Свет четырёх влюблённых звёзд, или Приключения доктора в Запределье. Часть первая

«В принципе, человек именно таким и должен быть. На протяжении всей жизни. А наносное только портит», – заметила Клавдия.

«Ну ладно, пусть Сания – темная энергия. А Сиянну-то зачем доставали?»

«Для профилактики», – последовал невозмутимый ответ.

«И всё? Это всё, что можете мне сказать? – рассердился Сергей. – Нет, подруги, признавайтесь: что за эксперименты вы тут надо мной ставите?»

«Эксперименты?! – от праведного гнева круглые глаза белки чуть не вылезли из орбит. – Да ты что?! Как тебе вообще такое в голову могло прийти?!»

«Неправ ты в своих подозрениях, – спокойно ответила волчица. – Истина в твоей сути зафиксирована. Нельзя допустить хоть малейшее ее искривление».

«Искривление сути?» – не понял Сергей.

«Именно! – подскочила немного успокоившаяся белка. – Даже в твоем мире степень искривления пространства и времени определяется количеством содержащихся в них материи и энергии. А теперь переведи эти величины в Запредельную сферу, взгляни на себя с нашей стороны. Вот и получается, что каждый раз в мире людей суть твоя подвергается огромному давлению. И извне, и изнутри».

«То есть вполне допустима ее деградация на материальном, ментальном и (что самое важное) на духовном уровне, – закончила ее мысль Клавдия. – Каждый раз по прибытии твоего естества в Запределье требуется тщательная проверка работы всех систем и тела, и сознания. Поэтому Сиянна тоже извлекается и тщательно исследуется».

«А что с ней делается потом?»

«Отстоится, испарится, растворится в пространстве и вернется к Естеству».

«То есть не ко мне, а к какому-то там…»

«Не к какому-то! – возмущенно прервала его белка. – А к Великому Светлому Естеству».

«А ко мне уже не вернется? Энергия-то моя».

«Вернется ровно столько, сколько заслужил».

«И что, пришел с одним количеством Сиянны, а заслужить могу меньше?»

«Всё в твоих руках. Вернее, в помыслах», – неопределенно ответила волчица.

Сергей помолчал немного, подумал. Оглядел этот новый для него мир и уже примирительно попросил:

«Вы расскажите мне об этих энергиях. В чем их важность, что мне о них знать необходимо?»

«Сиянна – первая субстанция, – словно ожидая именно этих вопросов, тут же начала рассказ Клавдия. – Кристально чистая энергия человека. С ее помощью можно воплощать мечты, возвращать здоровье. Да что здоровье! Годы жизни можно вспять повернуть!» – Клавдия подняла длинную морду к небу и прикрыла глаза. Сергей отметил, что во время таких «энергетических» разговоров ее шерсть начинала излучать волшебное сияние, нежно серебрилась и переливалась в ласковых солнечных лучах.

«Да всё можно! Всё, чего ни пожелаешь! Это же – великая сила человеческого естества! Можно сказать, неубиваемая субстанция, Богом данная на радость, на развитие, на самосовершенствование! – эмоционально воскликнула белка. – Поэтому темные за ней так охотятся. Настроив человека на свой лад, поработив его мысли и чувства, используют огромную жизненную энергию в своих целях».

Постепенно, порой переругиваясь и споря, они «нарисовали» перед Сергеем картину, где во всех красках расписали нелегкую судьбу Сании.

«Сания – вторая субстанция, – пояснила белка, – замутненная горем, обидами и другими отрицательными эмоциями. Ее можно очистить, восстановить структуру, оживить в ней чистую энергию. Отделить Свет от тьмы опять же с помощью нашего энергетического сепаратора. Только фильтры уже другие будут. И, скажем так, гайки энергетического контура гораздо туже затянуть придется. Но и это еще не всё… Потом надо будет воспользоваться таким своеобразным…» – Рыжуля запнулась, воззрившись на Сергея прищуренным взглядом и предвосхищая его недоверие.

«Ну да, этот прибор можно сравнить с самогонным аппаратом, – невозмутимо продолжила Клавдия. Ее спокойно льющиеся уверенные мысли Сергей не подвергал сомнению. – Свет возвращается к своему источнику. А оставшуюся темную, больную энергию надо передать медведю. Он отнесет ее на ледник, только ему такое под силу».

«Да, медведь очень силен! – подхватила белка. – И ведомы ему изначальные знания о том, как сберечь мир от зла. И даже, приняв в себя непосильный груз отрицательной энергии, он долгое время может противостоять отравляющему действию мрака».

«Медведь успешно накапливает жир, – продолжила рассказ волчица. – В человеческом мире известна только одна сторона этого процесса – накопление жира с целью пережить холодную зиму, впав в спячку в приготовленной заранее берлоге. Но на самом деле у этой медвежьей особенности совсем другая задача. Жир связывает любую энергию, замедляет ее движение, может совсем заблокировать. Поэтому косолапые носители Сании со всей ответственностью подходят к своей работе. Да-да, именно работе! Они искренне радуются, что могут в связке с Хранителем очистить мир хотя бы от небольшой частицы тьмы. Проглотив маленькую сферу с запечатанной внутри Санией, суровый зверь становится сейфом для темной субстанции и безболезненно для себя может унести ее в горы».

«И в нашем мире было время великих битв, когда тьмы собралось так много, что медведи ценой собственно жизни уносили зло в горы и, переполненные им, не добравшись до Духа ледника, погибали, навечно запечатав в себе черную энергию, – подтвердила Рыжуля. – Они становились каменными глыбами, неразличимыми среди горных кряжей. Только ходить в те гиблые места, где когда-то геройски погибли медведи, до сих пор опасно. Темный фон не обращенной солнцем тьмы хоть и не может покинуть тюрьму медвежьего тела, но сил своих не растрачивает и пытается захватить любого, кто приблизится».

«Из медвежьей утробы черная Сания не сможет вырваться на свободу, пока зверь сознательно не выпустит ее из себя – не отдаст Духу ледника, – вновь вступила Клавдия. – Дух свяжет темные силы и оставит отрицательно заряженную субстанцию на холоде в тишине и недвижимости. Сания, оставшись в одиночестве под солнцем и звездами и день за днем слушая пение ветра над горными склонами, постепенно вернется к источнику знания…»

«Но знание это несет только боль».

«Но иначе нельзя возродиться!»

«А откуда это знание? Где его источник?» – прервал их спор Сергей.

«Так от звезд же! Они веками передают всем живым существам энергию Великого Космоса, информацию обо всем, что происходит во Вселенной», – подивилась белка его несообразительности.

«Поначалу эти новые ощущения кажутся Сании абсолютно чужими, ненавистными, – с болью и состраданием думала белая собака. – Зараженная тьмой субстанция не может принять в себя светлые знания, отторгает их. Но те снова и снова пробиваются к ее естеству, жгут как огненные стрелы. Сания чувствует одну только враждебную силу, окружившую ее со всех сторон. Свет. Тьма. Снова свет. Нестерпимая мука, непрекращающееся расщепление сути, бесконечные метания – и, кажется, нет этому конца.

Но время идет. И почерневшая от страданий сущность Сании под неуемными солнечными и звездными лучами капля по капле наполняется светом и силой, каждым своим кристаллом, каждой клеточкой начинает "вспоминать", отчего помутилось ее сознание. Как вспомнит – взметнется ввысь гневом и обидой. В лучах далеких и близких светил с болью воскресит в себе пережитые беды, увидит их во всех красках, зарыдает от горя и бессилия, прольется на белоснежную гладь ледника горючими слезами и застынет, закаменеет от опустошенности и отчаяния. Но постепенно отойдет в принятии, забудется в прощении и вновь захочет Быть…»

«Как это – Быть?» – не понял Сергей.

«Сказать миру: "Я есмь!.." – вставила Рыжуля. — Ну, значит: я есть, я существую!»

«И вот тогда минусовая энергия, по каплям, по микронам впитав в себя силу света, воды и тепла, очистится и преобразуется. Отогретая солнышком Сания обратится, воскреснет, просочится через прозрачный лед, впитается в землю, пройдет сквозь нее, оставив позади боль и беды. А Мать-Земля вычистит из нее последние крохи черноты».

«И в пробившихся сквозь земную твердь родниках воскресшие капли Сании засияют положительной энергией. И накопленным опытом всё живое от новых невзгод будут охранять. Предупреждать, чтобы не верили тьме, не шли к ней с распахнутой душой и чистым сердцем. Чтобы умели разбираться, кому можно доверять, а кому – нет. Потому что злые силы с всепоглощающей страстью пользуются людской простотой и доверчивостью. А потом с не меньшим наслаждением горечью разочарования питаются. Так уж они устроены…»

«Отдельно стоит заострить внимание на Силе Чистой Воды – источнике здоровья и долголетия. Именно вода с ледников и есть такой источник. А теперь вспомни, ответь на вопрос: почему воду засоряют, заставляют бежать по трубам, изобретают бытовую химию, неустанно удобряют почвы сельхозугодий?»

«Чтобы у воды не осталось сил на передачу информации, – мысленно ответил Сергей. – Хватило бы их на самоочищение…»

ГЛАВА 9

Стол был накрыт так, словно хозяйка ожидала к обеду гостей. Горячий борщ в расписном глиняном горшочке, на красивых овальных блюдах – запеченные овощи и фаршированные грибами помидоры, подрумяненная на подсолнечном масле картошечка, разноцветные соусы и свежая зелень. Сергей поначалу расстроился от того, что борщ вегетарианский. Но, приправленный сметаной, тот оказался ничуть не хуже мясного. И вся остальная снедь, как он впоследствии убедился, не содержала мяса, лука или чеснока.

Пробегавшая мимо Клавдия на ходу пожелала человеку приятного аппетита и, заметив его немой вопрос по поводу отсутствия мясных блюд, весело добавила:

«Дух твой возвышается, не допуская в тело тяжелую пищу. Мысли твои станут легкими и будут свободно перемещаться в пространстве».

Волчица унеслась вдаль, белка вообще не появлялась, хозяйка должна была выйти из горницы только через сутки… Обедал Сергей в одиночестве. И ему оставалось лишь наслаждаться прекрасной погодой и едой…

Закончив обед кружкой наивкуснейшего компота, он спустился к берегу реки, прогулялся немного. Вернувшись, обнаружил, что кто-то уже успел убрать со стола. Навстречу ему из дома выбежала Клавдия. На спине у нее, уцепившись за длинную шерсть, гордо восседала Рыжуля.

«Нагулялся, Человек-Сергей?» – навострила уши лунная красавица.

«Давай уже заниматься!» – пискнула в объединенном сознании белка.

«Я не против, – ответил доктор, присаживаясь за чистый стол. – А вы не расскажете мне для начала, что за легенда про три луны и две половинки?» – спросил он у неразлучных подружек, пристроившихся рядом.

«Красивая такая легенда…» – Белка вспрыгнула на стол и с выражением продекламировала:

Когда прольется луч рассветный

На западной границе неба

Сойдутся вместе три лунных диска

И Солнца свет в себя впитают

И переправят в Место Силы

Разрушив низменные планы

Свет четырех влюбленных звезд

Сольется вмиг в одном сосуде

И станет Солнцу равен странник

И небо будет петь от счастья

И Мать-Земля во всех пространствах

От гнета тьмы освободится

«И что это означает?» – обратился за разъяснениями Сергей.

«А об этом тебе никто не расскажет. Эту легенду тебе самому прожить придется», – ответила Клавдия.

«Это как?» – недоуменно приподнял бровь доктор.

«Так! – передразнила его белка. – Сам проживешь. И от того, КАК ты ее проживешь, судьба всего нашего мира зависит. И твоего, кстати, тоже. Да и не мы должны тебе об этом рассказывать. Есть существо посильнее. Придет время, с ним поговоришь и в легенду пойдешь».

«Куда идти-то? И когда? Подожди, Рыжуля. Дай я запишу эту легенду. Это же инструкция все-таки. А ты ее протараторила. Я же с маху не запомню…» – Сергей поискал глазами бумагу и ручку. Как ни странно, они оказались под рукой. Совсем как в его пространстве: стопка белых листов четвертого формата и оранжевая шариковая ручка с синим колпачком…

Записав текст стихотворения, Сергей задумался:

«Как это может луч рассветный быть на западе?»

«Это как ребус-загадка, – повела длинным носом Клавдия. – Что-то вроде "Казнить нельзя помиловать". От правильно поставленной запятой всё на свои места и встанет».

«Куда что встанет?»

«Слова на место встанут и знаки препинания. И мысли твои тоже! – подсказала непоседливая Рыжуля. – Ты запятые правильно расставь. И строчки разнотроично выведи».

«Разнотроично? Разве так стихи пишутся? Не ямбом и хореем, а разнотроичным… способом?»

«Не способом, а чтивом! – перепрыгнула на ветку дерева белка. – Не тупи, давай! Смотри и соображай!»

Сергей разделил стихотворение по троестрочиям. В первом сразу определил место запятой:

Когда прольется луч рассветный,

На западной границе неба

Сойдутся вместе три лунных диска…

«Вот и молодец», – оскалила Клавдия клыкастую пасть.

«А то рассвет у него на западе, – пискнула белка. – Только троестрочие не так выглядит».

«Так покажи, каким оно быть должно!» – напрягся Сергей.

«Так смотри лучше», – с напором помыслила Рыжуля.

Человек глянул на листок и обомлел. Вот оно – запредельное троестрочие!

Когда прольется луч рассветный,

На западной границе неба сойдутся вместе три лунных диска.

И Солнца свет в себя впитают, и переправят в Место Силы,

Разрушив низменные планы.

Свет четырех влюбленных звезд сольется вмиг в одном сосуде.

И станет Солнцу равен странник.

И небо будет петь от счастья.

И Мать-Земля во всех пространствах от гнета тьмы освободится.

«Это – легенда?.. – озадаченно протянул Сергей. – Вообще-то легенды говорят о том, что было. А здесь говорится о том, что будет».

«Так это же твоя легенда, – перескочила ему на плечо белка. – Вот проживешь ее, и мы споем о том, что было…»

«А пока будем работать над ошибками. Вон в этой жизни как туго тебе пришлось. Серьезно тебя развод подкосил, – вздохнула Клавдия. – Мы отсюда очень старались помочь, поддержать твое раздробленное болью сознание. Хозяйка аж скрючилась-поседела вся за какой-то месяц. Но спасла суть твою. Не сломался ты, справился, выстоял».

«Да, я помню тот год, – Рыжуля с волнением схватилась за усы. – Нину Петровну тогда так скрутило! Думали, не выходим. А Антонина (видела ее во время последнего нашего задания) такие щеки на твоем горе наела – со спины было заметно. Как вспомню – с души воротит. Против сути своей идет Воительница наша. И не подозревает, каких дел в сумеречном дурмане натворила».

«Да что за Антонина? Расскажете мне о ней когда-нибудь?» – не выдержал долгих отступлений Сергей.

«Да не торопись ты! Нам самим надо на нужную волну настроиться, чтобы историю эту тебе поведать!»

Они, забыв о намеченных занятиях, еще долго сидели под раскидистой березой. Рыжуля суетливо взмахивала лапками, перескакивала во время рассказа с нижней ветки на стол и обратно. Клавдия то и дело смущенно взрывала землю мощными когтями. Им явно было не по себе. Словно это на них лежала вина за расщепление человеческой души.

* * *

«Мир Великого Космоса хранит в себе частицы Создателя – Сияющие Сознания, – начала рассказ Клавдия. – Когда приходит время, Сознания отправляются на разные планеты в Живые Миры. Чтобы нести обитателям тех миров знания, процветание и гармонию. Но тьма исстари ведет охоту на Живой Свет. Не по нутру ей, что Силы Света ее пропитания лишают, судьбы людские выправляют и по Пути Правды в лучший мир ведут».

«Тебя, малую искорку, еще при переходе в пространство людей захватили, собирались лишить воли, вывернуть твое естество наизнанку и создать грозное орудие мрака, – продолжила Рыжуля. – Но предназначенная тебе в Хранительницы Светлая Инарина ждала на Земле, следила за твоим космическим переходом. Она пробралась в Восьмое Подпространство, незаметно проникла во владения тамошнего Темного Повелителя и выкрала тебя из Черной пещеры. А для того, чтобы через вражеские заслоны пробиться, ей пришлось разделить свое изначальное естество на две части: Нину – твою веру, врожденную интуицию, Любовь и тягу к знаниям – и Арину – великую Воительницу, воплощающую в себе Любовь, мужество и силу».

«Любовь два раза сказала», – заметил Сергей.

«И что?» – не поняла белка.

«Пополам Любовь поделили?» – переспросил человек.

«Ты что? Как ее можно делить? Любовь – субстанция цельная! Она и в одной, и в другой части Хранительницы осталась неделимой, даже возросла тысячекратно. Синергия7, в общем.

Из одного цельного могучего естества получилось две ипостаси – Нина и Арина. Нина несла тебя, согревая жаром своего сердца. Можно сказать, поддерживала в тебе силы, передавая свою энергию, объединившись с тобой духом. Арина рубила в капусту стражников, расчищая выход из пещеры, а потом сражалась за вас, отбиваясь от преследователей и прорываясь сквозь армады тьмы к лунному переходу в Запределье. В общем, пришлось им несладко. И Арина пожертвовала собой, чтобы вы с Ниной спаслись».

«Есть такая субстанция, словно встроенная в естество Хранителя, – обережный кокон, – присоединилась к разговору Клавдия. – Ты еще будешь изучать его действие. Ну вот, Арина, сражаясь на краю пропасти с темными силами, всю свою энергию израсходовала до капли. Она бы непременно умерла, но ее биоэнергетический каркас не смог этого допустить. Он воплотился в явном мире живой непробиваемой защитой. Воительница словно застыла в сияющем кристалле. Если бы Арину утреннее солнышко согрело, осветило, то энергия кокона преобразовала бы солнечный свет в жизнь и пробудила бы деву. И красавица наша преспокойно следующим вечером по лунной дорожке в Запределье пришла бы».

«Но появился граф Жеглард, Черный Предводитель. Он спрятал деву от солнца, восемьсот лет держал в темнице, а потом обманом заставил поверить, что она – орудие тьмы, – сверкнула глазками-бусинками белка. – Он со всеми сильными врагами так поступает. Обманом захватывает сознание, заставляет обращенных служить тьме. Это он, гад ползучий, ее Антониной нарек. А имянаречение – особая часть порабощения. Пока Антонина не осознает, что она Арина, не сможет вернуться к Свету. И опять же – не став Ариной, не сумеет объединиться с Ниной и вновь сделаться Инариной. А вспомнить она не может, потому что Память и Проницательность от себя отделила… В общем, потеряла их… Тогда, столетия тому назад…»

«Как видишь, у нас тут своя Санта-Барбара: Нина хочет вновь соединиться со своей половиной, стать с ней единой цельной субстанцией – частью души твоей. Антонина, порабощенная Предводителем, стремится уничтожить Нину. Она считает, что таким образом останется одной-единственной у человека и оправдает ожидания Жегларда: приведет к своему господину еще одно Сияющее Сознание. Не пойму никак: что такого в его чарах, что все порабощенные так и мечтают ему угодить, ценой жизни своей его самые жестокие приказы выполняют?»

«А что, еще были у него на примете Сознания?»

«Это его работа – Сознания порабощать и силы тьмы множить», – ответила белка.

«Однако нам прежде всего придется решить головоломку: чтобы без твоего участия Антонина перешла на сторону Света, ей надо переполниться отрицательной энергией», – добавила Клавдия.

«Которая достигнет своего предела в наивысшей точке "кипения". И, перевалив за грань, изменит значение с минуса на плюс», – подхватила шустрая непоседа.

«Но Воительница так сильна, настолько насыщена отрицательной энергией, что может спокойно уничтожить все параллельные земные миры и всё еще останется на стороне тьмы. Преодолеть барьер просто так не получится. Поэтому без твоего участия вернуть ее к Свету невозможно. В общем, что мы имеем в сухом остатке? Пока духовная субстанция расщеплена, об обретении Единого Сознания можно и не мечтать», – резюмировала волчица.

«А Злобный Гений использует обиды Антонины в своих интересах, манипулирует ею. А ты еще ничего не вспомнил, никаких новых знаний не обрел, чтобы выправить ситуацию», – подытожила Рыжуля.

«Честно, я буду стараться», – пообещал Сергей, преисполненный осознания навалившейся на него ответственности.

Лохматые подруги одобрительно закивали.

«А где родители Инарины?» – почему-то вдруг спросил доктор.

«Скорее всего, там, – белка показала лапкой в небо. – Мы их никогда не видели, а хозяйка не рассказывала».

«Но имена всем им кто-то же дал? Сначала Инарине… А потом, когда единая суть разделилась, как вышло, что у двух половинок моей души тут же появились имена?»

«Само так сложилось. Не заморачивайся на эту тему, – отмахнулась белка и, легко взмахнув лапками, создала хрустальную вазу со спелой клубникой. – Угощайся, Человек-Сергей!»

«Вообще, теперь они – Нина Петровна и Антонина Антиповна, – добавила Клавдия, создав рядом с вазочкой еще одну – с банановым муссом. – Думаю, сочетание банана и клубники тебе понравится».

«Разные отчества?» – улыбнулся подружкам Сергей, одновременно поблагодарив за угощение и в то же время не отвлекаясь от основной темы разговора.

«Ну да», – обе обрадовались, что угодили человеку.

«Петр и Антип – анти-Петр… – медленно проговорил Сергей, смакуя лакомство. – Как у вас всё запутанно».

«Да нет, всё логично. На отчества обратил внимание, а на имена не смог?»

«Нина и анти-Нина?»

«Ага, догадался!» – засмеялась белка.

«А почему вы Антонину по отчеству не зовете?»

«Да не заслужила она», – Рыжуля выбрала из вазы большущую ягоду и взгромоздилась с ней на толстую нижнюю ветку дерева.

«Но вы же о ней в пренебрежительном тоне не отзываетесь».

«Мы ее уважаем как хозяйкину ипостась. А отчество не заслужила, потому что слабая», – наставительно подумала собака.

«Ничего себе – слабая! Вон как вы ее подвиги красочно расписывали. Да еще и про великую силу ее упоминали».

«Слабая, потому что Раздражение с Обидой до себя допустила. Да коварство Гордыни углядеть не смогла».

«Так вы же сами говорили, что она чуть не умерла…»

«Чуть – не считается. Чем ты сильнее, тем пристальнее к тебе присматриваются враги, постоянно ищут твои слабые стороны. Поэтому должен быть готов к провокациям. Всегда. А если не можешь совладать с собственной силой – умри, но тьме ее не отдавай», – серьезно ответила Рыжуля.

«Хорошо тебе говорить, сидя на ветке с ягодой в лапках. Еще неизвестно, как бы ты на ее месте поступила», – покачал головой Сергей.

«А так! – белка в сердцах отбросила надкушенную клубничину. – Я поступила так, что одна из всей семьи из бушующего водоворота вырвалась и несокрушимую силу родовых артефактов от тьмы спасла, не отдала мраку мощь неимоверную! А родители мои и братья в той круговерти сгинули. Нагрузили меня могуществом целого беличьего рода, а сами погибли! Все!»

ГЛАВА 10

Варилось-плескалось адское зелье. Варилось-плескалось, дыбилось-бурлило в огромном пространстве между мирами, именующемся Загадочным местом. Миллионы лет собиралось здесь всё зло, порожденное живыми существами планеты. Страхи и обиды, горести и беды, гнев и вожделение, жадность и гордыня, привязанности и отвращение стекались ядовитыми каплями в большие сияющие котлы посреди обширных кварцевых пещер, промытых твердом песчанике Великой Рекой Мироздания.

Множество рукавов было в подземном хранилище. И в каждом ответвлении, зависнув в пространстве, сиял круглыми боками расписанный древними рунами вольфрамовый котел. Вокруг каждого металлического сосуда в песчаниковых стенах были устроены ниши, где располагалось до десятка сфер из тугоплавкого вещества. Этот многослойный панцирь, усиленный нерушимыми заклятиями, предназначался для сдерживания ядовитых энергий, если те вдруг сокрушат энергетический накопитель. Мощные двери-створы защищали подходы к хранилищам… Заполнится один резервуар – бдительные Стражи тут же запечатывают пространство вокруг него и открывают другой. Но каким бы огромным ни казалось Загадочное место, когда-то и его ресурсы будут исчерпаны…