Сталкеры времени

– Здравствуй, Витя.

– Здравия желаю, товарищ генерал-майор! – громко ответил я, как полагается по уставу.

Женщина фыркнула, услышав мое приветствие, проворчала что-то о солдафонской муштре и, толкнув мужа кулачком в бок, пошла на кухню.

– Моя супруга Елена Афанасьевна, – снова смутился генерал. – Что так смотришь? И генералами командуют, и достается им тоже иногда в полной мере, брат-кадет! Ну, пошли на кухню, а то нам снова попадёт!

На кухне Елена Афанасьевна уже расставляла на столе чашки с блюдцами для чая, розетки для варенья. В центре стола красовалась ваза с печеньем и конфетами.

– Руки помойте!

Нам пришлось развернуться и направиться в ванную комнату. После этого мы заняли места за столом. Хозяйка разлила чай по чашкам и пододвинула мне розетку с вареньем. Потом её взгляд случайно упал на пол, и она заметила мокрые следы. Я, когда одевался в бассейне, одной ногой наступил в небольшую лужицу, поэтому на полу сейчас осталась цепочка мокрых пятен от моих ног.

– Боже мой! У ребенка ещё и ноги мокрые!

– Извините, это я в бассейне в лужу наступил, когда одевался, – покраснел я.

– Немедленно снимай носки! Я дам тебе сухие.

– У меня колготки…

– Значит, снимай их, я повешу сушиться. Пошли со мной, найду тебе замену.

Я посмотрел на генерала, а он лишь виновато пожал плечами и кивнул, чтобы я подчинился.

Елена Афанасьевна провела меня в большую комнату и показала на кресло:

– Садись и снимай мокрые вещи. Штаны, наверное, тоже намочил?

– Немного в самом низу. Я спешил, так получилось…

– Снимай всё. Я дам тебе вещи внука.

Она вышла в другую комнату и скоро вернулась, протянула мне светло-голубые колготки и красные трикотажные шортики, мои же вещи пристроила на горячую батарею отопления сушиться.

– Это вещи нашего Андрея, младшего внука. Вы примерно одного роста, тебе будут впору.

– А где ваш внук?

– С родителями в другом городе. Приезжает к нам на каникулы. Одевайся, чай остынет.

Переодевшись, я вернулся на кухню и сел за стол. Поначалу было неловко, всё-таки в доме самого генерала находился и не понимал, зачем меня сюда привезли. Но генерал и его супруга спокойно пили чай и задавали совсем обычные вопросы: как учусь, да есть ли какие проблемы, в общем, ничего такого, что могло бы прояснить причину приглашения в этот дом. Я отвечал, конечно, как положено. Когда в третий или четвёртый раз сопроводил свой ответ уставным обращением «товарищ генерал», он поморщился и объявил:

– Значит так, Виктор: на службе, в кадетской школе, в научном городке, в воинской части, я – товарищ генерал, а ты – товарищ кадет. Здесь, в моём доме, я просто Николай Григорьевич. Ну а ты, соответственно, просто Витя. Договорились?

– Так точно, товарищ ге… ой… Николай Григорьевич!

– Наконец-то! – обрадовалась Елена Афанасьевна, – А то я никак не могу взять в толк, неужели вам эти уставные обращения не надоели? Уж дома-то можно обойтись без официальных церемоний! Это тебя, Коля, касается в первую очередь. Тем более мальчик даже похож на нашего Андрюшку.

– Кстати, Витя, ты, действительно, немножко похож на нашего внука, особенно в этих красных шортах, в которых он пробегал лето.

Я опять засмущался и заёрзал на стуле. Наверное, даже немного покраснел, потому что почувствовал, что уши у меня стали горячими.

Когда мы допили чай, Николай Григорьевич повёл меня в свой кабинет.

– Ты, наверное, мучаешься вопросом, для чего тебя сегодня привезли сюда?

– Да. Я, кажется, ничего не натворил.

– Нет, конечно! Никаких грехов в школе за тобой не числится, я проверял. Командир ваш о тебе тоже хорошо отзывается. Так зачем же ты здесь?

– Я… я не знаю. А зачем?

– Я запомнил тебя ещё с нашей первой встречи летом. Помнишь, когда ты с двумя друзьями впервые попал в полигонный комплекс и я показал вам стабилизатор времени, тогда ещё находившийся на стадии сборки?

– Да, помню. Мы тогда в первый раз пошли в увольнение и нас заметил патруль.

– Я помню, как ты стоял на хронотропе и о чём-то думал. Ты один взошёл на неё, я видел это со смотровой площадки. О чём ты тогда думал? Или это секрет?

Вот уж чего я не ожидал, что сейчас генерал вспомнит тот день! Я даже растерялся, не зная, что ответить.

– Даже не знаю… думал, что когда-то пройду туда, где кольцо… где тропа кончается, а там будет что-то другое. Будущее или прошлое. Как-то так думал.

– Да, – вздохнул Николай Григорьевич, – будущее или прошлое… Я бы тоже хотел заглянуть в будущее хоть глазочком! Или в прошлое, где я, например, такого возраста, как ты сейчас. Очень хотел бы. К сожалению, для меня это несбыточные мечты. Может быть когда-нибудь мы найдём решение этой проблемы и мое желание исполнится.

– Так это невозможно?

– Невозможно для взрослого человека. Пока невозможно. А вот для вас, мальчиков и девочек, которых мы собрали со всей страны, это возможно. Правда, пока только в прошлое. Хочешь посмотреть прошлое своими глазами, а не по книжкам и кинофильмам?

– Конечно хочу!

Генерал, кажется, ждал от меня именно такого ответа, потому что он встал, быстро прошёл к окну и какое-то время смотрел на улицу, опершись руками о подоконник. Мне показалось, что он сильно волновался и стоял там, чтобы успокоиться. Потом вернулся ко мне и, положив руки мне на плечи, глядя прямо в глаза, тихо сказал:

– Ты будешь первым, кто пройдёт по тропе! И я уже знаю, куда ты пойдёшь!

Сказать, что я был удивлен – ничего не сказать! Я был ошарашен и оглушен этой новостью! Не сразу поверил в услышанное и переспросил:

– Я?! Честно?

– Честное генеральское!

– Но почему именно я, а не Паша или Ваня? Или кто-то другой из наших ребят?

– Тебе на самом деле это очень необходимо знать? Или ты спросил просто от неожиданности?

– Не знаю… – растерялся я. – Я не думал, что буду первым. Но, наверное, да, важно. Не знаю, правда, почему, но чувствую, что мне обязательно надо знать.

– Хорошо, я скажу тебе, но только чуть позже. А пока послушай одну очень интересную и необычную историю. Договорились?

Дальше генерал рассказал историю, как в летние каникулы один мальчик на дачном участке познакомился с другим мальчиком. Первый мальчик увлекался фантастикой, даже сам пробовал сочинять фантастические рассказы. И вот, когда он в один из дней сидел на берегу речки, забросив удочку, и скучал от вялого клёва, стал придумывать очередную историю. В этой истории машина времени была встроена в старый велосипед. Причем, чтобы попасть в будущее, надо было крутить педали вперед, а чтобы в прошлое – соответственно, назад. Вот мальчишка и увлёкся, крутя педали на перевернутом велосипеде, воображая свое путешествие то в будущее, то в прошлое. Так увлёкся, что устал и прилег рядом отдохнуть и не заметил, как и откуда подошел другой мальчик, которого он раньше в посёлке не видел.

– Во что играешь? – спросил подошедший.

– В машину времени! Хочешь поиграть со мной?

– Хочу!

– Тогда присоединяйся! Я сейчас в будущее еду!

– Здорово! Давно едешь?

– Давно. Уже на много лет вперед уехал.

– Тогда получается, что если ты уехал далеко в будущее и только сейчас меня встретил – я мальчик из будущего!

– Точно! Ты из будущего и я тебя там первого встретил! Привет тебе, мальчик из будущего!

– Привет, мальчик из прошлого!

Такой или примерно такой был у них разговор. Так они подружились, и стали вместе играть. Они фантазировали и придумывали машины и ракеты, роботов и огромные города, парящие в облаках. В общем, представляли будущее, каким оно им казалось. Играть было интересно и увлекательно. Они не только играли. Устав играть – купались и загорали на берегу, болтая обо всём на свете. Когда приблизился вечер, новый друг проводил мальчика до околицы дачного посёлка, попрощался и ушел назад. Мальчик не догадался спросить, где живет его новый друг.

А на следующий день, когда мальчик снова приехал к реке, его друг уже ждал на прежнем месте. Так продолжалось несколько дней. Они встречались у реки, гуляли и играли целый день, или возвращались на дачу первого мальчика и играли там. Но каждый вечер второй мальчик уходил из посёлка, говоря, что идёт домой и обещал прийти завтра. Так первый мальчик и не узнал, где живёт его загадочный друг. Может быть в деревне за рекой, но до неё было несколько километров, или в каком-нибудь другом дачном посёлке, хоть они тоже были не близко. Это осталось тайной.

Иногда второй мальчик говорил такие вещи, что первый удивлялся и у него появлялась мысль, что его новый друг действительно пришелец из будущего. Уж слишком странные вещи он говорил.

Например, он говорил, что время – это не что-то непонятное, безликое, которое нельзя подержать в руках, а определенный вид энергии, которую можно собирать, как электрический заряд в аккумулятор, концентрировать, и потом по определенной системе находить нужные точки в нем. А если найти нужную точку или сконцентрировать на ней определенный объем этой энергии, то можно перемещать туда физические объекты и даже людей. А ещё он говорил, что любой живущий сегодня человек в принципе всегда может заглянуть с помощью машины времени в прошлое, но совсем не может попасть в будущее даже на минуту вперед, а не только на несколько лет или веков. Это мальчику было непонятно, ведь в любой книжке все путешественники всегда стремились улететь в будущее, чтобы узнать, что будет. Это естественное желание, ведь то, что было и без того всем известно из учебников истории. Но он соглашался с другом, потому что они так играли. А ещё они придумали, что путешествовать с помощью машины времени могут лишь ребята, а не взрослые. Это им нравилось больше всего и в этих играх взрослые всегда завидовали мальчишкам, которые крутили свою машину времени сколько угодно и в любую сторону.

К сожалению, ничего вечного не бывает. Однажды вечером, провожая мальчика домой, второй мальчик сказал, что больше он не сможет приходить. Он не объяснял почему, как ни пытался первый мальчик узнать причину. Он даже подумал, что чем-то обидел нового друга и пытался выяснить чем, но тот лишь мотал головой и говорил, что так надо и так велит время. Хоть мальчик и не понял, почему это расстаться с другом велит время, но ему не осталось ничего, как принять это объяснение, хоть было грустно и он чуть не расплакался. А друг ушёл и больше ни разу не появился. Но мальчик навсегда запомнил его последние слова, что если он захочет, то сделает настоящую машину времени и тогда они смогут снова встретиться где-нибудь и когда-нибудь. Это прозвучало вполне серьёзно, и мальчик поверил, что так и будет, если он постарается и придумает настоящую машину времени.

– Понравилась тебе история?

– Интересная, только заканчивается грустно. А что, мальчики так никогда больше не встретились?

– К сожалению, нет. Мальчик все каникулы, пока не уехал в город, приходил на берег, где они каждый день встречались, но друг так больше не появился. Не появился он и следующим летом.

– Жалко. Наверное, книжка интересная, хоть и грустная. Я бы почитал ее. Кто автор? Я посмотрю в библиотеке.

Николай Григорьевич грустно улыбнулся и сел рядом со мной:

– Нет такой книжки, Витя. Это настоящая история.

– Правда?

– Честное слово! Ты спрашивал, почему я сказал, что ты будешь первым, кто отправится в путешествие по времени? Сейчас ты узнаешь причину. Она покажется тебе невероятной, ты можешь не поверить, но это именно та причина, по которой ты будешь первым.

Генерал помолчал, пристально глядя на меня.

– Понимаешь, Витя, в том рассказе, что я тебе только что рассказал, вторым мальчиком был ты.

6. Ты будешь первым

– Вторым мальчиком был ты, – сказал генерал.

Я смотрел на него и не понимал, что он говорит. Взрослые иногда разыгрывают детей, потому, что мы легко верим, считаем, что взрослые всегда говорят правду, а если иногда и обманывают, то для этого у них есть очень важная причина. Зачем генералу надо меня обманывать или разыгрывать, я не понимал, но три года жизни в детском доме кое-чему меня научили. Например, не всегда верить тому, что тебе говорят. Поэтому я не поверил словам генерала и, улыбаясь, сказал:

– Я никогда не играл ни с какими мальчиками в машину времени, крутя педали велосипеда. Вы ошиблись, Николай Григорьевич. У нас и дачи-то никогда не было.

Взлохматив мои волосы, он улыбнулся и прошелся по комнате.

– Я и не рассчитывал на то, что ты сразу поверишь. Тем не менее, я не ошибаюсь.

Снова сев рядом, он достал фотографию и протянул мне. Фотография была старая, черно-белая, на ней был один мальчик, но сразу понятно, что фотография обрезана. Одна рука мальчишки уходила куда-то за обрез, а на его плече лежала рука другого мальчика, тянувшаяся из-за обреза.

– Ну-ка, посмотри. Тебе этот мальчик никого не напоминает?

Я смотрел и удивлялся. Такое поразительное сходство лица на фотографии с тем лицом, какое я видел каждый день. Такие же светло-русые волосы, только прическа немного больше, чем сейчас. Нос, губы, разрез глаз – всё это я вижу каждый день минимум один раз точно! На меня с фотографии смотрел я сам! Но ведь этого не может быть! Просто это очень похожий на меня мальчик! Я так и сказал Николаю Григорьевичу:

– Очень похожий на меня мальчик, но это не могу быть я. Я сейчас такой, а фотография старая. Не мог я быть там, где это сфотографировано, если я сейчас такой же. Все дети растут и взрослеют, а взрослые старятся и потом умирают. Это только Питер Пен остается вечным мальчиком, отказывающимся расти и взрослеть, но это просто красивая сказка для детей и не больше того. По-настоящему этого просто не может быть потому, что так не бывает. Хотя, наверное, если бы это было возможно, я говорю про возможность остаться мальчиком столько, сколько сам хочешь, было бы здорово.

– Согласен с тобой, Витя. Не бывает так, чтобы дети не росли, а взрослые не старели. Время не остановить и не заставить его бежать в обратном направлении. Но вот заглянуть назад, образно говоря в наше вчера, мы уже имеем возможность. Вот, посмотри на другую фотографию, – генерал протянул мне второе фото.

Это была такая же черно-белая фотография, только на ней стояли два мальчика, позади которых на земле лежал велосипед. Сразу было понятно, что первая фотография была лишь частью этой. На ней так же был очень похожий на меня мальчик. Он стоял в той же позе и в той же одежде, только теперь его рука лежала на плече стоящего рядом мальчика, а рука другого мальчика лежала на его плече.

– Ну, вижу, что это тот же самый похожий на меня мальчик, только вместе с другим мальчиком. Наверное, они даже друзья, потому что обнялись и улыбаются.

– Да, они дружили. Хочешь скажу, как их звали?

– Как?

– Того, который похож на тебя, зовут так же, как тебя – Витей, а второго мальчика – Колей. Интересное совпадение, правда?

– Ну и что? Витей много, а не только я один. Почему этим Витей должен быть обязательно я?

– Не обязательно, только так получилось, что второй мальчик на фотографии, Коля, помнит именно тебя, а не другого Витю. И помнит он это точно.

– Откуда вы знаете, что помнит этот самый Коля? – рассмеялся я.

– Очень просто: потому, что мальчик Коля – это я. Это мы с тобой дружили и сфотографировались много-много лет назад, когда я был мальчиком!

Ну ни фига себе! Я дружил когда-то с мальчиком, который сейчас сидел рядом со мной уже старый и ставший генералом? Да в это просто невозможно поверить! Так не бывает! Я так и заявил:

– Так не бывает!

– А я скажу тебе так: для меня, как для мальчика Коли на фото, и для тебя, как для мальчика Вити на нём же, это уже было. А для меня, как Николая Григорьевича, генерала и начальника специального научного учреждения, и для тебя сегодняшнего, кадета Вити Токарева, всё только будет. Необычно и непонятно? Пока у тебя это не укладывается в голове, да? Но это ничего. Это только первое впечатление. Вспомни, для чего вас здесь собрали? Для чего создали специальную кадетскую школу? Ну, для чего?

– Чтобы подготовить нас к путешествиям на машине времени.

– Ну, почти правильно. Для участия в экспериментах по изучению возможностей перемещения во времени. Когда они начнутся, твое перемещение во время моего детства состоится в обязательном порядке. И, знаешь, я совсем не боюсь, что оно будет неудачным. Оно будет успешным. Мы с тобой обязательно встретимся там, в прошлом времени, и всё случится так, как и должно случиться. То есть, для одного из нас оно уже случилось. Поэтому я уверен в успехе, иначе ничего этого сейчас бы просто не было.

– И мы там подружимся, как два обычных мальчика?

– Обязательно!

Я попытался представить Николая Григорьевича мальчишкой моего возраста и… ничего не получилось! Ну не мог я представить этого старого уже взрослого человека с седой головой одиннадцатилетним мальчиком в футболке и коротких штанишках! Попытался представить ещё раз, и снова ничего путного не вышло. Вернее, получилось только представить его небольшого роста, как мальчишку, но вот с лицом ничего не получалось. Ну а старый человек ростом с мальчишку, но с не изменившимся лицом, картинка ещё та! Впечатляющая! Я не сдержался и захихикал, но тут же спохватился и попытался вернуть лицу серьезное выражение, но, наверное, получилось плохо, потому что Николай Григорьевич подозрительно прищурился, глядя на меня, и спросил:

– Похоже, ты попытался представить меня мальчиком? И как? Получилось, видимо, не очень?

– Совсем не получилось… – не смог соврать я и снова мои губы предательски растянулись в улыбку.

– Представляю, что ты себе напредставлял! – тоже рассмеялся генерал. – Но, честное слово, генералом я не родился и был самым обыкновенным мальчишкой. Кстати, по мнению родителей, весьма шкодливым. А в то время, когда мы с тобой дружили, тоже не были пай-мальчиками и шкодили неоднократно!

– Мы с вами?! Шкодили?! Расскажите, чего мы натворили? – тут же загорелся я.

– Ещё чего! Не дождешься! Чтобы я подсказал тебе те проделки, что мы с тобой вытворяли на даче и в посёлке? Не будет такого, даже не мечтай!

– Но почему? Ведь это всё, по вашим словам, уже было! Какой же тут секрет?

– Было для меня, но не было для тебя. Вот когда вы, то есть мы, встретимся там, тогда и узнаешь.

– Так не честно! Вы знаете, а я нет! А ещё говорите, что мы были друзьями! А между друзьями секретов не должно быть!

– Хм… Нечестно играешь, Витя! Ты же понимаешь, что сначала надо подружиться там. Ну и не могу же я, взрослый человек, генерал, рассказывать мальчику-кадету как… э-э… Нет, даже не думай, ничего не получится! Не поддамся я на твою провокацию!

В кабинет, привлеченная нашим смехом, заглянула Елена Афанасьевна.

– Смотрю, вы тут вовсю веселитесь! Поделиться со мной вашим весельем не хотите? Уж больно у вас тут весело.

– Представляешь, Лена, Виктор не может представить меня мальчиком его возраста! Думает, что я сразу генералом родился!

– Ничего я так не думаю! И не говорил даже! – возразил я.

– Ну, это естественно! Даже я не могу сейчас представить тебя тем охламоном, который дергал меня за косы в первом и втором классах, и приглашал на танец на новогоднем утреннике в пятом классе, заикаясь и краснея от нерешительности. И только через два года в седьмом классе ты признался, что специально узнал, что я буду в платье принцессы и попросил маму сделать тебе костюм принца.

– Да, так и было, – кивнул генерал. – И всё это для того, чтобы в первый раз пригласить тебя на танец.

– Ты был очень милым мальчиком в своем голубом костюмчике с кружевными манжетами и воротником, бархатном берете с пером и в белых колготках. Прямо лапочка такой, а заикался и краснел так мило, что я не смогла тебе отказать. Да, Витя, грозный генерал когда-то тоже был мальчиком и к тому же моим одноклассником.

– Хи… в костюмчике принца и белых колготках… хи-хи… – я не смог удержаться.

– Зря хихикаешь. В этого принца я и влюбилась. Только вместо короля он стал со временем генералом, что тоже неплохо, – Елена Афанасьевна чмокнула генерала в щёку.

– А пока я не стал генералом, ты безропотно сопровождала меня по всем гарнизонам. Да и сейчас тоже, – генерал поцеловал руку супруге.

– Знаешь, Витя, мой Коля в школе был отчаянным фантазером. А вот как раз с пятого класса после летних каникул увлекся идеей сконструировать машину времени. При любом случае что-то чертил, рассчитывал какие-то формулы, что-то вычислял. Перечитал всю фантастику о машинах времени и в школьной библиотеке, и в городской детской, а потом и взрослой. Говорил, что ему обязательно надо придумать и сделать настоящую машину времени, чтобы встретиться с одним мальчиком, который, как он был уверен, прилетел из будущего и туда же улетел обратно. Потом вырос, но свою мечту не забыл. Так получилось, что ему пришлось стать военным. У каждого поколения мальчишек есть, к сожалению, своя война.

– Вы были на войне?

– Да, малыш. Николай Григорьевич командовал ротой, а я была связисткой. Но даже там, в далёкой горной стране он продолжал чертить и вычислять, работая над своей машиной, чтобы найти друга детства.

– Леночка, хватит об этом. Ты так перескажешь всё мое личное дело, которое всё же находится под грифом секретности.

– Прости, дорогой, увлеклась… Но всё же я рада, что ты наконец нашел друга из своего детства.

Елена Афанасьевна при этих словах посмотрела на меня и улыбнулась. Я понял, что она говорит обо мне и снова засмущался и начал краснеть.

– Не смущайся, Витя. Да, я о тебе говорю. За много лет жизни я столько раз слышала о тебе, что сразу узнала, как только ты появился на пороге. И знаешь, что?

– Что?

– Ты точно такой мальчик, о котором я тысячи раз слышала и которого заочно знаю с самого детства! Ладно, мальчики, вы тут секретничайте дальше, а я на кухню, пока котлеты не подгорели. Обещаю вам сегодня замечательный обед, хоть и без особых изысков. И не возражайте оба, я позвоню в школу и скажу, что Витя обедает у нас.

Я провел в доме генерала почти до вечера. Он много рассказал интересного, как они жили в те времена, когда он был мальчиком. Страшно представить, как давно это было – в прошлом веке! Но как интересно он рассказывал! Я просто заслушался! Даже представлял себя в том времени. Ещё он и Елена Афанасьевна показывали мне старые фотографии, когда они были школьниками. Была там и фотография пятиклассников Коли и Лены. Лена в шикарном платье принцессы, а Коля, соответственно, в костюме принца, тоже очень красивом.

– Между прочим, – сказала Елена Афанасьевна, – скоро новый год. У ребят в кадетской школе, надеюсь, тоже будет праздник? Я тебя спрашиваю, Коля.

– Конечно, Леночка. Как и положено, у детей будет новогодний утренник с Дедом Морозом и подарками. Кому положено уже занимаются его подготовкой.

Но Елену Афанасьевну его слова, похоже, не удовлетворили. Она строго и с каким-то, как мне показалось, сожалением посмотрела на мужа и многозначительно хмыкнула.

– Что такое, дорогая? Я же говорю, всё будет, как положено.

– Как положено? Утренник, значит? Собираетесь водить хоровод вокруг ёлочки под нестареющую песенку «В лесу родилась ёлочка»? И тебе не стыдно, генерал? Может, ещё сам дедом Морозом нарядишься?

– Что тебе не нравится? – озадаченно спросил Николай Григорьевич.

– Ты разницу между кадетской школой и обычной хорошо понимаешь? Похоже, что не очень. Нет, ты вообще, похоже, ничего не понимаешь! А ещё генерал! К тому же доктор всяческих наук! Ты на самом деле не понимаешь?

– Что я должен понять?

– О, Господи! И этому человеку доверили столько детей! Как ты не поймешь, что они не детсадовцы или младшие школьники! Они – кадеты! Как и ты, погоны на плечах носят. О каком таком «утреннике» ты говоришь? У ребят должен быть новогодний бал, а не утренник! С весельем и танцами, а не хоровод вокруг ёлочки!

– Какой бал? Какие танцы? Они почти все мальчики.

– Но девочки тоже есть – это раз. А два – что мешает пригласить на бал девочек из школы? Ты знаешь, что в былые времена даже Император России не гнушался присутствовать на кадетских балах? Что мешает сделать балы традицией нашей кадетской школы? По крайней мере, это будет правильно с любой точки зрения. Ну и, конечно, даже для гражданских детей будет примером и заветным желанием попасть на такое мероприятие. Думай головой, генерал. Она у тебя не только для того, чтобы фуражку носить!

На последних словах я не сдержался и хихикнул.

– Ну, ты меня совсем уж закостенелым не считай, – смущенно сказал генерал. – У меня и без этого праздника дел хватает. Могла бы и раньше подкинуть идею. И, кстати, в армии инициатива наказуема исполнением. Ты председатель женсовета воинской части – вот и займитесь организацией новогоднего бала для кадетов! Подумайте, продумайте, что для этого надо. План и список мне на стол для утверждения – и вперед и с песней за дело! Критиковать все горазды, а как до дела доходит, так у всех причины отказаться находятся.