Взаперти

– Аэмори, как ты могла?

– Ш-ш что?

– Ты так нас напугала дочка!

– Мам… – Сжав мою руку стёрла слезу с щеки.

– Это я виновата.

– Нет-нет мам!

– Я отправила тебя домой, ты расстроилась и…

– В смысле и? Мам, меня мотоцикл сбил, когда я в «Дублин» бежала.

– Что?!

– Ну да, а ты, что подумала?

– Какая ты бестолковая!

– Ну вот, – закатываю глаза.

– Как же так легкомысленно можно к себе относиться?!

– Мам, не кричи пожалуйста…

– А если бы ты сильнее пострадала?!

– Ну не пострадала, всё хорошо.

– Морриган покинула собственное торжество и приехала сюда!

– Извините…

– Разве можно так?! Почему ты не сказала сразу?!

– Да всё в порядке было, – смотрю то вверх то вниз, куда угодно лишь бы не на неё.

– Ты должна была сказать!

– Да, да, нц…

– Когда ты уже повзрослеешь?!

– Я хочу спать, – закрыв глаза мечтаю, чтобы она ушла. Мечта сбылась, через секунду слышу как захлопнулась дверь, – И я вас люблю…

Опять бедная Морриган пострадала из-за своей глупой младшей сестры. С другой стороны осталась бы в ресторане и веселилась согласно задуманному плану, зачем приехала? Заболела она, что ли? Хм, действительно странно, раньше прокатись по мне сорока тонный грузовик туда и обратно пару раз, не-а, лучше три туда и четыре обратно, она бы с дивана не слезла, а тут смотрите сколько чести, в свой собственный день рождения сбежала с праздника? Сбежала… От этой зацепки меня аж на кровати подбросило, но ощутив всю ту же противную боль аккуратно возвращаю голову на подушку. Осталось узнать от кого она так старательно прячется. Неприлично довольная я, уже подсчитывала сколько заработаю на этой истории. Как раз в этот сладкий момент пожаловала главная героиня.

– Тук тук, можно?

– Вспомни заразу, появится сразу.

– Эй, это я зараза?

– Ошиблась адресом? Вечеринка проходит в другом месте.

– Моя бестолковая сестра самоубивалась, от чего попала в больницу. Как можно праздновать?

– Даже если бы этот бред был правдой, ты то в этом сценарии откуда появилась со своей заботой?

– А, что я не могу посочувствовать своей маленькой сестренке?

– Нет.

– Может я волнуюсь?

– Нет.

– Переживаю?

– Нет.

– Пссс, – всплеснула Морриган руками, – может я устала от громкой музыки?

– Тоже нет. Я тебе не мама с папой Морриган, мне можешь не сочинять. К тому же ты не умеешь врать.

– Окей, посижу пару минут и уйду, чтобы тебя не раздражать, – забравшись на широкий подоконник она смачно затягивается вейпом с персиковым ароматом.

– Убери эту дрянь, – если честно мне всё-равно курит она эту гадость или другую, просто у меня аллергия на дым и она это знает, но как обычно ей плевать.

А вот само курение можно прибавить к достоинствам Морриган. У неё их целый резерв. Но если бы не они, я была бы нищенкой, поэтому приготовившись слушать взмахиваю дирижёрской палочкой (воображаемой конечно) готовая подсчитывать намечающуюся прибыль.

– Чего ты пялишься?

– Морри не делай вид, что не понимаешь.

– Чего я не понимаю?

– Морри это я, твоя умная сестра, давай говори, – шевелю бровями.

– Нечего мне говорить.

– Уверена?

– Ничего нет Аморичка, расслабься.

– Выйди.

– Что?

– Выйди из палаты.

– Ами.

– Смотри, там есть дверь. Войди в неё и выйди с обратной стороны.

– Подожди, – спрыгнув с подоконника присела Морриган на край кровати.

– Уже передумала? – Деловито задираю нос.

– Как ты это делаешь?

– Что именно?

– Как ты понимаешь, ну… что…э…

– Что ты свалила с вечеринки не просто так?

– Типо того, вообще не совсем об этом хотела сказать, ну ты правильно поняла меня.

– Морриган, я знаю тебя так хорошо, что тебе меня не удивить, не обмануть, не обхитрить, неужели ты до сих пор не поняла этого? – Звонко цокнув, театрально развожу в стороны руки.

– Да ты умная. Такая сообразительная… и…

– Ты не сможешь ещё минимум двадцать минут заговаривать мне зубы.

– Я и не думала об этом, – вышагивает взад вперед по палате.

– Каждый раз одно и тоже. Выкладывай.

– Аморичка, любименькая…

– Серьёзно?

– Понимаешь…

– Ты притащила своего парня на вечеринку?! – Я даже приподнялась в кровати забыв о боли в теле.

– Не совсем…

– Да говори скорее! Меня распирает от любопытства и твоей тупости!

– Эй, я и обидеться могу.

– Потом обидишься, говори же!

– Антон на вечер устроился помощником на кухне.

– Ну ну, что дальше?! – Глаза горели как прожектора от идиотства горе-любовников.

– Всё было бы нормально…

– Но тут…?! – Ускоряю процесс.

– Появилась мама!

– Мама? Не поняла при чём тут она?

– С тем козлом за которого они меня выдают через месяц, – зло шикнула сестра.

– Так это был не простой день рождения, они устроили смотрины, – рассуждаю вслух.

– Вот именно!

– Ну так, а чего ты хотела? Это же не новость, все мы в курсе, что ты выйдешь замуж через месяц после своего двадцать первого дня рождения.

– А начерта они его сегодня то притащили?! – Сокрушалась Морриган.

– Познакомить видимо хотели, ну, чтобы не упала в обморок у церкви от его красоты, – хихикаю, чтобы сестра не заметила.

– Или, чтобы этот урод на меня полюбовался?!

– Ты пол года назад впала в жуткую депрессию из-за того, что не знаешь того за кого тебя отдают, вот они и подумали вас познакомить до свадьбы.

– А я не хочу с ним знакомиться! Зачем мне месяц ходить до свадьбы в ужасе от увиденного?!

– Ты его видела? Он так ужасен?

– Слава всем богам со спины!

– А дело собственно точно в нём?

– А?

– Таааак, дело в твоём хлюпике?! – От моего визга Морриган подскочила сжав зачем-то свой рот вместо моего.

– Ами молчи, молчи, – умоляла она.

– Ну для начала, твой во всех местах продырявленный Антоша, не вписывается в твою жизнь – это скажет тебе мама. Но поймай его наш папааа и парню не жить.

– Да знаю я, но мы встречаемся так долго, что…

– Три месяца.

– Что?

– Вы встречаетесь три месяца.

– Блин Ами, почему ты такая?

– Когда тебе исполнилось пятнадцать, мне было десять.

– Это тут причём?

– Ты велела сидеть мне в шкафу пока тебя имел какой-то мужик.

– Это, что? Травма детства?

– Благодаря тебе у меня детства не было.

– То есть?

– А когда тебе было десять, мне было пять.

– Ну?

– Ты украла все папины деньги и сказала, что это я их взяла, мол вырезала из них снежинки и выбросила в окно.

– Ты обиделась?

– Нет, хотя тогда может и да, но я не к этому веду.

– А к чему? Ты хочешь сказать, что я хреновая сестра?

– Ты хреновая сестра, – от удивления Морриган открыла рот.

– Это значит ты не поможешь мне? – Встав напротив она скрестила руки, но глаза то испуганные.

– Возможно это будет в последний раз Морриган. Я врать родителям больше не хочу из-за твоей легкомысленности.

– Ладно, ладно, Аморичка! Пожалуйста, пусть это будет в последний раз, умоляю только помоги!

– Что ж там случилось такого сегодня?

– Нас застукали в подсобке…

– Морриган ты дура?

– Но я его так люблю!

– Да ты каждого своего поклонника любишь, могла бы хоть сегодня себя прилично вести?

– Только не отчитывай.

– Ну так от меня чего тебе надо? Раз уже застукали не поздно отрекаться?

– Я сказала, что он… ну… э… твой парень…

– ЧТО?!?!

– Сказала из-за того, что ты попала в больницу ему было плохо и я просто успокоила его.

– Трахая в подсобке?

– О Боже! Нет! Мы не успели, – потупила она взор.

– Я даже комментировать это не хочу, а ты предлагаешь прикинуться, что у меня такой дерьмовый вкус?

– Он, что тебе не нравится?

– Слушай, на нём нет чистого места, может только в ноздрях татуировок не набил и гвоздем зад не проколот, но за всей этой прелестью очень сложно разглядеть тонкую и нежную натуру.

– Да прекрати издеваться, ты его просто не знаешь.

– И молюсь, чтобы так всё и осталось.

– Ами…

– Это бред Морриган, никто не поверит, что этот неформал мой парень!

– Они поверили! – У меня сейчас челюсть буквально до пола отвисла.

– Серьёзно?

– Да. И он всё ещё в Дублине с папой. Рассказывает как вы… познакомились…

– А ты почему здесь тогда?! Морриган ты меня запутала уже!

– Да из-за мужа будущего.

– Он тоже это видел?!

– Нет, что ты! Просто я не могла остаться там с Антоном и с ним!

– Тебе нужно бросить его.

– Как я его брошу мы не знакомы ещё? Головой стукнулась? Да и кто позволит?

– Я про Антона Морриган.

– Нет! Ни за что!

– У тебя нет другого выхода. Твоя свадьба через месяц.

– И, что это меняет?

– Ты невыносима… С другой стороны твой будущий муж вас похоронит в дремучем лесу и мне наконец-то станет легче жить.

– Сплюнь ты! Он ничего не узнает.

– Морри, ты реально думаешь вокруг одни дебилы?

– Нет, не все конечно…

– Вот задумайся только, – Принимаю более удобное положение скрипя зубами, – Тебя готовили всю жизнь, учили как себя вести с ним, ублажать, угождать, как говорить, а ты думаешь он ничего не поймёт начиная с твоей девственности?

– Девственность давно не проблема, мучительная боль на лице, испуганные глаза и не много краски, после можно слезу пустить и вуаля!

– Ты не обманешь его Морриган, я слышала он не молод, опытный мужчина.

– И, что? Надеюсь через год он уже откинется, – фыркнула она.

– Пятьдесят не девяносто, прийди в себя, думаю он имеет конкретные планы в отношении тебя.

– Старикан захотел молодую жену, а мне исполнять все его прихоти?

– Да, тут тоже дело не чисто, почему именно тебя?

– Потому что я идеальная и красивая.

– Без сомнений, но он захотел тебя когда, в год, в два?

– Фууу, звучит стрёмно, – сморщила Морриган личико.

– Тебя продали?

– Чтооо?! Совсем с катушек слетела!?

– Да успокойся, я рассматриваю разные варианты, потому что это странно.

– Ничего странного Аэмори, тебе просто не рассказывали, но причина стара как мир.

– И, что это за причина? Динозавры сново возродятся? А рыжих женщин вновь будут сжигать на костре? – Прищуриваюсь ожидая мозговзрывающего ответа.

– Потому что все знали какой я буду красавицей!

– Пффффф!!!! Хааааххх, хррр!!! Ой не могу!!!

– Чего ты ржёшь? Больная?! Успокойся!!!

– Ты меня убила, хххихи, как унять истерику!!! – Взрываюсь вновь от смеха причиняя себе боль.

– Хочешь сказать я не красивая?

– Господи, конечно красивая, пфффф, извини… – стирая слёзы с глаз беру себя в руки.

– Ты повела себя как дура Ами, – обиженно заявила Морриган.

– Прости, но причина у взрослого мужчины должна быть очень весомая, чтобы пойти на такой риск.

– Почему это риск?

– А вдруг ты выросла бы уродиной?

– Что?

– Ну ему откуда было знать какая ты будешь через двадцать лет?

– Ведь мама показывала семейные фотографии и мою родословную.

– Да это ничего не значит. Оглянись, мы из одной семьи и родословная не отличается, но мы так далеки внешне и тем более внутренне, что это вовсе не показатель.

– Ты постоянно расследуешь подозрительные дела, почему ты не пошла учиться на сыщика?

– Пс, потому что все средства идут на тебя, – спокойно отвечаю.

– Аэмори…

– Меня это не волнует с некоторых пор. Просто не хочу быть идиоткой, которую все пытаются обмануть. Ладно, скажу, что этот придурок мой парень, но также скажу, что мы расстались.

– Нет! Нельзя! Если они увидят его у нас они ему ноги сломают, а так он сможет ходить к тебе!

– То есть ты считаешь родители с удовольствием примут мой выбор?

– Конечно примут.

– Может я действительно стукнулась сильнее чем кажется?

– Пожалуйста Ами, хотя бы один месяц, умоляю, – сложила Морриган ладони моля.

– Месяц?! Ты понимаешь о чём просишь? Ведь если они и впрямь примут его как моего молодого человека, то мне тридцать дней придётся изображать, ой фу, ужас, оёёй…

– Я хорошо заплачу сестренка, пожалуйста.

– Я точно пожалею, что согласилась на это.

– Спасибо! – кинулась обниматься она.

– Больно!

– Ой, прости пожалуйста. Ууух! Спасибочки тебе!

Через пару минут счастливая старшая сестра покинула палату. А я понимала, что не просто пожалею об этом, а фатально пожалею. Мне стало и грустно и смешно одновременно из-за того, что Морриган искренне верит в магическое действие своей внешности. Переехав в Кемерово, отец работал в шахте, как поняла из слов бабушки, она принадлежала ему и ещё двум мужчинам. Но купить то эту шахту денег у папы не было, может он отдал Морриган в счёт её уплаты? Эх, никто не прольёт свет на эту историю, а мне бы так хотелось разобраться.

Внешность может быть обманчива. Красивый лицом необязательно красив душой. Не красивые внешне, чаще всего прекрасны внутренне. Вспомним того самого Квазимодо, безобразного горбуна, но с чистым добрым сердцем.. И это относится не только к людям, но и к животному миру. Я помню в детстве мы ездили на всё лето в деревню. Там было замечательно, чистый свежий воздух, огромное водохранилище с отражением голубого неба создаваемое безграничное пространство, словно ты паришь в небе один в целом мире. И никто не способен нарушить единения с природой и бесценную свободу. Да, там я чувствовала себя потрясающе. Независимой и всемогущей. Но всё заканчивалось на вокзале, в ожидании поезда до Кемерово. Так собственно я о собаке, которая жила по соседству. Увидев её впервые я была вне себя от гнева. Она выглядела просто ужасно. По незнанию я злилась на хозяев, думая, что это они издеваются над бедным животным, но узнав правду мне стало стыдно. Оказывается, что из всех беспородных собак она была самой беспородной. Часть её головы была как у медведя, другая часть волчья, лапки короткие, шерсть длинная, в колтунах вся, один бок коричневый, другой чёрный. За счёт асимметрии морды, нижняя челюсть была скошена и чуть выдвинута вперёд. Вместо собачьего лая она ревела как медведь, особенно когда радовалась чему-то. Её боялись все соседи, потому как искренне верили, что она наполовину медведь, а кто не боялся тот дразнил и просто не любил её. А я как-то прониклась к этой зверюге сразу. Видимо и она ко мне, потому что приезжая на лето семь лет подряд она уже ждала на перроне, а потом её не стало, но прежде эта дворняга спасала неоднократно тонущих людей из озера, провожала вечерами детей до их домов, словом она заботилась обо всей деревне, но была страшно некрасива. Это была большая потеря для меня, потому что некрасивый пёс стал единственным настоящим другом. Конечно это не значит, что все красивые сволочи, я вот ничего вроде… Это на случай того, если кто-то кроме меня считает меня симпатичной.

Моя внешность скорее проблемная, только для меня разумеется. Никто ведь не знает, как мне приходится мучиться с такой молочной кожей, которая сгорает за пять минут на солнце и лопается от мороза ещё быстрее. Яркое солнце раздражает глаза и я перестаю видеть, просто потому, что не могу их открыть, тоже самое происходит зимой только в два раза хуже, потому что белый снег будто выжигает их. Я не альбинос, даже в их рядах таких как я не найдёшь. Пактически белые волосы с ярко выраженным оттенком серого на корнях, что совсем не типично для рыжеволосых ирландцев. А у меня идеальное амбре, к которому стремятся многие девушки. Длина белёсых кончиков строго до плеча, нет даже выше. Глаза цвета хром – тяжелый серебристый металл, обладающий ярким блеском. Его гладкая поверхность подобна зеркалу, хотя в чистом виде он отличается темным оттенком, но это если о нём как о химическом элементе, а если о моих глазах, то на солнце в них можно увидеть собственное отражение, возможно от аномалии их цвета они через чур чувствительны. В отличие от высокой Морриган мой рост до ста семидесяти не дошёл и вряд ли я ещё буду расти. Конечно и фигуры наши не похожи, сестра пышногрудая кудрявая рыжеволосая, с объёмными бёдрами, полная противоположность моемую почти второму размеру груди и костлявой заднице. Но я люблю свою не болезненную худобу, мне всего шестнадцать думаю и грудь и бёдра ещё не остановились в развитии. О себе распрекрасной можно долго говорить, мой уникальный ум, неординарная внешность, отвратительный характер, но это секрет, всё хранится во мне, делиться всей этой прелестью мне нельзя ни с кем…

Глава 3

На рассвете открыв глаза, показалось всё дышит новым чистым воздухом, щебечут птички за окном, на лице играет лёгкая улыбка, великолепная жизнь… Чуть приподнявшись на локтях, боль напомнила о себе жгучим перцем в области живота и спины. Ничего Аэмори, вот вот и всё закончится, и боль, и скука больничная, и ветреность сестрицы. И мой доход… даже грустно от этого стало. Сигнал попал прямо в космос, потому как в палату ворвался местный шут в татуировках и дырках, видимо, чтобы грусть мою развеять.

– Как ты подружка!? – Завопил Антон. Таращусь на него как на настоящего розового единорога.

– Свали, пожалуйста.

– Не могу.

– Почему?

– Там предки твои.

– Дальше, что?

– Сказали у нас пять минут.

– На, что?

– Ну решить, что будет дальше, – пожав плечами затянулся Антон той же дрянью, что и Морриган прошлым вечером.

– А, что будет дальше?

– Слышь ты тупая, что ли? Мор сказала ты в теме!

– Мор? Я тупая? В теме?

– Во чума, ты читерша, что ли?

– Пошёл нахрен, что ли?

– Э, подружка!

– Во-первых придурок, я тебе не подружка. Во-вторых, ещё раз назовёшь тупой и будешь со своей Мор сам расхлёбывать всё это дерьмо. И в-третьих, свали отсюда, я с родителями решу все вопросы сама.

– Ну океюшки подруж.. ой.. – выскочил Антон также неожиданно как и появился.

Христа ради пусть мои родители не поверят, что этот чудик мой парень, иначе самооценка моя сиганёт с обрыва. Пошевелившись думаю как бы с койки сползти, чтобы безболезненно добраться до ванной? Кряхтя и не дыша ноги всё же коснулись пола. Вчера казалось было не так паршиво как сегодня, особенно пока бежала домой с ресторана. Но сейчас каждый вздох приносит страдания…

Умываясь, вроде как почувствовала себя гораздо лучше, уже в палате прислонившись к подоконнику мне хотелось надеяться, что сейчас войдут родители и заберут меня домой. Вместо этого зашёл вчерашний санитар с волосатыми ноздрями приказав залезть в койку. Фыркая, я всё-таки выполнила его указания аккуратно ложась. Покружив надо мной он поставил катетер в вену собираясь выходить.

– Во-сколько меня выпишут сегодня?

– С чего ты взяла, что сегодня?

– Мне врач так сказал, – недовольно отвечаю.

– Он тебя обманул.

– Смешная шутка.

– У меня нет чувства юмора.

– Заметно.

– Скоро вернусь и поставлю капельницу.

– Я есть хочу.

– Спустись в столовую и поешь.

– А принести не могут?

– У нас больница, а не ресторан. Тут врачи – не официанты.

– А для лежачих больных тоже не приносят?

– К тебе это не относится, ноги руки целы значит справишься.

– Вы очень милы, – с отвращением произношу, но ему похоже всё-равно и он это доказал захлопнув за собой дверь.

Характер мой аристократичен на столько, что мне захотелось взять кодекс этикета и запустить в дверь вслед этому джентельмену. Но надув лишь щёки в знак поражения громко выпускаю воздух. Разглаживая складочки на пижаме с особой осторожностью, не в первый раз за это утро спускаюсь корчась от боли с койки с конкретными намерениями найти врача и оставить больницу и чудил, что тут работают.

В коридоре светло и странно безлюдно. В этой больнице я одна, что ли отлеживаюсь? В опровержение моим словам из палаты напротив вышла медсестра сопровождая ребёнка лет десяти на костылях. Интересно они ко врачу идут или в столовую? Двигаюсь следом. Стараюсь не привлекать внимания. Чувствую свобода максимально близко, буквально перед дверью в двух метрах от меня. Дверцы лифта разъехались в стороны, медсестра и ребёнок вошли внутрь, разворачиваясь ко мне лицом.

⁃      А тебе в соседнюю дверь. Спустишься до второго этажа по лестнице и до конца по коридору.

– А вы если не вниз, то на чердак видимо отправляетесь?

– Иди иди, время на завтрак заканчивается.

– Спасибо милая женщина, я вашей доброты во век не забуду, – дверцы сошлись перед моим носом.

По-моему щёки мои стали пунцовые от злости. Сжав кулаки толкаю соседнюю дверь в ужасе таращась на крутую лестницу вниз. Это по-какому избирательному праву костыль едет на лифте, а я, у которой каша в животе вместо органов, должна пешком ляпать?! Злясь на медсестричку и костыля сдавливаю перила с такой невероятной силой, что могла бы раздавить их, но передумала. Ступенька за ступенью, пролет за полётом, в глазах уже плывёт от серого бетона под ногами и бледно жёлтых стен. Меня тошнит, я уже не хочу не есть не пить, что за муки на мою долю? Собираясь как следует психануть, передо мной как в сказке возникла дверь. Толкаю, ура! И вот он… длинющий коридор, который мне за день не пройти… Да будь оно всё проклято. Топнув ногой причиняю себе боль не подумав заранее об этом. А как ещё выпустить пар, ведь мне не дано пускать глазами лазерные лучи сжигающие всё на своём пути, а было бы прикольно. Я даже хохотнула, но вспомнив где нахожусь вновь насупилась. Почему никого нет? Разве такое бывает в больницах? Или они зомби и выйдут тёмной ночью жрать мозги пациентов? Фу, что я несу? Встряхнув белой копной заглядываю в мед комнату, там тоже пусто, но то, что я увидела привело в восторг! Гениальное изобретение американца, Ждорджа Вестингуаза, таких как он обязательно стоит ценить и уважать! Что и делаю устраиваясь в кресле, запредельно уважая его. Какая благодать… Пару минут привыкая попробовала ход назад и движение вперёд, всё супер, научилась! Важно выкатываясь из кабинета двигаюсь по коридору в самый конец. Зачем такая огромная больница, крутится вопрос в моей голове пока качу себя до широких стеклянных дверей.

Мои глаза готовы были лицезреть всё, что угодно, но только не такое… Сначала подумала всё как обычно, дети и врачи устроили массовую молитву перед едой под звуки пианино, на котором играла девочка лет десяти, кстати играла она потрясающе, но увидев сколькими пальцами она это делала, моё воображение улетело в колодец. Два, Боже, всего два пальца было на правой руке, хорошо на левой сохранились все пять. Цокаю, забыв о том где нахожусь ловлю недовольные взоры присутствующих. Чего им надо от меня? Осматриваюсь, высокие потолки с большими окнами, на которых современные жалюзи свисают рулонами бледно желтого оттенка. Белые стены стильно чередуются с желтыми в тон жалюзи. Столов очень много и все белые как и стулья из икеи. Вообще достаточно светлое большое помещение отдано под столовую. Конечно же фортепиано в центре имело исключительный белоснежный цвет. Минуты три пялюсь по сторонам затем на детей стоящих прямо передо мной.

– Чего надо?

– Ты новенькая?

– Не привыкайте.

– Все так думают, – сообщила девочка высотой в метр от пола.

– Ясно, – кивнула ей.

– У тебя проблемы с позвоночником? – Задал вопрос мальчишка лет четырнадцати.

– Нет.

– Наш Кешка тоже парализован, уже месяц лежит, – задорно произнесла девочка. Вот сейчас мне реально стало хреново…

– Погодите, у меня всё отлично, просто кишки смешались с почками и другими органами, а так всё норм! – Заплакавшая девочка дала понять, что шутка вышла не очень. Что ж нужно вставать, чтобы дети не пугались. Сжав зубы опускаю ноги на пол медленно поднимая зад.

– Ты можешь ходить! – Обрадовалась малявка.

– Именно, – подмигиваю ей.

– Зачем тогда в кресло инвалидное залезла?

– Ты тут закон и порядок, что ли? – Также недовольно задаю вопрос.

– Мы тут на такие темы не шутим.

– Вот и правильно, – подхожу к витрине с подносом и всё ещё пустой тарелкой.

Унылое местечко. Сейчас покушаю и пойду врача искать для выписки. Шмякнув картофельного пюре и котлетку полила соусом из соседней кастрюли. По-любому так никто раньше не делал. Хах, плескану чаечку стаканчик, не жизнь, а сказка. Довольная собой выбираю свободный стол у окна занимая его на целых десять секунд, после чего напротив опускается медбрат с ноздрями, которые запомнились мне на всю жизнь. Остальное было скрыто под маской. Поперхнувшись понимаю, что самый плотный завтрак в моей жизни не пройдёт в том наслаждении как планировалось. И одиночестве, что даже более важно. Встать и уйти, или остаться, вот в чём вопрос.

– Я сказал ждать капельницу.

– Извиняюсь господин медбрат, но я не расслышала до или после завтрака.

– Через пять минут должна быть в кабинете отоларинголога.