Отражения судьбы

– Так значит, это не слухи… – негромкого говорит он, больше себе, чем им.

– Что – это?

Пожилой маг негромко вздыхает.

– В былые годы ходил слух по побережью, что мол приехал сюда из столицы, Петербурга то бишь, юнец перепуганный с артефактами сильными. Какими именно – никто сказать не мог. Разное говорили, и о копии Черного Кинжала речь тоже шла. У страха говорят глаза велики, к тому же все тихо-мирно было. Только в одной сваре как-то говорят кто-то на вампирский клан напал адыгский, но кто и что и с кем не поделил – уже и не упомнить. Всякое говорили. Кто-то – о том, что столичный щегол с местными заспорил, а потом пошло-поехало, кто-то – о том, что дети ночи сами первыми что-то у приезжего забрали. Тогда власти не до того было. Голодомор, в центральных частях края да и через море такое творилось… Да и Эдикт о невмешательстве… Позор, истинный позор. Так или иначе – забылась история. Но когда начали обносить квартиры, некоторые особо старые коптящие свет Затронутые вспомнили о тех слухах про артефакты привезенные. Тогда кто-то утверждал, что видел у столичного мага шкатулку Гипноса. Понятно, что такому веры нет, но все же. Но вы говорите о кинжале, как о чем-то реальном… Так что я во все готов поверить. Что ж, благодарю за честность. Понимаю, что люди моей специальности – всегда под ударом, и буду осторожным. Еще раз спасибо за предупреждение.

– И вам за помощь и чай.

Уже вернувшись в отель, Саша спрашивает у задумчивого Миклоша, выглядящего не очень довольным:

– Думаешь, не стоило ему рассказывать про кинжал?

Мика только пожимает плечами.

– Что сделано, то сделано. У него щит, созданный наставником, но откуда этот артефакт – мы не знаем.

– Он, казалось, не лгал.

– Да, я тоже не думаю, что это ложь. Но все же. Ладно, съездим завтра в Сукко и поговорим с этой Хельгой. И это многое должно прояснить.

Саша чуть разочарованно пожимает плечами.

– Многое – что? Ну узнаем мы личность этого погибшего мага… Да, он привез сюда артефакты. Да, он знал Паука, или тело, в котором был Паук… А толку-то?

– Во-первых, это может помочь остальным, мы не знаем, какая именно информация Серафиму окажется полезной в их планах. Во-вторых, так мы можем выйти на наследника Иуды, и узнать и где шкатулка, и у кого копия кинжала. И последнее, Саша – если ты знаешь имя, или имеешь хотя бы слепок, то можно поговорить с духом того, кому слепок принадлежал.

– Что? С духом?

Саша во все глаза уставилась на Миклоша. Им ни о чем подобном не рассказывали. Нельзя оживить мертвого. Никак.

– Да. Старый и редкий ритуал. Отражение содержит в некотором виде все знания всех живших и живущих. Если задать правильные вопросы, то можно узнать то, что знал умерший. Например о том, как, – Миклош сглотнул, – как меня подставили.

Саша вздрогнула. С этой стороны она не думала об этом. Если и правда есть какой-то способ показать всем, что Миклош вовсе не преступник, это надо было сделать.

– Но для этого нужны ориентиры. – продолжает Мика, – нужно знать не только о чем, но и кого спрашивать, иначе никакой пользы.

Саша перелетает руки.

– Значит, так можно вообще любое дело раскрыть? Скажем, спросить, кто убил этого Рената у его духа, вампир-то видел убийцу, и дело с концом?

Миклош вздыхает.

– Если бы. Саша, что бы Воззвание не было просто гаданием на кофейной гуще, нужен сложнейший ритуал, и просто так, как ты понимаешь, его не проводят. Его даже наставник в одиночку не сделает, и даже с его Кругом – вряд ли. Но если, – парень опять сглатывает, – если до этого дойдет, то слепок позволит просить разрешение на Воззвание у Верховного Совета, по крайней мере.

Саша кивает. И, на секунду прислушавшись к своим ощущениям, поднимает глаза на напарника.

– Мика, это покажется ерундой, но давай прямо сейчас поедем к этой Хельге. Сукко рядом, сейчас конечно уже восемь вечера, но давай возьмем такси и съездим. Не откладывая.

Миклош окидывает ее взглядом.

– Ты что-то чувствуешь?

– Ничего конкретного.

– Ладно, поехали.

Такси находится быстро. Саша не торгуясь соглашается на запрошенную сумму. Всего полчаса в пути, а то и меньше – и вот они на пороге нужного дома.

Хельга, немолодая женщина с широкой косой светлых волос, появляется на пороге дома только после длительного стука в дверь.

– Кого это тьма на ночь глядя принесла? – хмуро оглядывает волшебница их обоих, задерживаясь на Миклоше пристальным взглядом.

– Мы от Никиты Дмитриевича, – быстро отвлекает ее Саша, – мы из Ордена, ведем одно дело, и хотим вам задать вопрос по поводу одного из ваших клиентов.

Волшебница обводит их взглядом.

– И почему я должна вам верить?

– У нас есть документы, и…

– Документы есть у всех, – отрезает Хельга.

Саша несмело вытягивает из-под рубашки амулет, отданный наставником. В надежде, что если двое специалистов по изменению внешности общались, то и для волшебницы это что-нибудь да будет значить.

Хельга хмыкает.

– Вы – дружки Кузьмича, а не мои. Один вопрос – и проваливаете, у меня вообще-то дела и клиент.

Саша кивает.

– К вам приходил один человек. В первый раз может и два века назад, может меньше, то точно регулярно. Полноценная Личина. Маг из Петербурга. К тому же он на юг сильные артефакты привозил, должен был быть след от них.

– Тайны клиентов не разглашаю, – Хельга пошла была в дом.

– Он мертв, и мы ищем убийцу, – успела выпалить Саша в ее спину.

Волшебница остановилась – и медленно повернулась к ней лицом, с которого сошла вся краска.

– Он… Мертв?

– Да.

Хельга взяла себя в руки быстро. Очень быстро, но Саша успела заметить ужас, промелькнувший в ее глазах. Ужас и тоску.

– Хорошо. Я передам образ. И зарисовку, минуту.

Возвращается она действительно быстро.

– Тут – то, что ваше поколение назвало бы фото, – Хельга протягивает Саше небольшой конверт, – а теперь посмотри на меня, я передам образы. Твой напарник может следить, все будет по протоколу.

Соприкосновение разумов неприятное. Очень неприятное. Но оттиск, ауру, если угодно, Саша получает.

– А теперь – прочь, – отрезает Хельга, – у меня много дел.

Дверь закрывается, и за ней раздается тихая ругать и громкие шаги внутрь дома.

Саша переглядывается с Миклошем. Дело сделано, и на удивление – без особых проблем. Увы, образ, переданный Хельгой, Саше незнаком. Значит, надо будет потом пробовать окольными путями узнать кто это, если не получиться с портретом. Может, наставник узнает?

Только в общей комнате номера Саша решает посмотреть лежащую в конверте зарисовку. На деле это не ручная работа, а вещь, созданная магией. Насколько она помнила, такое заклинание было в ходу до широкого распространения фотоаппаратов.

Миклош заглядывает через плечо и тихо ругается, больше от горечи, чем от злости.

– Иуда. Воистину – Иуда.

– Ты его знаешь?

– Да. Гриша. Тот самый Гриша, что был моим единственным товарищем в многих изысканиях. Он знал об эксперименте. Не знаю, что случилось потом, но тот Бестужев, с дачи в Пензе, был совершенно точно не прав. Григорий, хоть и в грехах сознался и прочь бежал с Поволжья после ареста НКВД, вовсе не умер. До недавнего времени он жил здесь и не тужил, ублюдок.

– Я передам образ…

– Да, – контакт с напарником для Саши проходит проще, а Мика морщится еще сильнее, – точно он. Тварь. Я доверял ему…

Саша только и может, что попытаться сочувствующе сжать плечо парня.

И в тот же момент рывок связи едва не роняет ее на четвереньки. Жесткий, почти яростный контакт, требующий безотлагательного внимания.

Что случилось?

Вместо ответа перед ее взором проносятся образы:

Окровавленный старик с окладистой бородой, густо измазанной в крови. С узкой раной в груди, тянущий свои руки к кому-то, и роящиеся образы лекарских заклинаний. Рана серьезная, удар пришелся удачно. Очень, очень удачно.

Он выживет?

Согласие.

Через некоторую паузу связь перестает давить так жестко, и образы, транслируемые наставником, становятся словами:

Я знаю, что вы говорили с Кузьмичем. И за ним пришли с очевидно какими намереньями. Предельная осторожность. Не вздумайте снимать щиты, убийца имеет заговоренный на вероятности клинок. Предельная осторожность, повторяю. Ни в коем случае не разделятся.

Мы нашли курьера, общавшегося с Пауком в Петербурге и получившего амулет с сознанием Мики. И убитого с помощью кинжала на пляже.

Кто?

Григорий Бестужев.

Короткое ругательство.

Крыса. Что ж. Это и облегчает, и усложняет дело.

Судя по всему он привез в Анапу кинжал, который потом оказался у вампира Рената. И шкатулку, теперь в руках у неизвестного его наследника, скорее всего человека. И с помощью этой шкатулки кинжал у Рената отобрали и обернули против его самого и остальных. Шкатулка, предположительно, шкатулка Гипноса.

Работайте. Смотрите по сторонам, при любых подозрениях – связывайтесь со мной.

Контакт появляется так же резко, как и появляется.

Саша поднимает глаза на несколько примятого Миклоша, с которым, очевидно, наставник тоже говорил. Напарнику столь неожиданный и жесткий контакт явно дался труднее.

– Ты как?

– Нормально. Просто резко, непривычно.

Саша кивает.

– Что будем делать?

Миклош только вздыхает.

– Спать. И работать. Мы узнали, что случилось раньше. Теперь нужно выяснить, что происходит сейчас. И быстро.

Саша кивает.

В следующий раз вот так тянуть окровавленные руки в поисках помощи может кто-то из них.

– Прорвемся, – Миклош явно ощутил изменение ее настроения, – и если что, то наставник нас в обиду не даст. Просто не стоит влезать в неприятности.

Саша определенно считала, что неприятности влезли в них, накрыв с головой. Но пока они оба еще барахтались.

Глава 11

Увы, на следующий день Сашу, едва проснувшуюся и заварившую себя кофе три в одном из пакетика, выдоив всю воду из термопода в коридоре, ждала следующая не самая лучшая новость.

– Смерть идет за нами по пятам, –Миклош оторвался от компьютера, на котором он до того что-то набирал двумя пальцами с величайшей осторожностью, и повернулся к вошедшей в общую комнату Саше, – смотри.

Из открытой орденской базы данных по смешанным происшествиям на них смотрела фотография Хельги с глазами, смотрящими в никуда.

– Это полицейская сводка? – Саша поставила кофе рядом и пододвинула стул поближе, чтобы нормально видеть текст, которого, надо признать, почти и не было.

– Она самая. Насколько я понимаю, работают местные полицаи довольно хорошо, занося все происшествия прямо сюда.

– Или у них есть в штате кто-то из посвященных.

– Кто-то, кто о нас знает? – Мика задумался, – это бы упростило дело. Можно было бы получить доступ к этим грабителям и с ними пообщаться.

Материалов дела пока было мало. Ольга Воронова, та самая Хельга, с которой они говорили только прошлым вечером была найдена мертвой в своем доме, причина смерти – один колющий удар в грудь, пробивший насквозь сердце и принесший мгновенную смерть. Из квартиры ничего не пропало, предположительный мотив – личная неприязнь. Свидетелей пока не нашли.

– Мика, это странно.

– Что именно?

– Сейчас, секунду.

Саша набирает сообщение. Короткое, но пользоваться связью она не хочет, ведь сейчас нет ничего экстренного. Хватило вчерашнего общения.

Вчера ты показывал мне то, что происходило в то же время? Про раненного.

Ответ приходит почти сразу.

Да.

И напали на него за сколько до этого?

Несколько минут. Увы, нападавший скрыл свой отпечаток и внешность амулетом.

Ясно. Спасибо.

– Ну так? – Мика склоняет голову. – Ты находишь странным наличие у местных хранителей закона кого-то из посвященных?

– Да нет же. Другое странно. Смотри, – Саша сходила к себе и принесла выуженные из привычно-командировочного рюкзака несколько листов бумаги, уже порядком исписанных. Заметки иногда помогали ей привести мысли в порядок. Увы, лишь иногда. – Вот что получается. Мы идем к Никите Дмитриевичу, где-то в районе семи. Примерно полчаса мы у него, потом возвращаемся в отель и почти сразу едем к Хельге. Это примерно половина девятого. И там мы пробыли сколько с тобой – минут пять? Десять? Не больше. Такси поймали почти сразу, ехали быстро, и вернулись в начале десятого в отель.

Миклош кивает.

– И?

– И смотри, – Саша показывает на прямой линии две находящиеся рядом засечки, – в рапорте полицейском сказано, что предварительное время смерти Хельги около девяти вечера. И в начале десятого нападают на Никиту Дмитриевича, что наставник показал, предостерегая. Вот только между ними даже на машине не меньше сорока минут езды. В обоих случаях использовали кинжал, физическое оружие а это не то что можно было бы как проклятие повесить. Нельзя отложить, понимаешь? Разница по времени между нападениями – минут десять-двадцать, никто бы не мог с такой скоростью перемещаться по городу.

Миклош поднял бровь.

– Отражение, Саша. Проход по Глубине позволяет переместиться быстро на короткое расстояние. Как по-твоему наставник спас этого специалиста по изменению внешности? Серафим ведь не в Анапе далеко сейчас.

– Он спас?

– Ну да. Ты же образы видела. Наставник просто показал то, что видел сам. Видимо, опасался, что и за нами придут. Но, как видишь, этого не случилось.

– И что, любой маг может так перемещаться быстро?

Саша пыталась вспомнить все, что ей рассказывали о способах магического перемещения. На деле – не так уж и много. Проход по глубоким слоям Отражения действительно позволял перемещаться быстрее, чем в реальности. Она сама пользовалась этим, используя усилие разума для того чтобы с каждым шагом преодолевать большие расстояния тогда, во время побега из Свободы. И, собственно, такой проход по Глубине был единственным доступным способом перемещаться быстрее, чем на машине. Все остальное предполагало наличие каких-то артефактов вроде небезызвестного ковра-самолета или ступы с помелом. Ну или оборот во что-нибудь летающее или быстро бегающее, но это уже была некоторая экзотика. Большинство магов, даже обученных, как Саша поняла, не любили связываться с превращением в животных. К этом нужен был талант и сродство, а он сейчас, в век городов встречался нечасто. И даже старые маги предпочитали самолет, а не превращение в орла. И быстрее, и проще, и затраты силы меньше. А так еще и в чужом облике застрять можно.

– Не любой, – Миклош качает головой. – да и чтобы действительно двигаться с максимальной скоростью и эффективностью, вешки нужны.

– Вешки?

– Ориентиры. Как на болотах, знаешь? Ты ведь была на Глубине, так?

Саша кивает.

– Я был там очень недолго, так что мой опыт скорее теоретический. Но из того, что я знаю, идти по далеким Шагам Отражения можно или каждую секунду удерживая в разуме образ цели, или имея магмческий ориентир. Но первый вариант очень опасен, без ориентира, без понимания того, к чему нужно двигаться, очень легко на мгновение потерять концентрацию и увязнуть в Отражении, как муха в меду, и остаться там навсегда. И все, что я говорю, доступно только сильным магам. Ориентир должен быть или на человеке, или в жилище, так что чаще всего это или дома, или Резиденция ордена, или какие-то амулеты на тех, кому нужно прийти на помощь.

Саша вспомнила, как двигался Маэстро по Отражению. У него вешек было просто много, хотя и лежали они недалеко, ради эффектного движения.

Амулеты… Саша несмело прикоснулась к щиту на шее.

Миклош кивнул.

– Да, почти наверняка на них есть ориентиры. Я точно не скажу, я вижу тут лишь клубок нитей магии, слишком сложный для понимания.

– Как и я, – никакая сила не помогла разгадать принципы плетения в амулете, выданном наставником.

– Некоторые книги говорят о том, что вероятностные щиты вообще невозможны. Но, как видишь. Но именно такой щит, думаю, и спас Никиту Дмитриевича.

Саша мотает головой.

– Мы отклонились от темы. Хорошо, давай задам вопрос по-другому – насколько сильным надо быть, чтобы атаковать сначала Хельгу, а потом Кузмина, пройдя между ними по Глубине, и при том незамеченным местными? Едва ли, думаю, этот наш убийца мог бы поставить ориентир рядом с опытным магом, а значит, шел просто так.

– Ну, положим, метка могла быть и не на самом жилище старика, а еще где-то, – Миклош задумался, – а по силе… Наставник точно смог бы. Михаил, близнецы, – да, определено. Ты – тоже да, думаю, силы-то у тебя с менгирами больше, чем у них, но умения нет. Смогла бы. А еще кто… Не знаю. Наверное, местный глава городского отделения Ордена тоже смог бы, если судить по его следящему заклинанию.

– Которое я обманула.

– Да. Поэтому у меня нет уверенности, возможно подобные следилки – его или ее потолок и просто любимое заклинание, а остальное хуже выходит.

– То есть резюмирую: для такого трюка нужен сильный маг, в идеале подготовленный путь и какое-никакое умение?

– Да, все верно.

Саша склоняет голову, смотря куда-то мимо обшарпанного стола.

– Все равно какая-то ерунда у нас выходит. Полнейшая. Зачем такому сильному магу кинжал, который потенциально позволит если его не выследить, то по крайней мере все убийства связать, когда он мог бы действовать тоньше и мягче чистой магией, так что никто ничего бы не узнал? Зачем ему нанимать человека со шкатулкой для того чтобы этот кинжал украсть, если навести сон на вампира сильный маг смог бы без труда? Зачем сильному магу вообще вся эта длинная схема с попыткой нас подставить, если мог бы действовать иначе, наверняка мог бы – и проблем было бы куда больше? Зачем ему ждать нашего похода к Никите Дмитриевичу и Хельге и потом нападать, когда мы уже узнали информацию, почему сразу к той же Хельге не пошел? Оставил бы там труп, позвал к нужному времени Орден, и взяли бы нас на горячем, потом отмывались неизвестно сколько. Или… В общем много или. Это все так-то слишком сложно, понимаешь?

Миклош пожимает плечами.

– В твоих словах есть резон, конечно. Но ведь все – вопрос цели. Если цель нас подставить…

– То эти два убийства – глупость. Мы с тобой точно не смогли оказаться в двух местах за столь короткий срок…

Саша осекается.

– Да, – Миклош кивает, – мы – нет.

– А я – да.

– Именно. И если это свяжут и припишут одному убийце…

– То я тут буду первой подозреваемой. Особенно если кинжал тот заклятый как-нибудь со мной свяжут или подкинут куда-нибудь.

Миклош только кивает.

– Черт, – Саша поднимается на ноги, начиная ходить туда-сюда по комнате.

Петля затягивается…

– Что-то мне подсказывает, что времени у нас с тобой до того, как позовут на разбирательства в Орден, не так много.

Миклош отмахивается.

– Разбирательства – ерунда. Здесь нас если и привлекут, то лишь как свидетелей. Михаил не даст делу ход, в любом случае. Местный глава ему подчиняется. Расслабься. Особенно после всего, что… В общем, после моей истории. Я уверен в этом. Не зря они какую-то свою игру ведут.

– Всегда есть но.

Миклош морщится.

– Да. Если приедет кто-то из центра, то просто оставить все это в бумажках не получиться. Приезжие будут искать ответы, и тут слово краевого, да и пусть и всеюжного начальства уже не спасет. Но пока их нет, так что расслабься.

Если бы это было сделать так же просто, как и посоветовать…

– Легко говорить. Не тебя же пытаются обвинить в убийствах. Скажут, что у меня от силы крыша поехала и вот это все.

–Не скажут, если мы найдем настоящего убийцу.

– Или убийц.

Мика щурится, разглядывая Сашу.

– Думаешь?

– Мне это видится вполне вероятным. Сильный маг имел шел бы иными путями. А вот два преступника могли бы иметь минимальное количество сил и умений.

– Ага, и кинжал один на двоих.

– Нет, – Саша качает головой, – кинжал и копия, как мне кажется.

– Доказательства?

– Нет. Если бы были… – Саша качает головой. – Просто это самое простое и логичное объяснение временным и остальным несостыковкам. Если мы имеем дело с парой убийц, но при том ни один из них не великий маг, то все становится куда проще. Они воспользовались услугами домушника со шкатулкой потому, что сами не были уверенны в собственных силах. И все остальное… Даже со следом этим дурацким. Кто-то за нами следит, или следил тогда. Но ведь нужно быть уверенным и в том, что вампир будет в нужное время в нужном месте, и этот Григорий с пляжа никуда не сбежит. Вдвоем проще. А если сделали одну копию этого кинжала крутого, то можно сделать и другую. Никто не шел через Отражение от Сукко в Анапу – оба были на позициях. Просто что-то пошло не так и Никита Дмитриевич выжил.

– Не знал или не знали про вероятностный щит. Он ведь просто так не обнаруживается. Впрочем, для опытного глаза его заметить вполне посильно, если знать что искать, – Миклош побарабанил пальцами по столу, – если наши убийцы правда не сильные маги, способные ходить по Глубине, но действуют вдвоем, это бы объяснило их провал с Кузьминым. Никто из них не видел щита и атаковал привычным способом, предполагая, что все пойдет как надо. Нанес удар, затер все и отступил тут же, не желая быть замеченными никакими чарами.

– При этом воспользовался маскировкой. Хотя бил наповал. Зачем?

– Желая скрыть слепок. Ауру, Саша, могут улавливать и предметы, и Отражение само по себе. Сильный маг способен их увидеть.

– Да, только на месте смерти Григория все затерли. Мы там же вообще ничего не нашли.

– Не нашли, – Миклош кивнул, – но это и неудивительно. Море рядом, Саша. На побережье такие очищающие Отражение чары применить несложно, и никто их и не увидит. Капкан захлопнулся, ты туда не попала, и от ловушки избавились. Видимо, именно там тебя планировали застать на «месте преступления», но не сложилось, и от самого места, и от следов преступления просто избавились, словно ничего и не было, видимо не желая указывать на то, что Гигорий мертв.

Избавились, словно ничего и не было.

Саша склонила голову, раздумывая.

И набрала сообщение.

Скажи, а Никита Дмитриевич обращался к Ордену ради расследования нападения? 

Еще нет. Он сейчас не в том состоянии, чтобы с оперативниками общаться, и пока находится в Краснодаре. Пока рано привлекать внимание к нему и промаху нападавших.

Спасибо.

Саша поднялась на ноги.

– Идем, Мика.

– Куда?

– В дом Кузьмина.

– Что? Зачем? Если нападавший был под полной маскировкой…

– Не в этом дело.

– А в чем?

– Мика, если меня хотят подставить, то получается с ним наши убийцы крупно просчитались. Тут вырисовывается странная картина. Меня хотят обвинить в убийствах. И тут интересно с Ренатом и Хельгой есть мой след мы там были оба. Наверняка будут и свидетели какие-нибудь, которые меня или нас рядом со всеми убитыми до их смерти видели. Потому что мы там и правда были. Сама картина преступления затерта, но выходит что мы видели погибших и знали где они живут, я потенциально могла быть везде, где надо, да и орудие убийства могут достать откуда-нибудь. Или скажут что там, не знаю, в море выбросила.

– Ты была знакома со всеми кроме Гриши. Именно потому про его смерть никто и не знает. Иначе бы наверняка тебе дали с ним поговорить после предположительного Поиска, а убили бы потом.

– Да. Но не получилось. Ты настоял на Сопряжении и я не пошла на встречу. Но Никита Дмитриевич жив. Он как минимум может подтвердить то, что мы с тобой видели у него амулет. А значит нападать на него так же, как и на остальных, было просто глупо. Но именно это и произошло, и выходит, меня тут можно обвинить будет разве что в клиническом идиотизме – нападать на жертву, точно зная, что удача мне не улыбнется. И или это используют против меня в надежде доказать, что я специально все это устроила, или сейчас наши с тобой противники допустили большую ошибку. И они наверняка попытаются ее исправить.

– Как? Кузьмин же не дома, верно?

– Да, он в Краснодаре. Серафим сказал. Но, Мика, убийцы ведь этого не знают. Если отступали сразу – то не знают и попробую добить его. А если следили за происходящим, то наверняка где-то поблизости будет след кого-то из них. Поехали. Если что-то и искать, то там. Я не знаю, почему точно, но это определённо именно так.

– Ладно. Идем, если ты уверена.

Пара десятков минут пешком – и они вновь около дома гостеприимного мага-лицеправа, вчера чуть не расставшегося с жизнью.

Саша рассматривает Отражение вокруг.

Цветные пятна разного размера. Яркие, почти фривольные. Курорт. Кажется, все здесь буквально пропитанно алкоголем, свободой, красными обгорелыми на солнце телами, морем и желанием отдохнуть от всего и вся. Она прикрывает глаза, изучая мир вокруг. Мир – и место совсем рядом, где все эти цветные круги словно бы поблекли, выцвели, обтекая по широкой дуге одно место у старого зеленого забора. То место, которое Саша пытливо ощупывала.