И ни на одно мгновение дольше

Алдан попытался прижать ее к себе. Она не сопротивлялась, но и не откликалась на его желания. Это распаляло его еще больше.

– Расскажи мне, что  происходит, – шепнула Далия. – Я же ничего не знаю. Все вокруг будто куда-то попрятались.

– Потом, любимая, – князь целовал ее шею, глаза, губы. – Сегодня я подумал, что, может быть, Сирту надо было остаться княжить в Городе, а нам с тобой уйти в лес. Построили бы там себе избушку… – Алдан, продолжая осыпать ее поцелуями, пытался снять с нее платье.

– Сейчас не время, князь, – пытаясь ладонями отстранить его от себя, прошептала Далия. «Не об избушках ты сейчас должен думать. Я полюбила гордого князя, а не лесного отшельника», – подумала она, а вслух произнесла: – Чтобы ночью в постели мы могли наслаждаться любовью, днем, для меня и для всех остальных, ты должен быть доблестным героем, – девушка чуть сильнее надавила ему на грудь и выскользнула из его объятий. – Поэтому, Алдан, тебе необходимо вести себя как неустрашимый воин, а не как влюбленный юноша, – сказала она как можно мягче и ласковее.

Но обидчивого князя все равно разозлили ее слова. Все желание мгновенно прошло. А Далия, понимая, что ее слова могут не понравиться Алдану, все равно продолжала:

– Городу нужен настоящий вождь. Народ не обманешь. Он, как женщина, сразу понимает, кто на что способен. И наши враги тоже. Они сразу чувствуют слабость противника.

– Ты хочешь сказать, что я плохой князь? – Алдан сильно побледнел и добавил охрипшим голосом: – Я ждал от тебя других слов.

– Нет, мой любимый, нет конечно, – Далия сделала несколько быстрых шагов к князю. Она прижалась к нему, пытаясь успокоить. – Я только женщина и не мое дело давать советы, – нежно произнесла она. – Но я думаю, что в семье, что в государстве, лучше жесткая и твердая  власть, чем добрая, мягкая, но ненадежная.

Алдан несколько мгновений раздумывал, что делать дальше. Он понимал, что Далия права, но обида взяла вверх. Князь решительно бросился к двери и выскочив из спальни, громко хлопнул дверью.

Далия не пыталась его остановить. Умение управлять мужскими страстями было у нее в крови. Она чувствовала желания мужчин, жадно смотревших на нее, даже когда просто танцевала. Легко изменяя темп танца, она могла доводить их до сумасшествия. Как не хотелось ей сейчас утешить Алдана, отдать ему свое тело и осыпать ласками, Далия понимала, что если князь сейчас не сможет взять себя в руки, о его неуверенности узнает не только она, но и весь Город.

Она подошла к окну. Княжеский терем был на самой вершине холма, и Далия видела все, что происходило внизу. Еще дымили сгоревшие после боя дома. Вдалеке пугал бесконечными рядами шатров раскинувшийся на поле варожский лагерь. Почти сразу за лагерем начинался лес.

 В это же самое время, укрывшись за деревьями, из этого леса на Город смотрел Сирт со своими спутниками.

– Очень много шатров, очень много кораблей, очень много хороших воинов, – тихо сказала Лада у него за спиной. – Город обречен, – она помолчала и, не дождавшись от мужа ответа, добавила: – У нас еще есть возможность вернуться в деревню. Начнем все сначала. Здесь мы ничем не сможем помочь.

Сирт повернулся к жене.

– Всегда есть надежда, – он грустно улыбнулся, понимая, о чем мечтает Лада. – Пока мы живы, есть надежда. А проживем мы ровно столько, сколько нам отпущено…

– И не на одно мгновение дольше, – повторила Лада любимую присказку мужа и прижалась к его плечу.

– Как ты считаешь, – обнял ее Сирт, – если мы попробуем пробраться в Город по воде, спустившись по реке выше по течению…

– Ты воевода, тебе решать, – Лада украдкой взглянула в глаза мужа и поняла, что он всеми своими мыслями уже там, в Городе, вместе со своей дружиной. – Если можно было бы спустить на воду ствол какого-нибудь большого дерева, то могло бы получиться.

Они вошли в Город ночью и весть о том, что воевода с ними, мгновенно разлетелась по всем домам. Люди так сильно обрадовались, будто бы к защитникам прибавилось не десяток человек, а целая армия.

Больше всех был счастлив Алдан. Будто тяжелая ноша свалилась с его плеч. Он не боялся погибнуть в бою, но после разговора с Далией страх, что люди могут подумать о нем как о плохом, слабом князе не давал ему покоя.

Он первым примчался в дом к брату. Ни Алдан, ни Сирт не стали вспоминать недавнюю ссору. Князь предложил немедленно собрать военный Совет и добавил в знак уважения к мнению воеводы:

– Я прикажу позвать на эту встречу побольше уважаемых жителей Города, но Захарии на Совете не будет.

Как и прошлый раз, было два предложения: обороняться в городе или атаковать варогов в поле за стенами.

– Мы смогли отбить их один раз, а значит выстоим, сколько понадобится, – с уверенностью произнес Алдан. Он будто ожил и опять гордо смотрел на собравшихся, напоминая им, кто вел солдат в первую атаку. – Нам надо продержаться три дня. А потом подойдет подмога.

Все замолчали ожидая, что скажет Сирт. Совет проходил в большой комнате княжеского дома. Все расселись за длинным столом, за которым раньше собирались по более радостным поводам.

– Хорошо что скоро придет помощь, – воевода сидел рядом с братом, – но что останется от города за эти дни? Враги могут прямо сейчас с помощью подожженных стрел вызвать пожары. Дождей не было давно и все может выгореть дотла за несколько часов. И тогда оборонять будет нечего, – Сирт говорил медленно. Он боялся, что его опять не поддержат. – Надо атаковать самим. Атаковать этой же ночью с двух сторон. Я с небольшим отрядом добровольцев по реке спущусь до их лагеря и попробую пробиться к шатрам, в которых находятся те, кто командует варожской армией. Есть же у них вождь. А значит можно попробовать его убить. Алдан с нашими основными силами ударит прямо в лоб. Ваша атака будет главной и самой опасной. От нее зависит жизни всех горожан.

Воевода специально добавил про важность задачи, которую нужно выполнить князю. Он прекрасно знал характер брата. Алдану всегда нужно было чувствовать свою ведущую роль в любом деле, и тогда он мог свернуть горы.

– Ты уверен, что у нас получится? – спросил Алдан после завершения Совета и единогласного принятия плана Сирта.

– Не знаю, брат, но порой ожидание беды часто страшнее самой беды. Да и выбор у нас небольшой. Я уверен, что все уже давно где-то предрешено и у нас есть лишь шанс доказать самим себе чего мы стоим.

– Захария утверждает, что их народ верит в то, что после смерти есть какая-то другая, счастливая и безбедная жизнь. Как думаешь, в этом есть хоть доля правды?

– Может и есть. Но пока мы живы, нам не дано это узнать. Иначе какой был бы смысл в этой теперешней жизни.

В комнату вошла Далия. Она была в длинном узком платье темно-вишневого цвета. Девушка знала, что в нем она выглядит безумно привлекательно.

Сирт шагнул ей навстречу.

– Я слышал, ты стала членом нашей семьи. Тогда прошу тебя считать меня своим братом, – почтительно произнес он.

– Спасибо тебе за эти очень важные для меня  слова, – ответила Далия и подошла к Алдану, встав рядом с ним, как настоящая княгиня. – Мне тоже хочется быть полезной Городу.

– Вижу счастливый блеск в глазах Алдана, – улыбнулся Сирт. – Значит, тебе удалось самое важное.

– Надеюсь, я могу помочь не только этим, – быстро произнесла девушка, будто боялась, что ей не позволят договорить. – Я слышала, что хатарская армия уже близко от Города. Это очень опасные люди. Обманом они захватили много городов…

– Мы благодарны тебе и учтем это в переговорах, – холодно прервал ее Алдан, который еще не до конца остыл от их ссоры.

– Я всего лишь слабая женщина и не мне учить двух славных воинов, но мне очень хочется хоть чем-нибудь помочь.

– Спасибо, Далия, – поддержал ее Сирт, который никогда не верил в помощь хатар. Он очень удивился, обретя союзника там, где не ждал. – И за совет и за то что ты сделала моего брата счастливым.

Он вышел, оставив влюбленных разбираться без посторонних.

– Я вижу, ты злишься на меня, – тихо прошептала девушка, всем телом прижавшись к Алдану. – Я проклинаю себя за то, что осмелилась давать советы великому воину. Разреши мне сделать то, для чего предназначена женщина: отдать тебе свою любовь, свое тело, свои ласки…

*****

Ночью Сирт с двумя десятками лучших дружинников по реке добрались до кораблей варогов.

– У нас будет всего несколько минут, чтобы прорваться к шатру вождя, – он коротко объяснил задачу своим бойцам. – Как только Алдан увидит, что мы у цели, он откроет ворота и начнет атаку. Если к этому времени мы уничтожим их главарей, то у Города будет шанс победить в этой битве.

План Сирта был прост. Сначала необходимо было отвлечь внимание. Поэтому группа разделилась. У лодок остались три бойца с небольшими бочонками конопляного масла. С его помощью можно было бы быстро поджечь несколько кораблей. Они стояли так плотно, что пожар мог перекинуться на все остальные.

Сам Сирт с другой частью отряда двинулся в обход, чтобы попытаться пробраться по кромке леса к шатру варожского князя. Сделать это незаметно не удалось. Караул поднял тревогу. В это же время вспыхнули корабли. В поднявшейся суматохе разобрать, где свой, где чужой было невозможно.

Бой группы Сирта с охраной князя шел у самого шатра, когда варожские дозорные заметили, что из открывшихся ворот Города началась атака конницы во главе с Алданом. Сирт с дружинниками окружили шатер, еле сдерживая натиск пытающихся прорваться на подмогу своему вождю солдат.

Еще бы немного и варожский князь, который бросился на дружинников, пытаясь вырваться из окружения, соединился бы со своей армией. Даже без доспехов, которые он то ли не успел надеть, то ли сбросил, чтобы они не мешали, покрытый татуировками рыжеволосый исполин в отблесках пожаров выглядел жутковато. Он, яростно размахивая огромным мечом, будто детей разбрасывал опытных дружинников. Лада весь бой была словно тенью своего мужа, не давая никому зайти к нему со спины. Оценив ситуацию, она не стала рисковать. Выпустив в вождя противника несколько стрел, девушка схватила мужа за рукав и, показав на поверженного гиганта, прокричала, пытаясь перекрыть шум боя:

– Мы все сделали. Пора уходить.

В это время конница Алдана ворвалась в лагерь. В зареве загоревшихся шатров всадники на разгоряченных лошадях рубили всех, кто встречался им на пути. Привыкшие к легким победам, варожские бойцы без своего вождя никак не могли организовать оборону лагеря. Лишь те, кто находился у княжеского шатра, быстро выстроившись в шеренгу, сомкнув щиты и выставив вперед копья, попытались дать бой. Конница замешкалась.

Сирт увидел эту заминку и понял, что потеря темпа атаки может привести к тому, что наступление захлебнется. Поэтому, вместо того чтобы уйти к реке, он собрал оставшихся бойцов и не раздумывая ударил в тыл этой шеренги. Если бы он этого не сделал, то отступающие со всего лагеря, хорошо обученные солдаты противника, закрепившись в этом месте, могли бы организовать оборону. И тогда немногочисленная конница Алдана ничего бы не смогла сделать с ощетинившимися мечами и копьями бойцами, которым терять уже было нечего. Все висело на волоске. После неожиданной для противника атаки Сирта кровавая рубка продолжалась недолго. Вароги дрогнули и побежали.

Укрыться им больше было почти негде. Горели корабли, горели шатры. Только те, кто рискнул через поле прорваться к лесу, смогли уйти.

Город праздновал победу. Но и Сирт, и Алдан понимали, что ничего не закончено. Хотя ночная битва выиграна, армия противника не уничтожена. Варожские командиры быстро соберут разбежавшихся по лесам солдат, и тогда все будет зависеть от того, какое решение они примут. Найдется ли у них новый вождь? Решит ли он продолжить войну или отступит? Повлиять на это было нельзя. Оставалось только ждать.

*****

Первый отряд хатарского войска подошел к городу через два дня после битвы. А к вечеру пришла основная армия и подтянулись многочисленные обозы. Войска остановились рядом с тем местом, где еще недавно был лагерь варогов. Тот, от которого сейчас осталась только кусок выжженного поля и остовы полусгоревших, полузатонувших кораблей на реке.

Обрадовавшийся Алдан, к которому уже полностью вернулись решительность и самоуверенность послал Захарию узнать, когда можно будет встретиться с хатарским военачальником для обсуждения дальнейших действий.

*****

Захария, прибыв в лагерь, очень удивился, узнав, что хатарскую армию под стены Города привел не один из многочисленных полководцев, а верховный руководитель страны – иерарх Гор.

Голубоглазый, стройный юноша с широкими плечами и узкими бедрами в легкой белой тунике совсем не был похож на единовластного правителя огромной державы. Но Захария знал, что этот человек выглядел точно так же и десять, и двадцать, и пятьдесят лет назад. В чем секрет его вечной молодости никто не знал. Поэтому многие считали его не человеком, а богом.

Загадочность иерарха дополнялась его необычным внешним видом. На лбу у него был нарисован третий глаз. Такие же глаза были нарисованы на его веках. И поэтому, когда Гор их опускал, то все равно казалось, что на его собеседника внимательно смотрит три глаза. Голова была начисто выбрита. Вместо волос и царской короны ее украшал убор, похожий на голову орла с хищным клювом. На голых руках, которые туника прикрывала лишь до плеч, были нанесены узоры, в которых переплетались цветы, птицы и животные

– Почему ты не привел их вождя? – спросил иерарх подползавшего на коленях к его высокому трону Захарию.

– Он послал меня, чтобы узнать, когда ты сможешь принять его.

– Я хочу видеть его как можно быстрее. Мне не нравится здешний климат. Чем быстрее мы все здесь закончим, тем лучше, – Гор спустился к старику и жестом приказал ему встать. – Расскажи мне о нем, – иерарх одним пальцем поднял подбородок старика, чтобы заглянуть в узкие хитрые глаза.

– Очень гордый, очень самодовольный, – залепетал старик, – иногда напыщенный как молодой петушок. Горяч и поэтому часто принимает глупые решения.

– Это плохо. Такими людьми труднее управлять. Чем бесчестнее и подлее вождь, тем легче его контролировать. А гордые глупцы могут все испортить. И себе, и нам, и своему народу, – рассуждая, иерарх ходил по мягким коврам, которыми был застелен его высокий светлый шатер. – Поэтому лучше его поменять. Может быть не сразу. Мы никогда не спешим. Обычный человек мыслит категориями своей ограниченной по времени жизнью. Поэтому не способен оценить красоту наших замыслов. Расскажи мне еще о Городе.

– Они, иерарх, еще на очень низкой стадии развития. Все работают сами. Даже рабов у них нет. Я пробовал говорить с князем о религии, но он смеется и не понимает, как она помогает управлять народами.

– Ну и хорошо. Мы сами расскажем об этом людям. У меня в обозе много жрецов. Они умеют убеждать людей.

– А еще князь считает, что невозможно обмануть сразу многих людей.

– Он действительно глуп. Трудно обмануть одного человека. А народ целой страны заставить поверить в то, что нам выгодно, гораздо легче. В тех странах, которые уже давно под нашей властью, люди даже не догадываются, кто их настоящий правитель.

– Я всегда восхищался вашему таланту, иерарх, управлять покоренными городами и странами.

– Это не так сложно. Нужно отобрать из народа самых подлых, жадных и глупых людей и делать их вождями, военачальниками и судьями

– А как же народ? Неужели он это не видит?

– Народ видит только то, что мы разрешаем ему видеть. А чтобы он не волновался, надо рассказывать лишь то, что ему самому хочется услышать. Никогда нельзя говорить людям правду. Узнав, что их жизнь никогда не улучшиться, люди становятся злыми и неуправляемыми.

– Но рано или поздно все это откроется.

– Вполне вероятно. Поэтому главное – убедить людей, что нас вообще нет. Пусть думают, что всем руководят их местные царьки. Они и будут виноваты в бедах народа. А мы лишь будем менять одних князей на других, а старых выбрасывать, как ненужных кукол.

– Есть еще одна проблема, иерарх, – Захария почтительно опустил голову. – У князя есть брат. Он не глуп. Очень смел и честен. Не так самолюбив. И еще, у него умная жена.

– Он может нам навредить?

– Да. Он имеет сильное влияние на князя.

– Это может немного помешать нашим планам, но не изменит их главную цель. Мы всегда добиваемся того, что нам нужно. По-хорошему или по-плохому. Если не получится установить контроль мирным путем, есть другой метод. С большой кровью. У этого Города много врагов. А когда двое дерутся, всегда побеждает кто-то третий. И этот третий – всегда мы. Мы будем давать народам ложные идеи. Из-за неосуществимых, но заманчивых планов род пойдет на род, город на город, брат на брата. А люди даже не будут понимать, что за всем этим стоим мы . И что они убивают друг друга для укрепления нашей власти над ними.

Алдану Захария рассказал только то, что в лагере его ждет не просто хатарский военачальник, а иерарх Гор – высший руководитель империи.

– Весь народ считает, что он не просто Верховный иерарх нашей державы, но и бог, который послан, чтобы устроить во всем мире справедливый порядок.

– Ты опять со своими сказками, – отмахнулся Алдан. – Каждый человек сам устраивает свою жизнь. А жизнь каждого города и каждой страны зависит от того, плохо или хорошо работают ее жители, честно и справедливо ли они относятся друг к другу. И не от кого больше.

Князь подошел к Сирту, который сидел в углу комнаты, внимательно слушая, что говорит Захария.

– Ну, что думаешь? – спросил он брата и сел рядом.

– Старик, если ты все сказал, то можешь идти, – сказал Сирт. – Нам надо поговорить с Алданом наедине.

Захария поспешно удалился.

– Разведчики, которых я утром послал в лес, доложили, что вароги собрались недалеко от Города, – тихо произнес Сирт. – Скорее всего, они выжидают, что будет дальше. Хатарам они не враги. Я бы на месте и тех, и других обязательно вступил бы в переговоры за нашей спиной. Уверен, они так и сделали.

– Вот я поеду и попробую узнать, что к чему.

– Было бы лучше, если этот их иерарх сам приехал в наш Город. Идти к ним опасно. Возьми с собой побольше дружинников.

– Ехать в гости с вооруженным отрядом не очень вежливо. Что о нас подумают…

– Да не важно, что они подумают. Главное – твоя безопасность. Ты князь.

– Да, я князь. И мне не пристало прятаться за чужими спинами.

*****

Походный шатер иерарха Гора поразил Алдана огромным количеством украшений. От блеска золота, серебра и драгоценных камней болели глаза. Золотой краской были натерты полуобнаженные тела слуг – мужчин и женщин, – застывших за троном. У одной из стен шатра был сделан алтарь, в центре которого стояла золотая статуя теленка, украшенная венками из настоящих цветов.

Несмотря на всю эту роскошь, Алдан никак не мог заставить себя серьезно относиться к иерарху Гору. Он, конечно, помнил слова Захария. И про внешний вид, который не соответствует его реальному возрасту. И про значение необычных рисунков у него на теле. И про то, что народ считает иерарха богом. Но глядя на него, слушая его звонкий, почти детский голос, трудно было представить, что это умный и зрелый вождь огромной империи.

Гор уже несколько минут рассказывал Алдану, каким замечательным может стать их союз. Вроде и слова были правильными. И сама идея была очень хорошей. Но что-то во всем этом настораживало князя.

«А может, это мое непомерное тщеславие мешает принять план этого человека? Может, ты не хочешь делить с ним свою власть? – спрашивал себя Алдан, слушая иерарха. – Ведь прежде всего ты должен думать о жителях Города, о их безопасности, а не о себе…»

– Мы уже сотни лет создаем такие союзы, – мягким голосом убеждал Гор. – Тебе, князь, нужно лишь заключить договор и все изменится. И в твоей жизни, и в жизни твоего народа. Мы оставим в городе наших лучших советников, которые будут помогать тебе править так, чтобы податей было больше. Лучших жрецов, которые расскажут твоему народу о новой вере. Она поможет тебе избежать волнений и беспорядков. Лучших военачальников, которые обучат твоих воинов воевать. Ваша жизнь станет проще и сытнее.

– Может овце в стойле и проще жить, – резко ответил Алдан. – И даже теплее. Но я человек, а не овца. Возможность выбора – это лучшее, что у нас есть и именно этим мы отличаемся от животных.

«И Далия просила не верить хатарам, – вспомнил Алдан. – И Сирт. Они правы: никто никогда не помогает просто так».

– Без союзников и покровителей, – продолжал Гор, – маленький город обречен. Надо выбирать. Или мы, или вароги. Немного уступив нам часть своей власти, ты, князь, получишь гораздо больше. Гордость и излишнее самолюбие – плохие советчики.

Эти слова разозлили Алдана. «Кто такой этот человек с внешностью неразумного юноши, чтобы давать мне уроки?»

– Я благодарен тебе, иерарх, за то, что о ты пришел на помощь нашему городу. Благодарен за это предложение. Но пока твоя армия шла к нам на помощь, мы уже сами справились со своими врагами. А учить нас воевать и управлять Городом не надо – как ты видишь, мы сами это умеем.

Молодой властитель не ожидал такого быстрого отказа. Вежливая улыбка мгновенно исчезла с его лица.

– Ты говоришь, князь, что справился с врагами? – с насмешкой произнес Гор. – Не буду от тебя скрывать: те, кто не хотят с нами дружить, не живут долго. Если ты не заключишь договор, вот тогда ты увидишь настоящих врагов.

– Не угрожаешь ли ты мне, иерарх?

– Угрожаю? Нет конечно. Это не в наших правилах. Я лишь объясняю тебе, как устроен этот мир. Покорив много городов и стран, мы, конечно, подчиним себе и ваш Город. Вопрос только в том, с тобой мы это сделаем или без тебя.

От этих слов у Алдана внутри будто вспыхнуло пламя. Он не смог себя сдержать.

– Ты посмотри на черный дым за твоим лагерем. Это наши солдаты жгут трупы таких же покорителей, которых мы собрали на поле боя, пока их не сожрали звери и птицы. Если не хочешь, чтобы твой труп сгорел вместе с остальными, поднимай своих солдат и уходи отсюда.

Лицо иерарха застыло в надменной гримасе. Он махнул своей страже и указал на князя. Когда копья десятка солдат уже пронзали тело Алдана, отрывая его от земли, он успел выхватить свой короткий меч и метнуть его в иерарха. Силы на хороший бросок не хватило, но он  успел увидеть, как лезвие его меча рассекло плечо Гора, из которого мгновенно хлынула кровь.

«Он не бог. А значит, его можно убить…» – успел подумать князь, вспоминая перед смертью улыбку любимой Далии.

Истерзанное тело Алдана, привязанное веревкой, притащил к городским воротам его конь.

Ночью над Городом начался дождь. Сначала мелкий и освежающий, к утру он перерос в ливень. Сквозь потоки воды, летящие с неба, можно было разглядеть бесчисленные ряды солдат двух армий – варожской и хатарской, выстроившихся в поле перед Городом под черными, опустившимися почти до земли, тучами.

– Может быть, действительно смерть – это еще не конец? – спросила Лана, всматриваясь с башни у городских ворот в колонны готовых к атаке врагов.

– Мы скоро это узнаем, – не обманывая жену пустыми обещаниями, ответил Сирт. – Впрочем, пока мы живы – есть надежда.

– И она будет с нами до последнего мгновения.

Глава 11

– Пойми, Настя, я же тебя просто так отпустить не имею права, – объяснял Василий Вениаминович. – Вас же задержали на месте преступления. И не просто преступления, а двойного убийства.

Анастасия Владимировна второй раз за день оказалась в кабинете начальника полиции. Казалось, можно было бы вздохнуть с облегчением – дочь нашлась живая и здоровая, – но она чувствовала, что ничего еще не кончилось.

– Сейчас показания снимем, и поедете домой. Нельзя по-другому. Хорошо еще, что мы раньше их земляков приехали, – Василий наконец перестал ходить из угла в угол, сел за стол и вытер платком вспотевший лоб. – Они точно бы вас разорвали.

В этом он был прав. Полиция всего на пять минут опередила подъехавший к дому кортеж из нескольких автомобилей. Примчались разъяренные знакомые и родственники погибших. Они были уверены, что их земляков убил Рома. Мать с дочерью, считали приехавшие, тоже замешаны в этом деле. Обвинять в чем-то своих сородичей им и в голову не пришло.

Они бы действительно могли устроить самосуд, если бы полиция не вызвала подкрепление, под охраной которого Рому, Дину и Анастасию Владимировну привезли в райотдел.

– Сейчас выполним необходимые формальности и отправим вас домой, – Василий Вениаминович открыл ящик стола, в котором находился бар и выставил на стол бутылку коньяка и два больших стакана. – Давай по рюмочке, – предложил он, открывая пробку.

– А если эти озлобленные землячки к нам в деревню нагрянут? – задумавшись, спросила Анастасия.

– Да ладно, не выдумывай, – успокоил ее бывший одноклассник. – Я с их главным поговорю. Объясню что к чему. Все они у меня под контролем. Ну и вашему участковому на всякий случай позвоню, он парень толковый.