Разговор. Игра внутри

– Да. В отношении тех фирм, что указаны как негативные и создающие проблемы в продвижении ненужных идей, нам повезло – у нас таких две и обе в Москве, по этому вопросу я встретился с Борис Николаевичем и он передал необходимую информацию куда надо, так что с нашей стороны не требуется никаких телодвижений.

– Борис Николаевич прямо робот какой-то, не спит, что ли?

– Вадим Николаевич, после встречи со мной он начал собираться в Москву, помимо меня еще выдавал поручения Эдуарду.

– А как дела у нашего политикана великого?

– Все просто замечательно. Под его эгидой начали работать приемные отделения, которые бесплатно исследуют, особенно интересным пациентам предлагают пройти тестирование и принять участие в исследованиях. С этим проблем нет, поэтому приоритетные направления работают без перебоев.

– Это хорошо.

– Вадим Николаевич, могу у вас кое-чем поинтересоваться? – не очень уверенно спросил Максим.

– Конечно.

– Скажите, у нас есть лаборатория, которая активно занимается исследованиями по погружению в криосон? Там как оказалось, весьма сильно развита деятельность, но мне про это вообще неизвестно.

– Максим, а что тебя смущает?

– Вадим Николаевич, то, что это все обходит меня стороной. И если нам надо развивать данное направление и предоставить людей для испытаний, то как минимум мне необходимо вникнуть в это и подключиться к нему. И стоило бы задействовать Эдуарда Петровича.

– Максим, хочешь вникать – вникай, от тебя никто ничего не скрывал. Да, деятельность лаборатории не раскрывается, но ты не в курсе только потому, что я не хочу задержек, поэтому решаю все вопросы напрямую с профессорами, а ты и без этого занят. Сейчас вообще все слишком заняты, но допускать к себе еще кого-то пока нет необходимости, так что контролирую сам.

– Хорошо, я посещу лабораторию и посмотрю, какое содействие могу оказать, но, Вадим Николаевич, почему, криосон? Зачем вам это направление? Вы не раз заявляли, что вопросы космонавтики и колонизаторства вас не интересуют, и выстроили курс для себя и шли по нему, а сейчас внезапно появляется криосон, биология и прочее. Зачем?

Вадим откинулся на спинку, сложив руки на животе, и смотрел на Максима, ненадолго погрузившись в раздумья.

– Максим, это долгая беседа, как-нибудь в другой раз.

– Да, вы сейчас весьма заняты, и с вашим вступление в организацию, о которой мне ничего неизвестно, как и с принятием новых отраслей от государства, мы практически прекратили видеться и все перешло исключительно на рабочий лад, а это приводит к тому, что я оказываюсь не в курсе серьезных изменений, – он усмехнулся. – Может, пожарим мяса сегодня, и введете в курс дела?

– Заманчивое предложение. Ну, а почему бы и нет. Погода сегодня хорошая, да и персонал в загородном доме давно не посещал, давай к часам шести вечера приезжай туда, я распоряжусь, чтобы подготовили все на вечер.

– Отлично! Значит, до вечера!

День проходил в обычном режиме. До обеда Вадим встречался с заместителями и получал данные по интересующим его направлениям, а после обеда направился в загородный дом, где с радостью общался с управляющей, с которой познакомился, будучи еще наемным работником.

***

Максим провел свой рабочий день, как обычно, в разъездах, после чего поговорил с супругой, предупредив, что останется у Вадима, и направился к нему.

Проехав КПП, он набрал Бориса Николаевича:

– Алло. Да. Я у Вадима, сегодня мухи будут на месте.

После короткого отчета пошел в беседку, где они обычно проводили застолья. Вадим был занят розжигом костра, и Максиму отметил непривычный вид начальника – в спортивном костюме. Даже не сразу признал его.

– Макс, проходи, – начал Вадим, увидев Максима, и указал ему на столик с закуской и выпивкой, – наливай, я уже занялся мясом.

– Наливай – это хорошо – усмехнулся Максим и принялся за дело.

Они выпивали понемногу и готовили мясо, так прошло чуть больше часа. К ним подошла экономка, узнала, останется ли гость.

– Максим, наверное, надо двигаться в дом, а то уже прохладно, – предложил Вадим, и по голосу было понятно, что алкоголь подействовал.

– Согласен, дубарина жуткая, – согласился Максим. – Уже пьешь не для того, чтобы расслабиться, а чтобы согреться.

Когда они прошли в холл дома, Вадим попросил управленку организовать выпивку и закуску в зале у камина.

Максим наблюдал за Вадимом и, засунув руку во внутренний карман, попытался незаметно открыть коробочку с «мухами».

«Какая мерзость», – подумалось Максиму, когда он ощутил, что они и на ощупь как настоящие насекомые.

Он достал первое устройство и подкинул его в цветочный горшок в центре холла, потом сразу достал вторую и держал ее в руке, пока шли вглубь дома.

– Макс, ты же не хочешь спать? Давай еще поговорим!

– О чем речь? Конечно!

Они проследовали в комнату, которая напоминала библиотеку. У стены камин, правда, электронный, но огонь и звук горящих дров были как настоящие. Напротив камина располагался журнальный столик и рядом стояло два кресла. Он сразу прошел к камину, над которым стояли бронзовые статуэтки, положил вторую «муху» за них, сделав вид, что постукивает по ним, чтобы понять, какой материал.

– Бронза, – пояснил Вадим и указал Максиму на кресло. – Садись.

Максим внезапно почувствовал озноб по телу, смотрел на Вадима и испытывал страх, поскольку разыгралось воображение. Он представлял, что где-то под домом есть подвал, а там замороженные тела.

– Чего загрустил, Макс?

Максим посмотрел на Вадима, который уже сидел в кресле и держал стакан с алкоголем, смотрел на него удивлённым взглядом. Максим быстро опомнился, быстро уселся в кресло, взял стакан и, отпив пару глотков, продолжил:

– Тоже поставлю себе камин, атмосфера такая, располагает к философским беседам!

– О да! – согласно воскликнул Вадим. – Когда я прилетел к Роману в качестве наемного работника и проект «Параллель» был лишь у него в голове, именно в этих креслах и перед этим камином, с этим ликером, Роман и Саша посвящали понемногу в свои планы, и, поверь мне, философских бесед было предостаточно.

Максим слушал и отмечал, что его тон с каждой секундой понижался, а когда вспомнил про Александру, в голосе промелькнула грусть.

– Зачем вам такие отношения!? – не выдержав, выпалил Максим.

Вадим взглянул на Максима, и стало понятно, что поставленный вопрос завел его в тупик. Молчание продлилось пару секунд.

– Какие есть, – вскинув плечами, сказал он.

– Вадим Николаевич…

– Максим, ну тут-то мы одни, давай просто Вадим.

– Хорошо, Вадим, как так получается… у вас есть всё, кроме семьи, а ваши отношения с Александрой вызывают у всех вопросы, и у меня в том числе.

Вадим рассмеялся, и то ли это были мысли в слух, то ли он намеренно пробормотал с усмешкой:

– Да у меня они тоже вызывают вопросы.

– Так и все же, вам известно, где сейчас Александра? – не унимался Максим.

Вадим выдержал паузу, подлил себе еще ликера и начал говорить уже непосредственно Максиму, а не самому себе, и в его голосе проскользнули деловые нотки. Речь оказалась продуманной.

– Максим, конкретно в данную секунду не могу догадываться, где она, но, в целом, мне это и не надо. – Мужчина откинулся на спинку кресла, перевел взгляд на камин и заговорил: – Мне не так важно знать, где и с кем она физически, поскольку знаю, где она своими мыслями. Я знаю, что мысленно она со мной, что наше расставание ощущается нами по-разному. Мой взгляд на отношения и на многие другие вещи изменился благодаря ей, и я понимаю, что время, проведенное врозь просто блекнет по сравнению с тем, что мы проведем вместе. Также я знаю, что мы делаем с ней общее дело.

Максим пытался понять слова Вадима, и они казались ему искренними, но они шли в разрез с предположениями, которые ему внушил Николай Борисович. В момент этих размышлений Максим посмотрел на имитацию огня в камине и поднял взгляд на статуи. Его немного передернуло – он увидел, что одна из мух уже активирована и сидит на статуэтке, обращенная головой в их сторону, за счет тусклого и мерцающего освещения от головы периодически возникали блики, как на стеклах солнцезащитных очках.

«За нами уже наблюдают», – предупредил мысленно себя Максим.

– Вадим, не могу с вами согласиться. Александра поистине удивительна, мы с Кариной живем не так давно, и я вижу в ней изменения, хотя она постоянно следит за своей внешностью, а ваша Александра, хоть я и видел ее пару раз, но могу сказать, она постоянно держит себя в прекрасной форме, не меняется вообще.

– Согласен с тобой. В последнюю нашу встречу мне было немного неловко, поскольку разница во внешнем облике у нас была уже заметна, боюсь предположить, что будет дальше.

Они замолчали. Каждый задумался о своем, и Максим решил перевести тему:

– Вадим, скажите, мне стало известно, что Константин отправился с группой исследователей и геодезистов в Египет, зачем?

– Максим, это тема, боюсь, слишком философская, даже для этого разговора. Он отправился по моей личной просьбе, тебе это интересно?

– То, что интересно вам помимо «Параллели», не может быть неинтересным.

– Роман, когда нанимал меня на работу, долгими вечерами рассказывал о своей идее и убеждал фактами. Его теория поначалу казалась абсолютно неприемлемой, но постепенно, получая новую информацию, я стал в нее верить сильнее, какие-то из приведенных доказательств становятся уже общепринятыми, а какие-то идут наперекор современной науке и логике и обретают мистический или фантастический характер, но они, тем не менее, есть.

– Какие теории? Не понимаю, вы про симуляцию реальности? Но то, что вы стараетесь ее создать, это уже многим и так понятно.

– Да, про симуляцию, Максим, но Роман считал, что мы не только должны создать симуляцию нашей реальности, он был уверен, что мы живем в симуляции уже.

– То есть, наш мир и есть симуляция?

– Именно, также Роман утверждал, что он модифицирован создателями, нарочно модифицирован и перезапущен уже не единожды. Наша версия вселенной, в которой мы живем сейчас, имеет множество подсказок и намеков на внешний мир. И, когда Роман приводил доводы модификаций, дал мне подсказки.

Максим слушал Вадима, и его удивление только возрастало. Он всегда знал, что Вадим весьма своеобразен, но не догадывался насколько. Вадим, завидев реакцию коллеги, не сдержался от смешка.

– Ох, как мне это знакомо. Когда-то и я смотрел на Романа именно так, как ты сейчас на меня, и думал, что он блаженный.

– Признаюсь, есть немного, но всё же какие подсказки?

– В один из вечеров он рассказывал мне, что сохранилось множество намеков и следов от прошлых версий, как, например, нам оставлены следы нашего переселения с Марса на Землю, и виден след гибели Марса и множество других вещей, но это все сложно доказуемо и останется навеки гипотезой, а вот другая его подсказка имеет более реальные способы проверки.

– Например?

– Роман говорил, что прошлая цивилизация, населявшая этот мир, оставила следы. И вот скажи мне, Максим, если ты, развитая цивилизация, которая подошла к своему пику развития, раскрыл суть и смысл существования, и тебе стало известно, что предстоит зачистка, ты исчезнешь, но тебе дали шанс передать следующему заселению послание, как будет выглядеть оно, чтобы его обнаружили спустя тысячелетия?

Максим смотрел удивлённо на Вадима, понимая, к чему тот клонит.

– Вадим, но пирамиды были построены египтянами и служили гробницами для фараонов.

– Да, Максим, тех, кто утверждал, что земля круглая, тоже считали психами, а если солнце не вращалось вокруг земли по чьему-то мнению, то его могли сжечь на костре за такое мракобесие. И квантовая физика пятьдесят лет назад была известна, но каждый, кто в нее верил, считался психом поскольку она противоречила высказываниям Эйнштейна. И теория эволюции Дарвина считалась безумием, пока не стала устраивать всех, как и ныне терпит удары открытий и критики, подкрепляемой фактами. Максим, если новая теория просочилась и устаканилась в мире науки и появится что-то новое, которое будет истинным, но начнет противоречить тому, что противоречит ныне принятому, то, боюсь, не один десяток гениев окрестят полоумными из-за того, что они ставят под сомнение заблуждения, которые считаются истинами.

Максим старался взвешивать услышанное. Разделял эту точку зрения, и ему нечем было возразить

– Максим, мы строили башни и основания «Параллели» два года круглосуточно, тысячи строителей, сотни единиц техники, использование сверхплотных, и прочных и, главное, легких материалов, краны, вертолеты. И наша постройка в десять раз легче, чем пирамида. И вот с твоих слов мне надо за истину принять, что сотня тысяч рабов с тяпками и каменными стамесками смогла возвести почти сто пятидесятиметровое сооружение в высоту из двадцати тысяч каменных блоков, весом от двух до восьмидесяти тонн каждый, добыть, отточить и доставить на место стройки данные блоки, отполировать, состыковать и возвести такое строение с точностью, которая превышает нынешние достижения в разы, и что голодные, избитые, под гнетом и страхом люди сделали это за двадцать лет?

– Вадим, но ведь это все зафиксировано и датировано, – немного призадумавшись, возразил Максим.

– Да в основе фактов лежат письмена Геродота, написанные спустя две тысячи лет после даты предполагаемой постройки, а в самих Египетских папирусах упоминание пирамид отсутствует, что как минимум удивительно. И вот тут вопрос, Максим. То, что ты говоришь, зафиксировано. Это то, что углеродный анализ показывает составляющие пирамиды на пятьсот лет старше описанных, и вот тут, Максим, ключевым является, что даты предполагаются по составляющим частям, вмешательства человека и рознятся с историей предположительно от пяти веков, возраст пирамиды не определён. Определенно, приблизительно определенно, вмешательство человека, так скажи мне, во что проще поверить: в то, что человек в ладошках с одного материка на другой перетаскал камушки и песочек и насыпал гору под названием Эверест пять тысяч лет назад, или в то, что человек просто вмешался в ландшафт горы Эверест пять тысяч лет назад, и поэтому там появилась тропинка, датированная таким тысячелетием?

– Ну, естественно, понятно, что просто пять тысяч лет назад там ходили люди, и образовалась тропинка.

– Странно, очень странно, Максим, а ты не думаешь, что все же они искусственно насыпали эту гору, ведь ландшафт изменился? – Вадим иронизировал и чуть ли не издевался.

– На хрен кому-то насыпать гору в третьем тысячелетии до нашей эры? Что других мало? – Максим уже не понимал, издевается Вадим над ним или серьезно спрашивает.

– Вот, Максим, мы и подобрались к ключевому моменту. С горой ни у кого не возникнет сомнений, так как это природное явление. А пирамида явно рукотворное, и нам проще поверить в то, что это рабы с тяпками построили за срок, за который мы не успеем, наверное построить, чем поверить в то, что человек просто вмешался в данное строение в третьем тысячелетии до нашей эры, изменив его конструкцию и расписав ее. Поскольку если мы признаем тот факт, что какая-то из пирамид существовала ДО, а не вовремя или после Египтян, то, боюсь, придется столкнуться с весьма пугающими современную науку гипотезами.

– Так и что это тогда?

– Вот поэтому я и отправил туда Константина, так как он гений стройки и даст мне понимание, возможно, с точки зрения эксперта, поскольку, принимая за правду слова Романа насчет посланий от предшественников, я могу сказать, что если нам необходимо оставить послание, которое сохранилось бы десятки тысяч лет, то мы бы использовали математику как универсальный язык всего, и камень, а в пирамидах, Максим, математики не меньше, чем в учебнике.

– А какие еще объекты у вас вызывают интерес? – любопытство уже было искреннем.

– Еще рассматриваем письмена Шумерские, Максим, но меня, если честно, уже клонит в сон, и окосел я неслабо от ликерчика, – улыбнувшись намекнул Вадим, что пора расходится.

– А что в тех письменах? – проигнорировал намек Максим.

– Заинтриговал? – рассмеялся Вадим. – В письменах интересно описание Богов. Это божества, которые обладают предметами, и божественности больше в предметах. А вот тут самое интересное: предметы обладают свойствами, которые сейчас становятся реальными, или мы уже близки к наделению предметов таковыми.

– Вадим, но это же просто фантазии, те, кто писал, мог фантазировать.

– Да, все фантазируют и любят приукрасить, но, позволь заметить, Максим, все наши фантасты, которые есть и были, фантазируют в рамках своего времени или на общие темы, и никто не заглянул на несколько этапов вперед. Ты ведь нигде не видел у фантастов прошлого тысячелетия описание мобильных телефонов и планшетов. Фантазировали об обыденных вещах, но точечно, а тут сталкиваемся с тем же временным периодом и видим выдумки, которые соответствуют оружию нашего времени или тому, которое находится в разработке. Понятно, что оно описано пониманием того времени, но на нынешний период оно соответствует уже существующему или тому, которое будет скоро.

– Ну так это может быть и наша фантазия, и мы подстраиваем под наши теории.

– Бесспорно, но вот письмена больно соответствуют действительности, как если бы мы нашли у того же Геродота описанную его пониманием теорию «Запутанности частиц». В любом случае, Максим, я никоим образом не заставляю тебя в это верить, я и сам не особо верю, но понять и изучить этот вопрос считаю необходимым.

– Вадим, но почему вы уверены, что Роман прав?

Вадим остановился, прежде чем дать ответ. По всей вероятности, он уже передумал отдыхать. Так показалось Максиму. Вадим налил себе и Максиму ликер, но брать бокал со стола не стал, облокотился на боковушку кресла и с улыбкой сказал:

– За что я благодарен нашему миру, так это за то, что могу ответить на твой вопрос, что не просто уверен – я знаю, что Роман говорил мне правду!

После сказанного он взял стакан, сделал пару глотков и откинулся обратно в кресло. Максим был в недоумении.

«В чем прав? И что значит, что он это знает?» – его начали терзать эти вопросы, но открыто он задавать их не стал, потому что видел, что Вадим уже опьянел, да и Максим сам был нетрезв.

– Если вы знаете, что это правда, то какова цель?

– Максим, представь ученного, который работает над вопросом появления жизни, а теперь представь, что он верит и знает, что жизнь сотворил Бог, и на все вопросы будет отвечать, что это Бог. Знаешь, более бесполезного специалиста представить сложно.

– Но он же будет говорить правду.

– Да, но она будет бесполезна, ведь она не ответит на вопросы «как?» и «зачем?», и что нам даст это понимание в вопросах необъяснимых находок от предполагаемых развитых цивилизаций, которые были до нас в этом проекте. Можно проследить, что мы наверстываем или почти уже догнали в развитии эти цивилизации, так, может, наш черед подходит к обнулению и забвению?

– Вы думаете, что обнуление имеет закольцованность?

– Я думаю, что Роман тогда дал понять, что как только провал проекта становится очевидным, его существование бесперспективным или подходит к логическому завершению, его обнуляют или запускают по-новому.

– Так, а мы на каком этапе, по вашему мнению, и каковы перспективы? – настороженно спросил Максим, поскольку в голове мелькала мысль: «Псих».

– У нас все впереди, так как есть «Параллель», есть этот гребанный «Научный совет», есть куча лабораторий и институтов, и, пока они не прогнили, они вызывают любопытство и показывают, что мы еще в поиске и что коммерция не поглотила идею, но, когда это произойдет, мы станем бесполезны.

– Соглашусь с вами, что, кажется, нам пора отдыхать, – сказал Максим, понимая, что действительно пора.

– Да, Максим, соглашусь с тобой, эти разговоры нагоняют тоску.

Вадим поднялся с кресла и направился в сторону выхода к главному холлу, его немного качало. Максим молча его проводил взглядом, после чего поднялся и сам. Он огляделся по сторонам и направился в противоположную сторону – на кухню, после увидел две двери и лестничный пролет вниз.

«Вот оно, – подумал Максим, – вот и подвал».

Максим положил руку на перилла, и в этот момент ему показалось, что за ним кто–то наблюдает. Он испугался, но все равно спустился по лестнице, правда, на цыпочках. Двери в конце не оказалось. Он прошёл через арку и оказался в большом холле с закрытыми дверями. Лестниц больше не было.

Походив по подвалу, Максим достал последнюю «Муху» и положил ее на плафон. Погрузившись в свои раздумья, отправился к себе в комнату спать.

Глава четвертая. Заговор.

Спустя две недели.

[Частные владения вблизи Кристиансанна, Норвегия]

В комнате за столом сидело четверо седовласых мужчин, немногим за шестьдесят каждому, трое были одеты в деловые костюмы и один в рясе священнослужителя. Их внимание было приковано к экрану телевизора.

На экране шла видеозапись разговора Вадима и Максима, после того как Вадим встал с кресла и ушел в спальню, запись прекратилась. Мужчины продолжили смотреть документы в папках. Около десяти минут в комнате царила тишина, но один из мужчин ее прервал:

– Скажите, коллега, почему, когда работала наша разведка и заметила эти факты, вы не только утаили от нас всю информацию, но и нагло соврали, сказав, что главный инвестор «Параллели» находится на территории России и не покидал ее? – в голосе явно чувствовались недовольство и упрек.

Мужчина, к которому был обращен вопрос, был весьма удивлён и совершенно не старался скрывать это. Указал на папку и возмутился в ответ:

– То есть, после увиденного и прочитанного вас волнует именно, это?

Старик, задавший вопрос, недовольно фыркнул, священнослужитель положил ему руку на плече и успокаивающе сказал:

– Успокойтесь, коллега, разведка любого государства из присутствующих поступила так же, и коллега прав, ведь тут интересен другой вопрос.

Мужчина в центре стола не реагировал на переговоры, лишь молча изучал документы в папке. И, когда трое других закрыли папки и посмотрели на него, он оторвался от своего занятия и произнес:

– Коллеги, каково мнение по существу предоставленной информации?

– Ну, вы знаете, если взять ребенка и отец ему будет рассказывать про зубную фею, а ребенок будет находить монетки под подушкой в обмен на оставленный зуб, и спустя время спросить у него про зубную фею, он тоже скажет, что она существует, и он не просто в это верит – он это знает, и приборы также покажут, что он говорит правду, – первым заговорил священнослужитель.

– Позвольте заметить, Цветаев не ребенок, Роман не его отец. А еще я уверен, что Цветаев не повелся на рассказы ни монету под подушкой, ни на другие подобные программы. Не получалось обмануть подготовленным спецам, а тут человек говорит без грамма сомнения, и эксперты отмечают, что он говорил, сдерживая себя, по факту, если бы говорил прямо, могло быть еще интереснее, – спокойно возразил мужчина, которому вначале предъявили претензии. – И еще, помимо самого рассказа есть и другие факты. Согласно данным, между фотографиями и ее появлением физиологические изменения соответствуют от двух до тридцати дней, а фактически прошло больше пяти лет, и дом был полностью исследован – там не осталось пустот и мест, где можно было бы скрыться. Тогда получается, что Роман с Александрой просто испарились, и ладно с первым появлением могли проморгать, так как не придавали особого значение, но последующие – необъяснимы.

– Да, могу согласится с коллегой, нас, как и всех, этот факт тоже интересовал, и мы проследили денежные средства. Они полностью легальны, но сам Роман существовал только на бумаге, его никто не видел и не знает. Он нигде не перемещался, и не появлялся, и не исчезал, как и его спутница, мы сразу обратили на это внимание.

Мужчина, выслушав обоих, добавил:

– Ситуация с вирусом тоже весьма интересна. Он имел все материалы в момент первого заражения и был все время впереди, не имея мощностей. И вакцину разработал тоже он, но просто ее отдал. Со стороны выглядит так, будто он и запустил этот вирус, сам же потом произвел лекарство, но это делается для выгоды, а в его случае зачем это было?

– Уважаемые, – начал удивлённо священнослужитель, – ну, неужели вы действительно хотите сказать, что эти данные правдивы и к Вадиму являются гости из другого измерения? Что он действительно обладает знаниями, что наш мир симулирован?

– Меня удивляет тот факт, – с издевкой сказал мужчина во главе стола, – что именно вас возмущает теория иного происхождения человека, кроме как в результате цепи эволюционных мутаций.

Повисла недолгая тишина.

– Боюсь, нам все же придется признать тот факт, что появление «Параллели» необъяснимо и выходит за рамки нашего понимания. И как бы мне не хотелось это говорить, мы стали свидетелями действительно чего–то необъяснимого и, по всей вероятности, окутанного тайной, носящей либо мистический, либо фантастический характер. И, если принять на веру все увиденное, то перед нами возникает ряд вопросов.