Где-то рядом. Часть 1

Вот следующая его жизнь. Снова он, только уже другой и его жена, такая юная, воздушная, неземная. Повсюду война, друзья убиты, и только Андрей живой. Чудо? Нет… Воля того, кто защищает его свыше. А вот и следующая жизнь, жена рядом, Андрей болен, по телу жар, который он не в силах превозмочь. Жена укрывает его спящего одеялом и не отходит много суток от кровати. Чудесное выздоровление, объяснения которому нет. Счастье в глазах жены. И вот уже новая жизнь, он другой, жена рядом. Пропитание, жилье, деньги, здоровье, удача – это всё то, что каждый день дарует им неведомая сила. Каждую минуту, каждое мгновенье…

Андрей зарыдал. Вот она, истинная любовь. Из жизни в жизнь, каждая секунда пропитана присутствием Бога, его заботой.

– Я не знал, я не замечал… – бормочет Андрей.

Он не в силах больше смотреть на это.

– Прости… Столько жизней… Бог всегда был рядом. Но почему? Почему ты не показал мне это раньше?

– Ты жил так, как хотел, – начал говорить Леей. – Любой душе дана свобода. Ты и сейчас волен выбирать, каким путём тебе идти. Ты попросил, и Он показал тебе своё присутствие в твоей жизни. Каждому Он является по-разному. Сейчас ты проживаешь последнюю жизнь. После, уже ничего нельзя будет изменить. Много жизней ты обязан будешь провести в теле животного. Тем, кто живёт только лишь своими интересами и интересами своей семьи не нужно тело человека. Человеческое тело – для познания, для развития разума…

– Но я не знал… Я же не знал, что Бог есть… Зачем? Зачем вы стираете нам память?

Андрей был подавлен, он был сокрушён.

– Жизнь души на земле всегда полна ошибок. Он показал тебе только лучшее, но задай себе вопрос, почему ты попал на войну, отчего занемог? Виною этому ты сам, твои неправедные поступки и неверные решения. Бог спасает и оберегает каждую минуту. Помнить о своих прегрешениях тяжело, поэтому мы забираем память.

Андрей склонил голову.

– Позволь мне увидеть Его…

И тут снова начались видения. Перед глазами Андрея развернулся серый, безмолвный пейзаж. Растрескавшаяся земля, громадные горы. Он стоял один. И вдруг Андрей отчётливо понял, что там, за горами есть некто, кто любит его. Нескончаемый поток счастья и блаженства лился оттуда, доказывая лишь одно – его любят. Обескураживающая, безоговорочная любовь. Его любят любым, каждую секунду, некто неосязаемый и невидимой, но обладающий такой силой, что можно больше не заботиться ни о чём. Он любит, Он всё видит, Он поможет. Андрей понял, что никогда не был одинок. Сила любви, идущая из-за гор, была такой силы, что Андрей тут же забыл обо всём. Исчезли страх, безнадёжность, чувство одиночества, появились спокойствие и уверенность в том, что он сам – маленькое и, по сравнению с этой неземной силой, ничтожное существо – бесконечно любим ею, этой могущественною силой. Он нужен ей каждый миг, каждое мгновение бесконечно любим. Андрей был счастлив. Он всё понял, он осознал. Собственное существование тут же обрело смысл. Он познал любовь. Любовь безоговорочную, невероятную, оправдывающую его собственное существование. Он вымолвил только одно слово:

– Благодарю…

Видение окончилось, но с этого момента всё изменилось. Сердце уже не могло быть прежним, душа была объята счастьем и непостижимым блаженством.

– Как мне жить теперь? Что делать? Как жить? – повторял Андрей.

– Живи, как и жил, – ответил Леей. – Только если захочешь, полюби Его.

– Как полюбить?

– Просто помни о нём, этого будет достаточно… Судьба твоя написана, её уже не изменить. Посмотри выше, на небо. Видишь звезды, светила? Их ход не изменить. Все подчиняется могущественной силе времени. В этом мире всё увязано и что должно произойти, то и произойдёт. Но ты можешь изменить своё отношение к происходящим событиям. Всё необходимое для жизни в материальном мире я дал тебе. Не думай о деньгах, карьере, имуществе, богатстве. Каждый раз, создавая очередную судьбу, я слежу за тем, чтобы душа получила положенное и могла думать о Боге. А Он… Ты увидел сейчас его присутствие в твоей жизни…

– Это удивительно, он всегда рядом. Им пропитано всё пространство, каждый миг времени.

– Мы все – души, наша задача понять это, и начать служить, служить Богу и людям. Всем уготован мир, где нет зависти, нет злобы, ненависти, нет материальных забот, но надо научиться жизни в нём.

– И такой мир существует?

– Да, духовный. Я не всегда был таким, как теперь. Тысячи жизней я провёл в материальном мире. Раздираемый собственными желаниями, ведомый чувствами, постоянно поддаваясь соблазнам, я был несчастен. Я жил только собой. Теперь же я занят делом, которое мне по нраву, я творю судьбы. Мне неведома усталость, не нужно питание, кров, сон. Я волен перемещаться по пространству, проникать в любые уголки космоса, принимать любою форму. Но живу я уже не своими интересами, я уже другой. Живи ради других и обретёшь счастье…

– Я постараюсь, – пообещал Андрей.

– Бог создал нас, души, чтобы мы были счастливы и делились с другими своей радостью. Счастье – это гармония, это внутренний покой, великое блаженство, радость от осознания собственного бытия. Мы счастливы только, когда есть с кем это счастье разделить. На небесах много занятий, ты выберешь своё.

Притихший, Андрей внимательно слушал Леейя.

Леей медленно растаял.

***

Прошло двадцать лет.

– Ну как она? – взволнованно спросил Андрей у только что спустившегося ради него с небес Леейя.

Стоял пасмурный, серый день. Тяжёлые тучи, устлавшие плотной пеленою всё небо, налились дождём и были готовы выплеснуть его в любой момент шумными потоками.

– Высоко же ты забрался, – произнёс Леей, осматриваясь вокруг.

– Поближе к небесам, – пошутил Андрей и улыбнулся. Линии морщинок, словно лучики вспыхнули на его веках.

Дом на горе, в окружении вековых деревьев. Вокруг одинокое, безлюдное пространство.

Леей появлялся нечасто. Андрей жил один. Жил просто, не заботясь о пропитании, с мыслями о Боге.

– Она умирает, – произнёс Леей.

Андрей стал печален.

– Так и не позвала? – наконец, спросил он.

– Нет, – покачал головой Леей. – Не звала, не верит…

– Как жаль. Ну почему она не хочет? Стоило ей только прошептать: «В чём смысл жизни?» и ты пришёл бы. Она бы спаслась…

– Но ты уже спасён. В материальном мире тебе уже не место. Мы ждём тебя…

– Но мы же парная душа… Значит, я уже не смогу без неё.

Леей молчал.

– Всё, она возносится, – сказал он после паузы.

– Значит и моё время скоро… – произнёс Андрей. – Мы пара, значит и моя смерть на подходе. Давно хотел попросить тебя… Поменяй нас. Пусть она останется там, с вами. Пусть больше не возвращается сюда, не страдает, не испытывает боль. Я вернусь сюда за неё, приму любое тело.

– Это большая жертва, – оценил Леей. – Ты готов? Ты видел её только один раз?

– Ошибаешься, я знаю её лучше всех, – ответил Андрей. – Я знаю её много-много жизней. Я видел её плачущей у моей постели, видел провожающей меня в бой, растящей наших детей, ждущей со сражений, идущей со мной вместе из жизни в жизнь. Я не предам её. Ты прав, я не был с ней знаком в этой жизни, но каждый день, как только я узнал, что она существует, каждый день я думал о ней. Мы парная душа, я всегда буду с ней рядом…

– Хорошо, – согласился Леей. – Ваша новая судьба ещё не создана, ещё не утверждена, она только пишется. Я выполню твою просьбу.

Пошёл дождь. Мелкий, моросящий.

– Хорошо здесь, – сказал Андрей. – Скоро привезут школьную экскурсию.

– Снова будешь рассказывать детям о Боге? – спросил Леей.

– Буду, времени у меня осталось мало… Они должны знать, что Он есть. Правду сказать, рассказчик из меня никудышний, в основном, никто не верит, что я видел Его. Но знаешь, там есть один мальчик… Такой смышлёный, мне кажется, он понимает, о чём я говорю.

– Знаю, – улыбнулся Леей. – Мы наверху знаем его.

Вдали показался школьный автобус.

– Едут, – оживился Андрей. – Какие ж молодцы, в такую-то погоду.

– Кто хочет спастись, тот спасётся, – произнёс Леей и растворился, не оставив на своём месте даже облачка.

***

Прошло несколько дней.

То, что это наступит сегодня, Андрей почувствовал сразу. Стоило ему проснуться и открыть глаза, как он ясно понял, что именно сегодня оставит тело. Он был готов. Был тихий, невероятно спокойный день. Деревья в лесу стояли молчаливо. Даже ветер, частый гость в этих местах, сегодня утих. Природа прощалась.

Андрею взгрустнулось. Он знал, что вернётся сюда, но каким увидит в следующей жизни этот мир? Сможет ли наслаждаться его красотой, величием и покоем?

В полдень, серое небо вдруг прорезал луч света. Лишь на мгновенье появился он и исчез. Андрей вдруг почувствовал, что возносится. Не было ни страха, ни боли. Его тело, постаревшее, с поседевшей головой осталось там внизу, беспомощно лежащим, а сам Андрей поднимался. Ощущение было ему уже знакомо, только в прошлый раз с ним рядом был Леей. Теперь же он был один. Земля внизу казалась невероятно красивой…

– Здравствуй, я ждал тебя, – радостно приветствовал Андрея Леей.

Прочие Леейи вокруг трудились. Здесь, наверху, всегда кипела работа, изо дня в день, без устали, день и ночь. Каждый встречал, провожал кого-то.

– Как Мария, она здесь? – с беспокойством спросил Андрей.

– Да, здесь, – ответил Леей.

– Не сомневаюсь, что ты помнишь о моей просьбе. Я готов.

– Я помню, но просьба твоя невыполнима. На небесах нельзя остаться тем, кто не познал всевышнего, кто не признает его силы, кто ничего не знает о нём, иначе здесь наступит хаос. Посмотри вокруг. Каждый из нас занят тем, что служит Ему, выполняет Его волю, Его поручения и счастлив этой работой. А что делать здесь заблудшей, не верящей в существование Бога душе?

– Как же так… – бормотал Андрей. – Значит, всё напрасно?.. Я думал, что, находясь здесь, душа Марии встретится с Богом и всё поймёт…

– Он ей не нужен, она не звала Его, у неё было для этого сто жизней.

– Наверно, это моя вина, я должен был как-то ей помочь…

– Сам ты познал Бога. Много жизней ты не думал о нём, но ты сделал рывок, теперь я не вправе опустить тебя снова вниз. Ты заслужил того, чтобы остаться с нами, здесь. Выбрать себе дело по душе и стать по-настоящему счастливым…

– Но мы же парная душа… Я верю в милость Бога, он не оставит нас… Я буду ждать его решения. Зная Его, я уверен, в Своём милосердии он нас не покинет.

Услышав эти слова, Леей просиял.

– По вере его воздастся каждому. Господь воистину милосерден. Я не вправе менять установленный ход правил и решать, кому вверх, а кому вниз. Я лишь только пишу ваши судьбы и веду вас к Богу. Но он милостив. Ты заслужил для вас двоих последний шанс. Для своей второй половины ты заслужил ещё одну жизнь в человеческом теле, сам же останешься здесь. Никто не знает твою жену лучше, чем ты сам. Ты напишешь её судьбу. Проведи её по лабиринтам жизни, через тернии событий и приведи к Богу, к себе, на небо, к нам. Я верю, у тебя получится, и вы вдовеем тогда останетесь с нами.

***

Прошло время. Андрей пребывал на облаках. Он работал без устали, трудился день и ночь. Его задачей было писать судьбы людей. Андрей вёл души через земную жизнь на небо. Судьбы писались и переписывались, работа кипела. Бумаги были сложены аккуратно в стопки, всё было подписано, посчитано, учтено, этим занималась его помощница – его Мария. Она была рядом.

2014

Белая планета

Наш самолёт, плавно отделившись от посадочного терминала, величаво проследовав через весь аэродром, замер перед взлётной полосой. Волнительная пауза. Двигатели, казавшиеся до этого бесшумными, начинают с рёвом набирать обороты.

Я замерла и сильнее вжалась в кресло. Чувствовалось, как внезапно накатывает извечное чувство страха перед полётом, при котором сердце начинает учащённо биться, в висках стучит, а к горлу подкатывает ком. Как преодолеть этот глупый неконтролируемый испуг?

Турбины двигателя заработали с такой силой, что все мы, сидящие сейчас в этой летающей машине, ощутили неимоверную их мощь. Лишь острая необходимость заставила меня сегодня сесть в самолёт.

Впереди простиралась взлётная полоса.

Самолёт стремительно начал свой рывок. Тревожно заскрипела пластиковая внутренняя обшивка. Пассажиры притихли. Наконец, шасси оторвались от земли. Самолёт взмыл вверх. Неминуемо отдаляясь от земли, он поднимался.

Страх понемногу стал отпускать, на смену ему пришёл восторг. Я посмотрела в иллюминатор. Как же красива была наша земля! Внизу под нами заблестели зеркальные изгибы реки, кроны деревьев, слившись воедино образовывали под нами единый зелёный ковёр, пересекаемый лишь лентами дорог. Дома, город остались позади. Впереди было небо.

Набрав высоту, самолёт взял курс на запад. Потухло электронное табло, обязывающее пристегнуть ремни. Принесли напитки. Удобно расположившись в своём кресле, я наблюдала за тем, что происходило за стенкой иллюминатора. Вскоре землю скрыли облака. Предстояло ещё два часа полёта.

Почему-то вспомнилось сообщение от однокурсницы, полученное прямо перед полётом – приглашение на свадьбу. Не верилось. Так рано? Зачем? Это нелепо – губить себя сразу после окончания университета, в самом начале карьеры. Работать надо пока ты перспективна, молода. Сделать себе имя, стать известной, вот что нужно начинающему журналисту. Смысл лишать себя будущего только лишь из-за того, что показалось любовью. Да и есть она, эта любовь? Иллюзия, привязанность, глупая слабость из-за которой придётся отказаться от свободы ради совместного быта. А что потом? Не желаю быть такой. Кажется, я даже фыркнула в этот момент, потому что мой сосед как-то странно покосился на меня.

Я поудобнее устроилась в кресле. Нет, не для того я с таким трудом пробивалась в престижный журнал. Сначала карьера, всё остальное потом. Я не разочарую редактора. У меня есть желание и силы работать. Поэтому-то я и сижу сейчас в этом самолёте. Мне удалось убедить всех, что я подготовлю замечательный материал. Когда мне поставили условие написать нечто, что убедило бы всех оставить меня в качестве одного из авторов, я не долго думала о теме своей статьи. Я решила писать о том человеке, судьба которого интересовала меня ещё с детства. Уверена, его история взбудоражит читателей. Но для этого надо было встретиться с ним и добиться от него рассказа. В редакции дали добро. Я купила за собственные деньги билет и села в самолёт.

Теперь внизу подо мной проплывали белые, застилающие землю облака, а впереди ждала встреча с тем, о ком стоило написать.

Мне шёл двадцать третий год. Двенадцать лет назад я была совсем девчонкой. Тогда близилась очередная олимпиада. Готовилось мероприятие невиданное по своему размаху. Грандиозное событие, о котором все твердили ещё задолго до её начала. Давно уже каждая олимпиада была не только демонстрацией спортивных достижений, а представлялась всем скорее тем событием, которое было призвано показать развитие медицины, технологий, да и всей цивилизации в целом. И действительно, что как не возведение грандиозных стадионов, должно было вобрать в себя все достижения инженерной мысли, или как должна была развиться связь, чтобы во всех деталях передать мгновенные изображения трансляций на весь мир. Технические новинки не переставали удивлять. А медицина… Современные спортсмены стали тем, что являлось шедевром возможностей человеческого тела. Но в то время я была ещё совсем ребёнком и, как и миллионы прочих, ждала этого грандиозного события лишь за тем, чтобы увидеть того, кого публика окрестила Непревзойдённым. Кем он был? Фигурист. Он был не просто спортсменом, а действительно Непревзойдённым. То была пятая его олимпиада. В том, что он выиграет и её, никто не сомневался. Его портреты уже пестрели повсюду с надписями: «Непревзойдённый» и «Чемпион».

Глядя сейчас на белую гладь облаков подо мной, мне представился ледовый каток. Что творил Непревзойдённый на льду?! Равного ему не было и так и не стало. В то время, как прочие не способны были выполнить прыжок в пять оборотов, Непревзойдённый выполнял серии прыжков в семь. Серию в семь оборотов! До сих пор никто не может повторить такого. За всё время своих выступлений, он ни разу не упал, даже не поскользнулся, а каждое своё выступление он превращал в настоящее шоу. Для прочих спортсменов он стал недосягаемым идеалом. Записи его номеров прокручивали изо дня в день. Все мы, дети, хотели быть им. Мы встали на коньки, заполнили ледовые катки, надеясь, когда подрастём, блистать подобно Непревзойдённому. Сам же спортсмен вёл скрытую, уединённую жизнь. На публике он показывался только лишь в моменты выступлений. Его тренер информацию о личной жизни спортсмена, его графике тренировок и о рабочих планах тщательно скрывал.

Я допила напиток. Облака за стеклом иллюминатора закончились. Теперь под крылом самолёта хорошо была видна земля – зелёные холмы, пятнышки деревень. Снова я вернулась к воспоминаниям о той олимпиаде. Тогда, ровно за день до её открытия, разгорелся огромный скандал. Непревзойдённого обвинили в использовании оперативного вмешательства в собственный организм ради достижения лучших результатов. Я была тогда ещё совсем ребёнком и не могла понять, о чём толкуют взрослые. Только позже я узнала, что вызвало такой переполох. Кто-то из соперников Непревзойдённого каким-то образом раскрыл тайну его рекордов. В прессе появились снимки, доказывающие наличие вживлённых имплантатов в ступни ног. Всё говорило о том, что Непревзойдённый не использует на льду коньков. В прессе поднялся шум, от спортсмена требовали объяснений. Впервые Непревзойдённый принял участие в пресс-конференции. Он подтвердил, что для катания использует лезвия, имплантированные прямо в стопы. Это было невероятно! Организаторы соревнований никогда не сталкивались с подобным. Это было поразительно, но правила соревнований не запрещали использования подобных нововведений. Непревзойдённый продолжил своё участие в соревнованиях, и, разумеется, выиграл их.

Я открыла крышку ноута и запустила сейчас запись проката Непревзойдённого с той олимпиады. Моё любимое место – дорожка шагов, сальто, комбинация тулуп в восемь оборотов – тулуп в семь оборотов – ритбергер в семь. Непревзойдённый выступает в костюме гладиатора, но сражаться ему было не с кем. Двое противников, которые по жребию должны были выступать после него, не вышли после его проката на лёд. Зал после выступления Непревзойдённого взорвался, народ ликовал. Люди не унимались, аплодируя стоя. Непревзойдённый, чтобы порадовать их выполнил ещё раз свой высокий восьмиоборотный прыжок.

Непревзойдённый так и не выдал тогда имя того хирурга, талант которого превратил его в великого спортсмена. Он снова скрылся, оставив всем лишь информацию для очередных домыслов. Теперь было понятно, что лишь фиксация металлического лезвия прямо в ступне способна была вести фигурное катание к новым, невиданным результатам.

Объявили о снижении, наш самолёт готовился к посадке. Гул раскрывающихся шасси, близость земли, и вот уже толчок соприкосновения колёс с поверхностью посадочной полосы.

Свои размышления о человеке, к которому я сейчас спешила, я продолжила уже в вагоне поезда. Добираться по железной дороге надо было три часа.

За окном вагона замелькали высокие сосны. Я запустила просмотр очередной записи выступления Непревзойдённого. Тренировка, Непревзойдённый готовится выступить на очередной, шестой уже для него по счету олимпиаде. Это изумительно, он должен показать новую комбинацию прыжков. Здесь были шести-семи оборотные тулупы и невиданный прыжок в девять оборотов в заключении программы. Непревзойдённый, казалось, парил надо льдом. Его лезвия лишь на мгновенье касались льда, чтобы потом снова оторваться от его гладкой белой поверхности. Подготовлен Непревзойдённый был изумительно, однако, к олимпиаде его не допустили. Разгорелся очередной скандал. В прессе обнародовали факты о том, что несколько спортсменов, желая победить Непревзойдённого, решились на операции, подобные его. Хирурги попытались вживить им разработанные самодельные импланты. Ничего не получилось. Записи подтверждали, что спортсмены стали инвалидами. Теперь все обвиняли Непревзойдённого в том, что он заведомо выдал ложную информацию о своём здоровье, что никакой операции он не делал, а сказал об этом нарочно, чтобы вывести из соревнований конкурентов. Народная любовь к Непревзойдённому сменилась не гнев. Фигуриста обвиняли в использовании запрещённых технологий. Без открытого медицинского обследования Непревзойдённого отказывались допускать к соревнованиям. Он согласился. Результаты обследования поставили всю общественность на дыбы. Выяснилось, что лезвия его имплантов выполнены из особого материала, аналогов которому современная наука не знает. Так как спортсмен отказывался называть имя проделавшего операцию врача, в перечень правил олимпийских соревнований спешно ввели новое правило, запрещающее выступать спортсменам, имеющим в своём теле видоизменения, способствующие улучшению результатов в выбранном виде спорта. Все понимали, что это правило ввели только лишь ради снятия Непревзойдённого с соревнований. Тогда Непревзойдённый дал свою последнюю пресс-конференцию. Он признался, что сам не делал никаких операций, а практически с рождения был таким. То, что он говорил, представлялось невероятным. Он утверждал, что прилетел с другой планеты. Чтобы доказать неземное своё происхождение, он просил сделать дополнительные анализы. Запись с его словами я пролистывала снова и снова. «Я с белой планеты, ледяной и с настолько гладкой поверхностью, что иметь ноги, подобные моим, необходимость, а не прихоть…» – объяснял он.

Непревзойдённого сняли с соревнований и больше его уже никто не видел.

Мой поезд пришёл на конечную станцию. На платформе было немноголюдно. Горная местность, с подступающими прямо к путям вековыми соснами, выглядела угрюмо.

На платформе меня уже встречали.

– Я Анна, – представилась я, пожав руку встречающему меня шофёру.

– Так это вы приехали, к нашему калеке? – прищурив глаз, спросил шофер.

Был он мужчиной пожилым, в старом, потёртом пиджаке и забавной, бывшей модной, наверное, лет двадцать назад фуражке.

– Почему к калеке? – переспросила я.

– Ну так мы его называем… – отозвался шофер, беря мою сумку и неся её в машину. – Калека и есть. С ногами у него беда, с кресла не встаёт, а уж с головой совсем плохо… Такие небылицы рассказывает.

– А вы знаете, что он в прошлом великий чемпион? – продолжала расспрашивать я.

– Говорил он что-то об этом, только странный он старик… Мы считаем, из ума он совсем выжил…

– Как так старик?! – удивилась я. – Десять лет назад он ещё выступал, был чемпионом, как он может быть стариком?

– А вот сейчас приедем, и посмотрите на него, какой он теперь… – ответил шофер.

Я села в машину. Извилистая дорога повела нас через густой лес вверх на гору. Шофер принялся рассказывать мне о том, кого теперь называли Калекой.

Появился он у них лет пять назад. Никто не помнил уже, кто его привёз и оплатил его пребывание.

– Помниться, когда его доставили, шёл дождь. Знаете, мелкий такой, надоедливый и холодный, – вспоминал по моей просьбе прошлое шофер. – Помню, когда мы открыли ворота, к нам въехал закрытый серый фургон. Калеку сразу привезли на коляске. Ну мы не удивились. Бывают у нас среди пациентов и неходячие, но тут, когда мы потом глянули на его ноги… Боже ж ты мой! Такого я точно никогда не видел. Всё, что ниже колен – одно сплошное увечье. Как ему ещё не отрезали их… Но это ещё ладно. Калека наш и на голову оказался больной.

– Как это? – удивилась я.

– Так болтает какую-то ерунду. Ничего не понятно, даже слов не расслышишь. Бубнит постоянно что-то себе под нос, мы уже привыкли.

– А вы пробовали с ним разговаривать? Что он рассказывал вам о себе?

– Ой, да куда там с ним говорить, – махнул рукой мой новый знакомый. – Видно славно его в своё время помучили, ведёт он себя теперь странно, да если и говорит, то плетёт всякую чушь…

– А вы знаете, что он был когда-то знаменит? – не унималась я, возмущаясь таким словам о человеке, который был моим кумиром.

– Кто? – удивился шофер. – Калека? Знаете, нам не принято интересоваться пациентами. Может этот старик и был известен, да мне какое дело до этого. Да и когда это было…

Опять я удивилась тому, что шофер говорит о том, что Непревзойдённый старик.

– Недавно это было, – буркнула я и стала смотреть в окно.

Мы приближались. Лес вокруг стал гуще, и всё вокруг теперь было пропитано низким туманом.

– Мрачные тут у вас места, – заметила я.

– Да мы уж привыкли, – отозвался шофер. – Сыро здесь и тихо, зато никого. Да и пациентам некуда деться. Так следить за ними легче, а то, знаете ли, некоторые норовят убежать.

– И Непревзойдённый пытался? – спросила я.

– Кто? Калека? Да куда ему, – рассмеялся шофер. – Никогда не пытался. У него ж ног, считай, нет. Да и, похоже, не к кому ему бежать.