Мэзон

– Зря ты так себя ведешь, – прошипела она. – Ты ведь только временно исполняющая обязанности, скоро может появиться новая Васька.

Это был удар ниже пояса. Света еле сдержалась, чтобы не ответить грубостью, а Вика продолжала: «Что мне сказать следователю? Чей голос я слышала?»

– Говори, что хочешь, – раздраженно ответила Света. – Меня там не было, но если желаешь доставить мне побольше неприятностей, можешь озвучить свои домыслы.

Вернулась Ангелина Ивановна, и разговор прекратился. Вика не знала, что делать –

говорить или не говорить следователю о своих подозрениях? А вдруг это и вправду была не Светка, а кто-то другой? А следователь ухватится за Викины показания, и Светке мало не покажется. Нет, она не станет доносить на подругу. Когда Вика была в офисе, охранника на месте не было, но ведь она провела там всего пару минут. А разговор в кабинете наверняка был обстоятельным. Охранник не мог так надолго покинуть свой пост, значит, он видел, с кем пришла и с кем ушла Васька. Сегодня его нет, но милиция наверняка до него доберется.

Вскоре позвонили и вызвали на допрос Ангелину Ивановну. Она выпила какую-то таблетку и, перекрестившись, вышла. Света всем своим видом показывала, что не желает продолжать разговор. Вике тоже больше нечего было сказать. Но какова Светка! – возмущалась она про себя. Неужели пришел конец их многолетней дружбе?

Ангелина Ивановна отсутствовала довольно долго, а, вернувшись, передала Вике приглашение проследовать в комнату переговоров под номером 3. Вика испытала неприятное и довольно сильное волнение, хотя не была ни в чем виновата.

В этом состоянии она и вошла в привычное помещение, в котором провела много часов, беседуя с кандидатами. Только на этот раз она заняла стул по другую сторону стола. На ее обычном месте сидела женщина лет сорока с гладко зачесанными и стянутыми в узел неопределенного цвета волосами.

– Старший следователь Звонарева Тамара Алексеевна, – представилась она.

Потом записала анкетные данные Вики, после чего последовали вопросы.

Спрашивала она как-то безучастно и на Вику почти не смотрела, а записывала ответы. Вика постепенно успокоилась и отметила, что этот следователь совершенно не соответствует киношным образам – ничем не примечательная серая мышка. Если она и обладает какими-то способностями, то никак этого не обнаруживает – во взгляде не чувствуется ни большого ума, ни воли.

Только, когда дошло до финальной сцены в президиуме, немного оживилась.

– Как вы думаете, Горина была уже мертва?

– Понятия не имею, – честно ответила Вика, – тогда я подумала, что она просто напилась.

– Нет, содержание алкоголя было весьма умеренным. – Вика не знала, случайно или нет проболталась Тамара Алексеевна. По ее невыразительной внешности ничего невозможно было понять.

– А вы видели, как ее выносили из зала?

– Нет, я танцевала, а в зале было темно.

Вопросы сыпались один за другим.

– У вас в отделе есть сердечники?

– Да, Ангелина Ивановна.

– Какие препараты она принимает?

Вика ответила, что у нее нет сердечных болезней, и она совершенно в этом не разбирается.

– А вы слышали, как Горина предложила Кораблевой уволиться?

– Да, – призналась Вика.

– Кому еще Горина предложила уволиться?

– Никому, – Вика удивленно посмотрела на следователя, – насколько мне известно.

– А вам она говорила неприятные вещи?

– Конечно, как и всем прочим.

Тамара Алексеевна стала выпытывать подробности. Вика, не щадя себя, рассказала о Васькином замечании насчет ее одежды. Следователь, эта серая мышкаокинула ее оценивающим взглядом и усмехнулась. Вика была готова провалиться сквозь землю, решив, что больше не будет откровенничать с этой неприятной следовательницей.

– Значит, по вашим словам, у всех были причины избавиться от нее?

Вика вытаращила глаза, так как ничего подобного не говорила.

– Да с чего вы взяли, что кто-то вообще хотел от нее избавиться? Мало ли, кто кому не нравится. Может, она сама это сделала. Сначала выпила лишнего, потом неважно себя почувствовала и выпила лекарство.

Вика не знала, зачем это говорит, но поверить в то, что кто-то из сотрудников

хладнокровно отправил Ваську на тот свет, не могла. Конечно, она всем была поперек горла, но это ничего не значит.

– Вы думаете, что человек может случайно выпить десять или пятнадцать таблеток? – Вика ничего не ответила.

Далее последовали вопросы о посещении Ангелиной Ивановной президиума. Вика рассказала о том, что видела, но о своих фотографиях почему-то умолчала. Потом Тамара Алексеевна стала выпытывать у нее, как у психолога, подчеркнула она, способна ли Кораблева на неадекватные или насильственные действия. Вика кратко ответила: «Нет». Она понимала, куда клонит следователь, но ей это предположение казалось просто абсурдным.

В этот момент она окончательно решила, что не станет говорить следователю о своем посещении офиса во время банкета, иначе Светке несдобровать. Если она даже беседовала с Васькой в ее кабинете, то уж точно не травила ее. Тут она вспомнила, как Света положила в свой карман таблетки Ангелины Ивановны и вышла вслед за ней на лестницу. Вике стало нехорошо, но Тамара Алексеевна ничего не заметила, так как строчила протокол.

Когда она закончила свою писанину, протянула Вике протокол, чтобы ознакомиться с ним и расписаться. Викины глаза заскользили по строчкам, но она ничего не понимала, к горлу подступил комок. Что же делать?Следователь решила, что разговор окончен и попросила пригласить Вострикову Светлану Павловну. В коридоре Света встретила ее вопросительным взглядом.

– Я ничего про тебя не сказала, – буркнула Вика. – Пока не сказала. Иди, твоя очередь.

– Я тебя об этом не просила, – не слишком любезно отозвалась Света и скрылась за дверью.

На то, чтобы пройти по коридору десять метров, у Вики ушло несколько минут.

Ноги ее не держали. Немного успокоившись, она все-таки добралась до своей комнаты. Ангелина Ивановна уже ждала ее с кучей вопросов и комментариев.

– Представляешь, это серое чучело думает, что я отравила Василису Андреевну!

Даже если бы мне очень этого захотелось, как бы я смогла незаметно подсыпать ей таблетки? Они, между прочим, не сразу растворяются. А Васька была трезвой и в своем уме!

Она долго высказывала различные доводы в свою защиту, правда, ни разу не упомянула о том, что ей вообще не приходило в голову таким способом решать свои проблемы.

– А где теперь это лекарство? – поинтересовалась Вика.

– Следователь изъяла, только две таблетки оставила на всякий случай. Все выпытывала, сколько их у меня было, когда их купила и по сколько штук в день принимаю! – Ангелина Ивановна просто захлебывалась от возмущения. – Да я этого не помню! У меня несколько упаковок – одна в столе на работе, другая в сумке, третья дома, да еще запас имеется. Я теперь без них – никуда!

– Вы же те таблетки на столе оставили, – безжизненным голосом напомнила Вика.

– Света вам их передала?

– Конечно. Сразу и передала, когда за мной на лестницу вышла.

Вика почувствовала, как у нее с души свалился камень. Слава богу, что она не проболталась насчет своих подозрений. Потом все-таки решила уточнить.

– А сколько таблеток в одной упаковке?

– Пятьдесят.

– Вы бы заметили, если бы их количество уменьшилось на десять-пятнадцать штук?

Ангелина Ивановна пожала плечами: «Не знаю». Она достала из стола баночку с таблетками и заглянула в нее.

– Тут совсем немного осталось, – протянула она. – Но я давно ничего не брала отсюда. – Она не на шутку разнервничалась. – Ну не помню я!

У Вики на душе опять помрачнело.

– А почему вы эту баночку не отдали следователю?

– Забыла.

Вскоре вернулась новая начальница – спокойная и уверенная в себе. Она кратко рассказала о вопросах, которые ей задавали, их было несколько меньше, чем Вике и Ангелине Ивановне, так как она не присутствовала при финальной сцене.

– А где ты тогда была? – спросила Вика, пытаясь отогнать нахлынувшие опять подозрения.

– Наверное, уже ушла домой.

– Почему меня не дождалась?

– Не хотела мешать твоей личной жизни.

Вика фыркнула.

– Если ты и на обед из-за этого не пошла, то зря. Мне этот Витька до лампочки!

Ты же знаешь…

Тут обе женщины наперебой стали расхваливать Викиного кавалера. Он и симпатичный, и умный, и воспитанный – просто идеал! Света даже припомнила, что слышала отзыв о нем от Бармалея – якобы, Витька самый толковый в их отделе. Вике почему-то стало приятно. Поди ж ты, самый толковый! А она его и не замечала. Ну, Витька – и Витька!

Когда разговор на эту тему иссяк, Света с подчеркнуто деловым видом приступила к работе, подчиненным пришлось последовать ее примеру. Но Вике на месте не сиделось, и она решила заглянуть в отдел обучения и немного посплетничать. Проходя мимо Светы, бросила взгляд на экран ее компьютера и поняла, чем занимается подруга – ищет кандидатов на руководящие должности для четвертого этажа. Интересно, это Фельдмаршал ей поручил или собственная инициатива? К этому времени кошки проскребли в Викиной душе глубокую и длинную полосу. Уж слишком рада Светка случившемуся!

Вика зашла в отдел обучения, но там была только Наташа, остальные проводили деловую игру. У них, в отличие от Вики, все шло по плану. Разговор с Наташей облегчения не принес, и она вернулась к работе. До конца дня ничего интересного не произошло. Так как собеседования были отменены, Вика успела справиться с текучкой к шести часам.

– Ты меня не жди, – оторвалась от компьютера Света, – через час за мной Коля

заедет, мы в гости идем.

Вика поймала себя на том, что даже это вполне правдоподобное объяснение она

ставит под сомнение, но уточняющих вопросов задавать не стала. Вскоре за ней зашел Витька, и они направились к выходу.Витя обычно ездил на работу на машине – старых раздолбанных «Жигулях» пятой модели темно-синего цвета. Когда они подошли к автомобилю, Вика бросила на него подозрительный взгляд.

– А это чудо техники по дороге не развалится?

– Спокойно! Мой верный конь домчит нас до твоего дома за считанные секунды!

Его прогноз оказался слишком оптимистичным. Они несколько раз попадали в пробки, так что добирались дольше, чем на метро.

Вика жила на улице Коли Подрезова в старом пятиэтажном доме без лифта. Подъезд был чистым, но без каких-либо излишеств, на двери кодовый замок. Они поднялись на третий этаж. На звук открывающейся двери рванули Викины соседки – Мария Степановна и Прасковья Андреевна. Обе приближались к восьмидесятилетнему рубежу, но пока полностью себя обслуживали, и дети нечасто их навещали, а внуки – и того реже.

– Вика! Я сегодня испекла пирог с капустой! – отрапортовала Мария Степановна.

Прасковья Андреевна открыла рот, чтобы сообщить о своих свершениях, но тут же его закрыла, заметив вошедшего за Викой Витьку.

– Это Витя, мой коллега, – смущенно представила Вика гостя.

Тот смущенным не выглядел и быстро познакомился с соседками.

Переглянувшись, старушки пригласили молодых людей на кухню – пить чай с пирогами. Они не стали отказываться.

– Ну, теперь моим бабулькам будет, о чем посудачить, – с теплотой подумала

Вика, удивляясь черствости их внуков.

Пироги, как всегда, оказались очень вкусными, и Витька отдал им должное, а у Вики почему-то кусок не лез в горло. Она вспомнила, что уже три дня не ест шоколад, даже ни разу о нем не вспомнила. К чему бы это?

Поблагодарив радушных хозяек, они прошли в Викину комнату. Витька ходил вдоль стен, внимательно рассматривая висевшие там фотографии.

– А ты – мастер! – оценил он Викины труды. – На этой фотографии ты? – он указал на залитый солнцем снимок.

На берегу неправдоподобно синего моря стояла Вика в таком же синем купальнике, красиво оттеняющем золотистый загар. Рыжие волосы растрепались на ветру, образуя вокруг смеющегося лица некое подобие нимба. Этот снимок был сделан три года назад во время ее первой и пока единственной поездки за границу – в Болгарию. Признаться, тогда она была значительно стройнее. Нужно завязывать с шоколадом и прочими излишествами, подумала она, а то незаметно догоню кобр по габаритам.

– Я, конечно. Неужели не похожа?

Витька пробурчал что-то нечленораздельное. Вика бросила взгляд на часы – до начала любимого сериала оставалось около часа. Нужно спровадить Витьку до этого времени, а то она так и не узнает, что случилось с Мирандой. Вдруг на этот раз покушение удалось, и оставшиеся серии будут посвящены расследованию и мести?

– Хватит пялиться на стены, – прервала она гостя. – Включай свой компьютер.

Она достала из шкафа фотоаппарат и с гордостью произнесла: «425 кадров!» Через десять минут начался просмотр фотографий. Витька от души хохотал, рассматривая свое изображение с развесистыми ушами. Отсмеявшись, они продолжили просмотр, сконцентрировавшись на том, что касалось Васьки и генералитета. Потом попытались сделать выводы. Вика про себя отметила, что сериал уже начался.

Итак, согласно фотографиям, события складывались следующим образом. Вначале все выглядели довольными – и Васька, и генералитет. Фельдмаршал просто поедал Ваську влюбленными глазами. С некоторого момента, где-то в середине вечера, все изменилось. Генералитет, распадаясь на группы, а то и в полном составе, что-то обсуждал с мрачными физиономиями, игнорируя Ваську. Или она сама от них устранилась? Куда исчезла Васька в разгар праздника? На этот счет у Вики были свои предположения, но она не стала делиться ими с Витькой.

В конце вечера недовольное руководство удалилось в бар, где выработало какое-то решение, после чего вернулось в президиум, воссоединившись с опальной главой службы персонала. К этому времени Васька явно была не в себе и, судя по всему, дело не опьянении, как они подумали поначалу. В финальной сцене изумление и ужас Фельдмаршала выглядят вполне натурально. Затем – широкие спины, закрывающие Васькино тело. Витька укрепился в мнении, что к этому времени Васька была уже мертва.

Им удалось выстроить хронологию событий, но движущие мотивы были неизвестны. В чем провинилась Васька? И кто захотел от нее избавиться? И почему в такое время и в таком месте? Кто-то хотел скандала? Но в этом он не очень преуспел. Фельдмаршал, видимо, нашел общий язык с врачами из «скорой помощи», и теперь во всех документах значится, что она скончалась по дороге в больницу.

Когда выводы были сделаны, Вика машинально отметила, что сериал уже закончился. Они сидели рядом перед компьютером, на экране застыла последняя фотография с широкими спинами директоров. Витька притянул Вику к себе и поцеловал.

– Ты чего?! – вскочила она. – С ума сошел?!

– Ну, еще не совсем, но дело идет к этому, – невозмутимо ответил он.

Они посмотрели друг другу в глаза – Витька с усмешкой, а Вика растерянно.

– Вика, у тебя кто-то есть? – в лоб спросил он.

– Нет, – вырвалось у нее. – Но это ничего не значит.

– Очень даже значит, – не согласился Витька. – Но не буду на тебя давить, потом разберемся. – Он встал и направился к двери. – Виктор и Виктория неплохо звучит. Верно? Гораздо романтичнее, чем Валентин и Валентина, – намекнул он на то, что и культурные интересы ему не чужды.

– Не забудь свой ноутбук, – напомнила Вика.

– Если хочешь, могу его у тебя оставить, – предложил он. – У нас этого добра полно. Недавно новые получили, вот над ними Бармалей трясется, как над малыми детьми, а этого никто и не хватится.

– А если какая-нибудь проверка? – обеспокоенно спросила Вика.

– Если что, я тебя предупрежу.

Вика улыбнулась и пошла его провожать. В дверях он смачно чмокнул ее в щеку, после чего оба рассмеялись и, помахав друг другу рукой, расстались. Вика ощущала приятное волнение и хотела отправиться в душ, но, услышав на кухне приглушенные голоса, изменила направление. Ее встретили две пары любопытных глаз.

– А Витя где?

– Ушел. Не знаю, что вы себе вообразили, но мы с ним просто коллеги.

Мария Степановна с сомнением посмотрела на нее.

– А чего тогда так сияешь?

Вика, уже в который раз за вечер рассмеялась.

– Настроение хорошее, – и, пожелав соседкам спокойной ночи, пошла по своим делам.

Ей долго не удавалось уснуть. Она стала думать о Виталике. Они были знакомы совсем недолго и, если быть честной, то и всего-то было три встречи. Но каких! Ничего подобного в ее жизни не было ни до, ни после.

– Весняночка моя, – шептал он, прижимая ее к себе.

– Откуда ты знаешь мою фамилию? – удивлялась она.

– Я ее не знаю. Кстати, назови ее.

– Веснина Виктория Алексеевна, – счастливо смеялась она в ответ.

Никогда раньше Вика и представить не могла, что сможет так легко и быстро сблизиться с мужчиной. Но все казалось таким естественным и правильным, будто иначе и быть не могло.

Она опаздывала на встречу с однокурсницами и остановила машину. За рулем был Виталик. На ту встречу она так и не попала, оказавшись у него дома. Дальше был сплошной фейерверк – ее чувства били через край. Она не могла ни на чем сосредоточиться, просто парила над землей. Света, конечно, заметила ее состояние и попыталась охладить столь жаркий пыл. Не иначе, как у своего мужа занудства набралась. Но Вика была глуха ко всяким предостережениям. В течение недели они встретились три раза. Он обещал позвонить, но дни шли за днями, а звонка не было, его телефон не отвечал.

В полном отчаянии она вечерами бродила возле его дома, но окна были темны. Она уже совсем отчаялась, когда однажды вечером в его окне вспыхнул свет. Не помня себя, Вика взлетела на четвертый этаж и позвонила в дверь. Открыл ей молодой парень.

– Виталик дома? – трясущимися губами спросила она.

Парень наморщил лоб, после чего сказал, что никакого Виталика не знает. Он недавно снял эту квартиру и только сегодня переехал. Наверное, у Вики был очень несчастный вид, так что он не захлопнул перед ней дверь, а стал почесывать макушку.

– Наверное, вы имеете в виду того парня, что жил здесь до меня, – высказал он предположение. – Так он в аварию попал и погиб.

У Вики подогнулись ноги, и она стала оседать на пол. Парень подхватил ее и протащил в свою квартиру. Она, понемногу придя в себя, осмотрелась. Вроде все так, как и было, да не так. Виталика здесь нет, и уже никогда не будет. Слезы хлынули в два ручья.

–А вы знаете, где его похоронили?

Парень стал звонить хозяину квартиры.

– Вроде бы на Южном кладбище, но он не уверен.

Потом принес Вике водички, и она, поблагодарив его, поплелась домой.

На следующий день, отпросившись с работы, Вика отправилась на кладбище. В конторе ей назвали номер участка, где покоится Рогов Виталий Сергеевич, и она, изрядно поплутав, нашла его могилу. Простой деревянный крест, скромный венок и целые россыпи засохших цветов – вот и все, что от него осталось.

У нее даже нет его фотографии. У нее, которая фотографирует всех подряд. Тогда ее старенькая камера была в ремонте, а она никак не могла выбрать время, чтобы заехать в мастерскую. Казалось, впереди целая жизнь, еще успеется.

А теперь она стала забывать его лицо. Помнит слова, ощущения, запахи, а лицо размывается. И на кресте – скромная табличка с именем, и никаких портретов! Может, зря она послушалась Светку и не стала искать его родственников?

Вика немного всплакнула, потом вспомнила сегодняшний вечер, который никак пессимистичным не назовешь, и немного приободрилась. «Но ведь я пока жива», – справедливо подметила она.

Глава четвертая

В офисе жизнь шла своим чередом. Следователь покинула комнату переговоров, и слухи о безвременной Васькиной кончине стали затихать. Отношения Вики со Светой непонятным и скоропостижным образом трансформировались в чисто деловые. Света несколько раз обедала с главным бухгалтером Мариной Николаевной в ресторане на четвертом этаже, а Вика с Витей ходили в кафе неподалеку. После работы он довозил Вику до дома и заходил на чашечку чая. Соседки встречали его, как родного, наперебой угощая своей стряпней. Витька мел все подряд.

В четверг он приступил к решительным действиям. Вика сидела на диване, уставившись в телевизор, где показывали фильм ужасов под названием «Новости». Он подошел и уселся рядом, потом обнял ее. Вика сидела, как деревянная. Его это не смутило. Он развернул ее и поцеловал. Вика, будто опомнившись, вскочила с дивана, а Витя нахмурился.

– Вика, объясни, в чем дело. Я тебе совсем не нравлюсь?

– Не в этом дело, – запинаясь, ответила она и поведала о своей трагической любви, как обычно, кое-что преувеличив и приукрасив.

Витя надолго замолчал, потом поднялся с дивана.

– С мертвыми трудно соперничать, – наконец, высказался он. – Даже невозможно.

И пошел к двери. Вика проводила его, но на этот раз обошлось без шутливого поцелуя.

– Пока, – бросил он на прощанье.

В этот вечер Вика перед сном опять поплакала, но уже не из-за Виталика, а из-за себя. Ну почему она такая неуклюжая – что ни сделает, все не так? И зачем Витьку оттолкнула? Но она не умеет врать, во всяком случае, себе. Да, Витька ей немножко нравится, даже чуть больше, чем немножко. Но ведь это не идет ни в какое сравнение с тем, что было у них с Виталиком! Да, она забывает его лицо, но ведь чувства еще живы! Все ее терзания закончились тем, что она решила, что в эти выходные не поедет к матери, а отправится на кладбище и в церковь зайдет – поставит свечку.

Утром Вика проснулась на полчаса раньше, чем обычно, и с небывалой тщательностью занялась своим туалетом. Приняв душ и уложив пышные волосы, она приступила к выбору одежды. Выбор был небогат, но все же кое-что в ее распоряжении имелось. Она достала красивую светлую юбку, которую давно не надевала, и решила примерить. Это ей не удалось, так как она застряла на бедрах. Вика еще раз поклялась себе, что больше не возьмет в рот ни одной конфеты или шоколадки.

В результате долгих изысканий она остановилась на светлых брюках и синей блузке, которую купила к банкету. В довершение всего надела босоножки на каблуках и подушилась французскими духами, подаренными ей Светкой к прошлому дню рождения. Посмотрев на себя в зеркало, решила, что не такая уж она дурнушка, и в приподнятом настроении отправилась на работу.

Из-за долгих сборов она опоздала на несколько минут. Света встретила ее недовольным взглядом, пробурчав, что при Ваське они так себя не вели.

– А что, Ангелина Ивановна еще не пришла?

– Нет, и даже не позвонила.

На этом утренняя беседа закончилась. Вике казалось, что последние дни Света тяготится ее присутствием. Но Васькин кабинет все еще был опечатан, а Света пока пребывала в статусе ВРИО, так что ей приходилось мириться с существующим положением вещей. Ангелина Ивановна не отзвонилась и через час, и через два.

– И о чем она только думает? – нарушила молчание Света. – У нее же на двенадцать часов назначено собеседование!

Вика тоже удивлялась. Ангелина Ивановна всегда была очень обязательной и пунктуальной. Вика вышла в коридор и позвонила ей на мобильник. Он не отвечал. Не на шутку обеспокоенная, она вернулась в свою комнату и высказала предположение, что Ангелина Ивановна угодила в больницу. Света недовольно передернула плечами. В это время ей позвонили по местному телефону.

– Я к Павлу Иннокентьевичу, – гордо бросила она и удалилась.

Вике захотелось, чтобы поскорее вернулись из командировки Таня с Лизой, а то со Светкой теперь лишнего слова не скажешь, да и Ангелина Ивановна куда-то запропастилась.

      Новая начальница вернулась через полчаса и сразу рухнула на свой стул.

– Ангелину Ивановну арестовали, – выдавила она.

У Вики сердце бешено заколотилось о ребра.

– За что?!

По подозрению в убийстве Гориной.

Как по мановению волшебной палочки, в каких-нибудь пару минут, собралась вся служба персонала. Кобры в полной боевой готовности поблескивали очками в золотой оправе. Никаких прыгающих губ и выпученных глаз не было и в помине. Гудеж и переливание из пустого в порожнее продолжались почти два часа. Света даже не пыталась вернуть всех к работе. В результате долгой дискуссии мнения разделились. Одни считали, что обвинение – это просто бред, другие не исключали, что Ангелина Ивановна от отчаяния могла решиться на что угодно.

За пять минут до обеденного перерыва все разом стихли и направились к двери. Света тоже поднялась.

– Я сегодня с Мариной Николаевной обедаю, – бросила она.

– Можешь передо мной не отчитываться, – обиженно пробурчала Вика, а когда за Светой закрылась дверь, добавила: «Скатертью дорожка!»

Взглянув на часы, Вика обнаружила, что обеденный перерыв начался минуту назад, а Витька не зашел. Девчонки из отдела обучения, наверное, уже убежали, ведь Вика никогда с ними не обедала. Раньше – со Светкой, потом – с Витькой. Девчонки уже не раз прошлись на этот счет.