Что хуже смерти

Приладив «отмычку» к пульту, Сергей нажал на маленький рычажок. Внутри пластины пошла какая—то работа, причём она как будто приклеилась к пульту. Через несколько секунд послышался тихий, но отчётливый щелчок и часть пола, оказавшаяся люком, бесшумно поползла в сторону, открывая узкую металлическую лестницу, ведущую  вниз.

Ему опять пришлось воспользоваться фонариком, правда, где-то внизу слабо светилась лампочка, освещая небольшую бетонную площадку. По мере спуска различил узкие коридоры. Почему—то пришло в голову, что здесь должен быть ещё один вход.  Но додумать эту мысль до конца не оставалось времени; он ступил на нижнюю площадку. Сергей  ощутил промозглый холод, хотя наверху было довольно тепло, если не жарко. Он невольно передёрнул плечами. Но по какому коридору пойти? Почти от самой лестницы начинались, а, может быть, заканчивались с десяток, если не больше,  узких, словно ущелья, коридоров.

Московских выбрал тот, который был прямо напротив лестницы и казался чуть шире остальных. По бокам коридора, почти параллельно друг другу размещались двери, но не обычные, как наверху, а обитые толстым железом. Кроме того, замки на дверях напоминали тот, что находился  на двери—люке.

  «Да, – прошептал Сергей, – здесь хранятся явно не медикаменты, во всяком случае, не простые!»

Он приготовился вскрыть замок, но тут заметил  маленькое окошечко, какие бывают на тюремных дверях. Отодвинув экран, заглянул внутрь.   Увидел длинную и узкую комнату, вдоль стен стояло несколько десятков железных кроватей.  Под серыми одеялами, угадывались тела людей. Где-то в глубине тускло светила лампочка.  В воздухе клубами плавала пыль, или это сам воздух до того спёрся, что стал видимым? Он вынул зажигалку-фотоаппарат и сделал несколько снимков, но не был уверен, что фотографии получатся качественными, однако вскрывать дверь посчитал  небезопасным. В какой-то момент показалось, что тела людей под одеялами слишком непропорциональны…  но потом списал это на искажения толстого стекла.

В следующих пяти камерах картина была почти точно такая же что и в первой, за исключением, быть может, количества койка-мест. И опять удивляли слишком длинные ноги и руки подопытных, а то, что над этими людьми ставились какие-то опыты, он не сомневался. В одном месте, из-под одеяла, высовывалась и стлалась  по полу, словно змея, волосатая человеческая рука. В другом – огромная, кажущаяся великаньей, нога  просовывалась сквозь прутья спинки.

Сергей не забывал щёлкать зажигалкой, и уже дважды менял кассету. Но вдруг обеспокоился: не слишком ли долго находится в подземелье? Не пришли ли в себя те, кто должен оставаться недвижимыми и безголосыми? А главное, не наткнулся ли кто-нибудь на них?! Все эти тревожные вопросы заставили  повернуться к выходу, но всё же не удержался и заглянул в следующую камеру, и невольно отшатнулся.

 Прямо на него смотрело круглыми совиными глазами нечто! Кто это? Что это? Зверь, хищная птица, или…  нет, лицо человека не может быть таким! И всё же это был человек!

Вряд ли этот «квазимодо» заметил Сергея, но когда он вновь заглянул в глазок, полузверь-полуптица-получеловек уже повалился на кровать и с головой укрылся одеялом. Вспомнился рассказ Сэма о его встрече  с кем-то на буровой. Теперь понимал Холтона. Такое не скоро забудешь. Эти огромные  глаза, в которых застыло неимоверное страдание и тоска, будут преследовать его  теперь всю жизнь. А  эти скулы, выдающиеся далеко вперед, нос, больше похожий на клюв птицы…

Сергей ещё долго не мог прийти в себя. Наконец, взглянул на часы. Прошло около десяти  минут, как  проник сюда. Казалось бы, что такое  десять минут? Но бывают моменты, когда и такой короткий отрезок времени слишком велик. Не теряя более не секунды, он поспешил назад и в один миг взлетел по лестнице. Взглянул на лежащего охранника. Показалось, что тот чуть изменил положение. Это ещё больше встревожило; что же сталось с теми, кого  оставил в мониторной?!

Быстрым шагом  Московских пошёл по  знакомому коридору, не забывая при этом соблюдать кое-какие меры предосторожности. Но навстречу никто не попадался. Коридоры, по—прежнему, оставались пусты, что было хорошим предзнаменованием;  значит, ещё никто не догадывался о присутствии постороннего на базе. Однако это могло произойти в любую секунду, поэтому проходя мимо мониторной, он даже не заглянул туда, хотя уловил  шорох, что лишний раз подсказывало, что надо поторапливаться.

Приоткрыв скрипучую дверь, сразу же заметил, что на вышке кто-то есть. Прожекторы ожили; лучи  уже не стояли на месте, а медленно перемещались по двору, изредка пересекаясь. Улучив момент, когда луч прополз мимо, Сергей бросился вперёд, но в ту же секунду понял, что расстояние до стены лучше преодолевать по-пластунски.

Боже, как далеко находилась заветная цель, в которую превратилась внешняя стена, а когда-то она казалась так близко! Когда луч приближался, Сергей замирал, всем телом вжимаясь в землю. Всю жизнь, питая отвращение к змеям, сейчас он страстно желал превратиться в это пресмыкающееся. И ещё молил Бога, чтобы система Сэма  ещё действовала и сигнализация не сработала.

Но вот, наконец, и стена! В один миг очутился на её верхушке и в тот момент, когда прыгал вниз, его всё же накрыл луч прожектора.  Заметили ли его с вышки? В их свете Сергей находился всего долю секунды. Но от того что увидел, когда уже летел вниз, зашевелились волосы на голове. Как мог забыть о наружной охране?! Два стража только что прошли и находились буквально в пяти метрах от того места, где приземлился Сергей. И, конечно же, слышали шум от падения и увидели его. Раздался короткий вскрик и, вслед за ним, автоматная очередь.

Не тратя время на вставание, он быстро покатился к спасительным холмам. Но слишком уж далеко они находились, а пули ложились буквально в нескольких сантиметрах и вот—вот должны догнать его. Спасти от верной гибели могло лишь чудо. И оно произошло! Обострённый слух уловил  два негромких хлопка, прозвучавших почти одновременно. Вновь раздался короткий вскрик, и автоматные очереди  смолкли. Рядом выросла фигура Сэма.

– O кей, я уже начал волноваться. Не пора ли нам уносить ноги?

– Да, думаю, задерживаться, более не стоит!  – задыхаясь, проговорил Сергей.

Тёмное небо рассекали трассирующие очереди, но никакого вреда они принести уже не могли.  Сзади завыла сирена. «БМВ», на бешенной скорости,  мчался к городу.

Глава 9

 БЕСЕДА В ОТЕЛЕ

Сергей Московских и Сэм Холтон сидели в мягких, обитых зелёной материей, креслах напротив друг друга в шикарном двухкомнатном номере – люксе, находящимся на втором этаже фешенебельного отеля, в центре города, и пили  кофе из маленьких чашечек. К тостам, лежащими перед ними в изящной вазочке, которая стояла на низком журнальном столике, никто из них не притронулся.

– Когда самолёт?  – спросил Московских,  наливая себе чёрный напиток из никелированного блестящего кофейника.

– Через два часа.

– Ну что ж, у нас ещё есть время выкурить по сигарете. Отличный кофе, – добавил Московских, делая глоток и отставляя чашку, и  доставая курево.

– Я надеюсь, – улыбнулся Сэм, беря сигарету из предложенной пачки. – А ты когда уезжаешь, Серж?

– Думаю, через несколько дней. Есть небольшое дельце. Кстати, я  так и не спросил, как тебе удалось заполучить эти апартаменты? Сюрпризов нет? – он указал на стены, увешенные персидскими коврами.

– Как  ни странно, нет.

– И всё же, хотелось бы знать… – Сергей взглядом повёл вокруг.

– О кей. Конечно, не за красивые глаза, – сказал Сэм, выпуская в потолок струю дыма. – Я написал статью, которая местным властям понравилась.

– Интересно было бы взглянуть.

–Оценить мой писательский дар ты сможешь уже сегодня. Статья выходит в вечерних выпусках. Ну, конечно же, у нас, ты понимаешь, появится «статья» совсем иного толка.  Да, – добавил он, – а я ведь действительно сотрудник «Вашингтон Пост».

– Кто бы сомневался.

Несколько секунд оба хранили молчание, думая о чём-то своём. Потом Сэм заговорил, как будто продолжал давно начатый спор:

– И всё же у меня не укладывается в голове, как одни люди могут быть так жестоки по отношению к другим?!

Московских вопросительно взглянул на коллегу.

– Я имею в виду эти эксперименты, – продолжал тот, – Это же пострашнее застенок гестапо. Конечно же, я знаю, слышал, об опытах над людьми. Во время последней войны и позже в милитаристской Японии…

Сергей затушил окурок в хрустальной пепельнице и пересел на большой диван у стены:

– Ты ещё молод, Сэм, боюсь, что тебе ещё не раз придется столкнуться с подобного рода жестокостью.

– Становится страшно, когда подумаешь, что эти люди хотели сделать, – не успокаивался Холтон, – Трудно представить целую армию послушных неуязвимых монстров!

– Думаю, здесь ты не совсем прав, – произнёс Московских. – Они хотели создать ни одну армию, а всё население  страны превратить в этих, как ты выразился, неуязвимых монстров. Думается, что тот выброс был вовсе не случайным. Им становится тесно в  лабораториях, и они хотели провести более масштабный эксперимент.

– Чудовищно!  – прошептал Сэм.

– Кстати, я советовался с учёными, они надеются вернуть несчастным человеческий облик − процесс обратим. Кажется, их отправят  в Аргентину. Буэнос-Айресвские клиники специализируются на подобных заболеваниях. –   Сергей замолчал, но уже через секунду продолжил: – Однако меня сейчас беспокоит другое…

Сэм вопросительно взглянул на него.

– Возможно, что у них  была не одна база. И прежде, чем туда проникли инспектора ООН, не успели ли они кое-что вывезти? Может быть, в это самое время где-то создаются новые лаборатории и всё начинается сызнова?

Повисла тяжкая пауза, которая тянулась более минуты. Наконец, первым её нарушил Сэм:

– Как-то наш президент сказал, имея в виду Ближний Восток, что лучше бы на свете не было кое-каких вещей.

– Боюсь, весь Ближний Восток точно так же думает о Штатах.

– Д-а-а, – задумчиво протянул Холтон. – Серж, – почти весело сказал он, – когда я вспоминаю твоё имя, у меня почему-то всегда перед глазами встаёт ваша Красная площадь и церковь на ней…

– Собор Василия Блаженного, – подсказал Московских. – Это почему же? Ага, из-за моей фамилии, –  улыбнулся он. – Что ж, это говорит о том, что мои предки были ярыми патриотами. А знаешь, Сэм, с каким персонажем у меня ассоциируется твоё имя?

– О, знаю, знаю, –  Холтон поднял руки. – Это некий тощий господин в очень высоком цилиндре – дядюшка Сэм, не так ли?

– Точно, –  кивнул Сергей. – До недавнего времени именно этот персонаж у нас был символом Соединённых Штатов.

– O кей, ничья – один-один, – подвёл итог Холтон.

–Кстати, Сэм, мы так и не выяснили − Холтон, твоё настоящие имя?

На лице Сэма вновь появилась ослепительная улыбка:

– Серж, это имеет какое-то значение?

– Да, ты прав – никакого.

КОНЕЦ  ПЕРВОГО ЭПИЗОДА

Эпизод второй

СВЕТЛЯЧОК В ПАУТИНЕ

Глава

 ЛОУСЭН ПОЛУЧАЕТ ЗАДАНИЕ

В дверь номера Гарри Лоусэна негромко  постучали. Он взглянул на часы; стрелки показывали без пяти три.  До заказанного ланча оставалось ещё больше получаса. Нежданные визиты всегда настораживали. Выдвинув ящик стола, взял пистолет и положил его в карман халата, после чего  крикнул:

– Да, кто там, что нужно?

– Мистер Лоусэн, вам послание, – раздался приглушённый голос коридорного.

Гарри поморщился; ему не нравилось это  имя, особенно когда его произносили вслух.

– Хорошо, просуньте под дверь, я не одет.

Направляясь  в холл, он подумал: «Неужели паранойя начинается?  Всюду мерещатся враги».

Взяв в руки узкий голубоватый конверт, Лоусэн сразу же понял от кого он и, как ни странно, почувствовал огромное облегчение.  Он уже стал подумывать, что о нём забыли.

На поздравительной карточке было всего две строчки:

СЕГОДНЯ В 20:00 ВАС ЖДУТ ПО АДРЕСУ:

. . .

Это могло означать всё что угодно. Речь могла идти о любовном свидании, или о деловой встрече. Но Гарри отлично знал; ни тот, ни другой вариант здесь не подходил. Вернее, последнее, в какой—то мере… «Чем, как не делом мы занимаемся,  –  подумал он. Но он даже не знал, где находится  район, что указан в записке. – Придётся свериться по карте». – Конечно, можно было поступить проще, например, спросить адрес у портье. Но за время службы в разведке,  привык полагаться только на самого себя, особенно в таких мелочах.

Отпивая маленькими глотками кофе, которое принёс официант, Лоусэн уселся за изучения карты города. Район, указанный в записке, оказался на самой окраине. Это был почти пригород.

Ровно в шесть часов он сошёл в холл, расплатился по счетам, может так статься, что сюда больше не вернётся, и спустился ещё ниже – в гараж.

Скорее по привычке, чем по необходимости, Гарри  перепроверил, не тянется ли за ним «хвост». «Хвоста» не было. Тяжело вздохнул – даже в собственной стране секретному агенту приходилось жить «по легенде» – и, развернув машину,  поехал по указанному адресу.

Дом, где ему была назначена встреча, ничем не отличался от десятков других коттеджей, расположенных на этой улице. Судя по всему, здесь жили американцы среднего достатка. Прежде всего, это было заметно по дорогим, но далеко не последних марок, автомобилям, стоящим на лужайках возле каждого дома.  Лоусэн опасался, что его новенький, бежевого цвета «мустанг» привлечёт внимание.

            В восемь часов вечера, но  ещё было светло, как днём – на дворе стоял июнь –он неторопливо подошёл к дому.  Гарри  уже собирался позвонить, как  замок щёлкнул сам и дверь с лёгким скрипом приоткрылась. По—видимому, за ним наблюдали, но при приближении  не заметил никаких камер. Может быть, из окна? В следующее мгновенье раздались звуки шагов, и дверь распахнул его непосредственный начальник – полковник Эдвард Кемп.  Правда, сейчас  он был в гражданском одеянии.  Элегантный светло—серый костюм—тройка  удивительно шёл ему и даже молодил. Галстук на тон темнее костюма – хотя Гарри знал, что Кемп недолюбливал их – нисколько не портил впечатления…  Наоборот, придавал солидности.

             С самого начала, с момента получения письма, у Гарри не возникало и тени сомнения в авторстве, но при виде полковника почувствовал огромное облегчение, что говорится, отлегло от сердца. Со стариком у них сложились дружеские, и даже тёплые отношения. От него Гарри многое перенял и многому научился…

– Привет, малыш, мы тебя ждём, проходи, –  полковник пропустил Гарри вперёд, провёл на второй этаж и открыл дверь в небольшой кабинет.

При их появлении из кресла поднялся человек, взглянув на которого Лоусэн подумал, что где-то уже видел его. Но где и при каких обстоятельствах, вспомнить пока не мог. «Плохо, очень плохо, при моей работе…» − ход его мыслей прервал Кемп, представляя их друг другу:

– Знакомьтесь, мистер Чейзл – мистер Лоусэн. Мистер Чейзл наш консультант по Ближнему Востоку.

Пожимая руку  Чейзлу Гарри, наконец, вспомнил, где видел этого человека: «Ну, конечно же, Ближний Восток! Его первое задание…»  Тот тогда был в форме капитана ВВС, сейчас  же – в цивильном костюме. Наверное, поэтому он не сразу узнал   его.

Между тем полковник Кемп, видимо, посчитав  процедуру по преставлению их друг другу оконченной, уселся в кресло за большой письменный стол, стоящий посередине комнаты, и вынул из нагрудного кармана толстую сигару.

– Прошу вас, устраивайтесь, – сказал мистер Чейзл, указывая на кресло напротив.  – Разговор предстоит долгий.  Прекрасно, –   добавил он, когда Гарри сел. – Во-первых,  вы должны извинить нас, мистер Лоусэн, за то, что мы сами не навестили вас в  отеле, а  вынуждены пригласить сюда.

 Гарри бросил мимолетный взгляд на Кемпа. Тот не поднимая головы, занятый  сигарой, ухмыльнулся в усы.

– Но вы должны понимать, – продолжал  Чейзл, – на нашей территории нам, да думается, и вам гораздо спокойнее… –  он замолчал. –  Да, из моих слов можно сделать вывод, будто мы на вражеской земле…

– Сэр, – перебил  Гарри, –  это моя работа, – подумав при этом:  «Чёрт бы тебя побрал, со своими извинениями! Почему бы вам с самого начала не поселить меня в этом уютном гнёздышке?» – он огляделся. Всю противоположную стену от двери занимали стеллажи с книгами. Посередине кабинета стоял большой письменный стол,  за которым сидел полковник Кемп. Напротив стола два мягких кресла,  в одном из них размещался мистер  Чейзл, в другом  – он.  Пол устилал толстый ковёр, оливкового цвета. Обстановка не респектабельная, но уютная, способствующая деловому настрою.

– Прекрасно. Тогда не будем попусту тратить время и сразу же перейдём к делу, – Чейзл выдержал небольшую паузу. – Четыре года назад вы работали в одной азиатской стране, думаю, не стоит уточнять, скажем так, не совсем нам дружественной. Припоминаете?

Гарри вновь посмотрел, на раскуривающего с невозмутимым видом сигару, Кемпа.    Почувствовав взгляд тот, не поднимая головы, кивнул.

– И надо сказать, – продолжал Чейлз, – с заданием вы справились великолепно. Если не ошибаюсь, ваш псевдоним тогда был Сэм Холтон?

Гарри усмехнулся: «Да уж, наверное, не ошибаешься».

Расценив его ухмылку и мимолётный взгляд, брошенный на полковника Кемпа, по своему, мистер Чейлз оборвал сам себя.

– Ну вот, мистер Лоусэн, – сказал он, – теперь вы видите, что я знаю о вас всё, и значит между нами не должно возникнуть никаких недоразумений.

«Не мешало бы и мне знать о тебе побольше», – подумал Гарри.

Но вслух ничего такого не сказал.

– Да, сэр, – кивнул он.

– Прекрасно. Итак, ваша работа в содружестве с экспертами  ООН, принесла отличные результаты…

«Не забыл ли ты упомянуть ещё кое—кого?» – вновь пронеслось в голове Лоусэна.

Но, как выяснилось  позже, Чейлз ничего и никого не забыл.

– Тогда нам всё же удалось кое-кому прижать хвост, – между тем продолжал он. – Надеюсь, вам не нужно напоминать о ком и о чём идёт речь, – снова сделал небольшую паузу. – Однако, – подбирая слова, продолжал Чейлз, – эффект получился не совсем тот, на который мы рассчитывали… Короче, какую-то часть оборудования, м-м…  противнику удалось вывезти.  По нашим данным оно попало в частные руки. А это, согласитесь, пострашнее… Если на отдельное государство мы ещё сможем как-то повлиять… Вы понимете?

Гарри кивнул. Ему  припомнился  давний разговор, происходивший в отеле города в одной из восточных стран, где речь шла, о том же самом, о чём сейчас говорил этот напыщенный господин.

– Если я правильно понял, – сказал разведчик, –  мне предстоит работа в той самой стране? – он намеренно задал этот вопрос, почувствовав, что вступление затягивается.

– Да, ближе к делу, – видимо почувствовав то же самое, произнёс чиновник. – Не совсем так. Видите ли, в чём дело, нам точно не известно местонахождения их базы… – Гарри удивлённо приподнял бровь. – То есть, известно, конечно же, – поспешил добавить Чейлз. – Но  находится ли она на территории того государства? Пустыня велика,  пространства огромны. Вы понимаете? – видя, что собеседник молчит, продолжал: –  Справедливости ради надо признать; русские в этом вопросе продвинулись дальше нас. Собственно, – он  замялся, – большинство сведений мы получили от них.  Да—да, не удивляйтесь, – хотя Гарри и не думал удивляться.  –  Да, политическая ситуация в России изменилась. КГБ, как говорится, канул в лету, противостояния больше нет. Но не стоит обольщаться, осталась их внешняя разведка и действует она, надо признать, весьма эффективно, – он сделал короткую паузу: – И мы, как  ни странно это звучит, должны быть признательны  русским. Короче, им удалось внедрить своего человека… Конечно, по ряду причин, сделать это им было гораздо проще. Надеюсь, понимаете?

– Да, сэр, – лаконично ответил Гарри.

– Прекрасно. Так вот, – продолжал высокопоставленный чиновник, – однако у нас сложилось впечатление, что у русских не всё клеится. Их представитель в  завуалированной форме попросил помощи. Выбор пал на вас. Не скрою, кандидатур было несколько. Но, во—первых, вам уже знакома тематика, да и язык вы знаете в совершенстве. Но самое главное… – он достал из внутреннего кармана фотографию. –  Взгляните. – Гарри взял снимок. С фото на него смотрел Сергей Московских.

– Да, – произнёс Чейзл, беря фотографию из рук Гарри, – именно этого человека русские внедрили во вражескую нам структуру. Если я не ошибаюсь, вы уже имели контакты с этим господином? И по нашим сведениям, довольно тесные, так что, думаю, пароль не понадобится. –  Он спрятал фото в карман. – Итак, я спрашиваю, согласны ли вы выполнить наше задание?

Лоусэна раздражала манера Чейзла – его способность задавать вопросы, ответы на которые очевидны. Но, в очередной раз, сдержавшись, коротко ответил:

– Да, сэр.

– О, прекрасно. Иного я не ожидал, – из того же кармана, из которого появилась, а потом исчезла фотография Московских, Чейзл извлёк пачку документов и, передавая их Гарри, сказал:  – Отныне вы Генри Пирс.

– Бог мой, – пробормотал тот, принимая документы, – час от часу не легче.

– Конечно, – сказал чиновник, пока Гарри изучал удостоверение личности, – имя не очень звучное, но сотни тысяч людей живут и с более худшими… Кстати, вы зря так тщательно изучаете паспорт – документ подлинный.

Разведчик взглянул на Чейзла:

– Значит ли это, что человек этот существует?

– Скажем так –  существовал.

Гарри не счёл необходимым вдаваться в подробности. Но при виде следующего документа вновь удивлённо взглянул на чиновника.

– Медицинский диплом? Лицензия?

– Видите ли, в чём дело, диплом и лицензия, всё это часть плана, о котором, – Чейзл бросил мимолётный взгляд на безмятежно попыхивающего сигарой Кемпа, –  надо полагать, вы скоро узнаете. По нашим сведениям, эти люди остро нуждаются в специалистах.

– И этим специалистом буду я? – не без иронии спросил Гарри. – Как вы себе это представляете?

Однако мистер Чейзл не заметил, или не пожелал заметить,  ироничного тона.

– Вы правильно поняли. Да, вы предстанете перед ними респектабельным молодым, а потому подающим большие надежды, учёным. Но, несмотря на молодость, в вашем прошлом, а вернее, в прошлом Генри Пирса были делишки, за которые, мягко говоря, по головке не погладят – незаконные операции, наркотики и кое-что ещё… Короче, вы преуспевающий учёный и предприниматель, владеющий большой клиникой и имеющий обширную клиентуру, но с сомнительной репутацией, впрочем, о которой не подозревают ни клиенты, ни власти города, однако узнают те, кому надо знать.  Об этом мы позаботимся.  А что касается знаний… мы внимательно изучили ваше досье, на первое время их должно хватить. Впрочем, – добавил он, – этим вопросом с вами тоже займутся…

– Что же, – перебил  Гарри, – прикажете мне резать людей?!

– Нет, зачем же, для этого есть персонал…  кстати, среди него будут наши люди. Впрочем, – снова быстрый взгляд на Кемпа, – более подробный инструктаж с вами проведут. Мне же поручено ввести вас в общий курс дела. Кстати, в гостиницу возвращаться не стоит. Надеюсь, вы оставили о себе неплохое впечатление? До начала операции будете жить здесь.

«Спасибо хоть за это», –  подумал Гарри.

– Есть ли у вас вопросы ко мне? – спросил мистер Чейзл.

– Не слишком ли всё сложно: Англия, потом Португалия, и эта клиника?..

– Здесь уж ничего не поделаешь, доктор Пирс был англичанином. Кстати, я слышал у вас тоже английские корни? А что касается Португалии… именно туда бежал настоящий Пирс и именно там получил лицензию.

– Ещё один вопрос, сэр. Где и в каком качестве я могу встретить человека с фотографии – мистера Московских?

– О. понимаю, – улыбнулся Чейлз.

«Ни черта ты не понимаешь!» – снова подумал Гарри.

– Но право же, затрудняюсь ответить на ваш вопрос. Однако, если судить по тому, что дела у русских идут далеко не блестяще, можно предположить, что мистер Московских находится отнюдь не на руководящих постах. Ну, что ж, прекрасно, – Чейзл встал с кресла. – Передаю вас в надёжные руки полковника.

Когда за ним закрылась дверь, Кемп, гася окурок сигары в хрустальной пепельнице, задумчиво изрёк:

– Да—а, начальство, к сожалению, не выбирают, – затем достав из кармана новую сигару, сказал: – Ну а теперь, малыш, давай—ка займёмся делом.

Глава  2

ДОКТОР ПИРС ПРИНИМАЕТ « ПРИГЛАШЕНИЕ»

Как не готовился Лоусэн к встрече, произошла она  неожиданно для него. Когда секретарша объявила о визите некого сеньора Родригеса, он  подумал, что это очередной клиент. Вообще-то мужчины в клинике были редкими гостями. Чаще приходили делать пластические операции женщины – в основном  дамы не первой молодости.  Но иногда  пациентами становились и представители «сильного пола». Как правило, это  были люди пострадавшие в какой-нибудь аварии или с каким-то врождённым дефектом.