Сэмпай

Денис нахмурился и впился взглядом в дисплей будильника – 06:47. На тумбочке заурчал телефон. На экране мерцало «Иванов».

– Ну, что на этот раз? Нашествие инопланетян?! – вслух произнес он, беря аппарат.

– Мартов, слушаю!

– Доброе утро, майор! Звоню, как договаривались. В восемь жду у себя. – Деловито сообщил Иванов и дал отбой.

– Принято, – со вздохом откликнулся Денис в замолчавшую трубку.

Он уселся на кровати и упершись подбородком в ладони, задумался. Такого бешеного, насыщенного и необычного дня, каким был предыдущий, у него в жизни еще не было. Случались и суточные дежурства, и долгие утомительные рейды… Но такого переплетения событий, мест, фактов, даже снов – не было. Кстати, о снах. Практически все, что он видел во сне накануне, подтвердилось наяву. До мельчайших деталей и обрывков фраз. Денис всегда скептически относился к медиумам, провидцам и прочим шарлатанам. Нет, существования некоего «единого информационного поля» он, в принципе, не отрицал, но верить предпочитал лишь реальным фактам. Тут же эти самые факты, что называется, имели место быть.

«А официанта и впрямь жалко. Или не официант он был?»

– Ну-ну! Еще неделька общения с товарищем майором из нано-отдела КГБ, и отдельный номер со всеми удобствами мне гарантирован! – весело сказал себе Денис. И мысленно закончил: «Только не в «Хилтоне». В Кащенко.»

К концу вчерашнего дня он просто мертвецки устал, в том числе от всех этих загадок в стиле Конан-Дойла. Уже вечером перезвонил Иванов и пригласил «ознакомиться с деталями». Спустившись в лабораторию, Денис осмотрел кузов сгоревшего внедорожника, почти безучастно глянул на металлический скелет и уже с откровенным безразличием выслушал лекцию эксперта о плутониево-урановом сплаве, следы которого обнаружил спектральный анализ.

– Сплав плутония и урана используется в ядерных реакторах, работающих на быстрых нейтронах, – бубнил невысокий, толстенький, выбритый до фиолетовой синевы эксперт. – Он имеет пирофорный характер. Да! Элемент имеет исключительно высокую пирофорность при нагреве до рубежа в 500 градусов. А реагируя с кислородом, плутоний воспламеняется даже при комнатной температуре. В результате окисления он расширяется на семьдесят процентов и даже может повредить содержащий его контейнер. Да! Кстати, плутоний радиоактивен, что осложняет его тушение, если у вас нет песка оксида магния. А хранится плутоний либо в атмосфере инертного газа, либо в контейнерах с принудительным воздушным охлаждением. Вот, обратите внимание…

Эксперт увлек уже откровенно зевающего Дениса за рукав и чуть ли не ткнул его головой в пол автомобиля:

– Смотрите же, майор, видите? – он указал рукой на прямоугольную нишу в полу и взглянул на Дениса. Его карие глаза под густыми кучерявыми бровями, большие и очень живые, светились неподдельным интересом. – А вот вам и контейнер! Двойные стенки, на поверхности контурной камеры есть слабые, но убедительные следы гелия. Вы были правы! Да! Это не напалм. Хотя, тут наследил и магний, и полоний, и еще какой-то мутный наполнитель, который я пока не определил. В общем, по ходу пьесы, напалм если и был, то в небольшом количестве. И то лишь как второй катализатор. Да! – его многозначительные и торжественно-победные «да!» отзывались в голове у Дениса подобно колоколу. Он умоляюще взглянул на Иванова. Майор едва заметно улыбнулся и закончил эту пытку:

– Ясно, ясно, Марк Яковлевич, мы с товарищем Мартовым уже поняли, речь идет о химической мине с химическими же инициатором и взрывателем. Что ж, ждем следующих открытий, – он жестом пригласил Дениса к выходу.

Дверь открылась так же, как и вчера, едва он подошел. Тот же парень в сером костюме. Тот же приветливый жест. Денис поднялся наверх. Иванов вышел из-за стола, протянул руку:

– Вы успели позавтракать? Может, кофе?

Мартов безнадежно махнул рукой:

– Спасибо. Я понимаю, у вас есть новости?

– Новости? Новости есть… – протянул Иванов, ожидая, пока Денис усядется на стул и будет готов внимательно слушать.

– Пришел ответ из Канады.

Денис молча смотрел на майора, вновь думая про себя: «Четыре дня…».

– Канадские коллеги были крайне удивлены. Дело в том, что одновременно с нашим к ним поступил точно такой же запрос от соседей из США. Позавчера, третьего мая, в 11:08 по местному времени в полицейское управление округа Онондага, штат Нью-Йорк, поступил анонимный звонок об обнаруженном сгоревшем автомобиле. – Иванов замолчал, ожидая реакцию Мартова.

– Майор, вам бы Гамлета играть! – не удержавшись, съязвил Денис.

Однако на этот раз тот даже не улыбнулся.

– В 11:08, – многозначительно повторил Иванов. – У нас в этот момент было 19:08, то есть, через три минуты после звонков на пульты наших служб. Сгоревший автомобиль – «Лексус-570». Его обнаружили в лесу на берегу озера Онондага. Звонок отследили. Скайп. Источник сигнала в Канаде, район Большого Торонто. Канадцы нашли миниатюрный лэптоп в профессионально оборудованном тайнике на выезде из города. Аппарат имел в составе спутниковый телефон и интернет-карту. Информация на винчестере уничтожена вместе с ним: нехитрый самоликвидатор с газовым баллончиком.

Денис сидел, уткнув лицо в ладонь и с усилием массируя виски.

– И что, тоже железный скелет?

– Хуже.

Денис невольно поднял голову:

– Хуже? Что хуже?

– Настоящий скелет. Останки сотрудника Агентства национальной безопасности США, работавшего под прикрытием.

– Реальные останки?

– Реальные останки реального человека.

– Не понимаю. А чем может заниматься агент АНБ под прикрытием? Они же там и так все как в…

– Да, и сотрудник не простой. Из подразделения «Z». Мало того, что он привидение[10], он еще и укротитель.

Денис вопросительно посмотрел на Иванова.

– Ну, это по их, так сказать, классификации. «Укротителем львов» в западных спецслужбах называют специалиста по устранению угроз разоблачения со стороны уволенных сотрудников, а также… Впрочем, это уж их внутренние вопросы. У нас же вопрос другой. Дело в том, что сотрудника звали…

Мартов не успел.

Не то что осмыслить, он не успел даже подумать эту мысль.

Неподуманная мысль сама оформилась в слова, и…

…и слова сорвались с губ:

– Дэвид Сэмюэл Мортон, номер 1703… – произнес он и сам удивился той отрешенности, с которой прозвучала фраза. – Бред какой-то… А вы…

Денис взглянул на майора и запнулся. У чекиста был такой вид, словно перед ним сейчас сидел не майор Мартов, а по меньшей мере сам Имхотеп. Или Мортон. Дэвид.

Иванов с трудом сглотнул и стараясь быть спокойным, спросил, разделяя слова:

– Откуда. Вам. Известна. Эта информация…

– Понятия не имею! – пожал плечами Денис. – Приснилось.

– Денис Сергеевич, вы понимаете, что это уже совсем не игрушки? – в голосе Иванова зазвенела сталь. – Вы владеете информацией, которая поступила в мой отдел лишь два часа назад. О ней еще неизвестно даже моему руководству!

Иванов вышел из-за стола и заходил по кабинету.

– Откуда, черт возьми?! Откуда вы это знаете? У вас связи в АНБ США? В Интерполе? Где?

Как ни странно, чем больше нервничал майор, тем спокойнее чувствовал себя Денис. Он окончательно осознал, что «четыре дня» закончатся очень нескоро, а все остальное его уже мало волновало. Тем более, все эти заморочки с конторой и ее загадками. Вместе с тем, сложность ситуации игнорировать нельзя. В конце концов, хоть сейчас и не тридцать седьмой, но все же. Крови могут попортить. Поэтому он постарался говорить как можно спокойнее:

– Товарищ майор, давайте объяснимся. Во-первых, я не агент АНБ, не медиум и не маг. То, что мои предположения оказались верными, это просто совпадение, ну… удача, что ли. Ну, и, не скрою, результат опыта работы в следствии. Версию с компьютером в Канаде вам мог «подарить» любой специалист отдела информационной безопасности вашей же конторы, а отсутствие напалма доказал ваш собственный эксперт. И что я знаю? А что я, собственно, знаю-то? Какие связи с АНБ?!

Иванов вернулся за стол и принялся барабанить пальцами по столешнице.

– Вы назвали полное имя агента АНБ и его личный номер.

– Какой еще личный номер? – искренне удивился Денис.

– Какой-какой! Кривой! – неожиданно зло и как-то по-детски передразнил его Иванов. Он рывком достал из кармана телефон.

– Кретов! Немедленно собрать всю информацию о зарубежных контактах майора Мартова! Особенно, по США и Канаде. Немедленно!

Он помолчал и уже официальным тоном произнес:

– Товарищ майор, вы только что назвали полное имя сотрудника АНБ США, останки которого обнаружены в автомобиле, сгоревшем в США. И вы назвали его личный номер. Это абсолютно закрытая информация, причем, как я уже сказал, поступившая в наше распоряжение всего два часа тому назад. И что, вот как я должен реагировать на это?

– Какое имя, какой номер? Что я назвал?

– Дэвид Сэмюэл Мортон, личный номер 1703, – Иванов медленно откинулся в кресле, не сводя глаз с Дениса.

Очевидно, теперь у Дениса лицо стало напоминать посмертную маску знатного египтянина. Иванов нахмурился и очень внимательно смотрел на Мартова.

Старший следователь вглядывался в серо-стальные глаза фэбса и мучительно старался понять, шутит тот или это он сам снова спит. Сон? Спасительная мысль заставила оглянуться, пошарить взглядом по кабинету и прислушаться в ожидании звонка.

– Вы чего-то хотите? – Иванов остался предупредителен даже в этой напряженной ситуации. – Кофе? Может, воды?

– Спасибо! – автоматически ответил Мартов. И тут ему пришла замечательная мысль. – Товарищ майор, а можно вас попросить еще раз включить море?

– Чего?! – изумился Иванов.

– Ну, эти ваши видеообои, с нанотехнологиями. Море там, пальмы, прибой…

– А… Гм. Да не вопрос! – Иванов щелкнул по носу черепаху, и жалюзи поползли вверх.

На этот раз за ними оказался захватывающий горный пейзаж, огромные вершины в синей дымке.

– Тибет, – оглянувшись, сказал Иванов. – Там в базе около двухсот сюжетов. Можно задавать выбор или менять в случайном порядке.

Денис чуть успокоился, еще раз осмотрев кабинет и снова взглянул на уставившегося на него майора.

– Так вот. Никаких связей ни с каким АНБ, ни с «Аненербе» у меня нет. И ни с Кубом, ни с Домом на воде, ни с Институтом[11], я не связан. К чертям собачьим, майор, мне плевать, поверите вы или нет, но мне это реально приснилось. И имя это, и номер.

– Что за чушь? – неожиданно вскипел Иванов. – Вы что, бредите? Какой еще дом на воде?

– И номер этот никакой не личный, это номер номера в «Хилтоне»…

– Мартов, вы что, меня, дурака, за идиота держите?! Так, кажется, говорил Виктор Степаныч, царствие ему небесное? Какой номер номера?! Какой, к дьяволу, хилтон? Вы о чем, вообще?

– Номер люкса на семнадцатом этаже в отеле «Хилтон», где он остановился. Он – Дэвид Мортон! Мне сегодня это реально приснилось, понимаете?! Понимаете или нет?! Вы понимаете, что мы оба начинаем тихо сходить с ума, нет?!

Они сидели, оба подавшись вперед друг к другу. Похожие на двух бойцовских петухов. Оба, полные решимости доказать собственную правоту.

– Товарищ майор, вас ничто не удивляет? Два взрослых мужика, с серьезным опытом, при погонах. Вроде, не пацаны – при должности, люди у нас в подчинении тоже не школьники. А мы собачимся из-за какой-то, простите, хрени.

Денис помолчал, переводя дух.

– Вы знаете, еще только сутки прошли, а мне уже порядком надоела вся эта опупея с вашим «Лексусом». Так вот, еще раз. Сегодня мне действительно приснился сон. Сон не как наяву, а как будто фильм смотрел. Про какого-то малого, он сам себя в зеркале увидел и сказал что-то типа: «Вот так, Дэвид Сэмюэл Мортон!». А жил он в «Хилтоне», в номере 1703. Вот такой вот сон. Когда вы рассказали про Штаты, про запрос в Канаду, сон и вспомнился. Черт дернул за язык вслух произнести. Но если бы вы сказали это первым, я вообще не знаю, что бы я подумал. Так что, правда, уж извините, но ни с каким АНБ, ни с…

Иванов не мигая смотрел на Дениса, словно хотел прожечь в нем дырку. Потом он видимым усилием воли погасил взгляд и вновь откинулся в кресле.

– Да, истории известны подобные случаи. За три дня до гибели Юлия Цезаря Кальпурния увидела во сне, как убивают ее мужа. Ричарду III, кажется, приснилось, что он погиб в бою, и наутро сон сбылся. Линкольн тоже не раз видел во сне собственную смерть от руки наемника. Последний приснился ему уже накануне реального покушения…

– …а епископ Йозеф Ланий – в тон ему продолжил Денис – увидел во сне смерть австрийского эрцгерцога Фердинанда. На следующий день эрцгерцог был убит. В результате началась Первая мировая.

– Надеюсь, Денис Сергеевич, вам не приснится что-либо подобное?

– Ну, в конце концов, Кекуле увидел во сне структурную формулу бензола, а Менделеев и вовсе целую периодическую систему. Мне вот приснился агент государства – потенциального противника. Ну, поставьте меня в угол за измену!

Под пиджаком у Иванова негромко зазвонил телефон.

– Иванов! Да! Чистый? Вообще никаких? За весь период? Ясно, все! – он резко дернул рукой, но потом аккуратно положил телефон в карман. – Очные и вероятностные контакты Д.С. Мартова с сотрудниками зарубежных спецслужб за последние десять лет не установлены.

Денис развел руками:

– Я же говорю, что… Постойте! – вдруг оборвал он сам себя. – Дэвид Сэмюэл Мортон! Это действительно так? Так зовут американца? Ну, или звали…

– Да, да! И что?

– Дэвид Сэмюэл Мортон! Это полностью, значит, инициалы «Д.С.М.»! Как на флэшке. И причем, латиницей. То есть, «D.S.M.» – это не Денис Сергеевич Мартов, это Дэвид Сэмюэл Мортон!

Следующую минуту они сидели, уставившись друга на друга и отрешенно пережевывая одну и ту же мысль: «Странно, какие у него круглые глаза…» Первым пришел в себя Денис:

– А… Давайте выпьем кофе!

– Кофе? – повел бровью Иванов. – А, да, кофе… Два кофе! Кофе, кофе… Кофе! – воскликнул он, схватился за столешницу и посмотрел на Дениса. – Значит, у нас флэшка Мортона? У нас флэшка с данными агента АНБ США? Черт, но это же скандал.

Он откинулся в кресле и замер. Глаза, не мигая, смотрели в стол. Через пару минут вошел «парень в сером» и поставил на стол дымящиеся чашки с кофе. Иванов даже не шелохнулся. Денис отпил немного огненно-горькой жидкости и почувствовал, как она проникает внутрь, разливаясь по телу спокойным, уверенным теплом.

Он выпил уже почти половину чашки, когда Иванов очнулся. С трудом закрыв высохшие глаза, он глубоко вздохнул и спокойным, твердым голосом произнес:

– О существовании флэшки знают три человека: Шемельман, вы и я. Говорю прямо, без протокола, если вы кому-то скажете о ней, я вам не позавидую. После того, как мы выясним, что на ней, и определим оперативную ценность этой информации – тогда и решим, что делать дальше. Так, сейчас мы расстанемся. В пятнадцать часов жду вас снова здесь, проведем небольшое совещание.

– Но… – Денис запнулся, но пересилил себя. – Какой еще Шемельман? Как три человека? Вы же говорили, что наш разговор пишется…

– Когда мы закончим с этим делом, я, пожалуй, заберу вас к себе в отдел, – слабо улыбнувшись, сказал Иванов. – Я отключил звук, когда говорил о кофе. На этом пока все. А капитан Шемельман – это наш эксперт, Марк Яковлевич. Это он мучил вас лекцией про ядерную бомбу.

Майор внимательно посмотрел на Дениса и встал из-за стола, давая понять, что встреча окончена. Мартов тоже встал, поставил чашку с недопитым кофе и, молча кивнув, вышел.

Вернувшись домой, он занялся завтраком. «Ну, да, щас, разбежался!» – думал Денис, с ожесточением нарезая конскую колбасу и думая о последних словах чекиста. Действительно, всего лишь несколько часов они провели вместе, а Денис чувствовал такую усталость, будто прошел месяц. «Вампир чертов!» – размышлял он. Ладно, это все эмоции, а вот факты, факты… Факты такие, что крышу реально сносит. Со всех петель. И прямо в море. В то самое, что у майора в кабинете.

Наскоро поев, он разложил на столе лист ватмана и принялся составлять карту происшествия. Час спустя, глядя на свое творение, Денис понял, что если он продолжит заниматься этим в одиночестве, персональный номер ему точно обеспечен, только не номер 1703, а палата номер 6, и уж точно не в «Хилтоне». Он свернул ватман, переоделся и отправился в бильярдный клуб, о чем, кстати, мечтал уже очень давно.

* * *

– Итак, давайте-ка соберем все, что мы имеем. Напомню, что расследование закрытое. Допуск ко всем материалам имеем только мы трое и капитан Кретов. Поэтому и распутывать этот клубок придется тоже только нам. – Иванов был свеж, бодр и подтянут. Ничто не выдавало в нем утреннего смятения.

– Камеры выключены, аудиозапись не ведется, так что, полагайтесь на собственную память. Марк Яковлевич, слушаем!

Эксперт, почесав густой кучерявый ежик на круглой голове, уперся взглядом в стену напротив и начал сыпать фактами и цифрами:

– Примерно в одно и то же время по команде с компьютера, размещенного в тайнике в Канаде, при схожих внешних обстоятельствах, происходит уничтожение двух одинаковых автомобилей у нас и в США. Да! В составе химического взрывного устройства в обоих случаях обнаружены редкоземельные элементы – церий и лантан, а также сплав урана и плутония, который применяется в ядерных реакторах. Кроме того, были зафиксированы следы элемента, определить который пока не удалось. Присутствие указанных элементов позволяет предположить, что взрыв, вызванный химической реакцией, произошел мгновенно. Да! В течение 100-150 миллисекунд, дав в кульминации температуру около трех тысяч градусов. Отсюда оплавление салона изнутри, лишь покоробленная краска снаружи кузова и даже не опаленная резина колес.

Далее. На месте происшествия в России обнаружены три предмета. Первый – это композитный пистолет системы «Глок» двадцать первой модели. Именно такое оружие было выдано агенту Мортону в конце прошлого года. На месте гибели агента пистолет найден не был. Установить, принадлежал ли американцу найденный у нас пистолет, невозможно, поскольку оружие агента не имело ни серийного номера, ни других идентификаторов, и на нашем они также отсутствуют. Ну, о потожировых и других следах, понятно, речь не идет.

Второй предмет – это камуфлированная под патрон флэш-карта с монограммой «D.S.M.». Предположительно, это инициалы агента Мортона. Расшифровка файлов на флэшке пока результатов не дала. Ну, это вопрос времени. Да!

Третий предмет – это металлическая копия человеческого скелета с остатками полимерного покрытия, состоящего из сложного сополимерного реактопласта, содержащего алюмосиликаты. Из основных свойств этого покрытия можно выделить его абсолютную химическую пассивность, гипоаллергенность и способность ингибировать входящий электромагнитный сигнал. Проще говоря, металл, покрытый подобным составом, невидим для металлодетекторов и магнитометров.

Еще один немаловажный момент. Да! Антропологические параметры скелета полностью совпадают с параметрами реального человеческого скелета, обнаруженного в Штатах. Другими словами, в нашем «Лексусе» – точная копия скелета агента Мортона, сожженного на берегу американского озера. Но и это не все.

Немного помолчав, Шемельман достал из тоненькой папочки цветную распечатку:

– Вот фотография Дэвида Сэмюэла Мортона, которая полчаса назад пришла из АНБ.

Иванов и Денис потянулись к изображению и тут же одновременно отпрянули от него. Денис словно вдохнул морозного воздуха. Это было… его фото, его лицо. Да, как бы немного пополневшее, с довольным надменным взглядом, которого у него никогда не было, но его лицо.

Оба майора как по команде подняли головы и взглянули друг на друга.

– Это еще одна шутка? – с надеждой спросил Денис.

Иванов перевел взгляд на эксперта. Шемельман вздохнул и развел руками:

– Боюсь, что это еще один артефакт. Да! Уже перед нашим совещанием я получил ответ из информационно-аналитического центра. Среди ближайших родственников майора Мартова до четвертого колена ни моно-, ни дизиготных близнецов, а также лиц с портретным сходством выше 72 процентов не установлено, – он достал из папочки еще одну распечатку и положил ее перед Ивановым.

– То есть, двойников у вас, Денис Сергеевич, по крайней мере, в России, нет, – задумчиво проговорил тот, просмотрев отчет и вновь разглядывая фотографию.

– Ну, что же, – весело сказал Мартов. – Теперь осталось доказать, что последнюю неделю-две я не покидал пределы РФ, и что в сгоревшем в Штатах автомобиле не мои кости!..

Иванов как-то странно посмотрел на Дениса и, не меняя тона, произнес:

– Что ж, вы правы. Марк Яковлевич, направьте в АНБ запрос. Пусть пришлют образец ткани для проведения анализа ДНК. Вас же, Денис Сергеевич, я попрошу сдать свой образец, Шемельман все организует.

Привычное «Да!» Шемельмана и глухое «Бред какой-то!» Мартова прозвучали одновременно.

– Послушайте, майор, неужели, вы всерьез думаете…

– Я не думаю, майор! – сухо прервал его Иванов. – Я собираю информацию. Везде, где только можно. Вы, между прочим, тоже. И Шемельман. И сейчас мы пытаемся разобраться в ситуации. Поверьте мне, я не шучу и не играю в игры. Вообще, в последний раз я пошутил на пятом курсе юрфака.

Денис поднял глаза на Иванова. Тот неожиданно по-мальчишески улыбнулся.

– В университете на курсе было много детей судей, прокурорских, просто «мажоров». И вот первого апреля я вывесил объявление на доске у деканата. «Следующим студентам необходимо явиться в деканат со своими анализами». А там – фамилии тех самых мажоров и несколько обычных студентов, ну и моя, чтобы не палиться. «Кто не сдаст, не будет допущен к защите диплома. Деканат». Бумажка висела дней пять. Человек двенадцать принесли. В деканат. Всё, что смогли.

Денис и Шемельман, не отрываясь, смотрели на Иванова. Тот, иронично улыбнувшись, продолжил:

– Представьте. Сын председателя суда приходит в деканат. С баночкой. Пытается вручить секретарю. Она не в курсе. Идут вместе к замдекана. Он тоже. Все идут к декану. Тот рыдает. У него уже армянин с другой баночкой… Из мажоров – сын управляющего дирекцией крупной госкомпании. И тут заходит тоже с баночкой, но с другим содержимым нынешний… Ну, в общем, сегодня он большой начальник. Смотрит на собратьев, на их баночки и говорит: «О, так я не то принес?!» Позже секретарь рассказала это всем преподам. Как они потом ржали над ребятами, этого не передать… С тех пор я не шучу.

– Понятно, – проговорил Мартов, сдерживая смех.

– Вот и хорошо! – удовлетворенно подытожил Иванов и взял карандаш. – Так что, давайте считать, что здесь нет шуток по определению и на сей момент будем исходить из обыденности и бытовой логики. Предположим, ваше разительное внешнее сходство с погибшим агентом иностранной спецслужбы – лишь совпадение, причудливая игра случая. Согласитесь, забавное совпадение, не правда ли? Мы с вами уже обсуждали эту тему, и как аналитик я еще раз скажу, что совпадение может быть сколь угодно невероятным, но оно может быть только одно. Два совпадения, не связанные прямыми причинно-следственными связями, невозможны. Так что, прямое совпадение ваших с ним инициалов…

– Давик! О, нет…– глухо пробормотал Денис, глядя прямо перед собой немигающим взглядом.

– Что, простите?

– Мама в детстве иногда называла меня Давиком.

– Это вы к чему сейчас? – недоуменно посмотрел Иванов.

– Она очень хотела назвать меня Давидом… – Денис опустил голову и шумно вздохнул. Отступать уже было неловко.

– Ее первого парня, первую любовь, звали Самуилом, они мечтали, что своего первенца, а это непременно будет мальчик, они назовут Давидом…

– А в английском произношении Давид – это Дэвид, а… Самуил – это Сэмюэл, – закончил за него Шемельман и ошарашено посмотрел на Дениса.

Иванов напряженно думал, с остервенением стуча себе карандашом в висок. Эксперт, снова почесав кучерявый ежик, поинтересовался:

– И что же ж с ним, извините, сталось?

– В семьдесят восьмом Самуил поехал с родителями по путевке в Югославию. Там они сбежали от общей группы и как-то переправились в Израиль. Позже он писал оттуда, звал маму к себе. Но она отказалась. Потом она вышла замуж за отца. Что потом стало с Самуилом и его семьей, я понятия не имею.

Иванов и Шемельман снова переглянулись.

– Денис Сергеевич, а вы, конечно, не знаете фамилию Самуила? – осторожнее, чем следовало, спросил Иванов.

– Почему же? – ухмыльнулся Денис. – Знаю! И даже помню! Да! Самуил Яковлевич Мартинсон. Что ж, у вас есть работа, товарищ капитан! Да! – с издевкой объявил он Шемельману.

– Да я вас умоляю, таки минут на пять, потом часок на подождать, – безмятежно улыбнулся тот.

– Что-то мне подсказывает… Впрочем, не буду опережать события, – Иванов побарабанил пальцами. Было видно, что его просто раздирают сомнения, желания, интерес и даже просто любопытство. – Да, подождем новостей. По факту, я считаю, мы убедились, что оба происшествия – у нас и в Америке – имеют прямую связь. Хорошо, подождем – увидим.