Одиссея «корабля дураков»

Впервые на телевидении мы выпустили в эфир передачу «1 сентября». По сценарию композитор Саид Рустамов был учителем, остальные артисты сидели в студии в роли учеников. Саид Рустамов входит в класс с журналом в руках и по одному знакомится с учениками. Между знакомствами звучали музыкальные номера. «Ученики», вернувшиеся после летних каникул исполняли песни, которые они подготовили.

Была интересная передача под названием «Чудо без чуда». Хотя в то время технические возможности были слабыми, но мы старались вводить новшества. Позади говорящего и поющего человека шли кадры. Помню мы снимали фильм. В эстрадном оркестре Тофика Ахмедова должен был звучать соло на кларнете. Мы были молоды, фантазия бушевала. Мы снимали тень двух влюбленных, вставших под светом. Я предложил, чтобы исполнитель соло на кларнете открыл окно и играл так. В сегодняшних клипах такие кадры широко используются. Но в то время такие сцены не поощрялись. Эстрадный жанр же любит подобную изменчивость. Съемки шли в студии в наших комнатах. К.Керимов воспротивился моему предложению и сказал: «Ради бога не смешите людей, оркестр остался в той стороне, а кларнетист выглядывает из моего окна. Пусть играет где хочет, только не в моей комнате». Сколько бы я ни просил его, он не соглашался. Мы даже поспорили. Потом мы часто вспоминали такие моменты и смеялись».

У одной из первых дикторов азербайджанского телевидения Натаван Гаджиевой есть воспоминания о К.Керимове.

Натаван Гаджиева, заслуженная артистка, диктор: «О К.Керимове можно говорить лишь хорошее. В моей памяти он остался как скромный, мягкий в общении с людьми, действительно любящий свою работу человек. Знаю К.Керимова с первого дня моей работы на телевидении. Он был и режиссером, и главным редактором музыкальной редакции на телевидении. Создание новогодней передачи «Голубой огонек», ведущей которой была я, связана с именем К.Керимова. С первого взгляда эта передача привлекла внимание телезрителей своей разнообразностью.

Когда К.Керимов отдалился от телевидения и начал работать в ЦК KP Азербайджана, я мало его видела. Можно сказать, что тогда наши творческие пути разошлись. После того как Дворец Республики начал функционировать и К.Керимов стал ее директором наши пути вновь пересеклись. Теперь мой голос, как ведущей государственно важных концертов был слышен со сцены Дворца, которым руководил К.Керимов. Эти концерты воплощались в жизнь под художественным руководством и режиссурой К.Керимова. Скажу и то, что я получала большое удовольствие от работы с ним и относилась к своей работе с большим рвением и интересом. К.Керимов умел выявить новые способности и таланты у людей, с которыми был в творческом общении. Наверное, это исходило из его режиссерского таланта. И лицом, и душой К.Керимов был привлекательным. Из-за этих качеств он всегда выделялся среди всех.

Говорят, что успешное продолжение дела зависит от человека, который первым общался с тобой. Первым гостем программы «От прошедшего и ушедшего», которую я вела 10 лет, был К.Керимов. Съемки передачи прошли в его квартире. По окончании съемки он показал мне цветы на балконе. А потом сказал: «Натаван, я слышал, ты хорошо играешь в нарды?» Я ответила: «Да, но я играю лишь с теми, кто хорошо играет в нарды». Мой ответ его раззадорил: «Сейчас я научу тебя как надо играть в нарды». Сказав это, он сел на балконе среди цветов и принялся расставлять шашки. Три партии я у него выиграла. С большой выдержкой он сказал: «Я люблю идти женщинам на уступки». Эта встреча осталась в моей памяти навсегда».

Из воспоминаний К.Керимова: «…с самого зарождения азербайджанского телевидения мы старались выпускать в эфир не только развлекательные, музыкальные передачи, но и интересные передачи, повышающие эстетическое воспитание народа. Поэтому молодой коллектив был в поиске новых форм нового жанра искусства для телевизионных передач… В те 20 лет, что я проработал в Комитете Радио и Телепередач я всегда получал много благодарностей за свои передачи…Работавший в республиканской прокуратуре прокурор Алекпер Тагиев однажды попросил, чтобы я дал разрешение на запись песни «Соседка», которую он сочинил, в исполнении Зейнаб Ханларовой. В то время музыкальная редакция радио и телепередач уже была объединена, была организована общая главная редакция Теле-радио Комитета и меня назначили главным редактором. Я записал на ленту песню «Соседка» Алекпера Тагиева и мугам «Шур» в исполнении Зейнаб Ханларовой и дал в эфир на одном из концертов. После этого мы организовали специальный соло концерт Зейнаб Ханларовой на телевидении, и она начала блистать как звезда…И вообще, должен сказать, что сколько бы не было во второй половине ХХ века в Азербайджане видных исполнителей, я помню их первые шаги в искусстве. Потому, что они все входили в двери радио и телевидения и эти двери им открывал я. Настоящие таланты и без меня нашли бы свой путь. Я все лишь помогал им».

Разумеется, не все талантливые люди смогли пробиться в жизни. История зарождения дружеских отношений между К.Керимовым и нашим народным поэтом Халилом Рзой очень интересна. В то время молодого поэта Халила знали лишь в Сальяне. Но мы еще вернемся к этой теме.

Я хочу познакомить вас с его статьей «Литература и искусство», написанную им к 60-летнему юбилею К.Керимова: «…воспоминания…воспоминания…Капли в море…Если бы их все можно было бы записать получилась бы эпопея. Концерты-лекции в таких городах как Стамбул, Анкара, Измир, Ташкент, Алжир, Москва, Париж, Страсбург… Мог ли он предположить, что намного позже после того как на праздновании 400-летия со дня смерти Физули, где он пожал руку великому турецкому поэту Назим Хикмету, он напишет о нем пьесу «Голубоглазый гигант»? Из чего зарождается жизнь? Может из того, что из одного дерева со временем появляются тысячи ветвей? Сколько подпитывали эту жизнь композиторы, певцы и танцоры, мастера балета, знатоки саза и слова! А еще Глинка, Моцарт, Римский-Корсаков, Бизе, Шуберт, Гуно, Верди, Брамс, Вивальди, Мендельсон, Шуберт, Дунаевский, Хренников…О каждом из этих гениальных личностей он написал либо статью, либо выступал с концертом-лекцией. Какой аппарат может вычислить, сколько душевных сил он приложил к каждому выступлению?! Начиная с деятельности во Дворце им. Ленина, которым он руководил, заканчивая концертом, охватывающим 40-летнюю творческую деятельность К.Керимова, и даже афиши этого концерта, все на каждом шагу дышит аккуратностью и светом. Открываем альбом в красной обложке и листаем его. Здесь собраны и вклеены в листы статьи из газет и журналов, написанные им и о нем с начала 1950-х годов…».

Жизнь продолжается. На данный момент и мне посчастливилось пролистать тот красный альбом, который описывал Халил Рза. Но я пролистываю альбом одна без К.Керимова, с печалью в сердце. Я как будто слышу аплодисменты зрителей его пьес. Действительно театр – храм нашей культуры. Это школа мудрости, в которой мы познаем себя и жизнь. В театре духовное расстояние между актерами и зрителями настолько уменьшается, что истина и произведение представляют собой единое целое. Я хочу обратиться к этим мыслям в моем стихи в прозе «Непрочитанный монолог»: «…Искренние аплодисменты зрителей – это то, что подтверждает значимость произведения и что становится его негласным окончанием. Рукоплескание – это культурное признание увиденного, услышанного, благословение рук…Это естественно, что по сравнению с жизнью события в театре протекают быстрее. На сцене добро торжествует над злом. Если произведение окончится иначе, то в жизни люди быстрее впадут в депрессию, будут полагать, что любая проблема не разрешима. С этой точки зрения можно писать научные работы об очищающей ауре, психологическом воздействии театра…Театральный занавес на самом деле граница между сценой и жизнью. Истина объединяющая и разъединяющая две реальности». Мы должны согласится с этим высказыванием Ницше: «Искусство нам для того дано, чтобы не умереть от истины».

С годами красный альбом тоже постарел, его белые листы пожелтели, прежний порядок нарушился. Красный альбом напомнил мне попавшего в бурю времени одинокого старца с растрепанными волосами, ищущего себе собеседника. В невидимых глазу следах пальцев, прикасавшихся к этим листам, живет тепло души и биение сердец многих людей. Перед моими очами оживает интересная, сложная жизнь К.Керимова, он не был ее сторонним наблюдателем, он был достойным интеллигентом, сумевшим внести свой достойный вклад в развитие искусства, культуры. В своих лекциях он всегда старался привить слушателям культуру слушать и понимать музыку, пробудить интерес ко всем жанрам музыки. В творческих людях, обладающих такими качествами, преобладает пассионарность. Его творчество, общение оставляет в воспоминаниях зрителей глубокие, нестираемые следы.

Я помню, что радио и телепередачи о народных песнях и мугаме, ведущим которых был народный артист, композитор, дирижер Афрасияб Бадалбейли, тоже были популярны среди зрителей. У него был глубокий проникновенный голос, культура речи, талант к установлению отношений со зрителями. Я как зритель была свидетелем этих его качеств. Его речь обладала большой притягательностью. Его невозможно было слушать равнодушно. Он называл мугам словарным фондом азербайджанского музыкального языка.

Одна из активных представительниц нашей музыкальной культуры, видный музыковед, заслуженный деятель искусств Эльмира Абасова также запомнилась интересными выступлениями на телевидении.

Мне кажется, что каждый человек приходит в этот мир, чтобы выполнить свою миссию. И в этом деле отдельно надо упомянуть судьбоносную роль музыки. Творческий человек никогда не нарушает «контракт» когда-то заключенный с музой вдохновения. Потому что невозможно оставаться равнодушным, бездейственным к музыкальным волнам из космоса.

По мнению композитора Рихарда Вагнера: «Музыка не может мыслить, но она может воплощать мысль». Подтвердим это высказыванием приведя в пример некоторых композиторов. К примеру, гениальный композитор Чайковский, отказавшись от будущей работы в Министерстве Юстиции, подает документы в недавно открывшуюся консерваторию. Он не представляет свою жизнь без музыки. Признается, что много занимался теорией музыки и готов пожертвовать должностью ради нее. Действительно музыка незаменима в претворении наших мыслей и помогает осознать истинную нашу миссию.

Всемирно известный композитор Чайковский, как автор оперных, балетных, симфонических произведений и романсов, за свою жизнь слышал столько похвалы, что новые успехи в искусстве уже не могли вскружить ему голову. Но одно событиие, которое он не мог забыть всю свою жизнь, сильно на него подействовало. Он стал свидетелем слез растроганного Льва Толстого, который пришел слушать его произведение и сидел вместе с ним в зрительском зале. Музыка силой своего влияния способна оторвать человека от его оси. Разве это не один из драгоценных моментов истории? Композитор Чайковский и писатель Толстой два гения сидят бок о бок, их сердца бьются в унисон…

Великий оперный певец Тито Гобби ди Падуи, также окончив университет вместо того, чтобы стать юристом навсегда связал свою судьбу с искусством. Он автор книг «Мир итальянской оперы», «Голос – великая сила». Титто Гобби был партнером таких именитых оперных певцов, как Мария Каллас, Франко Корелли и др., выделялся голосом и талантом в оперных спектаклях. Одно из событий, оставшихся в его памяти на всю жизнь, произошло в конце Второй мировой войны. Он часто выступал в госпиталях перед участниками войны, раненными, старался поднять им настроение, облегчить их страдания. Солдаты, оторванные от своей мирной жизни, родного дома, счастливых мечтаний юности, получали от этих мероприятий, живой музыки моральное утешение. Выступления известных певцов придавали им силы, терпения и веру в будущее. Во время одного из таких выступлений Тито Гобби слышит слабый голос бессильного, раненного солдата. Он просит певца спеть «Аве Марию». Вот что певец пишет об этом: «Сев на его кровать рядом с ним и осторожно взяв его руки в свои, я спел ему «Аве Марию». Когда я закончил петь, то увидел, что солдат умер, а на устах у него была улыбка». Последний чудесный звук, который услышал солдат, чье имя не осталось в истории, был последним и самым большим подарком для его страданий. Вместе с музыкой его душа легко покинула тело и воспарила в небеса, оставив после себя лишь улыбку на устах.

И тут как раз к месту будет еще раз вспомнить основную тему одноименной радиопьесы К.Керимова «Мелодия Дворжака» и его экранного воплощения. «Мелодия Дворжака» описывающая произошедшее с азербайджанским солдатом во время войны, общение Тито Гобби с неизвестным солдатом в госпитале –рассказывают о духовной необходимости людей в музыке в трудные минуты жизни. Люди разных религий, разных национальностей, говорящие на разных языках питаются гармонией и вселенскими чувствами классической музыки. Как и вечна живая музыка, побеждающая все войны, человеческая жизнь неразрывна, даже после смерти человека его душа продолжает жить.

Помню, что после прочтения книги К.Керимова, я подумала, что у нас много родственных мыслей и это нас объединяет. Словно я давно его знала, просто время не дало нам пообщаться. Знаю, это звучит странно, но это так. Книга словно стала местом наших встреч. Я подумала, что прежде чем начать писать продолжение первой книги я должна попросить разрешения у его духа. В любом случае я должна почувствовать это. Если душа может подпитываться музыкой, служит гидом наших снов, то почему с ней не посоветоваться? Я отдыхала в Бодруме, но все мои мысли были заняты книгой. Я никак не могла решить с чего начать её. Если книга не привлекает читателя с первых страниц, то ее участь бывает жалкой. Я волновалась как человек, который в первый раз взялся за перо. Ведь в этот раз я собиралась написать не выдуманные истории, а о жизни, творчестве живых людей, об окружении, их взрастившем… К.Керимов тоже не раз посещал Турцию, любил ее доблестный народ, ее историю, ее природу. В Турции у него было много друзей.

Окно моего гостиничного номера смотрело на Эгейское море. Что может быть прекраснее, чем наблюдать пейзаж, где когда-то рождались мифы? Наблюдая за Эгейским морем, раскинувшимся между Анатолией и Балканским полуостровом, мои мысли уносили меня в даль. Размышляю о том, сколько памятников древних цивилизаций спит на дне морей и океанов. Море волнуется мои мысли, и мои мысли качаются на волнах, как лодки…Той ночью во сне я увидела наших людей искусства в приподнятом, праздничном настроении. Все были одеты в красное, мы спешили на мероприятие с моей любимой певицей Шовкет Алекперовой. Утром я поняла, что получила разрешение на написание книги о К.Керимове. Я благодарна ему за то, что дал мне возможность глубоко задуматься об истории музыки и дал направление в поисках…Может быть мне было суждено еще раз открыть для себя мир искусства, к которому я всем сердцем привязана, этот духовный мир чудес и его богатства.

Как музыковед, приложивший немало усилий для развития нашей культуры, К.Керимов об этом смог бы написать более пространнее и красноречивее… Более ста его статей были напечатаны в газете «Литература и искусство», он также был автором книг «Азербайджанские народные музыкальные инструменты», «Струнный квартет», «Беседа об опере».

В книге «Как понять и слушать музыку» К.Керимов приглашает слушателей университетов культуры в концертный зал филармонии. Отмечает, что на ее сцене звучат «5-я симфония» Л. Бетховена, «Шахерезада» А. Римского-Корсакова, оперная увертюра «Кёроглы» и «Лейли и Меджнун» У. Гаджибекова, произведения К.Караева, С. Гаджибекова, Ф. Амирова. Из книги: «…поэмы Низами, известные под названием «Хамса» («Пятикнижье») доказывают, что еще в XII веке азербайджанский народ владел богатой музыкальной культурой. Из произведений Низами становится ясно, что в эпоху поэта и даже гораздо раньше в Азербайджане было не мало тех, кто верил в целебную, чудотворную силу музыки…Не просто так еще с древних времен музыку использовали как способ сплотить воинов, подкрепить их боевой дух. Джалил Мамедкулизаде много раз говорил, что он восхищается русской классической музыкой…Узеир Гаджибеков всегда рассказывал о своей глубокой любви к русской и западноевропейской классической музыке: «На развитие моего музыкального вкуса большое влияние оказали Чайковский и Верди. Творчество именно этих композиторов привило мне любовь к опере…».

Изданная в 1966 г. издательством «Азернешр» книга К.Керимова «Беседа об опере», как видно по названию, рассказывает о произведениях композиторов, сочиняющих оперную музыку, и об особенностях этого жанра. В книге даются разъяснения о либретто, ариях, ариозо, каватинах, речитативах, увертюрах: «Настоящая опера появилась в конце 16-го века в одном из культурных центров Италии – во Флоренции. Создателями этого нового жанра были поэты, певцы, музыканты. Они входили в кружок любителей искусства «камерата». Руководил этим кружком граф Джованни Барди… Первой музыкальной драмой стала «Дафна». Текст этой драмы написал на основе древнегреческого мифа поэт Оттавио Ринуччини, а музыку органист и певец Якопо Пери. В первый раз это музыкальное произведение поставили на сцене в домашних условиях в 1594 г. Этот год считается годом зарождения оперы».

На 8-й странице книги автор упоминает известные оперы видного итальянского композитора Джакомо Пуччини – «Тоска», «Богема», «Чио-чио сан», «Манон Леско» и действительно эти оперы с большим успехом ставились на сценах во всем мире. Его оперу «Турандот» я хочу упомянуть отдельно, потому что автор текста оперы Карло Гоцци, создатель первых сказочных пьес и основоположник жанра «фьябы», написал его по мотивам произведений Низами.

«…Большинство классических композиторов считают либретто неотъемлемой частью творческого процесса. К примеру, вспомним оперную деятельность Узеира Гаджибекова. Он был не только прекрасным композитором, но и талантливым драматургом. И поэтому либретто большинства своих опер и оперетт он сам создал.

Многие азербайджанские писатели и драматурги писали либретто. Например, Джафар Джаббарлы написал либретто опер «Сяфа» и «Шахсяням», Мамед Саид Ордубади – «Наргиз» и «Кёроглы» … Видный советский композитор Глиер в своих воспоминаниях пишет, что работая над оперой «Шахсяням», автор либретто Джафар Джаббарлы не только написал хороший текст, но и предлагал композитору азербайджанские мелодии для арий и дуэтов…».

В статье «Собирание и изучение азербайджанских народных песен» К.Керимов коснулся проблем азербайджанского музыкального фольклора. Вот что он пишет: «… в 1927 г. Узеир Гаджибеков вместе с Муслимом Магомаевым впервые издали сборник, состоящий из 100 азербайджанских народных песен… Кроме этого Узеир Гаджибеков поработал над некоторыми из этих народных песен и подготовил их для исполнения хором.

Муслим Магомаев же, в период работы в Комитете Азербайджанского Радио собрал ряд народных песен и поработал над ними. Среди рукописей композитора были найдены более 300 народных песен и танцевальных мелодий.

Композитор Саид Рустамов собрал более 50-ти песен старейшего певца Джаббара Карягдыоглы и обработав их издал в сборнике… Фикрет Амиров, Тофик Кулиев, Джахангир Джахангиров также поработали над народными песнями, которые и ныне очень любыми нашим народом. Композитор Ниязи обработал песни «Гара гиля» и «Чал ойна», а Солтан Гаджибеков ашугскую песню «Сары бюльбюль» для солиста симфонического оркестра…Достойна внимания деятельность народного артиста СССР, профессора Бюльбюля в собирании и распространении народных песен среди широких масс … Песни в исполнении Бюльбюля были записанны на ленту Информационным Управлением Главного Радио. Развитие звукозаписывающей технологии позволило увековечить самые прекрасные образцы народного творчества…Велика роль в записывании на ленту этих песен ансамбля заслуженного учителя Ахмеда Бакиханова, оркестра под руководством Рауфа Гаджиева, ансамбля песни и пляски Азербайджанской Государственной Филармонии, коллектива хора и оркестра народных музыкальных инструментов Азербайджанского Радио.Также были записаны на ленту ряд древних народных песен в исполнении старейших исполнителей Хана Шушинского и Хашима Калантарли…Подводя итог скажу, что в нашей республике проведена большая работа по собиранию и изучению народных песен. Отмечу также, что работа по изучению и исследованию образцов музыкального фольклора, собранных за счет тяжелого труда, неудовлетворительна… Не существует полного академического издания азербайджанских народных песен. Еще нет обобщенного научного обзора азербайджанского народного творчества, не написано произведение о характерных особенностях и историческом происхождении этого творчества. Причина этого отсутствие в нашей республике научно-исследовательского кабинета по изучению народных песен…».

В своей книге «Армянские народные сказки» Кямал Иманов Глава Агентства Авторских Прав Азербайджанской Республики – представляет мысли Узеира Гаджибекова по этому поводу: «…Антон Маилян работающий хормейстером в Баку…присваивал произведения других композиторов и исполнял их в своем хоре. Например, в программке и афишах своих концертов Маилян представлял песню «А ну девчата» из оперы М. Магомаева «Шах Исмаил» как свое произведение. Также он перенес на ноты песню «Эх товарищи» и выдал за свою. Это происходит потому, что хоть наши народные песни и собраны, они не перенесены на ноты и не изданы. И потому нашу музыку присваивают подобные Маиляну…».

Похожая ситуация описана К.Керимовым в его книге «Жизнь сквозь музыку»: «…Однажды на телевидении выступал Армянский Государственный Ансамбль песни и пляски, приехавший на гастроли в Баку. В репертуаре ансамбля были азербайджанские песня «Сары Гялин» и танец «Узундере». В программке они представили их как армянские национальные мелодии. Я стер из программки слово «армянские» и сказал, что и по названию видно, что это азербайджанские мелодии. Из-за этого у меня состоялся большой спор с руководителем ансамбля Алтуняном. Он настаивал на том, что если эти мелодии не будут объявлены как армянские, то его ансамбль не будет выступать. Когда этот наш спор дошел до руководителей комитета идеологии партии города Баку, то меня заставили во имя «дружбы народов» проявив уважение, пойти на уступки и написать программку так, как они хотят…».

Как интеллигент, работавший в области культуры в советское время, К.Керимов оценил совет Партийного Комитета «во имя дружбы народов» проявить уважение к армянским гостям, т.е. к тем, кто присвоил себе нашу музыку, как самый страшный удар по нашему национальному духу.

Отойдя немного от темы скажу, что основатель газеты «Экинчи» просветитель, интеллигент, наш первый естествовед с высшим образованием, талантливый учитель Гасан бек Зардаби еще в конце XIX века старался собрать наши старинные песни и учить детей в школах этим песням. В основе наших национальных песен живет история нашей природы, любви, быта. Работая в Бакинской Думе в отделе просвещения он добивается своего.

Поют ли сегодняшние исполнители песни, которые с таким трудом собирались в районах и деревнях в 20-30-х гг. прошлого века?!

И как тут не вспомнить молодого композитора Асафа Зейналлы? Будучи одним из студентов Узеира Гаджибекова, в 1927 г. композитор издает сборник «Азербайджанские турецкие народные песни». В 1932 г. вместе с Бюльбюлем 23 летний Асаф Зейналлы едет в экспедицию в Карабах для сбора образцов фольклора, но к сожалению, по возвращении он тяжело заболевает и умирает.

Вышеуказанные мысли К.Керимова из статьи звучат как обвинение: «Еще не написано произведение об историческом происхождении азербайджанского народного творчества».

Уже долгие годы армянские певцы исполняют «Сары Гялин» и представляют ее миру как свою старинную народную песню. Что «во имя дружбы народов», они нам дали хорошего?! Они даже не постеснялись присвоить себе произведения У.Гаджибекова. Кямран Иманов и Исрафиль Аббаслы в своей книге «Пришел, увидел… присвоил», приведя исторические факты, проанализировали совершенное армянами моральное насилие против азербайджанской национальной культуры, их предательство и лицемерие: «Симфонический талант армянского композитора А. Спендиарова в серьезной степени основывался на турецко-азербайджанских музыкальных традициях, и он под влиянием музыки У. Гаджибекова создал самую лучшую армянскую оперу «Алмаст» …».

«В нотной книжечке Спендиарова много заметок… есть заметки о мугамах: «Махур», «Раст», «Джахаргях», «Шуштар», «Курд Шахназ». Большинство этих заметок он использовал в своих произведениях».

А лозунг «Дружба народов», выдвинутый ленинской партией, если он нужен был для того, чтобы высказывать свои несправедливые, враждебные замечания по отношению к другому … может стоило писать слово «дружба» в кавычках. Одна из станций метро в Баку носит название «Дружба народов». Думаю, будет лучше если станции дать имя видной личности. Я помню, что раньше официальных гостей в Баку привлекали огромные плакаты, которые вешали в самых видных местах города: «Добро пожаловать в интернациональный город Баку!» Каждый раз читая слово «интернациональный», я думала, что когда клеймишь нацию этим словом, то и управлять ею легко. Выходит, у них нет национальности, религиозной принадлежности. Почему-то мне вспомнился испанский режиссер Бунюэль. Однажды корреспондент спросил его: «Вы все еще атеист?». На что он ответил: «Слава богу, я все ещё атеист». Он тоже был интернациональным атеистом. Но в одну ночь его отношение к религии меняется. Во сне он видит Деву Марию. Она с такой лаской разговаривает с Луисом, что он как грешник падает на колени перед Марией, забывая обо всем. Ее магический, ласковый голос завораживает его. Он повторяет раз за разом: «Да пресвятая Дева. Так и есть. Да, да». В тот день Бунюэль никак не мог проснуться. Сон так подействовал на него, что он решает перенести на экран те неповторимые ощущения, любовь что он испытал. Но после того как фильм был готов он понял, что не смог достигнуть желаемого. Потому, что священные чувства предназначены только для сердца, только ты можешь ощутить их. Наука феноменология с математической точностью объясняет этот процесс. Обратимся к книге видного ученого Салахаддина Халилова «Мир мудрости Абу Турхана»: «Можно предположить, что только в момент откровения нам посылается идея в чистом виде. Но когда мы пытаемся выразить ее словами либо применить на практике, идея теряет свою чистоту, девственность, слова ее ограничивают, и она принимает форму. Художественные образы же выражают лишь суть в той степени, что позволяет сравнение. И потому идея, рожденная в момент откровения, принадлежит тому моменту, живя тогда и в тот момент может окрылить человека».