Точка кипения. Магический роман

– Дрейк, можно я переночую здесь? А утром буду искать жильё. Мне страшно сейчас оставаться одной. Я боюсь снова оказаться под заклятиями вуду, – она в отчаянии сжала пальцы в замок.

– Конечно, можно. И тебе не обязательно искать жильё – в этом доме хватит места нам двоим. Ты можешь жить здесь сколько угодно времени. Для меня это будет приятно. Этому дому не хватает женской руки, а мне – человеческого тепла…

Девушка отвела взгляд.

– Я не хочу прятаться. И не хочу быть приживалкой. Мне надо будет найти жильё. Что-то небольшое. Пока ответ из Академии не придёт. Если они примут меня на работу, то я смогу арендовать комнату в замке…

Дрейк задумчиво на неё посмотрел. Партия шла, как по нотам.

– Ты ведь понимаешь, что Марина доберётся до тебя даже там?

Девушка тяжело вздохнула, и, выпутавшись из его объятий, отошла в сторону, к креслу с высокой спинкой.

– Я думаю обратиться к Кортэрам. Может, они помогут…

– А почему не к Морелям? – Дрейк, усмехаясь, оперся локтями на спинку второго кресла.

– Ты и так слишком много для меня сделал.

– Ты слишком мало мне позволила сделать. Я мог больше. Но мне надо сообщить тебе кое-что неприятное…

Эстия напряжённо вскинула на него глаза.

– Я женат.

***

Земля в очередной раз за день ушла у неё из-под ног. Вот только теперь – окончательно.

Надо было что-то сказать, а она как будто забыла, как это делается. Губы не слушались. Ватное тело не ощущалось и не было управляемым.

Последняя её опора в этом человеке сейчас рушилась. Теперь она оставалась одна перед лицом своей жизни – настоящей, не выдуманной. Той самой жизни, где отец отрёкся, где Марина Кадини уже, наверняка, накладывает последние штрихи на куклу вуду с волосами Эстии, где Дрейк обзавёлся спутницей жизни, где злая Луна и горькое зелье.

Дрейк с кривой усмешкой смотрел на неё, а она никак не могла восстановить маску на лице. Унизительно – сидеть вот так, перед ним, онемевшей, похолодевшей. Но сделать Эстия ничего не могла.

Мир рассыпался в пыль.

А Морель почему-то уже сидел на корточках перед её креслом. В его горячих ладонях утонули её холодные кисти.

– Этот брак – недобровольный. Мне очень жаль. Я многое бы отдал, чтобы всё было иначе, по согласию. Но у меня не было выбора. Прости.

Девушка молча кивнула. Дар речи исчез, пропал, растворился.

– Контракт с твоим отцом не давал мне за тобой ухаживать, не давал просить твоей руки. Мне приходилось довольствоваться лишь обычным для мужчин моей семьи нормальным отношением к тебе. Заботиться, не ухаживая. А ведь хотелось большего. Я мог ухаживать долго, трепетно, терпеливо. И предложение я хотел сделать красиво, – он грустно усмехался. – Дать тебе побыть моей девушкой, постепенно завоёвывая твоё сердце. Но мне такой роскоши твой отец не дал, увы. Мне так жаль, мне меньше всего хотелось бы причинять тебе боль, а я раз за разом это делаю. Эстия… – он сжал её руки. – Эстия…

***

Он ожидал чего угодно – слёз, деланого безразличия, побега, обиды и обвинений. А она сидела, едва ли не перестав дышать.

Лёгким заклятием маг извлёк из пространства лист гербовой бумаги и протянул его девушке. Та покачала головой, не желая читать. Но всё же её взгляд зацепился.

Знакомые имена – они такие.

Мгновенный интерес в глубине зрачков, узнавание, удивление. Дрейк с удовлетворением замечал это.

– Прости, я не мог иначе. Этот контракт надо было обойти раз и навсегда.

Девушка подняла на него глаза. Непонимание, возмущение и ещё три тысячи эмоций были смешаны в единое целое, в зелье под названием «Облегчение». Потому что ведьма снова дышала, потому что кожа порозовела, потому что жизнь возвращалась в её тело.

– Ты хочешь спросить, как это произошло? – рассмеялся маг. – Жидкий Морок. Мне пришлось добавить его тебе в тот молочный коктейль с ягодами. Я понимал, что ты вряд ли когда-то согласишься по-хорошему стать моей женой – в силу твоих ценностей, твоего нежелания причинить мне боль своей ранней смертью. Если бы не контракт и не напирающая семейка Кадини, я бы не стал этого делать. Мне хватило бы терпения. Ты можешь сейчас разозлиться на меня, я пойму. Я как будто решил всё за тебя. Но, поверь, Марина Кадини больше не вспомнит про тебя, зная, что ты теперь – Эстия Морель. А она уже знает. Я позаботился об этом. Эстия, прости меня за этот обман.

Девушка всё молчала, только эмоции менялись в её глазах секунда за секундой.

– Теперь, когда ты Эстия Морель, я могу ухаживать за тобой без ограничений, – мягкая улыбка появилась на его лице – такая странная и такая непривычная его губам. – И сделать тебе предложение по нормальному, по-человечески, я смогу. Дай мне хотя бы год, – он неотрывно смотрел ей в глаза. – Да, ты моя жена по бумагам, но я не хочу, чтобы ты чувствовала себя вещью или пленницей. Считай, пока я просто защитил тебя. За год ты сможешь понять, хочешь ли ты на самом деле, искренне, принять мою руку и сердце. Если нет – я отпущу тебя, хотя Морели и не разводятся. Обещаю.

***

Старинное кольцо уютно, как родное, устроилось на безымянном пальце ведьмы. В гостиной было тепло, потрескивал огонь в камине, на столе стояли угощения, источая пряный аромат трав и жаркого.

Дрейк улыбался едва заметно, уголками губ, а Эстия прятала взгляд за густыми ресницами. Маг отрезал кусочек дымящегося жаркого, и с наслаждением отправил его в рот.

– Эстия, пока ты не стала существом Света, тебе стоит питаться обычной пищей. К тому же, она весьма недурна. Попробуй.

В его неестественно-светлых глазах тихо тлел уголёк усмешки.

– Спасибо, – она слегка тронула вилкой мясо. – Пахнет вкусно.

– Ещё бы, – фыркнул он. – В доме Морелей знают толк в мясе и вине. Но лично я готов начать разбираться и в сортах кофе, если ты согласишься открыть секреты семьи Арьени.

– Очень сомневаюсь, что ты достоин этого, – слегка насмешливо произнесла Эстия.

Дрейк удовлетворённо отметил, что она, наконец, притронулась к еде. И что она позволила себе тонкий сарказм – тоже. Значит, приходит в себя, успокаивается. И не злится.

– Думаешь, если бы я была просто твоей девушкой, это не защитило бы меня? – она остро взглянула на него и снова отвела взгляд.

– Это бросило бы тень на твою репутацию, – он отправил в рот кусочек мяса. – Стало бы причиной кривотолков про тебя, нелестных сравнений. Могло бы помешать твоей карьере.

– А связь с вашей семьёй не бросает на меня тень? – нож в руках ведьмы отрезал ломтик.

– Связь с моей семьёй – это статус. Это положение. Это уровень уважения, который тебе будут оказывать. Да, будут побаиваться – но это к лучшему. А вот если бы ты была моей любовницей… – он откинулся на спинку стула.

– Что бы было? – Эстия наклонила голову к плечу, пламя камина окрасило медные волосы глубоким старинным золотом. – Какая разница, жена я или любовница?.. Всё равно же твоя…

Дрейк фыркнул.

– Разница колоссальная. Если ты любовница, если я не беру тебя в жёны – значит, я просто пользуюсь тобой, – от взгляда неестественно-светлых глаз Эстии стало не по себе. – Значит, ты просто моя игрушка. Наиграюсь – выброшу. Никаких обязательств, никакой защиты. А жена – это другое… Это женщина, за которую я на медленном огне поджарю, – он смотрел, не моргая. – И публика это знает. А вот стала бы ты женой Кадини – и я бы гроша ломаного не дал за твою безопасность и репутацию. Удивлена? – он усмехнулся в ответ на взлетевшие брови Эстии. – Какая репутация у Марко? Повесы и раздолбая. Ты значилась его девушкой, и при этом только ленивый не знал про похождения Марко. Став женой, ты была бы ещё больше опозорена. Твой благоверный заведомо изменял бы тебе, и все бы об этом знали. А защитить – куда там? – маг презрительно скривился. – Кадини не тот человек, чтобы даже себя защитить, куда уж там кого-то. Тебя спасал только твой отец и уважение, которое он имеет в обществе. Переходить дорогу Эстену Арьени тоже не многие могли решиться.

– Если не считать Морелей? – она прищурилась.

– Именно, дорогая, – он поднёс к губам напиток, глядя на неё неотрывно. – У нас это в крови.

– Что именно? Любовь к приключениям?

– Невыносимая тяга к Арьени.

Эстия беззвучно рассмеялась и снова отвела глаза.

Она была здесь всего лишь третий раз в жизни, но как много поменялось за это время. Тогда – гостья в западне. Сейчас…

Сейчас она тоже оказалась в западне. Вот только на других правах. Собственно, теперь у неё таки были права – чего не скажешь про первый визит сюда.

Она окинула взглядом комнату. Это место готово было принять её.

– Утром покажу тебе дом, все его уголки, – Дрейк заметил её внимание. – Примешь владения в свои руки. Скажешь, чего не хватает. Добавим. И вот, кстати, – он вытащил из кармана звякнувшую связку ключей. – Ключи-заклятия. Лучше выучи их, чтоб не быть привязанной к вещественной форме.

Эстия медленно протянула руку к связке, коснулась медных извивов. Пальцы кольнуло пульсирующей магией. Сегодня одна связка ключей покинула её, а другая – появилась. И опять всё слишком быстро, скоротечно.

Она гладила изгибы меди, а сама думала. Всё не так, как она планировала. Совместить жизнь в доме отца и общение с Дрейком не получилось. Ей предстоит жить здесь, рядом с этим магом – сильным, опасным, умным.

И это могло бы быть прекрасно. Если бы не Луна.

***

Его игра удалась. Каждое слово – выверенное. Каждая пауза.

Он смотрел на спящую рядом девушку, и ощущал, как напряжение покидает его.

Предоставь он ей документ о браке просто так – и был бы скандал. Он был бы в её глазах тираном и деспотом. Скрой он её замужество – оно открылось бы спонтанно, случайно, не от тех людей. Попытайся он сейчас уговорить её выйти за него, подтасовывая факты и документы – и была вероятность вновь завязнуть в трясине её необъяснимого упорного сопротивления.

А родовая магия Морелей на неё не действует… Вот и оставалось одно – извернуться, преподнести всё, не договаривая, меняя факты местами, мешая правду и полу-правду, шокируя и безжалостно нанося удар по её чувствам.

С тем, чтобы потом вытащить из этого разбитого состояния.

Зато теперь – право победителя.

…Он прикоснулся губами к нежной коже ключиц. Эстия сонно вздохнула. А маг медленно стащил вниз одеяло, наслаждаясь видом, который ему открывался, обнажая её. Тонкая, изящная…

Он с наслаждением, смакуя, целовал её. Ключицы, грудь, живот. Девушка зашевелилась.

– Дрейк… – её голос был сонным.

– Да-да, Дрейк, – усмехнулся он, исследуя руками и губами её тело.

Она прерывисто вздохнула. А маг был не намерен останавливаться. Гибкая стройная фигурка пьянила, кровь начинала шуметь в ушах, желание накрывало. Ещё более сильное, чем раньше.

Отныне она принадлежит ему. А байки про «год» и про «я тебя отпущу» ничего не стоят. Это даже забавно, овладевая ею, наслаждаясь ею, осознавать, что она купилась на них. Такая соблазнительная, такая сладкая. Непросто доставшаяся. Его приз, его награда.

Да, её прежняя жизнь разрушена – невелика цена. Он даст ей взамен другую. А сам получит её. Её душу, её сердце и её тело. Вот это вот тело, которое сейчас отзывается на его ласку на грани боли и наслаждения.

Дрейк усмехался, глядя на закушенную губу и срывающиеся стоны. Он заполучил её. У него – все права на неё. Пусть в её хорошенькой головке будет немного иная картина происходящего, пусть. Главное – она никуда не денется. Бежать всё равно некуда.

Морели со своей добычей не расстаются. Никогда.

Глава 3. Тайны

Виола задумчиво потёрла переносицу, захлопнув толстую папку. Досье на Сиггрид Хильде Бьёрк было, и было обширным. А ещё пахло странностями и нехорошими тайнами. Собственно, любые странности для Виолы Гринфор были синонимами обмана. Честный человек прост и понятен. Он не происходит от бабушки-валькирии и не выходит замуж за чёрных колдунов при невыясненных обстоятельствах. И не исчезает потом бесследно.

В этой истории явно были белые пятна. Или чёрные. Потому что досье на Эстена Арьени отсутствовало. Анкетные данные – не в счёт. Его дело было вычищено, она видела это. А, значит, эта семья имела связи очень высоко.

Это было подло и низко. Честному человеку незачем это делать. Честному человеку нечего стыдиться и прятать.

Девушка перебросила за спину чёрные волосы. Настроение безнадёжно испортилось. Ещё этот Нортон, обещавший зайти за ней. Приставучий и настойчивый. Это поведение тоже казалось чародейке подозрительным. От него всё сильнее хотелось сбежать.

…От стука в дверь Виола вздрогнула всем телом.

– Входите, – недовольно скривившись, крикнула она.

Она уже знала, что увидит. Спокойные серые глаза, костюм без единой лишней складочки и неторопливые манеры. Одним словом – Теодора Нортона.

– Всё трудишься, – улыбнулся он. – Рабочий день закончился, Виола.

– Ну и что? – она встала со стула и начала собирать вещи. – Кто-то должен делать своё дело, пока все остальные прохлаждаются.

– Ты считаешь управление парой-тройкой предприятий, важных для благополучия страны – бездельем? – рассмеялся он, наблюдая за ней.

Девушка уже убрала все бумаги со стола, самую объёмную папку спрятав в сейф и запечатав заклятиями. Его же реплика была удостоена лишь косым недовольным взглядом.

Теодор усмехнулся.

– Ты видишь что-то смешное?!

– Я вижу, что нам с тобой срочно надо прогуляться. Сегодня безветренно, а я знаю тихий парк, в котором очень красиво даже зимой.

– Я устала и хочу домой.

– Одолжи мне всего полчаса твоего времени, и я сам открою для тебя портал в твой дом, – он спокойно смотрел в её глаза.

– Нортон! Ты… – она вдруг замолчала.

– Я?.. – он вежливо наклонил голову.

– Ну что ты ко мне пристал? – неожиданно-жалобно протянула девушка.

Маг задумчиво взглянул в сторону.

– Сложно сказать. Наверное, потому, что твоё общество мне очень приятно. Ты, конечно, в это не поверишь… Но, понимаешь ли, лжецам проще – они могут насочинять множество красивых историй. А тот, кто говорит правду – он ограничен этой самой правдой, – с ноткой сожаления проговорил он и улыбнулся. – Поэтому мой ответ на этот вопрос такой скучный и однообразный. Я не сказочник, – он развёл руками. – Я слишком занудный для этого.

– Это не занудство, – проворчала Виола, опустив глаза и закрывая молнию на чёрной лаковой сумочке. – Это честность и прямота. Такая редкая в наше время. Я готова, – она выпрямилась и взглянула ему в глаза.

…А потом с неловкостью приняла от него поданное пальто и смотрела куда-то в сторону, чтобы не замечать его мягкого взгляда в зеркало, когда она поправляла берет.

– Ты не надела перчатки, а на улице холодно. Побереги свои руки, пожалуйста…

Ей оставалось лишь взглянуть на него искоса и надеть мягкие бархатистые замшевые перчатки. Его подарок взамен старых вязаных варежек, которые она носила несколько лет.

Он открыл портал и протянул ей руку. Миг – и они стояли у входа в обширный заснеженный парк.

– Как красиво! – выдохнула Виола. – Он идеальный…

– Я рад, что наши вкусы и в этом сходятся, – улыбнулся слегка Нортон, укладывая руку девушки себе на сгиб локтя и начиная идти. – Многие другие находят его слишком однообразным.

– Это идеальный английский сад! Они не понимают, что ли? – возмутилась девушка, указав на идеально-ровные дорожки. – Я уверена, летом тут каждый куст подстрижен. И, наверняка, в центре парка есть фонтан, строгий и без излишеств.

– Разумеется. Мой садовник тщательно следит за этим. И за кустами, и за фонтаном.

– Твой?! – она остановилась, как вкопанная.

– Разумеется. Мы во владениях семьи Нортон.

– Понятно, – буркнула девушка.

– Тебя это расстраивает?

– Ты слишком богат, – она пошла вперёд, но маг в пару шагов догнал её.

– Моё богатство ничего не меняет в моей жизни, Виола, – он взял её за руку. – Я так же одинок, как и ты. Единственная разница – сумма на счету. Но я такой же человек. И точно так же хочу быть понят.

Виола удивлённо на него взглянула. Теодор смотрел перед собой, лицо его было неподвижно.

– Тео… А что с твоими родителями случилось? – осторожно спросила она, поплотнее охватывая его руку.

– Мать умерла. Я был поздним ребёнком. Отец погиб в ходе этой войны, в первый же месяц. Надеюсь, с твоими родителями всё хорошо?

– Они живы. Сбежали в Мексику вместе с моими сёстрами, когда началась война, – презрительно фыркнула она.

– Вы не общаетесь?

– Незачем. Они – дезертиры. Они не стали ничего делать для победы.

– Просто они не такие сильные, как ты.

Виола вскинула на него глаза, и так же стремительно отвернулась. Потому что их нестерпимо защипало.

– Я не представляю, как ты, такая хрупкая, работаешь в такой тяжёлой сфере, – продолжил Нортон. – Постоянно вариться в преступлениях, в несправедливости. Ты очень сильная, Виола. Преклоняюсь перед тобой и твоей преданностью делу.

– Кто-то же должен следить за порядком.

– Наш мир прогнил до основания, если за порядком следят такие нежные, как ты, – он остановился, беря её руки в свои.

Виола опустила взгляд, не в силах выдерживать его.

– Я злая и чёрствая. Ты совсем меня не знаешь, – сдавленно произнесла она.

– Это ты себя не знаешь. Потому что ты одинокая. У тебя не закрыт тыл, нет поддержки и опоры. Ты как цветок в заброшенном саду, который одолевают сорняки и не хватает полива.

– Нортон, прекрати.

– Не могу. Я люблю цветы. Но плакать на морозе – вредно. Пойдём в дом.

– Я не… Боги, как ты с такой скоростью открываешь порталы?!

Они стояли на пороге строгого особняка. С неба тихо начали падать снежинки.

– Хочешь, я тебя научу? – улыбнулся он.

Виола молча возвела очи горе. Но где-то в глубине души почему-то стало чуть теплее.

***

Привычная дуэль взглядов вместо приветствия – обыденность в особняке Морель. Дрейк давно к этому привык.

Его отец сидел в своём кабинете. Массивная мебель тёмного дерева, тяжёлые бархатные шторы насыщенно-бордового цвета.

– С возвращением, – голос отца был ровным.

– Спасибо, – Дрейк прошёл в кабинет и сел напротив отца.

Хелиус выжидательно на него смотрел. Дрейк же не спешил.

– Я так понимаю, ты с новостями, – утвердительно проговорил маг, закрывая лежащие перед ним документы плотной обложкой.

Морель-младший улыбнулся уголками губ. На стол отца лёг лист гербовой бумаги.

Хелиус, не трогая лист, издалека пробежал глазами по написанному.

– Вот как? Что ж, поздравляю, – он взглянул на сына. – Арьени уже знает?

– Да.

– Ты готов к его ответу?

– Ответа не будет, – неестественно-светлые глаза смотрели спокойно.

– Откуда такая уверенность?

– Тебе же он не ответил, когда ты забрал мою мать, – Дрейк слегка прищурился.

Хелиус медленно растянул губы в опасной, хищной усмешке.

– Значит, от доченьки Арьени не стал скрывать подробностей тех лет? Занятно, занятно… Что ж, да, ты прав. Он проглотил поражение.

– Проглотит и сейчас.

– Ты что-то сделал для этого?

– Разумеется. Не пускать же на самотёк, – фыркнул маг. – Он узнал всё в той последовательности, чтобы сделать нужные мне выводы. И даже подыграл – практически выгнал дочь из дома.

– В твой? – усмехнулся Хелиус. – Не боишься роли виновника?

Дрейк молча улыбнулся уголками губ.

– Ни он, ни она на тот момент ещё не знали об этом, – он кивнул на лист гербовой бумаги. – Поэтому я – не причина их ссоры. Я не между ними. Я рядом с ней.

Хелиус задумчиво взглянул на сына.

– Обман? Двойной?

– Едва ли не тройной. У меня ещё и вассал появился.

– Продуктивно, – покачал головой маг. – Признаюсь, не ожидал от тебя такого.

– Навёрстываю упущенное, – Дрейк пожал плечами.

Хелиус вдруг негромко рассмеялся. Его сын удивлённо приподнял бровь.

– Это шикарно. Арьени спас твою жизнь, а ты забрал его дочь. Прекрасный ход, – маг одобрительно посмотрел на Дрейка. – Я думаю, это событие стоит отметить семейным ужином. Сегодня вечером.

– Не раньше, чем через пару дней.

Хелиус приподнял бровь.

– Мне не нужен её нервный срыв. Пусть привыкнет.

– Пусть так… – отец изучающе смотрел на сына.

– Надеюсь, в кругу нашей семьи Эстии будет гораздо лучше, чем в доме Арьени.

– Естественно, – фыркнул Хелиус. – Она не первая.

Дверь закрылась, а маг довольно усмехался. Давний враг потерпел очередное поражение – это ли не прекрасно?..

***

Ярко-рыжая, лукавая, с искрящейся улыбкой, гномьим ростом и гномьей же отборной бранью, она была незабываема. Не заметить её было невозможно. Сбросить со счетов – тоже. Но ему, чёрному колдуну, гномы были неинтересны.

Ровно до момента, пока её удар не пришёлся ему аккурат в солнечное сплетение.

– Это тебе на будущее, – фыркнула она тогда ему в лицо. – Чтоб не зарывался.

Схватить бы её за руку – да гномы, оказывается, очень вёрткие. Но он же маг… Магические путы подойдут для нахалки…

– Дурак, – она показала ему язык. – Дубина стоеросовая.

А всё потому, что его заклятия в её руках порвались, как обычные нитки.

– Ну-ка иди сюда, – рыкнул он.

Таких вот – мелких и наглых, а ещё пронзительно-рыжих, он не видел. Уверенный в себе, гордый, сильный, он смотрел на другое и на других. На таких же, как он, гордых, на неприступных и достойных. Уж точно не на такое.

Но это усмехалось ему откуда-то снизу и пальцами рвало магические путы.

…Это потом он узнал, что она не гном, а валькирия. Точнее, девушка из рода валькирий. Она не любила говорить о своей семье, о прошлом, да и о себе. Отшучивалась или дралась.

Не такая, как Летиция – ни в какое сравнение не идущая. Какое-то недоразумение, рвущее руками заклятия. Единственная, кто отличал нарисованное им от настоящего.

Она ненавидела его подделки, как она называла вещи, созданные его заклятиями. Зато любила камень, металл и дерево. Она была возмутительна и груба. Не такая, как изящная и прекрасно воспитанная Летиция.

Не такая, как бросившая его Летиция. Не такая, как Летиция, уже носящая под сердцем дитя этого подонка.

– Почему бы и нет? – подумал он тогда.

Что может быть лучше полной противоположности той, что унизила его и пренебрегла? Тем более, что это чудовище ничего не просит и ничего не хочет – ни замужества, ни семьи, ни детей. Его она, правда, тоже не хочет – только смеётся в лицо и расщепляет на атомы подаренные им нарисованные розы. А подари ей живые – и рискуешь получить шипами по рукам…

И всё же она не гонит. Надеется, что он сам уйдёт. Но в свой тихий пустой дом он один не вернётся. Там ещё пахнет лавандой и мятой – так же, как и чёрные, цвета воронова крыла, волосы Летиции.

Запах горьких трав от кожи Сиггрид сможет вытеснить его. Дело за малым – завоевать эту строптивую гномью породу. И, желательно, не пострадать при этом.

Рука у неё тяжёлая, и удар поставленный.

…Эстен невидящим взглядом смотрел в хрустальный шар. Линии прошлого помнили всё это. Помнил и он. Но ни в одной линии не было следов валькирии, пропавшей в ту злополучную ночь. Её не было ни среди живых, ни среди мёртвых.

Колдун криво усмехнулся. Сбежала-таки. От него все сбегают – Летиция, Сиггрид, Эстия. Даже родная сестра ушла, не прощаясь. Может, это и к лучшему. Дома наконец-то тихо и спокойно.

Опять тихо. И здесь не пахнет ни лавандой, ни горькими травами, ни корицей. Только запах кофе – его бессменного спутника.

Кофе – успокоение и проклятие этого дома. Последнее, что ему остаётся в его одиночестве.

***

Она задумчиво поправила штору в гостиной. Она была одна в этом залитом светом доме, Дрейк уехал рано утром. Это было хорошо – ей нужно время прийти в себя и свыкнуться с тем, что свалилось на её голову.

А свалилось слишком много всего. И во всём этом ей придётся жить. Деваться некуда.

Дорога к отцу закрыта. Зато открыта дорога к Морелям. Собственно, она сама теперь – Морель. Эстия Морель.

Детский восторг мешался с ужасом. Восторг – потому что она и мечтать боялась о таком – о замужестве настоящем, с человеком, который симпатичен и важен для неё. О взаимности. И ужас – от того, что её тайна несовместима с таким счастьем. Особенно, когда муж умён.

Был один шанс. Один вариант обмана, одна старая легенда, придуманная Эстеном. И ей придётся поставить на кон абсолютно всё.

Руки привычно потянулись к холщовому мешочку с рунами. Ей нужен был совет.

– Для чего на самом деле Дрейк это сделал? – прошептала она едва слышно.