Сталкеры времени

– Без понятия.

– Если родинка есть, то это он.

– Устроить внеочередной медицинский осмотр?

– Попробуйте обойтись без этого. Сейчас лето. Может, во время каких-нибудь спортивных занятий или купания. Не стоит привлекать к мальчику лишнее внимание даже среди его товарищей.

– Но если это тот мальчик, то получается петля?

– Да. Получается, что мы сами организовали себе подсказку. Парадокс такой вот… Но я не удивлен. Мы ещё много парадоксов встретим. Парадоксов с нашей точки зрения, разумеется. Кто знает, возможно, что со временем эти парадоксы станут нерушимыми постулатами, ведь мы только в самом начале пути.

Каникулы шли день за днем, мы откровенно балбесничали в свое удовольствие, так как нас сильно не напрягали занятиями или работами. В нашем корпусе оказался небольшой кинозал на первом этаже. Каждые два-три дня после ужина в нем показывали какое-нибудь кино. По большей части это были детские фильмы, как современные, так и старые, где дети были пионерами и ходили с красными галстуками на груди. Старых и новых фильмов было примерно поровну. Честно говоря, старые кинофильмы тоже были интересными. По крайней мере, не хуже современных.

Несколько раз нас на автобусе возили на речку купаться. Сама речка здесь протекала совсем неширокая. Метров пятнадцать шириной с поросшими ивняком берегами, она протекала совсем рядом, но мест для купания не было. Зато в нескольких километрах она разливалась широким плёсом с низким берегом и отличным подходом. И берег тут был песчаный, хороший. Правда на эти выезды нас всегда сопровождали два солдата, два воспитателя и доктор. Доктор и воспитатели понятно для чего, а солдаты для охраны и исполняли роли спасателей, так как они всегда занимали места по краям пляжа и смотрели вокруг, ну и за нами на воде. Такие поездки проходили всегда после обеда, чтобы мы не зажаривались под самым сильным солнцем. По мне – так я бы всё лето провёл на речке. Правда, плавал я пока не очень хорошо, но если не плавать вообще, то никогда не научишься. Говорят, что когда введут в строй бассейн, то нас всех будут учить плаванию по-настоящему, но пока его нет.

Ну а в остальное время мы играли или занимались тем, что кому больше нравилось. Единственное, за чем строго следили дежурные воспитатели, так это за соблюдением нами установленного распорядка дня. Они проверяли, чтобы мы находились в кроватях во время тихого часа, чтобы мыли ноги перед сном и переодевались в одежду для сна, а не заваливались спать в том, в чем бегали целый день. Ещё они обязаны были гасить возникающие между нами конфликты, но их, этих конфликтов, у нас и без того не было.

Сегодня до обеда мы, как обычно, погоняли мяч, затем я читал книжку, а потом мы с пацанами лазили по деревьям, пока нас не согнала с них Тая – дежурившая сегодня Таисия Александровна. Потом просто сидели с пацанами в беседке и травили анекдоты. Так и прошло время до обеда. А сейчас шел тихий час, и мы лежали в кроватях. Спать не хотелось, но лежать было обязательно. Я лежал с книжкой, Ваня тоже читал, а Паша и Семен на самом деле уснули. Приключения в поисках таинственной северной земли Санникова захватили меня, и отрываться от книги не хотелось.

– Вить, ты слышал, что ребята говорили перед обедом о каком-то походе? – спросил вдруг Ваня.

– Кажется, нам собираются устроить поход с ночёвкой в палатках, пока лето не кончилось. Только когда он будет, никто не знает. Вроде бы кто-то из воспитателей недавно сказал. Если это случится на самом деле, я совсем не против. Здесь уже порядком поднадоело одно и то же – живём как на какой-то даче детдомовской, только нас на огороде, как там, работать не заставляют. Хоть какое-то новое развлечение будет.

– Сережка из второй комнаты сказал, что он случайно подслушал, будто бы в поход мы пойдем неожиданно. Ну, типа нас поднимут, как по тревоге солдат, и пошлёпаем в поход ножками.

– А чем ещё в походы ходят? Конечно ножками. Только у нас для похода ни рюкзаков нет, ни палаток, ни котелков и всего остального. А без этого походов не бывает.

– Это да. Ну, может, есть где-нибудь на складе. Если бы не было, тогда не говорили бы, наверное.

– Может и есть. Поживем – увидим, как говорила директриса у нас в детдоме.

Я посмотрел на часы, что висели над дверьми в каждой комнате – до подъема оставалось семь минут.

– Что там у нас после сонного часа?

– Ничего нового, – вздохнул Ваня. – И футбол уже надоедать начинает.

– Послушай, нам же можно ходить по всему городку? Или нет?

– Вроде не запрещается. Но что там делать?

– Да хотя бы просто посмотреть. Зайдём в магазин…

– А деньги у тебя есть? То-то и оно, что ни у кого нет. А воровать я не буду.

– Ну, хоть посмотрим. Сколько мы уже живем тут, а почти ничего не видели.

– Когда нас привезли сюда, вроде говорили, что тут даже есть кафе, где можно мороженое кушать, если предъявить ученический билет. Говорили, одну порцию в день можно бесплатно.

– Правда? А я не слышал такое!

– Так вас же позже нас привезли. Может, забыли сказать или подумали, что сами всё узнаете. Только это бесполезно пока ещё, ведь у нас нет ученических билетов. Да и в любом случае надо спросить разрешение у дежурного воспитателя.

– Надо – значит, спросим, – встав, я потянул через голову рубашку для сна – всё равно уже время сонного часа заканчивается.

К дежурному воспитателю мы подошли втроём. Паша пожелал присоединиться к нам, а Сеня отказался, заявив, что он о чем-то договорился с другими мальчишками. Дежурная, а сегодня дежурила Валентина Игоревна, женщина лет сорока, отличавшаяся добрым характером и никогда не ругавшаяся на нас, выслушала и, совсем неожиданно, разрешила! Мы думали, что придётся просить и уговаривать, но ничего этого не потребовалось.

– Что ж, мальчики, разрешаю вам пойти в городок погулять. Только вам придётся переодеться, не идти же на люди в том, в чём гоняете мячик. А чтобы получить бесплатную порцию мороженого надо или иметь при себе ученический билет кадета, или быть в форме нашей школы. Ученические билеты на вас будут только после приказа начальника, так что сейчас вам нужна хотя бы форма.

– Где же её взять, эту форму? – хмыкнул Павлик. – Нам ее не выдали.

На это Валентина Игоревна улыбнулась и повела нас на склад. Оказалось, что ещё позавчера доставили комплект летней формы, но пока не раздали, собираясь это сделать на днях.

– Ну, раз вы первыми собрались прогуляться по нашему городку – вам первым и примерить обновки.

Форма оказалась именной. Спросив наши имена и фамилии, кладовщица быстро нашла нужные плечики с вещами и выдала нам. Форма состояла из рубашки голубого цвета с короткими рукавами, черных шорт, черного широкого ремня с латунной бляхой. К форме полагались ещё черные полуботинки-туфли и длинные черные носки до колен, а на голову черный берет с настоящей военной кокардой. Всё это мы получили и потащили в нашу комнату переодеваться.

Когда я посмотрел на себя в зеркало, то долго не мог оторваться – не верилось, что мальчик в отражении это я! Так и таращился сам на себя, пока меня не отодвинули Паша и Ваня. Форма на самом деле оказалась красивой и сидела на нас, как влитая. Рубашка настоящего военного образца с черными погончиками, на которых красовалась металлическая буква «К». А ещё на левом рукаве красовалась нашивка в виде щита черного цвета в золотистой окантовке. На щите эмблема в виде земного шара на фоне часового циферблата с перекрещенными стрелами. Таких эмблем я ещё не видел. Наверное, это эмблема нашей школы. Слева на груди над карманом пришита черная полоска, где в рамке золотистыми буквами написаны мое имя и фамилия – «Витя Токарев». Над правым карманом на такой же полоске значилось «СКШ МО РФ». Такие же полоски с этими буквами были и у остальных ребят, как и полоски с их именами и фамилиями «Ваня Запьянцев» и «Павлик Котёнкин».

– Пацаны, кажется, мы становимся похожими на приличных мальчиков, – задумчиво сказал Ваня, рассматривая себя в зеркале.

– А раньше были неприличными, что ли?

– Раньше мы были детдомовцами, а теперь никто так не скажет. В такой форме никто не признает нас детдомовцами, если сами не проколемся.

– А зачем нам прокалываться? – пожал плечами Паша. – Мы теперь кадеты, а не детдомовцы и надо просто соответствовать этому званию.

Когда мы вернулись в кабинет дежурного воспитателя, Валентина Игоревна, похвалив наш внешний вид, выдала нам по алюминиевому жетону размером с пластиковую карточку, на которых значилось: «Увольнительный жетон», и также были выбиты аббревиатура СКШ МО РФ и наши имена. Жетоны оказались тоже именными. После этого записала нас в большую книгу под названием «Книга увольняемых» и минут десять наставляла, как нужно себя вести в городке. Ну, что надо быть вежливыми, не беситься на улицах и не нарушать форму, не соваться туда, где есть предупреждающие надписи, что посторонним ход запрещен, уступать место в транспорте (оказывается, тут даже есть маршрутный автобус!), а также, что увольнение нам разрешено только в пределах городка. Ну а в конце объявила, что в детском кафе мы можем получить бесплатно порцию мороженого, бутылку лимонада или воды, пару пирожков или пирожное, предъявив наши увольнительные жетоны. Этому мы, конечно, обрадовались больше всего, и ради этого стоило прослушать весь длинный инструктаж. Отпускала она нас на три с половиной часа – то есть до ужина мы обязаны вернуться.

Первым делом мы заглянули за корпус на спортивную площадку, где тусовалась основная масса наших ребят. При нашем появлении в новой форме все игры прекратились и нас окружили мальчишки и девчонки.

– Спокойно, гражданская молодежь! – шутливо предупредил их Ваня. – Не залапайте форму настоящих кадетов!

Конечно, со всех сторон сразу посыпалась куча вопросов. Услышав ответы, большинство мальчишек ринулась обратно в корпус, а мы пошли к выходу с территории. К слову сказать, корпус номер восемь со спортивным городком и парком был окружен оградой. Просто так к нам было не попасть и не выйти. У въездных ворот на нашу территорию находился пост, где постоянно дежурили несколько солдат. Они же периодически обходили территорию по периметру и проверяли документы у всех людей, кто приходил к нам. Даже у воспитателей, поваров и других сотрудников, кто непосредственно участвовал в нашей жизни.

– Предъявите ваши увольнительные, кадеты! – потребовал военный с повязкой дежурного на рукаве.

Мы показали жетоны и нас пропустили за ворота. Куда идти особого выбора не было – от ворот в городок вела одна дорога, да и та оказалась короткой. Пройдя с километр, мы вышли на первую улицу. Она так и называлась: «улица Первая» – гласила табличка на здании, к которому мы вышли. На улице располагались жилые дома с уютными двориками. Во дворах играла ребятня, но, в основном, мелкая, хотя несколько человек школьного возраста тоже мелькнули в отдалении. Взрослые на нашем пути тоже попадались. Почти все они были женщины. Но все без исключения смотрели на нас с интересом и улыбками и непременно здоровались, как будто знали нас давным-давно. Мы прошли всю улицу в одном направлении, и нам не попалось ничего, кроме жилых домов. Дойдя до последнего дома, посовещались и повернули обратно. Скоро навстречу нам с одного двора выехали два пацаненка лет девяти на великах. Не доезжая до нас несколько шагов, оба притормозили и спешились.

– Ух ты! – глядя на нас, сказал рыжий мальчишка. – Действительно, кадеты! А то я уже думал, что всё это враки!

– О чём это враки? – спросил Павлик.

– Ну, что здесь есть кадетское училище. Предки говорили, но никто никогда кадетов не видел. Вы первые тут в такой форме.

– А вы точно кадеты? – поинтересовался второй пацаненок.

– Ты разве не видишь наши погоны? – Ваня показал на свое плечо. – Или для тебя этого мало?

– Или такую форму можно купить в магазине? – добавил я.

– Нет, в самом деле, пацаны, раньше тут никаких кадетов никто не видел, потому и спрашиваем.

– Да ладно вам, не обижайтесь, – тут же добавил первый мальчишка, увидев, что мы хмуро переглянулись. – Меня Сашка зовут.

Он протянул нам свою ладошку. Мы познакомились. Второй мальчишка назвался Сережкой. Мы пояснили, что сами первый раз вышли погулять по городку и ищем кафе с мороженым, которое должно быть где-то тут.

– Это не тут, – замотали головами мальчишки, – это на «Четвертой улице».

Оказалось, что все улицы в городке имели такие «цифровые» названия. Тут не заморачивались с придумыванием названий и поступили просто и незатейливо. Построили одну улицу и назвали её «Первой», потом появилась «Вторая» и так далее. Всего оказалось семь улиц. Четвертая улица была вроде как бы центральная, потому что именно на ней располагались магазины и кафе, почта и парикмахерская, аптека и прачечная, школа и, в общем, вся инфраструктура, необходимая любому городку, даже маленькому, для нормального существования его обитателей. А ещё были, как сказали мальчишки, «микрорайон института», «кадетский городок» и воинская часть. Но, по их же словам, в эти три места пускали не всех. Получалось, что мы как раз жили в «кадетском городке». Хоть тут оказалось столько улиц и районов, до кафе в сопровождении наших новых знакомых мы дошли быстро. В кафе вместе с нами они заходить не стали, и тут же рванули на своих велосипедах обратно, помахав нам.

Небольшое и уютное кафе не было пустым. Треть столиков оказались заняты посетителями – мамами и бабушками с детьми разного возраста. Они все повернули головы к входу, едва мы вошли. Мне даже как-то неловко стало под всеми этими взглядами. Похоже, так же себя чувствовали мои товарищи. Мы стояли у двери и растерянно озирались. Наверное, так бы и стояли дальше перед рассматривавшими нас посетителями кафе, но тут раздался голос девушки за стойкой (или прилавком?):

– Проходите сюда, мальчики!

Мы тут же вспомнили инструктаж воспитателя и, поздоровавшись с посетителями, прошли к стойке. Женщины закивали, заулыбались, провожая нас глазами.

– Извините, нам сказали, что предъявив вот это, – Павлик показал свой увольнительный жетон, – мы можем получить мороженое без денег. Это правда?

– Правда. И не только мороженое, но и любое пирожное с этой витрины, а также чай, компот или лимонад на выбор. Каждый по своему жетону. Выбирайте.

Мы взяли по порции мороженого, по бутылочке пепси-колы и песочному пирожному. Умяли всё это за столиком и, не забыв сказать спасибо, вышли на улицу. У нас ещё осталось достаточно времени погулять и осмотреть городок. Чем мы и воспользовались, решив узнать больше о месте, где нам предстоит провести, скорее всего, не один год. Мы прошли по одной улице, потом по другой и совсем неожиданно оказались перед высоким бетонным забором, по верху которого была натянута колючая проволока, а местами даже стояли видеокамеры. С другой стороны забора возвышались деревья, напрочь скрывая от глаз, что бы там ни было. Мы даже подумали сначала, что дошли до границы нашего закрытого городка и решили пройти вдоль забора дальше, ведь в любом заборе всегда бывают дырки или лазы. Просто из интереса – есть ли и в этом заборе что-то подобное. Когда мы проходили под очередной видеокамерой, она тихонько зажужжала и повернулась вслед за нами.

– Нет, пацаны, это не забор вокруг городка, – посмотрев на камеру, догадался я. – Этот забор что-то отгораживает от самого городка.

– С чего ты так решил? – Посмотрел на меня Павлик.

– Потому что камеры развернуты в нашу сторону, а не наружу. Если бы это была внутренняя сторона забора вокруг всего городка, то камеры смотрели бы наружу, чтобы увидеть любого подходящего постороннего человека. А тут они все смотрят в нашу сторону, значит, охраняют то, что за забором с другой стороны, а не с нашей.

– Логично, если только они не боятся того, что отсюда кто-то захочет сбежать, поэтому и установили камеры на эту сторону.

– Зачем отсюда убегать? – пожал плечами Ваня. – Кажется, здесь совсем даже неплохо.

– Мало ли…

– Да нет, фигня это! – я помахал рукой в камеру. – Скорее всего, с той стороны забора или военные, или что-то с секретами связанное. Улыбнитесь, пацаны, нас снимает видеокамера.

Мы помахали в камеру и пошли дальше. Но не успели пройти и сотни метров, как за спинами послышался звук подъезжающей машины и рядом с нами затормозил уазик с черными военными номерами.

– Молодые люди, вы не заблудились случайно? – из машины выскочили двое военных в пятнистом камуфляже. Один, с погонами старшего лейтенанта, строго смотрел на нас, а второй стоял в нескольких шагах с короткоствольным автоматом в руках.

4. «Это тот мальчик»

– Молодые люди, вы не заблудились?

– Вообще-то нет. Мы гуляем. А что, разве нельзя? – спросил Павлик.

– Здесь не рекомендуется гулять и об этом знают все, – заявил офицер.

– Извините, но мы не знали. Мы недавно здесь живём, а погулять вообще вышли первый раз, – сказал я. – Мы в официальном увольнении, товарищ старший лейтенант.

– Раз в увольнении – предъявите документы.

– Пожалуйста, – я протянул офицеру свой увольнительный жетон.

Офицер посмотрел мой жетон, потом жетоны Вани и Павлика, улыбнулся:

– Не знал, что кадетов уже отпускают в увольнение.

– Мы первые. После нас и другие появятся.

– Это хорошо, только гуляйте лучше в городе, а не здесь, – старший лейтенант вернул жетоны.

Козырнув нам, офицер собрался сесть в машину, но в этот момент заговорила рация. Он доложил, что у периметра полигона обнаружены три кадета в увольнении. Нам было слышно, как удивился тот, кому лейтенант докладывал, поглядывая на нас с улыбкой.

– Тут ещё полигон какой-то есть, – тихо удивился Ваня.

– Может тут что-то испытывают? Какое-нибудь новое оружие? – так же тихо сказал Павлик. – Вот бы посмотреть!

– Может оружие, а может какую-нибудь новую технику, – кивнул я. – Наверное, технику, ведь тут какой-то институт исследовательский. Да и нас сюда не просто так собрали.

Пока мы переговаривались, старший лейтенант получил какой-то приказ и велел нам сесть в машину. Наши возражения, что нам скоро надо вернуться в наш корпус, на него не подействовали. Убегать мы не стали, посчитав бегство недостойным для кадетов в форме. К тому же было интересно, куда нас отвезут. Ясно, что за пределы городка всё равно не вывезут, поэтому мы не боялись. А если не вернемся из увольнения вовремя, нас всё равно будут искать – на всякий случай предупредили мы офицера. Он только рассмеялся, заверив, что никто нас не собирается похищать, а просто приглашают на маленькую экскурсию.

– Какую ещё экскурсию? Куда?

– По другую сторону этого забора, – кивком головы показал лейтенант.

Мы стояли в длинном коридоре, одна стена которого была полностью стеклянной. За стеклом был огромный зал, в котором располагалось устройство в виде огромного кольца. В это кольцо легко проедет грузовик. Оно было обмотано какими-то прозрачными трубками. К центру кольца вела дорожка, проходящая прямо по его центру. В стороны от этого сооружения к массивным механизмам тянулись те самые прозрачные трубки, которыми было обмотано кольцо. А ещё там было много столов с разными приборами и компьютерами. По всему залу копошились люди в белых халатах.

– Вот это, ребята и есть та самая штуковина, ради которой создан весь наш город, – сказал седой и уже старый мужчина, приведший нас сюда, на эту смотровую площадку. – И вы тоже частичка этого города. Пока мы называем это устройство «стабилизатором», но на самом деле это гораздо больше, чем просто стабилизатор энергии.

– Зачем нужен такой большой стабилизатор? Все электрические стабилизаторы обычно небольшие по размерам. У нас в детском доме был такой.

– Наша энергия не электрическая, а другая.

– Разве бывает другая энергия?

– Конечно! В мире, в природе, существует много разных видов энергии. Скоро вы узнаете о них. Мы специально собрали вашу группу и создали отдельную школу. И это устройство тоже делается для вас.

– Скажите, а что за дорожка ведет в кольцо? Для чего она?

Мужчина, назвавшийся нам Николаем Григорьевичем, а привезший нас сюда старший лейтенант обращался к нему, как к генералу, положил одну руку на моё плечо, а другую на плечо стоявшего рядом Вани, помолчал немного, а потом сказал:

– Это, мальчики мои, дорога, в конце которой другое время. Кто-то из вас, пройдя по ней, сможет увидеть прошлое, а кто-то, возможно, даже будущее.

– Кто-то из нас? – удивлённо спросил Павлик.

– Да, кто-то из вас. Я бы сам прошел по ней с большим удовольствием, но, к сожалению, уже слишком стар для таких путешествий. Вы же, наверное, любите приключения? А?

– Я люблю, – улыбнулся я, посмотрев на Николая Григорьевича снизу вверх.

– И я! И я тоже, – вслед за мной сказали ребята.

– Ну вот и хорошо! Для этого мы вас сюда собрали и сделали специальную кадетскую школу. Скоро я подпишу приказ о зачислении всех вас в нашу новую школу, и станете настоящими кадетами. Вот вам уже и форма готова, и преподаватели с командирами скоро соберутся.

– И тогда мы сможем… это… путешествовать по вон той дорожке?

– Не сразу, но сможете. Только сначала придется многому научиться. Время – оно не прощает ошибок и слабой подготовки тех, кто хочет путешествовать по нему. Поэтому вам придётся сильно постараться, чтобы заслужить право пройти по этой дорожке.

Я смотрел на огромный зал за стеклом и на странное сооружение в нём, людей в халатах, занимающихся своими делами, и на дорожку, ведущую в центр огромного кольца и там заканчивающуюся, и думал, неужели если пройти по ней до конца, то на самом деле можно оказаться в прошлом или в будущем? Честно говоря, не верилось. Почему-то вспомнились слова Алексея Степановича ещё там, в военном госпитале про фантастику и путешествия во времени. Неужели это были не просто разговоры? Если же поверить словам генерала, да вспомнить слова Алексея, то получается, что перед нами была самая настоящая машина времени? Вот это да! Неужели это правда и её уже придумали?

– Значит, это настоящая машина времени? – спросил я.

– В некотором смысле – да. Машина времени. Но на самом деле всё гораздо сложнее, чем просто какая-то машина. Впрочем, пока можете считать её машиной, а как и почему она работает вы узнаете в свое время.

– Скажите, а почему вы нам всё это рассказали и показали? – спросил, вдруг, Ваня. – Именно нам троим, а не всем нашим ребятам?

– Действительно, почему? – улыбнулся мужчина. – Просто когда мне сказали, что у периметра полигона замечены трое мальчиков в форме кадетов, мне самому захотелось посмотреть на вас, моих будущих сталкеров. Знаете, что обозначает это слово?

Мы отрицательно помотали головами.

– Это люди, кто исследует неизведанные территории, запретные для других. Они могут быть проводниками там, где другие не найдут дорогу. Ну, это более близкое приближение понятия «сталкер» к нашей ситуации. Ну а остальные ваши товарищи узнают всё чуть позже. Просто вам повезло стать первыми. И первыми увидеть наш хроностабилизатор, который вы назвали машиной времени. Как, заинтересовал я вас этой «машиной»?

– Интересно, только не очень понятно, зачем вам нужны мы? В смысле – мальчишки. Вон сколько у вас специалистов взрослых, да ещё военных много. Зачем вы собрали здесь нас, мальчишек и девчонок, к тому же детдомовских? – я посмотрел прямо в глаза генералу. – Понимаете, очень часто для нас, детдомовских, разные благотворительные штуки заканчиваются не очень хорошо. То за границу кому-нибудь продадут на запчасти, то ещё кому разным… разным типам, в общем… Мы-то вам зачем?

Николай Григорьевич долго молчал, видно был поражён моими словами. Мои товарищи, как и я, ждали ответа.

– На запчасти, говоришь… – он нахмурился, снял и протёр очки, снова водрузил их на место. – Я бы сам таких «благодетелей» на запчасти разобрал… Не бойтесь, ребятки, ничего такого вам не грозит. Наоборот, вы получите лучшее образование, какое только возможно в нашей стране, и поможете нам разгадать много загадок. По крайней мере, одну загадку мы будем разгадывать вместе. Дело в том, что без вас мы пока не можем обойтись, потому что для взрослых людей вон та дорожка, о которой ты спрашивал, недоступна. Взрослого она никуда не приведёт. Пока что никуда не приведёт. А вот вам, ребятам, она может показать много интересного.

– Вы хотите сказать, что эта ваша машина не пропускает взрослых, а только детей? Почему?

– Это и есть главная загадка, которую предстоит разгадать всем вместе. Впрочем, если кто-то из вас откажется участвовать, насильно мы никого заставлять не будем. Каждый может отказаться и уехать отсюда обратно.

– Куда обратно?