Черви

– Нет, это не я говорил. Не я. Это не мои слова. Это так не должно быть.

Шёпотом говорил самому себя. Он не мог понять, откуда могли взяться такие мысли? Неужели и вправду он может убить любимого человека, даже если она сама виновата. Разве он может это сделать?

– Всё хорошо успокойся, друг, всё хорошо. Я не такой.

Слёзы сами по себе наворачивались.

Мысли переходили с одного участка на другой. Он думал о многом. Но было страшно за самого себя. Это неправильно. Это аморально. Думать о таком нельзя.

Андрей всё хорошо понимал. Но через некоторое время мысль снова вернулась обратно, словно пытаясь пробить стену.

Да пойми ты же. Это не совсем убийство жены – это помощь ей. Ты только поможешь, сделать большое одолжение. Избавить от мук.

5

Жуткая боль пронзала живот. Было трудно дышать, потому что боль то уменьшалась, то снова возвращалась с новой силой.

Нож нельзя было вытаскивать, либо ждёт смерть от потери крови. Он только сейчас понял, что по-настоящему хочет жить и получать от этой жизни удовольствие, а не страдать.

Футболка пропиталась кровью.

– Прошу, прошу, – тихо стонал он. – Я умирать не хочу, уми… – новый приступ боли заткнул Андрея.

В фильмах показали, как будто царапина для главного героя, но как же, чёрт возьми, на самом деле было больно.

От одной мысли, что он умрёт вот так таким образом, где хотел просто помочь мальчику. Бросало в дрожь. Кто же мог знать?

Какая же злость была на эту тупую мамашу в первые минуты боли, пока она не удрала, свои ноги отсюда прочь. А сейчас вставал совсем другой вопрос. Выживет или нет.

Андрей попытался продвинуться чуть вперёд на боку, но какую боль причиняло маленькое движение. Словно внутри живота острые камни резали изнутри. Где конец всему этому? Где он, близко или далеко? Холодно или горячо?

Мысли все были забиты только одним, как добраться до телефона, который лежал в зале на столике, возле дивана достал его, когда сел рядом с мальчиком. Будь он у него в кармане, не составило никакого большого труда позвонить. Сказать – и все дела, вуаля, были бы сделаны.

– Главное, не хотеть спать. Не спать! – кричал самому себе, делая движение вперёд на боку. Он стонал. Дыхание было частое, сбитое, словно пробежал марафон, а теперь не может отдышаться. Андрей скорчился от боли, прикусив нижнюю губу до крови.

– Будь ты, тварь, проклята, – простонал Андрей, схватившись за рукоятку ножа. Было большое желание вытащить нож из живота, где, скорее всего, была пробита какая-нибудь кишка. В этом Андрей полностью уверен, потому что другого исхода не может быть.

– Тварь.

Злобно выкрикнул, крепко сжав рукоятку ножа. Казалось, что без ножа боль уйдёт или по крайней мере не будет такой сильной. Пот стекал по перекошенному лицу Андрея.

Но рука так и застряла на рукоятке. Без ножа он умрёт от потери крови за считаные секунды, но желание выдернуть нож из своего брюха было большим, и он даже почти уже вытащил его, но в последний момент передумал.

Андрей пополз к телефону. Каждый новый сантиметр ему давался очень болезненно. Казалось, что легче было откинуть коньки, и на этом вся песенка закончилась, но умереть вот таким глупым способом никто не захотел.

Изо рта текли слюни. Андрей пыхтел во всю мощь своих лёгких, кривясь от боли, но продолжал двигаться дальше. Кровавый след оставался на полу после него. В голове было много мыслей, от которых надо было избавиться и сосредоточиться только на одном телефоне.

«Телефон, телефон, телефон, телефон…» – думал он.

Каждый сантиметр – это была маленькая победа для Андрея. Возникало ощущение, что добраться будет просто невозможно.

– Умереть вот так! – прохрипел он от злости. – Нет. Пошла она к чёрту. Найду – убью! – злобно прохрипел он, остановившись, чтобы отдышаться. Боль была сильной. Андрей бы с радостью съел пачку обезболивающих, это было здорово, но в такой ситуации легче было просто умереть, чтобы твой труп нашли уже разлагающимся и вонючим. Не лучшая перспектива, но всё же. – Давай ползи, ты сможешь.

На следующий день эта мысль полностью не смогла покинуть. Даже сидя на работе, Андрей не мог полностью сконцентрироваться. Словно одна маленькая деталь сломалась, и весь механизм полетел в пустоту.

Убить её будет милосердие с твоей стороны. Она была бы благодарна, если бы могла сказать. Ты должен это сделать во славу своей жены, потому что она устала, как и ты. Я думаю, она бы была только рада такому исходу событий. А ты всё усложняешь, друг мой, не понимающий ничего.

– Нет, нет, – тихо прошептал Андрей, перенося файл в папку.

Смерть для неё – это милосердие с твоей стороны как мужа, как любящего человека, разве это ничто не значит для тебя? Даже если я смогу с тобой заключить одну маленькую сделку?

Голос в голове был его. Но разве такое может быть? Раздвоение личности? Или что-то похуже. Шизофрения?

– Ох, – Андрей протёр глаза, облокотившись об стол. – Заткнись. Мне надо ещё к психологу сходить. Я схожу с ума, – тихо прошептал самому себе.

Нет, ты не сходишь с ума. Тебе всё это кажется, это иллюзия когнитивное искажение твоего мозга. Всего лишь мелкая иллюзия. Тебе не кажется, что твоя жизнь слишком скучная? Она стала серой, когда твоя курящая жена начала умирать от рака, полученного по её вине и её родителей, не объяснивших, что курить – это смерть. Думаю, моя идея тебе нравится. Идея, благодаря которой она перестанет мучиться каждый день, она будет тебя благодарить.

Сойти с ума, а потом оказаться в психбольнице, где придётся смотреть тупой телевизор, в окно, и на белые стены с розовыми цветочками. Не самая была лучшая перспектива. Андрей ударил себя по лбу несколько раз, а потом ещё, словно это чем-то могло ему помочь.

Моя смерть наступит только тогда, когда ты умрёшь, когда твой мозг будет мёртв. Понимаешь, куда ты попал? В какую страну радости, или ты со мной не согласен, дружище?

– Прекрати! – завопил Андрей во всю глотку. Другие рабочие обернулись в его сторону, но Андрей не обратил на них внимания. – Оставь меня в покое хоть на время, – прошептал, массируя виски.

Много ты хочешь от меня. Разве ты не хочешь услышать условия сделки, не хочешь получить нечто больше, чем просто жизнь, обычную серую жизнь, где нет ничего, кроме твоей полудохлой жены и этой чёртовой работы? Тебе самому это всё не надоело, или тебе всё это мероприятие очень сильно нравится. Как я вижу. Даже очень.

– Нет. Ты вообще мой голос. Мама, я схожу с ума.

Мамочки рядом нет, ты кусок тухлой тряпки. Перестань быть таким, живи так, как тебе хочется. ДАВАЙ ЗАКЛЮЧИМ СДЕЛКУ!

– Нет.

– Дружище, с тобой всё в порядке?

К нему подошёл Данил, положив руку ему на плечо. Со стороны казалось, что Андрею плохо и его сейчас стошнит. Лицо было бедным, глаза мутными.

Андрей повернулся к нему, немного улыбаясь.

– Да. Всё отлично.

– Точно? Выглядишь словно тебе не по себе. Что-то случилось?

– Нет, всё хорошо, поверь мне, – Андрей поправил чёлку на лбу.

– По внешнему виду совсем не скажешь. Может, тебе пораньше уйти с работы?

– Нет, всё хорошо, правда. Я себя чувствую отлично, – улыбкой нельзя было назвать то, что пытался выдавить Андрей изо всех сил.

Всё это время голос в голове продолжал говорить ему:

«Да ты посмотри, кто подошёл. С чего решил подойти этот упырь? Из себя строит хорошего маленького сыночка, а на самом деле ему уже давно пора сдохнуть. Сдохнуть мучительно, чтобы все его кишки торчали наружу, чтобы он получил всё сполна. Да, друг мой, ты со мной согласен? Да хватит с ним разговаривать, пошли его на все четыре стороны, и пусть себе гуляет».

Андрею было трудно сконцентрироваться. Голос в голове всё время сбивал, не давая подумать, что ответить.

– Тогда удачи тебе, друг, – сказал Данил и ушёл.

– Заткнись тебе, говорю, оставь меня в покое. Оставь в покое меня.

Нет. Понимаешь, я больше чем твои мысли. ДАВАЙ ЗАКЛЮЧИМ СДЕЛКУ!

Андрей встал из-за стола и направился к туалету. Нужно было немного освежиться. Когда подошёл к зеркалу, вид и вправду у него не самый лучший, лицо было бледным, а глаза какие-то не такие, как раньше, в них что-то изменилось, а что именно – Андрей не мог понять. Он попытался улыбнуться. Края губ чуть поднялись, и всё это выглядело довольно странно и даже немного пугающе. Словно он сейчас упадёт в обморок.

– Что со мной происходит? – спросил самого себя, смотря в зеркало. – Я схожу с ума. Да может быть.

Всё, Андрей, все. Ты ещё не понял. Я часть тебя, нечто другое по сторону человеческого сознания. Хочешь знать правду, кто я? Заключи со мной сделку, и тогда ты многое увидишь, что может произойти.

– Нет, исчезни. Исчезни из моей головы, убирайся. Проваливай прочь.

Какие мы злые. Меня не сможешь заткнуть вот так. Понимаешь, теперь я твой лучший друг, который не бросит тебя в беде, даже когда ты будешь помирать. Понимаешь, таких друзей, как я ищут очень долго на планете, но не все находят их. Понимаешь, это подарок на Новый год, радуйся, друг.

Андрей закачал головой перед зеркалом. Открыл кран, умылся, намочил волосы.

Тебе это не поможет.

– Уходи, – прошептал тихо Андрей, чуть ли не плача.

Голос пугал. Его надо бояться, и Андрей это понимал хорошо. Он с удовольствием скрылся от него, если было возможно хоть как-то, но он сидел прямо в башке, откуда его вытащить не получится. Эта яма – это стена, через которую нельзя перепрыгнуть или пробить насквозь.

Андрею казалось, что, если не найдёт выход из этого, он наложит на себя руки. К черту всё! Пошло всё в ад! Терпеть уже не мог. Голос не хотел даже замолкать на минуточку, это было похоже на чьё-то наказание, словно Андрей в чём-то провинился.

Хватит себе забивать голову чем попало. Не думай об этом, отпусти всё, и сразу станет тебе легче, поверь мне. Ты думаешь, я тебе вру – нет, конечно, нет, друзья не должны врать друг другу.

Я хочу быть хорошим другом для тебя. Знаешь, я замолчу, если убьёшь её. Свою любимую жену. Убей, отруби ей мучения, и я исчезну на некоторое время, пока я тебе не прихожусь.

– Нет. Нет, я просто схожу с ума, – Андрей ударился лбом об стекло и отшатнулся назад. Боль была сильная. Стекло треснуло, и по лбу потекла тёплая струйка крови.

Нет, тебе это тоже не может. Видишь, какая у нас с тобой проблемка, выход, разве не так дружище? Я внутри, пробей свой череп, повреди свой мозг, и я исчезну, вот только исчезнешь сам ты, в пустоту, в небытие, навсегда. Вот такой у нас с тобой весёлый аттракцион, где будем веселиться – и только. Ах, как нам будет весело с тобой. Ты думаешь, я вру? Нет, поверь мне, это чертовски будет весело, даже не представляешь как.

– Уходи,– вытирая кровь со лба салфеткой.

Нет. Убей жену – и исчезну. Давай ЗАКЛЮЧИМ сделку, это будет хорошая сделка для тебя и для меня. Сделка, где обе стороны будут счастливы, довольны, будем с тобой купаться в райских гущах.

– Пошёл на хер.

Да хватит валять своего дурака. Это не самое клёвое занятие. Согласен на сделку? Я расскажу условия этой сделки, всё по-честному, как ты любишь. Давай, друг мой, давай сделаем это вместе, мы люди хорошие.

– Ну, что за сделка? – смотрел на своё отражение.

Сначала убей жену. Убей свою жену – и всё. Я исчезну навсегда, меня словно не было в твоей голове, и на этом вся песенка будет спета. Сладких снов, как говорится. Я тебе уже говорил, напичкай её таблетками, ей вообще много не надо, двинет коньки – и всё, по сути ты не совсем её убиваешь. Но с другой стороны убиваешь, но это неважно для тебя, потому что она перестанет, мучиться, и я исчезну.

– Смешно, если честно. А где твоя польза с этой сделки?

Это не имеет никакого значения, поверь мне.

– Нет, пошёл ты в задницу. Ты мне не договариваешь.

Немного. Это всего лишь маленький пунктик, где ничего хорошего не вырастет. Так что давай, сделай, убей свою жену, и твоя жизнь станет намного лучше во всех смыслах этого слова.

Андрей ещё раз врезался лбом в стекло, разбив его окончательно. Кровь сочилась через раны. Только сейчас он не слышал никаких голосов в голове. Всё. Кончилось. На короткий миг, а потом этот голос снова вернётся, снова будет трещать в мозгу, только сделка могла решить вопрос.

В это время Нина снова проснулась. Чувствовала себя просто отвратительно, так, что было лучше прямо сейчас умереть, но она продолжала мучить мужа и саму себя, лишь потому, что не хватает ей духу покончить с собой.

– Андрей, ты здесь? Андрей.

Будь Андрей даже дома, он не услышал бы её слабый голос. Она оглядела комнату тяжёлым взглядом и посмотрела на часы, почти обед. Его не было дома, и есть не хотелось, есть она совсем почти перестала. Вкус еды стал совсем другим. Пить, она сильно хотела пить, а встать она уже не могла: думала, что сможет, не говоря о том, как дойдёт до кухни. Это уже казалось для неё чем-то невозможным.

– Андрей, прошу, пить хочу, – прохрипела она, смотря в потолок. Сил не осталось никаких. Нине казалось, что смерть совсем рядом, вот она, уже почти близко или просто мерещится. – Пить, Андрей, хочу, пить, Андрей, прошу, принеси пить, – сильный кашель схватил Нину.

Слёзы скатывались по щекам вниз на подушку. В комнате ходили часы, отбивая свой тот самый вечный ритм. Время ещё шло вперёд. Но казалось, что для Нины оно медленно замедлялось, почти незаметно. Сушняк становился всё сильнее.

– Андрей… пить, – прохрипела она, схватившись за горло.

Каждый новый вздох давался ей с трудом. Она немного двинулась к краю кровати и начала выносить ноги на пол. Огромная тяжкость была во всём теле, словно она была облита бетоном. Но через пару минут ноги оказались на полу. Её худое тело немного дрожало от напряжения.

Взглянув на окно, где было светло, где было тепло, где можно было выйти на улицу и насладиться обычным для многих теплом солнца, но это уже давно в прошлом. Ей осталось только об этом мечтать.

Тяжело осознавать, когда думать с каждым новым днём становится труднее, где уже нельзя было быть тем, кем была раньше. Всё уже унеслось в прошлое, где уже ничего не играет никакую роль. Она взглянула снова на эти часы, висевшие на стене, и долгое время наблюдала за секундной стрелкой, как она снова проходит тот самый путь от начала до конца, но даже они рано или поздно остановятся, когда сядут батарейки. А если сядут, то можно заменить их, а её лёгкие – уже нет.

– Мне так жаль, Андрей, правда жаль, – прохрипела она, проводя тонкой рукой по своим редеющим волосам, потерявшим ту прежнею красоту.

Смерть. Ей хотелось умереть, наложить на себя руки, чтобы все эти муки в один миг закончились, чтобы больше не было боли. Как же она устала. Её руки дрожали, глаза были уставшими. Поднимая руки перед собой, ей приходилось прикладывать огромные усилия.

Перед Ниной стояла огромная стена, которую нельзя перелезть, пробить дыру или обойти её. Всё, это тупик, а принимать этот факт всегда было тяжело, но, впрочем, Нина уже с этим смирилась, как бы печально ни было. Её жизнь прошла в один миг.

Превратилась в живую мумию, которая стонет и просит только пить. Даже вкус еды стал другим, не таким, как прежде. Она заточена в этой квартире пока что, а потом смерть её заберет во тьму, где нет ни любви, ни боли, ни радости, ни страха – там ничего нет. Нина обратно плюхнулась на кровать. Ночная сорочка слетела с плеча, обнажая её грудь.

Андрей запрыгнул в машину в спешке. Сердце колотилось так быстро, словно оно сейчас выпрыгнет из груди. В голове было много мыслей, но этот голос не собирался исчезать, он был с ним. Сойти с ума прямо сейчас было не вовремя.

Он завёл машину, поправил зеркало заднего вида и надавил на газ со всей дури. Машина с ревом выехала на дорогу.

– Успокойся, друг. Всё хорошо, успокойся. Сейчас Лера поможет, даст тебе таблеточки – и всё. Да, таблеточки, – произнёс он, поворачивая направо руль.

Хочешь принять таблеточки. Думаешь, они помогут тебе справиться со мной? Заключи сделку, и ничего не будет. Я тут же исчезну, а ты убьёшь свою жену, просто убьёшь, ты ведь перед этим трахать её не будешь?

– Заткнись, кусок дерьма! – Андрей пару раз ударил по рулю и чуть не врезался в машину, вовремя вильнул рулём в другую сторону.

Таблетки тебя не спасут от меня. Я более чем твоё сумасшествие. Больше, чем ты думаешь. Убить свою жену было для тебя весьма кстати. Положив ей конец.

Андрей включил радио, всё прибавляя громкость . Играл бешеный рок, но голос в голове было прекрасно слышно, он сидел ближе всего к нему. Внутри него. Даже прибавляя ещё, Андрей слышал свой мерзкий голосок в собственной голове.

Припарковавшись, Андрей выскочил из машины и побежал к зданию со всех ног. Таблетки – вот что могло его спасти от голоса в голове. Желание было большим.

Ворвавшись в кабинет без стука, Андрей не сразу обратил внимания на пациента у Леры. Она от удивления потеряла дар речи, не понимая, что происходит. Его волосы торчали в разные стороны, а глаза были красными, лицо бледным, как у мертвеца. Лоб разбит.

– Лера, мне нужна помощь срочно, – задыхаясь, произнёс он.

– Я сейчас не могу, у меня пациент, как видишь.

– Плевать! Это срочно! – он подошёл к девушке, сидящей в кресло, и, схватив её за руку резким рывком, оттуда поднял.

– Да вы что творите! – завопила она.

– Пошла на хер! В следующий раз придёшь, – сказал Андрей, выталкивая из кабинета.

– Я больше не приду! – выкрикнула девушка уже за дверью.

Сердце стучало в груди, как отбойный молоток. Он немного качнулся и плюхнулся в кресло, вытирая рукавом рубашки мокрый, холодный лоб от пота.

– Прости, но мне…

– Это что было. Шутка? – возмущённо спросила она, отложив блокнот, в сторону поправляя свои очки. – Или твой новый фокус прямиком из прошлого?

– Нет, пойми меня правильно…

– А потом говорят, почему мы так быстро расстались. Ты со своими выходками и твоими тупыми шутками.

– Перестань! Слышишь!

Андрей ударил по столу кулаком, продолжая слышать голос своего собеседника в голове. Это было нескончаемо, как старая заевшая пластинка продолжала играть одну и тоже песню до конца времен.

– Заткнись и выслушай меня. Не было времени ждать, а тем более записываться на этот долбаный приём к врачу. К тебе. Извиняюсь, но нужна помощь.

– Ха, – усмехнулась она, закинув ногу на ногу, на короткий миг Андрей увидел её белые трусики. – Нужна помощь, хотя бы говоришь. Ты не звонил почти год, а тут влетел без всякого звонка и так далее и просишь помощи.

– Прости. За этот год многое чего случилось.

– Я тебе звонила не один раз.

– Я говорю…

– Да плевать, что ты мне говоришь, Андрей. Ты никогда не признаешь свои ошибки.

Она даже в тридцать с лишним лет оставалась красивой, может быть, Андрей сделал ошибку, что их отношения так закончились. Если быего жизнь пошла по другому сценарию, то, возможно, этого голоса в его голове не было бы. Да, всё было бы по-другому и жена не умирала от рака лёгких, потому что не курила смерть. Нина любила больше сигареты, чем его.

– Прошу, давай всё оставим это на потом, – сказал он измученным голосом.

– Потом. Да меня бесит, год почти не общались, а здесь влетел. Ладно, давай уходи, Андрей, я не хочу с тобой разговаривать. Проваливай по-хорошему. Пока, – она встала с кресла, поправляя юбку.

– Постой, прошу, Лера, помоги. Мне нужны таблетки. Чёртовы таблетки от голоса в голове, – сказал он.

– Что? О чём ты говоришь?

– Голос в голове, – он постучал костяшками по лбу и немного улыбнулся. – Он говорит со мной моим голосом. Просит убить мою жену, чтобы та не мучилась, как и я, а только потом он отстанет от меня.

На лице Леры было удивление, непонимание происходящего. Она села обратно в кресло, закинув ногу на ногу.

– Я не понимаю.

– Я схожу с ума! – завопил он, перепрыгнув через маленький стол, упав на колени перед Лерой, положив руки на её бедра. – Голос в голове продолжает мне говорить, – было приятно трогать её. – Этот чёртов голос продолжает со мной говорить. Дай таблетки, чтобы его заглушить хоть на час.

– Постой, – Лера совсем растерялась, и вся злость в один миг исчезла. Она всегда из себя строила серьёзного человека, но на самом деле она не являлась такой.

– Таблетки.

– Подожди, сядь. Я должна тебе задать вопросы. Сядь, прошу тебя.

Андрей послушно выполнил её просьбу и сел в кресло. С каждой новой секундой становилось труднее терпеть голос в голове, словно он хотел его окончательно свести с ума, чтобы Андрей сделал то, что он просит.

– Что за…

– Он хочет убить Нину, и тогда он исчезнет. Так сказать, заключим сделку, – он говорил нервно. – Убив её, он исчезнет. Она больна. У неё рак лёгких последней стадии, и чтобы ни она, ни я не мучились. Этот голос в башке просит меня убить её. Слышишь, убить её. Я не могу. Но так долго нельзя. Я это сделаю, если он продолжит просить.

– Мне жаль, – в её лице что-то изменилось. – Почему ты…

– Это сейчас неважно. Прошу, сделай что-нибудь, чтоб исчез голос.

– Я не…

– Плевать на всё. Дай мне что-нибудь.

– Ааа… Я дам тебе, антидепрессанты больше мне нечего тебе предложить, правда.

– Дай их.

Лера достала из шкафчика упаковку и дала две таблетки. Андрей без воды проглотил их и комфортно уселся в кресле. Казалось, что всё шло так, как не должно было идти. Голос в голове продолжал говорить.

Как думаешь, две нам с тобой помогут? Думаю, что нет, это не получится, потому что я больше чем твой голос в голове. Я тебе сказал: только убив, ты сможешь спокойно вздохнуть, но там не вижу никакой перспективы, понимаешь. Когда убьёшь свою жену, я исчезну, это называется сделка, которая тебе намного выгоднее, чем мне. Ты не хочешь верить моим словам. Мы друзья с тобой, а друзья не должны врать друг другу. Эти антидепрессанты бесполезны для меня, я нечто большее.

– Тебе легче? – поинтересовалась Лера.

– Нет! Он внутри меня, внутри этой коробки, – он постучал кулаком по голове.

– Надо подождать. Лучше обратись потом в больницу, – она помолчала. – И прости, я не знала, что твоя жена…

– Неважно. Она сама виновата, ещё больше бы курила эти сигареты.

Андрей замолчал на некоторое время.

– Мне жаль тебя.

– Не надо меня жалеть. Между прочим, ты виновата в том, что мы быстро разошлись. Ты не хотела меня слушать.

Это тупое чувство злости брало над ним верх. Он думал, что Лера начнёт сопротивляться и предъявлять в его сторону, но ничего не сказала.

Так что ты выбираешь? Убить себя, вынести себе мозги к чертям собачьим. Думаю, оно так и будет, убьёшь себя, чтобы сдохла через пару дней жена. Не самое лучше твоё решение.

Ты думаешь, сможешь управлять своим телом без всяких помех. Если ты не убьёшь подыхающую суку, то убью сначала её, потом твоего друга, а затем кого-нибудь ещё. Я заберу твоё тело, твою жизнь и превращу в ад. Когда снова вернёмся, уже будешь сидеть в тюрьме и тебя в зад будут долбить. Думаю, самое то для тебя.

Андрей не знал, правду он говорит или всё это ложь его сознания, ошибки и никакой здесь на самом деле мистики нет. Он просто сошёл с ума. С нормальной жизнью было покончено навсегда.

– Ты нормально себя чувствуешь?

– Нет. Нет, он здесь. Твои таблетки ни черта не помогают. Он говорит, что это мне не поможет, если только убью себя или свою жену, вот только тогда. Понимаешь я сошёл с ума. Что ещё может быть таким весёлым? Даже не знаю, и что ещё может быть так круто? А ты как думаешь?

– Всё, прошу тебя, успокойся, прошу, Андрей.

Он замолчал, но его друг не собирался замолкнуть даже на секунду. Потому что сделка состоится любой ценой.

Посмотри, какая красивая женщина. Был бы у меня член, он бы встал. Но его у меня нет, а твоя жена уже почти сдохла. Тебе просто надо добить её, таблетками, а затем дать водички, она выпьет, и можешь идти к ней. Жизнь снова станет как прежней, или, думаешь, это ты не сможешь сделать?

Плевать на эту дуру, она сама виновата, друг, и ты это очень хорошо понимаешь, а вот она нет, но убей её и трахай старую подружку. Твоя жизнь продолжается, не заканчивается вместе с ней. Это она сдохнет, а не ты. Разница здесь, конечно, есть, друг мой. Ты мне веришь, что лучший исход убить её, а потом там, как говорится, посмотрим, или предпочитаешь этого не делать и очнуться в тюрьме. Я тебе сказал, так оно и будет, хочешь, верь мне, а хочешь – не верь, дело, конечно, твоё сам понимаешь, но всё же тебе выбирать, а я лишь сделаю выводы. Что выбираешь – жизнь или гнить в тюрьме за массовое убийство людей.

– Да. Вот только быть спокойным очень трудно, когда он говорит.

Думаю, ты согласен со мной. И ты это сделаешь, Андрей, ведь я не ошибаюсь, ты так и сделаешь. Это твой долг как мужа – убить эту полумёртвую суку и закончить весь этот тупой бал-маскарад. Жить намного лучше с такой красоткой, кувыркаться, веселиться. Да ты ведь этого давно не получал. Убей её и иди к ней, проведи с ней весело время. Здесь ничего сложного не будет. Здесь будет всё по-твоему, как ты захочешь, а больше никто не сможет это изменить. Только ты сам выбираешь, что делать тебе. Да, убей её и возвращайся к ней. Да, убей её и возвращайся к ней.