Я начинаю жить

– Ну тогда в другой раз, детка. Я тебе позвоню. Номер твой у меня есть. Миша по-братски дал.

Я не успеваю ничего ответить. Он нагибается ко мне и целует. Прямо в губы. Что он себе позволяет? Влепить пощечину? Губы у него мягкие, довольно приятные, но я не отвечаю ему, да и не собираюсь. Так, его срочно необходимо отодрать от меня. Я толкаю его, и он сам отстраняется.

– Что это сейчас было? – спрашиваю у него я, рассчитывая на объяснения.

– Не говори, что ты этого не хотела, только вот не пойму, почему ты до сих пор строишь из себя недотрогу. Давай еще разок повторим, – говорит он с самодовольной улыбкой и тянется ко мне, но я поворачиваю голову в сторону, закатывая глаза. Похоже, этот парень явно не понимает, что он мне до лампочки. Он попадает мне в щеку. Глазами пробегаюсь по сидящим и стоящим в зале – мест же, как это обычно бывает, не всем хватает – и, как назло, вижу его. Игоря. Его глаза устремлены на меня. Однако Игорь моментально отводит взгляд, когда понимает, что неприлично так пялиться на студентку. Я в смятении отодвигаю от себя Егора, хватаю свои вещи и ухожу прочь, чтоб окончательно все не испортить. Егор что-то говорит, но я не слышу.

Мне не хватает воздуха, необъяснимый страх берет в тиски. Задыхаясь и кое-как напяливая на себя легкую, короткую дубленку, я выхожу из актового зала. И да, у меня бывают такие приступы. Подозреваю, может это астма, не проверялась, не знаю. Надо бы сходить в больницу и узнать, что со мной не так. Но эти приступы настолько редки, что порой я вовсе забываю о них.

Иду по коридору. Тишина. Нет никого, все сидят в актовом. Там ожидается еще куча выступлений, вроде танцевального ансамбля и сольных номеров. В общем, впереди концерт.

Останавливаюсь. Одной рукой держусь за стенку, другой – за шею. Пытаюсь расстегнуть верхнюю пуговицу на блузе. Черт, не получается. Тревога нарастает, пульс учащается, сумасшедшее сердце норовит выскочить из груди.

– Алекс? – слышу голос Игоря. – С тобой всё в порядке?

Прислоняюсь спиной к стене, запрокидывая голову в надежде заполучить ту нужную порцию воздуха, которого мне так не хватает, и смотрю в потолок. Он медленно идет ко мне – определяю по шагам. И я также медленно скатываюсь по стенке вниз, на пол. Всё кружится. Закрываю глаза. Теперь уже слышу его громкие, быстрые шаги. Они все ближе и ближе. Он бежит ко мне.

Настигает меня, берет мое лицо в свои ладони и просит открыть глаза:

– Алекс, посмотри на меня. Ну же. Открой глаза, не пугай меня. – Он встревожен, легонько трясет меня, пытаясь привести в чувство.

Игорь слышит и чувствует моё тяжелое и прерывистое дыхание. Он перепуган. Я бы тоже на его месте испугалась. Когда такое происходит на твоих глазах.

– Алекс, что собой?

– Воздух… нужен воздух. На улицу, – с хрипом произношу я, приоткрывая глаза.

– Понял. – Резко хватает меня, берет на руки и движется к ближайшему запасному выходу – тот, что у подножия лестницы.

Игорь судорожно поворачивает дверную ручку и толкает дверь наружу. Мы оба оказываемся на свежем воздухе. Он осторожно садится на мерзлую траву и усаживает меня на свои колени, бережно прижимает к себе. Наконец я получаю порцию необходимого мне воздуха. Холодного воздуха. Дышу. Глубоко. Медленно. Спокойно. Наполняя легкие воздухом. Мне нужно минут пять, чтобы восстановить дыхание. В прошлый раз было именно так.

– Как ты? – слышу испуганный голос. – А ну-ка взгляни на меня. Тебе лучше?

– Да, – тихо шепчу я практически ему в ухо.

– Как же ты меня напугала, – с шумом выдыхает Игорь, словно сгоняя с себя всю тревогу. – Что это с тобой было? Приступ астмы? У тебя астма? – Пытается заглянуть в мои глаза.

– Неважно. Такое случается иногда.

– Ты чуть не задохнулась, и это, по-твоему, неважно?

Оглядываюсь по сторонам. Как так получилось, что мы оказались во дворе? Кругом ни единой души. Совершенно наедине. Мне нужно срочно отвлечься. Хоть на что-то.

– Довольно темно, да? Для такого времени суток? – Я в своем репертуаре, меняю тему на раз-два. Реакция бесценна – он смеется, чем снова приковывает мой взгляд. Дьявол!

– Да уж, темновато. И холодно, к тому же.

– Конечно. Ты замерз, наверное, – внезапно приходит на ум. – На улице минус, а ты еще и на земле сидишь. Может, встанешь? – Собираюсь встать, чтоб он тоже мог подняться. Я ведь по-прежнему на его коленях сижу. Но он не позволяет, и я в растерянности гляжу на него.

– Я не замерз. – Он смотрит мне прямо в глаза, и я тону в них, как в омуте.

– И… что ты… собираешься делать? – Я снова не могу дышать, но теперь уже не от нехватки воздуха, а от его близости.

Наблюдаю, как Игорь тянет ко мне руку. Заправляет выбившуюся прядь мне за ухо, дотрагивается ладонью до моей щеки, нежно гладит ее большим пальцем. От этого я теряю над собой контроль. Прикрываю глаза и снова открываю их. Его прикосновения сводят меня с ума. Такие легкие и осторожные, словно я могу растаять прямо у него на глазах или же исчезнуть словно привидение. Я готова хоть сейчас раствориться в этих нежных, но в тоже время сильных руках. Вторая его рука – на моей спине, словно там ей и самое место. Прижимает меня к себе, и я чувствую напряжение в спине. Застываю на месте, не способная сделать ни малейшего движения. Черт! Что происходит со мной, с моим телом? Оно словно принадлежит не мне, а ему. Я больше не в состоянии управлять им. Это делает он. Как такое возможно? Не знаю, что он собирается делать дальше. Поцелует или резко отступит, дав заднюю? Всё это прекратится так же внезапно, как началось? Или… Черт возьми, Игорь испытывает мое терпение, я же сгорю сейчас от желания дотронуться до его губ. Но я же девушка, не могу же я первой прильнуть к нему. Даже если вздумаю, ничего не получится – я намертво прикована к его коленям. Я настолько обездвижена, что даже наклониться к нему не в силах, что уж там говорить о желании зацеловать его до смерти. В моих жилах бурлит кровь, внутри всё кипит и горит адским пламенем. Но в то же время мне страшно, очень страшно. Наверное, сейчас я выгляжу совершенно растерянной и запуганной маленькой девочкой, которая не знает правил игры и что ей нужно делать в данный момент, поэтому сидит тихо и помалкивает, боясь сказать хоть слово. В моих глазах нарастает тревога, которую он, конечно, же видит. Нельзя не заметить. Игорь разглядывает меня, словно я самая красивая дорогостоящая хрусталь на свете, не зная как лучше подступиться, чтобы случайным неверным касанием не разбить. Бегает глазами по моему лицу, снова и снова возвращаясь к моим глазам. Теперь не отводит их. Считаю секунды. Раз. Два. Три. Четыре. Приближается к моим губам. Пять. Шесть. Се… И я растворяюсь. В сладком поцелуе. Сначала он едва касается моих губ, затем целует уголок рта, нижнюю губу, наконец целиком и полностью завладевает моими губами. Нежный и легкий поцелуй медленно перетекает в более страстный, настойчивый. Игорь берет меня за талию, слегка приподнимает, и я обхватываю ногами его торс. В такой позе гораздо удобнее – мы оба понимаем это, жадно впиваясь губами и ловя ртом воздух, которого явно не хватает нам обоим. Господи… Черт! Моя голова совсем перестала соображать. Он же мой преподаватель, а я его студентка, так что же мы творим, черт возьми? Словно читая мои мысли, он неохотно отрывается от меня. На время застываем, тяжело дыша друг другу в губы. Игорь чуть отступает назад, а я мельком заглянув ему в глаза, моментально устремляю взгляд вниз. Я не знаю, что мне делать, что ему сказать. Черт возьми, я не знаю, как вести себя. Меня охватывает паника и поселяется в каждую клеточку моего обессиленного тела. Чувствую его бережное касание на подбородке. Пальцами Игорь медленно поднимает его, принуждая таким образом взглянуть ему в глаза. Боже, они у него потрясающие. Темно, но фонарь, расположенный в метрах десяти от нас, позволяет отчетливо видеть мягкие очертания лица и… синие глаза. При дневном свете они у него серо-голубые. Странное явление… Мы довольно долго молчим, и это невыносимо.

– Алекс… Алекс… – повторяет он полушепотом. – Прости, не смог удержатся. Всё это время держал себя в руках, а сегодня… Ты… ты потрясающая. Такая красивая. Просто удивительная, – произносит он. Так сладко и с удивительной нежностью в глазах.

– Игорь, я…

Не знаю, что и сказать. Нет ничего подходящего на уме.

– Не надо, не говори ничего. – Улыбнувшись мне, он встает. Я всё еще на нем – он не отпускает меня. И мне нравится ощущать чувство близости наших тел. Кладу руки ему на плечи, чтобы после обвить ими горячую шею мужчины. Сильнее обхватываю ногами его упругий торс, чтобы не упасть. Его руки – на моей талии. Вру, чуть ниже.

– Нам необходимо поскорее убраться отсюда, пока нас никто не увидел, – говорит он.

Я киваю, утратив навык связной речи. Согласна, если кто-нибудь увидит, то… Ой, лучше не думать об этом. Оглядываюсь по сторонам, поглядываю в окна, не смотрит ли кто.

Как только входим обратно в корпус, спрыгиваю с него. Но Игорь по-прежнему меня не отпускает, одной рукой обнимает за талию, другой – нежно гладит по щеке.

Ко мне возвращается способность говорить.

– Если кто-то увидит… – шепчу я с чувством нарастающей тревоги.

– Да нет здесь никого. Все в актовом, – совершенно спокойно говорит он. – Здесь мы в полной безопасности.

Он прав, здесь безопаснее, чем во дворе, ведь окна актового зала как раз выходят на двор. Будем надеяться, никому вдруг не приспичило посмотреть в окно. К тому же там темно, так что лиц всё равно не разобрать. Но почему мне так беспокойно? Да, всё просто. То, что между нами происходит, неправильно, и мы оба это понимаем, но ничего с этим поделать не можем. Или…

Я нехотя вырываюсь из его объятий и ухожу прочь. Всё это неправильно, черт побери!

– Ты куда? – Он догоняет меня.

– Собираюсь домой. Уже поздно.

– Я подвезу тебя.

Видимо, это факт, а не вопрос, потому как прозвучало чересчур твердо и… решительно.

– Нет, я сама доеду, – резко, но неуверенно отвечаю я, намереваясь уйти. А где, кстати говоря, мои вещи? Мозг, включайся уже. Без тебя я не справлюсь.

– Алекс, посмотри на меня. – Он встает прямо передо мной, преграждая путь. – Ну же.

Послушно смотрю на него. Этот мужчина просто потрясающий. Ей-богу, картинка. Похоже, я влюбилась. Впервые в жизни влюбилась. На самом деле влюбилась?

– Что не так? – с легким нетерпением спрашивает Игорь. – Ты не чувствуешь того же, что и я? Любишь своего… ну… того парня?

Какого еще парня? О чем он?

– Какого парня?

– Ты прекрасно знаешь, кого я имею в виду, – немного недовольно произносит Игорь. – Того, который целовал тебя в актовом. – (Черт, я совсем про это забыла.) – Или у тебя их несколько?

– Что? Опять ты… лишь бы унизить и обидеть человека, – возмущаюсь я, говоря тише, чем следовало бы. Он меня подавляет одним своим присутствием. Я это так остро ощущаю.

Поворачиваюсь и быстро шагаю по направлению к лестнице.

– Алекс, подожди. – Он снова догоняет. – Я не хотел тебя обидеть. Прости.

Не успеваю опомниться, как Игорь берет мое лицо в ладони и целует меня. Снова мной овладевает это горячее, всезаполняющее чувство эйфории, которое кружит и кружит голову. А вкус его мягких и сочных губ слаще любого «банана в шоколаде».

– Мне плевать, кто он. Теперь ты моя, – решительно заявляет Игорь, отрывая свои губы от моих, но по-прежнему держа мое лицо в ладонях. Я тихонько таю под его взглядом.

– Это Егор, – признаюсь я, растратив всю свою злость. – Я… я не ожидала, что он вздумает меня поцеловать. Он не мой парень. Раньше, конечно, он мне нравился, но это быстро прошло. Так что… ничего нет.

Я же должна была как-то объяснить ему всю картину произошедшего прямо на его глазах. А лгать Игорю я не хочу, поэтому говорю как есть.

– Хорошо, значит ты его не любишь… Отлично, – говорит он с радостной ноткой в голосе. Я бы даже сказала, с облегчением.

Не хочет ли он сказать, что любит меня? Нет, для этого как-то рановато. Мы всего-то пять дней знакомы, во всяком случае, не успели узнать друг друга.

– Не люблю, – подтверждаю его рассуждения своим полушепотом. – Но, Игорь, ты же прекрасно понимаешь, что всё это неправильно. То, что происходит между нами. Связь между преподавателем и студенткой не допустима. Не мне тебе говорить об этом.

– Алекс, то, что ты говоришь – полный бред. Человек может быть с тем, с кем захочет. Преподаватель. Студентка. Какая разница. Все мы люди.

– Да, но…

– Никаких "но", Алекс… Хорошо. Даже если вдруг кто-то узнает о нас, я всегда смогу уйти с преподавательской должности. Преподавание здесь – это не основной мой вид деятельности, это лишь хобби. Поэтому можешь быть спокойна.

– Хобби? – теряюсь я. – Не понимаю. И где ты тогда еще работаешь, помимо универа?

– Ты еще многого обо мне не знаешь, – с доброй усмешкой говорит он. – Но, обещаю, я все расскажу. Только немного позже. А для начала ты должна знать, что у меня своя фирма в Петербурге.

– Так ты бизнесмен… – задумчиво произношу я. – Неужели мама была права?

Я, конечно, тоже начала подозревать, что Игорь не так прост. Вчерашний вечер в банкетном зале чего стоит. Я более чем уверена: такого типа мероприятия предназначены для лиц выше среднего класса, туда не приглашают кого попало.

– Мама? Ты говорила обо мне своей маме? – и хитро щурит глаза.

Я что, сказала это вслух?

– Ну да, я рассказывала ей о нашем столкновении в понедельник. У меня от нее нет секретов, ну… почти нет.

Он улыбается.

– Отлично. И в чем же мама была права? – Он вопросительно вскидывает брови.

– Да так, ничего особенного, – отвечаю я, избегая смотреть ему в глаза.

Он испытующе смотрит на меня, и я сдаюсь:

– Она яростно тебя защищала передо мной, предположив, что ты бизнесмен, у которого проблемы с журналистами. И якобы тебя можно понять и простить в подобной ситуации.

Игорь меняется в лице. Неужели это правда? Всё, что я сказала?

– Так значит это правда? – Мои глаза расширяются от изумления.

– Да, это правда, но можно, я расскажу тебе об этом позже? Хорошо? – просит он, нахмурившись.

Потом так потом. Это может подождать. Он же сказал, что расскажет, я ему верю. И куда только делось мое нестерпимое любопытство?

– Хорошо.

Сумку свою я оставила на втором этаже в коридоре. За ней мы и поднялись. Она лежала на полу, возле стены, где я ее и обронила в приступе удушья. Затем пошли в кабинет Игоря. Пока он складывал нужные бумаги в портфель, я ждала в дверях. Любовалась им. Думала: значит, вот откуда у него все эти дорогие рубашки, галстуки, идеальные туфли, аж блестят, эта машина, черный фрак, в конце концов. Я разрешила ему подвезти меня домой. До моего дома далековато конечно, но он сам вызвался, так что пусть не жалуется…

– Алекс? – (Я поворачиваю голову в сторону водительского кресла. Он смотрит мне в глаза, потом снова на дорогу.) – Уверена, что хочешь домой?

А у него есть другие планы на меня? Он хочет отвезти меня в кафе? Ресторан? Кино? Или к себе домой? Боже, как же хочется спросить и узнать, но я еще не готова к таким резким переменам в жизни.

– Нужно подготовиться к завтрашним занятиям. Конспекты сами себя не выучат, – вру я. Мне всего-то необходимо повторить то, что я учила на прошлых выходных: пройтись пару раз по материалу и всё. Это займет максимум полчаса.

– Ну хорошо.

Блин, и мамы сегодня не будет. Что мне делать весь вечер? Может, всё же согласится на его планы? Но я их даже не знаю. Черт. Спросить? Нет. Да.

– А что, у тебя есть варианты получше?

– Ну, вообще-то есть… – начинает он. – Но тебе нужно учиться, так что отвезу тебя домой.

Это проявление заботы? Ну всё, теперь я никогда не узнаю, какие у него были планы на меня…

– Ты живешь далековато, – говорит он, когда мы уже подъезжаем к моему дому.

– Ты сам умолял меня, хотел подвезти, так что не жалуйся.

На его лице появляется широкая улыбка.

– Я и не жалуюсь. Я беспокоюсь о тебе. Трудновато тебе, наверное, по утрам добираться на учебу?

– Ну, а что поделаешь? Я здесь живу.

– Я мог бы заезжать к тебе по утрам.

– Ну уж нет.

– Почему? – не понимает он.

– Если мама увидит, то всё, от ее вопросов не отвертеться. Мне придется всё ей рассказать. И она наконец-то получит желаемое. Она станет контролировать каждый мой шаг, связанный с тобой. Бесконечные разговоры о тебе. Это же просто сущий ад, – тараторю я, забыв отфильтровать мысли. Черт. Ну и пусть. Плевать. Он должен знать обо мне всё и даже то, что иногда я несу всякий бред. Ему нужно принять меня такой, какая я есть.

Он выдерживает некую паузу, затем говорит:

– Понял. – С легкой усмешкой на лице Игорь останавливает машину перед моим домом. Смотрит через лобовое стекло на огромный двухэтажный коттедж. Затем, заглушив двигатель, поворачивается ко мне. Я застываю под его проницательным взглядом. Наклоняется ближе и нежно целует. Каждый поцелуй с ним словно первый. Такое возможно?

– Ладно иди, пока я борюсь с желанием зацеловать тебя всю целиком. – Его дыхание щекочет мне лицо. Еще эти его слова – словно импульс, ударивший в голову. Очень возбуждают.

Безмолвно киваю и опускаю взгляд на его грудь: рубашка плотно прилегает к телу, словно слилась с ним воедино, очерчивая каждый рельеф его тела. Тяжело дышу. Три секунды обездвиженности. Наконец заставляю себя повернуться к двери. Собираюсь открыть, но тут он внезапно поворачивает меня к себе и целует. Страстно. Нежно. Пылко. Горячо. Отрывается, губами касается моей шеи, целует ее. Игорь срывает с меня дубленку. Я лихорадочно пытаюсь за что-то зацепиться. Нахожу. Его рубашка. Сойдет. Жадно впиваюсь в его губы, ловлю дефицитный воздух, который еще чуть-чуть и закончится в салоне совсем. Черт, неудобно в таком положении. Как он это делает? Читает мои мысли? Потому что он поднимает меня и сажает на себя. Отодвигает назад водительское кресло. Воздух между нами раскаляется до предела. Господи, как же горячо! Он запускает пальцы в мои волосы и целует меня везде: губы, щеки, скулы, мочку уха, шею. Мы оба наслаждаемся друг другом.

Его рука забирается мне под блузку и медленно, но уверенно скользит по моей спине. От его прикосновений мое тело напрягается и отдает ответным импульсом в виде мурашек. Что он собирается делать дальше? Я начинаю нервничать. Мое дыхание утяжеляется, и Игорь это замечает. Берет мое лицо и, глядя в глаза, шепчет:

– Всё хорошо? Ты очень тяжело дышишь.

Еле киваю.

– Вывести тебя на улицу? – беспокоится он.

Отрицательно мотаю головой.

– Точно?

Снова киваю. Игорь улыбается.

– Думаю, будет лучше, если провожу тебя до двери.

–Хорошо, – тихо шепчу ему в губы.

Сажусь обратно на пассажирское сиденье и хватаю сумку с пола. Я и не заметила, как она упала под сиденье. Выхожу. Он идет рядом, без верхней одежды. Почему он снова ее не надел? Заболеет же.

Достаю ключи, открываю высокую кованую калитку. Она скрипит. Совсем не хочется расставаться с Игорем.

– Не хочешь зайти? – предлагаю я. – Мамы дома нет. Покажу тебе дом. Хотя у тебя, наверное, дом покруче моего будет.

– Ты даже понятия не имеешь, что предлагаешь, – смущенно улыбается он.

– Прости, я… – устремляю взгляд вниз.

– Эй, тебе не за что извиняться. – Он приближается и ладонью касается моей щеки. – Просто… ты, я, огромный пустой дом… сочетание этих трех вещей очень опасно для нас обоих, понимаешь?

Нет, не понимаю. Неужели мы не способны контролировать себя? Хотя… нет, не способны. Понимаю. Киваю. Но…

– Значит, не зайдешь?

Он колеблется. Хочет, я вижу. И я хочу.

– Алекс, я очень хочу, но…

– Никаких «но», ты идешь со мной. – Я набираюсь храбрости и тащу его за руку к дому. Он не сопротивляется. – Посмотришь, как я живу. Знаешь сколько комнат в моем доме? Ты просто офигеешь. Шесть, не считая кухни с гостиной.

– Уговорила, – посмеиваясь, говорит он.

Вставляю ключ в замочную скважину и открываю дверь. Впускаю его в свою обитель. Снимаю верхнюю одежду, сумку кладу на пуфик, сапоги кидаю на пол. Надеваю плюшевые тапки.

– Какие милые, – комментирует Игорь с улыбкой.

– Ага. Кстати, ты можешь не разуваться, – говорю я ему, указывая на его сияющие блеском туфли. – Они у тебя и так чистые.

– Разве так можно? Я тоже…

– Нет-нет, не снимай. Не нужно, правда. Да и запасных тапок у меня нет.

– Ну ладно.

Сунув телефон в карман джинсов, направляюсь на кухню. Он следом.

– Кофе будешь? – предлагаю я, стараясь быть гостеприимной.

– Не откажусь. А дом у тебя и в самом деле… довольно огромный. По тебе и не скажешь, что твои родители очень обеспеченные люди, но не в обиду тебе.

Включаю кофемашинку и поворачиваюсь к нему. Он уже сидит за барной стойкой.

– А что, не похожа на богатую избалованную фифу, да? – Улыбаюсь ему и сажусь напротив.

– Я не это имел в виду, – смеется он.

– Ну да, дорогие шмотки не ношу, ничего брендового и фирменного.

– Алекс, мне плевать на то, кто во что одет, дорогая эта вещь или нет. Мне абсолютно всё равно.

– А по тебе и не скажешь, – говорю я, указывая на его внешний вид, в частности рубашку. И невольно вспоминаю нашу первую с ним встречу. То, как он посмотрел на меня. С отвращением будто. Моя улыбка меркнет.

– Алекс, я не осуждаю людей, не носящих дорогие вещи. А что насчет меня, так это мои заморочки по поводу своего внешнего вида. Я считаю, что мне непозволительно одеваться во что-либо другое. Только в подобных вещах я могу чувствовать себя уверенно. Понимаешь?

– Понимаю.

– Но что-то все равно тебя гложет? Что?

– Ничего, – сухо бросаю я.

– Алекс, – настойчиво просит он.

– Не хочу об этом говорить. Просто забей. – Отвожу взгляд.

Он встает и подходит ко мне.

– А ну посмотри на меня. Что не так? – Он серьезен как никогда.

Ну всё, я жалею, что вообще выдала себя своим мрачным выражением лица. Зачем затеяла этот разговор? Всё же шло прекрасно. Так… нужно просто улыбнуться, сделав вид, что все хорошо.

– Всё хорошо. – Натягиваю счастливое выражение лица.

– Ну да, так я тебе и поверил. Давай выкладывай.

А он чересчур настойчив.

– Я не хочу портить тебе настроение.

– Уже испортила, так что давай, говори как есть.

Мне становится стыдно за свое поведение. Может, мне резко рассмеяться, чтоб отвлечь его? Боже, какой абсурд. Не хватало еще, чтобы он подумал, что я чокнутая на всю голову.

– Ничего не произошло. Просто вспомнила нашу первую встречу. То, как ты посмотрел на меня тогда… с каким-то… отвращением.

Он задумывается.

– Прости, – говорит он после паузы. – Я не знаю, что на меня нашло. Да, возможно, это выглядело не очень-то… тактично с моей стороны… вот так изучать тебя… с ног до головы. Но поверь, это было не отвращение. Сам не знаю что… но явно что-то другое.

Спешу сгладить ситуацию:

– Теперь же всё иначе. Так что проехали.

– Иди ко мне. – Он снова меня целует. Это когда-нибудь прекратиться? Покалывание и дрожь во всем теле?

Пищит сигнал кофемашины, и я резко отрываюсь от него.

– Кофе, – шепчу я и мгновенно вскакиваю со стула.

– Хорошо, давай сюда свой кофе, – улыбается он.

Сидя на высоких стульях и поглощая каждый свой кофе, мы практически не разрываем зрительного контакта: смотрим друг другу в глаза и, наверное, глядя в завораживающую бесконечность, пытаемся понять, как так получилось, что мы оказались здесь, в этой позиции и в этих не совсем определенных отношениях. Во всяком случае, я.

– Ну как? Вкусно? – Зачарованно смотрю, как белая кофейная чашка касается его губ.

– Очень, – тянет он и с нескрываемым удовольствием допивает свой кофе.

– Рада, что понравилось. Хочешь, проведу экскурсию по дому?

– Не против, – сдержанная улыбка.

Вначале знакомлю его с содержимым первого этажа, за исключением дедовского кабинета. Его почему-то я не решилась открыть ему. Без согласия деда, думаю, не стоит впускать туда посторонних. Я даже маме запрещаю входить туда одной, без меня.

После недолгой экскурсии по первому этажу, поднимаемся на второй. Показываю ему комнаты. Подхожу к двери одной из них, открываю ее.

– Здесь пусто. Почему? – удивляется Игорь, глядя на голые стены и отсутствие мебели.

Если честно, я не знаю, почему эта комната осталась не тронутой высококлассными мастерами отца. Может, он затевал ремонт или просто не успел реализовать свой, возможно, рабочий кабинет. Без понятия. Но я знаю, чем заполнить этот пустующий уголок дома.

– Здесь я планирую обустроить личную библиотеку. Ты бы знал, как я люблю книги! – восторженно заявляю я, входя в совершенно белое помещение. Стены, потолок, пол – всё белое.

Призадумавшись, Игорь произносит:

– Никогда бы не подумал, что тебе приносят радость книги. Если бы я только знал, начал бы наши отношения с них.