Диалектика мира

Глобализм требует мира, потому обеспечивает цивилизации будущее. Глобалисты сами его отрицают, отрицая прошлое и уповая лишь на настоящее. Исторический процесс это не развитие истории (это следствие), а субъективное развитие объективно-субъективной связки общество-человек (или прошлое-будущее). Историческое событие всегда включает в себя момент его связи с настоящим, который не укладывается в каноны глобальной эволюции. Прошлое и настоящее строит будущее вместе с ним самим, но в определенные моменты и само будущее строит прошлое, да и нас самих. Но будущее только становится в настоящем. Детально его не узнать – оно развивается в ходе развития, его траектория может быть достаточно хорошо выявляться – как тенденция будущего развития. Процесс мира в этом отношении исходит из прошлого и обретает тем самым будущее.

Диалектика мира подчеркивает, что глобалисты видят свое будущее превратно – во главе нового "мирового порядка". Однако такой порядок не может дать истинного будущего: порядок без хаоса не существует. Тогда хаос и процесс мира должны быть связаны диалектически с порядком сообщества. Но именно связь с миром глобалисты отрицают. Отсюда следует закономерный вывод: без диалектической целостной связи с миром у людей не может быть будущего. Может быть глобалисты уже не считают себя людьми, они уже встали выше их? Да, механизм связи прошлого и будущего типовой. Прошлое как процесс (непрерывная структура исторических событий) исчезает в настоящем. Одновременно в настоящем «рождается» будущее. Настоящее – мгновение, процесс связи прошлого и будущего. Без него не бывает ничего. Именно настоящее создает самоорганизация. Но именно его хотят украсть у на с глобалисты.

Что нужно делать для того, чтобы «увидеть» будущее человечества? Детальные явления будущего априорно не уловить (неопределенность случайного). А вот тенденцию развития процесса прошлого – можно. Это тенденция развития ноосферы – сферы разума, – дальнейшая самоорганизация без этого невозможна и бессмысленна. Уже сейчас дефицит рефлексии достиг небывалых величин и тормозит, тормозит, толкает человечество к катастрофе. Этому способствует идеология глобалистов, превратно излагаемая сам глобализм не как сосуществования сообщества с миром, а вне его в свое новом "мировом порядке". О будущем тогда вряд ли корректно говорить.

Глобализм требует мира – и он его добъется. Субъективность обретается вместе с будущим лишь в том случае, когда некто или нечто начинают думать самостно. Глобалисты так не думают, они лишь повторяют то, что было, было. Наши оппоненты могут задать вопрос: «А существует ли связь между прошлым и будущим вообще?» Связь, несомненно, существует, поскольку процесс не может без нее существовать. Он развивается до бесконечности непрерывно, а будущее – его явления. Если у настоящего есть прошлое (а оно есть всегда, поскольку иного нам не дано), то у него обязательно будет будущее.

Мы достаточно подробно рассмотрели причины зарождения и становления глобализации и ее неизбежную связь с духовной сферой человечества. Стало понятно куда мы идем, почему идем именно туда и какие имеются пути выхода из уже имеющегося глобального кризиса. Но этот путь заказан для глобалистов, отрицающих процесс мира. Значит, их будущее под большим вопросом, поскольку объективное должно находить свое альтерэго в лице субъективного, а у глобалистов оно оторвано от прошлого, то есть даже не настоящее и не будущее.

Пути выхода из кризиса проясннлись, но реализация этих путей находится под таким вопросом, что можно только от этого впасть в «экзистенциальный вакуум». Ноосфера – сфера разума оказывается настолько хрупкой и ранимой, что ей одной никак не удается совладать с буйством капитального отбора. Нужна помощь. Но разве она может исходить от, например, ультраглобалистов, которые допускают искажения социетального глобализма и социальности в целом. Имеются два пути отклонения от тренда: плюс или минус относительно самоорганизации. Плюс за счет торможения процесса мира финансами, минус – торможение капиталом. Оба торможения ведут к ущербу социальности и к гибели цивилизации.

У финансового паразитического капитала вообще не может быть будущего, поскольку он в корне противопоставляет материальное и духовное, рвет связи с миров, игнорирует его будущее, оставляя себя ни с чем. Глобалисты лишь прикрываются добрым именем глобализма, хотя это сатанисты без будущего. Такое уже было, было не раз. Даже в случае утраты государственности, у человечества остается объективное в лице процесса мира, которое непременно поможет создать новые структуры существования. В числе их должны быть социетальные институты во главе с будущей субъективностью сообщества.

Например, США сами создали себе могильщика в лице Китая. Капитализм погрязает в тоталитаризме, но не умирает, а лишь выходит на новый уровень государственности. Тот факт, что в случае, когда некуда девать капитал – и он расползается по миру, говорит о консолидации капитализма в ущерб государственности. Под действием объективных факторов в этом случае он пытается подстроится под них, но не выдерживает и начинает переходить в стадию тоталитарного развала.

Финансовый капитал первейший враг процесса мира, поскольку именно он прежде всего тормозит существование и развитие сообщества. Однако глобальный кризис начался раньше, чем появились идеи глобалистов с их нечеловечностью. Так что глобалисты увидели проблески своего будущего в полумраке будущего, уже увиденного человечеством, которое его уже не упустит в связке с процессом мира. Иного не дано, курица не может учить яйца жизни, как и наоборот в диалектическом плане – они равноценны в существовании. Мир оказался не у дел в кризисе современности из-за неразумия человека, чрезмерно погнавшимся за настоящим без прошлого и будущего. Глобалисты при этом не могут существенно повлиять на будущее процесса мира, поскольку сообщество с его помощью обуздают собственное неразумие и выйдут на чистую воду разума будущего.

Понятно, что капитализм это способ производства. а не государственность. Поэтому даже в случае ее падения производство останется, так же как и отношения будущего мира и созидания. Известный "посткапитализм – это не переход в чистую власть", а уход от будущности сообщества с людьми, превращенных в роботов. Однако психоз и запугивание при этом – способствует ли это планам ультраглобалистов? Конечно, нет, поскольку они уже пошли дальше, замахиваясь на большее, уподобляясь Господу – на власть душ людских, у которых, якобы, нет будущего. Но они при этом отрываются от собственного будущего, которое остается с процессом мира и с людьми. Которые осознали-таки свою ошибку неразумия и не позволили окончательно себя закабалить. Они обрели свое будущее, испытав надлом, но не гибель будущего во власти негодяев…

Будущее процесса мира выглядит рассветным солнечным часом в вечности мироздания. Объективное, процессное не может останавливаться явлением субъективного уже потому что оно непрерывно и вечно. Субъективное может тормозить сосуществование, но не останавливать его – даже в случае ядерной войны у процесса мира останутся время и мощные рычаги самоорганизации, которые выведут все на круги своя. . А у глобалистов не будет в принципе субъективности, поскольку они оторвались от объективного. Без субъективности не может быть ничего. Например, даже у сообщества без современной субъективности будущего быть не может. Что уж тогда говорить про "мелочь" в виде глобалистов. Это касается даже разума, который в любом случае должен восторжествовать, поскольку он произведение наличной субъективности. Глобализм требует мира и созидания – он их добьется.

7. Застой ценностных доминант

7.1. Где смыслы?

Так уж повелось, что полуживотный инстинкт "ветхого Адама" стал преобладать в жизни не только людей, но и социумов. Где смысл такому феномену? Многие великие выдвигали лозунги и пророчества будущего планеты характерными фразами о возобладании здравого смысла и спасения мира красотой и духом. Может. смысл ушел в материальное бытие и действительно стал национальной идеей, что мол-де: деньги главнее всего? Вот только смысл ли это вообще, ели он шествует глубоко вразрез с общечеловеческими ценностями типа "Не убий" или "Не укради"?

Смысловые доминанты не могут приводить к аффектации личности или социальных субъективностей. Почему же произошел такой субъективный смысловой диссонанс во второй половине двадцатого века? Конечно, любые фальш-ценности легко навязать народу, если установки со стороны социума предполагают это. Однако, чтобы пойти на этот шаг, нужен немалый противовес нравственным идеалам социального толка. Он случился в виде обмана масс всеми силами средств массовой информации, которые изо дня в день твердят о новых ценностях. которые на деле оказываются симулякрами от "лукавого Луки".

Могущественные силы финансовых элит и эгоэлит толкают к этому не только социумы с их социальными институтами, но и мировое сообщество вместе с процессом мира и созидания. А человек так уж падок на сладкое, не хуже осы, которая отлично чувствует запах меды даже на приличном расстоянии. Таким образом ломается психика и субъективность в целом не только простых граждан, но и многих стран, особенно если государственность значительно подменяет общественность. Смысл при этом уходит в обманный процесс мира, который, якобы, представлен райским садом со всеми его благами. Однако извращение смысла, как и существования в целом, хотя бы в виде диалектического глобализма, чреват ударом со стороны объективного, который непременно потребует рано или поздно: "Куда и почему дели смыслы жизни?" Ответ может быть жалким и убогим, мол, мы вернем смыслы, только пощадите нас. Это будет некое подобие действию с участием "Великого инквизитора". При этом процесс мира восторжествует.

Смыслы, как ценностные доминанты, можно уподобить корням дерева нашей жизни. Их застой или отсутствие может приводить к непоправимому. Но корни обнажаются в бурю, что аналогично сегодняшней ситуации с глобальным кризисом в обществе. Значит, смыслы человеческого сообщества в двадцать первом веке должны проявляться. Но пока они проявляются в неистинности ценностных доминант. Говорят, все беды исходят из корней? Но и смыслы – тоже? Корни, глубже них корешки, далее корешечки, корневые волоски с точками роста на кончиках. Что дальше? Собственно материализация, процессы связи с объективным, направленные самоорганизацией суправзаимодействия и «самореакции». Вполне доказанные учеными процессы самосборки молекулярных ансамблей и наноструктур заключают становление точек роста. Именно они завершают «переход» сущности к корням, обнажая их смысл. Вот откуда растут корни…

«Корни обнажаются в бурю»? Если это так, то в приложении к человеку такой казус должен означать, что останавливается время. Но тогда отключается рефлексия и процесс развития не достигает должной материализации. Что при этом можно увидеть? Мертвые корни, которые не питают древо жизни. Значит, это не наш путь, здесь мы ничего не узрим коренного, причинного, которые оказываются такими важными для человеческой жизни. Истинные ценности всегда ведут к тому, что должно быть – к миру.

Что можно увидеть за корнями ценностных доминант? Процесс материализации, оживление того или иного материального действия, застывшего во времени. Корни есть основа, причина существования вещи, человека и его времени. Значит, речь идет об объективных тенденциях развития, которые следует уловить человеку, чтобы узнать и оценить свое время, двигаться по нему. Это и будет означать: «Зреть в корень». Тогда ценности встанут в один ряд с истиной.

Причина обнажения ценностных корней чаще всего одна – бесконечное развитие. Но само обнажение корней в виду застоя ценностных доминант и духовной сферы человек не может видеть, в силу своей близорукости он не может охватывать четырехмерный процесс. Однако, если следовать общечеловеческим канонам, то, по крайней мере, связь с обществом помогает улавливать некоторые смыслы, позволяющие устанавливать достаточно корректную аппроксимацию истины. То есть ту цель, которую ставит перед собой обнажение корней – понятие причин и следствий происходящего в человеке и вне него, возможность связать их воедино в целостность.

Человеку крайне желательно хотя бы оценивать причинно-следственные связи своих действий, в том числе ответ на запросы биосоциального потока. Причины есть всегда, когда существует материальное. Но они могут быть скрыты идеальными факторами. Поэтому смыслы и ценностные доминанты следует искать не в материальной сфере, а в процессах материализации и становления материального. За каждой вещью или конкретностью в целом стоит причина их существования, поскольку само существование отнюдь не ограничивается только материальным.

Где смыслы? – они в оживлении сущности истиной действия. А оживление это диалектизация или соответствующая связь сообщества с процессом мира. Таким образом мир как фундаментальная ценностная доминанта должна главенствовать в субъективностях, главным образом в личностных субъективностях.Заглянуть в подоплеку действия материальных сил – давняя мечта исследователей, которые рекомендуют «зреть в корень». Но корни обнажаются и тогда, когда в осознание входит великий вопрос: «Почему?» Почему произошло так, а не этак? Почему произошло так вообще? Почему оно вообще произошло? Как произошло? Откуда произошло? Такова необходимая цепь вопросов процесса обнажения корней. Цикл ранжированных ответов на «Почему?» моделирует причинно-следственный процесс, а значит, обнажает исконные факторы для понимания и осознания многих «обстоятельств», ставящих жизненные проблемы перед людьми и обществом.

Смысловые ценностные корни обнажаются в бурю, которая срывает маски с обстоятельств, делая их бессильными в своей причинной временной связи. И тогда синтетический дух доказывает их причастность к глубинному ответу на наивные «почему?» Наивными потому, что очень трудно сорвать маску с обстоятельств, если это вообще удается. Наивными потому, что человек в этом случае выглядит ребенком в игре объективного с субъективным. В результате которой вершатся очень даже серьезные дела существования…

У человека смысл в его разуме. Если он уходит, значит, человек идет не туда, его ценностные доминанты оказываются искаженными, а это ведет к конфликтам и кризисам. Говорят: «Поступай достойно сегодня, чтобы иметь достойное завтра». Почему? Какая связь между сегодня и завтра? Ведь «завтра» во многом зависит не от человека? Может быть, это простая говорильня, психологический трюк, чтобы мобилизовать человека на «сегодня»? Наверное, будет лучше, если человек будет входить в завтра в более достойном виде. Недаром говорят: «Чтобы иметь достойное завтра, нужно достойно иметь сегодня, что возможно лишь при наличии вчера».

В современных условиях трудно сказать, кто над кем обрел власть: человек над природой или природа над человеком. Почему? Нужно ли вообще обретать власть? Не лучше ли жить в содружестве. Ведь побеждает не тот, кто с копьем, и не тот, кто с умом, а тот, кому ум копье не поднимает. В этом отношении человек как разумное существо даже должен давать фору неодушествленной природе, беречь ее хрупкое естество. Только тогда он сможет победить, но не природу, а свою неразумность. Иногда оказывается, что у каждого человека есть откровения, которые должен знать лишь он один. Так и в отношении к природе: никто не должен знать ее силу и слабость. Это справедливо еще и потому, что у природы, как и у человека одна коренная задача – существовать. Но если природа существует безмолвно, то человек заявляет о себе.

Истина, как и всякая целостность, всякий смысл лежат на поверхности перед нами. Но вся беда человека заключается в том, что ценностные корни истины уходят вглубь, а человеческое осознание может лишь скользить по поверхности. Почему так? Истина это процесс, она захватывает все бесконечное сущее. Осознание человека – так же процесс, но он частный и захватывает только то, с чем человек имеет дело. Иного и быть не может, иначе бы человек сразу становился богом, и время жизни на этом заканчивалось. Гористость мира видится художникам, творцам, которые не могут жить в плоском мире. Такие люди более приближаются к истине, чем простые обыватели.

Истина всегда проста, но за этой простотой скрывается сложность, за которой не угнаться. Почему? Истина проста, потому что это единый целостный процесс, в отличие от бесконечных субъективных понятий ее. Но угнаться за ней не удается только потому, что она бесконечна. А бесконечность можно только оценивать, приближаться к ней, причем в бесконечном же поиске корней. В этом обнадеживающем отношении правы те, кто считает, что: «Смысл жизни в том, чтобы ее осмысливать, постоянно и непрерывно». Аналогично обстоит дело со счастьем, за которым так же не угнаться. Но гнаться необходимо.

Застой ценностных доминант – основная причина нарушения норм социальности и искажения диалектической связи. Смыслы обычно кроются в самом человеке, но проявляются они в действиях по оживлению собственной сущности, как связи с процессом мира. Зачастую имеет место смысловая чехарда: смыслы можно определять по-разному, навязывая их через средства массовой информации., путая общечеловеческие ценности и отдаляя их от процесса мира. Роль культуры и ее влияние на цивилизационные процессы человечеством до конца не поняты, поскольку она постоянно подменяется и подминается экономическим фактором, то есть расчеловечиванием. Должно быть равновесие, иначе теряются смысловые доминанты и дело стремится к глобальным кризисам, начиная в духовной немощи.

Смыслы всегда спрятаны внутри, но открываться они должны снаружи. То есть смысл человека в его социальности, смысл сообщества в связи с процессом мира. Человек рассчитывается за свои действия прежде всего перед людьми, и только потом перед сообществом. Но он всегда обязан отчитываться перед процессом мира, за счет которого существует. Однако он рассчитывается за свои помыслы перед собой. Если он не рассчитывается вообще ни перед кем, значит, он уже мертв. Тождество объективных законов и общечеловеческих ценностей в их диалектической целостности носит диалектический характер раздвоения всеобщности человечества и процесса мира.

Плохо, когда уходят смыслы, как это происходит воочию в новейшем глобальном кризисе, когда ценностные доминанты оказываются настолько искаженными субъективистскими действиями, что мир оказывается на грани разрыва целостности с сообществом. Человечество это не только люди, но и отношения, диалектические связи между ними в сообществе. Смысл всегда появляется не ходе осмысливания, а в процессе связи его с действиями. И эта связь должна быть социетальной или по крайней мере социальной. Человек должен понимать себя, иначе он несчастен и ему не до мира. Правда – детище разума, кривда – плод пороков.

Разум человеческий постоянно ищет смыслы – он находит их в вечном поиске, поиске истины для оживления самого себя. Это есть ценностные доминанты его существования, которые в последние годы начали серьезно подгнивать. Человек развивается от смыслов, смыслы – от сообщества. Но сами смыслы развиваются и от человека в целостности с сообществом. Поэтому самопознание всегда до бесконечности изменчиво и выражает тенденции очеловечивания. Говорят, не можешь – не берись? Как тогда мочь. если не браться? Все дело в том, что нужно браться с умом. Тогда в этом случае появляются возможности. Такое касается и мирового сообщества, которое, увы. умом не блещет. И свои мировые законы не может выработать, несмотря на наличие тенденции самоорганизации к созиданию и миру.

Ценностные доминанты постоянно нависают над человеческим сообществом в лице процесса мира и созидания. Казалось бы: бери и используй их во благо. Парадоксы смыслов обычно возникают из-за несоответствия правды и истины. они разрешаются конвенциально, однако в "сухом остатке" остается незримый процесс дополнительности. Оглянись вокруг себя, и ты увидишь: мир прекрасен. Только бы не спутать черное с белым и не быть близоруким. Человек находит себя в друзьях, если друзей в себе самом не находит. Умный человек свой ум не показывает, это не товар. Он должен иметь собственные ценности. приближенные к истине, застой которых может губить мир.

Имея истинные ценностные доминанты, человек не пойдет на обманы и уловки тех же, например, трансгуманистов. Он легко разгадает их бессмысленность и тем самым отринет их от личностной субъективности, не давая им войти в разум. Однако то что происходит в случае новейшего глобального кризиса, свидетельствует, что ценностные доминанты явно искажены. Причем, не только самого человека, но с его подачи – искаженными оказались ценностные доминанты социальные и социетальные. Человеку чуждо понимание смысла, когда он мыслит бессмысленными категориями. Потому ему и мир кажется бессмысленным.

Осмысливание всегда подразумевает поиск нового. Нужно боятся не одиноких мыслей, а мыслей чрезмерно разбродных, уходящих вдаль от общечеловеческих ценностей. Бояться нужно не одиночества в сообществе, а чрезмерного общения в нем, которое притупляет нравственные идеалы. Психика человека более склонна к преувеличению и переоценке, чем к недооценке и преуменьшинию. Поэтому в современном мире страхов и беспокойств становится все больше, что непременно мешает становлению смыслов и ценностей. Чтобы глубоко понимать сущность смысловых доминант и усваивать их соответствующим образом, нужно глубоко ошибаться. Поскольку мелкие ошибки обычно принимаются без внимания.

К сожалению, у человека нет выбора в смыслах, они ему даны изначально как маяки разума. Вот только разум этот обретается в неразумном, как свет в ночи. Всякий труд должен быть осмысленным, иначе он не освобождает от нужды, даже при наличии воли и цели. Но сами цели должны преследовать смыслы, иначе всякая воля неизбежно приводит в тупик. Почему приматы сумели дальше всех продвинуться в своей эволюции? Потому что увидели результаты самосовершенствования, сумели осмыслить групповой прогресс. Так ценностные категории принимали вид доминантных рычагов очеловечивания. Но так же они стали в последние годы сдвигаться рычагами расчеловечивания.

Куда уходят смыслы, например, человеческого сообщества? Они отрываются от истины процесса мира, превращаясь в мертвую сущность, которую, правда, еще можно оживить разумными действиями. Однако эта сущность уже не имеет ценностных доминант – того стержня, который ведет ее к сосуществованию. Тогда она приобретает ценностные искажения и легок может примыкать к течениям различных толков, в том числе одиозным, типа глобалистических. Глобалисты уже воплощают эту обесцененную сущность, часто лишенную смысла, который уходит от сообщества с истиной в процессе объективного развития в процесс мира, несущий потенциальную направленность и ожидающий своей актуализации в субъективностях.

7.2. Беды конвенциональности и истина

Беды конвенциальности начинаются с отклонения от истины, поскольку конвенция есть застывшая субъективная структура, а истина – процесс, причем. весьма изменчивый и быстрый, который связывает сущность и смысл. Существо. определенное и зафиксированное конвенцией, нуждается в оживлении в рамках процесса мира и созидания, путем подключения его к истине связующим в лице истины и приближения к смыслу. Наука, в том числе социология, психология или конфликтология не может обходится без аксиоматического, концептуального ядра. То есть конвенциально признанных так называемых "абсолютных истин", которые, правда. весьма относительны в диалектическом понимании и склонные вообще к диалектическому уточнению и развитию.

Аксиомы обычно выдвигаются вдоль некоего процесса на основании здравого смысла, значительно приближенного к диалектической истине. Поэтому такие конвенции оказываются, как правило, вполне плодотворными образованиями смыслового континуума. Однако сами идеи обновления мира в принципе не подлежит никаким конвенциям, поскольку не имеют значимой, даже дифференцированной аксиологической ценности, такой, например, как истина или общечеловеческие прописи грегарного отбора.

Однако это следовало бы считать вполне нормальным феноменом развития идей, поскольку. к примеру. сама идея мира не автономна и не замкнута в системе сил и направленностей – она еще подлежит будущей формализации и оформлению с учетом конвента – этого последнего приближения к истине и общечеловеческим ценностям. На тот счет аксиология свидетельствует о необходимости максимального приближения к истине, что требует тщательного отбора фактов и событий процесса мира, чтобы сохранить без ущерба цивилизации целостность связки сообщества с процессом мира.

Смысл конвенциальной аксиоматизации идей процесса мира при этом заключается в создании материальной основы или матрицы, идущих от нематериальных тенденций развития философской точки, как их процессного связующего. Однако если сами аксиомы созданы неидейной конвенцией, то это уже следует считать бедой соглашательства и конформистского увлечения внешними эффектами сущностного выражения истины. Поскольку они вполне могут не отражать сущностной основы существования мира и созидания. Тогда соотношение аксиоматики и конвенционализма без участия истины путем конвенциального игнорирования – есть основная беда концепции абсолютной истины.