Древние Боги

Медленно, со вкусом потягивая из глиняной кружки горячий, яблоневый взвар, кутаясь в дорогую, соболью шубу лорд думал о Барсе, и о том, что он сделает, когда тот вернётся в Лазоревые Горы. Он был уверен, что суд оправдает его, и все его прошлые грехи будут списаны. Он может потребовать и суда поединком на перекрёстке четырёх дорог, и у него даже есть на пригляде воин для этого. Правда, Закон Предков говорит, чтобы бились виги, а его боец харвелл, но, как говорится, всё бывает когда-то в первый раз. Надо только сейчас принять деятельное участие в освобождении страны, и изгнании иноземцев. В конце концов, это он спас Владыку Альгара от неминуемой смерти, и уже не его вина, что тот пал в битве. Это он отстоял замок Салдо, и благодаря его стараниям, связал под стенами замка значительные силы перман. Разве всё это не может стоить пусть и запоздалого, прощения?

Стальной Барс вряд ли знает о своём далёком родстве с лордом. Мирра, Мирра, как же ты могла связаться с чернью? Впрочем, нет худа, без добра. Теперь это может сыграть только на руку. Не будет же Рутгер требовать казни для дяди своего младшего брата!

Где-то, совсем недалеко от шатра лорда послышались команды, и звон спускаемых тетив арбалетов. Заскрипели рычаги взвода, снова команда, и опять звон тетив.

Заинтересовавшись, Фельмор поднялся из кресла, поставил кружку на полку рядом с жаровней, и, прислушиваясь, вышел из шатра. Примерно в ста шагах от него, проходила обучение полусотня заулов, совершенно недавно прибывших в лагерь. На них ещё не было доспехов, и в своих грязных, обветшалых дерюгах они смотрелись здесь лишними. Ещё совсем не старый, лет тридцати виг командовал ими, и сейчас что-то зло выговаривал переминающимся с ноги на ногу будущим стрелкам. Напротив неровного строя, в нескольких десятках шагов от них стояли высокие деревянные щиты, утыканные короткими, толстыми стрелами на уровне груди. Любой заул хороший стрелок с детства, это у них в крови, так что же не нравится вигу? Почему он так кричит на своих подчинённых?

Уступив дорогу проносящемуся мимо конному отряду, лорд подошёл ближе, и услышал злой голос вига:

– Чем больше выстрелов вы успеете сделать, тем меньше врагов добежит до нашего строя! Нужно быстрее взводить пружины! Неужели так трудно пошевелить своими руками? Или вы привыкли держать в них только плети для своего скота?

– Криком делу не поможешь. – Громко заговорил Повелитель Тайной Стражи, сразу почувствовав на себе десятки взглядов. Виг, тряхнув русой головой, отчего его волосы разлетелись по плечам, хмуря брови, глядя на него из-под лобья, недружелюбно спросил:

– Что здесь понадобилось лорду? Здесь нет его друзей челманов, и Аллай-хана.

Любой теперь мог оскорбить его, и невозможно было призвать обидчика к ответу. Раньше такого, конечно, не было. Чтож, пока придётся мириться с этим. Фельмор сделал вид, что не обращает внимания на слова вига, и сказал:

– Можно увеличить количество выстрелов за счёт плотности. – Увидев непонимающий, но явно заинтересованный взгляд воина, лорд продолжил: – Отряд делится на четыре ряда. Первый ряд становится на колено, второй, стоя, остальные две шеренги за ними. Первыми стреляет ряд, стоящий на колене, потом, после небольшой паузы, стреляет второй ряд. Они отходят назад для перезарядки, и на их место встают другие две шеренги. Пока они спускают тетивы, задние успеют взвести пружины, и всё повторяется снова.

– Во врага полетит мало стрел. – Неуверенно попробовал возразить виг, покачав головой, и, несомненно, задумавшись над этим предложением.

– Зато каждый болт найдёт свою цель. – Тут же настоял на своём лорд. – Арбалет мощное оружие, и две стрелы в одного противника – это слишком большая честь для обычного ярвира.

– Не знаю, что из этого получится. – Всё ещё неуверенно проговорил воин, и в его взгляде уже не было прежней враждебности.

– Так надо попробовать, и выбрать лучшую тактику. – Нетерпеливо сказал Фельмор. Ему и самому было интересно, что выйдет из его предложения.

Виг покивал головой, и тут же деятельно стал распределять обязанности между заулами. Не обошлось и без лишней суеты, толкотни, но скоро все уже поняли, что от них требуется, и через какое-то время, с небольшими паузами снова зазвенели спускаемые тетивы, и щиты напротив стрелков быстро превратились в ощетинившихся ежей.

Лорд улыбнулся, удовлетворённо кивнул, и остался доволен результатом. За спиной шумно фыркнула лошадь, и, думая, что мешает кому-то проехать, оглядываясь, Фельмор шагнул в сторону. Увлечённый действом он и не заметил, не услышал, как за его спиной остановилось несколько всадников. Среди них он узнал Айвара, и воинов, имён которых просто не помнил. Он отвесил сдержанный поклон, и иронично улыбаясь, чувствуя ненависть воеводы клана Серых Волков, спросил:

– Чем могу помочь уважаемому воеводе?

Он заметил на его боевом молоте, притороченном к луке седла уже остывшую, превратившуюся в лёд кровь, и несколько бурых пятен на плаще из волчьей шкуры. Несомненно, он был на вылазке, и подбирался близко к лагерю ярвиров. Повелителю Тайной Стражи сразу захотелось спросить, что происходит в столице, можно ли надеяться на её скорое освобождение, каковы силы иноземцев, но он всё же смолчал, понимая, что не услышит в ответ ничего. Скорее он это сможет узнать от Вальхара, так как всё равно будет приглашён на Совет Вождей. Хотя все и считали его предателем, всё же нуждались в советах, и мудрых замечаниях.

– Тебя хочет видеть вождь Снежных Барсов. – Процедил сквозь зубы воевода, и зло ухмыльнулся.

– Я не расположен о чём-либо говорить сегодня. – Сказал лорд только для того, чтобы немного позлить Айвара. Он не мог себе отказать в этом удовольствии, зная, что тот, повинуясь приказу, не сможет что-то ему сделать.

– Твоего желания никто не спрашивает. – Всё так же зло выпалил виг. – Поторопись. Заулы ещё плохо владеют арбалетами, и кто знает, куда может полететь стрела, выпущенная неуверенной рукой!

Намёк был более чем прозрачен, и Фельмору пришлось сделать усилие, чтобы улыбнуться в ответ, и не ответить на угрозу, угрозой. Он знал, что Айвар страшен в гневе, и так же, как и Зифтер, вождь клана Белого Быка, сначала делает, а потом уже думает. Глупо было бы сейчас погибнуть в совершенно ненужной стычке с разъярённым безумцем.

– Мы поймали твоего дружка, сивда, и толстяк рассказал нам много интересного! – Воевода довольно засмеялся, и, поворотив коня, ударив его шпорами, сорвался с места, увлекая за собой воинов.

Слова Айвара немало озадачили Повелителя Тайной Стражи, и пока он, не торопясь, шёл к шатру Вальхара, мучительно размышлял, что это могло значить. Он решительно не мог припомнить никого из сивдов, с кем имел какие-то дела. Может быть, это что-то из прошлой жизни? Когда ещё не было войны, и заговор только назревал? Или это просто оговор? Кто-то пытается выторговать себе жизнь, очерняя его? Что бы это ни было, он всё узнает, как только отдёрнет полог палатки вождя клана Снежных Барсов.

Ещё подходя к шатру Вальхара, он услышал приглушённые голоса, чьи-то сдавленные, приглушённые хрипы, и они не показались ему знакомыми. Ничто не шевельнулось в его памяти, и он понял, что совершенно не знает того, допрашиваемого человека. Это вселяло в его сердце какую-то надежду, что хотя бы ещё одни, совершенно ненужные ему подозрения, может отмести.

Стража у входа не задержала его, и он, откинув полог, беспрепятственно вошёл в шатёр. Первое, что ему бросилось в глаза, возле жаровни стоящий на коленях сивд, рваный, с торчащими пучками конского волоса тегиляй, и следы недавних ожогов на его обнажённых плечах. По бокам пленного, придерживая его, стояли телохранители вождя, а сам он сидел напротив, в дорогом, мягком кресле из Моргонского царства. Фельмору даже показалось, что он успел увидеть на его подлокотнике лёгкую, незаметную царапину, когда-то неосторожно оставленную оправой дорогого перстня.

Вождь не предложил ему сесть, не налил вина из кувшина, стоящего на столике возле ложа, и это было плохим знаком. Вместо приветствия, придерживая пустой рукав левой руки, бледнее, чем обычно, он кивнул на сивда, и устало спросил:

– Знаешь ли ты этого человека?

Мысли как испуганные птицы заметались в голове, и лорд, стараясь не подать вида, что растерян, подошёл к креслу Вальхара, взглянул на пленника. Он увидел расширенные от ужаса глаза, мокрое, потное лицо, испачканное сажей, и оно показалось ему немного знакомым. Где же он мог его раньше видеть? И ведь это было не так давно! Может быть неделю, или две назад.

– Кто это?

– Он утверждает, что послан к тебе лордом Сатвелом. – Вождь клана поднял голову, и испытующе посмотрел на Повелителя Тайной Стражи.

Тот взглянул на него, и увидел в холодных глазах вот-вот готовую прорваться ярость. Фельмор сразу понял, что ему не нужно оправдываться. Это только усилит подозрения Вальхара, и он, разозлясь, наплевав на все и Новые, и Старые Законы прикажет пытать его, а потом и казнить, предав позорной смерти в верёвочной петле. Что же сказать, что ответить, чтобы избежать этого? Незаметно подкрался страх, и безжалостно схватил за самое сердце.

– Вот как! – Лорду не пришлось разыгрывать изумление. Он был удивлён и без этого. Что же всё это значит? Неужели Сатвел хотел прислать к нему гонца, а этот болван попался вигам? Для чего? Чтобы склонить на свою сторону? Но теперь в его руках нет прежней власти, и он совершенно бесполезен для чего-либо! Или это месть за прошлое поражение? За то, что он из-под его носа увёл Владыку, и не дал ему отречься от престола в пользу самого лорда Сатвела?

– Я начинаю терять терпение. – Жёстко произнёс Вальхар.

– Если ты, вождь, не возражаешь, я задам сивду несколько вопросов. – Фельмор отвесил лёгкий поклон, и тут же повернулся к пленному: – Как твоё имя?

Сивд вздрогнул, и, посмотрев на Фельмора мученическим взглядом, полным надежды, сглотнув сухим горлом, вымолвил:

– Ларт, ваша милость…

– Знакомое имя. – Пробормотал лорд, судорожно перебирая в памяти все, когда-то слышанные имена сивдов. Это было где-то рядом, стоило протянуть руку… Вспомнил! – Не ты ли был воеводой сивдов, осаждающих мой замок?

– Да, ваша милость. Я удостоился такой чести.

– Помнится, вождь Вальхар напал неожиданно, и вы, даже не пытаясь сопротивляться, бежали?

– Да. – Удручённо кивнул пленный. – Это больше походило на бойню. Когда опустился подъёмный мост, и виги с харвеллами ударили нам в тыл, мы и вовсе оказались зажатыми с двух сторон.

– Значит ты один из тех, кому посчастливилось вырваться из кольца. – Заключил лорд, довольный тем, что память всё-таки не подвела его. – Что же ты здесь делаешь? Зачем пришёл к тем, от кого совсем недавно в ужасе бежал?

– Я выполнял приказ лорда Сатвела.

– И что это был за приказ?

– Я должен был передать вашей милости послание.

Повелитель Тайной Стражи был готов поклясться чем угодно, что у воеводы и не было никакого послания. Скорее всего, он это придумал сам, чтобы постараться как-то выкрутиться, и не лишиться головы. Вальхар, конечно, поверил в это, но Фельмора, старого интригана, не так-то просто обмануть. Он чувствует, когда ему лгут, говорят правду, и легко определял это по мимике лица допрашиваемого. Определить это несложно. Гораздо труднее заставить говорить человека откровенно. Пытки? Куда же без них. Тут всё же есть одно незначительное, крохотное условие. Не каждая пытка подойдёт для определённого человека. Это целое искусство, уметь подбирать соответствующую боль.

– И где же оно? – Вкрадчиво, даже с каким-то участием, спросил лорд, приближаясь к сивду. Если бы Ларт хорошо знал Повелителя Тайной Стражи, то понял, что ничего хорошего это для него не значит, но тот вскинул голову, и твёрдо ответил:

– К сожалению, я потерял его.

– Какая жалость! – Сокрушённо всплеснул руками Фельмор, и краем глаза заметил слабую улыбку на губах вождя клана. Его начал забавлять этот разговор. Обычно нетерпеливый, требующий говорить только по делу, он молчал, решив дождаться, чем это кончится. Нужно этим воспользоваться, и обратить в свою пользу.

Лорд подошёл к столу, налил в кубок вина, и, подойдя к сивду, видя, что его мучает жажда, сделал несколько глотков. Батгейское! Боги! Он уже почти забыл его терпкий привкус! Когда же придёт время, когда он будет иметь всё, что пожелает?

Видя, с какой жадностью пленный смотрит на кубок, Повелитель Тайной Стражи улыбнулся, и тихо, так, чтобы присутствующие напряжённо ловили каждое его слово, продолжил:

– Однажды, много лет назад, когда я ещё не был лордом, а всего лишь советником при Владыке Олерте, на поле боя я подобрал израненного дива. Надо сказать, тогда виги пришли на помощь своим союзникам, и вырезали племена варваров с востока. Так вот, никто не верил, что он сможет выжить, и соплеменники хотели его лишить мучений. Не знаю, что двигало мной, но я привёз его в свой замок, и мои лучшие лекари выходили его. Не знаю, как это у них получилось, но, по-моему, они сотворили обыкновенное чудо. – Его самого позабавили эти слова, и он, не сумев сдержать улыбку, рассказывал дальше. – Див дал мне роту на мече, что не покинет меня до самой смерти, и будет служить верой и правдой. Даже и не помню, как это получилось, что он брался за самые трудные и опасные задания. Скоро я земетил, что ему доставляет особое наслаждение говорить с пленными, не желающими что-то рассказывать. Я дал ему полную свободу действий, и знаешь, был поражён результатами!

Фельмор наклонился, и зло, смотря в глаза сивда, ощущая его хриплое дыхание, полное страха, понимая, что тот слышит всё, боясь упустить даже самую малость, и ещё больше нагоняя ужаса на Ларта, громко зашептал:

– Я был сам напуган тем, что увидел! Таких пыток я не видел ни разу в жизни! Он резал людей по частям! Сдирал с них кожу, и они продолжали жить! Кускам срезал плоть с их костей, пока те не превращались в живые скелеты, и можно было видеть, как за рёбрами бьётся сердце! Сажал на кол, и несчастный дышал до тех пор, пока остриё осинового кола не выходило у него изо рта! Ты можешь себе представить, что чувствовали его жертвы?! Я рассказал тебе ничтожно малую часть того, что видел сам! Что же творилось в голове моего ката? Не был ли он сумасшедшим?

Сивд не выдержал взгляда лорда, опустил голову, и содрагаемый ужасом, что всё это может случиться с ним, выдавил:

– Я был послан, чтобы убить вождя Вальхара…

– Громче! – Жёстко приказал Повелитель Тайной Стражи, выпрямляясь, и отходя в сторону.

– Я был послан, чтобы убить вождя Вальхара! – На одном дыхании выкрикнул Ларт и забился в истерике, в руках крепко держащих его телохранителей, что-то нечленораздельно подвывая.

Не дожидаясь приказа, воины вытащили сивда из шатра и скоро его крики смолкли в отдалении. Фельмор повернулся к Вальхару, и встретился глазами с его внимательным взглядом. Улыбаясь, он сделал глоток вина, и, сделав шаг, устало, будто после тяжёлой работы, опустился в кресло рядом с вождём.

– Этот див, про кого ты рассказывал, существует на самом деле, или это всего лишь плод твоего воображения? – После недолгого молчания спросил Вальхар.

– Я рассказал чистую правду. Кат действительно существует, и если его не убили твои воины, он всё ещё находится в подвале замка Салдо.

– Ты умеешь убеждать говорить правду. – Совсем по-другому, вымолвил вождь, и в его голосе лорд уловил слабую нотку уважения. Теперь нельзя останавливаться на достигнутом, и чтобы заслужить ещё большее доверие втянуть Вальхара в какую-то совместную интригу. Так он сможет заручиться поддержкой одной из самых сильных фигур на сегодняшний день. Пока не важно, что это может дать, главное, чтобы это было.

– Пустое! – Как можно беззаботнее отмахнулся Повелитель Тайной Стражи. – Я участвовал в таком количестве заговоров, что немного надавить на какого-то сивда мне ничего не стоит. Что ты намерен с ним делать?

– Разве он не заслуживает смерти?

– Конечно. – Согласно кивнул Фельмор. – Но я бы не стал торопиться. Мы ещё можем его использовать.

– Как? – Спросил вождь клана, и его глаза оживились. Что ещё можно ожидать от воина, привыкшего встречать опасность лицом к лицу, и презирающего все тонкие, хрупкие интрижки, имеющие всегда оглушительные последствия? Единственное, на что он способен, это обречённый на провал заговор, по свержению неугодной власти.

– Можно выждать несколько дней, подождать, пока раны на теле Ларта немного затянутся, и отослать его обратно к лорду Сатвелу с вестью, что вождь Вальхар мёртв.

– Мёртв? Зачем? – В стальных глазах старого вига мелькнуло непонимание, и его взгляд посуровел. – Это вызовет ликование в стане ярвиров.

– Конечно. – Легко согласился лорд. – И тут же заставит Сатвела действовать. Он будет думать, что лишившись вождя, войско вигов не готово к битве, и поспешит напасть. Он двинет свои тысячи наёмников туда, где будут стоять лагерем воины Вальхара, где бы они ни находились, и это место ему укажет воевода Ларт.

– Лес Умтей! – Выдохнул вождь.

– Ведь там «тёмные» могут сражаться, не теряя своей силы? – С улыбкой спросил Фельмор, и, видя, что Вальхар готов вскочить, крикнуть кого-нибудь из стражи, поспешил вставить: – И здесь я бы не стал торопиться. После Совета Вождей будет трудно удержать наш план в секрете.

– Да. Наверное, ты прав. – Кивнул виг, с улыбкой смотря на лорда. – Скажем это после того, как сивд поправится, и сможет сесть на коня. – Немного помолчав, он осторожно спросил: – Если лорд Сатвел поймёт, что это ловушка?

– Так пусть воевода Ларт постарается быть убедительным. – Фельмор помолчал, потом встал, налил в пустой кубок вина, подал вождю, и будто после долгого, тяжёлого раздумья, словно ему трудно говорить, вымолвил: – В случаи успеха, мы одарим воеводу золотом, и отпустим на все четыре стороны. В худшем случаи мы потеряем его, но ведь жизнь предателя не имеет никакой ценности для нас. Не так ли?

Лорд потянул кубок к вождю, и тот, размышляя, может быть, обдумывая мелочи будущего, казалось бы, почти без изъянов плана, двинул свой кубок на встречу, и вино плеснулось из сосуда в сосуд, будто скрепляло их негласный договор о помощи друг другу.

* * *

Глава 23.

Этот день начался не совсем обычно, и, наверное, каждый из воинов подумал, что сегодня произойдёт что-то важное, что может повлиять на их судьбу, и на то, как скоро они смогут вернуться домой. Странно, но Эррилайя ничего не чувствовала, хотя воевода был уверен в этом. Он тут же подумал, что она потеряла свой дар, спросил об этом, и девушка весело, непринуждённо рассмеялась, лишь показав рукой на тяжёлую, стальную дверь, означавшую, что сейчас она откроется.

И правда, свет чуть мигнул, что означало, Древние предупреждают о своём приходе, и не хотят видеть то, что люди с поверхности не желают им показывать, и уже со знакомым металлическим скрипом тяжёлая створка отворилась.

– Пусть ваши мечи напьются крови врагов! – Приветствовал вигов Михаил, как всегда широко улыбаясь. Теперь Стальной Барс не мог припомнить и дня, когда бы он видел Древнего грустным, или хотя бы немного потерянным.

– И тебе пасть в битве. – Ответил Рутгер, заметив за входящим других людей в зелёных, поблёскивающих кожах, несущих большие, картонные коробки. На этот раз они были без прозрачных масок, и наконец-то северяне могли рассмотреть их лица.

Странное впечатление. Бледные, с красными, воспалёнными глазами, казалось, что они чем-то больны, но болезнь ещё не совсем завладела их телами, и они отчаянно борются с ней. Может быть, так оно и было, или это всего лишь их отличие от других народов Обитаемого Мира? Ещё бы! Они всю жизнь провели под толщей земли в несколько человеческих ростов. Их дети здесь рождались, росли, мужали, и вряд ли большинство из них когда-либо выходило на поверхность, чтобы увидеть солнце!

– Вчера вы сказали, что у вас кончились продукты, и вот, мы принесли вам это, чтобы наши уважаемые гости не умерли с голоду! – Михаил рассмеялся, довольный своей шуткой. – Тут нет ничего особенного, но поверьте мне на слово, это очень вкусно.

Раздался треск раздираемой коробки, и, оглянувшись, воевода увидел в недоумении стоящего Сардейла с блестящим, небольшим металлическим цилиндром в руках. Он повертел его в сильных, узловатых пальцах, встряхнул, приложив к уху, и только после этого воскликнул:

– Будь я проклят! Что же это?

– Консервы. – Просто ответил Древний, будто это совершенно незнакомое слово могло всё объяснить северянам.

Вместо слов Михаил подошёл к ветерану, взял из его рук цилиндр, вытащил из ножен на поясе свой короткий нож, присел к еле дымящемуся костру, и несколькими ловкими движениями вскрыл банку. Всё так же, улыбаясь, кончиком ножа он подцепил из цилиндра розовый, аппетитный кусок мяса, отправил его в рот, и с удовольствием прожевав, проглотил. Он отдал банку обратно Сардейлу, вы-тер нож от капель застывшего жира, и вложил его обратно в ножны.

– Так мы храним продукты питания, чтобы они не портились от времени, и это называется консервами. От слова консервировать. Здесь же вы найдёте и хлеб, сгущённое молоко, фрукты, овощи. И… – Древний опять широко улыбнулся, остановил одного из своих соплеменников, нетерпеливо вскрыл одну из коробок, и достал оттуда нечто-то продолговатое, длинное, с узким горлышком, с цветастой картинкой на круглом, стеклянном боку. По одному его виду можно было понять, что это нечто редкое, безумно дорогое в Улье. – Виски! Администрация президента в знак своей признательности за оказанную услугу, решило выделить вам целый ящик виски из своих неприкосновенных запасов сохранившихся ещё со времён Апокалипсиса!

Совершенно не понимая, как себя вести, и радоваться ли вместе с Михаилом, воевода развёл руками, и неуверенно улыбнулся:

– Мы не знаем, что такое виски.

– Как? – Опешил Древний. – Вы не пьёте вина?

– Так это вино! – Воскликнул ветеран, выхватил стеклянный сосуд из рук Михаила, быстро, будто уже тысячу раз управлялся с такими пробками, открыл, и сделал внушительным глоток прямо из горлышка. Какое-то время он стоял, округлив глаза, дыша широко открытым ртом, и наконец, отдышавшись, вымолвил: – Проклятье! Клянусь Бессмертным Тэнгри, более крепкого пойла я не пробовал за всю свою жизнь!

Северяне оживились, с треском начали вскрывать коробки, и скоро в тлеющий костёр полетели обломки мебели, кто-то водрузил котёл над огнём, и по помещению поплыл густой мясной дух. Всё это напоминало приготовления к какому-то празднику, отчего самому становилось весело, и хотелось беззаботно смеяться, позабыв обо всём на свете, но Стальной Барс понимал, что ничего не бывает просто так. Что-то за всем этим, безусловно, последует, и совсем скоро Древний попросит его об ещё одной услуге, какую, может быть, оказать будет намного сложнее.

Он пытался представить себе, что это может быть, и так ничего и не придумал, кроме того, что Михаил предложит им взять заборы грунта, воды и воздуха где-нибудь возле логова мутантов. Если это действительно так, то нет ничего страшного. Вынужденное безделье было переносить гораздо труднее, чем неопределённость. Хотелось что-то делать, и даже не важно что, лишь бы вырваться отсюда, из мрачной комнаты. Снова оказаться под синим небом, увидеть солнце, и вдохнуть холодный ветер свободы.