполнилась кровью, затем погрузила лезвие в лужицу красной, густой, обильно текущей из раны крови и вымазала ею клинок. Марго придвинула ко мне пюпитр, с раскрытой на нужной странице книгой, и я стала громко и медленно читать непонятные слова. По мере того, как я читала заклинание, кровь проникала в металл, не оставляя следов. Когда заклинание закончилось и последний звук моего голоса погас под сводами склепа, рана на руке затянулась и исчезла. Мэлсор напился моей кровью. Он принял мою власть над ним.

– Ну, вот, теперь у вас есть инструмент для того, чтобы заниматься и практической и боевой магией. Но до этого еще далеко. Сегодня кинжал нам понадобится для создания фантома.

Я крутила в руках Мэлсор, любовалась холодным блеском клинка, разглядывала прихотливые линии тела дракона на рукоятке. Красные рубины глаз блестели, они словно ожили, напитавшись моей кровью, и мне даже показалось, что тело дракона шевельнулось у меня под рукой.

– Так что дальше делать? – спросил Ратманов.

В его лице не было ни смущения при виде манипуляций с Мэлсором, ни удивления, ни малейшего волнения, или страха. Бывалый засранец, нервы как канаты, выдержка как у самурая! Я внутренне восхищалась самообладанию Андрея. Подумала, что если бы у кого-то возникла идея сделать ремейк "Рембо", то лучшего исполнителя трудно было бы отыскать… Во всяком случае, красивее – точно. Господи, о чем только я думаю! Срочно переключиться на дело, которое нам предстоит!

Маргарита вышла из-за стола и показала на возвышение в центре склепа.

– Андрей, – он обратилась к Ратманову, – это алтарь. Взойдите и садитесь друг против друга, прикройте глаза, но не полностью, а так, как если бы вы смотрели сквозь ресницы. Вы, Александра, возьмите в правую руку Мэлсор и очертите им круг посередине. Вам обоим нужно полностью отключиться от посторонних мыслей. Я понимаю, что это не просто, но не торопитесь, у вас есть время, считайте в обратном порядке от ста до единицы. По мере счета представляйте, что наполняетесь светом и силой, перемещаете свет и энергию в ладони. Когда достигнете полной силы, сосредоточьтесь на ладонях и впустите в них энергию в виде шаров. Волноваться не надо, я рядом, я помогу.

Мы с Ратмановым опустились на холодный камень алтаря, сложили ноги по-буддистски, руки положили на колени ладонями вверх. Фотографию Клода, ту, что я захватила из дома, Марго положила между нам.

Голос магини слегка дрожал и прерывался, она тоже нервничала. Проводить подобный ритуал с неподготовленными людьми было опасно, все это понимали. В случае, если что-то пойдет не так, если Андрей, или я недостаточно четко выполним ее указания, то невозможно даже предугадать к каким последствиям это могло привести.

– Вам нужно достигнуть альфа-состояния, – продолжала руководить Марго, – смотрите на фотографию и старайтесь представить Клода в виде энергийной сущности, которая постепенно принимает облик живого человека и одновременно продолжайте считать, как я вам говорила, от ста до единицы. Не сопротивляйтесь своим ощущениям, растите в воображении материальную сущность. Вы должны почувствовать, что он, действительно, перед вами и вы можете с ним общаться.

По мере того, как она объясняла, что нужно делать, я понимала, как безумно сложно будет все это осуществить. Я ни разу не занималась даже медитацией, у меня никогда не было такого опыта, не было достаточно терпения. Что уж говорить о том, чтобы вызывать фантом! Я совсем не была уверена в том, что смогу выгнать все мысли из головы и сосредоточиться. Даже сложить конечности так, как говорила Маргарита оказалось для меня совсем не просто, то ли от волнения, то ли от неумения, я долго не могла принять нужную позу.

Между тем Марго все говорила и говорила, объясняла наши действия:

– Когда шары сформируются, окрасьте их в цвет индиго. От них должен исходить прозрачный голубоватый свет. Здесь, на этом этапе работает только ваше воображение. Затем нужно будет отпустить шары с пальцев и направить в центр круга, поместить их над фотографией. Когда ваши шары соединятся в один, из него начнет расти фантом. Но перед этим, Александра, не забудьте обвести лучем из кончика Мэлсора круг. Это нужно для того, чтобы удержать фантом на месте и не дать ему распасться, а также для того, чтобы все, что вы узнаете не смогли узнать темные, это будет защитный контур.

Мадам Юсупова перевела тяжелое дыхание, на лбу у нее выступили капельки пота. Магиня не только руководила нашими с Андреем действиями, она заряжала энергией сам ритуал.

– По окончании сеанса, вы, Александра, уничтожите фантом, отошлете его обратно, вы должны будете сказать вот это, – Марго положила передо мной листок, исписанный словами на латыни, – затем просто проведите крест-накрест кинжалом и фантом уйдет. Вам все понятно? Да, и еще одно, фантом нельзя удерживать слишком долго. Мы и так нарушаем баланс энергий, вызывая в этот мир давно ушедшую сущность, не говоря о том, что ваших с Андреем сил не так уж много, чтобы долго его держать. Вам нужно успеть задать важные вопросы. Александра, – строгий взгляд на меня, – будьте кратки, вопросы должны быть очень конкретными и без эмоций, пожалуйста. Это все. Можете приступать.

Я посмотрела на Андрея. Он выглядел спокойным и очень сосредоточенным. Странно, но его, казалось, ничего не волновало и не удивляло, словно все что происходило, было для него привычным делом. Я бы на его месте либо посчитала и Марго и меня сумасшедшими бабами, либо отказалась принимать участие в этой чертовщине. Андрей же принял все, как должное и был готов выполнять все, что говорила Марго. Даже мысль мелькнула, что та его околдовала. Хотя, возможно, это было простое любопытство, новый экспириенс. Смелый, однако, мужик! Я же была растерянной, неуверенной и очень боялась, меня заметно потряхивало. Страх, что у меня ничего не получится, что напутаю что-нибудь в заклинаниях мешал, отвлекал, не давал сконцентрироваться. Андрей видел мое состояние.

– Наташа, посмотри на меня, – голос Ратманова отвлек меня от моих страхов, – у тебя все получится, только не сомневайся в себе, думай о том, что ты сейчас увидишь Клода, сможешь с ним говорить. Думай о том сколько у вас было хорошего, как он любил тебя. Тебе нужно просто захотеть и он появится. Все очень просто, все зависит только от твоего желания.

Андрей нашел именно те слова, которые в один миг разрушили все сомнения, и мне было не важно фантом это будет, или не фантом. Лишь бы еще один только разочек взглянуть на Клода, услышать голос…

Глава 40. Последняя встреча

Париж. Январь 2019 года.

… Наконец все закончилось… Я завершила ритуал так, как велела Марго. Произнесла заклинание, перечеркнула кинжалом воздух крест-накрест и фантом Клода стал подрагивать, бледнеть и исчез уже навсегда. Ратманов и я молча сидели друг против друга, все еще переживая то, что произошло во время обряда, то, что услышали от фантома. Это была, я не сомневалась, наша последняя встреча с Клодом.

На лице Андрея застыло выражение, которое я не могла определить словами, что-то одновременно растерянное, задумчивое и, не то чтобы испуганное, а скорее ошарашенное. Оба молчали. Марго куда-то исчезла, то есть, возможно, она еще находилась в каменном подземелье, но я видела перед собой только лицо Ратманова. Должно быть, и у меня самой был такой же потерянный вид, потому что спустя минуту разглядывания меня, Ратманов спросил:

– Ты как?

– А ты?

Андрей с усилием встал, видимо, ноги затекли, протянул руку, помог мне спуститься с алтаря. Ноги сводило судорогой, я чувствовала слабость и головокружение. Перед глазами вспыхивало северное сияние. Уверена, также чувствовал себя и Ратманов. Я видела, как его пару раз качнуло.

– Пойдем, посажу тебя…

Придерживая за талию, он довел меня до дивана, и я медленно и осторожно, словно была из хрусталя, опустилась на него. Андрей сел рядом. Мы оба бездумно молчали. В тот момент у меня в голове точно не было ни единой мысли…

– Наташ, что это было?

– Мы вызывали фантом…– голос подвел меня, из горла вышло какое-то непонятное сипение.

– Но ведь он был, как живой… он говорил с тобой…

– Да… как живой… – у меня не было сил обсуждать то, что произошло только что перед нашими глазами. – Я спать хочу, сил нет, поедем домой, я сейчас просто рухну.

Андрей посмотрел на меня остекленевшим взором, встал, помог встать мне, потянул за руку. Молча мы поднялись по крутым ступеням наверх, там нас уже ждала Маргарита и у нее вид был не лучше нашего, но она держала себя в руках.

– Ну, вот и все. Теперь вы знаете где искать то, что вам надо, знаете, что произошло с вашим другом. Дальше только вам решать как действовать.

Она заварила крепкий кофе, принесла бутерброды.

– Давайте, давайте, поешьте, а то ног до дома не дотяните…

И это было весьма кстати – закинуть в себя что-то съестное. На меня, да и на Ратманова вдруг напал страшный жор и Марго пришлось еще раз идти на кухню.

Пока я кое как приходила в себя, Ратманов позвонил Илье, попросил прислать за нами машину.

Завадовский, вот ведь вредина, не преминул поинтересоваться почему бы нам не взять такси, но возражать не стал, только, как сказал Андрей, напросился вечером в гости. Ага, только его и не хватало!

…Все еще в состоянии прострации, едва открыв дверь квартиры, я чуть не осела на пороге. Андрей подхватил мое полу-безжизненное тело, отнес на кровать, снял обувь, стащил верхнюю одежду и, уже окончательно засыпая, я увидела, что сам он, даже не раздевшись, рухнул рядом со мной.

Сон накрыл меня, как вода в омуте и опять я увидела то, что происходило в подземном склепе мадам Юсуповой. Я снова слышала тихий, такой родной голос Клода, видела его, тянула руки навстречу его рукам… еще немного, еще чуть-чуть и я дотронусь до него…

Снова и снова я воскрешала во сне обряд, которым руководила Марго…

С тех пор, как в Париже объявилась Сиси с письмом от Агнии Аркадьевны и вручила мне перстень, я снова окунулась в мир двойной реальности.

Когда впервые, много лет назад в Москве, я почувствовала, что со мной что-то не так, что могу слышать, видеть и чувствовать то, что не дано другим, я была еще юной студенткой, растерянной, потерявшей все – семью, память, жилье. По счастью, судьба возместила мои потери тем, что меня приютила Агния Аркадьевна Муранова, самая необыкновенная женщина, которую только можно представить, настоящая добрая фея. Она приняла меня, как если бы была моей родственницей. Добрая фея объяснила, что мне не нужно бояться своих способностей, она приоткрыла мне мир магии, показала, что в этой жизни, в этом мире может быть все, что магия существует параллельно с обыденностью, что есть люди, способные управлять реальностью с помощью энергии, не понятной и недоступной большинству людей. Так случилось, что очень скоро я на собственной шкуре испытала, что именно в этом параллельном измерении ведутся беспощадные войны между светлыми и темными силами.

Моя история настольно необычная и странная, что я зареклась ее кому-либо рассказывать. Ни один нормальный человек не поверит.

Со мной случилась полная потеря памяти, я не помнила ничего о том, что со мной было до того, как очнулась на мокрой скамейке в Москве на Тверском бульваре. Как, почему, каким образом – тогда мне было совершенно непонятно! Ничего из того, что было моей прежней жизнью, я не могла вспомнить, даже своего имени. Попасть к Агнии Аркадьевне было уже чудом. Она, как старый и очень мудрый человек, понимала, что мне нужно было заново включаться в жизнь. Моя добрая фея постаралась мне в этом помочь наиболее безболезненно для психики. Как я потом узнала: отключение сознания и то, что я утратила память, произошло потому, что мой отец использовал прибор, который был недостаточно опробован, что-то с ним было не так и он полностью стер все мои воспоминания, а, следовательно, и всю мою прошлую жизнь. Мне пришлось заново собирать себя по кусочкам. Агния сделала для этого все возможное. Это она создала для меня новую действительность. Мне же оставалось только ее принять. Новая жизнь состояла из череды бесконечных приключений, из невообразимого чередования событий, и в их стремительном потоке стали проявляться мои способности, мой, так называемый, дар.

В ранней молодости человек еще очень доверчив, он познает и принимает мир в соответствии с теми ситуациями, которые складываются в его жизни, с теми событиями, которые возникают, участником которых он оказывается. Молодые доверчиво относятся к самым фантастическим проявлениям действительности, у юности еще отсутствует скептицизм и недоверие, присущие зрелости. Практически любое необычное явление воспринимается естественно, как некая данность, а внутренняя жажда познания, страсть к приключениям не оставляют места недоверию. Молодость, она смелая.

Когда я вырвалась из лап Палыча, избежала, благодаря Клоду, мести Марины Морлан, убежала во Францию, я еще долго балансировала на грани приятия и неприятия этой двойной действительности. Уже позже я отказалась от того, что невозможно было объяснить с помощью тех скудных знаний о мироздании, которые у меня имелись, или прописных истин научных аргументов. Все забыть – так было проще, новая жизнь в новой стране не оставляла места для магии, здесь она была мне не нужна. Если бы рядом была Агния Аркадьевна, она, возможно, сделала бы переход из мира реальности в мир магический осознанным и простым для меня, она, наверняка, позаботилась бы, чтобы развить мой дар. Но ее не было рядом и поэтому мое сознание отгородилось от того, чем я была наделена природой, предпочло забыть обо всем, что случилось в Москве. Я забыла о Рагаре, о Марине, о Ретрувиле с его подземными обитателями и их Предводителе, забыла обо всем. Спокойная европейская жизнь, новые впечатления, учеба, отношения с Клодом, словом, обыкновенная жизнь обыкновенной благополучной девчонки вытеснили мои воспоминания. И вот все опять вернулось.

И хочется просто закричать, завопить, завизжать, что мне элементарно страшно! Мне плохо от того, что у меня нет никого, кому я могу признаться, что боюсь, что не уверена в себе, что не готова быть героем! Я не хочу повторения московского кошмара, вечного убегания от бандосов Палыча, не хочу пережить встречу с монстрами-крысами в заброшенных туннелях подземной Москвы. Ну, почему: почему я снова должна становиться героем? Не могу, выдохлась…

Господи, когда же это кончится? Темные опять кошмарят мою жизнь, хотят от меня избавиться, а светлые требуют, чтобы я мир спасала! А я не могу, не хочу никого спасать, и точка! Внутренне чувство говорит, что для этого нужно отказаться от душевного комфорта, перевернуть с ног на голову все, чем я живу, что мне привычно и дорого. Нет, пусть каждый побеспокоится о себе сам! Я не хочу никакого дара, не чувствую сил, чтобы взять на себя какую-то непонятную миссию по спасению человечества. Нонсенс! Где я и где все человечество! Нет, нет, нет! Только не это! Отказываюсь категорически! Только судьба решила так, что теперь я сижу в позе лотоса в подземном бункере современной не то магини, не то ведьмы на алтаре для оккультных обрядов, а напротив – подобранный буквально на улице художник, который убеждает меня стать спасителем мира! И, вообще, я собираюсь вызывать фантом своего покойного любовника. Словом, дурдом!

…Ритуал начался. Уф, все, я спокойна, думать только о ритуале. Ничего не забыть бы и не перепутать! Прежде всего – очертить магическим ножом круг, как научила Марго. Луч красного света, даже на вид смертельно-разящий, вырвался из кончика ножа и обозначил на поверхности алтаря яркую светящуюся линию, выжиг в камне борозду. Отложив боевой кинжал в сторону, я сосредоточилась, сконцентрировала внимание на ладонях, прикрыла глаза и стала размеренно считать.

…Сто… девяносто девять… девяносто восемь… девяносто семь… Ладони становились все теплее и теплее… шестьдесят пять… шестьдесят четыре… Тело мелко вздрагивало, по нему, словно змейки, пробегали колкие молнии. Сквозь полуприкрытые веки я видела, как в моих, направленных вверх ладонях, стали возникать сначала неяркие, а потом все более и более разгорающиеся неоновым светом шары, точнее, это были сферы. Внутри сфер метались белые молнии. Сферы увеличивались и, казалось, вот-вот соскользнут с моих пальцев. Я перевела взгляд на Андрея. В его руках разрастались такие же объекты. Лицо моего визави застыло в напряжении и мне показалось, что он испытывал те же ощущения, что и я. Губы плотно сжаты в узкую линию, пальцы слегка подрагивают.

Ратманов сидел, выпрямив спину, по лицу градом катится пот, но, когда в наших ладонях одновременно возникли светящиеся синим светом шары и начали увеличиваться, он стал спокойным и, едва они достигли размеров детского мяча, кивнул мне, и мы одновременно выпустили их с ладоней.

Четыре круглых сферы закружились в хороводе и в какой-то момент соединились в один большой, сияющий ярко-синий шар. Внутри шара вспыхивал анилиновый свет и раздавался электрический треск. Внезапно шар стал стремительно уменьшаться, превратился в слепящую точку и исчез, а, спустя мгновение, на его месте начал вырастать световой столб.

Сердце заколотилось так, что, казалось, оно колотиться о ребра… Расплывчатый светящийся контур обретал очертания человека. Когда я увидела лицо Клода, то уже готова была потерять сознание… Он смотрел прямо мне в глаза… он был, как живой… Невольно я привстала и потянулась к нему, хотела дотронуться… Все наставления Марго мигом выскочили из головы, и плевать на все, мне нужно его обнять, прижать его к себе. Я видела, как Клод потянулся ко мне.

…Мои пальцы едва-едва не прикоснулись к пальцам Клода, но предостерегающий окрик Марго заставил меня застыть и отпрянуть.

– Александра, нет! Не прикасайтесь, фантом исчезнет!

Я отдернула руки и только смотрела на Клода глазами, полными слез.

– Начинайте, Алекс, – глухой, словно неживой голос Маргарэт вернул меня назад в ритуал.

Фантом был настолько реальный, правдоподобный, я видела лицо Клода во всех мельчайших чертах. Даже загар на коже остался прежним, таким, как я видела его в последний раз, его улыбка, губы, лучики морщинок возле глаз… Он остался прежним, словно и не прошло столько лет, словно он был живой…

– Клод, – начала я, – как ты там?

Я хотела знать, что чувствует мой друг и есть ли там место чувствам вообще. Но Маргарита была наготове и сразу оборвала меня.

– Александра, не смейте ему задавать глупые вопросы! Энергия ограничена, нельзя ее тратить на всякие бесполезные сведения!

Бесполезные! Вот бесчувственная стерва! Да, мне это очень важно! Мне просто необходимо знать, что мой друг не испытывает ни мучений, ни горьких сожалений о том, что покинул этот мир и меня, что душа его обрела покой. Но железная леди, словно угадав мое состояние, положила руку мне на плечо и ласковым тоном произнесла:

– Я все понимаю, девочка, не злитесь, просто сейчас не время… Спрашивайте его только по делу.

Хорошо, больше никаких лишних вопросов, но, я надеялась, что мои глаза скажут Клоду все, и не важно, фантом это, или еще что-то неизвестное науке, но он увидит, как я тоскую по нему. Мне показалось, что тот, кто когда-то был моим возлюбленным, прикрыл веки, будто давая мне знак, что он все понимает.

Я встала в полный рост напротив того, кто явился, повинуясь моему призыву и магии Марго. Мы оказались друг против друга на расстоянии ладони. Клод склонился надо мной, я запрокинула лицо ему навстречу. Казалось, что он готов поцеловать меня, но я понимала, что это была лишь иллюзия.