Из истории русского сундучного промысла (XVIII – XX вв.). Сборник научных статей

Несмотря на то, что русский сундук может рассматриваться как ценный исторический источник, этой теме до сих пор не было посвящено ни одного специального исследования. В научной литературе встречаются сведения о сюжетах росписи, так или иначе связанных с историческими событиями, например, со штурмом Нотебурга (1702 г.), информация о костюмах иностранцев, изображенных на оборотных сторонах крышек северных ларцов; причина появления некоторых особенностей росписи сундуков и ларцов видится исследователями в отношении старообрядцев к Петру I83. Тем не менее, роспись на сундучных изделиях Русского севера – самостоятельная область исследований, поэтому проблема, обозначенная в названии настоящей публикации, ей далеко не исчерпывается.

Цель статьи – характеристика русского сундука как исторического источника84. Задачи – введение в научный оборот новых сведений. При работе использовались сведения из специальной литературы, материалы Российского государственного исторического архива (г. Санкт-Петербург) и Государственного архива Свердловской области (г. Екатеринбург). Материалом исследования стали произведения из коллекции Русского музея и некоторых других отечественных и зарубежных музеев.

Рассматриваемая тема почти безгранична. Публикация ни в коем случае не претендует на решение всех проблем и вопросов, связанных с ней. Сегодня можно отметить лишь несколько основных аспектов, точнее, выделить направления, по которым могут проводиться дальнейшие исследования.

* * *

В качестве вступления необходимо сделать несколько замечаний, которые представляются важными для дальнейшего изложения.

Научная познавательная ценность русского сундука определяется тем объемом информации, который он может дать о культурной и социально-экономической жизни прошлого. Большинство сундучных изделий – плоды сложного технического и художественного процесса. Несмотря на то, что каждый сундук был создан в определенное время и в определенном месте, следует подчеркнуть, что сундук (или шкатулка) – ценный комплексный источник, который позволяет судить о его производственно-технологической и художественной сторонах. Поэтому при изучении его истории, а тем более реконструкции конкретных видов изделий, необходимо обращение к другим видам и жанрам искусства, особенно иконописи и миниатюре. Даже сохранившиеся детали сундуков могут многое сообщить о количестве мастеров, их технических и художественных приемах, инструментах и проч. При этом не только сундуки сами по себе, но даже их состав, количество и декоративное оформление могут дать ценную информацию, например о состоятельности и принадлежности к определенному социальному слою их владельца85. Для удобства изложения рассмотрим несколько основных аспектов темы.

1. Надписи и клейма на сундуках и шкатулках

Они встречаются не только на внешних, но и на внутренних поверхностях предметов. Надписи обычно связаны с конкретными событиями, например, участием в выставке или свадьбой. Их можно разделить на четыре вида: 1. надпись, свидетельствующая об авторе; 2. надпись, свидетельствующая о том, для кого изготовлялся сундук или шкатулка; 3. надписи, связанные с участием изделия в выставках; 4. хозяйственные надписи. Это деление условно. Например, надписи с фамилией могут свидетельствовать и об авторстве и об участии в выставке, надписи с названием завода также могли быть сделаны в связи с участием изделия в выставке. Однако предложенное деление позволяет точнее охарактеризовать весь комплекс надписей, сохранившихся на изделиях русских сундучников.

В собрании Русского музея находится погребец, украшенный листами «мороженой» жести янтарного цвета86. Его края обиты полосами золотистого цвета с геометрическим орнаментом, выполненным в технике тиснения (ил. 15). Тонкие полосы образуют на крышке и на всех сторонах узор в виде клеток. На погребце – ярлычок «Пермская». На дне вещи – надпись карандашом: «Мастер О. П. Лаптевъ». Известно, что в Нижнем Тагиле, на Старо – базарной улице, на рубеже XIX – XX веков существовало сундучное заведение Осипа Поликарповича Лаптева. Эта была крупная «фабрика», участвовавшая в выставках. В каталоге Всероссийской кустарно – промышленной выставки в Петербурге (1902) значится: «Осип Агапович Лаптев. В мастерской работают: один из состава семьи хозяина и 2—3 постоянных рабочих, не считая мастеров детальщиков, берущих работу на дом за сдельную плату. Ежегодно изготовляется Лаптевым шкатулок, погребцов и сундуков на сумму до 3000 рублей. Сбываются изделия на Ирбитской и Нижегородской ярмарках…»87.

Ил. 15. Погребец. Мастерская О. П. Лаптева. Конец XIX века – до 1902 года, Нижний Тагил. Дерево, железо, жесть, «мороз» по жести, литье, гравировка, столярная работа (инв. № М-137, ОНИ ГРМ).

Другим примером может быть сундук, бытующий до нынешнего дня в семье В. И. Третьякова из деревни Боярка Свердловской области88. Сундук представляет стандартную продукцию уральских мастеров. На внутренней поверхности крышки – надпись карандашом «Густомесовъ». Мастерская Александра Тимофеевича Густомесова существовала во II половине XIX – начале XX века в Верхотурском уезде, в селении Петрокаменского завода. В производственной документации за 1898 год89 есть сведения о продукции Густомесова. Кроме того, в статической литературе мастерская упоминается в 1908 году: в ней работали два наемных мастера, продолжительность рабочего времени – семь месяцев в году90.

Таким образом, рассмотренные надписи позволили связать изделия с конкретными мастерами. Сведения в специальной литературе, которые дали представление о масштабах производства в этих заведениях, позволили ввести их контекст общей истории сундучного промысла.

Как исключение следует назвать сундук мастера М. Хмелева (ил. 16). Он хранится в отделе народного искусства Русского музея91. На крышке, в картуше из двух рокайлей, – гравированная надпись «1787 Сибирь НЕ..за..да М. М. Хмелевъ». Сундук представляет высококлассное художественное произведение. Орнаментальные мотивы разнообразны: сеточка с кружком в центре, овальные углубления, подчеркивания изгибов листьев точечной линией, изображения льва, птиц, дельфинов и т. д. Орнамент соответствует гравированному украшению демидовской медной утвари и посуды XVIII века.

Ил. 16. Сундук. Мастер М. Хмелев. 1787, Невьянск. Дерево, медный сплав (латунь), чеканка, гравировка, литье, столярная работа (инв. № М-701, ОНИ ГРМ).

Надо отметить, что уникальность этого сундука не только в отсутствии аналогов ему и высоком художественном уровне. Надпись была выполнена непосредственно автором и мастерски вплетена в орнамент. Она стала частью украшения сундука. Для уральского сундучного промысла художественность надписи – редчайший случай, обычно надписи просто передают информацию о мастере, времени и месте создания изделия. Сундук М. Хмелева – свидетельство тесных связей между различными областями прикладного искусства Урала XVIII cтолетия и, кроме того, источник для дальнейших изысканий краеведческого характера.

Следующим типом надписей являются те, что свидетельствуют об адресате произведения. Они чаще всего встречаются на свадебных сундуках. В качестве примера – сундук из коллекции Невьянского государственного историко-архитектурного музея92. Крышка, боковые и передняя стенки украшены «морозом» с полосами «в сетку», полосками с чеканным и гравированным орнаментом. На передней стенке полоски и треугольники декорированы в технике просечки с подложенной тканью желтого цвета. На лицевой стороне по нижнему краю в фигурной рамке выбита надпись: «Анна Александровна Белекеева». Этот сундук был изготовлен невьянским мастером М. Г. Тарасовым для своей жены93. Сундук не только стал свидетельством родственных связей, но и является образцом изделий конкретной сундучной мастерской. Это позволило выявить художественные особенности ее продукции, найти аналогии.

Другим примером может быть сундук из коллекции МЗ «Горнозаводской Урал» (г. Нижний Тагил)94. Он изготовлен мастером Головановым. Сундук имеет значительные размеры, обит жестяными листами с сюжетной росписью. Она включает в себя многофигурные композиции с изображениями женщин, мужчин и детей в костюмах XIX столетия. Сценки разделены широкой полосой золотного трафаретного орнамента. На боковых сторонах сундука – растительный орнамент. Углы обиты полосами металла с изображениями гирлянд. На крышке – надпись: «Анны Николаевны Головановой». Рассмотренный сундук – источник биографических сведений о тагильском мастере и его семье.

Об участии мастерских в выставках свидетельствуют надписи, расположенные, как правило, на дне изделий. Это могут быть чернильные надписи с различными номерами, указанием губернии и завода, ценой изделия. Зачастую они имеют отношение к Всероссийской кустарно-промышленной выставке, проходившей в Петербурге в 1902 году.

Следует также упомянуть о хозяйственных надписях. Они связаны со временем посева и сбора урожая, скотоводством. Иногда указывались важные семейные даты. Поэтому сундуки в некотором роде можно считать календарями. Указанные даты могут быть очень полезны при датировке изделий. Такие сундуки являются семейными реликвиями, передающимися из поколения в поколение. Многие до сих пор бытуют в домах уральцев95.

Особо надо указать на надписи, встречающиеся на литографических листах, которыми обивались изделия сундучников. Зачастую они гораздо более информативны, чем другие виды надписей, и могут сравниться в этом отношении только с клеймами. Эти надписи имеют рекламный характер. Поэтому они указывают весьма точно фамилию владельца фабрики, на которой были изготовлены жестяные листы с литографией, ее полное наименование и адрес.

Надпись на литографическом листе может служить прекрасным подспорьем при атрибуции изделий сундучного промысла. При наличии соответствующих сведений по истории того или иной фабрики возможно относительно точно указать период создания вещи. Шкатулка из коллекции отдела народного искусства Русского музея96 согласно инвентарной книге была изготовлена в Невьянске в XIX веке (ил. 17).

Ил. 17. Шкатулка. После 1909 – до 1915, Невьянск. Дерево, жесть, медный сплав (латунь), олово, хромолитография, литье, столярная работа (инв. № М-148, ОНИ ГРМ).

Она имеет стандартную прямоугольную форму, разнообразно украшена. На одной из ее жестяных полос обнаружена надпись, от которой сохранились буквы: «Лит… сьвенск… о Г. О. Н-въ П. П. Шу… алова» (ил. 18). В настоящее время она прочитывается как «Литография Лысьвенского горного округа наследников Павла Петровича Шувалова», т.е. свидетельствует о том, что лист был изготовлен на фабрике металлических изделий наследников графа П. П. Шувалова.

Ил. 18. Шкатулка. Деталь: надпись.

Эта фабрика находилась на Южном Урале. Вместе с заводом она составляла единый производственный комплекс. Согласно Отчету Правления округа за 1909/1910 год, в это время на фабрике был начат выпуск литографированной жести97. Нижней границей датировки шкатулки может быть время после 1909 года. Революционные события не прошли стороной и Урал. В 1918 году фабрика и завод были национализированы98. При этом известно, что производство литографированной жести было прекращено на фабрике еще в 1915 году. Можно предположить, что вещь из собрания отдела народного искусства ГРМ была изготовлена в период времени после 1909 – до 1915 года. Стало быть, надпись на шкатулке стала важным источником информации, которая была использована при атрибуции изделия.

Клейма особенно часто встречаются на сундуках, изготовленных во II половине XIX века. После революции 1917 года на сундучных изделиях появились чернильные штемпели артелей и фабрик. Сопоставление маркированных сундуков с данными статистической и земской литературы способствует не только изучению «биографий» конкретных мастерских, но и созданию общей картины развития того или иного сундучного центра. Обилием клейм отличаются уральский и муромский центры. Вероятно, поэтому на сегодняшний момент они относятся к числу наиболее изученных.

2. Международные культурные и экономические связи

Зачастую конструкция и форма русских сундучных изделий может служить свидетельством существования давних культурных и экономических связей с зарубежными странами. В первую очередь речь может идти о Скандинавии, особенно Швеции.

В российских музеях хранятся предметы, которые именуются баулами. Их брали с собой в поездки. Баулы имеют разные размеры. Корпус их цилиндрической формы, крышка находится сверху, на боковых сторонах – небольшие литые ручки. Как правило, такие вещи покрывались кожей или шкурой морских животных, обивались прорезными железными полосами. Спереди находилась фигурная железная пластина, которая защищала отверстие для ключа. В коллекции Русского музея находится подобный предмет, датируемый XVIII веком99. На его поверхности прикреплены пять железных полос с просечным орнаментом, состоящим из ряда «огурцов», спереди – литая петля (ил. 19).

Ил. 19. Баул. XVIII век, Россия. Дерево, железо, кожа, литье, просечка (инв. № М-504, ОНИ ГРМ).

Множество аналогичных предметов, изготовленных в Швеции и называемых сундуками (kista), находится в музеях разных городов этой страны, например, в Кальмаре100. В качестве примера приведем изделие с инвентарным номером KLM 21466. Оно имеет цилиндрическую форму, покрыто кожей тюленя. Сверху прибиты тонкие железные полосы, по краям – широкие. Просечного орнамента на них нет. Посередине находится квадратная металлическая пластина. Замок отсутствует. С каждой стороны – ручка из кованого железа. Внутренняя часть сундучка обита неокрашенной льняной тканью.

Необходимо также упомянуть о шкатулках. Один из их видов – вещи прямоугольной формы, обитые полосами «в клетку» и снабженные фигурными накладками. Русские изделия такого рода были традиционной продукцией мастеров Великого Устюга. Например, шкатулка из коллекции Русского музея101 изготовлена мастером Плисовым в 1834 году. Она имеет скругленные углы и слегка выпуклую крышку. По бокам – две литые ручки. Шкатулка окрашена светло-зеленой краской и обита железными полосами «в клетку». На передней и задней стенках – по три личины с фигурными створками на средних (средняя больше остальных). В центре крышки расположена просечная накладка со створкой, в углах – пластины того же типа. Узор из округлых завитков на фоне фольги. На замке надпись: «Город Устюгъ мастеръ Плисовъ 1834 г.».

Целесообразно назвать и другую шкатулку из того же собрания (датируется XIX веком)102. Она прямоугольной формы, имеет плоскую крышку. Все поверхности обиты тонкими металлическими полосами «в клетку», под которые подложен синий бархат. В углах крышки – квадратные пластины с растительным орнаментом, в центре – круглая пластина. Подобный орнамент, состоящий из переплетающихся завитков, украшает и личину. На крышке прикреплены скобовидная ручка и кольцо. Вещей такого рода делалось в Устюге много, о чем свидетельствует не только коллекция Русского музея, но и других музеев103.

В собрании музея города Кальмар находится подобная шкатулка, которая датируется XVII веком104. Она прямоугольной формы, крышка слегка выпуклая, углы скруглены. Шкатулка обита железными полосами «в клетку». На крышке прикреплена ручка, по углам крышки – пластины с орнаментом, напоминающим лист клевера (под ними – цветные подкладки). На лицевой стороне расположены три замка с фигурными личинами, причем средняя больше боковых. Изнутри шкатулка обита зеленой тканью. Внутренние края стенок окрашены в зеленый цвет.

Примеры совпадений форм русских и шведских сундучных изделий можно продолжать105. Следует отметить, что как в музеях Скандинавии хранятся русские сундуки, так и в российских музейных коллекциях есть иностранные изделия. Таким образом, сундуки – важный исторический источник, свидетельствующий о давних связях между странами106.

3. Эволюция инструментов и технологий

В русском сундучном производстве на протяжении его истории существовало четыре основных конструкции: «саркофаговая», «рамочно-филеночная» (как вариант первой), «ласточкин хвост» и «мануфактурная». В отличие от первой конструкции, рамочно-филеночная была уже работой не плотников, а столяров. Постепенно конструкция становилась менее надежной – мастера начали уделять большее внимание декоративному оформлению сундуков, а не их надежности. Вместо крепления стенок с использованием глубоких пазов и деревянных нагелей распространение получили соединение «ласточкин хвост» и столярный клей. Для усиления конструкции мастера применяли жестяные листы, которые покрывали внешние поверхности сундуков, а также деревянные и железные полосы, находившиеся внутри изделий, и проч. Эволюция технологий была напрямую связана с изменением социально-экономических условий, промысел развивался по пути укрупнения: от мелких частных заведений к фабрикам. Для того чтоб выдержать конкуренцию, сундучники были вынуждены производить большое количество изделий (при этом имели место попытки механизировать производство), что пагубным образом сказывалось на их качестве. Именно эти изменения, ставшие следствием исторической необходимости, и отразили русские сундучные изделия.

Вывод

Сундук существовал на протяжении столетий, при этом играл важную роль в культурной и экономической жизни России. В нем как в зеркале отражались изменения в хозяйственной жизни страны, факты культурного взаимодействия между государствами, эволюция инструментов и технологий. Поэтому сундук следует рассматривать как ценный исторический источник, в этом качестве он достоин дальнейшего изучения.

Опубликовано: Русский сундук как исторический источник//Традиции и современность. – 2022. – №28. – С. 72 – 80.

Уральский сундучный промысел на российских выставках II половины XIX – начала XX века

В научной литературе, посвященной истории сундучного производства Урала, упоминания об участии уральских сундучников в выставках встречаются часто. Называются конкретные выставки, экспоненты и изделия, которые они представили. Как правило, исследователи перечисляют следующие выставки: Сибирско-Уральскую научно-промышленную (Екатеринбург, 1887), Казанскую научно-промышленную (1890), XVI Всероссийскую промышленную и художественную (Нижний Новгород, 1896), Всероссийскую кустарно-промышленную (Санкт-Петербург, 1902) и Кустарно-сельскохозяйственную (Нижний Тагил, 1908)107. Однако ни в одной из работ не содержится анализ приводимой информации. Например, нет ответов на вопросы: кто именно принимал участие в выставках, каковы были причины этого, отражало ли участие в выставках текущее положение сундучного промысла и его значение для кустарной промышленности Урала (и России в целом), были ли активны уральцы как экспоненты выставок на фоне представителей других центров производства, какое влияние оказывали выставки на развитие сундучного промысла и т. д. Следует подчеркнуть, что в работах названных специалистов вопросы участия уральских сундучников в выставках имели косвенное значение и поднимались лишь в связи с другими проблемами. Теме, заявленной в названии настоящей статьи, не было посвящено самостоятельного исследования.

Цель публикации – определение основных особенностей выставочной деятельности уральских сундучников во II половине XIX – начале XX века. Задачи – обобщение и анализ информации выставочной литературы (каталогов, указателей и проч.), введение новых данных в научный оборот. При работе использовались сведения Российского государственного исторического архива (г. Санкт-Петербург).

* * *

Одно из первых указаний на участие уральских сундучников в выставках – это сведения о мастере Андрее Петровиче Карманове, приводимые профессором М. Я. Киттары в «Обозрении Санктпетербургской выставки…». Она была организована в 1861 году. Исследователь упоминал «сундуки деревянные, обитые жестью, крестьянина А. П. Карманова (из Невьянского завода Пермской губернии), очень хорошей работы»108. Вероятно, наград мастер не получил, поскольку его фамилия не встречается в списке награжденных экспонентов.

Следующим крупным смотром, на котором появились уральские сундучники, стала Сибирско-Уральская выставка 1887 года, которая состоялась в Екатеринбурге. Она проводилась «для ознакомления публики с результатами научных исследований, с продуктами промышленности Сибири и Урала, и для устройства постоянного помещения для музея Уральского общества любителей естествознания»109. А конкретно кустарный отдел устраивался «с целью поднятия кустарных промыслов на надлежащую высоту, знакомства публики с разнообразием их, в видах распространения кустарных изделий в наибольшем количестве, чем то, какое они имели»110. По каталогу в Кустарном отделе значился 841 экспонент, по данным О. Е. Клера – 1675, в т.ч. 1196 участников из Пермской губернии. Наибольший вклад принадлежал Екатеринбургскому уездному земству (500 экспонентов)111.

Сундучный промысел предстал мощной промышленностью с развитым разделением труда, при котором множество мелких («детальных») мастерских зависело от «центральных» заведений, производивших окончательную сборку сундуков112. Хозяева этих «фабрик» раздавали материал кустарям, получали от них детали будущих сундуков (петли, замки, ручки и проч.), затем сбывали последние на ярмарках: Нижегородской, Ирбитской, Ишимской, Крестовской, Шадринской, Камышловской и Троицкой. Известный исследователь кустарной промышленности, земский статистик Е. И. Красноперов писал: «Сундучное производство старинное, почти исключительно сосредотачивающееся в Невьянском и Быньговском заводах»113. Существовали «фабрики» со столетней историей114. На выставке было представлено множество сундучных мастерских: Г. П. Алексеева, С. И. Баранникова, В. И. Белова, Ф. П. Белова, С. Ф. Богомолова, А. Е. Ведунова, А. Е. Данилова, П. Я. Кокушкина, В. И. Меринова и многих других115. Надо особо отметить, что это были не только «центральные», но и «детальные» заведения. П. Я. Кокушкин и В. И. Меринов были награждены медалями.

Представление о внешнем виде сундуков и шкатулок, о том, как они экспонировались, может дать фотоснимок В. Л. Метенкова (фото 1)116. Изделия поставлены «горками». Снизу располагаются большие «зеркальные» сундуки или сундуки, декорированные «морозом» по жести, сверху – шкатулки, украшенные таким же образом117.

Фото 1. В.Л. Метенков. Вид части зала, где размещался кустарный отдел выставки (1887).

По мнению Е. И. Красноперова, сундучный промысел в то время играл весьма значительную роль в культурной и экономической жизни Среднего Урала. Земский статистик называл его «одним из лучших украшений кустарной промышленности нашего края»118. Исследователь полагал, что учреждение склада для сбыта изделий, организация артели и предоставление кредитов кустарям может быть действенным средством помощи сундучному промыслу. Также Е. И. Красноперовым упоминался сундучный промысел в деревне Синицыно Кунгурского уезда, основателем которого в середине XIX века стал крестьянин Давид Иванович Калинин. Он научился этому делу в Невьянске и Нижнем Тагиле.

Таким образом, на Сибирско-Уральской выставке сундучный промысел был впервые представлен с достаточной полнотой. Это позволило исследователям дать справедливую оценку ситуации, сложившейся в нем в 1870—80-е годы.

В 1890 году в Казани состоялась научно-промышленная выставка. В ней приняли участие и уральские сундучники: А. С. Алексеев, П. Я. Кокушкин, А.М., Д.И., П.А. и М. Е. Селянкины, братья Розановы, М. Д. Синицын и И. Г. Штукин. Последние три экспонента представляли город Пермь, Кунгурский уезд и город Кунгур (соответственно). Следует отметить, что названные лица, это, по большей части, – первые имена в уральском сундучном промысле, хозяева крупнейших мастерских. П. Я. Кокушкина современники именовали сундучным королем. Таким образом, уже при перечислении экспонентов-уральцев становится очевидным, что сундучный промысел предстал на выставке в ограниченном виде. Кроме того, «предположено было, чтобы кустарная промышленность Пермской губернии была выражена на Казанской выставке в немногих, но лучших образцах [курсив мой – Г.П.] всех тех отраслей промышленности, какие в каждом уезде представляются, на основании имеющихся исследований, более или менее значительными»119. Масса мастеров-«детальщиков» и некоторые крупные хозяева заведений на выставке отсутствовали.