Древние Боги

– А как же мутанты?

– А что мутанты? Они будут истреблены. Там, где живут люди – не место исчадиям ада.

– Почему же? Если они созданы природой, значит, они имеют такое же право на жизнь, как и человек. Неужели нельзя как-то мирно жить, и сосуществовать?

– Не знаю. – Рутгер нахмурился. Нет, это невозможно. Как можно жить по соседству с мутантами? А как же воины, что они убили? Как те, кого они ещё убьют? Твари совсем не похожи на разумных существ, и у них нет сходства ни с одним животным, существующим под солнцем! Они жаждут крови и убийства, так неужели человек должен это безропотно терпеть? Говорят, что в глубокой древности люди поклонялись богу, призывающему к терпению, и непротивлению злу. Так, и где теперь те люди? Что с ними стало? Они погибли в огне Апокалипсиса, а у тех, кто выжил, появились новые боги, призывающие к отмщению, и уничтожению врага. Такие боги кровожадны, требуют жертв, но, по крайней мере, они хоть справедливы, и говорят людям, что за пролитую кровь, надо платить только кровью. Прощают только слабые – сильные мстят.

* * *

На следующее утро все единогласно решили отправляться в путь. Сардейлу всё-таки удалось расшевелить воинов, и до наступления темноты за неуклюжим столом наконец-то зазвучали песни и смех. Вино хоть и было разбавлено водой, но это всё же было вино, а воины устали, и к концу дня уже начали заплетаться языки, и мутанты уже не казались страшными, ужасными тварями. Кое-кто порывался схватиться с ними ещё раз, и в одиночку.

Воевода смотрел на раскрасневшиеся, загорелые лица бойцов, и не переставал думать о том, что всё же, как странно устроена жизнь. Ещё совсем недавно, он видел в глазах воинов усталость и страх, а теперь они засверкали, и наполнились отвагой, желанием снова обнажить меч и померяться силой со зверями, что ночью чуть не уничтожили весь отряд. Наверняка они бы все погибли, если бы не прилетел дракон, и не напугал мутантов своим рыком.

Уже поздним вечером выставили усиленные дозоры из наиболее стойких воинов, разожгли костёр побольше, накормили свежей травой уцелевших коней и волов. Их было не так много, как хотелось бы, и всё же большая часть отряда могла передвигаться верхом.

Хортер, не дожидаясь рассвета, вместе с Кали ушёл в ночь, на поиск следов мутантов. Многие пророчили ему смерть ещё до наступления утра, но это его не остановило. Он был уверен в собственных силах, и то, что волкодав Эрли всегда своевременно предупредит его и появлении тварей. С ним хотел пойти царь россов, а с ним, как тень и телохранитель Анди, но «тёмный» смог уговорить Аласейа остаться. Что он сказал бесстрашному россу, так и осталось загадкой. Царь имел обескураженный вид, а Анди довольно усмехался, и ни один из них не ответил на вопрос, что им сказал Хортер.

Ночь прошла спокойно, и отряд никто не потревожил. Дозорные не заметили ни одной твари больше, чем кошка. Хотя изредка в темноте и были слышны завывания, но это было так далеко, что можно смело считать, что это всего лишь показалось.

– Что ты собираешься делать? – Эрли недовольно плеснула рукой в ручье, и на рубаху Рутгера упало несколько капель.

Он не обратил на это никакого внимания, тщательно выбривая подбородок остро отточенным ножом. Девушка за последние сутки сильно изменилась. Она за одну ночь как-то резко повзрослела. Ещё вечером спать ложилась перепуганная, угловатая девчонка с нежно очерченными линиями лица, то утром проснулась девушка с запавшими глазами, и в них горела решимость, что-то такое, что невозможно было объяснить словами. Её черты стали резче, жёстче, и всё равно она осталась такой же симпатичной. Она всё так же продолжала волновать Рутгера, если не больше.

– Как и решили вечером, мы пойдём на юг.

Ведьма покачала головой:

– На юг нельзя.

– Это почему? – Воевода перестал бриться, и внимательно посмотрел на девушку. – Ты что-то видела? Мутанты?

– Не знаю. Я не уверена, но считаю своим долгом предупредить тебя. На юге – гибель. Там бродит Невидимая Смерть. Я не могу объяснить, просто я чувствую. Я же ведьма.

– Но нам нужно как раз на юг! – Вскричал Стальной Барс, и отбросил засапожный нож в сторону. Его крик, конечно же, привлёк внимание нескольких воинов, умывающихся в ручье, и воевода ощутил на себе сразу несколько оценивающих пар глаз. Он понизил голос, и чтобы бойцы его не слышали, спросил растерянно: – Что же нам делать? Куда направиться? Я не могу не выполнить волю военного вождя и жреца Храма Бессмертного Тэнгри. Я верю тебе, и в твой дар, и всё же, может быть, ты ошибаешься?

– Нет. – Эрли покачала головой. – Теперь я это точно знаю. Боги мне дали ясно понять, что на юге – смерть.

– Что же ты видела? – Недовольно спросил воевода, и, подобрав нож, продолжил бритьё. Не то, чтобы он не верил маленькой ведьме, наоборот, после той ночи, когда отряд схватился с мутантами, её влияние на решения воинов стремительно выросло. Ведь она верно предсказала и сражение с тварями, и ранение Стального Барса, а кое-кому из воинов она смогла даже сказать, выйдут ли они живыми из сечи. Если раньше её считали просто симпатичной девчонкой, кое-что понимающей в знахарстве, то теперь действительно считали, что она настоящая ведьма, и если будет нужно, то она сможет и наколдовать какую-нибудь волшбу.

– Я видела не совсем обычные горы. Они были какие-то мёртвые, и там было очень много мутантов. Не только взрослые, огромные самцы, но и их щенки. Я видела их логово!

– И это всё на юге?

– Да!

Стальной Барс плеснул воды себе на лицо. Без редкой, рыжеватой бородки было гораздо лучше. Утренний ветерок приятно холодил только что выбритую кожу, и воевода решил, что больше никогда не будет отращивать бороду, чтобы заплетать её в косицы, как делает это Сардейл, и почти все ветераны из отряда. Он почувствовал на себе заинтересованный взгляд Эрли, и резко повернулся.

– Что?

Та, улыбаясь так, что на щеках появились ямочки, а в глазах запрыгали бесенята, как-то игриво произнесла:

– А ты совсем даже ничего. Борода тебе нисколько не шла. Я как подумала, что мой супруг будет носить бороду…

– Какой супруг? – Рутгер нахмурился, так как увидел, что ещё несколько воинов спускаются к ручью, чтобы наполнить огромный котёл водой, где будет вариться завтрак на всех оставшихся в живых.

Конечно, он понимал, что когда-нибудь он женится, и у него будут дети, но Эрли… Она ему нравилась, её присутствие рядом будоражило кровь, а сердце сладко замирало, и всё же. Жаль, что она гаарка. Он не может жениться на ней. Таков Закон Предков. Виги женятся только на женщинах из своего народа, к тому же гаары вечные враги страны Лазоревых Гор.

– Мне нагадала бабка, что я буду женой Владыки Лазоревых Гор, и что на его знамени будет нарисована голова оскалившегося пардуса!

– Ты действительно в это веришь? – Осторожно спросил воевода, совсем не желая обидеть девушку своей иронией. – Ты видишь меня своим мужем?

– А ещё я вижу тебя с короной на голове, на троне Владыки, с золотым мечом власти в руке.

– Многие мне пророчат то, чего я делать совершенно не собираюсь. – Рутгер усмехнулся. – Политика – не моя стихия. Всё, что я умею, это биться на мечах, а управлять такой богатой страной как лазоревые Горы, у меня слишком мало опыта. Да что говорить! У меня совсем нет опыта. Единственное, на что я пока гожусь, это быть воеводой небольшой дружины.

– Ты не хочешь стать Владыкой? – Поражённо спросила девушка. В её блеснувших глазах можно было легко увидеть неподдельное удивление: – Как же так? Этого просто не может быть! Ты обязательно должен стать Повелителем страны Лазоревых Гор, и изгнать лордов! Ты должен освободить вигов от ярма, из-за какого они не видят белого света!

– Что тебе до вигов? Ты же гаарка!

– Ну и что? У вигов и гааров – одно великое будущее!

– Это тоже тебе нагадала бабка?

– Нет. Это я вижу сама.

– И она права. – Сказал Лурфар, спускаясь по осыпающемуся бережку к ручью. Свою монашескую хламиду он сменил на простую, обычную рубаху мирянина, с вышивкой, и Стальной Барс заметил, как под лёгкой тканью играют упругие мышцы. – В будущем наши народы объединятся, и будут составлять единое государство.

– Виги и гаары всегда были врагами. – Возразил Рутгер.

– После нашествия челманов многое изменится. Враги станут друзьями, а друзья могут стать злейшими врагами. – Улыбаясь, произнёс монах, и, заметив, что воевода собирается что-то сказать, добавил: – Это не мои слова. Это сказал Хранитель Очага Бессмертного Тэнгри.

– Уверен, что так говорить у жреца были все основания. – Не стал спорить виг. – Он знает то, что не дано узнать ни одному из нас, и я преклоняюсь перед его мудростью.

– Рут! – На берег выскочил царь россов. Вид у него был крайне возбуждённый, словно он готов вот-вот броситься в битву. – Вернулся Хортер, и рассказывает очень много интересного!

– Кали с ним? – Тут же спросила девушка.

– Твоего волкодава, Эрли, невозможно убить. Этого не смогли сделать ни кахты, ни мутанты, так неужели с Хортером ему могло что-то угрожать?

Ведьма самодовольно хмыкнула, хотела что-то ответить, но её перебил Рутгер:

– Он вернулся только сейчас? Где же он пропадал всю ночь? За столько времени можно далеко забраться. Ладно, я иду!

Он быстро вскарабкался по склону, и направился к плитам, где воины окружили «тёмного», за обе щеки уплетающего утренний кулеш. На его лице не был заметно и тени усталости, словно он проспал всю ночь возле стана, и только сейчас соизволил проснуться, чтобы позавтракать. К тому же вид он имел чрезвычайно довольный. Такое выражение лица обычно бывает у людей, получивших, наконец, то, о чём очень долго мечтали. Кали лежал чуть в стороне, и с тихим урчанием разгрызал воловий мосол, с заботой данный ему каким-то воином. Он уже получил свою долю внимания, и был не прочь ещё раз перекусить, а если будет возможно, то и поспать.

При виде Стального Барса бойцы расступились, и он смог подойти к Хортеру вплотную. Тот отставил тарелку с кашей в сторону, и преклонил колено. Виг только кивнул, и, скрестив руки на груди, спросил:

– Что ты видел?

– Мой воевода, я обошёл лагерь вокруг на десяток полётов стрелы, и не заметил ничего подозрительного. Затем я побежал на юг, чтобы посмотреть путь, где нам предстоит идти, и увидел там большую стаю мутантов. Они укрылись в балке, на обоих берегах небольшой речушки.

– Сколько их?

– Не менее полусотни, и, по-моему, они готовятся на нас напасть. Там не только те твари, с какими мы бились, а есть ещё и другие. Более огромные, покрытые роговыми пластинами, как стальной бронёй, и вряд ли их сможет пробить арбалетный болт, меч, или секира. – Хортер помолчал, и упредил следующий вопрос: – Они меня не заметили, так как я зашёл с подветренной стороны, и вместе с Кали вёл себя как мышка.

– Это всё?

– Нет, мой воевода. На юго-востоке, примерно в одном дневном переходе, что-то есть. Что это, я не мог разглядеть, но судя по очертаниям, там горы.

– Горы? – Откликнулся Рутгер, и ему сразу же захотелось отправиться в путь, чтобы укрыть отряд на спасительных кручах, где гораздо легче будет обороняться от мутантов. Там твари будут лишены своего преимущества в скорости и силе. Там им будет негде развернуться и напасть стаей. Люди же, наоборот, смогут без труда выдержать любой натиск противника. Ведь десяток арбалетчиков, удачно расположенных на скалах, вне досягаемости зверей, может сдержать атаку в несколько раз превосходящих сил врага.

– Это не всё. – После небольшой паузы продолжил «тёмный». – Теперь я уже уверен, что видел сигнальные огни.

– Это правда?

– Да. Сначала я подумал, что мне показалось. Ведь ночь обманчива, и иногда может, привидеться совсем не то, что есть на самом деле, но потом, спустя какое-то время сигнал повторился, и им ответили!

– Что это был за сигнал?

– Три короткие вспышки.

– Несомненно, это люди. – Проговорил царь россов. – И я полагаю, что Хортер видел сигналы пограничной стражи. Если здесь властвуют мутанты, то в горах, где безопаснее, вполне могут жить люди.

– Или за хребтом лежит какая-та страна, а в горах находятся крепости для защиты от тварей. – Добавил Стальной Барс. – Я бы так и сделал.

– И что нам это даёт? – Пробурчал Сардейл, поправляя сползающую на глаза повязку. – Они могут быть врагами.

– С таким же успехом они могут быть и друзьями. Во всяком случаи с людьми иметь дела всегда проще и легче, чем со зверями.

– А ты уверен, что там люди? – Осторожно спросил Вальгер, только что сменившийся с дозора, и бесцеремонно растолкав заулов, приблизившийся к костру. – Я слышал, что Невидимая Смерть может до неузнаваемости менять облик человека.

– Что ты хочешь этим сказать? – Поинтересовался Сардейл.

– Может они совсем не люди? Может у них растут рога, или хвосты, и они обожают горячую, человеческую кровь!

– Ты вспомнил сказки своей бабки? – С улыбкой спросил воевода. – Вспомни дхоров. Про них тоже говорили, что они едят только человеческое мясо.

– А ты вспомни то, что нам рассказывал купец из Россы в таверне «Весёлый Анже»! Прошло не менее шести лет, а я до сих пор помню каждое его слово! А те клыки, что он потом достал из кошеля?

– Ты всегда был суеверен. Разве в наших горах ты встречал где-нибудь вампира, или упыря? Да, в сказках харвеллов и заулов они есть, и у них даже было царство где-то в горах, но ведь никто и никогда не встречал их!

– Конечно! – Упрямо не сдавался Вальгер. – Кто может рассказать, что они существуют, если они убивают любого? От них нет спасения, и стальной клинок для них всё равно, что укус блохи!

– Если бы они действительно были, то со своей неуязвимостью уже давно завоевали весь Обитаемый Мир! – В запале произнёс Рутгер, и только сейчас заметил, что воины, окружающие их, улыбаются. Он запоздало подумал, что должно быть их спор с давним приятелем о том, что может быть, а чего нет, выглядит нелепо, и замолчал.

– Эй-эй! Друзья! К чему эти споры? – Сардейл и не пытался скрыть свой смех. Он ведь всегда говорил только то, что думает. – Так можно спорить до бесконечности! Может, мы отправимся в путь, и собственными глазами посмотрим, кто там, и кому подавал сигналы? Если там враг, то напоим свои мечи кровью, если друг, то пусть они нальют нам вина, и приготовят мягкую постель, а то мои старые кости уже порядком соскучились по пуховой перине!

– Да-да, конечно… – Смущённо пробормотал воевода, и, желая, чтобы все поскорее забыли про этот смешной случай, про их давний, детский спор с Вальгером, крикнул, отдавая приказ: – Всем приготовиться! Ещё до того, как тень от солнца станет длиннее на вершок, мы отправимся в путь!

Воины бросились выполнять приказ. Конечно, они не знали, что будет в будущем. Просто надеялись и верили, что где-то есть земля, что встретит их гостеприимно, и не будет грозить гибелью. Виги – воинственный народ, но и они могут пресытиться кровью и смертью. Теперь им нужно какое-то время отдохнуть, чтобы быть снова готовым к великим подвигам. Они собирались уходить прочь с Проклятой Земли, оставив за собой на холме небольшой курган, под коим покоились их тридцать четыре товарища, павшие в битве доселе неизвестным и страшным врагом. И каждый боец в душе не сомневался, что ещё вернётся сюда, и сможет отомстить мутантам. Что ни одна из тварей не сможет уйти от их кары, и звери ответят сполна за кровь, что пролили первыми. Они будут уничтожены.

* * *

Глава 22.

– Перманы… – С презрением процедил сквозь зубы Зифтер, и сплюнул в дорожную пыль. Он уже знал о новом указе лордов, и сказать, что был возмущён до глубины души, значило ничего не сказать. Он был просто в бешенстве! И опять же, первой его мыслью было поднять воинов в поход против лордов и их приспешников. Только потом уже сообразил, что это было бы неразумно, и он бы без всякой пользы для общего дела погубил всех своих бойцов. Гонцы, коих он поспешно послал к вождям других кланов, ещё не вернулись, и он не знал, что делать, но его деятельная натура не могла найти себе успокоения, и вождь начал действовать.

Перво-наперво из городища были выдворены сивды. Нет, оружие не применялось, даже не было сказано ни слова. Наёмники сами всё поняли, когда увидели косые взгляды вигов, и когда в таверне, где они остановились, прибавилось в несколько раз, вооружённых воинов. Их полусотник решил не обострять и без того натянутых отношений, и покинул Билльтон, так и не собрав всех причитающихся казне налогов.

Потом Зифтер бросил клич по городам и весям, созывая в ополчение заулов и харвеллов. Он понимал, что на поле боя от них будет мало проку, и большей частью они, конечно, могут погибнуть, но ведь и он их призывал вставать не под своё знамя, где была вышита голова Белого Быка, а уходить в горы, где они могли бы начать свою войну, уничтожая мелкие отряды перманов. На это у мирян хватило бы и мужества, и сил.

Он открыл кладовые клана, и каждый мог вооружиться тем, что ему по душе. Тут были и мечи, щиты, кольчуги, шлемы, копья, арбалеты. Не было только одного – настоящих воинов, способных противостоять иноземному войску. После войны с челманами бойцов в клане осталось совсем немного, так что вряд ли они смогли бы долго выстоять против огромного, бесконечного потока вооружённых наёмников. Нужно было объединяться с другими кланами, и вместе наносить один-единственный, но сокрушительный удар. О, Бессмертный Тэнгри! Где же гонцы? Почему они так долго не скачут обратно, и не приносят никаких вестей? Хуже нет, чем ожидание, когда пришла пора действовать. Это всё равно, что смотреть на пожар, когда огонь пожирает отчий дом, и ждать, когда привезут бочку с водой. Больно, и ничего не поделаешь, понимая, что без ничего, сделать что-то невозможно.

– Перманы… – Повторил Зифтер, угрюмо следя, как полусотня наёмников приближается к дюжине его телохранителей. Может быть, их было и больше, но за поднятой копытами лошадей пылью, нельзя было разглядеть всё подробно. Конечно, их было больше. Разве рискнут иноземные воины числом менее сотни разъезжать по чужой земле, а тем более по земле вигов? Ведь в своё время они не раз терпели от них сокрушительные поражения. Проклятье! Мир сходит с ума! Враги, битые много раз, безуспешно пытавшиеся завоевать страну Лазоревых Гор и завладеть её богатствами, по желанию жирных, бесчестных ублюдков, пересекают границу, и собираются защищать лордов! Да они же просто без боя завладели тем, что всегда хотели иметь! Лорды предали свою страну, и бросили её к ногам завоевателей, а тем даже не пришлось вытаскивать мечи из ножен!

– Какие будут приказы, мой вождь?

Зифтер оглянулся, и увидел, что его телохранители уже готовы к бою. Шлемы надвинуты на лица, щиты со спин перекинуты в руки, в глазах, скрытых под полумасками, злость и блеск, людей, жаждущих пролить кровь ненавистных завоевателей. Стоит ему сказать только слово, и дюжина вигов бросится вперёд, на смерть, чтобы покрыть себя славой и отправиться к Очагу Бессмертного Тэнгри.

– Пока никаких. – Пробурчал вождь клана. – Посмотрим, как они себя поведут. Нас слишком мало, чтобы втягиваться в сечу. Не хочу лишний раз рисковать. Ваши жизни принадлежат не мне, а стране Лазоревых Гор. Наши мечи и секиры ещё пригодятся для другой, великой битвы.

Зифтер посмотрел в голубое, безоблачное небо, и подумал, что давно уже просто так не смотрел в это удивительное создание Бессмертного Тэнгри. Где он взял столько удивительно глубокой и насыщенной краски? Люди умирают, погибают, целые миры сгорают в чудовищных пожарах, где не может выжить ничего живого, а оно остаётся всё таким же. Сколько поколений человечества смотрели в него, и сколько ещё будут его видеть? Пройдут тысячи лет, а небо останется всё таким же притягивающим взор, вызывающим волнение в груди, и воспоминания давно прошедшей юности.

Перманы подъехали ближе, и вождь клана Белого Быка смог рассмотреть их лучше. Многое изменилось с тех пор, когда виги ходили «взять на меч» своего западного, недалёкого соседа. Зифтер тогда был ещё простым воином, только недавно прошедшим посвящение, и не успевшим побывать ни в одной битве. Тогда у перманов ещё не было ни кольчуг, ни чешуйчатых панцирей, и мечей, но уже тогда они были очень воинственным народом. Пожалуй, драку они любили даже больше чем виги. Доспехи им заменяли грубо выделанные шкуры, а мечи – обычные топоры, что не взял бы в руки даже нищий харвелл. Откуда у них всё это появилось? Неужели за несколько десятков лет они сделали такой скачок в развитии? Разве такое бывает?

Две группы всадников встретились на перекрёстке дорог, пробегающих через поля заулов, колосящиеся пшеницей. Никто не осадил коней, чтобы сместиться к обочине, и все были вынуждены остановиться, чтобы не произошло столкновения. Какое-то время противники внимательно изучали друг друга, прикидывая свои шансы на победу, и наконец, один из перманов, в шлеме, украшенном белыми перьями цапли, проскрипел, коверкая вижские слова, о смысле каких можно было только догадаться:

– Что это?

Зифтер проследил за его взглядом, и понял, что так приковало его взор. Он увидел золотой знак вождя на массивной цепи! Виги с пренебрежением относятся к жёлтому металлу, и это была единственная золотая вещь, какой вождь дорожил. Знак выделял его от остальных воинов, не менее храбрых и яростных в битве, чем сам Зифтер. Он недобро усмехнулся, и ответил так, как относятся к шелудивому псу, лающему у дороги на каждого прохожего:

– Это знак вождя клана Белых Быков!

Перман, с золочёным горжетом, задавший вопрос, сделал вид, что не заметил грубости в голосе Зифтера, и предложил:

– Отдай его мне, и можете проезжать. Мы никого не тронем.

– Что? – Вождь клана ощутил, как в нём поднимается волна ярости, какую не смогут удержать никакие разумные доводы. – Что ты сказал, пёс? Только за это ты заслуживаешь смерти!

Зифтер даже и не понял, как в его руке оказалась секира. Он был воином, а не землепашцем, и когда дело касалось сечи, тело само делало то, что было нужно его хозяину. Один резкий мах, и перман с перерезанным горлом, густо оросив позолоченный доспех своей кровью, повалился с коня. Наёмники растерялись, оставшись без своего полудесятника, и этих нескольких мгновений хватило, чтобы виги, издав воинственный клич, врубились в их смешавшиеся ряды. Внезапная атака дюжины воинов из клана Белого Быка имела сокрушительные последствия. Перманы попятились, не ожидая такого натиска, и теряя одного за другим своих бойцов. Казалось, что ещё немного, ещё чуть-чуть, и они побегут, но произошло обратное. Откуда-то сбоку налетело ещё несколько наёмников, и виги оказались зажатыми с двух сторон. В безумстве рубки невозможно быстро повернуть своего коня, чтобы встретить нового врага лицом к лицу, и это погубило телохранителей вождя клана, как и его самого. В течении нескольких ударов сердца, навалившись впятером на одного, перманы одержали победу. Виги отчаянно сопротивлялись, продолжая сражаться и ранеными, но что они могли сделать в несколько раз превосходившими силами врага? Только погибнуть с честью, защищая своего вождя. Зифтер продержался ещё несколько мгновений, уже с отрубленной левой рукой, остервенело орудуя секирой, и не обращая внимания на рану, пока не получил подлый, коварный удар в спину. Он прогнулся назад, пытаясь достать ранившего его, и опять пропустил удар, на этот раз в грудь. Во всём теле вспыхнула жестокая, обжигающая боль, и он откинулся на круп коня, не в силах больше держаться в седле. В стремительно тухнущем сознании пронеслась мысль, что вот и он умирает, а небо так и осталось равнодушно-голубым. Внезапно мир потемнел, и Зифтер понял, что за ним пришёл Бессмертный Тэнгри, закрыв своим плащом жаркое, ослепляющее солнце.