Игра на пределе чувств

– Немного позлится, но да. Джейн не умеет долго обжаться.

– Рад был помочь.

Немного позже пользуюсь новым способом общения между нами. Беру чистый лист и пишу: Не обижайся на него. Я бы поступил также.

Скотчем прилепляю бумагу к окну, чтобы Джейн увидела и иду вниз перекусить.

Глава 7. Джейн

Уилл так и не убрал листочек, на котором упоминается о последней неловкой ситуации с папой. Бумага несколько дней приклеена к стеклу, как будто он забыл. Но он совершенно точно не забыл. Я уверена. Его рабочий стол примыкает к окну. И прежде чем отправиться в школу, я всё же пишу ответ, что всё в порядке. Может быть, именно этого он и добивается.

Не буду лгать, мне нравится общаться в таком формате. Кто-то другой на моём месте глазеет в экран мобильника днями и ночами, мы едва ли не обмениваемся почтовыми голубями. Да, тратим бумагу, следовательно, в мире почём зря идёт вырубка деревьев, активисты могут лишить жизни меня и Уилла, если узнают, для каких целей используем дары природы. Но, черт побери, разве это не романтично? Разве в этом нет очарования? Разве это не наша «фишка»?

– Удачного дня, котёнок! – Грохочет голос папы, как только оказываюсь внизу.

– И тебе!

Я заглушаю внешний шум с помощью наушников и музыки, вышагивая к остановке, предварительно с тоской взглянув в сторону велосипеда. Скучаю по утрам, когда использую его в качестве средства передвижения. Но сейчас не покатаешься. К тому же не отпускает чувство, как будто кто-то хочет напасть со спины, поэтому инстинктивно оборачиваюсь и тут же начинаю размахивать руками, балансируя на ногах, потому что Уилл едва не налетает сверху. Он вовремя тормозит и ловит меня за талию, не позволив упасть.

Я вытаскиваю наушник, а Уилл убирает руку, убедившись, что нашла равновесие.

– Я пробежал целый марафон и почти сорвал голос, пока звал тебя, – он выравнивает дыхание, расставив ладони по коленям, я же замечаю приближающийся школьный автобус за его плечом.

– И ты сделал его напрасно, если не скажешь всё коротко и по делу.

– Что? – Он резко вскидывает голову и с замешательством смотрит на меня. – Почему?

– Потому что через пару минут автобус подъедет к остановке.

Он озирается и обнаруживает, что я говорю правду.

– Ладно, тогда коротко: ты не хочешь прийти к нам завтра?

– Когда именно?

– После восьми у нас намечается что-то вроде предпраздничной тусовки. На Рождество все разъедутся.

– А, да… Одри меня уже пригласила.

– Хорошо, – протягивает Уилл, медленно выпрямляясь.

Я обвожу взглядом его массивную фигуру, возвышающуюся надо мной, и переминаюсь с пятки на пятку. Волнение вовсе не из-за того, что Уилл выглядит устрашающе и отпугивает лишь одним видом, наоборот, с ним хочется находиться рядом, просто моё сердце учащает ритм по ряду причин. Я пытаюсь бороться с собой, чтобы не мямлить и не краснеть каждый божий раз, оказавшись в его компании. Мне нравится, что мы становимся друзьями; что не испытываю дискомфорт в его присутствии. Признаться честно, мне очень хотелось бы такого друга, как Уилл, потому что на большее не рассчитываю.

– Ты придёшь?

– Почему бы и нет? – Я неуклюже пожимаю плечами. – Мило с её стороны. Ты против?

– Наоборот, – Уилл обворожительно улыбается, клянусь, даже слышу за спиной несколько мечтательных вздохов. Родинка над верхней губой придаёт его внешности изюминку. Каждый раз, когда он улыбается, я едва не теряю голову.

– Тогда… увидимся?

– Завтра, – соглашается он. – И в среду.

Я закусываю губу.

– Я должна что-то принести с собой или вы снова закажите пиццу?

– Ты что-то говорила про выдающиеся кулинарные способности. Я готов вжиться в роль дегустатора, если, конечно, у тебя есть желание накормить шесть голодных ртов.

Клянусь, Уилл видит тревогу на моём лице, но, наверное, у нас разные причины для её возникновения.

– Составишь список продуктов, мы всё купим, – добавляет он, снимая тяжёлую ношу с плеч. – Можем сделать это вместе. В среду кухня полностью в твоём распоряжении.

– Звучит заманчиво, – с предвкушением, я киваю. Не терпится стать хозяйкой на их кухне, хоть и на небольшой промежуток времени. – Думаю, вам понравится.

Уилл широко улыбается. Он буквально светится подобно солнцу.

– Обещаешь?

– Среди вас есть аллергики?

– Вроде нет, но Трэв ненавидит мёд и тыкву. Вроде всё.

– Во сколько я должна прийти?

– В любое время. Я и Рэй будем дома после обеда.

Уилл опускает взгляд на мои ноги и снова поднимает, вытащив телефон из кармана толстовки. Он протягивает его мне.

– Запиши свой номер. Я сделаю дозвон, чтобы ты написала список продуктов.

Я вписываю свой номер и возвращаю Уиллу. Он тут же делает звонок, и мобильник вибрирует в кармане. Теперь у меня есть его номер, но не думаю, что могу отправлять сообщения, когда душе угодно. Мы ещё не достигли того уровня дружбы, который предусматривает переписки.

И он очень странно смотрит на меня, склонив голову к плечу.

Я тщательно осматриваю себя, вдруг посадила пятно или того хуже, порвала или зацепилась за гвоздь. Всё чисто и цело. Рыскаю по карманам в надежде найти зеркальце, только вот загвоздка: я никогда не ношу его с собой. Такие мелочи на каждом шагу, а сейчас задумываюсь, что и мне бы не помешали такие «мелочи» для непредвиденных обстоятельств.

– Что-то не так? – Стараясь унять дрожь в голосе, я избегаю взгляд Уилла.

– Всё в порядке.

– Тогда почему ты так смотришь на меня?

– Как?

– Понятия не имею. Может быть, немного подозрительно?

Он запрокидывает голову назад, оголяя идеальный ряд белых зубов, и разражается хохотом, отчего мурашки бегут по коже. В моей голове пудинг вместо мозга, когда он смеётся, а это означает только одно: пора делать ноги, иначе расклеюсь и буду выглядеть жалко.

– Ну… увидимся? – Отступая, мямлю я.

– Это не подозрения, Джейн, – его смех угасает, но остаётся улыбка. – Я просто смотрю на тебя по-особенному.

Как на младшую сестричку или на девочку из начальной школы, я уже поняла. То есть, он видит во мне ту, кем быть не хочу. По крайней мере, не для него.

Уилл провожает меня взглядом, когда поворачиваюсь к подъехавшему автобусу, к окнам которого уже приклеились некоторые любопытные лица. В основном, зрители девчонки. Мне вовсе не хочется быть предметом перешептываний, но слишком поздно. Нас заметили разговаривающими.

– Джейн? – Зовёт он, когда присоединяюсь к очереди, чтобы подняться по ступенькам.

Я оглядываюсь через плечо, прежде чем скрыться в автобусе.

– Мы можем поделить приглашение пятьдесят на пятьдесят?

– Какое? – Свожу брови, пытаясь вытянуть из памяти все диалоги, в которых было приглашение. Кроме сегодняшнего, конечно.

– Я про завтра. Пятьдесят от Одри. Пятьдесят от меня.

– Да, если для тебя это важно. Мы же друзья?

Уилл поджимает губы, но он один из тех, кто может улыбаться глазами.

– Да, друзья.

Мне вовсе не хочется быть друзьями. Неправильно чувствовать к другу то, что испытываю к Уиллу. Тем не менее посылаю ему улыбку и прохожу в автобус, заполучив десяток взглядов.

– Там было что-то интересное? – Спрашивает Киллиан, как только занимаю свободное местечко рядом. – Почему все девчонки уставились в окно?

– Думаю, они пялились на Уилла.

Парочка за спиной тут же оживает, ухватившись за малюсенькую информацию. Я стараюсь не слушать их диалог, но он однозначно имеет пошлый подтекст. Как бы ни хотелось, но они слишком ярко и громко верещат о нём. Настоящее чудо, что сегодня не останусь один на один с горестными мыслями и терзаниями, как бы всё изменить. Как повзрослеть для Уилла. Как из начальной школы перешагнуть в старшую. Как перечеркнуть звание младшей сестрёнки.

– Уилл? – Киллиан поднимает бровь.

– Сосед. Догнал меня.

– Думал, ты не общаешься с ними. Они вроде как должные быть студентами со своим кругом общения.

– Так и есть. У них своя компания.

– И ты в ней?

Я закусываю щеку изнутри, не зная, какой ответ подходит под ситуацию.

– Ну… мы познакомились недавно. Это всё, что я могу сказать.

Не могу дать точное обозначение. Мы не знаем друг друга, а один день или вечер – не так уж и много. Мы не можем называться лучшими друзьями, но разве только что не получила подтверждение от Уилла? Мы всё же друзья.

Я рассказываю о прогулке с Одри и Вики, не умалчиваю и про просмотр фильма в их компании. Единственное, что не упоминаю: бессонную ночь. Это было между мной и Уиллом, хоть и в обмене «сообщениями» не было ничего сверхъестественного. Почему-то именно этот момент сохраняю для себя. Хорошие друзья достаются тем, кто тоже может быть хорошим другом. Я знаю, что смогу сохранить в тайне всё, что он когда-либо решит доверить мне.

– Пойдёшь к ним ещё раз?

– Меня пригласили в среду и… завтра. Что-то вроде предрождественской вечеринки.

Киллиан с гордостью улыбается, потормошив меня за плечо.

– Будь осторожна, ты совсем их не знаешь. Не хочу, чтобы кто-то сделал тебе больно.

– Спасибо, Килл, всё будет в порядке.

На школьном дворе меня кто-то ловит и останавливает за руку.

Обернувшись, обнаруживаю не кого иного как Ноа. Он недвусмысленно смотрит на Киллиана, я же последнее, чего желаю – остаться с ним тет-а-тет. В воздухе повисает напряжение, и виной тому Киллиан, который не слишком уж симпатизирует Ноа.

Он скребёт подбородок, на котором пробивается тёмная щетина, продолжая сверлить Киллиана холодными голубыми глазами.

– Джейн? – Зовёт Киллиан, и в тоне улавливаю предостережение.

Я сглатываю и отрывисто киваю.

– Всё в порядке, я догоню тебя.

Киллиан выразительно смотрит на меня, без слов спрашивая: «Уверена?». Я снова киваю.

Он всё же отклоняется в сторону, но несколько раз оборачивается. Я стараюсь вынудить себя улыбнуться, чтобы заверить в большей степени себя, нежели друга.

– Слушай, тебя уже пригласили на весенний бал? – Ноа сдвигается, отрезая пути и заслоняя собой отдаляющегося Киллиана. Он запускает пятерню в густые чёрные волосы, которые пора бы постричь. За локонами можно заметить гвоздик в мочке уха, что по непонятным причинам отталкивает. – Хотел пригласить тебя.

Я потрясена. Во-первых, приглашением. Во-вторых, негрубым нажимом. Ноа не делает это в высокомерной манере, как будто снизошёл с небес, а я непременно должна кинуться к нему на шею.

– Спасибо, но у меня другие планы. Дело не в тебе, а в том, что я не собиралась идти.

– Всё равно подумай. Ты симпатичная, Джейн.

Он отступает и направляется к дверям.

Я ещё недолго смотрю вслед парню и не сомневаюсь в принятом решении.

Симпатичная.

Это единственное, чем обусловлено приглашение? Моя внешность – это и есть причина?

Я словно кукла, которую можно взять на время, поиграть и бросить к остальной куче надоевших игрушек. Может быть, комплимент способен растопить чьё-то сердце, я же испытываю толику оскорбления. Как будто быть симпатичной – это всё, что могу. Мой предел. Наивысшая планка. Можно добавить, что не испытываю к Ноа ничего. Я не буду тратить своё и чужое время, если мысли заняты другим человеком, и тем более не прибегну к вызову ревности. Игра с чувствами имеет пагубное влияние.

В коридоре цепляю внимание некоторых девчонок, подозревая, что дело как раз-таки в Ноа, с которым была замечена несколько минут назад.

Но всё обстоит иначе.

Неохотно ловлю парочку фраз и конкретное имя, сжимаясь едва ли не в три погибели. Я знала, что слухи по школе разлетаются с невероятной скоростью, но не думала, что она быстрей скорости света. Подумать только: стоит кому-то увидеть тебя с парнем, да, обаятельным, как становишься предметом для сплетен. Мне не по себе, что отныне дружелюбие сверстников не что иное, как пыль в глаза. Удивительно, что столкновение с Уиллом способно многое поменять.

Я занимаю привычное место в классе, как в кармане вибрирует мобильник, на экране которого обнаруживаю сообщение: Ты так и не ответила, купить продукты без тебя или съездим в супермаркет вместе.

– Что там? – Киллиан проникается любопытством, но не наглеет и не заглядывает в экран.

Натягиваю улыбку, потому что стоит имени слететь с губ, как на голову опустится водородная бомба.

– Ничего.

– Чего хотел Тейлор?

– Тейлор? – Я свожу брови, пытаясь угнаться за сменой темы, но сознание сосредоточилось на сообщении от Уилла.

– Ноа, – Киллиан вежливо помогает моим шестерёнкам закрутиться в привычном ритме. – Ноа Тейлор.

Конечно, я прекрасно понимаю, как глупо выгляжу, тем не менее не оставляю его без ответа.

– Пригласил на весенний бал. Я отказалась.

– Одобряю это решение.

– Почему?

– Потому что всякий раз, когда с Тейлором видят девчонку, она хоронит свою репутацию и обрастает слухами. Никогда не поверю в его благие намерения.

Я коротко киваю и склоняюсь над мобильником, чтобы не оставлять Уилла без ответа: Можно вместе после уроков.

Согласие было необдуманным, только вот пожалею, если упущу возможность узнать его получше. Компания Уилла пойдёт на пользу. Если смогу держать себя в руках, то в будущем будет крошечный опыт в общении с понравившемся парнем. Уилл – это испытание на прочность; урок, как не выставить себя дурой.

К вышеупомянутому добавляю: Они доживут до среды?

Уилл отвечает мгновенно: Что насчёт среды после уроков? Сегодня занят до вечера:(

Я чувствую лёгкое огорчение, но воспаряю духом, подумав о завтрашнем дне. Непринуждённая атмосфера и множество людей вокруг в моём случае отличный вспомогательный инструмент. Когда вы наедине сбежать некуда, но вот в компании внимание всегда переключается между присутствующими.

Уже откладываю телефон, отправив согласие, как экран снова вспыхивает: Непривычно так общаться.

Я украдкой улыбаюсь и пишу: Приноровился к бумаге?

Точки пляшут в уголке экрана, и вскоре появляется: Заказал парочку чёрных маркеров и несколько пачек бумаги на всякий случай;)

Поёрзав на стуле, я не осмеливаюсь задать вопрос, полагая, что вновь получу положительный ответ. Каждый раз спрашивать, флиртует ли он, было бы высшей степенью глупости и тупости. Но Уилл держит меня в подвешенном состоянии, что неплохо нервирует. Я ещё не поняла: это его обычное общение со всеми или стоит воспринимать иначе.

И я, возможно, снова поступаю неправильно, когда свожу переписку в нелепую шутку: Говорят, рисование успокаивает нервы, кстати, ты можешь убрать листочек. Я прочитала пару сотен раз.

Уилл отправляет несколько смеющихся рожиц и добавляет: Уже сделал это, как только получил ответ. Разговаривай со мной, Джейн.

Я сглатываю ком в горле, потому что мы обходными путями достигли слабого, уязвимого места. На первый взгляд, диалог – самый доступный способ найти взаимопонимание, но стоит только закопаться в себе, как снять несговорчивые слои луковицы покажется той ещё задачей.

Вероятно, я задержалась с ответом, потому что Уилл отправил следующее пару минут назад: Прости, увидимся завтра.

Хочется биться головой о стену из-за разочарования в себе, но несмотря на это, не оставляю предыдущее сообщение без внимания и быстро набираю, попытавшись сгладить разговор: Ты прав и прости за это, было интересно проверить твою выдержку, а ещё думала, что ты забыл или банальная лень.

Я вовсе не надеюсь, что он прочитает сообщение сразу и тем более не жду ответ, но Уилл не мучает ожиданием: Я о-о-о-очень выносливый, ты даже не представляешь насколько;)

Удивительно, как с ним легко.

Глава 8. Уилл

– Мистер Каллоувей, задержитесь.

Я торможу, услышав голос профессора Левенстайна и свою фамилию.

– Удачи, – парни по очереди хлопают меня по плечу. Они не знают причину, по которой просят задержаться. Но я догадываюсь, как и Грей.

Он поднимает два больших пальца вверх и обнажает многообещающую улыбку.

– Уверен, ты ещё будешь умолять об увольнении, когда распробуешь все прелести взрослой жизни.

Вряд ли.

Толпа расходится и в аудитории воцаряется гробовая тишина, её нарушает топот моих ног, когда прокладываю обратный путь к рабочему столу профессора. Он собирает чемодан, но следит за мной поверх оправы очков, из-за чего ощущаю прилив волнения. Его решение буквально решит моё будущее. Впервые в жизни чувствую себя уязвимым и неуверенным, потому что завишу от другого.

Он сдвигает чемодан в сторону, берет стопку листов и выравнивает её, постучав по столу.

– Вы первокурсник, мистер Каллоувей, – вежливо и в то же время серьёзно, парирует мужчина.

Я отрывисто киваю.

– Да.

– Вы уверены, что справитесь с поставленной задачей? Уверены, что хотите отказаться от полноценной студенческой жизни в пользу скучной бумажной волокиты?

Мои брови взмывают к потолку.

Это последний шанс доказать, что могу справиться с любой поставленной задачей, даже если придётся вылезти из кожи вон и забыть о тусовках, девчонках, свободном времени, отчасти личной жизни тоже. Но лишь последний факт сушит горло.

Я думаю о Джейн.

Джейн, о которой могу забыть до… до-хрен-знает-какого-времени. Жизнь закрутится вокруг футбола, учёбы и тесной работы с профессором. Я действительно не готов лишиться некоторых важных для меня аспектов: футбола и Джейн. Возможно, забегаю вперёд, едва ли не поженив нас, но не могу не думать о том, сколько времени упустим. Не могу обещать быть рядом каждый день, если по горло завален работой и тренировками. Но могу постараться успеть. В конце концов, намного хуже, если не попытаюсь.

– Вижу, заставил задуматься, – замечает профессор, коротко улыбнувшись. Вокруг его проницательных карих глаз залегли морщинки, седые волосы торчат в разные стороны. Он выглядит как безумный учёный на пороге нового открытия, над которым работал по меньшей мере десятки лет. – Я рад видеть ваши достижения как спортивной, так и в учебной сфере, и был удивлён, когда узнал о намерении стать моим ассистентом. Но не уверен, что вы сможете угнаться за всем.

– Смогу, – без раздумий выпаливаю я, совершенно не подумав и, тем самым выразив желание получить должность.

Вздохнув, я не вижу смысла идти на попятную и ставить под сомнения принятые когда-то решения. Стоит только сдать назад, как навсегда заклеймишь себя ненадёжным человеком и все последующие попытки не воспримут всерьёз.

– Я бы не стал выставлять свою кандидатуру, если бы не был уверен, профессор. Я справлюсь.

– В таком случае, – он сдвигает стопку листов на край стола, ближе ко мне. – Я могу доверить вам проверку эссе?

Уставившись на работы, язык не поворачивается сказать, что сегодня грёбаный вторник и в доме будет толпа. Сегодня Коди дал добро на тусовку. По-видимому, тусовку, на которой меня не будет. Тусовку, на которой будет присутствовать Джейн, но не будет меня. Я чувствую что-то горячее, и на данный момент пылает моя задница.

– Можете, – с хрипотцой в голосе от разочарования, подтверждаю я. – Когда я должен вернуть их вам?

– Вы оцените их по достоинству и вернёте студентам. Если кто-то выскажет несогласие, ваша обязанность аргументировать. Мой совет: не завышайте оценки друзьям, отныне ваша задача научиться расставлять границы между учеником и учителем. Вы учитель, мистер Каллоувей, относитесь ко всем на равных. Это ваша прямая обязанность. Это ваша работа.

С этими словами он сгребает чемодан и направляется к выходу, оставляя меня наедине с противоречивыми ощущениями. Оставляя меня с тем, что должен научиться говорить проклятое «нет» и забыть о снисхождении.

Настроение изрядно портится на последующие несколько часов. Стоит взглянуть на рюкзак, где лежит стопка эссе, как накатывает беспомощность, и в неподходящий момент раздаётся звонок от мудоРоланда. Знаю, что это не лучшее время для разговора по душам, поэтому сбрасываю вызов и набираю сообщение: Кончай звонить мне. Мы не друзья.

Руки так и чешутся добавить, что, возможно, мы и не родственники. По крайней мере, мне бы очень этого хотелось. У них вошло в традицию: ежедневные безответные звонки. Сначала это делает мама. Она звонит ровно в пять часов, считая поздние звонки дурным тоном. На следующий день это делает отец либо утром, либо поздним вечером. Дурной тон для него – слово из китайского словаря. И в довершение Роланд. Бесконечный адский круг, который никак не могу разорвать. Разговоры всегда те же: фальшивый интерес к жизни, и плавный переход, что должен заняться чем-то посерьёзнее. От их наставлений и указаний мутит.

– Он уже скинул на тебя пыльную работёнку? – Интересуется Грей, когда делаем перерыв на обед, после которого должен заехать за Джейн и отправиться в супермаркет. Встреча с ней единственное, что скрашивает угрюмость.

– Не говори никому, – негромко прошу я, стараясь прислушаться к оживлённому трёпу парней из команды. Они твёрдо вознамерились сделать сегодняшнюю тусовку претендентом на «Тусовку года».

– Не придётся, – Грей отпивает газировку и постукивает пяткой по полу. – Когда сядешь по правую руку от профессора, все будут знать, чью задницу нужно поцеловать, чтобы повысить средний балл.

– Не получится.

– Моё эссе тоже в твоём чудо-рюкзачке?

– Да.

Он пихает меня локтем.

– Да ладно, чувак, я не расплачусь от горя, если ты запорешь мою писанину. Набросал на скорую руку. Мне кажется, я вообще был под кайфом, когда взял ручку в руки.

Его откровение заставляет улыбнуться.

– Ты писал от руки? – Я хочу рассмеяться, когда вижу перекошенное от ужаса лицо. – В каком веке живёшь?

– Как хорошо, что он доверил это дерьмо тебе. Когда увидишь мою фамилию, выброси эту хрень в ближайший мусорный бак.

– О, ну уж нет, – покатываясь со смеху, я ласково похлопываю по рюкзаку. – Я прочитаю твоё первым.

Грей пренебрежительно отмахивается.

– Надеюсь, ты не разберёшь мой кривой почерк.

– Ладно, должен идти, – я резко поднимаюсь на ноги, едва не свернув поднос с тарелками на Дина.

– Твою мать, Каллоувей, какого хрена так пугать! —

Брюзжит он, и я не глядя треплю его за плечо.

– Держи защиту.

– Я в нападении.

– Горжусь тобой, чувак, – я посылаю ему самую очаровательную улыбку, на что товарищ закатывает небесно-голубые глаза и шлёпает по моей заднице. Не обращаю внимания на манеру его общения. За последнее время я получил столько шлепков по заднице, что начинаю сомневаться в ориентации некоторых знакомых.

– Я думал, мы выберем друг другу наряды на вечер, – язвит Грей, над чем посмеивается рядом сидящий Кертис. – Я не справлюсь один.

Я окидываю взглядом выбранные им сегодня свитшот и светло-голубые джинсы от Кельвина Кляйн, образ дополняют серебристые наручные часы того же бренда и беленькие кроссовки. Ходячая реклама брендов.

– Если потеряешься в собственной гардеробной, позвони мне или в службу спасения. Кто-нибудь из нас обязательно найдёт твою дизайнерскую задницу среди кучи тряпья.

– Эй, это же Кельвин! – Надувается Грей, приглаживая свитшот в области груди и поговаривая: – Он просто ничего не смыслит в стиле.

– Ты разговариваешь с одеждой.

– Уноси свою задницу, Каллоувей, пока не увидел меня в гневе.

Я смеюсь и салютую на прощание.

– До вечера.

Пулей вылетаю из столовой и на повороте сталкиваюсь с девчонкой, которая от неожиданности роняет сумку и её содержимое подобно извержению вулкана разлетается в разные стороны.

– Вот чёрт, прости, – протараторив, бросаюсь всё собрать и как можно скорее поймать такси.

Кажется, сегодня я мечу завоевать почётные несопоставимые титулы «Мистер Неприятность» и «Мистер Удача», как бы к ним не прибилась ещё парочка идентичных.

Если судить по улыбке, предназначенной мне, девчонка вовсе не против повтора сценария. В моих планах нет ничего подобного. Я игнорирую получаемые недвусмысленные намёки и, собрав с кафеля всё, что удалось найти, вручаю хозяйке и делаю ноги, забыв о произошедшем, как только оказываюсь на улице. В спешке надеваю куртку и пытаюсь поймать такси, в то же время набираю сообщение Джейн: Ты уже освободилась?

Спустя минуту получаю несколько вопросительных знаков, и до меня наконец-то доходит.

ГРЁБАНЫЙ ВТОРНИК.

Мы договаривались на среду.

Мистер Неприятность.

Мистер Удача.

И-и-и-и… барабанная дробь «Мистер Беспорядок».