Колыбель

– Понимаю.

Утром Архахаар и Кельвирея объехали лагерь. В центре лагеря стоял палаточный городок, окруженный небольшим валом земли. Со стороны, обращенной к Донан, был прокопан ров глубиной в два человеческих роста и густо усеянный заостренными кольями. Сразу за рвом возвышался крутой вал, сложенный из камней и земли. По верху вала тролли разместили несколько более-менее круглых камней, которые будет очень легко скатить на нападающих. Были заготовлены небольшие камни, пригодные для метания. Со стороны Доанга укрепления были не так впечатляющи, ров помельче да простой земляной вал.

– Пара троллей и лопата заменяют экскаватор – довольно произнес Архахаар, – а еще бульдозер и стройбат.

Привыкшая к непонятным речам супруга Кельвирея просто улыбнулась. Со стороны палаток им махали Эллениэль и Тарлак.

– Мы тут подумали с Таром и я решила – начала эльфийка, – в общем, эльфами командую я, троллями Тар, людьми Кель, а тебе Ар доверяю общее командование и координацию. Есть возражения?

– Возражений нет, – лихо ответила Кельвирея.

– Вот и отлично. Наши прибывают прямо сейчас!

Между рядами палаток возник фрагмент ночного неба, густо усеянный звездами и оттуда, шеренгами по пять стали выходить воины эльфийского леса. Каждый воин нес два полных колчана стрел, длинный лук, пару коротких мечей и объемистую сумку. Эльфы выстроились и синхронно опустились на колено.

– Я, Видящая Эллениэль Отолариннэ, младшая ветвь правящего рода, тень Владыки, хранительница Леса, принимаю командование над данным отрядом. Общее руководство обороной моста осуществляет драк Архахаар, люди подчиняются Благословенной Кельвирее, троллями командует вождь Тарлак. Их приказы надлежит исполнять, словно они исходят из моих уст. Разгружайте припасы и обустраивайтесь.

– Ловиэль расщедрился, – улыбнулся Архахаар, – полторы сотни обоеруких это серьезная сила. Может действительно, как предлагал Карланиус, прогуляться и надрать задницу Сарпию?

– Кто такие обоерукие? – спросила растерявшаяся Кельвирея.

– Мои Ночные тени это разведка, а обоерукие это войсковая элита. В ближнем бою они сражаются двумя мечами.

Тем временем эльфы сгрузили свои сумки в одну из палаток, и над лагерем прозвучала команда «завтрак». Подходившие к палатке солдаты получали по небольшому сухарю и в недоумении отходили.

– Эй, ушастые, а где жратва? – раздался голос особо крупного тролля.

– Малыш, в твоих руках не сушеное дерьмо гыкака, а эльфийская жратва! – ответил Тарлак.

– Дерьмовая жратва, хлеб сушеный с травой гыровой, даже человечку не хватит, мясо где? – не унимался Малыш.

– Эльфы не жрут мяса.

– Но мы-то жрем, если не будет мяса я кого-нибудь из ушастых зажарю.

– Малыш, просто сожри это и до вечера не проголодаешься, – прервал троллью пикировку Архахаар.

– Вот не жрете мяса, поэтому задохлики – подытожил Тарлак, обращаясь к Эллениэль, – даже палицей стукнуть страшно.

– А вот и гости, – произнес Архахаар, указывая на появившиеся на горизонте клубы пыли.

– Думаю, к полудню нападут – согласилась Эллениэль.

Колонны имперцев на ходу перестроились в боевой порядок и остановились. Между их рядов замелькали вестовые. Защитники моста в последний раз проверили снаряжение и оружие, подтянули ремни и замерли в ожидании. Малочисленная кавалерия имперцев разошлась по флангам и на мост ступили первые пехотинцы. По началу, они шагали медленно, но по мере продвижения их скорость возрастала и вот уже по камням моста неслась волна нападавших. Некоторые солдаты спотыкались и падали в реку.

– Лучники! – скомандовала Эллениэль и показавшиеся из-за вала эльфы дали первый залп. Залп смел первый ряд нападающих. Выстрелившие эльфы первого ряда сразу присели, а лучники второго ряда, наоборот, встали, выпуская новый рой стрел. Еще несколько залпов, и имперские пехотинцы остановились, а потом начали отступать, прикрываясь щитами.

– С наскока нас не возьмешь, – довольно произнес Архахаар, – посмотрим, какую тактику они изберут для следующего штурма.

Снова замелькали вестовые, и на мост ступила тяжелая пехота. Закованные в железо пехотинцы несли перед собой большие щиты.

– Не здесь! – раздалась команда Эллениэль и эльфийские лучники выстрелили стрелами с синим оперением. Кельвирея покачала головой, ни одна стрела не могла пробить щит и доспех. Но эльфийские стрелы пробивали и пехотинцы падали.

– Все очень просто, дорогая, – пояснила Эллениэль, поймав удивленный взгляд Кельвиреи, – После выстрела эти стрелы уходят на звездную тропу, а здесь перемещается лишь ее бледная тень, когда тень касается цели, стрела выходит в наш мир. Поэтому против стрел «не здесь» невозможно защититься ни щитом, ни броней.

Так и не прорвавшись, тяжелая пехота была вынуждена отступить. Имперцы атаковали вновь и вновь, пока колчаны не опустели. Ров и вал надежно защищали защитников, но и не давали им выйти на мост, чтобы собрать стрелы. Эльфы с сожалением отложили луки, и отошли за спины людей и троллей.

– У нас проблемы, – пробасил Тралак, указывая на появившихся со стороны Доанга имперцев. Вскоре подбежал дозорный из Ночных теней с докладом:

– Примерно тысяча пеших, в имперской форме и под имперским флагом.

– У них один флаг или два? – спросила Кельвирея.

– Один, Благословенная.

– Это рекруты. Полк не укомплектован и не обучен, поэтому они не имеют собственного знамени.

– Будет не очень хорошо, если они ударят в тот момент, когда до нас доберутся регулярные части, – произнес Архахаар, – предлагаю взять часть резерва и ударить по ним, пока они не перестроились.

– Согласна, дорогой.

– Идите и надерите им задницы, – напутствовала эльфийка, мы с Таром справимся.

– Придерживайте магов до последнего, на территории империи они не могут быстро восстановить свои силы. Тех, кто может лечить до драки не допускать!

Архахаар и Кельвирея ехали на келпи во главе двух сотен бойцов. На флангах скользили Ночные тени и обоерукие, в центре бухали ногами тролли, а между троллями и эльфами двигалась пехота людей. Заметившие противников имперцы замедлились и начали перестроение. Не имевшие достаточного опыта солдаты замешкались и их ряды смешались. Архахаар ударил по центру волной искаженного пространства, сметая копейщиков, следующая волна искажений отклонила стрелы, а третья уничтожила скрывавшихся за спинами копейщиков лучников. Их отряд, перейдя на бег быстро сократил расстояние и ударил по имперцам. Тролли крушили центр, люди прикрывали их спины и расширяли брешь, фланги косили уподобившиеся сумасшедшим мельницам обоерукие. Среди имперцев, словно из-под земли возникали Ночные тени, наносили удары кинжалами и исчезали в толпе. Войска смешались, применять магию стало невозможно, поэтому супруги спешились и, обнажив мечи, ринулись в бой. Архахаар с Кельвиреей рубились рядом и их мечи пели песню смерти. Не пожелавшие оставаться в стороне келпи разрывали имперские доспехи своими бритвенно острыми копытами, откусывали головы и руки, давили рекрутов своими телами, топтали упавших. Битва превратилась во всеобщую свалку. Постепенно начало сказываться превосходство опыта над количеством, имперцы дрогнули, а потом побежали. Их не преследовали. Четверть отряда убитыми и раненными – такой ценой им удалось обезопасить собственные тылы.

К вечеру затихло сражение за мост. Имперцы без опаски передвигались по мосту, но ступить на берег междуречной провинции они так и не смогли. Войска расползлись по лагерям отдыхать зализывать раны. После наступления темноты, повинуясь приказу Эль, в ров бесшумно скользнули Ночные тени. К утру имперские командиры недосчитались многих.

На рассвете, перестроившись и объединившись, поредевшие имперские полки пошли на решающий штурм. Прикрываясь щитами, они поднесли фашины, которыми начали заваливать ров. По снующим, подобно муравьям, по мосту солдатам ударили Архахаар с Кельвиреей. Два огненных мага пытались очистить ров, выжигая прутья, но мокрое дерево занималось неохотно и вскоре они ушли к палаткам, истощив свои силы. Закапавшая из носа кровь остановила Кельвирею, а вскоре после нее отошел и Архахаар, зажимая кровоточащий нос.

– Все, народ, колдунство выдохлось – прогнусавил он, – теперь будет обычная драка с поножовщиной.

– Ар, я предлагаю разделить наших на три части, – произнесла Эллениэль, пытаясь унять носовое кровотечение у Кельвиреи, – пока одни обороняются, вторые будут отдыхать, потом они поменяются местами, третьи в резерве.

– В задницу резерв. Пусть работают двумя волнами.

– Это противоречит воинским наставлениям, дорогой – вмешалась Кельвирея, – войска должны иметь резерв на случай непредвиденных ситуаций.

– Солнце мое, вся наша оборона это и есть непредвиденная ситуация. Подкреплений в ближайшее время не ожидается, а если эти окопаются на нашем берегу… в общем, мы должны удержаться. К тому же, у нас со жратвой полный порядок, а имперцы до сих пор ждут обозы.

– Архахаар прав, – сказал Тарлак, – воины должны драться, а не сидеть позади, как бабы.

– За империю, за Единого! – донесся имперский боевой клич и по мосту хлынула волна нападающих. Бежавшие по бокам марширующей колонны лучники стреляли на ходу. Зарычали разозлившиеся тролли, кто-то из людей упал. Имперцы преодолели ров и начали прилаживать лестницы. Здесь очень помогла нечеловеческая сила троллей, они отталкивали даже заполненные солдатами лестницы, скатывали камни на головы штурмующих. Вот уже появилась над валом первая голова в имперском шлеме. Храбрый солдат прожил совсем не долго, копье улирца вонзилось прямо в его лицо и тело рухнуло вниз, унося с собой оружие своего убийцы. Люди и тролли разили поднимающихся по лестницам, обоерукие и Ночные тени резали и рубили тех, кому посчастливилось вскарабкаться на вал. В моменты относительного затишья первые ряды защитников отходили назад и их сменяли отдохнувшие товарищи. К палаткам несли раненных. Часть из них быстро возвращалась, подлеченная магами, других распределяли по палаткам, а третьим закрывали глаза и оттаскивали в сторону. Маги делали что могли, но их силы таяли и их начали сменять Ночные тени. По мере того, как выбывали из строя люди, росли потери троллей и эльфов. Кельвирея видела как упал тролль с перерезанными подколенными жилами и подбежавшие имперцы буквально изрубили его на части. Вот имперец с отсеченными кистями обхватил обоерукого обрубками рук и прыгнул в ров. Пропитавшаяся кровью земля вала превратилась в скользкую грязь, воины скользили и падали, упавшие рядом с противником уже не вставали. Поначалу напоминавшее шахматную игру сражение превратилось в пьяную кабацкую резню. Имперцы, ранее наступавшие организованными колоннами теперь просто неслись по мосту непрерывным потоком. Четкая смена обороняющихся так же нарушилась, воины бились, пока хватало сил.

– Дела у имперцев идут хреново – отметил Архахаар, сплевывая кровь. Он бил магией при первой же возможности и настолько истощился, что кровь теперь текла не только из носа, но и изо рта, и Кельвирея кое-как смогла его уговорить немного передохнуть. В лазарете хозяйничала осунувшаяся Эллениэль, исцеляя раненных. Ей помогали Ночные тени. Выдохшиеся маги накладывали повязки, уносили умерших, подносили воду. Над палатками витал запах эльфийского дурмана, которым опаивали смертельно раненных, дабы унять их страдания, воняло кровью и кишками. В дальнем углу безостановочно камлала Малара, провожая души умерших троллей к предкам.

– Как дела на валу? – спросила подошедших супругов глава Ночных теней.

– Имперцы прут как саранча – грустно покачала головой Кельвирея.

– Они спешили кавалерию – сплюнул Архахаар, – если мы сможем выстоять, то второго штурма не будет. Как поживает медицина?

– Мы тут гыкаково дерьмо жуем, – выругалась эльфийка, – маги опустели, Ночные тени пока могут лечить, но исцеление людей и троллей требует больше сил. Некоторые умирают, не дождавшись помощи.

– Эль, нам нужны солдаты!

– Лечим.

Архахаар помолчал, собираясь с мыслями, и наконец, решился:

– Боюсь, у нас нет другого выхода, я… вынужден забрать Ночных теней. Прости, если сможешь, Эль.

– Многие умрут, Ар.

– Если имперцы прорвут вал, мы проиграли и тогда погибнут все. Здесь всех просто перережут. Пусть те, кто может передвигаться, помогают другим раненным.

– Я понимаю. Мы идем на вал.

Вид врывающихся на вал Ночных теней придал сил обороняющимся. Одетые в пятнистые зеленые костюмы эльфы не появлялись и не исчезали, они просто бежали, продираясь сквозь сражавшихся и разя сияющими кинжалами направо и налево. Во главе последнего резерва бежала Эллениэль. Рядом с ней махали мечами две машины смерти, носившие имена Кельвирея и Архахаар. Не выдержавшие натиска имперцы стали беспорядочно отступать. Вскоре на валу не осталось ни одного солдата Единой империи. Опустел и мост. Израсходовавшие все резервы имперские военачальники отвели свои войска. Потери сторон были огромны. В экспедиционном корпусе осталась от силы сотня бойцов, способных держать оружие. Имперцев никто не пересчитывал, но рва больше не было, его заполнили тела убитых, воды Донан окрасились в красный, а рядом с валом громоздился второй вал из тел.

Архахаар сидел на голой земле, уставившись на свои руки, Кельвирея баюкала ушибленную руку, ее левый глаз заплыл. Не получившая ни единой царапины Эллениэль сплетала и расплетала свои волосы.

– Мы победили, – тихо произнес подошедший со стороны лазарета и севший рядом Тарлак. На теле тролля белели свежие повязки.

– Как ты, лохматый? – спросила эльфийка.

– Тарлак сильный воин и вождь, шкура толстая, заживет.

– Я рада, что ты жив, – произнесла Эллениэль и поцеловала тролля в щеку.

– Наши голубки приуныли и не радуются.

– Раньше на моих руках была только кровь врагов, и ее было мало, теперь они в крови по самые плечи и часть ее – это кровь союзников.

– Ты не мог поступить иначе – прошептала разбитыми губами Кельвирея.

– Я знаю, солнышко, знаю, но легче от этого не становится.

В закатных лучах по валу бродили похоронные команды. Иногда им попадались раненные, и подбегавшие санитары уносили их в лазарет. Имперцев просто спихивали с вала вниз, не разбирая, живы они или мертвы.

Глава 23

Утром пришли маги. Глаза рябили от сновавших то тут, то там разноцветных плащей. Целители занялись раненными, а красные плащи ударили огнем по телам имперцев. Направляемые голубыми плащами потоки воздуха относили гарь, пепел и смрад горящего мяса в сторону лагеря имперцев и вскоре жалкие остатки двух полков, не выдержав, отошли от моста. Когда погребальный костер прогорел, маги воды направили в ров воды Донан. Маги земли занимались укреплением вала. Он стал существенно выше, ощерился зубцами, а земля уплотнилась до состояния камня. Рядом с мостом из земли медленно вырастали башни.

– Как дела? – начал собрание совета Архахаар.

– Замечательно – ответил Вас, – улирцы на голову разбили один полк и серьезно потрепали еще два. Остальные сломя голову бегут к столице. Улирцев приходится придерживать, маги приходят порталами, бьют имперцев на марше, после чего уходят.

– Население?

– Поначалу боялись и не доверяли, теперь встречают цветами.

– Боевые маги ловят культистов – подхватил Гас, – иногда жители встречают войска не только цветами и выпивкой, но и связанным жрецом. Инквизиторов казним на месте, хотя до этого доходит редко, обычно они сопротивляются до последнего.

– Что со жрецами и воителями? – спросила Кельвирея.

– Местные сами решают, достойны они жизни или нет. Приговоренных казнят, остальных отправляем в отдельный лагерь для военнопленных со всеми мерами предосторожности. Сдавшихся солдат тоже распределяем по лагерям.

– Эль, я знаю, что ты измотана, а тени понесли потери, но нам нужна информация по возможному контрудару имперцев. Сможешь организовать?

– Уже имеется, Кель. Выступили четыре коронных полка, прибудут сюда где-то через две-три седмицы.

– Они не успеют, – ответил Гас, – к тому времени мы укрепим мост настолько и нагоним сюда столько войск, что им будет проще сразу в Донан прыгнуть с камнем на шее.

– К тому времени половодье пойдет на спад, они попробуют обойти нас – предположила Кельвирея.

– К тому времени не останется ни одного брода, мы уже работаем над этим.

– А если они переправятся на лодках?

– Ночные тени пока приглядят за берегами – ответила Эллениэль.

К полудню следующего дня подошел улирский полк. Две тысячи солдат шли, чеканя шаг и хором выкрикивая боевой клич:

– Улир, Улир, Улир, – неслось над берегами Донан.

– Вы пропустили все самое интересное, полковник, – усмехнулся выехавший на встречу улирцам Архахаар.

– Виноват, господин архимаг. Когда мы не обнаружили рекрутов, пришлось сбавить скорость и идти осторожнее. Потом мы поймали одного из них, допросили, и стояли, пока их всех не переловили.

– Понятно. Что ж, располагайтесь. Сброд на том берегу это то, что осталось от двух имперских полков. Я думаю, они с места не сдвинутся, пока не прибудут другие части имперцев. Так и будут сидеть, зализывая раны.

– Когда маги закончат укрепления, нас не смогут выбить отсюда все войска империи вместе взятые.

Оставшиеся в живых защитники моста выстроились на плацу. Тех, кто не мог идти самостоятельно принесли на носилках.

– Воины! Как старший офицер улирской армии, я уполномочен зачитать вам приказ короля Каланиуса. За проявленную доблесть, мужество и стойкость перед лицом превосходящего вас численностью противника, король повелевает наградить каждого из вас орденом мужества. Не имеющие дворянского титула, получают ненаследуемое дворянство. Те из вас, кто был рожден в дворянских семьях, но не наследует титул, а так же те, кто оборонял земли Улира будучи ненаследуемым дворянином с момента провозглашения настоящего указа признаются наследуемыми дворянами. Те же из вас, кто честно исполнял долг дворянина, отныне передадут титул дворянина всем своим законнорожденным потомкам, и ваши имена будут звучать первыми, среди имен других дворян! Действие указа распространяется и на тех, кто погиб, выполняя свой долг. В данном случае, медаль и дворянство получит его или ее наследник.

– Я, Эллениэль Отолариннэ, провозглашаю сражавшихся бок о бок с нами братьями по оружию и друзьями Леса.

– Академия и Цитадель благодарят вас за мужество, – произнес Вас, – медали, которые вы получите, будут зачарованы на удачу и здоровье.

– Я не могу одарить вас теми титулами, которые вы заслуживаете, – произнес Архахаар, – поэтому просто скажу вам спасибо.

Теперь уже бывшие члены экспедиционного корпуса обнимались, братались, обменивались оружием, договаривались о будущих встречах. Кто-то пустил по кругу бутыль вина. Потом возникла еще одна бутыль, и еще.

– Всем сестрам по серьгам, а нам шиш с маслом, – посмеивался в кругу членов совета Архахаар.

– Ну, почему же? – не согласилась с мужем Кельвирея, – теперь у нас есть красивые медальки.

– Эльфы уходят на закате – произнесла Эллениэль.

– Ты с ними?

– Ну, уж, нет, мне один вождь обещал палицей промеж ушей, – прыснула эльфийка, – конечно, если догонит.

– Я поведу воинов на земли троллей завтра с утра, – пророкотал Тарлак, почесывая зудящие под повязкой раны, – тут жратвы мало, а сушеное эльфами дерьмо гыкака – не самая подходящая пища для порядочного тролля. К тому же теперь тут много человечков, под ногами путаются. А вы все, получается, остаетесь?

– Да Тар, – ответил Архахаар, – война еще не закончилась, впереди штурм Доанга, потом надо будет с пленными разбираться. Работы еще очень и очень много.

Глава 24

К прибытию Ахахаара и Кельвиреи улирцы уже осадили Доанг. Имперцы попытались прорваться из осажденного города, но, понеся большие потери, были вынуждены вернуться под защиту стен. Войска улирцев занимали ключевые высоты, блокировали дороги и не спеша готовились к штурму.

– Господа архимаги, город осажден по всем правилам – рассказывал сопровождавший их генерал улирской армии, – подходы блокированы, снабжение перерезано.

– Каковы силы противника?

– Боеспособных осталось около трех тысяч, госпожа. Остальные либо мертвы, либо не смогут в ближайшее время взять в руки оружие.

– В любом городе есть сеть подземных ходов, что будет, если имперцы улизнут?

– Маги земли уже привели ходы в негодность.

– Хорошо. Как вы планируете захватить Доанг?

– Госпожа, наставления требуют полностью измотать защитников, но указ короля Карланиуса требует щадить местное население, поэтому мы в затруднительном положении.

– Ваша правда, генерал, солдаты будут отбирать пищу у горожан, чтобы продержаться до подхода подкреплений. Вот только подкреплений они не дождутся.

– Вечером, на военном совете мы решим, как будем брать город.

– Дамы и господа, – открыл военный совет генерал Летаниус, – мы столкнулись с определенными затруднениями. Как нам всем известно, осада подразумевает взятие укрепления измором, но указ нашего короля требует максимально щадить местное население, поэтому тактика измора просто неприменима. Как сообщила мне присутствующая здесь госпожа архимагесса, имперские солдаты будут забирать пищу у гражданских лиц. Мы не можем допустить голода. С другой стороны, мы не можем допустить больших потерь среди наших солдат.

– Они точно не собираются сдаваться? – спросил Архахаар.

– Увы, нет. Правитель сатрапии отверг наши предложения.

– Хм… а население? Сколько мирных жителей сейчас за стенами города?

– Предположительно, около десятка тысяч – ответил полковник, заведовавший разведкой, – это считая детей, женщин и стариков.

– И они не в курсе, что мы предлагаем сдачу города?

– Сомневаюсь, господин архимаг.

– Наш план сводится к тому, чтобы через несколько дней, когда будут готовы осадные башни, начать одновременный штурм западной и восточной стен города, – доложил Летаниус, – мы придвинем башни, захватим стены и, открыв ворота, впустим войска. Дальше останется лишь зачистка города.

– А мы будем стоять в стороне и пускать фейерверки? – возмутился Гас.

– Господин архимаг, боюсь, порталы будут бесполезны. Город застроен весьма плотно, войскам будет трудно разворачиваться.

– Мы можем обрушить стены.

– Да, но вы понесете существенные потери. Защитники не будут сидеть и смотреть, пока ваши маги будут колдовать у стен.

– Кажется, у меня возникла идея, – вклинилась в разговор Кельвирея.

– Так давайте дадим слово эксперту по имперским вопросам – улыбнулся Гас.

– Осадная башня защищает штурмующих от стрел и камней защитников. Почему бы не разместить внутри башен не солдат, а магов? Так они смогут подобраться достаточно близко к стенам, не рискуя быть утыканными стрелами.

– Госпожа, я правильно понимаю, что вы предлагаете разрушить стены с помощью магов, находящихся в осадных башнях?

– Да.

– Но башни ненадежны. Если имперцы зацепят их крюками до того, как будут опущены мостки, башни упадут.

– Подождите-ка, – вмешался Архахаар, – за что должны цепляться имперские крюки?

– За верхнюю часть башни, господин архимаг, – поспешил ответить Летаниус, – за штурмовые мостки, за бойницы.

– Так давайте их уберем. Пусть сверху не будет ничего, за что цепляется крюк.

– Тогда нашим солдатам придется прыгать на стены, и они будут как на ладони, пока башня будет двигаться.

– А зачем нам солдаты наверху? Вот падут стены, тогда солдаты и начнут действовать.

– Когда начнется штурм, мы можем открыть ворота – предложила Эллениэль.

– Зачем ломиться в калитку, когда есть шикарная дыра в стене?

– Твоя правда.

– Предлагаю поступить следующим образом, – подытожил Архахаар, – в проект части башен вносятся изменения. Часть башен должны быть максимально гладкими, чтобы их не могли опрокинуть. Внутрь сажаем магов, они подходят к стенам и организуют проломы. Как только возникнет брешь, и имперцы начнут перегруппировку, подходят обычные башни с которых на стены высаживаются несколько отрядов. Их задача защитить входящие в бреши войска от атак со стен. Вошедшие войска должны занять ключевые площади и улицы, после чего приступить к зачистке. По-моему вполне реализуемо. Есть возражения?

Возражений не было.

– Теперь по поводу мирного населения, – продолжил маг, – было бы очень хорошо, если бы они просто перебили гарнизон и открыли ворота, но это весьма маловероятно и чревато потерями. Пусть они просто сидят по домам.

Все согласно кивнули.

– Жители и защитники Доанга, – вещал глашатай и его голос, усиленный магией, звучал на каждой улице города, – завтра на рассвете доблестные войска Улира начнут штурм Доанга. Король Карланиус своим указом гарантирует жизнь каждому, кто добровольно сложит оружие. Пожелавшие сохранить подданство империи получат возможность покинуть междуречную провинцию. Мы не желаем бессмысленного кровопролития. Защитники Доанга! Мы надежно перекрыли границу с Единой империей, вам неоткуда ждать подкреплений! Два полка, шедшие вам на подмогу, не смогли взять мост через Донан и полегли там полностью. Жители Доанга! Мы не желаем кровопролития и просим вас не оказывать сопротивления нашим войскам. Завтра на рассвете не выходите из домов, закройте все окна и двери. Запомните, мы не желаем проливать кровь наших братьев и сестер!