Я начинаю жить

– Откуда тебе было знать, – смущенно поправляю волосы. Любые разговоры об отношениях, о наших с ним, странным образом заставляют меня смутиться.

– Библиотека… – бормочет он.

– Что?

– Вчера ты пришла в библиотеку – следовало догадаться.

– Аа… слушай, давай не будем вспоминать вчерашний вечер, мне до сих пор стыдно.

– Как скажешь, – посмеиваясь себе под нос, говорит он. – Но прошу заметить, не весь вечер прошел неладно, были и приятные моменты. Ресторан, например. Или прогулка. Я был счастлив провести с тобой время. Смотреть на тебя, когда ты не видишь. Тайком любоваться тобой.

Ух… не этих ли слов ты ждала, Алекс? Кажется, к нам в гости решила заглянуть вулканическая магма. Жарковато, чувствуете? Да тут, ко всему прочему, еще и Игорь подходит практически вплотную, гипнотизируя голубым взглядом. Однако шепчет он совершенно не то, что можно было бы предположить:

– Хочешь, я обставлю всю эту комнату книгами? Куплю книжные шкафы и… И буду смотреть на тебя и любоваться твоей счастливой улыбкой.

Мои губы растягиваются в улыбке. Не только мои.

– Спасибо, но я как-нибудь сама. Хочу ощутить сам процесс: создать интерьер, выбрать стеллажи, а самое главное – книги.

– Хорошо, но я всегда готов помочь. Только попроси.

– Спасибо.

Дверь в следующую комнату. Легким движением поворачиваю ручку, ощущая волнующее дыхание позади.

– А это – моя комната, – сообщаю я, впуская его внутрь. Кладу телефон на прикроватный столик и внимательно смотрю на Игоря.

– Книги, – констатирует он, глядя на книжные полки.

– Конечно, куда же я без них…

– Какая твоя любимая? – Он достает с полки первую попавшуюся книгу и начинает листать ее.

– Не угадал. Она на второй полке. – Тянусь за ней, чуть касаясь его плеча. – Вот. – Даю ему в руки. Он откладывает первую книжку обратно на полку – она стояла не там, ну да ладно, потом переставлю, – и пристально изучает ту, что я дала.

– Гийом Мюссо «Потому что я тебя люблю», – читает он.

– Моя любимая.

– Да ты у нас романтик.

– На самом деле, там больше про психологию, но соглашусь, да, я романтик. Надеюсь, в этом нет ничего плохого, – робко роняю я.

– Шутишь? Это же прекрасно. Ты прекрасна. Обязательно прочту эту книгу, – заявляет он и ставит обратно, на прежнее место. Спасибо, что запомнил. Поворачивается ко мне и говорит:

– Теперь я понимаю, почему ты и мысли не допускаешь, чтобы переехать отсюда.

– Да. Это самое лучшее место на всем белом свете. Ты еще не видел сад, он огромный и безумно красивый. – Я подхожу к окну с видом на ночную, непроглядную темень. Щурюсь в попытках что-либо разглядеть за стеклом, но вижу лишь темные силуэты кустарников и сумрачные треугольники вечнозеленых хвойных деревьев. Перевожу взгляд на стоящего рядом Игоря. – Обязательно как-нибудь покажу тебе его. Чтобы лицезреть, необходим дневной свет и… лучше, конечно, увидеть его летний наряд, но осенний сад – тоже ничего.

– Верю… Я так понял, ты здесь живешь не так давно. Переехали? – предполагает он, наморщив лоб.

– Да, год назад. После смерти отца. Я унаследовала этот дом от него. У него была еще строительная фирма, но… ее изъял банк. Остался только этот дом. И мы с мамой практически сразу переехали сюда, так что… никакая я не богатенькая барышня. Как-то так.

– Мне жаль, – с искренним сочувствием произносит Игорь.

– А мне нет. Ведь я переехала в дом своей мечты.

Он так нежно смотрит на меня, что одними своими глазами окутывает меня теплом, словно пледом, и я согреваюсь.

– Тоже верно. Значит, вы с мамой жили отдельно? Родители развелись?

Сажусь на кровать, он опускается рядом.

– Да, отдельно. Нет, не развелись. Они даже не были женаты. Так вышло, что я плод случайной связи. Отец, конечно, поначалу помогал с деньгами, раз в несколько недель виделся со мной. Но всё это продолжалось ровно до моего тринадцатилетия. Не знаю, что случилось, но больше я его не видела… Порой прихожу к мысли, что не знала его, как человека. Его настоящего. А главное – он так и не смог стать мне близким человеком. Не стал тем, чья смерть отдается болью в сердце. При мыслях о нем, увы, я не чувствую горечь потери. Лишь легкую грусть. Хоть и пытаюсь сохранить здесь всё… всё так, как было при нем. Я даже не позволяю маме продать все эти антикварные вазы, что стоят по всему дому. Я их, если честно, терпеть не могу. Но это память об отце. Хоть какая-то… Глухая память, что въелась пятном в голову и не дает покоя.

Игорь терпеливо ждал, пока я выговорюсь. И когда я заканчиваю свой монолог, он крепко обнимает меня.

– Понимаю. Ты молодчина, ты всё правильно делаешь. Но необходимо отпустить ситуацию и жить дальше. Ты очень впечатлительная, я это уже понял. Пытаешься видеть хорошее даже в тех, в ком не следует. Однако это хорошее качество, так что не теряй его. И веру в людей.

– Спасибо тебе, – шепчу я.

– Мне? За что? – Игорь ослабляет свои объятия, заглядывает в мои глаза.

– За то, что ты здесь, рядом со мной, – скромно роняю я.

Он легонько дотрагивается до моей щеки теплой ладонью и приникает губами к моим. Нежно целует. Ощущаю его сладкие губы. Такое чувство, словно не касалась их целую вечность. Игорь медленно опускает меня на кровать. Нас обоих поглощает небывалая страсть. Неистовая. Всепоглощающая. Внеземная. Небесная. Безрассудная. Не знаю, как еще описать то, что творится между нами. Игорь, завороженно глядя мне в глаза, стягивает с меня блузку: легкая ткань медленно сползает с хрупких плеч, обнажая ключицы, что вмиг покрываются влажными, возбуждающими поцелуями. Места соприкосновения излучают мучительно-сладостный жар. Мои пальцы тем временем блуждают по его спине, по упругим и сильным плечам. Цепляюсь за края его соблазнительной рубашки. Пытаюсь ее снять, но тщетно. Тогда он сам помогает мне в этом, и рубашка мгновенно летит по воздушной траектории на пол. Одновременно с его туфлями. Я слышу, как они падают и глухо ударяются об пол. Игорь на какое-то время отстраняется от меня и расстегивает свои темно-синие брюки. Пока он занят ими, тоже стягиваю с себя джинсы. И они, как и вся наша одежда, оказываются на полу. Мы оба остаемся лишь в одном нижнем белье. Игорь снова припадает ко мне, нависая надо мной. Целует меня везде, где только можно. Едва уловимым касанием скользит руками по шее, вниз, к животу. Просовывает руку за спину и прижимает наши голые тела друг к другу. Тихий стон срывается с моих искусанных в порыве страсти губ, но я знаю, что он слышит его, чувствует всем телом. Наши сердца сбиваются с нормального ритма, дыхание учащается. Игорь сажает меня на себя, еще сильнее и ближе прижимает к себе. Я обхватываю его ногами, запускаю пальцы в его мягкие волосы, при этом страстно и пылко целуя. Он чуть приподнимается и движется к изголовью кровати, опускает меня на спину. Моя голова падает на подушку. Горячо. Очень горячо. Это самый сумасшедший поцелуй в истории человечества. Да-да, так и есть. А еще я то и дело слышу, как он тихо шепчет мое имя.

Чувствую руку, скользящую всё ниже и ниже, пока она не застывает на моих трусиках. Он слегка отстраняется, чтоб взглянуть мне в глаза. Он спрашивает разрешение? Да, да и еще раз да. Но есть одно. Знает ли он, что я…

– Ты ведь понимаешь, что я… что до тебя у меня никого не было? – очень тихо спрашиваю я, пребывая в затуманенном негой сознании. Смотрю ему в глаза, прислушиваюсь к его дыханию: пытаюсь увидеть или услышать его реакцию. Господи, конечно же он не знает, и откуда ему об этом знать? По его выражению лица это понятно как дважды два.

– Ты… – удивленно шепчет он.

– Всё в порядке, правда, я готова, – успокаиваю его я, пытаясь вернуть его в прежнее русло.

– Алекс, я… хочу этого, очень хочу, но не так. Это должен быть твой особенный день, понимаешь?

– Этот день и есть особенный. Это самый лучший день в моей жизни. Прошу тебя…

И в этот момент комнату наполняет музыка. Моя любимая песня. И я понимаю, что звонит мой телефон. Игорь отстраняется от меня, тяжело дыша, и я приподнимаюсь, беру телефон со столика. На экране высвечивается МАМА. Я стараюсь успокоится и дышать ровно. Игорь сидит рядом, поворачиваюсь к нему и прикладываю палец к губам:

– Тссс.

Он едва заметно улыбается.

– Мама?

– Ты не спишь?

Я бросаю взгляд на часы. Пять минут десятого. Я в такое время не сплю.

– Нет, не сплю. Что случилось?

– Ничего не случилось, просто звоню сказать, что приеду только завтра вечером. Ты свари себе сама завтра что-нибудь, хорошо? Голодной не ходи.

Она прекрасно знает, что я не умею готовить, и все равно просит меня об этом. Что за женщина?

– Хорошо. А почему тебя не будет?

– Алекс, всё хорошо. Просто меня попросили заменить коллегу.

– Сколько можно, мам?! Я тебя почти не вижу, скоро совсем забуду, как ты выглядишь. Это работа или каторга, в конце концов?!

– Всё, Алекс, завтра увидимся, кладу трубку, – и она отключается.

Я в ярости бросаю телефон. Наблюдаю, как он ударяется об стену и летит на пол. Застываю.

– Это явно не твой день, – подает голос Игорь.

– Да уж… Представляешь, мама будет только завтра вечером, не удивлюсь, если ее еще и до воскресенья задержат на этой проклятой работе. Её там совершенно за человека не считают что ли? А у нее помимо работы своя личная жизнь есть между прочим. Аааа! Просто слов не хватает, – злюсь я.

Поворачиваю голову в сторону Игоря, чтоб увидеть его реакцию на мой мозговой штурм.

– Успокойся. Иди ко мне. – Он просит меня лечь к нему на грудь.

Смотрю на него, заглядываю ему в глаза: они у него спокойные, счастливые. Или он просто делает вид, а сам внутри тихонько смеется надо мной… Во всяком случае, мне становится легче. Ну и пусть, что между нами ничего сегодня уже не будет. Он прав, лучше не спешить, оттягивать этот момент до последнего, чтоб влюбиться друг в друга еще сильней. В этом есть свой смысл.

Прижимаюсь к его груди. Кажется, я люблю его. Очень. Еще утром ничего не предвещало, хотя меня уже несколько дней тянет к нему, но я подавляла в себе эти чувства, запрещая даже думать о возможности быть с ним. Плевать, что он мой преподаватель. Он прежде всего мужчина. Мужчина, которого я… безумно люблю. Такого со мной никогда не было. Просто хочется остановить время и лежать вот так вот, на его груди, хоть всю жизнь, мне не надоест, и не думать ни о чем, а-то лезут тут всякие мысли в голову, когда их не просят. Всё хватит, Алекс, расслабься и ни о чем не думай!

– Давай под одеяло, замерзнешь, – говорит Игорь.

Я послушно залезаю вместе с ним под одеяло и снова приклеиваюсь к нему. Он такой теплый, упругий, но в то же время такой мягкий. Так конечно не бывает, но я чувствую его именно так своей щекой и ладонью, что безмятежно лежат на его голом торсе. Игорь натягивает ватное одеяло чуть выше, закрывая мои обнаженные плечи от противного, прохладного воздуха, царившего в комнате. Не хочу думать ни о чем, закрываю глаза.

– Не хочу ни о чем думать, – говорю я вслух.

– И не думай, просто расслабься. – Его голос каким-то образом убаюкивает, и мои глаза начинают слипаться. Нет, не хочу засыпать, хочу чувствовать его близость как можно дольше.

– Поговори со мной, пожалуйста, – прошу я, не желая раньше времени проваливаться в сон.

– Хорошо… Ты можешь не думать, а я вот думаю…

– О чем?

– О том, что тебе теперь нужен новый телефон. – Он смеется. И кивком показывая в сторону, где предположительно на полу должен доблестно умирать мужественный телефон, попавший под горячую руку своей плохой хозяйки, продолжает: – Потому что этот вряд ли уже жизнеспособен.

Я нервно начинаю хохотать.

– Точно, блин. Ты, наверное, думаешь, что я совсем чокнулась, да?

– Конечно, я так и думаю. – Он снова смеется.

Бью рукой ему в грудь, делая вид, что обиделась. Но я-то знаю, что он так шутит.

– Эй, я пошутил. Конечно, я не считаю тебя чокнутой… В действительности, каждый человек на Земле в некоторой степени ненормален. Да и кто определяет эту нормальность? – говорит он, положив свою большую руку поверх моей маленькой ручонки.

Не считаю нужным говорить что-либо, лишь сильнее прижимаюсь к нему, боясь отпустить и очнуться из сказки.

Может, сказать ему, что люблю его? А если он не чувствует того же? Ведь события развиваются слишком быстро, и возможно, он не успел влюбиться в меня так же сильно, как я в него. Может, он просто увлечен мною? Но он так на меня смотрит, что я подумываю, что он и впрямь меня любит. Не знаю. Наверное, пока промолчу. Да и потом… он должен первым сказать мне эти слова, разве не так? Я подожду.

– Учитывая, что твоей мамы не будет ни этой ночью, ни утром, позволишь мне остаться на ночь? Здесь, рядом с тобой? – просит он. Начинает поглаживать мои волосы, медленно и аккуратно расчесывать их пальцами. Чувствую, что засыпаю, но все равно еле киваю у него на груди. Он это ощущает и целует меня в макушку. Блаженство. Полностью проваливаюсь в сон.

Стоял за темным занавесом ты,

Знал, когда ворваться в мою жизнь.

Вихрь чувств припас в груди,

При встрече отдал целиком: "Держи".

Я не знала, что и думать,

Ты привлек меня без слов.

Конечно, первая ужасно вышла встреча,

Но ты исправился потом.

Любовь незаметной поступью пришла из ниоткуда.

Я не ждала ее с Тобой,

Ошибочно считая, что люблю другого… покуда

Не развеял ты сомнений пыль.

Глава 7. Я счастливый человек

19 октября 2019.

Суббота.

Просыпаюсь, тру глаза и смотрю на мужчину рядом с собой, умиляясь, как он сладко спит. За окном темень, лишь луна падает на кровать, освещая милые черты лица Игоря. Знаете, я, наверное, самый счастливый человек в эту ночь, в эту секунду. Ведь я имею возможность видеть эту прелесть – как спит любимый человек; тогда как весь остальной мир отправился в мир грез и иллюзий.

Осторожно встаю, чтобы не разбудить. Подхожу к платяному шкафу, открываю дверцу и в темноте нащупываю первую попавшуюся футболку. Натянув ее на себя, тихо выхожу в коридор и иду в туалет. После захожу в ванную и смотрюсь в зеркало: заспанные глаза, несвежая тушь на ресницах, помады на губах почти не осталось… Необходимо снять макияж. А может, всё же не стоит? Что скажет Игорь, когда утром, проснувшись, увидит меня такой… ненакрашенной и некрасивой? Ну да, согласна, я не безобразна, но макияж существенно придает мне уверенности в себе… Ладно, пусть видит меня настоящую. Умываю лицо. Чищу зубы. Затем футболка и нижнее белье летят на пол, и я встаю под теплый душ. Это так прекрасно – чувствовать, как по тебе стекает вода.

Заворачиваюсь в огромное белое полотенце. Нагибаюсь, чтоб взять вещи с пола. Черт, футболка намокла – вешаю ее сушить. Хлопковое белье отправляю в корзину для стирки. Направляясь обратно к себе в комнату, вижу, как из спальни выходит Игорь. Заметив меня, он на секунду застывает, пробегаясь по мне оценочным взглядом. А я стою, завернутая в полотенце и с мокрыми волосами, и нервно тереблю верхний край полотенца, натягивая его как можно выше. И что я так волнуюсь? Или это моя обычная реакция на его присутствие? Хотя буквально перед сном всё было по-другому. Тогда что это? Боюсь, что полотенце упадет? Он ведь не видел меня без нижнего белья. Или это комплекс неполноценности после снятия макияжа?

В то время, как меня терзают противоречивые чувства, Игорь успевает подойти ближе.

– Проснулся, тебя нет рядом. Ты всегда по ночам принимаешь душ? – посмеивается он, дотронувшись до моей щеки.

Я улыбаюсь.

– Нет, обычно перед сном или утром. Сегодня исключение из правил. – Но, вспомнив, что я стою перед ним без единого макияжа на лице, поспешно опускаю взгляд вниз. – Не смотри на меня, я сейчас некрасивая.

– Ты для меня всегда красивая, с косметикой на лице или без. Любая, слышишь? – Он легонько обнимает за плечи, целуя меня в висок. После этого целует в губы своими волшебными, потрясающими, сильными губами.

– Ты, кажется, говорила, ванная с туалетом там? – спрашивает Игорь, указывая пальцем на коридор.

– Да, первая и вторая дверь слева, возле лестницы.

Он быстро целует меня в макушку и направляется прямо по коридору.

Вхожу в комнату, включаю свет и первым делом ищу в шкафу подходящее нижнее белье. Спустя время нахожу на верхней полке черный кружевной набор. Конечно, и остальное мое белье неплохое, но достаю именно его, следуя своей интуиции. Мне кажется, именно от него он потеряет дар речи. Зачем я это делаю? Хочу свести с ума? Не знаю. Наверное, чтобы он понял, что не совершает ошибку, будучи со мной. Чтобы влюбился в меня настолько, что забыл бы о существовании других девушек. Желаю быть его единственной. Хочу быть лучшей для него.

Но я порядочная девушка, поэтому поверх кружевного лифчика решаю надеть свободную (мужскую – для дома я покупаю только такую) черную футболку. Да, в этом есть какая-то противоречивость. Меня на самом деле трудно понять.

Не успеваю одеться, как в дверях появляется Игорь и с любопытством следит за моими движениями.

– Что? – спрашиваю я, наконец натянув футболку.

– Красивое белье. – Он ухмыляется, стоя в дверях.

– Спасибо, – бросаю я, делая вид, что не замечаю его нарастающей интерес ко мне, его огонь в глазах. Спешно отправляюсь в кровать и накрываю себя одеялом. Игорь тоже забирается ко мне и, не говоря ни слова, обнимает меня сзади. Но перед тем, как уснуть, я слышу:

– Ты само очарование.

Мне снится сон, лучший сон в моей жизни, где я… Вы даже не представляете, какая я счастливая. Но это всего лишь сон. А понимаю я это, когда просыпаюсь утром и вижу перед собой его. Мой мужчина лежит рядом и изучает, как мне кажется, каждую клеточку моего лица. Встречаемся глазами.

– У тебя такое милое личико, когда ты спишь. А еще ты улыбалась во сне. И это прекрасно – наблюдать за этим.

– Перестань, ты меня смущаешь, – говорю я и прячу лицо в одеяло. Игорь мгновенно стаскивает его с меня и начинает меня щекотать, запускает свои пальцы под футболку. Я хохочу. Мне дико щекотно. Зачем он это делает? Пытается отвлечь меня? И избавить нас обоих, в частности меня, от неловкости и застенчивости, иногда ни с того ни с сего возникающих между нами? Методы его мне нравятся. Но черт! Я больше не могу! Отворачиваюсь от него, съеживаюсь, пытаясь защититься от его пыток.

– Перестань, я больше не могу, – прошу я, громко смеясь.

Он перестает щекотать, пристраивается к моей спине и крепко сжимает меня в объятиях.

– Больше не буду. И знаешь что? Мне безумно нравится твой смех. – Он нежно целует меня в шею. Чуть позже отстраняется, и я наблюдаю, как он встает с кровати.

– Нужно вставать, иначе ты опоздаешь на учебу, – объясняет свои действия этот красавец с роскошным торсом, натягивая на себя штаны. – И… мне очень жаль, что из-за меня ты не успела выучить домашнее задание. – В последней фразе слышится явное сожаление.

Сажусь, согнув колени и засунув ступни под себя, и опускаю взгляд.

– На самом деле я соврала, – сознаюсь я, подымая на него глаза.

– Насчет чего? – недоумевает он, уставившись на меня.

– Насчет домашнего задания… Вообще-то я сделала его еще на прошлых выходных. – Виновато гляжу на него. – Так что не переживай по этому поводу.

Он задумчиво таращится на меня, а потом говорит:

– А зачем ты тогда сказала, что… "мне учить еще до фига"?

Понимаю, что он не злится, а просто подкалывает. И невольно мое напряжение куда-то испаряется. Я начинаю смеяться. Вероятно, со стороны это выглядит сумасшествием, ведь причина моего смеха непонятна. Не только ему, но и мне. Но почему мне смешно?

– Прости, – извиняюсь за свой смех, когда более-менее успокаиваюсь.

– Ничего страшного, ведь я ловлю кайф. Твой смех бесподобен.

Щурю глаза, испепеляя его своим невидимым лазером, и улыбаюсь.

– Наверное, это было странно и не совсем уместно… Ладно проехали… Дело в том, что тогда в машине я испугалась твоих возможных планов… на меня. Вот я и соврала. Мой поступок кажется и мне непонятным, ведь с другой стороны я хотела твоих планов. Но, видимо, мой разум подавил желание сердца. Но оно быстро реабилитировалось, когда предложило тебе зайти в дом. И еще мне было жутко любопытно… Когда я спросила тебя о планах, ты мне не ответил. Может, ты сейчас расскажешь? Иначе я лопну от любопытства, – тараторю я.

С нетерпением жду ответа. А он умиляется, слушая весь мой только что произнесенный бред.

– Прости, но пусть это будет тайной.

– Ну уж нет, говори давай. Я только что сказала тебе то, о чем обычно нормальные девушки предпочитают молчать. Теперь твоя очередь, – обижаюсь я.

Игорь пристально смотрит в мои глаза, подходит к краю кровати, коленом упирается на него и нависает надо мной. Я непроизвольно наклоняюсь назад, на расстоянии чувствуя тяжесть его могучего тела. Меня просто сводят с ума его невероятно широкие плечи, которые, казалось бы, способны защитить меня от всего на свете. В любой чрезвычайной ситуации он закроет меня собой – я знаю это, чувствую. Мой взгляд, застывший на его плечах, потихонечку ползет вверх, к его глазам. Я очарована. Да, это самое подходящее описание моего нынешнего состояния.

– Алекс, пусть это будет моим козырем на тот случай, если я захочу сделать тебе сюрприз. Так что это секрет. И ты узнаешь о нем. Всему свое время.

Я сглатываю накопившуюся во рту слюну.

– Но ведь это время прошло, это были вчерашние планы.

– Да, но им не суждено было реализоваться. Теперь придется ждать, когда наступит нужный момент.

– Ты говоришь загадками. И мне это нравится. – Нервно прикусываю нижнюю губу.

Игорь резко встает, и наваждение проходит. Надевает рубашку, а я с эстетическим наслаждением слежу за каждым его движением.

– Чего сидишь? Опоздать хочешь? – Он берет за руки и стаскивает меня с кровати. Лениво встаю и плетусь в ванную привести себя в порядок…

– Как думаешь, на улице холодно? Я теперь даже погоду на сегодня не могу посмотреть: телефон не включается, – жалуюсь я, пытаясь включить свой смартфон.

– Я же говорил, что он уже нежизнеспособен. Сегодня же куплю тебе новый, – заявляет он и достает свой айфон. – Подожди, будет тебе погода.

Блин, зачем я разбила свой почти новенький телефон? Теперь у меня и интернет не работает, и вайфай не могу раздать на ноут. И как раньше люди жили без всего этого? Не понимаю. Там ведь вся моя жизнь. Была. До появления Игоря в ней. И можно ли принять от него столь дорогой подарок, когда мы вместе-то всего ничего, один день, если быть точным? Пусть у него этих денег вагон и маленькая тележка (может, большая, кто его знает), но принимать пока такие подарки я считаю неправильным.

– Спасибо, конечно, но я сама куплю.

Он отрывается от телефона и глядит на меня из-под своих густых ресниц. И почему мальчикам всегда достается то, в чем девушки нуждаются больше всего? Я не жалуюсь на свои (они у меня и не густые, и не редкие), но от таких ресниц я бы не отказалась. Хотя нет, пусть оставляет себе – они ему очень идут.

– Алекс, это не обсуждается, – бросает он.

Я отвлеклась на ресницы и забыла, о чем это он. Когда вспоминаю, то он уже сообщает мне прогноз погоды:

– Сегодня холоднее: днем +7, ночью уже -5. Пишут: снег, но вряд ли он будет. Похоже, погода стремительно меняется. Советую надеть куртку, а не эту легкую ветровку, что была на тебе вчера.

– Во-первых, не ветровка, а дубленка, между прочим теплая, во-вторых, ты вообще вчера был без куртки. Так что позволь мне самой решить, что мне надеть, – возражаю я, но в душе радуюсь его неожиданной заботе. Я тронута.

– А с чего ты взяла, что я без куртки? Она у меня лежит в машине, на заднем сиденье. Алекс, послушай, я не хочу, чтоб ты заболела… иначе по эконометрике тебе экзамена не видать.

Да он издевается надо мной.

– Ах значит так, тогда… тогда…

Он подходит ближе, берет меня за плечи.

– Я серьезно, Алекс. С тебя достаточно вчерашней вечерней прогулки в университетском дворе. В минусовую температуру.

Его трогательная забота просто… влюбляет меня в него еще сильнее.

– Разве? А мне показалось, что на улице было +30, никак не меньше. Было жарко, и даже горячо, – не соглашаюсь я с весьма серьезным выражением на лице. И он моментально расплывается в улыбке.

– Полностью с тобой согласен. А теперь поторапливаемся. Мне на самолет нужно успеть, а тебе на занятие. Так что идем, – с этими словами он подталкивает меня к двери.

Какой еще самолет? И куда он собрался лететь? Почему я узнаю об этом вот так? Как бы случайно? И говорит так, будто это в порядке вещей, и он каждый день летает туда (не знаю куда, но выясню) и обратно.

– Самолет? Ты не говорил ничего об этом.