Время Странника. Хроника Гирода

Бронированный, тем времен, потерял много крови и свалился на живот, выронив булаву. Кайс воспользовался моментом и разрезал веревки бритвой. Только освободившись, он сразу же в пируэте ушел от слюнявого с булавой его мертвого дружка. Мужчина увернулся от первого удара, второго, третьего, пока гоблин не открылся, и Ловкач, уже оказавшийся рядом, несколько раз полоснул бритвой по лицу.

Урюг выронил оружие и, держась за окровавленное лицо, ревел. Ловкач подошел к нему сзади и вскрыл гоблину глотку. Теплая кровь полилась на землю и гоблин упал замертво. Кайс вытер бритву о труп только что убитого урода, убрал обратно в сапог и, прихватив нож и булаву, помчался через старое кладбище.

«Надеюсь, – взмолился Ловкач, подходя к дверям замка, – я не повстречаюсь с ожившими мертвецами. Уж сколько мы их тогда вернули на тот свет… твою ж мать. Надеюсь, Морло, ты не призвал их снова».

Таар приволок Роксану к алтарю и застыл как статуя. Чародейка воспользовалась случаем передать сообщение Кайсу.

Зал был в готическом стиле; в ряд стояли лавки, совсем старые и гнилые как сам алтарь; где-то в полу просматривались проломы; посредине зала находился огромный витраж, не пропуская солнечный свет внутрь; на алтаре лежал камень, похожий на рубин – цвет его переливался из красного в фиолетовый и обратно. Роксана чувствовала, что камень не просто полон жизни, но еще и полон магической силы, которая дурманит, искушает, убивает.

– Зачем ты притащил меня сюда? – рявкнула чародейка, показывая свой вредный характер.

Вдруг она почувствовала боль в висках и в шее. Таар схватил магичку за голову и поднял как обессиленного котенка. Крик чародейки разнесся по всему залу.

– Для ритуала сойдет любой маг, – проговорил монстр, голосом более мягким и тонным. Не своим. – Но мне так повезло, что ко мне заглянула лично глава Ордена магов Империи.

– Оставь ее! Тебе же я нужен. – Кайс появился в дверях во всеоружии. – Или ты боишься?

– Забавно-забавно, – взглянул на него Морло глазами Таара, и двинулся в сторону мужчины, забыв про Роксану.

Кайс побежал на него, но когда они приблизились вплотную друг к другу, Ловкач спрыгнул в один из проломов и оказался в подвале замка.

Раздался грохот, еще один, и вниз свалился Таар, окутанный слоем пыли. Ловкач подскочил к нему и ударил ножом в живот монстра, но лезвие лопнуло. Монстр, ухмыльнувшись, схватил его одной рукой за грудки, поднял к себе, ударил его головой по лицу и забросил назад в зал. Это было крайне неожиданно, Кайс думал, что Таар просто раздавит его, но этого не произошло, зато он остался жив, хоть у него был сломан нос и разбит лоб.

Трудно собраться с мыслями, сообразить, что делать дальше. У Кайса кружилась голова, и ему с неимоверным усилием удалось встать на ноги, теряя равновесие и падая на колени.

– О, этого достаточно! – подскочил к нему Таар, что говорил своим голосом. Он взял уготовленный кубок и собрал кровь, что текла из сломанного носа Кайса. – Ты глупец, раз пришел сюда, на верную гибель. Нужно было бежать, пока была такая возможность.

Монстр схватил его за шкирку и потащил к алтарю. Ловкач покорно болтался у него в руке, не соображая, что происходит.

– Здоровяк, забыл про кое-кого, – раздался голос Роксаны за их спинами, и Таар, развернувшись, увидел, что в него летит здоровая глыба от одной из разломанных колонн.

Монстр свалился от удара мрамора, выронив все, что держал в руках. От такого грохота рубин с алтаря упал вниз на пол и как назло покатился прямо в кровь, пролившуюся из разбитого кубка.

Камень засиял красно-фиолетовым цветом, из него раздался крик, который разбил витраж на тысячу стеклышек, а чародейке пришлось схватиться за уши. Затем сам рубин рассыпался, и вместо него вылетела какая-то сфера такого же цвета, какой и был этот камень. Сфера пролетела сквозь Роксану, потом сквозь Кайса и влетела в Таара. Монстр мучился, орал, а затем сфера покинула его, оставив изуродованное безжизненное тело на полу.

Чародейка подбежала к Кайсу и стала читать над ним заклятие, облегчая его боль, заживляя раны.

– Не шевелись, – приказным тоном сказала ему Рокси.

– Ты бледная…

Из разбитых стеклышек витража образовался некий торнадо, поднявшийся к самому потолку. Стеклышки медленно сливались, образовывая фигуру мужчины красно-фиолетового цвета. Стеклянный человек, у которого просматривалось рубиновое сердце, что билось как живое. Кайс и Роксана понимали, что произошло, но не знали, как теперь сражаться с этим созданием, которое воскрес из мертвых.

Фигура, собранная из разбитого витража, двинулась вперед, медленно ступая о треснувший пол и разглядывая свои руки. На лице у Темного образовалась зловещая улыбка. Он был похож на стеклянную мозаику – такой же хрупкий, разных цветов, какой и острый.

– Знаешь, почему я выжил? – заговорила фигура Морло, обращаясь к Кайсу. – Камень на трезубце – рубин Чаха. Я хорошо изучал историю Кантонской империи, чтобы понять все тонкости их магического ремесла. Рубин жаждет крови. Кровь заправляет его. Кровь – это сила. Он был связан со мной, в нем часть моей души. Ритуал Чаха, воистину, могущественная вещь, сделавшая меня бессмертным.

– Да ну? – хмыкнул Кайс, с ненавистью взглянув на эту довольную стеклянную морду. – Тогда где же сейчас твой Чаха?

Морло дико рассмеялся, словно Ловкач остроумно пошутил, или он вовсе никогда до этого не смеялся, затем хлопнул в ладоши, кинул свой прозрачный взгляд на чародейку и галантно обратился к ней:

– Для начала я убью вас, Роксана. А ты, Кайс, – ткнул в Ловкача пальцем Морло, приближаясь ближе к отдаляющимся от него людям, – умрешь последним. Посмотришь, как она умрет. Когда-то ты разрушил мои планы; убил меня, мою дочь…

– Ты безумен, Морло, – рассвирепел Кайс, услышав обвинение в смерти Ирины в свой адрес. – Твое безумие и жажда власти убили ее. Она хотела помочь тебе, спасти тебя.

Роксана стояла и не понимала, о чем идет речь, лишь по ее взгляду было понятно, что ей этот разговор был очень интересен. Особенно рассказ о таинственной девушке.

– Кайс, я отвлеку его, а ты бей ему прямо в сердце. – Мысли ее были безумны и Кайс это понимал. – Это слабое место, я чувствую…

В ее руках заиграл электрический заряд. Она заряжала шар за спиной и дождалась момента для атаки.

– Нет! – попытался остановить ее Кайс, но было поздно.

Шар полетел в стеклянный силуэт, но фигура впитала электричество и с огромной силой ударила разрядом по Роксане. Чародейка, не ожидая такого поворота событий, не успела ничего сделать и смогла только выставить перед собой слабый щит. Щит не защитил от удара, и Роксана отлетела, упав на дряхлые лавки, теряя сознание.

Кайс все-таки бросился на Морло, целясь в сердце – его трудно было не увидеть. Морло, внезапно для Ловкача, рассыпался на тысячу осколков и из них стал образовываться вихрь, который мог раскромсать даже Таара и его слуг вместе взятых. Увидев это, мужчина бросился в сторону двери, которая вела наверх. Он уже бывал в этом замке и знал, куда ведут все двери. Вихрь полетел за ним, безумно врезаясь в колонны и стены, разбиваясь в стеклянную пыль.

Кайс бежал по старой разбитой лестнице. Можно было легко спотыкнуться и кубарем покатиться вниз.

Если замедлишься – умрешь. Он это понимал, и хоть силы его убывали, но свой бег Кайс не замедлил. Хотя это было нелегко. Его голова кружилась, он задыхался, кровь пачкала его лицо, попадала в рот, но Ловкач старался продолжать подъем.

Выбежав наверх, на башню с колоколом, Кайс услышал звуки приближающегося вихря.

Пути нет.

Он снял свою куртку и прикрылся ей, когда стекла полетели в него из дверного проема. Сила удара сбила его с ног, но на нем не было ни одной царапины. Весь удар приняла на себя драконья кожа. Кайс выругался, голова гудела еще сильнее, дышать приходилось ртом. Он встал, увидев перед собой вновь образовавшуюся фигуру Морло.

– Никогда не думал, что обычный человек может быть таким назойливым и порушить все планы – закричал Морло и пустил волну цветных острых стекляшек прямо в Ловкача. – Я буду убивать тебя медленно.

– Значит, ты меня плохо знаешь.

Кайс вновь прикрывался курткой как неким щитом. Словно прятался от дождя. Или снежной бури.

Стекло не резало куртку, а отлетало в сторону или вовсе билось. Главное для Кайса было держаться на ногах – он терял силы от такого мощного удара.

– И это все, на что способна твоя всемогущая магия?! – выкрикнул Кайс, опуская куртку. – У тебя ничего не получится, ты пожертвовал собственной дочерью… впустую.

– Думаешь, эти твои штучки хитры? А если так? – прошипел Морло и его облик стал постепенно меняться. – После того как я убью тебя, займусь Бертой и ее ребенком.

Теперь это была не фигура человека, а фигура крылатого демона, с рогами и когтями. Классический демон. Правда из стекла.

Силуэт стал двигаться в сторону Ловкача и тот, заметив, что фигура стоит под колоколом, достал опасную бритву и кинул в несколько дряхлых веревок, державших навису большой инструмент. Несколько веревок порвалось, остальные не выдержали веса, и колокол упал прямо на Морло. Стеклянный демон разбился как дешевая ваза. Пол был пробит и снизу доходил только грохот упавшей многотонной меди.

– Позер, – сплюнул Кайс, надевая куртку и вытирая льющуюся из носа кровь, но заметив собиравшиеся осколки вместе, недовольно выдохнул и стал просто кромсать их булавой бронированного гоблина, подобранной, когда Морло только превращался в вихрь.

Стекла отлетали, бились, но продолжали собираться в одну фигуру. Первым делом образовалось сердце красно-фиолетового цвета, и Кайс не упустил возможности нанести еще один удар прямо по нему. На этот раз сердце лопнуло, раздался неприятный визг, и Ловкача снесло ударной волной.

Одной рукой он держался за карниз крыши и висел над землей, из другой руки выпустил булаву и схватился за край, из последних сил подтянулся и влез наверх. Перед ним лежали стекляшки, но они больше не собирались воедино.

– Нет для тебя хуже участи, чем не существовать вовсе, Морло.

Он пошел к двери, спустился вниз по лестнице, из которой пришел и нашел Роксану, стонущую от боли.

Больше ничто не могло угрожать из этого места. Старое кладбище, мрачный замок, заброшенная местность. Даже волки обходили это место стороной. Но теперь зла в нем не было. Как и не было источника этого зла – Морло мертв и его душа не увидит ни рая, ни ада.

– Ты… уничтожил его… чувствую… – повторяла Роксана, которую Ловкач нес на руках через кладбище.

– Да, Рокси, – улыбнулся он ей. – Сейчас пойдем в Амсер, ты говорила, там твое сопровождение.

– Нет. Спускайся к реке, они там ждут. Рыбацкая деревня. Я отдала им приказ перед своим уходом, – прошептала чародейка, у которой уже не оставалось сил на разговоры.

Она склонила голову на его грудь и уснула.

– Понятно. Еще три дня пути. Точно сдохнем. Я остался без меча, – бубнил себе под нос Кайс. – Отвратный день!

Уже вечерело, но все тучи рассеялись, а солнце играючи уходило за горизонт. Со смертью Темного стихия утихла, изменилась и не предвещала больше никакой враждебной магии. Была отличная погода, которая не часто была в этих владениях.

Шел мелкий белый снежок, который приятно охлаждал льющуюся кровь из ран Кайса и Роксаны. Голова его немного кружилась от удара, который нанес ему Таар своей каменной головой. Но он уже не чувствовал злобы на весь мир, он был спокоен, что ничего больше не случится и готов был вернуться на свою родную землю, о которой грезил все последние пять лет.

Глава 4

РЫБАЦКАЯ ДЕРЕВНЯ

Время течёт только в одном направлении…

«Девочка, покорившая время»

Таверна «Спящая жаба» была забита людьми; за последние три года хозяин этого заведения нажился очень хорошо. Сегодня здесь отдыхали сопровождение чародейки из Россигарда, что проявляли к местным жителям добродушие, порядочность и щедрость. Те же взамен травили им байки, обыгрывали в кости, делились рецептами настоек и секретами счастливой жизни вне налогов.

Имперцев обычно выставляют жестокими тиранами, которые прибрали к себе полмира, но это всего лишь болтовня пьяньчуг, которые за всю жизнь дальше своей деревни не уходили. На деле же селяне убедились в обратном. Солдаты показались им добрыми, отзывчивыми и весьма скромными. Все-таки у них была «широкая душа».

– И вот я иду на дракона с одним охотничьим ножом. Хоп. Хоп. Вуах. Дракон свалился мертвым, – рассказывал один из десятников своим новым друзьям свою заезженную историю, активно жестикулируя руками.

Потом солдат сел и выпил свою пинту. Тогда пили все.

В таверну зашли музыканты: высокий черноволосый скрипач, толстый небритый бард с лютней, небольшая молодая девушка с русыми волосами и бубном в руках, лысый крупный мужчина, который сел за пыльное пианино. Заиграла веселая музыка, все рванули в пляс, девушки хватали парней и бежали с ними танцевать, кто-то из молодых целовались на публике и им хлопали, и кричали, чтоб не останавливались.

Со второго этажа спустилась в красном платье с вырезом Роксана и имперцы резко встали, не успев она сойти со ступенек.

– Вольно, ребята! Сегодня мы веселимся и празднуем нашу победу и возвращение героя! – громко заявила Рокси, смотря в сторону сидящего в углу и пьющего пиво Кайса.

– За победу! За героя! – кричали солдаты и чокались кружками.

Чародейка подошла к столику одинокого мужчины и села напротив:

– Не пригласите даму на танец?

– Я не допил, – уткнулся в свою кружку Кайс, даже не взглянув на нее.

– Ловкач, тебе алкоголь дороже друга?!

– На данный момент, да. Сейчас буду пить водку. Кстати, а где моя водка?! – возмутился Кайс и крикнул официантке. – Я же заказывал ее полчаса назад!

– С каких пор ты запил?

– Пять лет не пил, даже забыл какого это.

– Один ты пить не будешь. За кампанию посижу с тобой. Расскажи мне побольше о Морло. Что за Ирина?

– Это неважно, – сказал Кайс и увидел официантку, которая несла ему ржаную водку. – Вот! Не прошло и пяти лет.

Он налил себе водки в стакан и махнул его залпом. Кайс немного сморщился и затем произнес:

– Хорошо. Уговорила.

– Я? – засмеялась она в ответ. – Уговорила?

В отличие от местных алкашей, на данный момент Кайс легко мог напиться. Приходилось сидеть рядом и следить, чтобы он доехал до Россигарда живым и невредимым.

– Она была дочерью Морло. Когда я прорывался через мертвецов, – Ловкач вздрогнул, вспомнив нежить. Как он их не любил. Он не мог смотреть на мертвых, ему становилось не по себе. Еще неприятнее, когда эти твари хотят тебя сожрать, – я заметил ее, ту, о ком понятия не имел. Она увидела меня и атаковала. Я думал, что это очередная шестерка Морло и когда она сразила меня шаровой молнией…

– Подожди, – остановила его Роксана. – Хочешь сказать, что девчонка была магом?

– Не перебивай. Так вот, когда она сразила меня шаровой молнией, то развернулась и пошла прочь, даже не думая меня убивать. Я нашел ее и поговорил с ней. Она хотела спасти отца, но нельзя спасти того, кто стал Темным. Нет, она была полумагом. У нее был план остановить Морло без убийства, в который посвящать меня она не собиралась. Итог один: Ирина погибла от его гнева, а я зарубил этого подонка Тамплиером. – Кайс выпил еще и выругнулся: – Гребанный Таар, из-за него меч потерян.

– Почему моя магия не подействовала на него?

– Когда-то он был эльфом.

– Не может быть. Выглядел он…

– Морло сотворил химер, – ответил Ловкач магичке. – Таар был одним из удачных экспериментов Темного.

– Это объясняет, почему на него не подействовала магия. Долгожители хреновы, я думала, что они все перевелись уже очень давно.

– Как видишь, малая популяция остроухих еще осталась.

– Знавала я одного, – выдохнула чародейка, поймав подозрительный взгляд мужчины. – Держал в страхе весь магический юг Империи.

– И где же он теперь?

– Исчез. Ну да ладно. Ты слышал об артефактах Чаха?

Кайс задумался и отрицательно махнул головой, продолжая серьезно смотреть на Роксану.

– Вы обнаружили что-нибудь тогда, пять лет назад? – продолжала задавать вопросы чародейка.

Уйдя в самые чертоги сознания, Ловкач вспоминал многое, что произошло тогда и что они находили. Только тела убитых, монстры и конечные результаты магических экспериментов. У Морло была своя лаборатория, тронный зал и комната для ритуалов. И все в одном зале.

– Трезубец с рубином. И книга.

– И где они? – с интересом спросила Рокси.

– Зачем тебе это? – встречным вопросом Кайс загнал ее в угол. – И мне интересно, откуда ты узнала о моем проклятье?

Роксана криво улыбнулась и выпила стопку махом.

– Твои деревенские дружки из Амсера рассказали мне о многом. А я не простая деревенская знахарка, Ловкач. Перед тобой сидит, между прочим, архивенефик

Мужчина не шибко верил ее словам, ибо с магией Темных сталкиваются крайне редко. Без подготовки сложно снять проклятие, чей источник и силу ты не знаешь.

Они выпили еще пару стопок и глаза Кайса поплыли. Вот-вот и он вовсе упадет.

– Ну-с, потанцуем, мадам?

Роксана невольно улыбнулась, когда Ловкач взял ее под руку. Заиграла медленная музыка, грех не исполнить песню по заявке за золотые.

– М-м-м, моя голова, – прохрипел Ловкач, потянувшись к кувшину с водой, который стоял на столе, рядом с его кроватью.

Едва он сделал глоток, как выплюнул все изо рта.

– И тут водка?! Еще лет пять не буду пить! – пробубнил Кайс и заметил, что с ним в кровати лежит голая чародейка. – Твою ж… а может и все двенадцать. Роксана, что ты тут делаешь?!

– Ох, Кайс, не шуми, – довольно ответила магичка и потянулась. – Что тебя не устраивает?

– Не нужно было этого делать. Это опасно для всех нас.

– Грубо, милорд, – обиделась Роксана и начала вставать с кровати.

Ее груди были как у статуи нимфы – с них нельзя было свести глаз, но Кайс отвернулся и не стал смотреть, а напротив, встал с кровати, взял одежду и пошел к двери на выход. На нем уже были надеты подштанники, но в данном случае его сейчас волновала больше дурная голова.

– Не переживай, Кайс, – поцеловала его в щеку чародейка. – Просто я проводила тебя до комнаты, да и самой идти было, как сказать-то, трудновато. Вот я и решила переночевать у тебя. Ничего не было, а я привыкла спать обнаженной.

Ловкач посмотрел на нее, отвернулся, когда его взгляд упал на округлости и произнес:

– Если бы Ганс это видел, он бы не так все понял.

– Ошибаешься, Ловкач, – рассмеялась Роксана. – Он полностью в иллюзии любви. Бредит настолько, что слепнет. Мне кажется, нам стоит попробовать хоть разок…

– Прости, Рокси, – Кайс начал одеваться, продолжая отводить от нее взгляд, – но ты знаешь, что между нами граница. Сколько раз ты уже так пробовала? И спаивала, и завораживала. Один раз чуть не воспользовалась моим горем.

Поцелуй. Кайс сам поцеловал Роксану, именно так, как она мечтала всю свою жизнь: горячо, страстно, с желанным продолжением… но Кайс вовремя остановился. Больше таких слабостей к ней он не проявлял.

– Ганса я уважаю. Это неправильно. И наша связь… невозможна. Ты все прекрасно знаешь.

Кайс вышел из комнаты и направился к лестнице.

Лицо Роксаны изменилось в тот же миг. Теперь ее хорошее настроение сменилось злостью.

– Что ты нашел в ней, кретин?! Ваша связь еще более невозможна!

Чародейка проявила слабость и пустила слезы. Вот только эту слабость она позволяла, когда была наедине. И всегда из-за одного человека. Эту слабость никто никогда не видел.

Кавалерия собиралась двинуться домой и поэтому запасалась продуктами. Кто-то из солдат целовался на прощание с девушкой и обещал, что скоро вернется и заберет с собой. Кто-то похмелялся, один из солдат раскачивал зуб – боевое ранение, полученное в таверне «Спящая жаба». Несмотря на приятный вечер, у всех настрой был так же плох, как и погода. Особенно испортилось настроение у трактирщика, узнав, что имперцы уезжают назад, а значит, новых клиентов, вряд ли дождешься.

В карету села Роксана, угрюмая, как никогда раньше. Еще вчера она смеялась, веселилась, танцевала, а сейчас сидела, будто жить ей оставалось совсем недолго. Сопровождение тронулось и направилось на запад, в Империю. Странно, что архивенефик решила путешествовать трактом, а не по морю или по воздуху. Неспроста она выбрала такой способ передвижения, а что замыслила чародейка – для всех оставалось загадкой. Кайс ехал верхом на лошади, укутанный в плащ с капюшоном, который ему подарили жители деревни. Отшельник за последние пять лет стал его личностью – недоверчивый, необщительный, опасный и одинокий.

Лес поменял свой облик – теперь это было не темное мрачное место, где затеряться, – раз плюнуть, а уж нажить неприятности – тем более. Лес стал белым и чистым, прохладным и свежим. Зима пришла и дала о себе знать.

Свободные Земли – словно иллюзия, наполняющая красками и картинками всю свою природу. Здесь можно было найти дом и спасение, лежавшие как приманка на мышеловке. Тут могла ждать тебя только смерть, несущая за собой холодный страх небытия; свобода, которая станет для тебя рабством; друзей, которые вскоре обернутся врагами. Когда много людей живет без закона и общественных правил – рождается хаос. Именно хаос подталкивает человека на страх и разрушает его как личность, внушая ему лишь животность и дикость.

Словно свежая простынь, накрывшая кровать, снег лег на замерзшую землю. Ели приняли зимнее одеяние, а мелкие хлопья кружились над головой. Седобородого старика такая погода устраивала. Шел он не торопясь, в сопровождении верной дворняги и двуствольного ружья – без охоты в этих краях не проживешь. Дичь можно и самому использовать, или продать, или обменять.

– Коржик, что там нашел? – поспешил дед за собакой, которая резко помчалась вперед, громко и тревожно лая.

Старик перехватил ружье с плеча в руки и поспешил следом. Пес бежал быстро, будто кого-то увидел. Чем дольше он мчался, тем сильнее до ушей доносился до боли пугающий треск, а в нос бил запах горения. Пробежка старику давалась нелегко, едва он догнал дворнягу, как тут же остановился – перед ним была кошмарная картина: деревня, усеянная десятками мертвых тел, среди которых были и иноземные воины, чью одежду он видел впервые, и сами жители селения. Дома горели адским пламенем, на деревьях раскачивались повешенные, а по самой деревне бродили падальщики. Именно это и испугало старика – два десятка гулей ходило и рвало мертвые тела бедолаг, которым сегодня очень не повезло.

– Откуда здесь гули? – прокряхтел старик, в ужасе хватаясь за рот ладонью.

Золотые огни уставились на свидетелей пиршества, Коржик заскулил от страха.

– Бежим Коржик, быстрее, – проговорил старик псу, торопясь обратно в лес, едва падальщики двинулись в их сторону. – Скорей домой!

Проворные трупоеды мчались за своей «новой» живой добычей. И если они не испытывали устали, то дед понимал, что такими темпами далеко не убежит. Остановился, развернулся, прицелился и выстрелил тому, кто был ближе всех к нему. Гулю от выстрела разнесло голову.

Второй выстрел.

Следующий падальщик упал и в судорогах начал биться о землю. Выстрел пробил ему живот. Деду два выстрела дали фору на дальнейшую гонку, так как гули стали жрать своих сородичей.

Пес скрылся из поля зрения старика, лишь следы на снегу выдавали его маршрут. Ирония судьбы заключалась в том, что пока старик бежал, не заметил как угодил в свой же капкан: ржавая ловушка с треском раздробила его кость, повалила бедолагу на снег. Рана кровоточила, от боли дед рычал словно медведь, пытаясь открыть механизм.

Коржик вернулся, с лаем подбегая к хозяину. Вой трупоедов доносился все ближе и ближе. Охотник не стал терять времени зря, достал из кармана кусок кожи и мел, написал на нем записку, свернул и засунул в ошейник псу.

– Коржик, беги! Дурак! Беги домой! К Алексу, – гнал дед пса, который явно не хотел бросать своего хозяина, но все же при виде гулей, заскулил и побежал прочь. – Ай, зараза. Старый дурак. В свою же ловушку…

Не успел старик перезарядиться, как падальщики настигли его.

Прошло две недели после того, как имперцы уехали из Рыбацкой деревни, трактирщик грустил, гостей больше не появлялось, местные от скуки пили и ходили к распутным бабам, в общем, все встало в свое прежнее русло.

Единственный, кто держался подальше от всего сельского движения, был Алекс, внук охотника. Светловолосый юноша обладал умениями, что приучил ему дед: был достаточно начитан, любопытен, часто практиковал рыбалку, охоту, рукоделие, стрельбу из лука и огнестрельного оружия. Но при всех его плюсах, парень не мог находиться в компаниях сверстников, был необщителен, скрытным и не умел ладить с противоположным полом.

Последние недели он пытался заговорить с одной девушкой, которая сильно нравилась ему, но робость и насмешки сверстников не давали ему ни единого шанса на успех. Ему оставалось только оттачивать стрельбу из лука и поддерживать хозяйство, пока дед охотился.