Королева с опытом работы

– Вот она! – с этим возгласом меня обхватили сзади за талию, окутав шлейфом винных паров, от которого я скривилась. Даже оборачиваться не нужно. Разумеется, таким вульгарным может быть только настоящий герцог. Адемар. Один, странно, где же его прихлебатели?

– Ну что, поженила всех одиноких и несчастных? А теперь пойдем-ка!

– Куда? Ой! – только и успела пискнуть я, подхваченная на руки. На ходу, прижимая меня к себе и пару раз довольно сильно шлепнув, чтоб не дергалась, Адемар засунул руку в ящик служителя и вытащил несколько браслетов.

Только бы жрец уже ушел! Но моим надеждам не суждено было сбыться. Жрец стоял у алтаря, вполголоса объясняя что-то последней паре супругов. Судя по их вниманию и серьезным физиономиям, брак будет удачным.

– Лира, лэрд? – жрец обратил на нас внимание, и его глаза полезли на лоб. – Ваше величество? Ваша светлость?

– Добрый вечер, – светским тоном сказала я, прекратив трепыхаться. Королевы не сидят на ручках у мужчин? Буду сидеть, как королева! Чувствовала себя я ужасно неудобно, а Адемар только плотнее меня прижал.

– Мы тут решили, что нам не нужна пышная свадьба, правда, дорогая?

– Да, дорогой, – подтвердила я. – Ваша светлость, поставьте меня на пол, пожалуйста.

– Проводите обряд! – рявкнул Адемар. На ноги поставил, но плотно обхватил талию и прижал к своему боку так, что корсет затрещал.

Жрец боязливо покосился на герцога, подошел к алтарю и зашептал ритуальные слова призыва защитников семьи, разведя руки.

– Его светлость шутит, мы пойдем, – попыталась я вывернуться из крепких рук. – Я по вечерам замуж не выхожу, надоело как-то! Давайте завтра? Или послезавтра? Через месяц, а?

– Если боги не одобрят ваш союз, брачный браслет не застегнется, – предупредил жрец.

Я хмыкнула. Боги одобрят что угодно, особенно, если как следует заинтересовать земного служителя этих самых богов. А на браслетах какое-нибудь временное заклинание стоит, чтоб наверняка застегнулись. Я сегодня отправила двадцать с лишним пар к алтарю, прям все союзы оказались подходящие, угодные богам? Хотя… почему бы и нет? У богов тоже есть чувство юмора.

Адемар нетерпеливо вытряхнул на алтарь горсть тонко зазвеневших браслетов. Жрец укоризненно посмотрел на него, неуловимым быстрым жестом смахнув лишние, и продолжил свой речетатив. Я подергалась еще, удивляясь, насколько Адемар сильный. Тонкий черненый браслет охватил мое запястье. Я демонстративно убрала руки назад, когда пришло время надевать браслет Адемару. Он хмыкнул и надел его себе сам, защелкнув на правой руке. Расписался в храмовой книге.

– Поздравляю с законным браком! – облегченно выдавил жрец и утер трудовой пот.

В широкие двери храма ворвалась шумная толпа придворных с отрядом стражи. Впереди, подхватив пышные юбки, с перекошенным лицом мчалась Сесиль Оденкур, за ней – злющий виконт Штернблум. Адемар поднял наши руки с брачными браслетами и злорадно потряс перед присутствующими. На его лице застало мальчишеское выражение упрямства и торжества.

– Как ты мог!? Ты же обещал мне! – взвизгнула Сесиль, прижимая кулачки к бурно вздымающейся груди.

– Брак заключен? – спокойно осведомился виконт у боязливо переминающегося у алтаря усталого жреца. Тот судорожно закивал:

– Брак заключен и одобрен богами…

– После поговорим, – процедил виконт и поклонился мне с ядовитой усмешкой. – Мои поздравления, Ваше величество, Ваше высочество.

Адемар снова крепко притиснул к себе, и стал продвигаться к выходу сквозь толпу, раскланиваясь и улыбаясь во все стороны.

Да откуда же их столько набежать успело? Дворец, конечно, недалеко, но все же через площадь. Надо же, не поленились прибежать, стервятники. Поздно истерить, я уже замужем. Снова замужем! За красивым, молодым, богатым, знатным мерзавцем, в которого была влюблена год назад. Ну, что же, я просто-таки отличный партнер, добросовестно выполняю подписанный магический договор. Осталось еще наследника родить, и как мне кажется, мы приступим к этому немедленно, судя по напору муженька. В груди противно засосало от страха.

Во дворце продолжался бал, придворные высыпали в парк любоваться фейерверком. Мы в обнимку вошли в кованые кружевные ворота одновременно с грянувшим залпом, расцветившим ночное небо над дворцом. Сногсшибательная новость в один миг облетела всех, нас снова поздравляли, теребили, задавали вопросы, заглядывали в лицо. Фрейлины повизгивали и ахали.

Я спокойна, я совершенно спокойна и улыбаюсь. Это неправильное фэнтези, которое пишет невменяемая тетенька, нормальному человеку такое в голову не придет. Делать-то больше ничего не остается, кроме как показывать своим верноподданым радость и умиление. Адемар с рычанием отбросил особо обнаглевшего подхалима. Наконец появились гвардейцы, взявшие нас в коробочку, и мы смогли подняться по парадной лестнице.

Где-то на краю сознания слышался пронзительный визг и причитания Сесиль. Ведет себя, как базарная баба, а не аристократка. Неужели всерьез рассчитывала, что Адемар на ней женится? Я замуж неожиданно вышла, но я же молчу! С верхней площадки Адемар помахал толпе ручкой и потащил меня по коридору. Изо всех сил впившись ногтями ему в руку, я прошипела:

– Мне больно! У меня синяки останутся!

Адемар едва не споткнулся, посмотрел на меня, потом на свою руку, плотно охватывающую мою талию.

– Прости, я нечаянно, – деревянным голосом сказал он, удивленно рассматривая меня неестественно черными глазами. Я чуть не ахнула от внезапной догадки. Адемара приложили ментальным заклинанием, он теперь дезориентирован и оглушен! И зрачки расширены до предела. Ему кто-то приказал провернуть наше бракосочетание! Поэтому он и пришел один, и поволок меня в храм с таким упорством, а его лизоблюды не сразу сообразили, что герцога слишком долго нет на виду. Да что ж такое, ну хоть кто-то может на мне жениться добровольно, по своему желанию? А лучше обоюдному. Обидно, между прочим!

– Лекаря сюда немедленно, придворного мага! – закричала я.

– Ваша светлость, вам нехорошо? – сунулся кто-то из придворных.

– Мне хорошо, – медленно сказал Адемар и вдруг впился мне в губы яростным поцелуем. Да он точно не в себе! Я бессильно задергала ножками, молотя кулаками по груди. Эффекта ноль. К счастью, мы уже почти добрались до покоев герцога. Рядом замелькало встревоженное лицо нового придворного лекаря, чем-то загремело и забулькало. По комнате поплыл острый неприятный запах снадобий. Адемар покачнулся, его глаза закрылись, и он сполз на руки лекаря и мага.

Я перевела дух, одернула платье и вытерла губы самым простонародным жестом. Сплюнуть постеснялась, не хлев, дворец же.

– Что это было? – задумчиво спросил виконт Штернблум, появляясь в дверях.

– Ментальная атака, – равнодушно объяснила я, расправляя смятые оборки на корсаже. – Чувства наведенные, поцелуи искусственные, страсть фальшивая.

– Не может быть! – взвился маг. – Я бы засек всплеск магии!

Я пожала плечами. На фоне магического фейерверка и не такое не заметишь.

– Но обряд проведен по-настоящему, – вздохнул виконт, потирая лоб с озабоченным видом. – Я проверил лично. Может, оно и лучшему.

– Что вы имеете в виду?

– Не будет свадебных расходов, – улыбнулся виконт. – Вы пришли в себя?

– Почти, – осторожно ответила я.

Виконт предложил мне локоть, мне оставалось только положить на него ладошку и покинуть покои, где вокруг Адемара суетились слуги и лекарь. Мы вышли в Нижний парк и неторопливо пошли по дорожке.

– Это хорошо, что на балу бесприданниц вы сами вышли замуж, поддержав тем самым ваше начинание. Это очень понравится народу, – сообщил мне виконт, когда мы углубились в ночной парк. – Еще меня восхищает ваше умение молчать, не задавая лишних вопросов.

Ну да, а кто сомневался в моей восхитительности? К тому же я и так поняла, куда мы идем. В Павильон. Уютное гнездышко разврата, снабженное всем необходимым инвентарем. Оставив меня у входа, виконт обошел его по кругу, походил внутри, прикладывая ладони к стене в разных местах. С сосредоточенным лицом он, закрыв глаза, шептал заклинания.

– Хочу проверить одну догадку, вы позволите? – спросил он после нескольких бесплодных попыток.

Я пожала плечами – в магии ничего не смыслю, виконту виднее, как открывать магически скрытые двери. Виконт наклонился ко мне и поцеловал. Мягко. Нежно. Аккуратно придерживая мой затылок, слегка поглаживая его пальцами. Безусловно, виконт не врал, когда обещал мне райское блаженство – он действительно умел целоваться приятно, не засовывая бесстыдно скользкий противный язык до самых гланд, а нежно поглаживая мои губы, чуть прикусывая и снова зализывая. И пахло от него хорошо – мятой и немножко лимоном. Виконт взял мою ладонь и приложил к стене, продолжая целовать меня. Я не сопротивлялась, безучастно приоткрыв рот, но и помогать ему не собиралась. Не дождется. Нечего было меня в яму бросать. Сейчас целует, а тогда даже разговаривать не стал. Нашелся, герой моих грез.

– Не вышло, – с разочарованием констатировал виконт, прервав поцелуй. – Простите меня за дерзость.

– Думали, дверь откроется? – я повела обнаженными плечами, обдуваемыми ночным ветерком. – Вам так нужны эти накопители?

– Накопители всем нужны, это огромная ценность. А теперь я не знаю, что делать. Что мне делать с вами. С Адемаром. С Элизией! – виконт со злостью стукнул по стене.

– Как что – править. Временные трудности бывают у всех, – равнодушно бросила я. – Вы же знали, на что и ради чего идете, убивая законного короля, моего отца. Хотели власти – так вот она, вам никто не может помешать. Совет магов уничтожен, государственный совет у вас в кармане, я – декоративная игрушка на троне, Адемар и вовсе ничем не интересуется, кроме развлечений. Не знаю, насколько его хватит, он спивается на глазах. Или вы ждали иного результата?

– Иного. Да, ждал. Мне хочется разложить вас прямо здесь и грубо овладеть, – прищурился виконт.

– Это должно мне польстить? Или напугать? Перестаньте, у вас нет ко мне никаких чувств, вы хотите меня так же, как накопители, чтоб увеличить свой резерв. Еще он вам нужен, чтоб найти кукловода, смешавшего ваши карты. Это ведь очень сильный маг, он ускользнул сегодня от вас и ваших людей. Менталист, да? Вы ведь намеревались потянуть еще со свадьбой, правда?

– Я считал важным сохранить для Элизии возможность альянса, – уклончиво ответил виконт.

– Говоря иными словами, больше не удастся продать меня кому-то еще из соседних государств? Это обстоятельство не может не радовать.

– Вернемся, – предложил виконт. По его безучастному отстраненному лицу совершенно не было заметно, что только что он пылко целовал меня, как завзятый соблазнитель. Я молча взяла его под руку.

Глава 8

Утро началось с ощущения, что мне слишком жарко и тяжело. Я откинула одеяло и повернулась. Сонно пробормотав что-то, Адемар снова пригреб меня к себе. Откуда в моей постели Адемар? Дыша осторожно и двигаясь с медлительностью ленивца, я вывернулась из-под руки… черт, законного мужа! Стоя возле кровати и прикусив палец, я пялилась на мирно спящего, совершенно голого Адемара, и не знала, что делать. Выгонять? Законный муж имеет полное право находиться в моей кровати. А разбужу его – так с меня тут же и долг супружеский стребуют. И не один раз, с него станется.

Сонный беззащитный Адемар был хорош! Очень хорош! Лицо расслабленное, светлая челка, рассыпавшись, падает на лоб, губы так соблазнительно приоткрыты. Ну, а плечи, руки, ключицы и все такое у него всегда были выше всяких похвал, не говоря уже о плоском животе и о том, что ниже. Не зря же он мне нравился, с эстететическим вкусом у меня все в порядке. Только с головой плохо, раз стою тут, как дура, и любуюсь этим мерзавцем. Собственным мужем, какая пошлость! Так и в самом деле, до наследников недалеко.

Взяв себя в руки, я тихонько просочилась в ванную, оттуда в гардеробную. Там освободилось целых четыре огромных шкафа – девушкам я раздала не только платья, но и собрала небольшое приданое – сорочки-чулочки, чепчики, платочки, и тому подобное.

– Прикажете портниху пригласить? – спросила камеристка, поклонившись. Трудолюбивая девушка развешивала оставшиеся наряды попросторнее. – Для свадебного пира нужно два платья, и для коронации вашего супруга еще три, – заметила озабоченно Селия. Пустая гардеробная ее явно нервировала.

– Надо – сошьем, некуда торопиться, – легкомысленно отмахнулась я. Да, и принцесса из меня никудышная, и королева неправильная, совсем нарядами не занимаюсь, с утра до ночи с министрами сижу и советниками, все реформами занята. Какое было прекрасное беззаботное время, когда мы с Ромео придумывали новые фасоны нарядов. Так и не закончили. Я вздохнула.

– Супруг возьмет на себя груз забот с ваших плеч, – понимающе улыбнулась камеристка. – Вам станет легче, вот увидите.

Зная характер и предпочтения Адемара, я не смогла сдержать скептического смешка. Наши женщины не идут замуж, чтоб им стало легче! Они находят себе новые проблемы и с ними героически борются. С таким мужем никаких врагов не нужно, плюс еще в постели ругаться придется. И фавориток придется гонять, шалости до свадьбы это одно, а после – совсем другое.

Камеристка нарядила меня в утреннее светло-зеленое простое платье, зашнуровала, расправила оборочки и подала легкую ажурную шаль. Сегодня я решила начать утро не с тренировки, а с неторопливой прогулки, надо было привести мысли в порядок и все обдумать. Я так неожиданно оказалась замужем, так гнала от себя мысли о предстоящем браке, что не успела продумать тактику поведения. Адемар рвался к короне, мечтая запустить руки в казну и веселиться, не оглядываясь ни на каких советников и казначеев. Но ему хотелось внешних проявлений – короны, мантии, почетного караула, чтоб все мужчины низко кланялись, а дамы демонстрировали содержимое декольте. Управлять страной он и не собирается. Глупо надеяться, что женившись, он резко переменится и начнет вдруг заниматься делами. Получив вожделенную корону, он вряд ли станет общаться со мной больше необходимого – только на мероприятиях, где королева должна быть под рукой. Ну, и наследника делать будет забегать. Я поморщилась. Где мой волшебный гашан? Надо выписать из Шардана. А может, найдется у местных аптекарей это ценное снадобье, убивающее чувственность?

Мне пока удавалось придерживать законопроекты о всевластии магов. Став королем, Адемар подпишет нужные указы, даже не задумываясь. И у нас будет не просто средневековье, а магическое мракобесие. А если я буду артачиться, меня сошлют подальше. Разрешат курировать парочку приютов, больницу или захолустную богадельню. С другой стороны, виконт, кажется, оценил мои старания и очевидную пользу для страны.

Я ведь правильные вещи предлагаю! Хочу, чтоб люди могли работать и зарабатывать, чтоб процветала торговля и ремесла. Счастливые и сытые люди, уверенные в будущем, охотней платят налоги, чем бедные и озлобленные. Хотя… кого интересуют нужды населения, если есть возможность безнаказанно продвигать законы, выгодные лично чиновникам? Один министр-монополист владеет соляными копями и добивается повышения пошлин, второй, владелец виноградников, желает подгрести под себя целиком экспорт вин, третий продавливает запрет на торговлю с Островами, мечтает грузы перевозить исключительно на кораблях своего сына, устанавливая драконовские расценки. И у каждого свои союзники, помощники, недруги, завистники, информаторы и шпионы. Мне понадобилось несколько месяцев, чтоб приблизительно начать понимать расстановку сил.

После моего принудительного массового бракосочетания аристократы взбесятся и станут требовать отстранения меня от дел. Останется только раз в месяц королевский суд и благотворительный комитет. А там сидят благочестивые ханжи, которые при виде любой молодой и красивой девушки презрительно морщатся, а меня считают падшей женщиной по умолчанию. С министрами еще можно договориться, все-таки дураков там нет, а вот с ненавидящими тебя пожилыми дамами поладить намного сложнее. Придется разогнать всех.

Удрученная размышлениями, я переодевалась к завтраку.

– Ваше величество, развешивала ваши платья и вот, нашла в дальнем углу, вдруг нужное? – неловко улыбаясь, камеристка двумя пальцами держала мою любимую, потертую дорожную сумку! Я с этой сумкой еще из замка Деровера сбежала! С ней в гарем поехала, с ней вернулась! Лишенную ремня через плечо, перемазанную илом, с позеленевшими пряжками, я прижала сумку к сердцу.

Я лично, при возвращении во дворец ее завернула в ненужный розовый палантин и спрятала под стопкой шарфов и шалей. Которые, как класс одежды, не признавала и очень редко пользовалась, поэтому стопку никто не трогал. Сумка и лежала, еще с той жизни, где был жив король Дориан и мои друзья. Марис и Гертруда. А их убийца-заговорщик теперь мой законный муж и ждет от меня смирения, покорности и наследника. А с организатором переворота я вчера целовалась возле Павильона. Так, выдохнула и прекратила себя казнить, для этого другие люди найдутся. Ты просто отложишь свою месть.

Выставив камеристку, жадно перерыла сумку, вытряхивая содержимое прямо на пол. Моя драгоценная коробка с лекарствами лэрда Вардиса! Значительно опустевшая после лечения Стефана. Прижав ее к груди, я закрыла глаза, переживая миг упоительного счастья. Отправляя меня в Шардан, мой незабываемый лекарь снабдил меня волшебными пилюлями от детей. И рассчитывал он на долгое время – кажется, на год. Ну что ж, осталось найти гашан и мой драгоценный муж быстро забудет дорогу в мою спальню! Сработало на одном короле, сработает и на другом! А может быть, мне повезет, и он вообще не станет требовать от меня постельных утех? Если эти утехи ему в любой момент с охотой готовы представить самые распрекрасные и искусные дамы столицы? Да зачем ему вообще дети, он еще так молод! Успеет еще настрогать хоть десяток!

Воодушевленная, я прошла в малую столовую, где обычно завтракала с виконтом – мы обычно за утренним кофе уточняли распорядок дня. Сегодня к нам присоединился Адемар, сверлящий меня тяжелым взглядом. Надо же, раньше полудня проснулся, какой сюрприз.

– Меня крайне огорчил тот факт, что вы покинули постель, не дождавшись моего пробуждения, – сухо сообщил он мне. – У меня были определенные планы на утро.

– В туалет тоже отпрашиваться у вас? Дела не ждут, я не могу часами лежать рядом, ожидая, когда вы осчастливите меня своим вниманием, – возразила я, зачерпывая ложкой кашу. – Секретарь скажет, когда у меня есть время.

– Мне записываться к вам, как просителю, на приём? Ваши дела важнее консуммации брака?

– Бросьте, в Элизии вывешивают простыни после брачной ночи только самые оголтелые ревнители культа, – отмахнулась я. – Между нами все уже было.

Виконт поднял бровь, переводя взгляд с меня на Адемара. Интриган не знал, что мы когда-то были близки? Такие вещи надо знать!

– Меня вовсе не ваши прелести влекут, – скривился Адемар. – Лекарь сказал, что вы здоровы, готовы к супружеской жизни и зачатию. Ждать больше я не намерен.

– Справедливое требование, – согласился виконт, устремляя на меня свои прозрачные, почти бесцветные глаза.

– Я ведь не возражаю, – улыбнулась я виконту.

– Виконт, кажется, вы сдружились с моей супругой намного теснее, чем я мог предполагать, – ревниво процедил Адемар. – Надеюсь, вы понимаете, что наследник должен быть от законного мужа? Родовой артефакт не примет чужую кровь.

– Вы забываетесь, дорогой Адемар, – равнодушно сказал виконт. – Вы еще не король. Родовые регалии не примут и наследника без дара, будь он даже чистейшей крови Варронов.

Адемар недовольно поджал губы и стиснул вилку так, что у него побелели пальцы.

– Я муж королевы, и собираюсь наслаждаться своей супругой единолично!

– Вы только что сказали, что мои прелести вас не привлекают, – заметила я негромко, но со всем доступным мне ехидством. – К тому же вы несколько раз обещали близко познакомить меня с вашими друзьями и их предпочтениями в любви. Вдруг кто-то из них окажется более плодовит, чем вы? Как тогда быть с чистотой крови?

– Муж королевы далеко не всегда король, – безучастно добавил виконт, методично уничтожая омлет с зеленью.

– Что? – Адемар бросил вилку. – Вы не смеете мне указывать!

– А вы не смеете переходить границы наших договоренностей! – жестко припечатал виконт. – Ваше положение пока весьма шатко. Вы сейчас всего лишь принц, да и то указ не подписан. Брак был заключен при странных обстоятельствах, департаментом проводится расследование на предмет ментального принуждения. Если его следы найдут, то брак будет считаться не законным.

Адемар покраснел, отбросил салфетку и вышел из столовой. Интересно, что это было? Ревность? С какой стати? Я вопросительно посмотрела на виконта.

– Добрые люди доложили ему о нашей вечерней прогулке, – спокойно объяснил виконт, доливая сливок в кофе.

Добрые и словоохотливые люди всегда оказываются там, где лишние свидетели не нужны. Если они видели наш поцелуй, то вспышку Адемара можно понять. А виконта теперь все считают моим любовником.

Я хмыкнула, обо мне и не такие слухи ходили. Моя репутация выдержала, более подмоченной ей стать уже невозможно. Есть границы, за которыми людей уже ничем не удивить, и их это перестает интересовать. Дежурные сведения. Ну что ж, такой могущественный покровитель, возможно, сделает этих спесивых индюков из Совета посговорчивее.

– Кстати, мое предложение остается в силе, – напомнил виконт.

– Какое предложение? – рассеянно спросила я и тут же покраснела. Конечно, виконт набивается ко мне в любовники на деле, а не на словах. – Я пока не решила.

– И вчера никого не присмотрели на балу?

– Знаете, как-то вот никто по сердцу не пришелся, – виновато покачала головой.

– Если вам понадобится утешение, ласка и забота, только скажите, – виконт закончил завтрак, поднялся, поклонился и вышел.

Ну да, если учесть, насколько Адемар зол и необуздан в гневе, утешение мне понадобится очень скоро. И гашан!!!

***

Не знаю, как виконту удалось усмирить Адемара, то ли приезд его родителей повлиял, то ли звезды так сошлись, но больших хлопот мне муж не доставлял. Вечером раздавался короткий стук в дверь, разделяющую наши спальни, Адемар вежливо желал мне доброго вечера, и снимал халат. Я поднимала повыше ночную сорочку и разводила ноги. Через пять минут разглядывания кисточек балдахина я была совершенно свободна, Адемар уходил, так же вежливо пожелав мне приятных снов.

Через месяц он выслушал неутешительный вердикт лекаря, и я имела с мужем крайне неприятную беседу. Адемар считал, что делает со своей стороны все согласно договору и подозревал меня в обмане. Я, разумеется, ни в чем не признавалась. Многие пары годами не имеют детей, мы ведь так недолго женаты, все в руках богов, нам ли судить об их замыслах? Я ведь не препятствую исполнению супружеского долга, какие ко мне претензии? Вот, и лекарь подтвердит, далеко не все дни благоприятны для зачатия. Любовника не завожу, даю шанс укорениться семени законного мужа. На это Адемару сказать было нечего, поскольку в его неверности сомнений не было ни у кого во дворце, начиная от гофмейстера до последней посудомойки.

Возможно, надо мной бы стали смеяться, но меня настолько мало волновали половые приключения мужа, что фрейлины даже сплетни о нем не рассказывали, знали, что не дождутся ни обиды, ни удивления, ни гнева. Кому же интересно сплетничать, не получая эмоциональной реакции? Я вполне могла похвалить или не одобрить очередную дамочку, дорвавшуяся до герцогского тела, но не опускалась до этого. Королеве не к лицу распускать язык, и костерить неверного мужа, как простолюдинке. К тому же мне не жалко, пусть пользуются.

Однако тут Адемар меня удивил – первой дамой двора Сесиль не стала, несмотря на все ее старания. Он пользовался ею, как и прочими дамами. Но не прислушивался к ее мнению, не позволял навязывать решений и выказывал мне при посторонних полнейшее уважение, как впрочем, и я ему. Истерики и сцены ревности фаворитки на него тоже не действовали. Разумеется, Сесиль была страшно обижена, и виноватой в охлаждении чувств считала меня.

После двух попыток отравления одной фрейлине теперь приходилось пробовать всю мою еду и питье. Ну, я не виновата, что во взбитых сливках заметила голубоватый отлив явно посторонней взвеси, а в питье – неприятный осадок. Такая я вот глазастая и внимательная. Дамы приписали мою нюхливость вполне определенной причине, но их с Адемаром снова ожидало разочарование.

– Идемте за мной, – пригласил меня Адемар как-то вечером. Мы спустились по парадной лестнице, прошли два узких служебных коридора и по винтовой лестнице еще на три этажа вниз.

– Это пыточные подвалы виконта Штернблума? – поинтересовалась я, заходя в сумрачный подвал с низким сводчатым потолком.

– Не совсем, – уклончиво ответил Адемар.