Колыбель

– Хотя бы мирные жители сидят по норкам, – произнесла Эллениэль, наблюдая за двигавшимися к стенам города осадными башнями.

– Я думал, у правителя будет больше мозгов – отозвался Архахаар.

– Жаль, что мы остались в стороне – покачала головой эльфийка.

– Улирцы решили, что это их дело, – произнес Вас, – хорошо хоть разрушение стен доверили.

Башни магов подползли на необходимое расстояние и остановились. Имперцы пытались повалить их крючьями, но крючья не могли зацепиться за ровные стены, а шесты и багры не доставали. Попытки поджечь башни так же не увенчались успехом, сырое дерево никак не желало заниматься. Раздался громкий треск и по стенам города побежали трещины. Камень сопротивлялся магии, но не долго, через несколько мгновений часть стены обрушилась, погребая под обломками своих защитников. Маги в голубых плащах направили взметнувшееся облако пыли вглубь города. Стоявшие чуть позади башни резко рванули вперед и упавшие мостки зацепились за края стены. По ним на головы ошарашенных имперцев хлынул поток улирских воинов. Одновременно, через пролом в город ворвались штурмовые отряды. Порывы ветра доносили крики, стоны и звон оружия. К полудню улирцы уже контролировали весь город. Оставшиеся в живых и не пожелавшие сложить оружие имперцы забаррикадировались во дворце правителя.

Дворцовая площадь кишела войсками, то тут, то там мелькали разноцветные плащи магов. Крыши соседних домов были заняты отрядами лучников. Оттеснив парламентера, к запертым воротам подъехал одетый в улирский армейский мундир Архахаар. Над его головой развевался зеленый флаг парламентера. Навстречу ему вышел седоусый имперец в мундире полковника.

– Мы взяли город, – ровным голосом сообщил Архахаар, – сопротивление подавлено. К сожалению, вы не воспользовались нашим предыдущим предложением, в результате чего пролилась кровь. Теперь мы требуем от вас безоговорочной сдачи.

– Во дворце есть женщины, дети и старики. Можем ли мы просить сохранить им жизнь?

– Улир не воюет ни с детьми, ни с женщинами, ни со стариками. Они останутся живы, если не окажут сопротивления.

– Офицеры примут смерть, как подобает воинам, но прошу пощадить простых солдат.

– Любой, кто сложит оружие останется в живых, независимо от того, солдат это или офицер. Желающие смогут получить подданство Улира, остальных просто вышлют в Единую империю.

– А остальные? Жрецы, чиновники?

– Их судьбу определит народ междуречной провинции. Если их признают невиновными в преступлениях против народа, то им так же предложат выбор между подданством и высылкой.

– В таком случае мы сдаемся.

– Подождите, а почему сдачу обсуждают военные, а не правитель сатрапии?

– Правитель так горевал, что бросился на нож. Теперь он в садах Единого.

– Полагаю, что проделал это он в окружении верных офицеров, которые пытались предотвратить самоубийство, но он проделывал это снова и снова пока не умер.

– Видит Единый, так и было.

– В таком случае, ваша капитуляция принята. Опустите флаг и откройте ворота.

На следующий день, в полдень, в распахнутые ворота Доанга въехал король Карланиус в окружении свиты. Вдоль его маршрута стояли солдаты Улира, по крышам незримо скользили Ночные тени. Жители Доанга встречали монарха криками радости. Процессия въехала в ворота дворца правителя, и вскоре с балкона король обратился к людям, собравшимся на дворцовой площади:

– Дорогие братья и сестры! Пятьдесят лет назад Улир потерял междуречную провинцию. Сегодня я с радостью провозглашаю, что наша полувековая борьба подошла к концу. Отныне вы свободны от ига Единой империи! Я провозглашаю этот день днем освобождения! К вечеру на площади будут накрыты столы, дабы, вы могли отпраздновать. Своим указом, я повелеваю признать каждого, не изъявившего желания сохранить подданство Единой империи, подданым Улира. Я повелеваю в течение десяти лет брать с жителей междуречной провинции лишь половину от причитающихся налогов! Я повелеваю сохранить жизнь всем тем, кто откажется от подданства Улира, но я повелеваю им покинуть улирские земли. Добро пожаловать домой, братья и сестры!

– Хорош твой муженек, подруга, – хихикнула Эллениэль, – рванул гыр знает куда, взвалив культистов на наши хрупкие женские плечи.

– Начальство доклад требует – пожала плечами Кельвирея

– Ну, раз начальство… – протянула эльфийка.

Внутренние ворота распахнулись, пропуская две закутанные в плащи женские фигуры на территорию лагеря для военнопленных.

– Приветствую вас – склонился перед ними в поклоне маг-огневик, – я Актох Освещающий, заместитель коменданта лагеря. К сожалению, господину коменданту нездоровится, он просил передать свои глубочайшие извинения.

– Думаю, мы не будем тревожить господина коменданта – решила Кельвирея.

– Как приказано, пленные встроены.

– Пойдем, посмотрим, – произнесла Кельвирея, поправляя капюшон.

Группами по десять на импровизированном плацу стояли пленные жрецы и воители Единого. Бдительный караул держал мечи наголо, с вышек на пленных взирали маги и лучники. Между рядами пленников прохаживались воины с собаками.

– Максимальная безопасность, у нас тут муха не пролетит – вещал Актох, – двойное заграждение, постоянные патрули с собаками, на всех пленных ошейники из хладного железа, в бараках даганитовая крошка.

– Все пленники выстроены?

– Да, госпожа. Можете приступать.

– Пленники – разнесся над лагерем голос Кельвиреи, – как всем известно, культ Единого запрещен на всех землях Улира и служители его культа должны быть преданы смерти. Тем не менее, король Карланиус проявил милосердие. Вас судил народ междуречной провинции, и суд признал вас невиновными в преступлениях против населения междуречной провинции. В соответствии с указом короля Карланиуса, я от лица короны Улира предлагаю каждому из вас выбор между жизнью на землях Улира и изгнанием. Те, кто отрекутся от культа ложного бога, получат подданство Улира и смогут остаться на землях провинции, остальных ждет изгнание. Каждый из вас сегодня примет решение. Решайте каждый сам за себя, потому, что изменить это решение вы не сможете. Не надейтесь, что вы обманете нас ложным отречением, всякого, кто отречется устами, но не отречется в сердце своем, ждет смерть. Я буду ожидать всех, желающих строить мир с народом Улира в том бараке. Решайте.

– Ты лжешь, колдовское отродье! – закричал один из жрецов, – братья и сестры, не верьте этой колдовской подстилке, Единый защитит своих верных рабов!

Повинуясь кивку Эллениэль, два охранника выволокли жреца и поставили на колени перед Кельвиреей. Девушка сразу почувствовала к нему какое-то отвращение:

– Как твое имя, болтливый жрец? – спросила Кельвирея.

– Мое имя тебе, колдунья, знать без надобности!

– Но оно у тебя есть?

– Конечно!

– Ты лжешь, у тебя нет имени, ты же инквизитор.

Метнувшаяся Эллениэль перерезала глотку инквизитору еще до того, как охрана лагеря успела среагировать.

– Коменданта лагеря сюда, живо! – распорядилась эльфийка, обращаясь к побледневшему Актоху.

– Сию секунду, госпожа.

Пока Актох бегал за комендантом, между рядами пленных прошли маги, внимательно осматривая каждого пленника. Больше инквизиторов обнаружено не было. От прибежавшего коменданта сильно пахло вином. Он заспанно тер глаза.

– И что же видит мое колдунство, – начала Кельвирея, подражая Архахаару, – пока другие воюют, эта тыловая крыса хлещет вино и увиливает от своих обязанностей? Представь себе, вот это тело совсем недавно было инквизитором. Что скажешь, а, господин комендант?

– Я буду говорить с настоящими архимагами, – раскраснелся комендант, – с архимагами, а не с выгоревшей выскочкой, по какой-то причине нацепившей черный плащ.

– В таком случае, бывший комендант, ты под арестом. Актох, ты исполняешь обязанности коменданта.

Из фляжки коменданта в направлении Кельвиреи вылетела струя воды. Рефлекторно исказив пространство, Кельвирея заставила струю пройти выше. Струя лишь сбила капюшон с ее головы. Второе искажение переломало коменданту ноги и он рухнул.

– Ошейник! – распорядилась Эллениэль, держа кинжал возле горла упавшего водного мага.

– Данный маг арестован за измену – произнесла Кельвирея, закрывая голову капюшоном, – представление закончено, дамы и господа пленники. Все желающие отречься приглашаются в палатку.

Кельвирея сидела в палатке, стараясь максимально отрешиться от происходивших снаружи событий. Иногда в палатку заводили жреца или воителя, и они произносили слова отречения. Некоторые из них кривили душой, другие говорили от чистого сердца. Когда Кельвирея чувствовала ложь, она подавала знак охране и лгуна выволакивали из барака, после чего следовал короткий булькающий всхлип и стук упавшего тела.

– Привет, подружка, – услышала женский голос задремавшая девушка. Она оглянулась и заметила напрягшуюся Эллениэль. Потом ее взгляд упал на говорившего, вернее, на говорившую. Перед ней стояла девушка, одетая в портепанную форменную одежду воительницы.

– Ва… Валесия! – выдохнула Кельвирея, снимая капюшон и делая знак Эллениэль, что все в порядке.

– Довелось свидеться. Я-то думала она в столице, а на самом деле к магам переметнулась – в своей бесцеремонной манере заявила воительница.

– Сколько лет прошло, Вал? Как ты здесь очутилась?

– Два года, Кель. Два года назад меня сюда выслали.

– Выслали?

– Ага. За ересь. Сама-то как? Смотрю, за два года в архимагессы выбилась.

– За год выбилась, не за два. Еще замуж успела выскочить.

– Ну, ты, подруга, даешь! Я, собственно, к тебе по делу.

– Ко мне тут все по делу ходят. А кто не по делу, тот потом долго не живет.

– Видела. Я Валесия, отрекаюсь от ложного учения Единого.

– Принято, – выдохнула Кельвирея, – свидетельствую искренность твоего отречения. Ты подожди меня, как закончу, пойдем что-нибудь перекусим.

– Так я последняя. Остальные определились.

– Тогда в барак коменданта, очень жрать охота.

– Ругаешься хуже пьяной солдатни.

– Что ж поделать, если один из твоих друзей лохмат, предпочитает палицу и хорошую жратву. Эль ты с нами?

– Я бы тоже перекусила.

– Вот и отлично.

Глава 25

– Так, Вал, давай, выкладывай – произнесла насытившаяся Кельвирея.

– Что выкладывать? – не поняла воительница.

– Рассказывай, как жила, что было интересного за последние два года.

– Рассказывать особо нечего, два года назад взяли меня инквизиторы за ересь, потом был суд. По приговору сослана в сатрапию Доанг без права на помилование. Земли сатрапии покидать мне запретили, а, в целом, приговор был на редкость мягкий.

– Да уж. Обычно еретики на костре свою жизнь заканчивают. Что за ересь-то была?

– Нелюдей равными признавали, считали их заблудшими, мол принесем им учение Единого и они прозреют.

– Что-то я про это ничего не слышала…

– Нас быстро повязали, а ты в то время в столице была.

– Я рада, что ты уцелела.

– Кель, давай, не томи, рассказывай как сама!

– Когда ты исчезла, я очень удивилась, но мне сказали, что тебя перевели в другую сатрапию. Я скучала!

– Скучала она, давай не тяни, про жизнь рассказывай.

– Прошлой весной я своего будущего мужа чуть не прирезала. Уж не знаю, что там в его голову ударило, но он меня выходил, потом еще раз от смерти спас. Потом со своими друзьями познакомил, теперь они и мои друзья. Потом я стала магессой. Кстати, познакомься, Видящая Эллениэль Отолариннэ, младшая ветвь правящего рода, тень Владыки, хранительница Леса. Эль, это моя подруга Валесия, мы в одном храме воспитывались.

– Опаршиветь мне на этом самом месте! В смысле, очень рада знакомству.

– Я тоже – кивнула Эллениэль.

– Кель, остальные друзья такие же важные персоны?

– Что-то вроде того. Вас Исцеляющий, Гас Сотрясающий, Тарлак, вождь племени горных баранов.

– Опаршиветь! Ты еще скажи, что с Архахааром дружишь.

– Я за ним замужем!

– Опаршиветь и не встать! Ты жена того самого Архахаара?

– Да, подруга. Того самого.

– Просто убила на месте! – произнесла Валесия, залпом выпив кружку вина, – и что дальше делать?

– Ты больше не пленница, можешь идти куда хочешь, и жить, как хочешь.

– А можно… – замялась Валесия, а потом резко выпалила – можно с тобой остаться?

– Мы маги, Вал. Мы ходим по Граи дорогами, которые для людей недоступны. Если захочешь, мы найдем тебе хороший дом здесь, в Улире. Я обещаю, мы будем твоими частыми гостями.

– Кель, – всхлипнула Валесия, – я нашла тебя всего половину дня назад, и мы снова расстаемся. Кель, ты сказала, что за год стала архимагессой, может и я так смогу? Все-таки я была второй после тебя.

– Давай проверим, может ты, действительно, сможешь стать магессой – произнесла Кельвирея, накидывая капюшон.

– Давай.

– Госпожа, вы меня вызывали? – в дверях стоял Актох.

– Да, Актох. Вы можете видеть спящий Дар?

– Госпожа, я не целитель и могу ошибиться, но, в целом, да.

– Тогда посмотрите на нашу гостью. Если у вас, пусть даже на самую малость, возникнет ощущение, что в ней спит Дар, сразу сообщите.

– Хорошо, госпожа.

Актох внимательно осмотрел Валесию, потом несколько раз провел рукой над головой девушки.

– Я могу ошибаться, но, кажется, я чувствую спящий Дар.

– Спасибо, Актох, вы можете быть свободны. Я известила братьев.

Не успела закрыться дверь за ошарашенным заместителем коменданта, когда из порталов вышли Вас и Гас.

– Кель, Эль, надеюсь у вас была веская причина нас побеспокоить – выпалил Гас.

– Даже две, – ответила эльфийка, – во-первых, Кельвирея арестовала коменданта лагеря за измену, этот человек так халатно исполнял свои обязанности, что в лагерь под видом жреца попал инквизитор. Мало того, он, будучи пьян, посмел напасть на Кель.

– Кель, с тобой все в порядке? – засуетился Вас, а Гас сжал кулаки.

– Со мной все в порядке, а эта пьянь кричит в камере, я ему ноги переломала и, кажется вместо костей там у него мелкое крошево. И еще одна причина. Вас, посмотри, пожалуйста, на нашу гостью, Актох Освещающий подозревает у нее наличие спящего Дара.

– Дар, безусловно, имеется. Очень похоже на стихию земли, а учитывая форму воительницы, по-моему, у Гаса будет новый очаровательный студиозус.

– Как я понимаю, госпожа… – начал Гас.

– Валесия – представилась воительница.

– Госпожа Валесия уже знакома с Кельвиреей.

– Да, Гас, – ответила Кельвирея, – мы выросли вместе, Вал была второй в сатрапии.

– Итак, госпожа Валесия, вы решили податься в маги. Весьма похвально, Цитадель приложит все усилия, чтобы сделать из вас боевую магессу.

– Я буду очень стараться.

– Вот тебе и на! Вся компания в сборе, только Тара не хватает – удивился появившийся в комнате Архахаар.

– Чтоб мне сдохнуть, не сходя с места, настоящий Архахаар! – выдохнула Валесия.

– Ага, мое колдунство настоящий Архахаар, а ты кто?

– Дорогой, – повисла на шее мужа Кельвирея, – пока тебя не было, тут столько всего произошло. Познакомься, моя подруга детства и будущий студиозус Цитадели Валесия. А еще я одному магу ноги переломала.

– Рад знакомству. Друзья Кель и мои друзья. Что там с магом?

– Кельвирея отстранила коменданта лагеря за то, что инквизитора переодетого прошляпили. Он был пьян и вспылил, магией ударил – коротко доложила Эллениэль.

– Я этому гыкаку болотному оставшиеся кости переломаю!

– Ар, мы разберемся сами, – вмешался Вас, – комендант обвиняется в измене, в нападении на архимага. Поверь, переломанные кости для него это меньшее из зол.

– Ну, ладно.

– Ар, дорогой, – прервала неловкую паузу Кельвирея, – помнишь про блоки на моем сознании?

– Да, я подозреваю, что они формируются из-за регулярного поклонения Единому.

– Ты не мог бы посмотреть сознание Валесии?

– Легко. Валесия, давай я тебе вкратце поясню. Как я предполагаю, из-за регулярного поклонения Единому в сознании человека формируются некие запреты. Они не дают полноценно усваивать и осмысливать информацию, если она идет вразрез с учением Единого, возможно, они как-то блокируют и Дар. Я могу снять эти запреты. Процедура быстрая, безболезненная и абсолютно безопасная. Согласна?

– Если это сделает меня колдуньей, то да.

– На счет три ты уснешь и проспишь до рассвета. Один, два, три.

– Раз уж все в сборе, давайте подведем итоги нашей небольшой войнушки – предложил Архахаар когда спящую Валесию вынесли. Все согласно кивнули.

– Итак, основные боевые действия завершены, сатрапия Доанг больше не существует. С пленными мы закончили, первые колонны депортируемых уже направляются к границе. Что с берегом Донан?

– Тени присматривают – коротко ответила Эллениэль.

– Мы уничтожили броды, а так же привели в негодность несколько мест, пригодных для организации переправы – доложил Вас.

– Стены и башни форта, прикрывающего мост, завершены, улирцы обживаются. На границе два полка – сообщил Гас.

– Хорошо. Король Карланиус очень доволен, местное население практически поголовно приняло подданство Улира. Имущество и земли тех, кто погиб за империю или был выслан, переданы местным общинам. Драконы довольны, хаотические эманации над междуречной провинцией сошли на нет, так же они зафиксировали незначительное ослабление хаоса над землями империи.

– Мы с легкостью выиграли эту войну, – задумчиво произнесла Эллениэль, – но мы поставили на доску все имеющиеся фигуры. Теперь имперцы знают, что эльфы, тролли и маги открыто выступили против них. Предполагаю, что и наличие еще двух черных плащей им известно.

– Да, Эль, наш друг сообщил, что имперцы знают о четырех архимагах.

– Остальные сатрапии были присоединены так давно, что повторить трюк с местным населением не получится. К тому же у нас нет реки под рукой.

– Мы что-нибудь придумаем. Есть у меня одна задумка, ближе к осени надо будет собраться и хорошенько обсудить.

– Тогда пока отдыхаем и занимаемся своими делами? – уточнил Гас.

– Да. Давненько я не спал в собственной постели – потянулся Архахаар, – вот завтра переправите Валесию в Цитадель и отдыхать.

– Насчет Валесии, – вмешалась Кельвирея, – ты ведь убрал блоки.

– Да, были такие же грубые блоки, как и у тебя. Правда они были намного слабее, стоило их чуток пошевелить и порядок.

– Вал всегда отличалась вольнодумством, да и за языком особо не следила. Не удивительно, что она ударилась в ересь.

– А с этого момента поподробнее, любовь моя. Что за ересь?

– Считали, что нелюдям надо нести учение Единого. Мол, они не плохие ребята, просто заблуждаются.

– Как я полагаю, недолго музыка играла, и их вскоре переловили.

– Да. Валесию вот выслали в Доанг.

– Хорошо. Раз возникают ереси, значит, у кого-то в голове имеются мозги. Надо будет с начальством перетереть. А пока давайте баиньки. Надеюсь, в этом бараке найдется несколько коек.

– Как вернемся домой, не особо надейся, что будешь спать в своей постели – прошептала Кельвирея на ухо Архахаару.

Глава 26

– Я хочу знать, как мы потеряли сатрапию Доанг, от начала и до самого конца! Говори стратег! – приказал император Единой империи Сарпий седьмой.

– Ваше императорское величество, господа храмовники. Многое из того, что я сообщу, всем здесь присутствующим уже известно. Как докладывает разведка, зимой король Улира Карланиус провел несколько советов с доверенными генералами и советниками. Нашим людям не удалось выяснить, что обсуждалось на этих встречах, но они клянутся, что кроме улирцев в кабинет короля никто не входил. Я считаю, что помимо улирцев на этих встречах присутствовали и эмиссары от магов и эльфов. Далее, дождавшись разлива Донан и Анга, маги переправили штурмовые группы улирцев на земли сатрапии. Улирцы захватили два форта, после чего маги навели переправы и на наши земли вступили основные части войск Улира. Я предполагаю, что выбор времени атаки был не случаен, вышедший из берегов Анг затопил часть дорог, соединявших пограничные форты и гарнизоны, что не позволило нашим офицерам перебросить подкрепления к атакованным фортам. Как вам известно, часть гарнизонов была вырезана в ночь перед атакой. Выжившие солдаты, которым удалось вернуться под сень Единого, рассказали, что ночью ворота были заперты, а на стенах находился караул. Я предполагаю, что к резне приложили руки Ночные тени либо боевые маги. С потерей фортов мы никак не могли помешать переправе. Улирцы атаковали с минимальным перевесом. С нашей стороны имелось пять полков и половина полка рекрутов, со стороны улирцев вторглось шесть полков и экспедиционный корпус. Все наставления по стратегии и тактике указывают, что нападать с подобным перевесом это чистая авантюра. К сожалению, в наставлениях не учтена магическая поддержка. В ближайшее время это будет исправлено. Заручившись поддержкой местного населения, улирцы осадили столицу сатрапии город Доанг. Правителю сатрапии удалось укрыть уцелевшие войска за стенами города, они закрыли ворота и стали ожидать подхода подкреплений. Улирцы потребовали сдачи города, обещая сохранить всем жизнь, но, верный своему долгу и присяге правитель отказался. Тогда, спрятавшись внутри осадных башен, маги подобрались к стенам и просто их обрушили. Выжившие укрылись во дворце правителя. Поскольку дальнейшее сопротивление не имело смысла, правитель бросился на нож, а лишенные руководителя офицеры приказали солдатам сложить оружие. Теперь вернемся немного назад. Согласно приказаниям, два полка выдвинулись к Донан. Они должны были перейти через единственный мост, оставить возле него часть солдат, после чего ударить по улирцам. Так же на встречу им к мосту выдвинулся неукомплектованный полк рекрутов. Улирцы никак не могли их опередить, но опять вмешались проклятые колдуны. Они перебросили экспедиционный корпус, примерно, пять сотен солдат, троллей и магов прямо к мосту. К ним присоединилось около двух сотен эльфов. Эти силы заблокировали проход по мосту. Подошедшие полки были вынуждены штурмовать мост. Часть экспедиционного корпуса ударила по подходившим рекрутам и разбила их, понеся незначительные потери. Я не виню ни рекрутов, ни офицеров, они сражались, как могли, но разница в выучке была несопоставима. В конце первого дня сражения за мост наши войска достигли определенных успехов. Мост на всем протяжении контролировался нашими солдатами. На второй день сражения был предпринят решительный штурм укрепления, за которым укрылся экспедиционный корпус. Мы ударили всеми имевшимися в наличии силами, даже спешили кавалерию. Потери были огромны, мы даже захватили вал, но удержаться не смогли. К сожалению, наши солдаты были вынуждены отступить. На следующее утро прибыл отряд магов, и штурм стал просто невозможен. Из четырех тысяч наших солдат оставалось в живых около трех сотен. Потом прибыли улирцы.

– Улирцы укрепили мост?

– Да, мой император.

– В таком случае, мы просто подождем середины лета. Когда Донан обмелеет, мы легко через нее переправимся.

– Увы, мой император, улирцы усвоили преподанный им урок. Маги углубили русло реки, бродов больше нет. Остается либо штурмовать мост, либо переправляться на плотах. Оба варианта неприемлемы, улирцы просто перестреляют наших солдат, а маги добавят.

– Каковы наши потери?

– Мой император, улирцам противостояло семь с половиной полков, то есть пятнадцать тысяч солдат. Мы потеряли одиннадцать тысяч убитыми и отказавшимися от возвращения.

– Серый брат, духовной защитой занимается инквизиция. Как могло так произойти, что часть воинов и жрецов решили осесть в Улире?

– Мой император, король Улира объявил, что любой отринувший свет Единого воитель или жрец могут принять подданство Улира. Такое же предложение было сделано солдатам и офицерам.

– Куда смотрела инквизиция?

– Указ мерзкого Карланиуса требовал убивать инквизиторов без суда и следствия.

– Я не поверю, что твои люди не смогли переодеться.

– Братья пробовали смешаться с местными и военнопленными, но маги их обнаруживали и убивали. Мне больно это признавать, но видит Единый, инквизиция никак не могла предотвратить отречение от истинной веры.

– С другой стороны, часть отреклась лишь на словах. Их сердца озарены светом Единого. Теперь у нас будет много глаз и ушей.

– Мой император, многие надежные люди получили секретный приказ о мнимом отречении. Его святейшество отпустил им грех лжи, проведя специальное богослужение. К сожалению, колдуны нас переиграли. Двое архимагов присутствовали при отречении, они указали на наших людей и их прирезали.

– Что можешь сказать об отступниках, серый брат?

– Многие из предавших Единого жрецов и воителей были в свое время высланы из центральных сатрапий за ересь. Им была дарована жизнь, дабы служением своим они оправдали эту милость. Они же, вместо того, чтобы раскаяться, совершили самое мерзкое преступление.