Человек мира. Путешествие как ремесло

– Следуй за мной, орок, – произнёс он скрипучим голосом, повернулся спиной и быстро пошёл прочь, перебирая своими посохами.

Вэллд молча поспешил за тощим провожатым, не удивляясь лаконичности незнакомца. Насколько он успел узнать жителей ЛЕСа, они не признавали условностей в виде приветствий и прощаний, а смысла пожеланий здоровья, благополучия или чего-то ещё, что было для них в порядке вещей, не понимали. Также он уже привык к их снисходительному презрению, с которым они относились ко всем людям не из числа их соплеменников. Словом «орок», кстати, как раз и называли иноземцев, пребывающих в невежестве и не обладающих ашпой. Однако суровость незнакомца Вэллда удивила, поскольку жители ЛЕСных городов всегда были доброжелательны к друг другу и к посторонним, да и мрачный вид был для них не характерен.

Через полтора часа пути сопровождающий и гость были на месте. Большое для ЛЕСной местности поселение, называемое аборигенами городом, встретило пришельцев приветливой суетой. Город этот, похожий до неотличимости на все другие поселения в ЛЕСу, был достаточно любопытным местом. Дома, а точнее жилища, большие, некоторые в несколько этажей, были сделаны из плотной ткани, натянутой на деревянные каркасы и служившей стенами, крышей и перегородками этих сооружений. Основанием и опорами домов служили деревья, к которым крепились конструкции из дерева и ткани. Поскольку деревья в городе, как и везде в ЛЕСу, росли стройными рядами, планировка города была идеально ровной.

Как только Вэллд вошёл в город, провожающий куда-то исчез, и свой путь среди домов он продолжал в одиночестве. На этом его пути постоянно встречались люди, занятые повседневными делами. Хотя сам Вэллд довольно сильно отличался от горожан и внешностью, и одеждой, люди смотрели на него достаточно равнодушно, но в то же время приветливо, и улыбались ему как старому знакомому, а встретившаяся на пути компания детей стала дружно махать ему руками.

Идя вдоль ряда домов и улыбаясь попадавшимся навстречу, Вэллд вышел к центру города. Здесь прямо из травы пробивались несколько ключей прозрачной воды, образуя фонтанчики, наполнявшие находившийся между ними бассейн из плотно пригнанных досок. Вокруг фонтана покоем располагалось здание в три этажа, такое же, как и все остальные, но значительно большее по размеру. Это был дом ашпидов – нечто вроде одновременно ратуши, школы, продовольственного склада и места проведения собраний и досуга.

Войдя внутрь, Вэллд увидел зал со стоящим посередине длинным и узким столом и со стульями вдоль стола по одиннадцать с каждой стороны. Это было помещение, где собирались все ашпиды города для принятия важных решений и обмена мнениями. Зал был пуст, но как только он туда вошёл, с противоположной стороны зала неспешно появился человек в белом плаще ашпида, наброшенном поверх обычной одежды. Ашпид с тонкими, слегка вытянутыми чертами лица, с красивой седой бородой и седыми же волосами до плеч всей своей фигурой источал важную торжественность.

Человек этот был ему знаком. Когда-то давно по неопытности Вэллд, петляя в южной части Северных земель, случайно забрёл в ЛЕС и, конечно, сразу заблудился. Его, уже совершенно обессиленного и потерявшего от голода и жажды сознание, подобрали ЛЕСные жители и принесли в город. Столкнувшись с ними впервые, Вэллд убедился, прежде всего, в их отличном знании медицины, когда благодаря их усилиям он был здоров и полон сил уже через несколько часов.

Потом его привели к одному из ашпидов, где выяснилась причина проявленного к нему человеколюбия. Дело в том, что в его вещах была большая книга из пергамента, переплетённого между двумя деревянными дощечками. Книгу эту Вэллд украл из столичной ратуши, где она хранилась вместе с другими, в которых делались записи о рождениях, смертях, браках и других событиях, касающихся городских жителей. Он хотел переписать страницу, где была запись о его рождении, и вернуть книгу на место, пока её не хватились, но не успел и носил её с собой.

Вот эта книга и вызвала интерес у местных жителей, а по их убеждениям, просто взять себе вещь умершего человека они не могли. Как объяснил Вэллду ашпид, обитатели ЛЕСа записывали свои знания на деревянных дощечках, что было неудобно, и когда они обнаружили пергамент, на котором можно делать записи (страницы книги были заполнены только с одной стороны), они решили привести его в чувство и уговорить отдать им книгу.

Книгу Вэллд, конечно, оставил (предварительно вырвав страницу с записями о себе), получил припасы на дорогу и был выставлен из ЛЕСа. С тех пор он безнаказанно стал заходить в ЛЕС, каждый раз принося с собой некоторое количество листов пергамента, а в последнее время – более дешёвую бумагу, чем и заслужил к себе некоторую лояльность местного населения.

Появившийся в зале человек как раз и был тем самым ашпидом, которому Вэллд отдал книгу несколько лет назад. Его звали Ворон, хотя к птице с тем же названием это имя отношения явно не имело – в ЛЕСу никаких птиц не водилось.

– Помнишь меня? – спросил вошедший достаточно молодым для его седин голосом.

– Да, я запомнил тебя и твою мудрость, – ответил Вэллд заготовленной заранее лестью.

– Что привело тебя в наш город?

– Я хотел то же спросить у тебя, мудрейший. Я шёл через земли ЛЕСа, и какой-то человек привёл меня сюда. Я думал, что у тебя есть ко мне дело. – Не лги мне, ты всё равно не умеешь это делать, – с досадой прервал его ашпид, – у тебя нет с собой безделушек, которые ты обычно раздаёшь, нет пергамента, но ты искал встречи с нами, – сказал Ворон, то ли спрашивая, то ли утверждая. – Можешь не говорить, если не хочешь, – добавил мудрец после паузы, – тогда я хочу знать, зачем ты украл бутылку со снадобьем?

Вопрос этот был настолько неожиданным, что Вэллд вздрогнул. Около года назад он приходил в ЛЕС и, как обычно, принёс с собой несколько металлических безделушек, считавшихся здесь редкостью: пряжки, швейные иглы, ножи, булавки и прочую мелочь. Эти предметы, несмотря на великую мудрость жителей ЛЕСа, очень им нравились, прямо как бусы – дикарям. Вещи эти он раздавал горожанам, а они их охотно брали, а некоторые даже использовали эти вещи по назначению. В прошлое путешествие Вэллд подумал, что расходы на безделушки надо бы окупить, и предложил жителям обменять свои вещи на бутылку с мутной жидкостью, оставленную кем-то у фонтанчика в центре города. Однако он так и не смог объяснить своим собеседникам смысла операции обмена одних предметов на другие, да и хозяина бутылки найти не удалось, поэтому он, уходя, просто потихоньку сунул бутылку себе в мешок. Бутылка понравилась ему своей непохожестью на другие сосуды для жидкостей и была сделана, а точнее выращена, из цельного куска ствола дерева, покрытого корой, с узким горлышком и широким дном. Такую ёмкость невозможно было сделать, даже имея совершенные инструменты.

Вспомнив эту историю, Вэллд в очередной раз удивился осведомлённости людей ЛЕСа, ведь его собеседника в городе тогда не было, да и город, кажется, был другой.

– Что же ты молчишь? – спросил мудрец, явно довольный произведённым эффектом.

– Я вспомнил, о чём ты говоришь, – начал он рассказывать, придумывая на ходу, – эту бутылку с лекарством я взял, чтобы помочь вдове своего брата, больной рожей. У неё осталось трое детей, и они голодают, – добавил Вэллд и тут же пожалел об этом, сообразив, что мудрец, наверно, не знает о том, что это такое.

– Что значит голодают, объясни?

– Им нечего есть, ибо в наших краях еды мало, и она есть не у всех.

– Ладно, ваши варварские обычаи меня не интересуют, – сказал Ворон и, возвращаясь к своему презрительному тону, продолжил, – ты при всём своём невежестве даже не понял того, что ты сделал. То, что ты стащил лекарство, не имея знаний, нужных для лечения болезней, причинит людям много бед вместо пользы.

– Это ужасно! Я не подумал об этом, – изобразил Вэллд раскаяние.

– Бутылки при тебе нет. Обещай, что уничтожишь её, как только сможешь.

– Я так и сделаю, когда вернусь домой.

– Своим поступком ты очень разочаровал нас.

– Поверь, я сделал это по неведению, я думал, что могу помочь.

– Теперь можешь идти своей дорогой, но в городе больше не задерживайся, – закончил разговор ашпид, усевшись за стол спиной к собеседнику.

Очевидно, история с бутылкой и была причиной того, что его привели в город. Правда, по поводу вреда от этой бутылки ашпид ошибался. Она оказалась очень даже полезной. Содержимое бутылки Вэллд, конечно, сразу вылил, а вот налитую в неё воду он потом целый месяц продавал по несколько капель в окрестностях столицы Северных земель как чудодейственное лекарство от всех болезней, приготовленное колдунами из ЛЕСа. – Скажи, мудрейший, могу ли я задать тебе вопрос? – решился Вэллд всё-таки перейти к своей цели.

– Если это не займёт много времени.

– Могу ли я попросить тебя помочь мне получить знания?

– Какие знания я могу дать тебе – человеку, ашпа которого меньше мизинца? – всё-таки повернувшись к нему, без интереса спросил Ворон. – Знания эти при мне и написаны на пергаменте.

– Ты разве не умеешь читать?

– Пергамент запечатан в конверте, а я слышал, ашпиды могут видеть сквозь вещи.

– Всё-таки ты глупец, – сказал ашпид, переходя на снисходительный тон, – видеть всё означает не способность смотреть через предметы, а возможность наблюдать скрытое от нас в своём сознании. Однако твоё желание познания похвально, – уже наставительно продолжал Ворон, – но почему бы тебе не достать пергамент из конверта?

– Мудрецы в наших землях говорят, что знания нельзя держать открытыми, – проговорил Вэллд, не придумав ничего более убедительного.

– Хорошо, давай сюда свой конверт, – сказал ашпид, протянув руку к собеседнику.

Ворон, только взглянув на появившийся из складок одежды Вэллда конверт, застыл с протянутой рукой и долго, не отрываясь, смотрел на сшитые листки пергамента. На его лице при этом появилось выражение глубокой задумчивости.

– Откуда у тебя это? – наконец спросил Ворон.

– Этот пергамент передал мне на хранение один мудрец, и теперь я направляюсь к нему в Подземный город, чтобы вернуть его.

– Ступай в комнату налево. Оставайся там и не уходи из города. Мне надо подумать. Беседу продолжим утром, – отрывисто произнёс Ворон.

Сказав последнюю фразу, ашпид поднялся и быстро вышел из зала.

Несколько обескураженный концовкой беседы, Вэллд немного подождал, не вернётся ли Ворон, после чего пошёл в комнату слева, оказавшуюся жилой. В ней имелся стол, на котором стояли деревянные миски с едой (в основном фрукты и овощи), а по углам висело несколько гамаков.

Беседа оказалась многообещающей, и он, ободрённый успехом, поел и улёгся спать.

Проснувшись утром, Вэллд некоторое время лежал в гамаке, пытаясь побороть дремоту. Потом вспомнил о вчерашней беседе с Вороном, и любопытство разом прогнало его сон. Он быстро оделся, съел несколько плодов инжира со стола, оглянувшись вокруг, набил фруктами свою сумку и отправился на продолжение беседы. Зал, где вчера он разговаривал с седовласым ашпидом, был пуст. Стол, стулья, светильники – всё это за ночь исчезло. Всё ещё думая, что он по ошибке зашёл не в ту комнату, Вэллд подошёл к противоположному выходу, через который он попал вчера в здание. Тут он заметил одну странность: вокруг стояла абсолютная тишина. Он откинул полотно, закрывавшее выход, и вышел на городскую улицу.

А города не было! Вокруг, насколько он мог видеть, простирался ЛЕС. Дома, фонтаны, люди – всё это исчезло без следа.

Вэллд оглянулся на просторный дом ашпидов, стоявший ещё вчера посреди шумного города, от него остались только зал и прилепившаяся к нему сбоку маленькая комната, в которой он провёл ночь.

В полном замешательстве он начал метаться среди деревьев, наконец, не выдержав, в панике закричал: «Люди!»

– Зря кричишь, все ушли, – раздался сзади знакомый голос.

Ворон смотрел на него всё тем же странным, задумчивым взглядом. Однако сам он за ночь изменился до неузнаваемости. На его красивом, породистом и довольно молодом лице появились многочисленные морщины, вокруг глаз синели круги, а седые волнистые волосы были спутаны и торчали в разные стороны.

– Что произошло? Куда все подевались? – всё ещё будучи в замешательстве, зачастил Вэллд.

– Выслушай меня, орок Орен, – печальным и тихим голосом начал Ворон, знавший Вэллда под этим именем, – то, что ты принёс с собой в ЛЕС, никогда не должно было здесь оказаться. Этот голубой пакет из пергамента, что лежит у тебя там, – указал Ворон пальцем на складки плаща Вэллда, – в твоей одежде, – источник несчастья и разрушений.

Вэллд внимательно посмотрел на Ворона – не бредит ли он, случаем. Но говорил мудрец спокойно, серьёзно и вроде бы находился в своём уме. – Не понимаю, что не так с пакетом? Ты вообще о чём? – вкрадчиво, как говорят с не очень нормальными людьми, спросил Вэллд.

– Я в своём уме. Не беспокойся.

– Я и не беспокоюсь, не понимаю просто, что ты хочешь сказать.

– Не удивительно, с твоей-то ашпой, – не удержался от иронии Ворон.

– Куда уж мне?

– Без шуток! В твоём пакете находится беда посильнее урагана, пожара и наводнения вместе взятых, – сурово произнёс ашпид, – всегда усилиями нашей мудрости бедствия обходили ЛЕС стороной. Теперь появился ты и принёс пакет. Я рассказал о нём другим ашпидам нашего города, они пришли в ужас и увели всех людей прочь. Ушли даже мои ученики, оставив меня здесь с тобой.

– Почему же остался ты?

– Ты должен уйти прочь из ЛЕСа и унести проклятый пакет, – голос Ворона сделался чеканным, – я провожу тебя, чтобы убедиться, что пакет покинул наши земли. Видимо, кроме меня не нашлось смелого человека в ЛЕСу; все сбежали в страхе, и никто не согласился быть твоим проводником.

– Что же там такого страшного в пакете? – полюбопытствовал Вэллд. – Я думал, там просто листы исписанного пергамента.

– Так и есть. И листы в твоём пакете для нас опасны!

– Что же в них написано?

– Я не умею читать написанное вашими буквами.

Здесь Ворон соврал – он, помнится, прекрасно прочитал несколько строк из книги, которую подарил ему Вэллд при их первой встрече.

– Почему тогда ты решил, что там написано про какие-то несчастья или что-то в этом роде? – не унимался Вэллд.

– Я… Мы все здесь в ЛЕСу чувствуем это!

– И что ты теперь намерен делать?

– Я пойду вместе с тобой в Подземный город, – уверенно излагал Ворон свой план действий против несчастий. – Но прежде всего я должен убедиться, что пакет покинет ЛЕС кратчайшим путем. Затем мы пойдём с тобой к хозяину пакета, и если он, как ты говоришь, мудрец, то я уговорю его немедленно уничтожить пакет.

– Договорились! С тобой мы скорее дойдём до Подземного города, – быстро согласился Вэллд.

На самом деле, Вэллд не поверил причитаниям Ворона и даже про себя посмеивался над его суевериями и над доверчивой мнительностью жителей ЛЕСного города. Однако компания Ворона оказалась кстати – он сможет быстро вывести его из ЛЕСа, причём туда, куда ему надо – прямо к границам Подземного города.

Но путешествие через ЛЕС к Подземному городу получилось отнюдь не безмятежным, не особенно быстрым и не слишком приятным. Ворон, как оказалось, совсем не умел преодолевать пешком большие расстояния; он шёл медленно, постоянно останавливался отдохнуть, жаловался на усталость и сетовал на трусость жителей ЛЕСа, из-за которой ему пришлось идти с Вэллдом самому. Ну и наконец, ашпид постоянно рассказывал поучительные истории, неизменно со скрытым смыслом, который он назидательно объяснял в конце каждой истории.

Общество разговорчивого мудреца, в конце концов, стало сильно раздражать. Вэллд привык путешествовать один, многие недели и месяцы проводил в одиночестве и прекрасно себя чувствовал в отсутствие компании. Кроме того, назидательный тон, презрительные манеры и множество незнакомых слов в речи делали ашпида хоть и интересным, но малоприятным собеседником.

Чем ближе попутчики подходили к границам ЛЕСа, тем разговорчивее становился Ворон. Теперь он не замолкал ни на минуту, а рассказы его стали несколько бессвязными. Вэллд, последние дни уже почти не слушавший собеседника, навострил уши.

«Наверное, старик никогда не выходил из ЛЕСа и теперь чувствует себя не в своей тарелке», – объяснил он для себя суетливость Ворона.

Между тем путешествие подходило к концу. Оставалось разыскать получателя письма, взять деньги и отдать ему конверт, причём сделать всё это именно в такой последовательности. Надо ли говорить, что увязавшийся за Вэллдом ашпид был явно лишним.

В последнюю ночь в ЛЕСу Вэллд, не разбирая вещей и не раздеваясь, устроился на ночлег и долго ждал, пока беспрерывно ворочающийся Ворон, наконец, справится со своим волнением и заснёт. Потом потихоньку встал, захватил вещи (и свои, и попутчика) и быстро пошёл в сторону Подземного города.

Подземный город

Когда-то в жарких безжизненных пустынях экваториальных широт появились угольные шахты. Сильно увеличившееся население Великих равнин вместе с прохладным климатом и отсутствием лесов требовало решения задачи отопления многочисленных городов и деревень. Уголь, залежи которого были обнаружены в пустыне, мог стать подходящим и, пожалуй, единственным доступным источником тепла. И вот в пустыню отправились первые отряды рабочих и рудознатцев. Условия добычи угля были чудовищны: жара, недостаток воды, изнуряющий труд. Из первых отправившихся в пустыню шахтёров не выжил практически никто.

Поскольку добровольно отправиться в шахты желающих не было ни за какие деньги, туда стали отправлять заключённых, и рабочих становилось всё больше; росло и количество шахт.

Постепенно сеть подземных туннелей и проходов разрослась в обширный и запутанный лабиринт, и эту часть пустыни стали называть Подземным городом.

Со временем работающие в Подземном городе люди научились проветривать и охлаждать подземные галереи, перекачивая забираемый на поверхности воздух через глубокие тоннели, где было значительно холоднее, чем на поверхности. В шахтах стали применять различные механизмы и приспособления, изобретённые наиболее сметливыми шахтёрами, которые упрощали и облегчали добычу угля. На поверхности стали появляться сначала мастерские, а потом и заводы, изготавливающие всё необходимое для функционирования шахт – от кирок и лопат до приспособлений для бурения и подъёмных механизмов.

Механизмы, технические устройства и методы добычи угля постоянно совершенствовались, так что необходимо было непрерывно обучать людей работе со становившейся всё сложнее техникой. Появились школы, а впоследствии и университет, который, в свою очередь, дал толчок к дальнейшему развитию техники и науки. Стали открываться больницы, рынки, увеселительные заведения.

Работа на шахтах стала вполне комфортной, хорошо оплачивалась, смертность от несчастных случаев и от болезней стала едва ли не самой низкой на территории Великих равнин. Не удивительно, что в Подземный город потянулись в поисках лучшей жизни люди из разных концов мира, причём не только в поисках работы или для применения своих знаний и талантов, но и, как это часто бывает, различные проходимцы. Если сначала в Подземном городе принимали всех желающих, со временем кандидаты на право стать его жителями стали тщательно отбираться. Предпочтение отдавалось хорошо образованным, талантливым или предприимчивым людям, но иногда брали и просто работоспособных, без особых талантов и навыков.

Переселенцы, которым посчастливилось попасть в Подземный город, зачастую приезжали вместе с семьями, а также приглашали своих знакомых попробовать попытать счастье, чтобы обосноваться в городе. Значительное увеличение населения вызвало рост строительства жилых домов, больниц, общественных и торговых зданий. Заводы и фабрики постепенно, наряду с горнодобывающим оборудованием, стали выпускать строительные материалы и товары общего пользования.

Правда, последнее время Подземный город настолько опередил в науке и технике остальной мир, что живущие вне его люди перестали представлять какую-либо ценность, и процесс переселения практически прекратился. Тем не менее растущий и богатеющий Подземный город, как ненасытное животное, требовал постоянного притока талантливых людей. Поэтому увеличивались в размерах имеющиеся учебные заведения, а также открывались новые. Кроме того, вербовщики Подземного города искали по всему известному миру способных и талантливых (в основном молодежь) и приглашали их изначально на учёбу, а потом и на постоянное жительство.

Растущее превосходство в техническом развитии Подземного города над другими странами все более и более отдаляло это странное полугосударственное образование от технического и научного сотрудничества с внешним миром, а когда некоторое время назад в Подземном городе открыли и стали широко применять электричество, он стал практически недосягаем для него. От постройки сначала небольшого парового двигателя, приводящего в движение динамо-машину, до четырёх больших угольных электростанций прошло меньше десятка лет, после чего Подземный город в прямом смысле слова засиял, превратившись в рай на земле. Электрическое освещение раскрасило его улицы в яркие цвета вывесок и светящейся рекламы; ходившие по подземным тоннелям паровозы, отравляющие всё вокруг дымом и копотью, сменились поездами на электрической тяге.

Естественно, электричество нашло применение и в производстве, значительно удешевив стоимость производимых товаров.

Такой промышленный рост неизбежно должен был привести к переизбытку товаров внутри страны, что и произошло – всё больше товаров производилось для продажи в другие страны. Подземный город стал ещё и торговым центром, в котором существовало, помимо многочисленных рынков, несколько бирж, на которых заключались торговые сделки, и денежных контор, в которых производились расчёты. Появились и свои деньги, напечатанные на бумаге. Поскольку так или иначе территории, занятые городом, имели общие границы со всеми странами (включая ЛЕС), все торговые пути проходили через них. В описываемое время большинство (если не все) торговые сделки между странами заключались в Подземном городе, с использованием для расчётов местных денег.

Доходы от внешней торговли были весьма существенными, однако Подземный город ревниво охранял свои изобретения и научные достижения от остального мира. Большую часть промышленных товаров и оборудования (кроме самого простого), а также оружие (исключая примитивное) было строжайше запрещено вывозить за пределы Подземного города. А новейшие достижения в науке и почти все технологические разработки, неизвестные в остальном мире, оберегались так тщательно, что все научные труды и описания технологий хранились в строго охраняемой библиотеке, допускали в которую только определённую часть жителей Подземного города и ни в коем случае не допускали иностранцев.

Конечно, жители Подземного города давно уже перестали заниматься добычей угля, который проще, дешевле и выгоднее закупать в Северных землях, перепродавая большую часть в Великие равнины, и о прошлом страны напоминало только название и традиция строить дома с несколькими подземными этажами, что в жарком климате было вполне оправданно.

В ту пору, когда Вэллд достиг Подземного города, его очень небольшая территория (основная часть пустынь принадлежала Северным землям) была почти полностью занята фабриками, заводами, жилыми и общественными зданиями. Над городом, точнее множеством городов (они назывались секторами и имели определённые номера), переходящих один в другой, торчал целый лес дымивших заводских труб – работа здесь не прекращалась ни на минуту.

Уже никто не вспоминал, что когда-то Подземный город был частью Великих равнин, хотя отделение этих территорий как таковое не произошло ни в результате военных конфликтов, ни мирным путём. С момента появления в пустыне шахтёров эти дикие места выпали из поля зрения властей Великих равнин, и по факту жизнь здесь регулировалась органами самоуправления, временно организуемыми для решения насущных задач. Собственно, благодаря отсутствию власти и её давления на инициативу людей Подземный город и достиг таких впечатляющих результатов за такой относительно короткий срок. Со временем общественные отношения усложнились, и управление страной стало принимать более чёткие формы.

Практически все государственные должности были выборными, включая судей. Впрочем, основная функция судов – осуществление правосудия, хоть и осталась, но стала второстепенной, поскольку преступности практически не стало, а тяжбами по коммерческим вопросам занимались специальные комиссии, созданные при биржах.

Главной же задачей судов стала работа по надзору за чиновниками: исполнение ими законов, их усердие в службе, пресечение случаев мздоимства.

Кроме судов в Подземном городе существовал Главный совет, принимающий законы, – выборный орган из пятидесяти человек (в основном крупные промышленники и торговцы). Собственно, этот совет только давал поручения университету подготовить тот или иной закон, а затем утверждал составленный учёными текст.