Ловушка

– Не сомневаюсь, скоро ты им станешь, – улыбнулась Майя.

– Обязательно. А по поводу переезда тебе не стоит так переживать. Свои корни лучше всего носить с собой – вот здесь, – Дина показала на сердце. – Тогда они никуда не смогут исчезнуть. Я в этом уверенна, потому что сама столько лет прожив вдали отсюда, никогда не переставала хранить в душе частичку тепла, которую в далеком детстве подарил мне наш дом. Вещи всегда можно перевезти, воспоминая – оживить, была бы потребность. А бедняжке Софии сейчас намного тяжелее, чем нам с тобой, ведь она прожила здесь всю жизнь. Однако если они с Дмитрием решились на такие перемены, давай не будем им мешать, – старушка ласково пожала Майе руку. – Ты все равно никогда бы не осталась в этом городе, а я уже на полпути в иной мир.

– Не нужно так говорить, бабушка, – Майя никогда не любила разговоров о смерти, ей становилось грустно и тяжело.

– Ладно, ладно, молчу.

Обе немного помолчали. Потом Дина, решив перевести разговор на более приятную тему, спросила:

– Кстати, как тебе мамина комната, правда, она чудесная?

– Да, мне она очень нравится. София рассказывала, что раньше они жили там вдвоем, но, когда мама подросла, тетя поселилась в соседней комнате.

– В доме всегда хватало места. Я, например, никогда не хотела жить вместе со своей сестрой. Кстати, твоя нынешняя комната тогда принадлежала именно ей. Какая преемственность по материнской линии. Просто удивительно, а главное – это совершеннейший экспромт. Любопытно, правда?

Моя старшая сестра всегда была довольно шумной и очень веселой девушкой, хотя, мне кажется, с возрастом она все-таки стала более степенной, даже серьезной. Но я могу и ошибаться. Когда мы виделись в последний раз, она была слишком занята переездом отсюда, чтобы устраивать мне каверзы, не то, что в юности, – Дина ухмыльнулась. – Я предпочитала тишину и одиночество. Она же любила общество и никогда не упускала случая подшутить надо мной, полагая, что я как самая младшая, постоянно перетягиваю всеобщее внимание на себя. Как же это изводило меня тогда, – Дина засмеялась, очевидно, вспомнив что-то очень забавное. – Представляешь, она постоянно прятала мои карандаши и краски, даже будучи уже невестой не оставила этой привычки. Я сердилась на нее, убегала к дедушке, и сидела там до вечера. Но, знаешь, на самом деле, мы чудесно ладили, а когда я подросла, стали настоящими подружками. Я даже нянчила Софию, когда она только родилась. Просто, когда тебе пять лет, никто не хочет с тобой считаться.

– К сожалению, я не очень хорошо знаю бабушку. Они с дедушкой и раньше не часто навещали нас, потому что мы и сами иногда не знали, где окажемся в следующем месяце. А сейчас им стало еще труднее выбираться. Да и мы, несмотря на любовь к путешествиям, редкие гости в тех краях. Здесь я вообще в первый раз, – Майя грустно вздохнула. Родители обожали ее. Она никогда не испытывала недостатка в их любви и внимании, но ей всегда хотелось узнать поближе тех замечательных людей, которые присылали яркие подарки на праздники, иногда звонили, а еще реже приезжали; которые жили за много сотен километров от нее, но тем не менее являлись ее неотделимой частью – ее семьей.

И вот теперь у Майи появился шанс лучше узнать этих людей, пусть уже не всех, но все же. А еще девушке очень хотелось, чтобы мама с папой, да и бабушка с дедушкой, тоже приехали сюда и окунулись в эту теплую дружественную атмосферу семейного уюта. Она знала, что мама в последний раз виделась с Диной много лет назад, и ей казалось, что им непременно нужно встретиться снова, причем именно здесь. Майя мечтала собрать всех в старом доме, пусть ненадолго, просто чтобы попрощаться с ним.

Каждый вечер она звонила родителям, рассказывала о том, как прошел день. В доме не было телефона и для этого нужно было идти к единственному в городе большому хозяйственному магазину. Он располагался недалеко, через парк, и вскоре такие прогулки стали для нее приятным дополнением к предстоящему разговору. Каждый раз, шагая по тихим аккуратным улочкам, Майя не переставала восхищаться увиденным. Ей нравилось здесь все: доброжелательные люди, прозрачный воздух, напитанный легкими травянистыми ароматами, степенные каменные особняки, гордо стоящие вдоль дороги и это непередаваемое ощущение спокойствия, которого так не хватает большим городам. Конечно, она понимала, что скоро придется уехать, но дала себе слово, что обязательно будет иногда возвращаться сюда, пусть и в качестве гостя.

Мама с радостью узнавала подробности о жизни сестры и тети. Несколько раз она, забыв о времени, даже пускалась в новые пространные воспоминания о детстве, о Дине.

А иногда и София тоже приходила с Майей, чтобы поговорить с сестрой. И пока женщины общались, девушка, предоставленная сама себе, осматривала вечерний город – небольшие открытые кафе заполнялись посетителями, на столиках зажигались разноцветные хрустальные светильники, где-то пела гитара, которой с отчаянной радостью подвывали дворовые собаки, а ночные фиалки, высаженные полукружьями вокруг основных клумб, наполняли воздух своим сладким ароматом.

«Наверное, это можно называть счастьем», – думала Майя.

ГЛАВА 18

Лодка памяти не боится бурь

Милая маленькая Дина! Это имя, так давно захороненное в самой глубине души всколыхнуло целый ворох воспоминаний.

Как давно все это было! Или совсем недавно?

После перенесенного только что потрясения мозг Александра еще не вполне отправился, и ему было трудно мыслить ясно.

Но главное – у него получилось вновь почувствовать себя живым, установить некую связь с собой прежним. А это уже не мало.

В нем снова затеплилась надежда на чудо. И пусть за окном непроглядная ночь, пусть завтра все останется по-прежнему, может быть, что-нибудь изменится послезавтра.

Еще одна неразрешимая задача – новый гость. Сейчас его появление казалось лишь жестокой шуткой, насмешкой неведомого кукловода. Но если все правда, где же он прячется? Существует ли способ выяснить это.

Александр прошел к столу и взял в руки записку с сообщением о новом посетителе города. Ничего нового к ней не прибавилось. Однако, теперь она не производила того ошеломляющего эффекта. Александр слишком устал, он недоверчиво смотрел на плотный лист, испещрённый каллиграфическим почерком, словно ожидая, что буквы вот-вот исчезнут. Но они как прежде отчетливо выделялись на белом фоне, провоцируя, искушая поверить.

«Ладно, завтра разберемся», – подумал Александр и отложил бумагу в сторону.

Затем он, согласно уже установившейся привычке, нагнулся к камину и, пошевелив кочергой сверкающие янтарные угли, подбросил еще пару поленьев. В лицо пыхнуло пряным древесным жаром. Александр ненадолго замер, с наслаждением впитывая тепло, потом медленно выпрямился, словно не хотел отдаляться от живительного источника.

Все еще хмурясь, он уселся, наконец, в любимое кресло и вытянул ноги как можно ближе к огню. Получив новую порцию топлива, пламя разгорелось сильнее. На стенах заплясали фантастические тени, отбрасываемые вибрирующими рыжими языками. Александр же постепенно погружался в призрачный мир полудремы. Темнота, причудливо пронзаемая золотыми всполохами, осторожно обступила светящийся островок кресла со всех сторон и дружелюбно сомкнулась вокруг.

Александр стал засыпать по-настоящему. Но мысли как обычно не на секунду не оставляли его голову.

Однако сегодня он не думал о своей работе, не составлял план нового очерка и не решал, переводом какой книги займется завтра – сегодня он вспоминал. Это раздражало, как и все желанное, но неосуществимое.

«Что-то в последние несколько дней я только и делаю, что оглядываюсь назад», – с неудовольствием пробурчал Александр уже сквозь сон.

Но он ничего не мог с собой поделать. Обрывки туманных картин прошлого все быстрее кружились в его мозгу, с каждым вдохом становясь все реальнее и четче.

Ему не хотелось опять запирать себя в ловушку безрадостных мыслей о несбыточном, но сердце упорно возвращалось назад.

И вот он уже стучится в маленький белый домик с желтыми занавесками и, о чудо, дверь раскрывается. На пороге возникает приземистая фигура пожилого человека, который радостно улыбается посетителю и приглашает, наконец-то, зайти внутрь.

Неожиданно Александр понял, что гостил в этом чудесном доме множество раз, тогда, в прошлой жизни: сидел в маленькой чистенькой кухне за чашкой крепкого чая и разговаривал обо всем на свете с любезным гостеприимным хозяином. Но чаще они оказывались не одни, к ним любила присоединяться маленькая девочка с темными взъерошенными волосами – его внучка. В ее маленьких ручках непременно был зажат альбом для рисования. Она садилась за стол и раскрывала его на последней странице, показывая свои новые рисунки, старательно поясняя, почему заяц едет в карете, а на черепахе надет цилиндр и бабочка или наоборот, что было не очень-то важно в данную минуту.

«Хм», – Александр, что-то пробурчал во сне, заворочался и глубже зарылся в кресле.

Рисунки Дины всегда отличались необычными сюжетами и странной, немного чудной манерой исполнения. Александру нравилось рассматривать их. Он считал, что у девочки огромный талант. Очень часто, сидя вдвоем с ее дедушкой за чашкой свежезаваренного горячего чая, они обсуждали, как лучше развить его и куда направить учиться эту фантазерку. Александр даже разговаривал с родителями девочки, предлагая свою помощь в выборе правильной школы. Со временем взрослые пришли к выводу, что Дину необходимо отправить на большую землю. Сама она тоже воспринимала эту идею с огромным энтузиазмом. Оставалось подождать всего несколько лет. Дина подрастет и сможет уехать отсюда очень далеко, через море, чтобы исполнить свою заветную мечту – стать настоящим художником.

Александру было грустно думать об этом, но его поддерживала мысль, что она обязательно когда-нибудь вернется – взрослая, самодостаточная, как прежде талантливая и возможно нашедшая, в чем-то благодаря ему, верный путь в жизни.

А пока, в своем чудесном сне он вновь оказался рядом с маленькой Диной и ее дедушкой. На этот раз они расположились в небольшой, но уютной гостиной того же милого домика. Дина показывала наброски к новой сказке дедушки о волшебном городе. Да, он сразу узнал эти иллюстрации – теперь они частенько появляются в рамке над его камином. А тогда ему было просто любопытно наблюдать за тем, как Дина мастерски создавала на белых листах бумаги цельный прекрасный мир.

– Это замечательно, – воскликнул Александр, увидев рисунок с центральной городской башней. – Если бы мне посчастливилось побывать в этом месте, я бы поселился именно там.

– Но вы же боитесь высоты, – ответила Дина.

– Ах, Дина, это же сказка, – вздохнув, отозвался Александр. – В сказке можно ничего не бояться. Таковы волшебные правила. Разве ты не знала? Если уж ты попал в сказку, то я уверен, что такие мелочи, как боязнь высоты или, например, диких животных, не должна отвлекать тебя от главного.

– Вот именно, – подхватил дедушка. – Для того люди их и придумывают, чтобы хоть где-нибудь найти для себя безопасное место, наполненное тем не менее всевозможными запретными приключениями.

– На самом деле, – подумав немного, продолжил Александр, – в реальной жизни я бы, наверное, не смог забраться на самый верх той башни. Как ни стыдно в этом признаваться. И дракона твоего точно бы испугался. Уж очень он большой…, – неожиданно в нем проснулся учитель, и он назидательно продолжил. – К сожалению, большинство наших мечтаний на деле не принесло бы нам и сотой доли той радости, которую они обещают. Грустно, но факт. Всегда нужно быть готовым к мелким, но оттого не менее неприятным неожиданностям, возникающим на пути к заветной цели и охлаждающим даже самый ярый пыл. Вот поэтому, мы, в большинстве своем, так и живем лишь мечтами, понимая, что их исполнение принесет больше проблем, чем удовольствия.

К тому, же нельзя сбрасывать со счетов возраст человека. Вырастая, мы теряем и приобретаем равноценные, но сугубо противоположные качества. Это позволяет нам существенно расширить и переработать жизненные позиции, правильнее расставить акценты, взглянуть на пройденное под другим углом, а главное – если конечно, есть желание, дает возможность научиться жить, а не проживать.

Взять хотя бы такое простое действие, как рисование. Ребенок всегда торопится скорее завершить начатое, для него любое занятие должно быть, прежде всего, стремительным, наполненным движением, приводящим к немеленому и только отличному результату. Если его нет – это трагедия. А взрослый как бы смакует каждый миг, проведенный за работой. Ему, конечно, тоже важен результат, но он готов немного потерпеть, задержаться при необходимости. Стремительность ребенка иногда, хотя и не всегда, уступает обдуманной медлительности взрослого. Однако мне кажется, что здесь нет места для однозначного толкования: правильно или неправильно. Это всего лишь беспристрастная оценка действительности. Поэтому, я считаю, что пока ты можешь бежать, обгоняя ветер – беги. Рано или поздно, разум придет к согласию с ногами, и вы подберете верную скорость, пусть даже и не сразу.

Дина молчала, всерьез обдумывая его слова. Дедушка тоже не отвечал, и лишь внимательно наблюдал за тем, как Александр педантично раскладывает яркие рисунки вдоль поверхности стола…

В камине раздался громкий треск от поленьев – почти обугленные головешки вдруг заискрили и заново вспыхнули. Человек в кресле вздрогнул, почти проснувшись, но сдержался и, неуклюже повернувшись на бок, снова глубоко и мерно засопел.

Его сон в эту ночь был беспокоен. Только что они сидели втроем и увлеченно рассматривали альбом Дины, и вот, спустя мгновение он уже стоит один в неровной полосе света, пытаясь понять, что же происходит. Уютная гостиная дедушкиного домика медленно растаяла, словно растворилась в воздухе. Скоро все заволокло густым туманом, и картина стала меняться. Сначала Александру казалось, что перед ним лишь густая чернота, но постепенно она сужалась или это он отдалялся до тех пор, пока бездонная дыра не превратилась в широкий проход.

«Странно, какое знакомое место».

Александр насторожился. Ему не нравилось то, что он видел перед собой. Хотелось ускользнуть. Но нет, от этого сна просто так не освободишься. Он понимал, что ему придется пройти до конца.

Запахло сыростью и плесенью. Туман перед глазами постепенно стал рассеиваться. Александр видел очертания каменных сводов.

Руки и ноги спящего человека непроизвольно дернулись в слабой попытке сбежать. Но странное место не отпускало. Все четче проступали загрубелые стены, все сильнее сжималось сердце. Вдруг повеяло ужасным холодом. В последнем отчаянном рывке Александр напрягся и смог выскользнуть наружу.

Спустя несколько минут он окончательно проснулся и теперь, неестественно выпрямившись, сидел в своем старом кресле.

В камине уже не так ярко, но по-прежнему ровно горел огонь. Александр протянул руки к пламени – ему все еще было холодно. Этот сон оказался настоящим кошмаром. Он вынес на свет то, что, казалось, было давно похоронено в самом дальнем уголке сознания и обещало никогда больше не появляться на свет. Как же Александр ошибался.

Память – бесконечно петляющая, невообразимо хитрая и коварная лисица – снова подкинула ему новую заботу. Когда-то Александр, в пылу самозащиты, обещал себе не вспоминать, но вспомнил, он все-таки вспомнил свою пещеру.

ГЛАВА 19

Иногда остаётся лишь плыть против течения

Когда трое путешественников, наконец-то, поднялись наверх, солнце уже высоко стояло над горизонтом. Жара неумолимо достигала своего пика, и даже тень от высоких деревьев не слишком защищала от нее, что же говорить об открытой местности. Дина уже давно сняла свой плащик, мужчины так же разоблачились и шли налегке.

Зато отсюда открывался чудесный вид на горы и реку. Вода внизу пенилась и бурлила, разбиваясь о небольшие каменистые пороги, разбрызгивая вокруг сверкающие на солнце бриллиантовые капли. Широкой бирюзовой лентой она убегала к горизонту, изредка скрываясь в изумрудной зелени леса. А горы, словно молчаливые стражники, суровые, величественные и недоступные в своих заботах для простых смертных, высились вдали.

Мир казался огромным и завораживающе прекрасным, настолько, что становилось немного страшно. Но в то же время он был родным, по-отечески ласковым и близким сердцу. Так думала Дина, замерев на вершине холма.

Некоторое время путники молча стояли и просто смотрели вокруг с восторгом и благоговением.

– Как же здесь красиво, – не удержалась и нарушила молчание Дина. – Хочется сесть и бесконечно любоваться этими просторами.

– Да, необыкновенное место, – подтверди дедушка. – Самое забавное – никак не могу вспомнить, бывал ли я здесь хоть раз? Впрочем, если да, то в очень далеком прошлом, – он снова замолчал, ненадолго погрузившись в приятные сердцу воспоминания, но вскоре продолжил. – Помню, когда-то давно, я тогда был совсем маленьким, бабушка рассказывала нам, постоянно снующим вокруг беспокойным мальчишкам, чудесные и немного страшные истории про наш край, особенно про этот лес, строго-настрого запрещая заходить глубоко в чащу. Она пугала нас не только призраками или лешими, но и туманными болотами, зыбучими песками, а еще, жуткими подземельями троллей.

– Неужели, – воскликнула Дина.

– Да-да! Теперь я вспомнил – в ее рассказах определённо присутствовали какие-то пещеры. Мы тогда ужасно боялись этих историй, одновременно требуя все более детальных подробностей. А потом прибегали к самому краю поляны или вставали прямо перед чащей и испытывали друг друга на смелость. Надо же, как я мог забыть про это, – дедушка несколько удивленно заморгал и грустно улыбнулся. – Но все это происходило так давно! Многое растерялось еще в самом начале. И потом, когда, будучи постарше, мы с друзьями бродили по округе, иногда забредая и в лес, то уже просто посмеивались над полузабытыми старыми сказками, удивляясь своей доверчивости.

Правда, надо сказать, мальчишками мы бегали в основном по чужим садам и огородам… да и когда повзрослели, время летело так стремительно, не хотелось терять ни секунды! Тут не до долгих прогулок по лесу. Да и веселыми их назвать точно бы не получилось – в то время здесь стоял густой непролазный лес, выгоревший лишь недавно, лет двадцать назад из-за засухи. Возможно, именно он скрывал эти места от людей, – дедушка смотрел вперед. – Вот оно как получается. Всегда полагал, что знаю этот край вдоль и поперек, а, оказывается, пропустил много интересного.

– Все верно, – задумчиво подтвердил Александр, – я тоже, хоть и очень смутно, помню те пожары. Мне кажется, запах гари не отставлял этих мест еще в течение нескольких лет, – он внимательно осмотрелся, как будто представлял, как все выглядело до катастрофы. – Если здесь и вправду был дремучий лес, он мог многое скрывать.

Дина поочередно смотрела то на одного, то другого спутника. Ее разбирало любопытство.

– А я никогда не слышала про пожары.

– Ты тогда еще не родилась, – засмеявшись, ответил ей дедушка. – И потом, прошло слишком много времени, чтобы люди все еще говорили об этом. Мы не любим вспоминать о своих неудачах. А в то лето, уж поверь мне, удачливых среди нас не оказалось – каждый пострадал, в той или иной степени. Особенно дивные фруктовые сады на окраине города, которые мы так любили посещать…

– Дедушка! – Дина притворно нахмурилась, но потом сразу же рассмеялась. – Ты мне никогда не рассказывал про свои мальчишеские проделки. Неужели вы с друзьями забирались в чужие владения!

– А что рассказывать – просто самые вкусные фрукты росли в особо охраняемом саду одного чересчур мнительного и довольно вредного фермера, а нам иногда так хотелось сочных яблок или груш. Да и много ли мы могли унести – так, несколько плодов. Про кукурузу я вообще молчу…, – с хитринкой объяснял дедушка. – Но не меньше удовольствия нам доставлял сам процесс охоты за припасами. Золотое время детства, когда все правильно и все разрешено, – дедушка глубоко вздохнул и кивнул Александру, словно призывая его в свидетели. Глаза восторженно блеснули под стеклами очков, когда он добавил. – Вы просто молодец, что привели нас сюда. Большое спасибо.

– Что вы! Не стоит благодарности, – Александр подмигнул Дине и продолжил. – Вы ведь еще не видели самого главного, вот увидите, тогда и будете благодарить. Я знаю, вас тоже интересуют эти пещеры. И вы, как член городского совета, в свое время голосовали, чтобы их тщательно осмотрели специалисты.

Дедушка кивнул.

– Жаль, что они не обнаружили здесь ничего стоящего внимания. А может, это и к лучшему. Представляете, какая поднялась бы суматоха, найди они, к примеру, какие-нибудь кости. Нет, это определенно к лучшему, – уверенно закончил он.

– Не стану спорить. Ну, мы почти на месте. – Александр показал рукой на узкую тропинку, исчезающую с густых зарослях дикой ежевики. – Осталось пройти совсем чуть-чуть. Но сейчас предлагаю немного отдохнуть. А мне, пожалуй, все-таки не мешает немного просушиться, – Александр стал озираться по сторонам в поисках удобного места, предвкушая несколько неприятных минут. – Вон те валуны, по-моему, вполне нам подойдут.

Александр присел на широкий, нагретый солнцем камень, и неловко стал расшнуровывать ботинки. Процесс шел медленно. Шнурки вымокли, разбухли и сцепившиеся узлы никак не желали развязываться: там внизу у реки, Александр переусердствовал с натяжением, опасаясь, как бы ботинки не свалились при подъёме. Наконец, у него получилось снять обувь и носки. Он разложил их на солнцепеке, рассчитывая, что минут через пятнадцать они уже подсохнут. А пока предложил товарищам подкрепиться, что они с удовольствием и сделали.

Привал они решили сделать чуть поодаль, в тени деревьев. Здесь было гораздо прохладнее, чем на открытой местности. Ели молча. Дедушка слишком устал, чтобы поддерживать разговор, Дина проголодалась, а Александр вообще был человеком немногословным. Но вскоре молчание стало тяготить девочку. Она, как и любой ребенок, любила делиться своими мыслями с окружающими, особенно когда полностью им доверяла и чувствовала себя свободно.

– Как же здорово, что вы взяли с собой бутерброды! Теперь можно идти в пещеру, не опасаясь голодной смерти! – Дина с удовольствием положила в рот свой последний кусочек хлеба и теперь расслабленно сидела, прислонившись спиной к высокой старой сосне. – Знаете, я сейчас представляю себя отважной путешественницей, которая только что пообедала собственноручно подстеленной дичью, поджаренной на костре без соли и специй, и готовой идти дальше навстречу приключением. Сначала будет встреча с разбойниками или что-нибудь не менее опасное, я пока не придумала. А потом – ночь под открытым небом, под завывание ветра и шум реки…

– А что думает отважная путешественница по поводу того, чтобы прогуляться вон до того валуна и принести мне мое рыцарское снаряжение, – шутливо предложил Александр. – Не может же дама обойтись без верного рыцаря.

– Я мигом! – Дина вскочила на ноги и быстро побежала к камням, крича на ходу, – Вообще-то в этой сказке – может, но для другой истории, обещаю, рыцари мне будут просто необходимы.

– Ты нас утешила, – сквозь смех пророкотал дедушка.

Ботинки оказались еще влажными, но больше ждать не хотелось и Александр с трудом, но все-таки надел их, тем более что носки совершенно просохли. Кое-как завязав шнурки, учитель принялся разминать мыски и пятки руками. Задубевшая кожа неприятно сдавливала ноги, но он решил, что сумеет расходиться.

Во время привала дедушка отдохнул и набрался сил, Дина не скрывала, что ей не терпится приступить к осмотру пещеры, так что вся троица пребывала в приподнятом настроении. Пора было двигаться дальше.

Александр чуть прихрамывал – ботинки нещадно жали, поэтому шли не торопясь. Дина чувствовала себя виноватой, поэтому вела себя довольно тихо и предупредительно. Она старательно прибрала следы их привала, не позволяя никому помогать, а потом, все оставшееся время, беспрестанно теребила учителя, то спрашивая, не слишком ли ему трудно идти, то уговаривая дать ей понести его довольно увесистый рюкзак. В конце концов, он не выдержал и рассмеялся.

– Дина, успокойся, со мной все в порядке. Самое страшное, что может произойти – это натёртые ноги. Простыть в такую теплую погоду не получится. И даже ботинки, вполне возможно, удастся спасти, – перечислял он, успокаивая девочку.

– Но ведь в пещере холодно, вы же сами говорили, – все еще тревожилась Дина.

– Для этого у нас есть куртки. Тем более, мы не станем задерживаться там надолго – помнишь, в прошлом месяце я обещал твоей маме, что ты вообще туда не полезешь.

– Не честно! – завопила Дина. – Сначала привести сюда, показать все издалека, словно издеваясь, а потом сказать: «Не полезешь»! Это не педагогично! – девочка испугалась не на шутку и решила привести свой самый веский аргумент. – А как же моя упавшая звезда! Вы же не будете спорить, что здесь все было по-честному и мое желание обязательно должно исполниться. Дедушка, ты сам говорил мне об этом. И потом, ведь вы вдвоем будете со мной. Ну что там может быть опасного – ничего! А маме и вовсе не обязательно ни о чем знать.