Незримое

Ксения Нечаева

Незримое

Часть 1

«Оставь надежды, всяк сюда входящий»

1

Каждый маг знает, когда ему суждено умереть.

Это столь же естественно, как уловить механику дыхания. Для получения знания не требуются усилия. Оно неотъемлемо.

Смерть способна навестить и раньше – от клинка или заклятия никто не застрахован. Но продлить жизнь можно, зная необходимые заклинания. Не бесконечно, но значительно.

И это знание времени смерти – единственный возможный способ прорицания в мире. Провидеть будущее не дано никому.

Ведамир, Верховный маг столицы, города Иксард, должен оказаться на смертном одре через год. Заклинания больше не действовали. Срок, отпущенный провидением и продленный магией, подходил к концу.

Тело мага истощилось. В руках не осталось былой силы. Но даже не факт скорой гибели омрачал Ведамира. Последние девять лет он искал приемника, сравнимого с ним в силе и могуществе. И каждый последующий претендент разочаровывал стократ сильнее предыдущего.

– Мое время заканчивается, Василько, – Ведамир следил за тем, как его младший помощник убирает книги со стола и силой магии расставляет их на верхних полках библиотеки. – Когда Синеокий собирается послать мага, способного заменить меня?

При упоминании покровительствующего бога, Василько поднял подбородок, вознес взгляд к потолку и прошептал его имя: «Синеокий», воздавая честь незримому и совершенному.

– Жаль, что мы не владеем искусством провидения, Верховный, – Василько посмотрел на Ведамира и слегка опустил голову в почтительном поклоне.

– Какой смысл обладать немыслимой магической силой, если я не могу использовать ее неограниченно? – Ведамир прищурил глаза и поджал губы, словно разочарованный ребенок, не получивший желанную сладость после ужина.

– Но за почти двухсотлетнюю жизнь вы столько раз доказывали, что овладели искусством в совершенстве!

– Совершенство прекрасно и недостижимо. Со ступени твоего познания мои возможности кажутся беспредельными. Но, милый Василько, это, увы, не так. Одному лишь Синеокому богу доступно высшее знание.

– Я верю, что однажды нам откроется истина.

Ведамир рассмеялся. Но его смех практически тут же превратился в кашель.

– Как ты наивен, Василько. Но, признаться, я ощущаю колющую зависть: у тебя впереди полно времени, чтобы разочароваться в жизни.

– Разве не это смысл нашей веры – ждать, когда Синеокий обретет телесную форму и избавит магическое сообщество от тени незнания?

– За долгую жизнь я не видел ни единого знака, указывающего на возможность появления Синеокого.

– Простите, Верховный, но то, что вы говорите – святотатство.

– Это не мешает мне верить в незримое присутствие Синеокого. Во время молитвы его энергия заполняет меня, как солнечный свет заполняет сосуд, оставленный под пронзительными лучами светила.

– Мне лишь доступно слегка дотронуться до луча, в котором летают пылинки познания.

– У тебя впереди целая жизнь, чтобы всецело ощутить Синеокого. А теперь, ступай. Мне еще предстоит вновь изучить списки выдающихся магов. Среди них должно быть имя, на которое мне укажет провидение.

Василько служил у Верховного мага уже пять лет. С того самого момента, как закончились его экзаменационные испытания при выпуске из Академии магии. И лишь три месяца назад Василько дозволили видеть Верховного, сокрытого от людских взоров. Конечно, разрешение расставлять книги мага – это не то, на что рассчитывал Василько. Но он утешал себя тем, что его главные завоевания впереди. Сегодня, например, он второй раз поговорил с Верховным. А этой чести удостаивались немногие из числа тех, кому было разрешено видеть Ведамира.

Впрочем, первую их встречу нельзя было назвать содержательной. Это был день, когда старший помощник Ведамира, Свэрог, представил ему Василько.

Утро перед встречей Василько провел в молитве Синеокому богу, прося его дать ему толику смелости предстать перед тем, кого он видел только в своих снах. Там Верховный был с пустым пятном вместо лица, которое вскоре должно было заполниться очертаниями и формами.

– Приветствую тебя, Ведамир, Верховный маг Иксарда, покровитель столицы и защитник слабых.

Василько низко поклонился, избегая смотреть магу в глаза. Он боялся, что приземленные человеческие черты разрушат божественный образ, сформировавшийся за долгие годы в его воображении.

– Меня зовут Василько. Пять лет как я окончил Академию и посвятил себя служению вашему дому, – на этой фразе Василько все-таки рискнул посмотреть на Ведамира.

Перед ним был сидевший у окна на кресле старик, облаченный в длинную синюю мантию – цвет – символ поклонения Синеокому богу. Но, несмотря на морщины и дряхлость, внешность Ведамира все еще внушала страх и трепет перед его взором.

– Здравствуй, Василько. Отныне тебе позволительно видеть меня. Говорить, если я начинаю разговор. Входить в зал, где я нахожусь, спросив разрешения. Приносить письма. И выполнять поручения как мои, так и старших помощников. Все вопросы можешь задавать Свэрогу. Более не задерживаю. Отправляйся по своим делам.

Ведамир махнул рукой и отвернулся от Василько, продолжая изучать свиток, что читал перед появлением помощников.

И вот, три месяца спустя, Верховный решил вновь заговорить с ним. Да не на обыденную светскую тему. Он поделился переживаниями по поводу поиска преемника. Это означало либо то, что маг начал доверять Василько. Либо, что он окончательно лишился рассудка.

Так или иначе, но, входя в свою комнату, Василько почувствовал себя окрыленным.

Теперь, когда Василько стал младшим помощником, ему выделили новую комнату в замке. Уже не на первом этаже, как у прочей прислуги, а на третьем, чтобы он мог быстрее приходить на зов мага или старших помощников. Впрочем, за три месяца сам Ведамир ни разу не просил Василько о чем бы то ни было.

Василько сел за стол напротив окна, приложил ладони к щекам и поднял взор к небу, откуда, как он верил, незримый Синеокий бог наблюдал за происходящим в мире магии, которому покровительствовал.

2

Яся жила в доме в центре Иксарда вместе с родителями.

Год назад она окончила Академию магии, но не торопилась приступать к осуществлению своего плана – уехать в пустыню, помогать жителям приспосабливать песчаную территорию для жизни. Она должна была это сделать в память о своем возлюбленном, Шади, родившемся в пустынном городе Шард. Несколько лет назад Шади трагически погиб, а Яся каждое мгновение отныне была обречена на страдания по тому, кто, как она верила, был ее настоящей родственной душой – человеком, предназначенным самой магией.

Основным занятием жителей пустыни – Пустынников – была добыча драгоценных адамантов особой красоты, которые можно было найти в Шарде – единственном городе в самом центре пустыни. Проблема в том, что ни один маг не хотел ехать в гиблые места, чтобы хоть как-то попытаться облегчить мучения жителей. Возможно, это было из-за демонов, обитающих в бескрайних песках. Или преданий о Великой битве, произошедшей 147 лет назад, и превратившей некогда цветущую равнину в бесконечные пески, от которых веяло безнадежностью.

Родители Яси были людьми, лишенными магических способностей, которых называли лимы. Срок их жизни был в два раза меньше, чем тот, что отводился Ясе и прочим магам. Поэтому Яся решила, что ее долг – остаться с родителями столько, сколько они проживут. А после их смерти отправиться в пустыню.

Яся помогала отцу работать в пекарне. Замешивала тесто для хлеба и булок, формировала, отправляла в печь и вынимала готовые изделия. Такая спокойная жизнь была для нее тем, что нужно после учебы в Академии.

Свободное время Яся проводила в королевской библиотеке, выискивая неизвестные ей заклинания среди страниц пожелтевших томов. Ведь каждый знал, что маг – больше библиотекарь, чем волшебник: пока изучишь все заклинания, и долгий жизненный срок подойдет к концу. Яся не торопилась, медленно и вдумчиво постигая сложнейшую науку в мире. Но все было знать невозможно, хоть к этому и стремились самые сведущие и отчаянные маги.

После изучения теории Яся чаще всего отрабатывала заклинания на Русалочьем озере за городом. Там, как правило, не было людей, только русалки. А с ними Яся ладила лучше многих представителей человеческого рода. Она мечтала овладеть заклинанием, которое позволило бы ей ненадолго самой превращаться в русалку, чтобы собственными глазами увидеть подводные города и обитателей, которые не могли дышать кислородом. Но это заклинание превращения было одним из немногих, что никак ей не покорялись. Зато каждая русалка могла ненадолго сменить хвост на ноги, чтобы провести какое-то время на суше.

Сегодня Яся была не в настроении заниматься магией. Она расстелила покрывало и вместе с белокурой русалкой Альдоной, вышедшей на сушу, любовалась облаками.

– Под водой вообще не видно солнца? – Яся зажмурилась от яркого света и перевернулась на живот.

– Ближе к поверхности свет виден, – Альдона тоже перевернулась. – Но на той глубине, что живем мы, его нет вовсе. Ты думаешь, почему мы такие бледные? Я бы хотела загореть, но, кажется, русалкам это недоступно. Наоборот, приходится оберегать кожу защитными чарами. Солнце щиплет.

– Зато вы можете плавать под водой, словно парить в невесомости.

– Что такое невесомость?

– Говорят, если оторваться от земли и лететь бесконечно вверх, то в один момент ты просто зависнешь в воздухе – не сможешь упасть, словно утонуть в соленой воде.

– В соленой воде невозможно ни утонуть, ни жить, – передернулась Альдона. – А ты когда-нибудь видела море?

Яся покачала головой.

– Иксард я покидала, лишь когда училась в горной Академии. Там все иначе. Мне казалось, что дышится в тех местах легче. Даже мыслится иначе. Наверное, горный воздух и правда творит чудеса. Но там только ледяные ручьи и начала рек. Солью и не пахнет.

– И хорошо. Нечего в этой солености делать.

– Невероятно, но мне кажется, что ты мило брюзжишь.

Альдона уткнулась носом в покрывало и пробормотала:

– Я в принципе милая. Знаешь, нашему народу хватает системы подземных водных тоннелей, по которым можно добраться до любого пресного водоема, не отделенного морем. Поэтому про ядовитые соленые воды и слышать не хочется.

– Как бы мне хотелось путешествовать по этим тоннелям, – Яся пожала плечами.

– Жаль, что твоя магия не в силах помочь тебе отрастить хвост. Мне всегда было удивительно, как в тебе сочетаются две противоположные мечты – уехать в пустыню и путешествовать под водой. К слову о магии, почему ты сегодня не отрабатываешь заклинания?

– Не смогла не поддаться желанию отдохнуть.

– Слышал бы тебя мой отец. Ему не нравится, когда кто-то сидит без дела. Хорошо, что я нашла возможность сбегать сюда под предлогом изучения земной магии.

– Увы, сегодня из меня учитель не выйдет.

Альдона перевернулась на спину и почесала ноги.

– Пора назад? – нахмурилась Яся.

– Да, нужно возвращать хвост. Кожа свербит. Все-таки эта магия преобразования самая нестабильная.

– А я люблю ее. Хоть и искусство превращений давалось мне при обучении не особо легко.

– Тем не менее, сделать так ты не в силах, – Альдона встала на ноги и, разбежавшись, прыгнула в озеро, на ходу превращая ноги в русалочий хвост удивительной красоты.

Яся, как обычно, залюбовалась на волшебство, недоступное ей. Хвост сиял на солнце, словно был усыпан бриллиантами – но это была лишь иллюзия, созданная блеском чешуи. Альдона скрылась под водой и вынырнула через пару секунд.

– Не хочешь поплавать? Вода чудесная.

– Это-то я могу, – улыбнулась Яся.

Она дошла до пологого спуска, скинула платье, оставшись в купальном белье, и медленно зашла в воду. Хоть Яся и не умела отращивать хвост, немного плавать с помощью Альдоны она научилась, преодолев дикий страх воды, что жил в ней с детства. Впрочем, она не заходила туда, где терялось дно под ногами. Да и долго находиться в воде все же было некомфортно.

Яся, взмахнув рукой, подняла фонтан брызг на высоту нескольких метров. Альдона рассмеялась и, щелкнув пальцами, заставила воду переливаться всеми цветами радуги.

– Выглядит впечатляюще, – раздался голос с берега.

Яся вскрикнула, дернула рукой и нечаянно направила поток воды на берег, окатив подошедшего с головы до ног. Альдона, рассмеялась.

– Ай, – вскрикнул Василько, отряхиваясь от воды.

– Василько, бес тебя дери, чего пугаешь?

– Всего лишь сделал комплимент, – Василько взмахнул волшебной палочкой и в мгновение ока высушил одежду и волосы. – Зато понял, что с реакцией у тебя все в порядке. А вот с нервами наоборот.

– Я ведь могу еще раз окатить, – подняла бровь Яся. Впрочем, ее улыбка говорила о том, что делать этого она не собирается. – Не хочешь искупаться?

– Нет, я лучше камушки покидаю в воду, – пожал он плечами.

В подтверждение своих слов Василько создал из воздуха круглый белый камушек и, взмахнув палочкой, запустил его к линии горизонта.

– Твои камушки всем жителям уже поперек горла, – сказала Альдона, смотря, как Василько создает очередной. – Нечего мутить воду понапрасну.

– Разве вам это мешает?

– Скорее, раздражает. Представь, что тебе на голову периодически бы падал мусор.

– То мусор, а то камушки, – Василько подмигнул и бросил следующий камушек прямо перед Альдоной. Она хмыкнула и скрылась под водой.

– Зачем ты ее обидел? – Яся вылезла из озера и стала вытираться полотенцем, которое только что создала из ниоткуда.

– Пошутить нельзя, – Василько сел на плед и поджал под себя ноги. Он наблюдал, как Яся вытирает свои длинные черные волосы, почти не моргая. – Кстати, магией было высушиться быстрее.

– Руками тоже работать надо. Иначе можно разучиться делать все на свете. К тому же, когда мои волосы высыхают сами по себе, они становятся красиво кудрявыми. Магией получается не так.

– В такие тонкости я вникать не обучен. Больше на сортировке книг в библиотеке специализируюсь.

– Не понимаю, – Яся бросила взгляд на волшебную палочку Василько, – как можно постоянно таскать с собой эту палку? Почему ты не пытаешься концентрировать энергию без нее?

– У меня не такие впечатляющие способности, как твои. Кстати, я знаю не так уж много магов, которые могут обходиться без палочки.

– Учись, Василько. Гораздо удобнее просто взмахнуть руками, нежели постоянно думать о том, как не сломать палку. Или куда ее засунуть. Кстати, как там дела у Верховного? Что интересного? – Яся надела платье и села рядом с Василько, положив голову ему на плечо.

– Ты ведь знаешь, что я не могу говорить о том, что происходит в замке.

– Скучно с тобой. Ради меня даже правила нарушить не можешь, – Яся убрала голову и надула губы.

– Не хочу лишиться языка, – Василько потер плечо, где его голубая рубаха чуть намокла после соприкосновения с волосами Яси.

– Ладно, настаивать не буду. Проводишь меня до пекарни? Нужно помочь отцу с вечерней порцией выпечки.

3

На следующий день Ведамир назначил очередное испытание для претендента на пост Верховного мага Иксарда. Как всегда, при этом присутствовали избранные помощники и король Гремислав. Василько впервые доводилось бывать на подобном мероприятии. Он думал, что это похоже на выпускные испытания в Академии магии, но уже после первой фразы Ведамира он понял, что ошибся.

Сегодня испытание проходил маг Дэимос, который родился на острове Сотирас, но с самого детства не бывал там. Как говорили помощники, он был самым старшим среди всех – ему было уже сто восемьдесят лет, – но выбирать уже было почти не из кого. За девять лет через испытание прошли все, отвечавшие запросам Ведамира.

Наблюдатели сидели в огромном круглом зале на трибунах, смотря сверху на стоящего в середине комнаты Дэимоса, который казался невозмутимым.

– Восславим Синеокого бога, – Ведамир встал со своего места и вознес руки к небу. Присутствующие последовали его примеру. – Просим покровителя магов помочь испытуемому, если он обладает достаточной силой. И не дать ему погибнуть, если сил недостаточно. Приступим к испытаниям.

Арену заволокло туманом, и Дэимос оказался наедине со своими страхами и умениями. Зрители не могли видеть, через что именно приходится проходить магу. Только Ведамир, сидящий с закрытыми глазами, знал обо всем, что происходит на арене – его сознание было рядом с Дэимосом и выискивало его слабости и страхи.

Через некоторое время туман рассеялся, и наблюдатели увидели, что Дэимос лежит на полу. Василько, не в силах сдержаться от волнения подскочил на ноги и схватился за голову. Но через мгновение он заметил, как тело мага едва заметно подрагивает – он дышал, а значит выжил.

– И этот не справился, – прошептал Ведамир, закатив глаза, медленно поднялся со своего места, и первым покинул зал для испытаний.

Вечером Ведамир велел Василько принести ужин в свою комнату. Когда помощник вошел, предварительно постучав и спросив разрешения, Верховный маг сидел за письменным столом и вновь изучал свиток с именами. На его лбу пролегла глубокая морщина, которой, казалось, суждено было остаться до окончания его дней.

– Неужели это конец? – прошептал Ведамир.

Василько гадал, обратился ли Верховный к нему, или вопрос был обращен к самому себе. На всякий случай он склонил голову и слегка пожал плечами. Так, что уловить этот жест мог лишь тот, кто ожидал его увидеть.

– Я не могу допустить, чтобы мое дело было утрачено. Но не представляю, чтобы место Верховного мага занял невежда! Огромный вопрос к Академии, выпускающей непонятного кого. Что мне делать?

Ведамир внезапно посмотрел в глаза Василько, не оставляя сомнения в том, что в этот раз он говорит именно с ним.

– Если бы я знал, Верховный, – Василько вновь слегка склонил голову.

– Прекрати пресмыкаться! – отмахнулся Ведамир. – Если я спрашиваю, значит, нужен совет. Будь добр отвечать достойно. Что не так с кандидатами? Почему ни один из них за девять лет не смог доказать, что достоит заменить меня?

– Может быть, заменить вас невозможно?

– Нельзя заменить только бога. Впрочем, и это спорно.

Василько округлил глаза. Второе проявление святотатства от Верховного мага было для него удивительным.

– Брось, – Ведамир словно прочитал мысли помощника, – я уже в том возрасте, когда бояться гнева богов глупо.

– Вас не страшит мысль о том, что будет после смерти?

– Чем ближе мой час, тем сильнее сомневаюсь в том, что после того, как испущу последний вздох, смогу возродиться в иной ипостаси. Не хочу умирать, Василько, но я устал жить. Поэтому мысль о полном забвении греет мою душу.

– Тогда не все ли равно, кто заменит вас?

– Я несу ответственность за свое дело. К тому же, дал обещание королю, что после моего ухода ничего не изменится. Не хотелось бы, чтобы он очернял память обо мне гневными проклятиями всю оставшуюся жизнь.

– Я бы очень хотел помочь вам, Верховный, но это не в моих силах.

– Ты можешь больше, чем думаешь.

Не спросив разрешения, Василько сел на стул, стоящий возле стола Ведамира и посмотрел на свиток, что так старательно изучал маг.

– Могу я взглянуть?

Ведамир кивнул и пододвинул свиток Василько.

– Те, кого я вычеркнул, не прошли испытаний, – Ведамир следил за тем, как Василько изучает список. – Те, возле чьих имен стоит крест, ушли в мир иной. Оставшиеся маги не обладают достаточной силой. Подумать только, я смотрел даже среди нынешних учеников Академии. Но и там нет выдающихся талантов!

Василько просмотрел свиток, свернул его и вернул Ведамиру. Он потер руки, решаясь, можно ли задать магу вопрос.

– Простите меня, Верховный, но почему в списке нет ни одного женского имени?

Ведамир рассмеялся.

– Ты думаешь, что есть в мире женщина, чья сила сравнится с мужской? Их дело – готовить отвары, да заниматься бытовой магией. Моя бы воля, я бы и до академии их не допускал.

– Когда я учился, на моем курсе были достаточно сильные девушки…

– Не думаю, что одна из них могла бы пройти испытание.

– Но вы не пытались…

– Молчи! Скорее ты станешь Верховным магом, чем женщина займет это место!

– Прошу прощения еще раз, но вы сами попросили моего совета.

– Это было весьма опрометчиво. Вопреки моим ожиданиям, примитивный разум не смог увидеть изящного выхода.

4

Яся изучала в своей комнате трактат о применении защитных заклинаний от бесов, когда почтовый ящик на ее столе загорелся синим и слегка задрожал. Это означало, что только что в нем возникло новое письмо. Такие маленькие почтовые ящики, оснащенные магией трансляции текста, были распространены среди магов. Впрочем, ими могли пользоваться и лимы, но отчего-то среди них он не сыскал популярности. Лишенные магии по-прежнему отправляли письма через почтовые отделения, где за умеренную плату гонцы брались донести почту через всю страну.

Яся положила в книгу перышко, которое использовала вместо закладки и вытащила из ящика послание, догадываясь, от кого оно. И когда она увидела нарочито аккуратный почерк, поняла, что не ошиблась.

Драговит, директор Академии магии, раз в месяц с момента выпускного экзамена Яси, присылал ей предложение занять пост преподавателя в Академии. Впрочем, сейчас его пыл поутих – в первое время он сам, вопреки обыкновению не покидать Академию в горах, приезжал к ней и долгие часы уговаривал присоединиться к преподавательскому составу, среди которых были только выдающиеся умы. Но как раньше, так и сейчас, Яся отвечала на предложение отказом.

Яся!

Сообщаю, что место преподавателя в Академии для тебя все еще свободно.

И вновь повторяю, что твои магические таланты влекут за собой ответственность перед сообществом – ты не можешь просто игнорировать силу, которой наградил тебя Синеокий.

Растрачивать силу попусту – грешно. Тебе следует передавать свой опыт и умения. Это твой долг.

Прошу в этот раз ответить согласием.

Директор Академии магии,

Драговит.

Яся смяла письмо, подбросила его и щелчком пальцев подожгла. И пока пепел не успел осесть, принялась писать ответ.

При всем моем уважении к Академии и директору лично, ответ менять не собираюсь. Преподавателем я становиться не намерена.

Вы знаете причины, по которым я не могу переступить порог Академии. Не сомневаюсь, что помните каждое мое слово из наших длительных диалогов. Поэтому каждый раз напоминать мне о существовании Академии в своих письмах жестоко.

Подписывать письмо Яся не стала. Она свернула листок пополам и положила в почтовый ящик, который тут же задрожал, испустив зеленый свет. В почтовом ящике Яси письмо исчезло, а в почтовом ящике Драговита моментально возникла его точная копия.

Каждый раз, когда Драговит давал о себе знать, Яся невольно возвращалась мыслями в дни, проведенные в Академии. В те, что принесли ей невыносимую боль в жизни.

Яся понимала, что если не отвлечется, то весь оставшийся день проведет в слезах, уткнувшись в подушку, ругая себя за слабость и беспомощность. Она вышла на кухню, где у печи стояла мама и, напевая что-то под нос, готовила ужин. Яся медленно подошла со спины и обняла ее, прижавшись головой к плечу.

– Дорогая, – улыбнулась мама. – Решила отдохнуть от книг?

– Драговит прислал письмо, – Яся отстранилась от мамы и вытерла слезу, катившуюся по щеке.

– Вновь? Какая бестактность. Сотня отказов его не убедила в твердости твоих убеждений?

– Он по-прежнему считает, что мне нельзя скрывать способности.

– Как будто ты сама об этом не знаешь.

– В том-то и дело. Я все еще собираюсь придерживаться плана.

– Дорогая, мы с папой были бы не против, если бы ты уже сейчас приступила к его выполнению. Не стоит ждать ради нас. Я вижу, как ты здесь страдаешь.

– Я давно все решила и знаю, что должна остаться с вами до конца. Не хочу оставшуюся беспредельно долгую жизнь жалеть о том, что упустила возможность быть с родными. Я обязательно уеду в пустыню, чтобы обрести смысл в местах, что должны быть связаны с Шади… но это подождет.

– Ты могла бы просто приезжать к нам. Как это делают все дети.

– Я не все.

– Безусловно, – мама поцеловала Ясю в щеку и вернулась к готовке. – Впрочем, не скрою, что разлука с тобой стала бы невыносима.

Яся налила себе ромашковый чай и вернулась в комнату. Почтовый ящик вновь горел синим. Драговит, вопреки обыкновению, прислал еще одно письмо. Яся отпила чай и развернула послание.

Яся!

Не устану повторять, что произошедшее было лишь стечением обстоятельств. Не нужно обвинять Академию или преподавателей. Ты, как маг с выдающимися данными, должна это понимать.