Ночь высокого до. Премия имени Н. С. Гумилёва

Вам презритель мой

замру на расстоянии рукив рефлексии и под рефлексом отсветав нем безупречна блуза в кружевахот белизны уже слепит в глазаху черной юбки потайной кармани под рукой стальные скрепки россыпью —весь арсенал с которым выйду в залне скреплен лист как ветром унесетпотерян в вечном хаосе бекстейджачасть жизни той в которой было всёиз разных чувств и никогда не тех жена память прочитаю все не такобрушатся столпы из строф нестройныхи новым смыслом давешних историйпрочь уведут из зала под Спитакразрушенный порханьем мотылькатак хрупко все и так необратимодыхание болот подернет тинойк седеющему древу топлякакруг освещенный возбужденье оглушитгрех свальный целомудренней поэтового плачасвиданье с залом: спальня без стеныВАМ я пишу не так пишу иначе!ВАМ обнажением души неврастенныпрезритель мой кто усмехаться началмои стихи…скажите же про правила для всех!подправила и предала натуру:в них нет теперь меня – номенклатурнаи блуза в кружевах и юбка в складку:во благо обезличенный успехбог миловал ни разу не сдаласьне подчинилась выученной фразепуть к сцене не ступенчато террасенпод сенью крон он и завал и грязья пробовала уходить в тайгуи возвращаться в полнолунье с солнцем пряткимно сурдо без абсурда не смешита зритель любит подавиться сладкими посмеяться  за помин душиза столько лет и мне бы хохотнутьловя аплоды в облике жар-птицыпусть раненой но нет причин давитьсяпоследней скрепкой прочертившей путьлисту через который я смотрела на лунусложив трубой…

мой ангел сердобольный

в июльский день зову: Мой ангел добрый где тыкак скоро прилетишь рождественской звездойпока здесь только снег коленям несогретымскажи мне: хватит мерзнуть пора идти домойтам маленький очаг что не горит не тлеета ты все ждешь и ждешь – холодная зимавьюжит уже внутри не знающий поленьевдом стал похож на терем но только изо льдане хочется входить спать в ледяной постелине хочется мыть окна из ледяной шугикогда смотрела вдаль разглядывая ели-дышала на ладони с посланьем дорогиммороз ужасной силой пронзил и вплыл по венамк трепещущему сердцу: еще чуть-чуть и все!– Твоя мечта из детства стать снежной королевойтак скоро может сбыться и горе принесетА помнишь – он продолжила помнишь вкус пломбира из тающего снега– Да помню – он знакомснежинки умирали в ладонях —с детским миром душа не распростилась и верилось легко– А что тоске ребячьей отогревало душу?– Лес с множеством оврагов где у тепла кострая согревалась лучше с горы до самых сумерекв сосульку превратившись слетала правя страхс горы крутой и лысой – название смешноене обещало встречи ни с волком ни с лисойи даже заяц шустрый не пробегал под вечерни днем не ближе к ночи в чудесном том лесуи было жалко – жарко пылали щеки алокак будто я не в свитере – слой одеяла толстс горы съезжать непросто но я с нее слеталауверенно и дерзко в десятилетний ростна лыжах ноги прели в промокших сквозь ботинкахкто не катался с горки и кто с нее не пал?упал и снова к выси смешно и буратиннопротоптана и мною в неровный снег тропао! мне везло врезаться в сугроб в паденьи ложномпоследним сантиметром у тормозящих ямоставшись на ногах уже гудящих  дрожьюведь на горе так много смеющихся ребяти так хотелось приза: признания: ты лучшеот них: кто соглядатай любым слезам твоими значит вновь на гору пока твой счастлив случайпока ждет несчастливый – ждет: он неторопливвот так мой добрый Ангел становятся взрослеене замечая слезы утрачивая страхкогда ничто не держит ни дом не даже теремчто в ледяных узорах и в самом деле странн– Тогда иди на гору там снова лысый глянеци снег и лед все кстати катайся как тогдатебе пора согреться тебе идет румянеци каждый соглядатай  пусть рот откроет:Даааааааааа– А можно без экстрима без горок и овраговесть способы другие я знаю о любви?– Любовь моя родная не терпит слезы градомона не выживает при минус О-н  внутри– Тогда и мне не выжить при минус О-н и ниженайду другую гору допустим из пескав другой стране и климате желательней не ближеэкваториальной зоны где все танцуют ska– Блажь… он обнял за плечи мой ангел сердобольныймое рожденье знавший в тригоне трех планети улетел конечно и сделалось так больнокак будто я просила а он ответил: Нет…

голью

знаешь все тайны время раскроет за царственной смертьюзавтра за ней у легенды два имени в слитном курсивевремя ускорит события время откроет конвертики расскажет о нас молодых и красивыхдерзновенным поэтом во все антологии войду инфофон приставка к фамилии формат реформпредпочла быть затворницей всем тяжким выбравшей иерихонгрот на каменном острове песчаный фортгде для музыки камерной высокий сводледяной или карстовый: из капель слезсталактиты мне ангелы под Рождествоесли в чувстве подаренном волшебней грез: музыкаслышишь? любовь и смерть: не в фате невестиной и не в тоге лжиголью под небом разорванным вставала петьтак любя твою музыку любя как жизнь…

rouge

только оттенки красного по ширине холстаалая вакханалия требует больше кровиrouge  на арене вытертой в диагональ крестазона богатых зрителей главной арене вровеньсреднего класса возгласы страстны и горячизрелище держит нервное под выносным брезентомв самодовольной мальчике доблестный муж молчитвоины и защитники из одного резервабог будет мной доволен – каждый как раскален —я не курил не бражничал – вторит сейчас уверенвыстроенный по правилам мир бычьей кровью льетнизших сословий ропот жаждет и в бога вериткровь: лишь оттенки красного – выбрав величинуне называй красивою сорванный мак вращаятам на костях волнуется бычья душа чему?ведь вековым традициям даже убийц прощают…

из потомушта муштра моя

след тигриный на поводке прилива иду по побережью веду нежноон найден в Париже не мной конешно – Лимоновыми я так искала оного: логика – ее включала не всякий разне многим даст тигриный глаз найти его зелень суженуюне поиски суженного просто охота чего-то иногомногое в логовах повидав: всё беда ей  богу ей бога не знать никогдагодам к двадцати остов: мозг костный: на нем держусь бикозомиз потомушта муштра моя: кто я? дня не проживиз себя изгоняла к бесу поэтеску и поэтессу оставляя поэту местоареста вперед в тюрьме не сгниёт своеволие моё: ему мать цыганкаотец еврей – из помеси сей кровей во мнеэх-ма!о каждой – роман в томах…

и я поздравлю будущую явь с моим рожденьем

сменяет небо множественный цвет и оживаетликуя: заповедная ночи печаль беззвезднаи реставратор таинства ее луна криваяознобом успокаивает голь признаний позднихроди меня! мой судорожный вдох кричащий: Божек рукам его под ласковым теплом колени ранитья так стояла в детстве по углам сдирая кожуо Господе не зная ничего язычна ранееизогнута не фресковым плющом простой травинойтак тянется за солнечным лучом любой ребенокроди меня – мой судорожный вдох душой невинноймы пуповиной связаны одной определенно!и я поздравлю будущую явь с моим рожденьемперенимая множественный цвет – потерян опытно знай что счастлив даже ангел мой собой владеяприветствовать так скоро не придетнаверное хлопотно…

из золотых сечений давинчи не вынимая

смотрела на крылья Ангела сброшенные небрежноосвобожден от ноши – расстрига ловил таксине в облачении белом не в облачении бежевомчерная униформа глаз оттеняла синьиз хлябей  ни грома ни молний: упавший с немого небакосые дожди не яростны безволие облаковгадала какими грехами полет одинокий прервани что бы могло заставить меня их сорвать так легкотворенье небесной воли: он был из когорты падшихна крыльях его упавших уже отпечатан следникто не поднял и урбан – адептом феншуя и лакшерипереносил вес тела с асфальта на пух как в снегиз золотых сечений давинчи не вынимаябегущие человеки отлаживали механизмсмотрела на крыл свеченье и пух белоснежней маяналипший к подошвам выстелил асфальтовый вандализми было светло и больно в безволии личной драмыказалось что мы столкнулись еще в глубине небеси рухнули оба оземь камлая друг друга ранынайдя очевидно равных несущих изгнанья крест…

не этим снам терновые венцы

дот пулеметный и окоп на метрнемыслимое время тишинытревожный час алеющий рассветомбойцы еще не слышат старшиныим ласточкины сны разрешеныне этим снам  терновые венцына эти сны не действуют запретыим снятся белы снеги из ромашек и лето:девичий плат цветеньем трав украшенсолдат свою любимую обнялего любовь на линии огняно снятся только снеги из ромашеклюбовь на линии огня  нежнейиз ласточкиных гнезд птенцовый щебетсирени пестротканая кипенькак цвет ее во сне духмян и щедри пятилист цветок любой меж ней!и легче ткань косынки на плечеприкосновенья трепетней и ближедевичий смех – ручей в сюжете книжномне этим снам ничей край поля выжжени трубы черные печейбойцы еще не слышат старшиныиз забытья рубахи белотканныи платье шелковое прилегает к станупростор полей что голос не возьметсмыкается за краем неба где-тогде сосны непременно великаныа в медоносных травах зреет медне торопись будить его войнауспеешь и убить и искалечитьснега ромашек из венка на плечии ласкового взгляда пелена…

я – после

чего бы хотелось почти мягкотело почти расслабленов целом и частном причастной к тебе как к судьбедав выбор и шанс чего бы хотелосьспеша торопясь догоняя опережая делая выборне в пользу себя семян посадив больше ободажелтых подсолнухов в поле простертомдо там та рам  где дарам моим рады? земля та гдеплыла по воде по безветрию трудно летелапочти мягкотело почти расслаблено – не обо мнене представляю как это – расскажешь?в том дне который возможен или оставишьв неведении леди не ошибаясь в тональностии высоте извлеченного «до»я – после мой день предсказаньем бредов…

врачам апрель 2020

обстановка тех дней – так напишут24 на 7 так будут ваш подвиг считатькоронованный вирус кому-то лишнегодня не подарит а кого-то прибьет к щитаммы для вас не в застенках в уюте квартирэкспоненте упавшей радыждем пока эпидемии грозный тирсбив прицел разобьет прикладывы там для нас – где мартеном уже костюм печета под маской до корок истерта кожакто для вас не остался дома ещерукопожатен глупости и рукоположен?вся страна как на линии фронта редутстроит укрепрайоны но есть и текто носит их схемы врагуповязать бы им ленту на всех однус гробов общей смертью объединенныхпредъявить бы им воздух который не мочь вдохнутьпредъявить бы им дверь из которой выходят на небесапредъявить бы всех тех кого уже не вернутьи вас узнаваемых только по голосам…

Память генная – фотографии в окне

фотографии в окне над свинцовым осколком свечимир молчит – память генная в этой минутемиллионами нас расковала орала в мечипод шипящие искры в обжигающем небо салютеС Днем Победы! за Великими вехами – Вы:ветераны и воины кто живым не вернулся из бояпреклоняемся помним и гордимсяседой головы – серебро опаленноеиз огня и смертельного полымямы сейчас перед вами плотной порослью

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Я был только тем чего касалась ты ладонью (с) Иосиф Бродский.

2

jааtis (эстонский) – мороженое.