Смерть за добрые дела

* * *

Ленка в очередной раз намертво погрызлась с родаками. Счастье, что есть Марьяна. Старшая подруга ее не только от двойки по литературе спасла, еще и всегда в гости пускала. Не надо прятаться у одноклассников (с риском, что предки вычислят и вернут домой). А Марьяна даже обрадовалась:

– Конечно, приезжай ко мне. Я сегодня в ночь, коты будут рады, что не одни.

Ну и прекрасно, что уходит. Марьяна, конечно, классная, но слегка зануда, как все взрослые. А так одна в пустой квартире, можно чатиться, в телик глазеть до упора или в бар заглянуть. Взять, допустим, джинчика на коктейль и потом воды в бутылку долить, чтоб ничего не заметно.

Где конкретно Марьяна работает, Ленка не знала. Та говорила туманно: «В гостиничном бизнесе». Непонятно только, почему смены всегда ночью. И рабочий костюм вообще жесть: брючки с низкой талией и в обтяжку, бюстгальтер непременно с пуш-апом, кофточка с таким вырезом, что их классуху мигом бы инфаркт хватил. И красилась ярко – стрелки чернющие, тени на все веко. Хотя дома всегда в скромном костюмчике хлопковом, волосы в хвост.

– Ты, что ли, крупье в подпольном казино? – приставала Ленка.

– Господи, нет!

– Администратор в борделе?

– Фу, как тебе такое в голову пришло? У меня абсолютно легальное место работы.

– Стриптиз танцуешь?

– Ой, Ленка, отстань. Какая из меня стриптизерша?

Но девочка упорно пыталась разгадать загадку. Когда осталась у Марьяны дома одна, даже в хозяйкином столе покопалась, но никаких подсказок не обнаружила. Только стишки рукописные, из которых Ленка вынесла: имеется на работе у Марьяны сослуживец по имени Игорь, она по нему сохнет, но отношения заводить боится. И еще подруга за должность свою почему-то стыдится. Что за служба такая? Вообще очень странно, когда ни трудового договора нет, ни фотографий с коллегами. А вдруг Марьяна какой-то тайный агент? Иностранных шпионов ловит на живца? Но Мата Хари и прочие – они ж должны красотками быть. А Марьяна, даже при наряде и в боевом раскрасе, обычной выглядела. Да и разве могут тайные агенты себе позволить домашних питомцев? Должны быть одиночками, вообще без привязанностей.

Очень, очень подозрительно. Сегодня прямо особенно.

Ленка приехала в шесть вечера. Марьяна как раз одевалась и, без сомнений, что-то ее тревожило. Даже коты чувствовали. Обычно лежат увальнями, а сегодня крутятся вокруг хозяйки, мяукают.

– Куксик, Ричи, – умоляет Марьяна. – Да успокойтесь вы! Я завтра вернусь. Как обычно. В одиннадцать.

А у самой руки дрожат.

Разница в возрасте у них – семнадцать лет. Но юная Ленка все равно сказала тоном строгой мамочки:

– Что-то ты затеяла. Нюхом чую.

– Глупости.

– Ты уже все губы облизала и помаду съела. Если будешь так дергаться, точно спалишься.

– Хватит каркать!

– Значит, точно криминал.

– Не криминал, а помочь надо людям! – выкрикнула.

Замолчала. Задумалась. Ленка терпеливо ждала.

А Марьяна подошла к холодильнику. На дверце блокнотик висит на магнитике. Хозяйка оторвала листочек. Написала на нем – по памяти – телефонный номер. Протянула Ленке:

– Вот. Если я вдруг не приду… ну, скажем, к полудню – кинь туда сообщение. Только два слова: «У Марьяны не получилось».

– Как это не придешь? – ахнула школьница. – Что ты затеяла?

– Да не волнуйся ты. Все продумано. Я приду. Это так, страховка. На совсем непредвиденный случай. Все, Ленка, отвали. Я и так уже опаздываю.

Накинула плащ и выскочила в сумрак дождливого вечера.

А коты, вместо того чтоб к Ленке липнуть, орали ей вслед. Будто что-то предчувствовали.

* * *

От интервью Константин Стеценко все-таки отказался – как Полуянов и ожидал. Не совсем у криминального бизнесмена, значит, пиарщики дураки. Не сразу, но выяснили, что Дима про баранов на МКАДе далеко не всю свою журналистскую жизнь пишет.

Даже лучше, что очная схватка не сейчас. Будет время подготовиться.

И Дима с удовольствием создал в компьютере новую папку под названием «Досье К.С.».

Из официального компромата за Константином Стеценко числилось две уголовные статьи. Грабеж в нежном подростковом возрасте (получил три года в детской воспитательной колонии). А в двадцать лет отправился на строгий режим по третьей части статьи 163 Уголовного кодекса.

Вымогательство в особо крупных размерах с причинением тяжкого вреда здоровью. В переводе на человеческий язык – рэкетом занимался. На хороших адвокатов средства, вероятно, имелись: дали по минимуму – семь лет. Через шесть вышел по УДО. С тех пор не попадался. Сменил тактику.

Получил высшее образование – престижный экономический вуз. Но студента с такой фамилией никто из преподавателей вспомнить не смог: диплом, вероятно, купленный. Параллельно с учебой открывал и закрывал многочисленные ООО и ИП. Сфера деятельности – торговля, общественное питание. Потом вдруг уезжает за три тысячи километров от Москвы и оказывается на серьезной должности – руководитель земельного комитета. Проработал всего несколько месяцев, ушел по собственному желанию. В местной прессе успела выйти статья под броским заголовком «Друг мэра – дважды судимый бандит».

Возвращается в Москву. Берет в жены вице-мисс конкурса красоты. У пары появляются сыновья-погодки. (Хотя человек обеспеченный, заявление на материнский капитал подает на следующий день после рождения младшего ребенка.)

В последние годы гражданин Стеценко активно скупает и реставрирует недвижимость в столице. В районе Солянки (от силы пара километров до Кремля!) имелись у него ресторан, ночной клуб. Строилась гостиница. Все дома – старый фонд, памятники архитектуры. Но при этом никаких проблем с Департаментом культурного наследия. Строго соблюсти многочисленные нормы – Дима знал – нереально. Значит, умеет договариваться.

А каким, интересно, путем золотые во всех смыслах здания к нему в руки попадали?

Едва начал разбираться – в сердце уже приятный холодок. Бывший владелец здания, где нынче ресторан, – пропал без вести, через пять лет признан умершим. Директора библиотеки, в которой расположился ночной клуб, постигла та же участь. Несложно предположить, кто помог обоим исчезнуть. Стеценко, похоже, вообще человек без тормозов. Во власти у него имеются очень мохнатые лапы. И полиция его темные делишки покрывает.

Всего-то и надо: разворошить осиное гнездо. А потом предложить бизнесмену сделку. Он – делу дальнейшего хода не дает. А Стеценко – отправляет сына в Канаду. Несложная комбинация. Должно сработать.

* * *

В воскресенье Надя проснулась в шесть пятьдесят утра. Хотя с чего бы? За окном дождик, в спальне уютно, спать бы да спать. В полудреме потянулась обнять Димочку, но кровать еще теплая, а любимого нет. Тоже в свой законный выходной вскочил – для него уж совсем нетипично.

Надя немедленно выбралась из постели, на цыпочках пробежалась по квартире. Дверь в кабинет прикрыта не плотно. Полуянов за компьютером, рядом чашка кофе дымится. Ради рубрики своей в «Молодежных вестях» сроду в такую рань не вскакивал. Ну и прекрасно. Мужчине надо заниматься серьезным делом, а не почтеннейшую публику развлекать.

Тревожить любимого не стала. Вернулась в спальню, надела халатик, взяла с зарядки телефон. В мессенджере одно новое сообщение. От Марьяны.

«Вот я клуша! Тоже должна первым делом за собственную миссию беспокоиться. А у меня Димка на первом месте…»

В нетерпении открыла.«Сообщение удалено пользователем». Время отправки – пять часов три минуты утра.

Надя встревожилась. Что бы это значило? Сейчас семь. Звонить? Неприлично. Зашла в чат «Кайроса», напечатала:«Марьяна, привет! Твое сообщение удалено. Отзовись, пожалуйста».

Тишина. Собеседница не в сети. В общем, логично. Мало кто в воскресенье с раннего утра на связи.

Может, все-таки позвонить? Или в личный мессенджер написать? Но вдруг Марьяна спит и телефон не отключила, а она ее разбудит в несусветную рань?

Да и червячок, угнездившийся в мозгу во время вчерашнего визита к Юле, продолжал точить. Надо ли красотку спасать? За ее безопасность Надя теперь почти не волновалась. Уверилась: не будет та совершать необдуманных поступков. Хорошо бы вообще спустить дело на тормозах. Подождать, пока Марьяна сама выйдет на связь, и дать понять: ничего критичного, если компромата на Ангелину не будет. Не получается – так и не надо.

«И вообще я изначально задачу неправильно поставила, – корила себя Надя. – Не разобралась, не продумала. Феликс – тот еще ветреник. Юля для него – проходной вариант. Зачем под Ангелину-то копать? Ну, бросит теледиву – другую себе найдет. Девушку того же круга».

Смеялась, как Димочка неуверенной в себе девушке самооценку поднимал, а сердечный друг, похоже, прав. Надо не соперниц устранять, а Юлю переделывать, чтоб соответствовала своему принцу.

Может, с шефом посоветоваться? Но признавать, что накосячила, не слишком хотелось. Подождем. Может, само рассосется.

Митрофанова постаралась выкинуть чужие беды из головы и отправилась на кухню. Надо выпить кофе и побаловать Димку роскошным воскресным завтраком. Уж он-то, несомненно, занят делом серьезным и нужным.

* * *

До пяти утра Ленка валяла дурака. Чатилась, фильм для взрослых по Марьянкиному телевизору смотрела, коктейльчик прихлебывала (джин хозяйкин, баночку тоника предусмотрительно принесла с собой). В начале шестого ее сморило – даже бокал от постели не убрала; Куксик под боком, Ричи ввиду плохой погоды тоже ей в ноги, под одеяльце забрался.

В половине одиннадцатого вскочила, будто пнули ее. Офигеть, день в разгаре, в квартире бардак, и сейчас ведь Марьянка придет! Распугала котов, сломя голову кинулась наводить порядок. Обычно хозяйка возвращалась в начале двенадцатого, усталая, в прокуренной одежде (почему, интересно, если сама табак не употребляет, а во всех злачных местах столицы дымить давно запретили?). Всегда улыбалась растроганно, если Ленка чем-то радовала ее. К сегодняшнему дню девочка специально изучила, как готовить оладьи, и даже пару раз попрактиковалась дома.

Постель убрать, бокал из-под коктейля вымыть, канал для взрослых переключить на невинное «МУЗ-ТВ», котам наполнитель сменить. К одиннадцати – чистота-блеск, теперь срочно месим тесто на оладьи. Торопилась, злилась, что получается с комочками, то и дело на часы поглядывала. По счастью, Марьяна задерживалась, и Ленка очень радовалась, что было время решить проблему. Нашла в кухонном шкафчике миксер, получилось в итоге шик-блеск, в «Адской кухне» бы оценили. Пожарить тоже удалось топово. В половину двенадцатого выдохнула: все готово. Квартирка вылизана, и аромат домашний витает. Марьянка не пожалеет, что позволила ей ночевать.

Забодяжила себе чаю крепкого, испробовала оладушков. Очень недурственно. Может, после школы учиться на повара пойти, а не в институт? То-то предки взовьются!

Размечталась, как учится, параллельно подрабатывает, а сразу, как диплом на руках, ее помощником шеф-повара берут куда-то в крутое место. Во всяких конкурсах участвовать, самой стать шефом, выучить итальянский, поехать в Рим на стажировку… На стадии, когда открывает собственный ресторан на Пьяцца-дель-Пополо, одумалась. Начало первого. Где Марьянка-то? Холодные оладьи совсем не то, что с пылу с жару.

И только тут вспомнила про вчерашние хозяйкины речи тревожные. Неужели та все-таки влипла куда-то, как и боялась?!

Немедленно схватила мобильник, набрала Марьянин номер. «Абонент временно недоступен». На работе у нее телефон всегда выключен. Но смена вроде бы до половины одиннадцатого. И на метро Марьяна никогда после ночи не ездит – всегда на такси. Позвонила еще раз – по-прежнему мертво.

Блин. Спасать надо хозяйку.

Вот бумажка, незнакомый номер.

«У Марьяны не получилось», – написала Ленка.

И уже через минуту ее телефон зазвонил.

* * *

Накануне Надя стребовала с Полуянова обещание, что в воскресенье они поедут на большую продуктовую закупку в гипермаркет. Ходить по магазинам Димка терпеть не мог, но ей нравилось, когда он рядом, катит тележку и посмеивается над раздумьями, оливковое масло какого производителя лучше купить, поэтому всегда уговаривала. Однако начинать упрашивать приходилось за месяц.

«Удивится, наверно, что отменяю».

Сказала вкрадчиво:

– Димусь… Взвесилась сейчас. Плюс килограмм. Если в магазин – не удержусь, вкусняшек наберу. Давай я лучше пресс покачаю? Потом на степ-аэробику. А на ужин куплю здоровой еды.

Сердечный друг неприкрыто обрадовался:

– Отличная идея! Сходи, конечно, в спортклуб – тем более раз самой хочется. Только мне мяса купи. Я здоровую еду не хочу.

И снова уткнулся в монитор.

А Надя помчалась в Печатники, где проживала Марьяна.

Встретили ее запах оладий, два наглых, жирных котяры и встревоженная девчонка-подросток. Животные подозрительно обнюхивали Надины брюки, а школьница тараторила:

– Я Марьянку такой, как вчера, никогда не видела. Куда она влипла-то? Чего теперь делать?

Смотрела на Митрофанову испуганно. Надя старалась держаться максимально уверенно. Спросила словно бы между делом:

– А где Марьяна работает?

Девчонка округлила глаза:

– Я думала, вы знаете.

– А ты?

– Нет… она не говорила.

– Но ты должна знать. Раз дружишь с ней! И у нее ночуешь!

– Да. Она мне подружка. Все рассказывает – и про мужей бывших, и что нитки в скулы вшивала. А про работу – ничего. Какая-то секретная у нее должность. Смены только ночью. Одевается всегда одинаково. Черный костюм, но не бизнес-стайл. Выглядит как проститутка! И красится так же.

– А какое образование у нее?

– Гостиничный бизнес. Директором дома отдыха была.

– Может, ночной портье?

– А зачем вырез на кофте, что все сиськи наружу? Да и сказала бы тогда: «Я, допустим, в «Хилтоне». – И добавила с укором: – Я думала,вы в курсе, раз она ваш телефон для связи дала. Так понимаю, вы вместе чего-то затеяли.

Митрофанова потерялась окончательно:

– Нет. То есть да… Марьяна выполняла мою просьбу, но…

Девочка перебила:

– Значит, вы подставили ее?

Надя хотела начать оправдываться, но слова замерли на языке.

Вот это история…

Марьяна дала для экстренной связи ее номер. В пять утра отправила ей сообщение, но сразу его удалила. В двенадцать – не вернулась с работы. Несомненно, все это как-то связано смиссией. И с Ангелиной Асташиной. Но как? И что делать теперь?

– Что с котами-то? – продолжала пищать девчонка. – Мне домой надо, а то предки совсем уроют.

«Вот это заварила я кашу», – покаянно подумала Митрофанова.

Плевать уже на правила «Кайроса». Ей срочно нужен Димкин совет.

Надя заверила девчонку, что Куксик и Ричи будут под надежным присмотром. Закрыла за Ленкой дверь и немедленно набрала номер Полуянова.

«Абонент временно недоступен», – отозвался механический голос.

* * *

В час дня Дима решил пройтись. Нет ничего лучше быстрой пешей прогулки, когда нужно обдумать и структурировать информацию. Как раз и дождь кончился, сквозь обрывки туч даже солнце проглядывает. Кроссовки, ветровка – чем быстрее шагаешь, тем активнее мозг работает. Быстрым шагом добрался до поймы Яузы. Здесь совсем бесприютно – тишина, ветер, ни души. Зато одиночество всегда располагало к мыслительной деятельности.

В прежние времена, когда ходил по лезвию ножа, всегда осматривался. Подмечал подозрительных прохожих или когда рядом крадется машина с тонированными стеклами. Но нынешняя безобидная работа давно притупила бдительность. Поэтому даже не обернулся на торопливые шаги за спиной. И ничего не успел сделать, когда на голову обрушился страшный удар.

* * *

Сознание с трудом пробивалось сквозь пелену боли. Полуянов уже осознавал себя, но открывать глаза не спешил. Попытался, слегка разлепив веки, оценить обстановку. То, что увидел, ему решительно не понравилось. Он в каком-то подвале. По серым стенам сочится сырость, крошечное окно под потолком забрано железными прутьями, яркая электролампочка тоже зарешечена. На официальную тюрьму не тянуло, а на пыточную камеру – вполне.

Ну ничего себе! Он ведь только начал собирать информацию. Всего-то несколько звонков сделал по поводу господина Стеценко. Но тот, вероятно, предпочитал устранять любые препятствия в зародыше.

«Не делай добра – не получишь зла», – сразу вспомнилось ему. Да уж, у подростка Саши, несомненно, имелись веские основания опасаться своего неадекватного папу.

Шевелиться Полуянов мог, но все тело болело, запястья сковали наручники. Похоже, Стеценко-старший ясно давал знать, что переговоры пойдут по его сценарию. Серьезный человек.

Но отчаянье, несмотря на всю плачевность его положения, Диму не захлестывало. Наоборот, в крови бодрящими пузырьками бурлили гнев и азарт. Будто старые времена вернулись, когда в месяц по несколько раз пограничные ситуации. И каждый день – риск. Драйв. Куда интереснее, чем кропать про попавших в беду зверюшек. Правда, существенно опаснее.

Дверь с грохотом отворилась и с громким лязгом снова захлопнулась. Явился посетитель. Выглядел он типичным бодигардом-гориллой. Накачанный торс готов порвать майку, волосатые руки в татуировках – по счастью, не тюремных. Якоря, русалки – мореман или просто во флоте служил. Взгляд обжигающий, умный. Похоже, не заплечных дел мастер, а лично шеф службы безопасности пожаловал.

Подошел. Ощутимо ткнул в бок. Спросил, почти ласково:

– Выспался?

В голове по-прежнему шумело, комната покачивалась, но Полуянов сжал зубы. Рывком приподнялся. Сел на железной койке.

– Бодрячок, – оценил моряк. – Говорить готов?

– «Браслеты» сними – поговорим.

– Ты условия подружке своей ставь, – усмехнулся собеседник.

У Димы перехватило дыхание. Неужели до Надьки тоже добрались? Хрипло спросил:

– Что вам надо?

Гамадрил с презрением выплюнул:

– Вроде мужик. Самец. Чего баб-то впутывать?

Полуянов опешил:

– Ты о чем?

И немедленно получил увесистый в челюсть. Рот сразу наполнился кровью.

– Но начали мы с тебя. Так что скажи спасибо, – назидательно молвил «моряк».

Два зуба зашатались, но все-таки уцелели.

– Одну девку погубил. Вторую – подставил. Не стыдно?

Дима потряс головой. Сплюнул на бетонный пол кровь. Сказал спокойно:

– Давай без моралей. Говори, что надо.

– Какое задание ты Марьянке дал?

«Все-таки сотрясение мозга. Или что похуже». Дима вообще ничего не понимал. Но на жалость бить бессмысленно. Сказал твердо:

– Извини, но не вкуриваю. Кто такая Марьянка?

Собеседник усмехнулся. Достал телефон. Продемонстрировал снятое крупным планом, перекошенное в смертельной гримасе лицо. Женское. Абсолютно незнакомое.

– Я первый раз ее вижу, – искренне сказал Дима.

И снова получил – в этот раз по скуле. Но боли даже не почувствовал. Вскочил и заорал:

– Я не знаю, кто она! Говорю тебе, первый раз ее вижу! Что ты мне вешаешь, идиот?!

Лицо у морячка по-прежнему невозмутимое, но в глазах что-то дрогнуло. А Полуянов пошел ва-банк:

– Ты человек Стеценко?

– Тут я вопросы задаю, – отрезал татуированный.

– Хорошо. Задавай. Тогда объясни сначала, в чем ты меня обвиняешь.

– Марьяна работала на тебя.

– Ты идиот? Говорю тебе: вообще не знаю ее!

Чувствовал себя Дима словно в театре абсурда. Но и собеседник тоже слегка подрастерялся. Похоже, понял, что Полуянов не играет.

Дима сбавил тон, спокойно сказал:

– Слушай, ты Грибоедова читал? «Шел в комнату, попал в другую». Сдается мне, ты к Стеценко никакого отношения не имеешь. Тогда объясни: в чем дело? За что я здесь?

Морячок ответом не удостоил. Полуянов настаивал:

– Константин Стеценко. Руководитель корпорации «Старомосковия». Ты ведь не на него работаешь?

– Нет, – подтвердил тот неохотно.

– Значит, давай разбираться. Как разумные люди. Без зуботычин. Я к тебе с открытыми картами. Действительно, грешен. Ищу компромат на Константина Стеценко. Мне надо его вынудить на сделку. Продать информацию – в обмен… на одну услугу. Но я действую один. В свои дела женщин не впутываю. А ты говоришь, одну убил, вторую подставил. Марьяну я не знаю. Кто вторая?

– Не догадываешься? – гнусно усмехнулся собеседник. – Подружка твоя.

– Тронешь Надьку хоть пальцем – я тебя закопаю, – твердо пообещал Полуянов. – Она библиотекарь. Никакого отношения к моей работе не имеет.

Ожидал очередного удара, но морячок лишь вцепился железными пальцами в плечо. Прошипел:

– Значит, будешь за подругу свою отвечать. Номер девятьсот три – семнадцать – семнадцать – четыреста чей?

Отпираться бессмысленно.

– Надькин.

– По нему Марьяна и пыталась скинуть информацию.

Что-то – очень смутно – начало в Диминой голове складываться.

Сказал:

– Я свои карты раскрыл. Теперь ты скажи: на кого работаешь?

– Не важно.

– Я правильно понимаю, что Надюшка моя полезла в твои дела?

– Ну… допустим.

– Я не знаю, чего она добивалась. Но сразу скажу: она абсолютно бескорыстный человек. И старалась точно не для себя. Не для личной выгоды.

– Что за бред ты несешь!

– Со стороны бредом и выглядит, – признал Полуянов. – Попробую тебе объяснить. Мы с Надей оба состоим в обществе «Кайрос». Слышал про такое?

– Чего?

– Сайт «Кайрос.ру». Открой интернет, посмотри.

Морячок недоверчиво присвистнул:

– Подожди, чего-то мне рассказывали… Это которые типа помогаем, спасаем?..

– Да. Я их – то есть нас – называю «тимуровцы». Надюшка меня втянула. Иногда, знаешь ли, действительно приятно кого-то спасти. Абсолютно бескорыстно. Но мы с Надей, хоть и живем вместе, работаем каждый за себя. Я в настоящий момент помогаю… одному человеку, у которого зуб на олигарха Стеценко. А чем занималась Надька – сказать не могу. В «Кайросе» правило: не делиться ни с кем, даже с близкими. Одно гарантирую: зла она никому причинять не хотела. Но раз погиб человек… эта Марьяна… значит, Надюшка моя что-то неправильно спланировала. Понимаю: смешно теперь извиняться и тем более просить тебя о чем-то. Но, по-моему, это теперь наша с тобой обязанность. Объяснить неразумной девушке, в чем она была неправа. И остановить ее, пока еще больших бед не наворотила.

Морячок скривился:

– Да… хороши у вас методы восстанавливать справедливость.

– Я все исправлю. Говори.

– Да поздно уже, – отмахнулся. – Человека она погубила. Хорошего человека.

И, тщательно подбирая слова, продолжил:

– Мы с Марьяной вместе работали… в одном клубе. Хоть и нелегальный, но никакого криминала. Только забавы у клиентов нетипичные. И люди приходят серьезные. Наше кредо – гарантировать им полную конфиденциальность. Никакого видеонаблюдения, это позиция. Мобильные телефоны, любая аппаратура категорически запрещены. Марьяна верой и правдой служила у нас два года. Считалась лучшей сотрудницей. Ей много раз предлагали деньги – большие – за информацию. Это специфика, всех пытаются подкупить. Но она всегда сразу предупреждала меня. Я ей доверял. Обычно все сотрудники перед началом смены проходят личный досмотр. Но Марьяна была на особом счету. Я никак не ожидал, что она меня предаст…

– Что конкретно сделала?

– Сняла на видео одну из наших клиенток и переслать пыталась его твоей подруге.

– Что значит «пыталась»?

– Я удалил файл через минуту после отправки.

– А как она погибла?

Моряк поморщился:

– Несчастный случай.

– А конкретней?

– Посетителей клуба взбесило, что их снимают. Ее начали бить. И Марьяна… неудачно упала. Прежде чем я подоспел.

* * *

Ангелина вернулась домой в семь утра, но в одиннадцать уже проснулась от звона будильника. Со стороны она, вероятно, выглядела прожигательницей жизни и светской лентяйкой, но по факту особых поблажек себе не давала. Пусть вчера зажгли не по-детски и сегодня у всей страны выходной, ей четырех часов сна достаточно. На день большие планы.

Обычно после ярких ночей в клубе ее переполняла энергия настолько мощная, что заряда на многие дни хватало. Но сегодня состояние совсем нерабочее. Нос заложен, да еще и разбитость полная. Организм, что ли, скис? Реагирует на то, что с Марьянкой случилось? Но смерть мерзкой управляющей Асташину, честно признать, не расстроила ни капли. Отомстить ей осмелилась, дурында. Вот и получила.

Больше всего хотелось остаться в постели, но Ангелина, конечно же, поднялась. Выпила коллаген. Отправилась на беговую дорожку. Обычно, даже если очень не хотелось, ко второму километру всегда разбе́гаешься. Однако сейчас с каждой новой сотней метров в ногах все больше свинца.

«Зря я вчера шампанское пила», – укорила она себя.

Посчитала: какой особый вред от пары бокалов пузырящегося напитка? Но, видно, сочетать интоксиканты нельзя. По крайней мере, лично ей.

Все равно придется терпеть. Расписание плотненькое. Планерка по отбору кандидатов на следующий съемочный пул. Занятие по ораторскому искусству. Вечером тренер по йоге должен подъехать: планировали провести занятие в инфракрасной сауне, хорошо помогает для вывода шлаков.