Взаперти

– Алёна, – задумавшись, она добавила, – Моё имя ничего не значит.

– Как это не значит? Только подумай, что во всех самых добрых сказках была именно Алёна, разве может это ничего не значить?

– Ну не знаю…

– А Тимур? Был такой отважный мальчик, который помогал всем всем всем! Про него даже книгу написали.

– Правда?

– Конечно. И вас ждёт, что-то невероятное и незабываемое, вот увидишь!

– Наверное, – задумалась она.

– Пойдём к твоему брату?

– Да, пойдём.

По мере приближения я понимала, что Алёна не шутила говоря о крыльях. Под навесом в виде палатки усердно трудился Тимур. Крыльев видно не было, но вот металический каркас занимал всё пространство под навесом и выступал на пол метра из под него. Черт возьми, он реально это сам сделал? У меня пропал дар речи, как эти дети до такого вообще додумались и откуда берут материал? Воруют? Точно, ведь про ключи Алёна уже говорила. Это не моё дело и сдавать их я не собираюсь, только бы с крыши не сиганули на этих штуках.

Глава 5

После приключений на крыше мы втроём отправились в столовую, уж не знаю, но мне эти дети понравились вроде. Особенно когда они помогли получить первый ужин за двое суток. Но лучше всего было то, что я его не только получила, а ещё и съела. Девочка с палаты напротив подойдя к нашему столику, отдала мне свою порцию рисовой каши на молоке. Похоже вид у меня на столько жалкий, что даже дети не могут спокойно на это смотреть. Проглотив её, практически вылизываю тарелку. Мне вовсе не стыдно. Это психопату в синем халате должно быть стыдно морить голодом несовершеннолетнего ребенка, безобразие. Тысяча мыслей проносились в моей голове, но зацепилась за единственную, меня не касающуюся. Где он? Собственно, почему это так озадачило меня? Всё логично, я просто переживала за свою еду, которую он не дал бы мне скушать, но его здесь нет. Может господь услышал мои мольбы избавив от этого ирода? Спасибо, подняла глаза к потолку.

Припрятав два куска хлеба в карман, забочусь о своём будущем. Шагая по коридору на лице сияет улыбка, а может всё не так уж плохо? Эминем на моей груди тоже выглядит счастливым и причина тому две тарелки каши. Господи, для счастливой жизни нужно совсем немного! И почему раньше я этого не знала?

– Аэмори, зайди пожалуйста в мой кабинет, – обратился мужчина в медицинской форме.

– Неужто мой лечащий врач объявился?

– Верно, – поднял он бровь, – что-то не так?

– Ну вы бы ещё погуляли, так сразу на пенсию будете провожать пациентов.

– Хорошая шутка, – открыв дверь жестом предложил мне войти.

– Не много ситуация не стандартная. Сколько дней прошло, а вас я видела лишь в день поступления.

– Пациентов с тяжёлым течением болезней мы проверяем ежедневно. Всё остальное время все врачи в красной зоне. У меня сто семнадцать больных детей в инкубаторе. У вас есть возможность дышать самостоятельно, у них нет.

– Это конечно грустно, но есть прекрасное предложение, таких как я, самостоятельно ходящих и дышащих отправить на домашнее лечение – минус сорок процентов проблем.

– Это не решит никаких проблем. И послушай, если самый маленький, хоть самый не большой удар по твоему животу или спине, исход может быть летальным. Я не могу отпускать детей из группы риска на дневной стационар. А здесь есть профессиональные санитары и медсестры у которых дети круглые сутки под наблюдением.

– Да, санитары есть, но вот помощи от них мало, зато негатив так и хлещет. Вы бы их воспитали, да научили, что дети тоже люди и с ними нужно обходиться уважительно, а не как с отбросами.

– Ты про Артёма?

– У него не висит на груди бейджик и имени он не называл.

– Значит, Артём. Сними футболку и ложись на кушетку, – всё делаю как доктор приказал.

– Раз он Артём и мы разобрались с этим, не думаете, что с ним стоило бы побеседовать?

– Возможно он строг, может бывает даже резковат, но это вынужденные меры иначе дети перестанут слушать его, – надавил он легонько сбоку. Сморщив нос не соглашаюсь.

– Какой смысл слушать, если он не говорит? Его грубое обращение и команды как животным понижают рейтинг больницы. Только вдумайтесь, через пару месяцев он тут всех распугает.

– Так больно? – Надавив спросил доктор. Помотала головой, – Артём достаточно дружелюбен, но у каждого есть свой секрет.

– Я раскрыла его тайну, – Сажусь натягивая футболку, – Его всю жизнь обижал отец алкоголик и теперь он мстит, отыгрываясь на маленьких детишках.

– Это не так. Он работает в нашей больнице два года, потому что хочет находиться рядом с Таисией, двадцать четыре часа в сутки.

– Его подружка?

– Его жена.

– У него хоть образование медицинское есть?

– Нет. Он прошёл обучение прямо здесь в больнице и получил сертификат санитара. Имеет право ставить капельницы, уколы, прививки и многое другое. Но не лечить конечно пациентов.

– Какая-то уникальная социальная программа?

– Нет. Но такое случается. Отёк сошёл, визуально выглядишь не плохо. Завтра сделаем ультразвуковое обследование и если всё хорошо, отправим тебя домой.

– Я бы сегодня отправилась домой.

– Сегодня нельзя. Завтра.

– Извините за излишнее любопытство, но неужели вашему санитару дома жены недостаточно?

– Она не работает в этой больнице. Она два года лежит в коме, – по телу пробежались сотни мурашек.

– Ясно, – хрипло отвечаю.

– Поэтому он здесь.

Попрощавшись доктор вышел за дверь, а я осталась сидеть на стуле размышляя кто в этой ситуации жертва я, или этот Артём? Жаль конечно, но не его, а его супругу. Ему стоило быть более дружелюбным, больше позитива вокруг, каких-то мелких радостей из работы с детьми черпать, а он напротив как злобный вурдалак. Понятно, что он не жалости ждёт от окружающих, но закрываться грубостью это ужасно. И от чего интересно она в коме?

До палаты дошла без происшествий. Всё как обычно, зомби бегают туда-сюда, кто-то мультики смотрит, кто-то с репетиторами занимается, что меня очень даже заинтересовало. Зависнув у открытой двери внимательно слушаю о любимых химических соединениях, которые объясняла толстуха школьнику.

– С тех пор, как изобрели порох, не прекращается мировая гонка за самую мощную взрывчатку.

– Угу…

– В основном взрывчатые вещества состоят из химических соединений или смесей горючих и кислородсодержащих веществ, – в отличие от меня мальчишка толстуху совершено не слушает.

– Угу.

– Большинство последних представляют собой нитриты, нитраты, нитро, или нитрозосоединения, хлораты или перхлораты. При определенных воздействиях, будь то механическое напряжение (удар, трение), тепловое напряжение (искра, пламя, светящиеся предметы) или детонация – горючий компонент окисляется, и, тем самым, очень быстро выделяются тепло и горючие газы.

– И что самое опасное? – Наконец проявил он интерес.

– Тетранитрат пентаэритрита (PETN, ТЭН) – это нитратный эфир пентаэритрита, используемый в качестве энергетического и наполняющего материала для военных и гражданских целей.

– А зачем гражданским взрывоопасные вещества?

– Использование этих веществ обширно и может представлять собой разнообразные…

– Господи, – вклиниваюсь в их диалог, – для того, чтобы добывать нефть необходима взрывчатка, также в угольных шахтах. Почему бы вам не объяснить ему на понятном языке, ведь это доступно для понимания ребёнка. Зачем грузить терминологией?

– Простите? – Обернулась толстуха.

– Получается достать эту лабуду может каждый?

– Не собрался ли ты больницу разнести? – Усмехаюсь сложив руки на груди.

– Нет конечно, просто задумался, что любой зайдя просто кинет свёрток и мы взлетим на воздух.

– Одного свертка разумеется недостаточно, но был случай в девятнадцатом году…

– Она так эффективна?!– Воодушевился мальчишка.

– ТЭН ценится прежде всего, за его разрушительную силу и эффективность. Его закладывают в детонаторы, взрывные колпачки и взрыватели для распространения серии детонаций от одного заряда взрывчатого вещества к другому.

– Он так долбит в чистом виде?

– Для пущего эффекта собирают из нескольких. Смесь примерно равных долей ТЭНа и тринитротолуола (ТНТ) создает мощную военную взрывчатку, называемую пентолитом, которая используется в гранатах, артиллерийских снарядах и боеголовках с кумулятивным зарядом.

– Зачем ему эта информация? – Возмутилась учительница.

– Это интересно, – пожимаю плечами.

– И что там было в две тысячи девятнадцатом году с этим пентолитом? – Не отставал он.

– Взрыв в Боготе.

– Можно подробности?

– Семнадцатого января две тысячи девятнадцатого года в столице Колумбии, Боготе, внедорожник, начиненный восьмидесятью килограммами пентолита, врезался в один из корпусов кадетской школы полиции «Генерал Сантандер» и взорвался. От взрыва погиб двадцать один человек, пострадавших, по официальным данным, было восемьдесят семь. Произошедшее было квалифицировано как террористический акт, так как машиной управлял бывший подрывник повстанческой армии Колумбии, пятидесяти шестилетний Хосе Альдемар Рохас.

– Он небось влетел со скоростью под двести в корпус?

– Нет. Лишь девяносто, но этого было достаточно.

– Не знал, что химия может быть интересной!

– Ещё как может, – подмигнув, разворачиваюсь шагая к своей палате. Вероятно, это единственный урок, который понравился ему.

Прикрыв за собой дверь вспоминаю о телефоне кинувшись к тумбочке. Ого, сколько сообщений! ВКонтакте висели запросы на дружбу и шесть сообщений от разных людей. Ладненько, что тут у нас?

«Прив кис, познакомимся по ближе?»

Проваливай в чёрный список. Блокирую.

«В новостях было, что парень умер там же на трассе»

Да бог с тобой, ничего подобного не писали, уж я то знаю, уже всё проверила тысячу раз. Зачем люди распускают сплетни? В чём интерес? Похоже мне ничего не узнать таким способом. Вздохнув, читаю дальше.

«Привет, есть инфа. Давай встретимся»

Бегу и волосы назад. Посмотрите-ка прыткий какой, фоток нет, профиль пустой, а я встречаться с ним пойду? Псссс, ещё чего! А если он был на том перекрёстке? Разве мне не это нужно?

«На какой улице была авария?»

Задаю вопрос желая удостовериться об одном ли месте мы говорим. Прочитав остальные сообщения полезного не нашла. Выходит этот человек единственная надежда пролить свет на этот мрак. Ответ пришёл быстро.

«Дзержинского»

А вот и нет, очередной развод. Кручу телефон в руке потеряв надежду. Что же мне делать? Телефон подал сигнал.

«Первый подъезд, второй этаж, четырехкомнатная квартира, я многое знаю. Ну так мы встретимся?»

Уставившись в экран, по спине прошёлся холодок. Однако жутко, когда кто-то знает твой адрес и явно больше чем нужно. Нет, что-то перегорело встречаться, а если это он и есть? А если проследил за мной и хочет отомстить? А если с моста меня сбросит? Тьфу, что за бред? Я же собиралась встретиться с мотоциклистом вот и вперед!

«Можно в ресторане «Дублин» знаешь такой? Не далеко от твоего дома»

С каждой прочитанной строчкой моё сердце замедляло ход. Кто он черт возьми такой?

«В юбилейном, в субботу. В два».

Написав ответ кидаю телефон на кровать не желая к этому возвращаться. Почему-то выбрав кинотеатр мне стало легче, ведь там есть охрана и достаточно многолюдно в любое время. Куда делась моя монотонная скучная жизнь затворника? И почему родители не навестили меня до сих пор, что за проверки отца? Что вообще происходит? Всё спуталось из-за этой аварии, нити переплелись между собой и мне не распутать эту цветовую гамму без жертв, чувствую это душой. Хлопнув дверью выхожу из палаты.

Смывая усталость тёплой водой благодарю создателя душевой кабины. Тут есть поручни и даже сиденья. Пришлось воспользоваться общим душем, так как в моей палате стоит ванна и короткий кран, а я ненавижу сидеть в большом корыте. В целом местечко не плохое, белый кафель на полу и стенах. Три отдельные кабинки, но проблема, что не в одной нет щеколды и даже ширмы. Напомнив себе, что это детское отделение, расслабилась окончательно.

Стекая, капли катились по коже ударяясь об пол. Прикрыв веки думаю о предстоящей встрече с незнакомцем. Это будоражит, пугает и волнует одновременно. У каждого человека путь предопределён. Не важно как я буду защищаться, если начертано умереть – умру. Если долгая жизнь мне дана – буду жить. Жаль только нет того с кем могла бы поспорить о судьбе своей, либо поплакать на плече. Но тем не менее, существует грань, которую опасно нарушать. Можно броситься во все тяжкие, наркотики, адреналин, как бы бросить вызов судьбе, но лично я – не решусь на безбашенный поступок хотя бы из уважения к своей семье. Мне искренне хочется пройти свой отрезок жизни достойно, но как это сделать ещё не поняла.

– Тебе недостаточно своей ванной комнаты?

– Едрит Мадрид! – Хватаюсь за сердце.

– Почему ты думаешь, что имеешь право делать всё, что взбредёт в твою голову? – Вода мешает чётко видеть собеседника, но мне хорошо известно кто он. Выпрямив спину, расправила плечи. Почему я должна чувствовать себя не комфортно?

– Это вам кто позволил врываться в женский душ?

– Ты не вышла семь минут назад, – зло шептал санитар, – Поэтому я имею все права проверить эту комнату.

– Простите, но нигде не указано время принятия душа, – тихо и пренебрежительно отвечаю ему.

– Достаточно, меня тошнит от твоего поведения.

– Вам плохо? Пройдите в соседнюю комнату и воспользуйтесь ею по назначению, – сделав шаг, санитар с щетиной на подбородке оказался под струями воды вынудив меня сделать шаг назад. Щетина? Не понимаю чему больше удивилась в этой ситуации его открытому лицу, или его наглости? Он симпатичен…

– Когда ты научишься разговаривать с людьми на их уровне?

– Вода попала вам в уши? Я ничего плохого не говорила, – смотрю в упор желая отдалить расстояние между нами. Тем временем струи воды стекают по нашим лицам и плечам.

– Ты расспрашивала обо мне… Жаловалась… А должна была всего-то молчать, – шипел Артём. Его тело было обнажено до пояса. Меня охватил лёгкий ужас. Кто услышит меня в этом крыле, где нет палат и кабинетов?

– Мне хотелось бы закончить начатое, вы мешаете… не много… – моё абсолютно голое тело пыталось сжаться в комок, но я приказала себе быть стойкой и сильной. Я не считаю себя униженной и оскорбленной. Короткие волосы не прикрывали частей худенького тела, но мне нечего стыдиться, я выгляжу довольно хорошо.

– Не лезь не в своё дело, поняла? – Прошептал у самого уха санитар самоучка.

– Мне в принципе не интересно кто вы и как живете, но вы бы тоже не переступали черту, – шёпотом отвечаю выставив подбородок.

– Следи за тем, что делаешь и как ведёшь себя.

– Вы мне не указ товарищ санитар.

– Ты ответишь за свои мерзкие поступки… – Сократил он расстояние между нами в миллиметры.

– Убирайтесь пожалуйста.

– Через шесть минут капельница, – Прошептал он в мои губы развернувшись на пятках испарился за дверью душевой. Открыв рот не издала ни звука глядя в пустоту. Черт, мерзкий тип!

Нечеловеческий марафон пришлось перенести в следующие минуты моей странной жизни. Натянув на мокрое тело футболку и штаны с овечками, хватаю полосатые носки, выжимая на ходу волосы. Шлепая мокрыми тапками оставляю по-всему маршруту следы, уверена, мне это аукнется, но осталось четыре минуты. В тамбур влетела как ураган перескакивая по две ступеньки. На четвёртом этаже моё второе дыхание закончилось без надежды вернуться. В груди горит, во рту пересохло, живот скрутило от резких вдохов и выдохов, нет больше сил… Толкнув дверь оказываюсь в пустом коридоре на нужном этаже, паника от увиденной картины охватила тело запустив турбо режим. Человек-живодер медленно заползал в мою палату, это конец.

– О господи, мой бок!!! – Ору, что есть мочи. Он замер. И я замерла.

– Что случилось!? – Закричала медсестра где-то слева. Поднимаю футболку показав ей черно фиолетовые гематомы на теле.

– О Боже! Пойдём скорее! – Перевожу взгляд на ошалевшего санитара шевеля бровями. Один один говнюк.

Разглядывая меня и ощупывая, медсестра была в замешательстве, но всё прояснилось, как только объяснила ей, что произошло с телом. Поблагодарив за мазь великодушно мне подаренную, дыхание стабилизировалось за время проведённое в ординаторской. Гордо вышагиваю по коридору злобно улыбаясь, времени прошло достаточно, вряд ли он стал бы ждать меня.

– Малышка! – Зависаю с вытянутой рукой не коснувшись дверной ручки палаты.

– Дыря…Антон… – Срываюсь с места хватая Антона за рукав, выталкивая на лестничную площадку.

– Ты чего?

– Если он увидит нас мне не жить, – шепчу недо-парню.

– Кто он? Ами ты тут от скуки загоняешь?

– Закрой свой рот, бесишь. Где папа?

– Откуда мне знать?

– То есть? Он ведь возит тебя ко мне?

– Сегодня не он.

– А кто тогда?

– Я сам приехал.

– Зачем это?

– Ты ж моя д..

– Захлопнись! – Не даю произнести эти жуткие слова.

– Эй, подруга, ты ж сама меня поцеловала, – ей богу сейчас стошнит. Закатив глаза горько вздыхаю.

– Послушай внимательно, если рядом нет родителей мы не обязаны претворяться. И тебе не нужно сюда приходить, соображаешь?

– Да мне не сложно приходить, Ами! Ты мне нравишься, правда целуешься хреново, но зато ты классная, я тебя всему научу!

– Ты охренел?

– У тебя нет никого, а я могу научить тебя всему, Морри сказала ты девственница, но мы это исправим! – Не сумев сдержаться разразилась звонким смехом. Это чепушило меня учить будет?! Остановите мой ор! Пхахаха!

– Антош, послушай, пожалуйста не приходи сюда, – стираю слёзы истерики, а он стоит и понять не может в чём дело?

– Что смешного? Это стрём быть такой как ты.

– Да неужели? А в чём стрём то? – Смех как рукой сняло.

– Ты не опытная, ничего не умеешь.

– А ты значит половой гигант и даёшь уроки по сексологии не совершеннолетним девочкам? И сколько таких в твоём списке?

– Чего?

– Ничего! Вали отсюда! Извращенец!

– Да, что я сказал то?!

– Убирайся!

– Кому ты будешь нужна без опыта?! – Отступал он медленно вниз по ступенькам.

– И многих ты обучил придурок?

– Я не считал, но Мор со мной согласна!

– Мор? Какие же вы мерзкие, – рванув из тамбура за дверь влетаю в свою палату готовая разорвать всех на своём пути, но в палате было темно и пусто.

Ну и повезло же мне с семейкой и такими женишками… К хренам всё это!Ложусь в кровать, медленно опуская веки, зевнув. Сон, вот, что мне сейчас нужно!

Глава 6

Только бы не опоздать! Рвано дыша смотрю на часы, но стрелки замерли. Что за напасть, почему у меня всё не по человечески? Бегу спотыкаясь на каждом шагу. Ноги заплетаются и с каждым следующим шагом становится тяжелее двигаться. Мне нельзя опаздывать! Выбегаю на дорогу окаменев. Почему не могу оторвать ноги от асфальта? Скрип тормозов разрушает тишину. Берегись! Слышу со стороны чужой крик. Ослеплённая ярким светом фар огромного грузовика летящего на меня, закрываюсь руками громко крича.

– Мааааам!!! – Резко сев в постели, смотрю по сторонам. Сердце колотится о рёбра норовя выскочить из груди. Ледяные руки дрожат сжимая одеяло.

Это всего лишь сон. Умываю лицо ледяной водой. Почему нельзя контролировать свои сны? Бррр, холодно, стряхнув руки выключаю кран. Нужно выписать себе снотворное и тогда никаких проблем не будет. Слышу какое-то движение за дверью, что там происходит? Конечно пойду проверять, сползая с кровати мыслями уже там. Натянув шлёпки и штаны выглядываю стараясь не скрипнуть дверью. Кстати, не припомню, чтобы она скрипела раньше. В коридоре пусто. Свет горит в самом конце над табличкой «выход». Что я делаю? Может кто-то из малышни в туалет ходил, а я накручиваю себя зазря. Но ноги то продолжают идти к единственной лампочке на этаже, она манит как глупого мотылька. Сколько времени сейчас? Пять, шесть утра? Нет, если было бы шесть, то рассвет заглядывал бы во все окна. Значит не больше пяти. Ну? Что ну? Ну и куда меня понесло? Не хватило ночного стресса захотелось добавить утреннего? Крадучись добралась до одинокой двери с фонарём, надавив на неё. Закрыта? Серьёзно? Зачем так старалась тайком пробираться по длиннющему коридору? Пф, расстроено опустила плечи готовая отступать. Разъехавшиеся двери лифта заставили сердце биться чаще. Приклеиваюсь к стене забывая дышать. Адреналин зашкаливает поднимая давление… Так и знала, что это он! Чуть не закричала увидев санитара-чудовище забежавшего в ординаторскую. Стою прилепленная к стене, боясь шелохнуться. Через минуту он вышел и вошёл в тот же лифт. Что?! Куда?!

Знать бы, что движет моим разумом и возможно тогда жизнь заиграла бы новыми красками. Но я не знаю. Не знаю, почему бегу вниз по лестнице залетая на каждый этаж проверяя не вышел ли там Артём. Не знаю, что будет дальше, когда он всё же остановится и выйдет. Не знаю, что несёт моё тело по темным коридорам, и, что из этого выйдет. Остался финальный этаж, первый. Что ждёт за этой дверью не представляю, но храбро переступаю порог. Набрав полные лёгкие воздуха собираюсь выпустить пару фраз этому жлобу, но… приветствует меня пустой коридор.

Отлично. Великолепно. Ну и катись колбаской! Считай тебе повезло! Ха! Топаю ногой, сложив руки крестом. Куда можно идти в пять часов утра? Боже, какая мне разница? Огромная! Огромная черт побери! Я же хотела застукать его за каким-нибудь непристойным делом, а он испарился! Голос за дверью привлёк внимание. Заклеиваю рот, запускаю нервную дрожь, таааак, растираю ладони, сейчас, что-то будет…

– Меня не волнует сколько! Мне нужен результат! – Громким недовольным шёпотом повествует в трубку телефона разъярённый санитар. Он настолько увлечён разговором, что выйдя из кабинета не обернулся, соответственно и меня не заметил.

– Пусть вас не волнуют деньги – это моя забота!

Ух как интересненько… заблестели мои глаза. Наклёвывается, что-то стоящее. Красться вовсе не обязательно, санитаришко огромными шагами преодолел длинный коридор, что-то слушая в телефоне и качая головой в дурацкой шапочке, поэтому моё тихое шарканье он не замечал. Следую за ним по пятам. Открыв дверь разделяющую детское со взрослым отделением исчезает за ней. Проскальзываю следом. В этом коридоре света также нет, лишь из некоторых палат через щели в дверях пробиваются тусклые лучили ламп. Храп стоит на этаже неимоверный, это вам не милые посапывающие детки. Но в детском отделении на первом этаже нет палат, а тут судя по-всему есть и не просто есть, они забитые до отвала. Делая пару шагов прижимаюсь к стене на случай, если он развернётся посмотреть, но ему видно не до этого, что ж, мне же лучше.

Где-то посередине коридора санитар вышел за дверь. Он специально, что ли лабиринтами ходит? Вниз, вверх, туда-сюда, мне уже надоело таскаться по темноте. И тем не менее следую за ним. За дверью оказалась лестница, ну зашибись… На свой страх и риск ускоряюсь, чтобы не потерять его из вида, поэтому сокращаю между нами расстояние в один лестничный пролёт. Задержавшись на третьем этаже он завершил разговор по телефону и после этого тихо вошёл в дверь. Опять? Заглядываю в приоткрытую дверь, в животе всё скрутило от волнения. Вижу как он идёт, целенаправленно и уверенно шагая по коридору. До конца с табличкой «Выход» остаётся не больше пяти метров, но он скрывается за дверью в самую последнюю палату на этом этаже. И, что? Мне идти за ним? Или вернуться в детское отделение? Долго с выбором не мучаюсь забежав в дверь напротив, благо это туалет, но вот печально, что мужской. Надеюсь в такую рань никому не приспичит сходить по маленькому? Потоптавшись на месте начинаю нервничать. А если он до восьми утра предположим, в этой палате будет находиться? Так не пойдёт. Собрав всё своё мужество выхожу из туалета на цыпочках подбираясь к злополучной двери. Приложившись ухом к ней хочу услышать хоть, что-то, но кроме своего стука сердца ничего не слышу. Надавливаю на дверь сдвинув её лишь на три сантиметра, этого оказалось вполне достаточно.

Опуская материю в глубокую миску, затем выжимая, Артём медленно вёл губкой по шее девушки. Глаза её закрыты. Аппарат искусственного обеспечения жизни тихо спокойно пикал, давая возможность работать её сердцу. Грудь еле заметно поднималась, или мне кажется и она совсем неподвижна. Постоянная подача препаратов через капельницу, для поддержания жизненной энергии, скорее всего вливают витамины или, что-то ещё, я не разбираюсь в этом. От такой картины кровь стынет в венах. Протирая бледную кожу девушки, санитар так нежно и заботливо касался её, что казалось надави чуть сильнее и она осыпется как увядшая роза.

Значит здесь он проводит всё свободное время, со своей женой Таисией. Я увидела то, во что сложно было поверить. Да и сейчас глазам верю с трудом, почему человек так двуличен? Почему для кого-то он может быть милым и заботливым, а для других полным дерьмом? Собираясь уходить чётко решила доспать положенных два часа, хотя можно уже не ложиться, потому что после узи я уеду домой. Ура! Опомнившись, тихо прикрываю дверь переходя на лёгкий галоп унося ноги.