Закон престолонаследия Древней Руси

Что заставляет обратить внимание на данный договор? Прежде всего, дата, стоящая под договором – 2 сентября лета 6420 (912г.), которая позволяет определить не только время заключения такого договора, но и дату проведения свадьбы Игоря с Ольгой, как и возраст невесты на момент свадьбы.

В соответствии с существующим взглядом на датировку, данное событие современными учеными, с опорой на текст летописи, однозначно фиксируется 912 годом. Однако если вспомнить о том, что год в те времена начинался с 1 сентября, то придется такое мнение менять. Получается, что в реальности следует говорить не о 912, а о 911 годе или, как нами было показано ранее, о 911/912 годе (сентябре-декабре 911 года).

А вот для того, чтобы понять, как договор о мире с Византией, связан с рождением Святослава, читателю придется запастись терпением.

Как уже отмечалось, в качестве дат рождения княгинь можно рассматривать три даты, но мы пока ограничимся двумя из них – 894 и 881 годами. Если говорить о свадьбе, состоявшейся в 911 году, то под нее, лучше всего, подходит невеста, родившаяся в 894 году, ибо в 911 году ей должно было исполниться 17 лет. Более того, именно эта невеста, прожив 75 лет, умерла в 969 году, и именно она была матерью Святослава.

Дщерь Тутракана219. Поскольку у нас появилась версия о том, что события 911 и 912 годов (договор о мире Руси с Византией 911 года и дата рождения Святослава в 912 году), связаны между собой, то у нас появилась и возможность узнать, откуда была родом жена Игоря, выданная за него замуж в 911 году. Появляется у нас и возможность проверить истинность легенды о том, что: "Игоря же (Олег) жени в Болгарехъ, поях за него княжну именем Олги и бе мудра вельми”.

Приведенная нами выдержка из летописи, очень хорошо увязывается с другим летописным сообщением: «женись князь Игорь Рюрикович во Плескове, поя за себя княжну Ольгу, дщерь Тмутаркана»220.

Поскольку летопись писалась значительно позже описываемых в ней событий, то в текст закралась ошибка: летописцем название такого населенного пункта как Тутракан221, находившегося неподалеку от Плиски222, записано как Тмутаркан223. Но понятно, что речь идет именно о Тутракане.

Теперь относительно датировки свадьбы. Если мы женитьбу Игоря, как и летописец, увязываем с Болгарией, то следует пояснить, почему проверку следует проводить не по 907, а именно по 911 году? Ответ прост: если придерживаться текста источника ("жени в Болгарех"), то конечно, следовало бы рассматривать и вариант, когда свадьба Игоря и Ольги могла состояться именно в 907 году вскоре после похода Руси на Константинополь? Но здесь вызывает возражение не только возраст невесты, которой в 907 году должно было исполниться всего лишь 13 лет, но и ее статус. Замуж просили выдать не простую смертную, а княжну. По этой причине невесту следовало подготовить, дождаться подходящего возраста, выторговать у Руси для Болгарии какие-то преференции, подумать, как можно было выгодно использовать такой брак во благо болгарского государства, да и много еще чего. Для осознания случившегося, нужно было подготовиться и сформулировать позицию. По этой причине царь Симеон I Великий не мог вот так запросто взять и выдать княжну замуж, руководствуясь принципом: «Бери, Боже, что нам негоже».

То есть, если о 907 годе хоть и следует заводить речь, то только как о дате помолвки и не более того.

Теперь обоснуем причину, по которой следует увязывать в одно целое свадьбу и посылку посольства Руси в Константинополь. Раз невеста в Болгарии, а жених на Руси, то для того, чтобы сыграть свадьбу, нужно было кому-то к кому-то ехать. Кому? Мог ли за невестой ехать Игорь? На наш взгляд нет. Данный шаг и Болгарией, и Византией, да и верхами Руси, непременно был бы воспринят не иначе как более низкий статус Руси по отношению к статусу Болгарии: за невестой ведь ехал не простой русич, а будущий глава государства, лицо, стоявшее на вершине пирамиды власти. Поэтому свадьба могла состояться только на территории Руси. Но, в таком случае, остается или болгарам везти невесту к жениху, что опять-таки выглядит как навязывание и ставит уже Болгарию ниже Руси (на что не согласились бы сами болгары), или русам самим доставлять невесту жениху. Второй вариант предпочтительней. Жених выглядит заинтересованной стороной и тем самым происходит уравновешивание не только положения, но и интересов обеих сторон. В общем-то, так поступали все женихи и в более поздние времена. Но раз уж невесту должны были сопровождать к месту свадьбы поверенные люди жениха, то уместен и такой вопрос: как и каким образом это было сделано? А вот тут самое время вспомнить о посольстве, перед которым могла стоять задача не только заключения договора о мире с Византией, но и сопровождение невесты на Русь при возвращении домой. В таком случае остается найти подтверждение сказанному. Это лучше всего сделать, посчитав количество времени, которое посольство могло пробыть в пути. Поможет в этом "Повесть временных лет", в которой сообщается о том, что: "Ярославъ и выиде ис Киева 7 день постиже и победи Ярославъ Брячислава" – Ярослав выехав из Киева за 7 дней преодолел расстояние (от Киева до Полоцка – А. Л.) и победил Ярослав Брячислава"224.

Если учесть, что расстояние от Киева до Константинополя по Днепру и Черному морю, составляет чуть больше двух расстояний от Киева до Полоцка, то это расстояние форсированным маршем можно преодолеть дней за 20. Если же учесть, что посольство шло значительно медленнее воинов, спешивших на битву, то можно предположить, что ему для того, чтобы добраться до Константинополя, требовалось дней 30. Добавим сюда еще дней 20, которые могли уйти на подписание договора. Сюда же приплюсуем еще месяц, который требовался на обратный путь и еще дней 10 на всякие непредвиденные обстоятельства. В результате получим 3 месяца. Конечно, нами взято максимальное количество времени, хотя процедура подписания могла быть значительно короче, а непредвиденных обстоятельств вообще могло и не быть. Если вспомнить о дате договора между Русью и Византией (месяца себтября въ 2, а в неделю 15, в лето создания миру 6420"225), то посольство на Русь должно было вернуться где-то к началу ноября. Если посольство шло в Константинополь и возвращалось домой одним и тем же путем, то есть, через Болгарию, то что ему могло помешать выполнить задание по сопровождению невесты на Русь? Ничего! Учтем и то обстоятельство, что посольство состояло из лиц, занимавших важное положение на Руси, а раз так, то невеста отбывала на Русь с почетом и в окружении знатных вельмож.

Но раз уж невеста к ноябрю-месяцу должна была появиться на Руси, и вслед за этим была сыграна свадьба, то вполне закономерным будет и рождение первенца спустя 9 месяцев после нее. То есть, ребенок должен был появиться на свет к концу "лета 6420", а если излагать суть в нашем летоисчислении, то к средине лета 912 года – в июле или августе. Но об этом же сообщается и в летописи: "отъ года рождения Игоря до года рождения Святослава 33 года"226. Если написанное перевести на язык цифр, то все это будет выглядеть следующим образом: 6387 + 33 = 6420 лето, т.е. 879 + 33 = 912 год.

Тут интересно вспомнить о дне ангела Святослава – 6 июля. Хоть этот день и считается днем ангела Святослава Владимирского227, но объяснений по поводу того, почему, в источниках не найти. Зато день этот, каким-то странным образом совпадает с датой рождения Святослава – сына Игоря и Ольги. По этой причине можно предположить, что свадьба состоялась 6 октября 911 года.

Все сходится! Таким образом, для признания Ольги болгарской княжной у нас имеется дата приезда Ольги на Русь, обстоятельства при каких она сюда попала, а также данные, позволяющие все это проверить, то есть, дата рождения у супружеской четы сына.

Еще одним подтверждением болгарского происхождения Ольги является то, что при ней находился монах Григорий, бывший высшим болгарским духовным сановником, да к тому же бывшим еще и любимцем самого царя Симеона I Великого. Без сомнения, в свите княжны были и другие представители из болгар.

Таким образом, в 911 году болгары, спустя двадцать семь лет, вновь оказались на Киевских горах.

После всего этого, можно утверждать то, что еще одной женой Игоря была болгарка, уроженка города Плиска (Тутракана). Датой свадьбы Игоря с Ольгой был 911 год.

А теперь вернемся к ходу событий. Болгарский царь Симеон I Великий, увлеченный идеей греко-славянской империи, после похода Руси на Константинополь, усмотрел в союзе с Русью не плохой шанс для реализации своей мечты.

С другой стороны, князь Олег, мог быть озабочен тем, что у Игоря все никак не рождался наследник. Самому Олегу уже за шестьдеся, а у Игоря наследника все нет и нет. По этой причине Олег мог начать подыскивать Игорю невесту. Подрастающая болгарская княжна могла заинтересовать правителя Руси. В этом случае предложение Олега к болгарской стороне о женитьбе княжича на княжне не могло не последовать. Да и последовало, если исходить из текста летописи.

Симеон I Великий в свою очередь увидел в таком предложении Олега прекрасный повод для реализации своей давней мечты, которую ему все никак не удавалось воплотить в жизнь. С одной стороны, выдачей Ольги замуж за иноземного правителя, Симеон I отсекал возможность воцарения на троне Болгарии потомков своего брата Владимира Расате228 и закреплял, таким образом, болгарский престол за своими сыновьями. Наверное, для него это было главной задачей и главным приоритетом.

Со второй стороны, Симеон I Великий надеялся на получение военной помощи со стороны Руси, которую он, как мы уже и показали, получил.

Как видим, интересы сторон совпали и стороны согласились на предстоящую свадьбу. Правда, как мы уже отмечали, интересы и цели у сторон были разными, да к тому же еще и шли в разрез с интересами противоположной стороны. Обе стороны даже и не помышляли «ложиться» под другую сторону. То есть, интересы болгарской элиты были одними, а интересы русской – совершенно другими.

Несмотря на это, Симеон I надеялся на то, что ему удастся в дальнейшем, вовлечь своего зятя, а тому, в свою очередь и Русь, в сферу влияния интересов Болгарии.

В результате всех этих размышлений, получается, что болгарская княжна, дочь князя Владимира Расате (брата царя Симеона I Великого) в 911 году прибывает на Русь и становится женой князя Игоря.

Некоторое время спустя, у Игоря с Ольгой рождается сын, получивший имя, которое до этого никогда не использовалось на Руси – Святослав. Более того, Святослава окружали и воспитывали болгарские дядьки, именно по этой причине его поведение и тактика, применяемые им во время военных походов, разительно отличалась от тех, что использовалась и применялась Русью и очень сильно напоминали тактику степняка, а не жителя лесов и рек.

Более того, сын Святослава получил имя Владимир тоже неспроста, а в честь своего деда – Владимира Расате отца Ольги. Кстати, такое имя на Руси до этого момента так же не использовалось. Здесь, как мы отметим, что без учета интересов Елены и ее мнения по поводу выбора имен сыну и внуку не обошлось.

В общем, не зря Игорь был холоден не только к этой Ольге, гнувшей свою линию, несмотря ни на что ("бе мудра вельми"), но и к своему сыну Святославу.

Имя. Проверка версии о болгарском происхождении Ольги позволяет понять, откуда княгиня была знакома с тонкостями христианской религии, знание которых ею и было продемонстрировано после повторного крещения. Почему повторного? Да потому, что Болгарией христианство было принято еще в 865 году229 и, потому, сложно себе представить, чтобы представительница княжеского рода оставалась некрещеной. В этом случае становится понятным, почему в свите Ольги, при поездке ее в Константинополь, присутствовал священник – монах Григорий.

Но тут появляется еще один вопрос, если Ольга была болгарской княжной и была крещена еще в младенчестве, то каково ее подлинное имя, то есть, то, которое ей было дано при крещении? Все дело в том, что если бы имя Ольга было в святцах того времени, то данного вопроса и не возникло бы. Но, в святцы это имя попало значительно позже. Это говорит о том, что имя «Ольга» болгарская княжна получила только по прибытии на Русь! Так как же звучало ее подлинное имя? Тут, самое время, вспомнить о крещении Ольги в Константинополе – разгадку следует искать именно там. Дело в том, что если принять это событие за непреложный факт, то появляются и ответы на отсутствующие вопросы и в частности о том, когда и в каком году произошло крещение Ольги в Константинополе?

Оказывается, если человек уже крещен и после этого от веры не отрекался и в другую веру не переходил, а его, тем не менее, повторно крестят, то данная процедура является не более чем формальностью. Но тут появляется другой вопрос, может ли христианин, исповедующий православие, иметь два имени, данных ему одной и той же церковью? Нами преднамеренно не затрагивается вопрос о «постриге» – эта процедура совершенно другого порядка, нежели та, которая в данном случае рассматривается. Иными словами, может ли человек предстать пред богом с двумя именами? Вот то-то и оно, что нет! Символ Веры гласит: «исповедую единокрещение во оставление грехов». Но, если человек пред Богом может предстать только имея лишь одно имя, то не является ли повторное крещение Ольги хорошо продуманным шагом с ее стороны? Если придерживаться точки зрения о том, что крещение – это хорошо продуманный шаг, то придется признать, что княгиня, зная данное положение и идя на такой шаг, но, не желая вступать в противоречие с постулатами православия, должна была позаботиться и о том, чтобы при повторном крещении, имя, полученное ею, не расходилось с тем именем, которое ей было дано в младенчестве при крещении. А раз так, то имя княгини Ольги (болгарской княжны), до ее прибытия на Русь, должно было быть тем же самым, что и во время крещения в Константинополе – Елена.

Допустим, что крещение – это хорошо продуманный шаг. Но как сделать так, чтобы при повторном крещении получить то же самое имя, что и при крещении при рождении? Оказывается, сделать это не так уж и сложно – достаточно пройти крещение в "день ангела", на который и выпадает имя Елена (или ближайший к нему день). Таким образом, человек остается чист и перед Богом, и перед совестью, ибо не нарушил догматов церкви сам и других к этому не подталкивал.

Таким образом, мы кое-что можем сказать еще об одной из женщин, которая в источниках названа Ольгой.

Прекраса. Но, если вспомнить о 881 годе, то можно разобраться и с тем, о какой именно Ольге идет речь в данной записи.

Этот год больше всего подходит для Ольги, которая была уроженкой Изборска и к которой относится запись в летописи: «Егда Игорь возмужа, ожени его Олег, поят за него жену от Изборска, рода Гостомыслова, иже Прекраса нарицашеся, а Олег преименоваю и нарече во свое имя Ольга. Име же Игорь потом ины жены, но Ольгу мудрости ея ради паче иных чтяше»230.

Из приведенной записи мы можем сделать кое-какие выводы.

Во-первых, перед нами самая любимая жена Игоря.

Во-вторых, эта Ольга, перед тем, как стать женой Игоря, оказывается, имела другое имя – Прекраса (иже Прекраса нарицашеся, а Олег преименоваю и нарече во свое имя Ольга).

В-третьих, если вспомнить о том, что первая любовь чаще всего бывает наиболее сильной, то можно предположить, что смерть Прекрасы (Ольги) приходится на тот же самый год, что и смерть Игоря – на 942 год.

В-четвертых, если мы воспользуемся данными, содержащимися в "Степенной книге"231, повествующей о том, что в супружестве Ольга прожила 42 года, то мы получим и дату свадьбы этой Ольги с Игорем – это будет 900 год.

В-пятых, если датой смерти этой Ольги был 942 год, то можно предположить, что на момент свадьбы, которая как раз и состоялась в 900 году, невесте было 19 лет и, следовательно, датой рождения этой Ольги был 881 или 880 год.

Предслава. Но, если мы еще раз обратимся к тексту "Повести временных лет", повествующей о 903 годе как о дате свадьбы, то к третьей жене Игоря подходит информация о том, что эта Ольга была из того же самого рода, что и Олег232: «В лето 6411…и приведоша ему жену отъ Плескова именемъ Ольгу»233.

Чего у нас нет в этом случае? А нет у нас ни даты смерти, ни даты рождения этой жены Игоря. Зато у нас есть имя этой княгини, которое сохранилось в «Повести временных лет». Есть все основания считать, что вторую жену Игоря до замужества (да и не только) звали Предславой. Упоминание об этой княгине мы найдем в тексте летописи, повествующей о составе русского посольства к ромеям: «Мы отъ рода Руского: Ивор – посол Игоря великого князя Руского, и обычные послы: Вуефаст (от) Святослава сына Игорева, Искусеви (от) Ольги княгини, Слуды Игорев, от отсутствующего Игоревого Улеба – Володиславл, Каницаръ (от) Предславы, Шигобернъ, Сафандр (от) жены Улеба»234.

Внимание следует обратить именно на статус Каницара; «Каницаръ Предславинъ» (Каницар от Предславы). Учитывая статус перечисленных членов княжеской семьи, именно Предславу следует считать второй женой Игоря. Если первая жена Игоря (Прекраса) и именно она была представлена в посольстве отдельным послом (Искусеви (от) Ольги княгини), стоявшим в перечне послов вслед за послом Святослава, то и вторая жена Игоря (Предслава) так же должна была иметь своего представителя в составе посольства.

О причине, по которой третья княгиня не была представлена в посольстве отдельным послом мы расскажем позже.

Имя-титул. Но, если все жены Игоря имя Ольги получили только лишь при замужестве, а до этого имели другие имена, то откуда и почему у всех трех жен Игоря взялось имя Ольга? Как-то уж слишком сильно оно совпадение с именем князя Олега! Здесь следует вспомнить о том, что болгары имели родственные контакты с Тюркским миром. Были ли болгары тюрками или нет, будем разбираться в следующий раз, вот только титулатура правителей и знати у болгар была если не тюркской, то из мира степей. Стоит вспомнить и о том, что имя Олгъ, Олга, Ольга, Олге могут быть калькой со слова Олгъ (Олгьо) или Оглу – сын, наследник. Получается, что Олга (Ольга) означает – Наследница? Наследница чего? Скорее всего, одна из них – болгарского княжеского, а если точнее, болгарского царствующего рода. Случайно ли появление такого имени? Может быть запись в летописи о том, что «а Олег преименоваю и нарече во свое имя Ольга»235 подходит не только для какой-то одной жены Игоря, а для всех? Неспроста же Олег дал Прекрасе новое имя? А ведь неспроста! Прекраса была наследницей рода Гостомысла и получила новое имя не просто так ради забавы.

По-сути, Ольга – это имя нарицательное, что-то вроде титула. В этом случае, Олег, называя болгарскую княжну Елену Ольгой, фиксировал факт того, что она действительно была представительницей не только болгарского княжеского рода, но и наследницей болгарского царского трона.

Не зря народ прозвал Олега Вещим! Ох, и хитер был мужик! Далеко смотрел! Много видел!

Выводы. Что мы имеем в итоге? А в итоге мы имеем следующее.

Первая жена Игоря происходила из рода Гостомысла и была уроженкой Изборска. В девичестве эта женщина носила имя Прекраса. В замужестве ее имя было изменено на Ольгу – Наследница. Датой рождения Прекрасы был 881 год 10 февраля236. Годом замужества был год 900, датой смерти – 942 год.

Вторая жена Игоря была уроженкой Псковщины и деревни Выбуты. Дату рождения этой жены Игоря, как и год смерти, мы назовем позже. Зато мы знаем год ее свадьбы с Игорем – 903 год. Имя, которое у нее было в девичестве, так же можно назвать – Предслава, но в замужестве она получила то же самое имя, что и первая жена Игоря – Ольга (Наследница).

Третья по счету жена Игоря происходила из болгарского княжеского рода, была дочерью Владимира Расате и уроженкой Тутракана. В девичестве эта женщина носила имя Елена. В замужестве ее имя, как и имя первых жен Игоря, было изменено на Ольгу (Наследница). Датой рождения Елены было 24 июля237 894 года. Годом замужества был 911 год, датой смерти – был 969 год.

Что ж, версия о том, что под одним и тем же именем в реальности скрывалось три женщины, вроде бы, подтверждается.

О том, как переплетались судьбы этих женщин, какую роль они играли в жизни Руси, мы и покажем на страницах этой книги.

Во всем этом есть еще одна сторона, на которую стоит обратить особое внимание. Речь идет о законе престолонаследия.

Если мы совместим между собой то, кто такая Ольга, как и когда она прибыла на Русь, в каком году родился Святослав и как его рождение повлияло на ситуацию во власти на Руси, то обнаружим кое-что интересное.

Как мы уже отмечали, смена у власти одного князя другим происходила на следующий год после рождения у наследника престола первенца. Если делать привязку к конкретным личностям, то сказанное будет звучать следующим образом: переход власти от Олега к Игорю, произошел на следующий год, в связи с рождением у Игоря сына Святослава.

Что это означает? А означает это ни много ни мало то, что Святослав у Игоря был первым сыном.

Правда, в этом случае остается непонятным, какова причина отсутствия у первых жен Игоря сыновей? Можно предположить, что такие дети были, но среди них не было сыновей.

Можно, конечно, предположить, что у Игоря в 912 году сыновья начали рождаться один за другим, да еще и от разных жен. И такого тоже исключать нельзя. Но, в этом случае, Святослав мог быть уже и не первым сыном Игоря.

Ситуацию с рождением сыновей у Игоря будем держать в уме, а пока же продолжил наше повествование.

Часть I. I. Поездка Ольги в Константинополь

Вступление. Теперь настало время разобраться с такой темой как поездка Ольги в Константинополь.

В «Повести временных лет» данное событие изложено таким образом, что складывается впечатление о том, что единственная цель, которую Ольга преследовала вовремя поездки в Константинополь, было желание креститься.

Понятно, что раз иной точки зрения не высказано, то такая трактовка события признается, чуть ли не единственно верной.

Обычно, данной темой занимаются служители культа, которыми такая поездка рассматривается исключительно с позиций смены вероисповедания на Руси и, значит, удовлетворяет интересы лишь церкви и клира. Причина такого подхода к данной теме с их стороны понятна, и ничего не было бы в этом предосудительного, если бы такой подход не воспринимался в качестве стремления навязать такую точку зрения всему обществу, затемнив этим самым все остальные события той далекой поры. Таким образом, стороннего наблюдателя не покидает уверенность в том, что делается это намеренно с целью сокрытия каких-то других более важных событий. То есть, поддаваясь на навязанный взгляд на события, мы осознано лишаем себя возможности разобраться в реальных причинах такой поездки.

Тут дело еще и в том, что если бы Ольга была отшельницей, жила в какой-нибудь глухомани и была простой смертной, то такую ее поездку действительно можно рассматривать в качестве ее частной инициативы и вопросов по поводу таких ее действий не возникало бы. Но все дело в том, что Ольга жила в обществе, в котором существовали какие-то потребности и взгляды на происходившие события, да к тому же была не последним лицом в государстве.

Отразив точку зрения и интерес к этому событию только лишь одной группы населения и зафиксировав в этом ее интерес, мы тем самым забываем о том, что мир и общество как в прошлом, так и в настоящем были и остаются более многообразными. Отсутствие же взгляда на поездку Ольги в Царьград с одной единственной целью – смены вероисповедания нельзя не признать однобокой и тенденциозной.

Но такой вывод, пробуждает естественный интерес взглянуть на поездку Ольги в Константинополь со стороны остальных слоев древнерусского общества.

Особо стоит коснуться взгляда на названное событие правящего слоя общества Руси. Если мы вспомним о том, что Ольга была членом этого самого слоя, то не трудно заметить, что ее действия не могли идти в разрез с интересами этого слоя. То есть, Ольгу нельзя рассматривать в качестве атомарной и независимой единицы этого общества и, следовательно, ее действия должны быть рассмотрены через призму интересов к такому событию правящего слоя Руси.

Поскольку понимание того, что ответы на эти вопросы являются ключевыми в вопросах понимания того, что происходило на Руси в то далекое время, важность поиска таких ответов становится очевидной.

Здесь нам предстоит найти ответы на ряд вопросов, а именно; когда, в каком году и в какую пору года состоялась такая поездка? Предстоит выяснить и то, какова была цель поездки Ольги в Константинополь? Для чего она туда ездила? Что ей там было нужно? Что за обстоятельства заставили ее туда ехать?