Где-то рядом. Часть 1

Я, как один из немногих уцелевших при встрече с ним, ещё раз дал показания. Синий дым расползался по району. Чтобы избежать паники, об этом пока не говорили в новостях. Вымирали целые деревни, это было сродни эпидемии. Медики терялись в догадках. Синий дым распространялся быстро, убивал мгновенно. Я рассказал всё, что знал, сдал на анализ кровь и отправился домой.

Время шло. Дожди закончились, начались заморозки. Лужи утром теперь покрывались льдом.

Я звонил маме по несколько раз в день. Деревня совсем опустела. Погибли многие. Мама же и слышать ничего не хотела о том, чтобы оставить хозяйство и дом. Теперь под её крышей собирались те, кто хотел выжить. Мама принимала всех. Наш дом дым не трогал. Мать рассказывала, что много раз появляясь у забора, он отступал. Это был не просто дым, он был живым. Будто нерадивое животное хворостиной мама отгоняла его от калитки.

Тревожные новости стали пробиваться в прессу. Синий дым бесчинствовал уже по всей области, его видели не только в отдалённых деревнях. Районные центры были сплошь охвачены им. Дым пытались остановить, но прогнозы оставались неутешительными. Ожидалось, что скоро он появиться и в нашем городе. Узнав об этом, поразмыслив, я собрал дочь и жену и отвёз их к родным подальше отсюда, а сам принялся ждать. Теперь мне не давала покоя загадка синего дыма. То и дело в памяти моей всплывали встревоженные лица Федькиных детей.

Я тешил себя надеждами понять, как обезвредить синий дым. Что помогло мне остаться в живых?

То и дело я прокручивал в уме свою с ним встречу, но так и не смог пока сообразить, что же меня спасло.

Через несколько дней объявили предупреждение. Синий дым приближался к нашему городу. Женщин и детей эвакуировали в соседние области, я же остался в городе. Мне хотелось разгадать загадку синего дыма, понять его природу и побороть эту напасть. Я остался. Я был уверен, что с синим дымом можно совладать, верилось, что со своим «иммунитетом», я могу не опасаться его.

Следующим утром я, по обыкновению, отправился на работу. Мелкий, едва приметный первый снег выпал ночью. Всё вокруг стало бесцветным и серым. Белая пелена, устлавшая асфальт так и лежала нетронутой. Улицы города были непривычно пусты. Казалось, город покинули все. Мой автомобиль был единственным на дороге. Через двадцать минут я оказался у здания, в котором работал. Охранник удивлённо осмотрел меня.

– С сегодняшнего дня не работаем… Вас не предупредили? – произнёс он, обратившись ко мне.

– Почему не работаем? – удивился, в свою очередь, я.

– Так это… Предупреждение было. Синий дым сегодня ждут в городе, он надвигается, – ответил мне охранник. – Возвращайтесь домой.

– А что же вы? Почему не уезжаете? – спросил я.

– Ну как я уеду, я когда-то служил…

– Так синий дым… Вы же можете погибнуть.

– Ох, я ещё не то повидал. Я ж в горячей точке был, потом в полиции много лет… Если уж и встречу смерть, так на посту.

Он говорил прямо как моя мать.

Я вышел из здания. На улице было тихо. Только ветер завывал, проносясь между домами. Его порыв пронёс мимо меня какой-то пустой пакет.

Я сел в свой автомобиль и направился в полицейский участок, в тот самый, куда меня вызывали по поводу синего дыма. Мне хотелось узнать, как далеко продвинулись полицейские в своём расследовании.

Только раз попался мне на пути одинокий прохожий. Город как будто вымер. Зато возле здания полиции было оживлённо, подъезжали военные. Полицейские машины стояли наготове. Я припарковал свой автомобиль подальше и вышел. И тут… Я поднял глаза. Плотной стеной от земли и до самого неба на улицы надвигалось синее облако. Оно окутывало здания, строения, дома.

Это был синий дым. Но не тот слабый, бледный, что видел я в погребе, а яркий, уверенно переливающийся всеми оттенками от ультрамаринового до бирюзового, он заполнял улицы. Я с удивлением смотрел на синий дым и пытался понять, что помогло ему с момента нашей встречи в доме Мишки-председателя разрастись до таких размеров. Откуда он брал силы? Где его источник?

Наконец, синий дым дошёл до меня. Оказавшись в его клубах, я мог теперь рассмотреть то, что в первую нашу встречу мой замутнённый алкоголем взгляд видел смутно. Дым был плотен, ярок, я снова попытался дотронуться до него рукой. Но тут, как и в прежний раз, он отпрянул и расступился. Я пытался приблизится к нему, чтобы почувствовать его запах, лучше разглядеть цвет, но он отдалялся. Скоро я заметил, что преследую его, а он убегает.

Так, в расступающихся передо мной клубах дыма я дошёл до двери в участок. Дым пропустил меня, я открыл дверь. В участке было шумно, полицейские с удивлением смотрели на меня, как на чудо. Помедлив лишь несколько секунд, полицейские отправились на улицу. Сев в машины, они стали разгонять синий дым. Тот, боязливо прижимаясь к земле, отступал назад.

Отыскался следователь, который вызывал меня раньше. Звали его Александр. Меня он вспомнил.

– Здравствуйте, я смотрю, вы нашли способ разгонять синий дым, – начал я.

– Да какой там, – раздосадовано ответил Александр, – иногда получается разгонять, используем для этого машины, иногда нет… Он уничтожает людей сотнями, а мы по-прежнему не знаем ни то, как он возникает, ни причины…

– Вы не продвинулись в следствии?

– Ни на шаг.

Я стоял рядом со следователем. Тот озадаченно смотрел в окно.

– К нам уже прибыли силы МЧС. Все деревни, все районные центры нашей области находятся под властью синего дыма. Как бороться с ним не понятно. Нам ещё повезло, что по какой-то причине синий дым хоть кого-то щадит. Вы, кстати, в группе особого риска. Люди активного возраста гибнут в одно мгновение, стоит им встретиться с синим дымом.

– Вы знали, что синий дым надвигается на город, почему вы не ушли? – спросил я.

– У нас приказ, нам нельзя оставлять город…

– Приказ наверняка был отдан лишь оперативникам. А почему остались лично вы?

– Лично я? – переспросил следователь, внимательно разглядывая дым в окно. – Я не могу уйти. Мне нужно понять, как действует синий дым. Как я смогу это узнать, если не встречусь с дымом лицом к лицу. Мне нужно на улицу.

– Я пойду с вами, – произнёс я.

Следователь посмотрел на меня.

– А вам зачем это нужно? Вы два раза остались живы при встрече с синим дымом, тогда и сейчас… Но это не значит, что он пощадит вас в третий.

– Я тоже хочу разобраться. Мне кажется, я смогу его понять…

Вместе с Александром мы вышли на улицу. Полицейские машины уже включили свои серены. Они гоняли синий дым по дороге назад и вперёд.

Александр уверенно двинулся по улице. Его решимость поразила даже меня. Его походка была стремительной, но, сколько бы он ни пытался войти в клубы дыма, тот перед ним расступался. Я последовал за ним. Так мы, одержимые идей понять природу синего зла, пытались поймать его, а он, убивающий всякого, кто попадался ему на пути, от нас пытался убежать.

Тут двое подростков появились в конце улицы.

– Мы же предупредили всех, чтобы оставались дома, заделали все щели. В зданиях безопаснее… – пробормотал Александр.

Подъезды домов были плотно закрыты.

– Сюда, сюда! – закричал, показывая на дверь полицейского участка, Александр.

Подростки услышали его и побежали к нам. Мы поспешили им навстречу, и тут синий дым, бывший до этого аморфным, бесформенным активизировался. Он собрался, превратился в единый поток и направился в сторону подростков. Нам с Александром оставалось до них не больше двадцати шагов, когда синий дым буквально прошёл сквозь подростков. Первый раз я увидел смерть. Мгновение, и дети упали. Когда мы подбежали к ним, тела их были уже бездыханны.

– Не успели… – сказал Александр.

Как же быстро лишал синий дым жизни. Возникло невыносимое чувство вины. Дети погибли на наших глазах, а мы ничего не могли сделать. В чем причина? Почему остались жить не они, а мы? Мы столкнулись с чем-то непознанным, неведомым.

– Каждый раз так… – пояснил Александр. – Дым проходит сквозь тело и всё, человека нет. И ничего не можем сделать. Никаких повреждений на теле, никаких следов отравления, ничего… Повышенное содержание адреналина в крови и всё…

– Так может в этом причина? – оживился я.

Александр отрицательно покачал головой.

– Сердца у всех в порядке, внутренние органы нетронуты… Все морги телами забиты, хоронить не успеваем.

– Да как же так… – бормотал я.

Синий дым, избегающий нас, у других отнимал жизнь за секунду.

Мы вернулись в участок. Александр сел за монитор компьютера.

– Вот, рассматриваю записи… Прислали с камер из магазинов, торговых центров, где побывал синий дым. Жуткое зрелище…

– А можно мне глянуть? – попросился я.

Вместе мы принялись просматривать съёмку того, как синий дым, проходя по многолюдным залам, оставлял после себя море трупов. Как и сегодня, он просто проходил сквозь людей, и те падали замертво.

Я устал.

– Можно я возьму копии записей с собой? Посмотрю их дома, – попросил я Александра.

Тот не протестовал.

Забрав копии записей, я отправился домой. Улицы по-прежнему были окутаны синим дымом, но я спокойно продвигался вперёд, синие клубы пропускали меня.

Придя домой, я сел за компьютер. Раз за разом, я просматривал записи, полученные в участке. Странно, одних дым убивал, других же не трогал. Синий дым всё больше представлялся мне чем-то живым. Он избирательно относился к людям. Он жил своей жизнью и, казалось, обладал разумом. Что же было общего у всех нас, у тех, кто остался после встречи с ним в живых?

Измучившись в своих попытках понять поведение синего дыма, я отправился на кухню и заварил себе крепкий чай. Вернувшись, я снова сел за просмотр записей.

Был вечер. Тот самый, который в прежнее время, приносил в дом покой. Небо, потемневшее после заката, чёрным полотном висело над городом. В нём возвышался, переливаясь всеми оттенками синего, дым. В этот момент он забирал чьи-то жизни, а я торопился понять, что же может остановить его.

Вглядываясь покрасневшими глазами в монитор, я просматривал одну запись за другой. Сейчас передо мной, крутились кадры с камер развлекательного центра. Огромный фуд-корт, большинство столиков заполнено людьми. Все радостны, беззаботны. На следующих кадрах огромное синее облако подкатывает к окнам, проникает прямо через стёкла окон внутрь, и вот уже всё пространство фуд-корта во власти синего дыма. Клубами окутывает он людей. Ужас и страх на лицах. Мгновение, и несколько человек падают замертво, за ними прочие… Жуткое зрелище. И тут… Одна девочка привлекла моё внимание. На вид ей лет пять-шесть. Она сидит, беспечно выстраивая пирамидку из мороженого в своём стаканчике. Дым доходит до неё и останавливается. Он медлит. Я увеличил изображение. Ребёнок поднимает взгляд и доверчиво смотрит на подступившие синее облако. Девочка улыбается. Похоже, она не понимает, что происходит и синий дым для неё, всего лишь очередная забава. Она смеётся, радостно хлопает в ладоши и, встав со стула пытается с разбегу зайти в этот цветной синий туман. А синий дым… Он отпрянул, засуетился, задымился, начал отступать.

Играющий с дымом ребёнок не замечал смерти вокруг, девочка резвилась в облаках неведомого ей синего чуда. Странная догадка посетила меня. Ну, конечно! Этот ребёнок не боялся…

Я всё понял! У всех нас, избежавших смерти при встрече с синим злом, было нечто общее – мы его не боялись! Моё предположение было невероятным. Для того, чтобы принять его, надо было отбросить все наши представления об этом мире и признать, что есть нечто, выходящее за рамки материальных законов. Орудием, которым действовал синий дым, был наш собственный страх. Те чувства боязни, тревоги, ужаса, паники, что испытывал человек при видя синего дыма, давали синему злу силы и возможность забрать у испуганного человека жизнь. Дым был живым. Он питался человеческим страхом и, благодаря этому, рос… Тех же, кто не боялся его, он не только не трогал, но и пугался сам. В это сложно было поверить, но смертоносное вещество тоже способно было испытывать страх. Маленькая девочка на экране, резвящаяся в клубах синей смерти, не осознавая опасности, игралась.

Я вспомнил свою первую встречу с синим дымом. Мой разум в тот момент был настолько затуманен алкоголем, что я утратил способность реагировать на происходящее. Это спасло меня, я не испугался. Я не боялся тогда синего дыма лишь, потому что не осознал всей той угрозы, какую представляет он. Сегодня дым не тронул меня, потому что я, памятуя о нашей первой с ним встрече, верил в то, что синий дым лично для меня безопасен. Скорее всего, это было не так. Стоило мне усомниться в собственном «иммунитете», допустить в сознание мысль о том, что синий дым опасен для меня, также, как и для прочих, я бы погиб в один миг.

Страх объяснял всё. Вот почему до сих пор жива и здорова была моя мать, она не боялась смерти. Вот почему дым расступался от гула полицейских сирен. Он боялся не машин, а людей, сидевших в них, бесстрашно выполняющих свой долг, игнорируя угрозу. Старики не боялись смерти в силу возраста, дети не осознавали опасности. Бабка Пелагея, первой увидевшая в нашей деревни синее зло, была подслеповата и просто ничего толком не разглядела. Прочие же люди сами нагнетали в себе страх.

Что видел каждый в момент смерти в синем дыме? Мне этого уже не узнать. Рассказы о синем дыме росли в умах и множились… Это было невероятно, но, скорее всего, я был прав. Я не мог ничем иным объяснить отсутствие на телах погибших повреждений, а высокая концентрация адреналина в их крови доказывала то, что в момент смерти они испытывали сильнейший испуг.

Учёные и врачи искали не там. Они пытались исследовать нематериальное физическими методами.

Людей губил их же собственный страх.

Осенённый свой догадкой, я бросился обратно в полицейский участок. Двигаться по улицам города, захваченным синим дымом, мне было теперь намного сложней. Я ведь уже знал, что синий дым опасен и для меня.

Мой мнимый иммунитет, который спасал раньше, был всего лишь моей выдумкой. В один миг из уверенного в своей неприкосновенности человека, я превратился в того, кто должен был как-то сдерживать в себе ужас перед переливающейся вокруг меня всеми цветами синего неведомой силой. Кем же был синий дым? Тревога за собственную жизнь всё больше овладевала мной, а синий дым, будто чувствуя это, подбирался ко мне всё ближе и ближе. Своими плотными клубами он застирал лобовое стекло. Я почувствовал, что поддаюсь всеобщей панике. Мой встревоженный ум всё чаще возвращался к увиденным при просмотре записей ужасным кадрам. Лишь мысль о жене и дочери позволила взять себя в руки. Ради них, я должен был остаться в живых. Размышления о близких тут же отрезвили разум. Снова синий дым я стал воспринимать лишь как необычное природное явление. Я не боялся его раньше и не собирался делать этого впредь. Дым стал отступать от моего автомобиля. Всё лучше виделась мне теперь дорога.

Остановившись возле полицейского участка, я выбежал из машины. Была ночь, а людей возле здания полиции только прибавилось. Полицейские спасали от синего дыма тех, кто пришёл сюда в поисках убежища. Синий дым, то нападал, то отступал. Бесстрашие тех, кто выполнял сейчас свой долг, противостояло страхам тех, кто пришёл сюда за помощью. Дым это чувствовал, это был зыбкий и очень опасный баланс.

– Не бойтесь, только не бойтесь его, – кинулся я к какой-то женщине. Её глаза… Они наполнялись страхом. – Дым не опасен. Есть противоядие, вот…

Сунув руку в карман, я нашёл в нём две таблетки аспирина.

– Скорее пейте, вот… – я протянул женщине распечатанные таблетки. – Смотрите, я принял их и вот…

Я вошёл в клубы синего дыма, те отпрянули, я вернулся на место.

– Вы это видели? – спросил я.

Женщина обрадовано закачала головой. Ко мне потянулись чужие руки. Все остальные тоже хотели таблеток.

– Что вы делаете? – спросил Александр, когда я, вбежал в участок в поисках аптечки.

– Послушайте, – стал объяснять я. – Я не знаю, почему и как это происходит, но дым реагирует на наш страх. Я понял, он убивает тех, кто его боится.

– Этого не может быть… Это абсурд…

– Я понимаю, это звучит нелепо, но он живой… Живой в полном смысле этого слова. И он взаимодействует с нами, реагируя на наш страх. Убивая, он не повреждает тело, а как бы это точнее сказать… забирает из него душу и присоединяет к себе. Он питается ими. Нам нужно дать что-то людям, что подавляло бы в них страх.

Я схватил таблетки из аптечки. Нашёл наиболее безвредные и по половинке стал выдавать тем, кто продолжал бояться, при этом то и дело, демонстрируя на себе безопасность синего дыма. Скоро синий дым стал отступать. Люди верили мне… Когда он отошёл на другой край улицы, я, уставший, но довольный вошёл в участок.

До самой ночи просидел я там. Я пытался убедить Александра, что люди гибнут от собственного страха.

– Послушай, – твердил я. – Там, тогда, в доме у председателя мы шли одной компанией. Санька постоянно бубнил истории о синем дыме. Понимаешь, была ночь, они все стали бояться.

– А как же ты?

– Да что я? Я был пьян настолько, что не способен был соображать. А мои друзья… Они давно уже не пьянеют так сильно от собственного самогона. Они боялись…

– Допустим…

– А потом моя мать. Знаешь, что она сказала мне, когда я приехал за ней? Она ответила, что не боится смерти. Она ведь у меня верующая, верит в бессмертие души. Таким ничего не страшно. Вот и результат – мать осталась и продолжала спокойно заниматься хозяйством. В деревне погибали те, кто верил слухам, а она победила искренней верой в Бога. Вы бы видели, как гоняла она дым от забора хворостиной…

Я улыбнулся.

– Этого не может быть… – задумчиво твердил Александр.

– Может, но для этого надо признать, что существует нечто, что не имеет материальной природы и, несмотря на это, тесно взаимодействует с нами.

– Это только вселит ещё большую панику…

– А вы не говорите людям об этом открыто, – предложил я. – Раздавайте им таблетки, делайте уколы витаминов, это будет плацебо. Скажите им, что найдена вакцина, антидот. Они просто должны поверить, что спасены, а их психика сделает своё дело… Они должны перестать бояться синего дыма, должны вернуться к своим повседневным делам и дым уйдёт сам…

– Возможно, вы правы…

***

Прошло полгода. За окном звенела капель. Весна наступила в этом году рано. Солнце с каждым днём всё больше припекало. Я набрал номер маминого телефона:

– Мам, приеду сегодня к тебе, привезу мастеров, будем обмерять крышу. Как снег сойдёт, будем перекрывать.

– Приезжай, приезжай, сынок. Одевайтесь только потеплее. Детей с собой не возьмёшь?

– Мам, не могу, Катерина ведёт их сегодня в храм, устанут.

Федькины Маринка и Колька жили теперь у нас. Жена моя, Катя, растила их вместе с нашей Танюшкой.

– Приезжай, приезжай, сынок, – повторяла мать. – Я пирожков наготовлю.

– Мама, да не надо, не суетись…

О синем дыме больше уже никто не вспоминал. Как только все вокруг перестали его бояться, он ушёл. Просто исчез, сгинул… К нам вернулась обычная, привычная жизнь. Только теперь я, каждое утро заходя на работу, пожимал руку охраннику. Он, как и я, пережив время нашествия на город синего дыма, остался жив. Да ещё в углу моей квартиры на стене висела благодарность, выданная мне за помощь полиции. Жена повесила.

Нам многих удалось спасти, но я-то знал, что синий дым не исчез. Синее зло не исчезло, оно просто притаилось. Пройдёт время, и кто-нибудь опять своим невежеством, страхом перед смертью выпустит его из какого-нибудь погреба. Мы помогли людям побороть страх, но сделали это искусственно. Теперь я не протестовал против того, что мама так долго стояла перед иконами и так искренне верила в Бога. Я понял, что был не прав. Существует нечто, необъяснимое современной наукой. Таким был синий дым.

Страх перед неизведанным, страх ужасающий, парализующий, сковывающий разум был причиной всему. Его нельзя было допускать. С ним надо было бороться.

Пока же была весна. За окном звенела капель.

2015

Небесная канцелярия

Он шёл по городскому тротуару, внезапный порыв ветра, подняв пыль, ударил ею едкой, колкой прямо в лицо.

«Надоело, надоело, надоело!» – твердил про себя, потирая зардевшиеся болью глаза, Андрей.

Так, защищая ладонями лицо от безжалостного ветра, он брёл домой.

Сегодняшний день был ничем не отличим от прочих.

Утром Андрей, как обычно, проснулся в семь тридцать, заставил себя подняться с кровати в семь пятьдесят, к восьми часам умылся, заварив чай, съел подгоревший омлет. Одевшись, в восемь пятнадцать он вышел из дома, успел на автобус, уходящий с остановки в восемь двадцать пять. Без пяти минут девять вошёл в здание фирмы, на которую трудился. Ровно в девять часов утра он сел за рабочий стол. Начался ещё один день, похожий, как две капли воды, на все предыдущие.

На протяжении многих лет он приходил утром на работу, в офис одной и той же конторы, а каждый вечер, вернувшись с работы, готовил себе ужин, смотрел телевизор, чистил зубы и засыпал, обычно, недовольный собой. Всякий раз он закрывал глаза в полной решимости с завтрашнего дня хоть как-то изменить этот сложившийся уклад, но каждый раз, возвращаясь вечером домой, твердил: «Надоело, надоело, надоело!», понимая, что и этот день стал таким же, как все прочие.

Андрей был одинок, ему было сорок два. К своему образу жизни он уже привык. Волнения, страхи, сомнения обходили его стороной, и, если бы не волны накатывающейся время от времени скуки, он был бы даже вполне всем доволен. Стабильная работа; невысокая, но не доставляющая хлопот должность; собственная квартира, доставшаяся по наследству. Вот и всё. У Андрея было всё необходимое для жизни, а к чему-то большему он уже и не стремился.

Вот и сегодня, сидя на работе, он отчего-то с грустью отвёл свой взгляд от серых офисных стен и устремил его в окно. Он не хотел замечать того оживления, которое творилось в их комнате. Ещё один сослуживец шёл на повышение. Должность, которую тому предложили, Андрей уже и не надеялся занять. Это давно, лет пятнадцать назад, он ещё мечтал об успешной карьере, пытался продвинуться, пробивался. Но его как будто не замечали. Тоже самое происходило в его отношениях с людьми. Конечно, у него были друзья, но как-то всё больше их можно было считать просто коллегами по работе, родня жила далеко. А его личная жизнь… Её просто не было.

Школа, институт, устройство на работу, а после того уже мало что менялось. Как-то незаметно ушли из жизни родители, отошли в сторону былые увлечения, растворились в собственных заботах приятели и друзья, остались только работа и дом, заставляющие Андрея частенько в злости твердить: «Надоело, надоело, надоело!».

Годы шли один за другим чередой. Отпуск дома, потому что не находилось человека, с которым можно было бы куда-нибудь уехать… А хотелось совершенно иного. Хотелось, чтобы рядом была жена. У всех знакомых подрастали дети, каждый день Андрей выслушивал рассказы об очередных их шалостях. Андрей же был одинок…

– Андрюх, ты приглашён! Сегодня вечером отмечаем моё повышение.

– В клубе?

– Конечно, как всегда.

Андрей вяло кивнул. Это была уже традиция. Клуб «Иллюзор» находился рядом с офисом через дорогу. Здесь своим рабочим коллективом было принято отмечать все значимые события, происходящие в жизни каждого сотрудника. Андрею же, кроме как на собственный День рождения, не было повода кого-либо сюда позвать.

Вечером в «Иллюзоре» было многолюдно. Кроме компании с работы Андрея, тут собрались те, кому, как и Андрею, этим вечером просто нечем было заняться. Андрей выпил бокал, другой, прежде, чем к нему подсел виновник сегодняшнего торжества.

– Андрюх, ну чего ты сник? – начал он. – Все знают, что ты достоин большей должности. Я не понимаю, почему тебя не продвигают.

Андрей только пожал плечами и покачал головой. Он давно привык, что карьера развивается у всех прочих, но не у него.

– Не унывай, придёт и твой черёд, – продолжал виновник торжества.

Он был младше Андрея лет на десять. Андрей не стал его переубеждать, сам-то он уже был уверен в том, что ему вряд ли чего-то добиться.

Андрей работал в компании много лет. Он знал каждого сотрудника в их офисе, видел, как приходят молодые, уходят старшие, кто-то получает повышение, кто-то находит лучшее место, но только не он, нет. Его собеседования всегда заканчивались одним и тем же – он возвращался на своё рабочее место, за свой рабочий стол. Его жизнь остановилась. В ней ничего не происходило. Ничего.

Публика в «Иллюзоре» всё больше оживлялась. Загремела музыка. Андрей перебрался к бару. И хотя он был убеждён, что ему уже бесполезно знакомиться с женщинами, он всё-таки заговорил с сидящей рядом девушкой. Та была молода и довольна мила. Разговор складывался сам собой. Андрей уже больше не скучал. Незнакомка, как оказалось, работала где-то рядом, на этой же улице, была симпатична и для своих лет умна. Андрей угостил её, пошли танцевать. Девушка двигалась отлично, часто улыбалась. После того снова посидели у бара. Андрея никто не отвлекал, его компания шумела где-то в углу зала, а через два часа, ругаясь, Андрей брёл один по городскому тротуару домой. Даже ветер был сегодня против него. Он засыпал глаза пылью, а Андрей твердил про себя: «Надоело, надоело, надоело!».