Вектор: Послесловие

– Но всевозможные сценарии прорабатывались, прежде чем нам сюда прилететь! – стал убеждать Курта Наваро, но тот решил оборвать:

– Хорошо, разжую по полной. Я не знаю их среду обитания: чем и как они дышат, состав их крови, питательных веществ и даже того, могут ли они вообще покинуть, смею заметить, не то что бы Вектор, а свою, уж простите за тавтологию, среду обитания. Было правильным решением изолировать их, потому что… да хер знает, уж извините меня за мат, но они – это не монстры, порождение совместимости несовместимого, неа! Тут все куда сложнее. Если попробовать их перевести сюда без заморозки, то они попросту помереть могут без нужных условий для существования. Да и вообще неизвестно, как и что они способны пережить. Я не говорю уже о том, как тесно они сплелись, и, разъединив их трио, мы повлияем на их ментальное и эмоциональное состояние, чего я совсем не хочу делать, не подготовившись. Я даже допускаю тот вариант, что у них психика не выдержит не просто при виде нас, а при первом уходе из единственного известного им мира. В мои камеры их пихнем – так у них такой стресс может случиться, что… варианты, как говорится, все, если так понятнее будет.

– Время – это не наша роскошь, – непоколебимым тоном решила вклиниться Октавия, – изучение того, чем они являются, может…

– Я это знаю, – перебил ее Курт, все ища идеальное решение, – но я ставлю на их уникальность. Сколько таких еще может быть? А если они – это погрешность, ошибка, которая может нас спасти? Ну видела Света еще одного – теперь их официально четверо, и что? Сколько прошло лет, чтобы подобное появилось, не говоря уже об удачных, судя по всему, условиях содержания и обитания! Я теперь даже не уверен, что принесенная Светой кровь является самым важным открытием, без обид, – обратился он к Свете, на что та не среагировала.

– Вы нашли еще таких же людей? – спросила Мойра у Наваро.

– Нет.

– Это плохая новость. Они – это хрупкое, неизведанное, редкое до невозможности явление! Нам повезло. Я даже представить не мог, что некий адекватный симбиоз возможен уже сейчас. Октавия, нельзя с ними спешить.

– Есть подвижки у других станций? – спросила Мойра, балансируя между подчеркиванием слов Курта и разбавлением напряженной ситуации.

– Нет.

– Мне нужно туда пойти и взять все анализы, заодно проверить их интеллект: у нас есть задачки на логику – подкинем, глянем на реакцию, ну и образцы ткани незаметно взять сможем.

– Ваше мнение ясно. Только вы не учли фактора риска.

– Света сказала, они безвредны. Да и вряд ли нанесут нам вре…

– А я не про вас говорю, Мойра. Вы все видели, в каком состоянии она вернулась всего три дня назад. – Октавия неожиданно долго смотрела на Свету, после чего резко повернула голову в сторону Курта и стоящей рядом Мойры. – Думаете, они смогут выстоять против объектов исследований? На Векторе достаточно доказательств не в пользу надежности запертых дверей. Ты указал на их редкость, на их уникальность, что сразу ставит их жизни в приоритет. Их нужно вывести из места обитания, где они беззащитны перед страшнейшей угрозой для любого. Здесь они будут в большей безопасности, чем на Векторе. По вашим же словам, Курт, можно сделать вывод: там они такие же чужие, как и мы.

– Мы сможем их защитить, – Наваро был преисполнен решимости, – да, прямо там возвести изоляцию для них от остальной станции. Тупо расчистить местность поблизости и проводить все исследования без рисков навредить им в процессе транспортировки сюда.

Октавия смотрела на него, чуть задрав голову, лицо ее не выражало ничего, будто застывший механизм, чьи горящие глаза изучают объект настолько глубоко, насколько легко теряется из вида все окружение.

– Больше скажу, я бы оставил их там как минимум для наблюдения их же жизнедеятельности в естественном окружении. Если это все же закономерный результат симбиоза, а не отклонение, то нельзя списывать со счетов их дальнейшее эволюционное развитие. Я ведь прав? Сейчас по развитию интеллекта они практически дети – не интересно узнать, какими они станут через неделю, две?

– Они могут никак не измениться за такой…

– Они окрепнут, – обернулся Наваро к Курту, – станут выносливее, им же всего день от роду. Десять дней наблюдения – и, кто знает, возможно, они проявят большие интеллектуальные признаки, которые помогут нам минимизировать риски. Второго шанса может и не быть.

– Предлагаешь обосноваться на Векторе? – Мойра профессионально выдерживала нейтралитет, скорее собирая информацию, нежели принимая одну из сторон.

– Нет, – ответил он кратко Мойре и, твердо проговаривая каждое слово, поочередно налаживал с каждым, кроме Октавии, зрительный контакт. – У нас есть оборудование, есть связь и безопасная зона, все, что нужно, – оградить новорожденных от остальной станции, сделать временный аванпост и следить за тем, куда приведет их жизнь. Остальная работа продолжится, как и планировалось. Напомню: помимо них, у нас огромный Вектор, тысяча научных исследований и бессчетное количество неизвестных нам существ – работы и так очень много, а если мы поспешим с ними… вы и так все знаете.

Наваро умел располагать к себе, умел отлично анализировать и твердо принимать решения, исходя из нужд и возможностей, ведя за собой людей, говоря им то, что они хотят слышать. Но все это, к сожалению для всех, но к счастью для Октавии, было полезно лишь в краткосрочной перспективе. Просчитывая все это время варианты будущих событий и всех переменных, отталкиваясь от находившихся перед ней людей и произнесенных ими мнений, Октавия быстро приходила к единому выводу: Наваро умеет доминировать лишь в локальных ситуациях. Это и стало главным для нее аргументом, чтобы именно позволить, разрешить ему сейчас руководить, дав добро на реализацию его плана.

Протоколов действий было просчитано много, на каждую возникшую преграду или нестандартную ситуацию есть свои варианты действий, заранее просмотренные и дополненные Октавией еще до прилета сюда, – это ее маленькая гордость. Но уж что-что, а найти Новых людей никто всерьез не предполагал: найти выживших сотрудников, что все эти годы кое-как да выстрадали новый день, причем в любом из состояний, будь то физические изменения или ментальные, – это да, найти все еще активных монстров во плоти – разумеется, но вот нечто среднее, что-то не являющееся ни тем, ни другим… На такие протоколы действий не предусмотрели. И если в другое время она бы опять прокляла человеческий фактор, то сейчас ей это кажется судьбоносным, словно сама жизнь подстроила ситуацию так, как надо. Ведь и прилет Наваро она так же проглядела: одно другое исключает, подумала она про себя сейчас с совсем уж непривычными ей чувствами.

Все ждали от нее последнего и решающего слова. Чуть вернувшись в реальный мир, отложив всю игральную доску в сторону, не произнеся ни слова, Октавия дала им ожидаемую отмашку, после чего Наваро уверенно принялся раздавать команды. Ей же сейчас остается лишь смиренно наблюдать да смакуя выжидать, чуть отступив. Позволяя Наваро именно сейчас проявить себя как лидер, она помогает ему быстрее ошибиться, столкнуться со своими же, основанными на пресловутых чувствах и самоотверженности неправильными решениями, дабы в кратчайший срок ему стало понятно, где находится его место в иерархии Улья. Октавия знает причины его ошибок, его грядущей неудачи, и пусть из-за этого пострадают люди – все это более чем терпимо, ведь так она расчистит поле, позволив мешающей ей фигуре самой выкопать себе яму и самой же туда упасть. Работы еще очень много, они ведь толком даже еще не начали изучать фауну станции, так что, если даже Новые люди погибнут, наверняка, подчеркивает она себе, найдутся еще. Ну а если нет, то как минимум сам Вектор полностью окажется в ее руках для исследований, без страха перед ошибками пресловутого человеческого фактора, влияние которого пусть случится раньше, нежели позже.

11

Октавия почти с удовольствием смотрела на то, как быстро вокруг нее развиваются события. Курт и Мойра принялись за подготовку к грядущему контакту с новорожденными, в спешке покинув Центр управления. Наваро же сразу выдал Троице приказ провести полный анализ содержимого всего уровня, где находятся Новые, чтобы знать, с кем придется столкнуться при установке карантина и аванпостов. Заодно необходимо изолировать все двери, дабы даже примитивные создания не добрались до объектов исследований. Здесь Октавия спорить не стала, особенно учитывая содержимое внутренностей Вектора. Стоило бы вообще произвести аварийную расстыковку уровней или же хотя бы отдельных блоков, отделив один от другого и законсервировав до момента готовности к проведению раскопок. Даже больше, развивала она мысль, следовало бы делать все это на планете, где если и случатся прорыв и побег инопланетных созданий, то пусть и живут там: с планеты-то они бы точно не сбежали. К сожалению, руководство отсекло этот вариант: куда проще на ближайшую звезду закинуть прицепом, на крайний случай можно и на планету уронить, сказав потом, что доказательств работы со станцией извне и нет вовсе, – упала сама, причем уже давно, документы уже и так давно подделаны. Ей это нравилось – просчитывать каждый вариант и всегда держать отмеченные галочкой строчки у себя на виду, подстраиваясь под новые условия уже имеющимися выводами, как и полагается в такой момент. Скромная улыбка вновь пробивается на ее бледном лице, когда она представляет заслуженную похвалу от семьи, гордившейся ее работой и даже таким хитрым ходом, как отпуск вожжей Наваро, дабы он поскорее выгорел и прибежал к ней за помощью, наконец, перестав ставить палки в колеса. Муж наверняка бы обнял, как всегда, громко сказав о своих чувствах и гордости за нее, как и ее сыновья, ее любимые двое парней подростков, поддержали бы маму, разумеется, оставив постоянные, но добрые подтрунивания друг над другом. Как и всегда, она жалеет о том, что их нет рядом с ней, хотя в сердце чувствует все то тепло и заботу, которую ей посчастливилось найти так давно. Этого было достаточно, даже простых мыслей о них было достаточно, чтобы почувствовать счастье.

– Света, я хочу, чтобы ты пошла с ними, – произнес Наваро в паре метров от Октавии, прямо около выхода из Центра управления.

– Нет.

Наваро обернулся синхронно со Светой. Оба смотрели на Октавию, появившуюся словно из ниоткуда: она была вырвана из своего мира неожиданно прозвучавшей просьбой. Вот и первая ошибка, подумала она про себя.

– Она остается здесь.

Такой момент Октавия не могла отпустить на самотек, пусть это и вредило несколько ее плану, да и так она бы избавилась от самого ненадежного человека на Улье. Но что-то близкое к инстинкту мешало ей позволить эту глупую опрометчивость. И, как ни странно, в глазах Светы она в ту же секунду увидела почти идеально скрываемое облегчение, пусть и причины для этого были вполне ясны, но все же и тут ей показалось, что кроются за этим совсем не произошедшие с ней там события.

– Я думал, ты не будешь мешать мне работать, – недовольно произнес Наваро, подойдя ближе.

– Отпустить ее из карантина было уступкой тебе, оставить ее здесь будет ответной уступкой мне.

Наваро хотел было что-то ответить, но промолчал, приняв ее условие. И только он собрался обернуться и пойти к Свете, как Октавию позвал лидер Троицы, причем отдельно уточнил, что дело касается ее недавней просьбы. Света подошла к Наваро в ту же секунду, как ушла Октавия.

– Она права, будет лучше, если я останусь.

– У Хью и Клима много работы, лишние руки только помогут, к тому же ты была…

– Именно поэтому я не хочу туда возвращаться!

– Твоя медкарта говорит о полном выздоровлении, колено тебе вылечили. – Света стояла столбом, неизменно придерживаясь сказанного ранее. – Слушай, они идут на большой риск, ты это знаешь, и будет лучше их подстраховать. Будто ты не жертвовала ради безопасности и сохранности жизни других сво…

– Я прямо сейчас этим занимаюсь! – сделав ближе шаг, строго поставила она точку, сразу же пойдя к выходу, скрипя зубами и сжимая кулаки, пытаясь сдержать слишком сильные чувства, делиться которыми с кем-либо она не намерена.

Закрыв за собой двери, Света делала глубокие вдохи и выдохи, потрясывая головой, приводя мысли в порядок. Причин для беспокойства и буйства разных и противоречивых чувств было слишком много, и этот факт лишний раз доказывает: с Вектора она вернулась другим человеком. Раньше она бы не позволила себе отказаться от приказа, как и не оставила бы своих без прикрытия, более того, Света думала бы лишь о работе, готовя снаряжение и прорабатывая тактику, а не зацикливалась бы на умалчивании истинной истории, связанной с новорожденными.

Лучше она займется вопросом посерьезнее – попыткой наконец-то узаконить новую систему координат со всеми данными и параметрами, так неожиданно свалившимися на нее тяжелым грузом за последние дни, где каждое ее решение сталкивается с неизвестными и оттого пугающими причинно-следственными связями. Первым грузом на очереди является история Харви Росса. Его прибытие на станцию больше десяти лет назад в итоге принесло изменения не только на Вектор, но и повлияло на многих людей, среди которых неожиданным образом оказалась и она. И все могло бы быть не так страшно, да и легко хочется списать все на обычную жизнь со своими причудами, выкидывая из головы фатализм или прочий символизм, – только вот между ней и Харви стоят еще два человека. Хотя важен лишь второй, самый последний, передавший ей, сам того не зная, наследие Вектора. Он-то и является вторым грузом, проросшим в ней эмоциональными корнями из-за куда большего на нее влияния, чем пережитый на Векторе ужас, за чью жизнь она до сих пор считает себя в ответе. Это тот человек, имя которого никто, кроме нее, не знает и вряд ли вообще узнает, уж точно не здесь и не в ближайшее время. Но это и не нужно, думала Света, тепло и с заботой вспоминая его: для всех здесь главное – это то, что он оставил ей наушник с судьбоносным сообщением, а миру – свою кровь с антителами.

– Не берите щиты, – встав у входа в оружейную, немного зажато произнесла Света, глядя на неоднозначные взгляды Клима и Хью, проверяющих вооружение за центральным столом. – Для многих они не преграда, – продолжила она словно по заранее подготовленному сценарию, – берите холодное оружие ближнего боя, лучше больше, чем меньше, оставьте малый и средний калибр: там обычно либо мелкие твари, либо большие. Причем мелкие – не просто единичные, а целые виды, живущие по своим законам. Еще те твари, но наши костюмы вроде пробить не могут. И отдельно скажу, там не только звериная фауна. Сама инопланетная Жизнь умеет защищаться – смотрите, куда ступаете, что трогаете, будьте готовы ко всему. А еще частые перебои с энергией – не пугайтесь хаотичного открытия дверей, берите блокираторы и сварку. Костюмы крепкие, вы это и так знаете, но мой пару раз чуть не прокусили сволочи побольше овчарок, лучше возьмите запасные пластины.

Оба смотрели на нее не отрываясь, ответственно вникая в каждое слово, и лишь после окончания ее речи, переглянувшись и подтвердив намерения, они вновь взглянули на Свету, но уже с другой целью.

– Нет, я с вами не иду.

– И решение это приняла ты или…

– «Или», – твердо ответила она Хью. – Поверьте, лучше, если вы будете вдвоем. Я уже говорила вам, зачем туда отправили меня с Альбертом, – многозначительно произнесла Света, закрепляя в себе новое объяснение причины оставаться здесь, на Улье.

Мимо нее из коридора прошел Станислав, неся в руках медицинский контейнер для контрольного взятия всех показателей Хью и Клима перед отправкой, следуя строгим протоколами безопасности. Света схватила его за предплечье, остановив на месте:

– В их костюмы нужно добавить дополнительные стимуляторы и обезболивающие, – скомандовала она чуть грубее, чем сама ожидала.

– Все это есть в ремонтном наборе, как и… – вполне спокойно, пусть и несколько задумчиво, отвечал Станислав, пока не увидел сверлящий его взгляд Светы, явно недовольной неисполнением ее приказа. – Понял, сделаем, – так же спокойно сказал он вновь, решив сначала сделать то, зачем пришел сюда.

Света проводила его взглядом, после чего на уже включенный коммуникатор поступило сообщение от Наваро, желавшего видеть ее в Центре управления. Если причиной послужило именно то, о чем она подумала, то все складывается отлично: находясь тут в момент проникновения на Вектор, она сможет сделать то, чего не было в момент ее похождений на станции, – отстоять ценность их жизней.

Она молча развернулась и ушла, оставив Хью и Клима заканчивать подготовку вооружения и своего снаряжения. Самого оружия и средств уничтожения врага было доставлено немного: все же это не военная база, но более чем достаточный выбор для нескольких людей предоставлен был. Отдельно была установлена система безопасности на шкафах с вооружением, где при правильном вводе кода доступа и прохождении отпечатка пальцев замок будет закрыт, если анализ крови желающего заполучить содержимое окажется несоответствующим владельцу. Каждый находится в базе Улья со своими базовыми параметрами – и при любом несоответствии будут приняты меры. А если уж говорить про вооружение, то тут не без причины плачевного опыта предшественников Октавия приняла самые строгие меры, чтобы в случае отклонения в мышлении заболевший не мог получить доступ ни к чему.

Станислав собрал нужные анализы Хью и Клима и замерил все показатели быстро и молча – напряжение, связанное с грядущим посещением Вектора, чувствовалось яснее некуда. Для него были не в привычке панибратская болтовня и любопытство, выходящее за пределы его работы. Так уж его приучили в семье потомственных хирургов, где таковыми были и отец, и дед, и даже прадед, чем сам Станислав гордился всегда, пусть и не показывал этого на суд общественности, стараясь сам делать себе имя. Хотя подобная работа по сбору анамнеза – не совсем его профиль, но такие поручения он любил: они помогали чуть расслабиться и отвлечься благодаря своей простоте, да и помочь Мойре ему никогда не было в тягость. Наконец он покинул их, оставив наедине, чему они были более чем рады.

Клим вспоминает жену и дочь, с которыми так бы хотелось сейчас переговорить, но на это нет времени, а последняя попытка совершить контакт была оборвана еще на подступе нахождением Ульем их нынешней цели защиты. А ведь он, нарушив свою традицию, если можно так выразиться, всерьез уже представлял лицо удивленной и радостной жены, как и лицо дочери, спрашивающей, когда папа вернется домой. Но все же, несмотря на неудачу, его крайне сильно грела мысль об их безопасности в военном городке на планете, где жена работает психотерапевтом. Любая оплошность или неудача здесь может стать серьезной угрозой для всех, в частности, его семьи, и даже допустить мысль об этом ему представляется невыносимым. Но, что отдельно подмечает Клим, так это понимание, с которым его жена относится к его службе, и, даже не зная о том, где конкретно он сейчас, как и в чем его задание, она точно уверена, с какой ответственностью подходит он к несению службы. Знание это согревает его изнутри, придавая сил как никогда ранее, дает ощутить также крепкую опору в виде самой умной, терпеливой и мудрой женщины, которую он знал, чьи лучшие черты передались их дочери, его маленькой гордости. В этом вопросе он также рассчитывает на Хью, прекрасно зная, что если и случится с ним что-то, то напарник сам сообщит его жене и сделает для них все, так же как и он сделает все для его мамы, живущей в пансионате для престарелых. Хотя, неожиданно для себя ловит он мысль, кратко взглянув на Хью, скорее всего, в этот раз, если такое и случится, то ему придется еще и Атии сообщить печальные новости.

Обычно Хью ловко очищал свой разум от излишков – но тут его терзала одна мысль: может быть, следует лишний раз напомнить Атии про себя, потому что на его отправленные ранее стихи она так и не ответила. Возможно, и не должна была: все-таки целью было именно отправить их. Но разве будет примером плохого тона желание получить ответную реакцию, особенно в таком романтическом вопросе? И все же, пусть желание и сильное, он борется с ним вполне осознанно, настраивая себя, как и всегда в такие моменты, на возвращение с задания в целости и сохранности, да и позволять себе лишние мысли и чувства в такие моменты он ранее никогда не мог в угоду концентрации.

Вход на лифт к мосту был в конце центрального коридора недалеко от Центра, справа – подъем на мостик, между ними же был второй лифт, отсоединяемый для транспортировки к самой Сфере. По левой стороне вглубь уходил длинный коридор, с обеих сторон которого расположены шлюзы для стыковки звездолетов. Хью и Клим выдвинулись со снаряжением из арсенала, что располагался наискосок от Центра управления, прямо к шлюзам. Казалось, будто бы вокруг все замерло. Прямо у ближайшего шлюза уже стоял Курт с нахмуренным лицом, внимательно и дотошно проверял все приборы для взятия анализов проб с Вектора. Не успели они скинуть сумки и приготовиться к надеванию защитных костюмов, как со спины к ним сразу же обратился Наваро:

– Работы много, не будем тянуть!

Наваро сразу же показал на своем планшете схему Вектора, а точнее, зону обитания Новых и окружающую территорию, где объект защиты был отмечен вместе с изолированной территорией зеленым квадратом. Все окружение состояло из белых линий и черных квадратов, символизирующих коридоры и помещения.

– Расположите защитные турели по периметру вокруг их зоны, остальное на время заварим. Вычищать лабораторию ботаники от заразы будем постепенно, но сначала закрепимся вот здесь, – указал Наваро на небольшое помещение слева от перекрестка, что ниже зеленого квадрата. – Там идеальное место для закрепления.

– Как мы туда попадем? – поинтересовался Клим.

– Нам повезло, они проснулись не сильно далеко от края Вектора. Подлетите вот к этой стене, выварите обшивку – и попадете на второй уровень станции, откуда метров триста до цели. Мы будем на связи, глаза там есть почти везде, ненужной активности замечено не было. Работаем тихо и деликатно.

Хью все поглядывал на свой планшет, ожидая какой-либо ответной связи с Атией, но, так и не получив ее, решил пока оставить эту тему, сосредоточившись на подготовке.

– Итак, мужики, здесь в контейнере три дрона для взятия проб и анализов, также инструменты для работы с новорожденными. Но вам с этим ничего делать не надо, лишь по прибытии включить. А дальше я уже сам, ну или быстро объясню, ничего сверхсложного. – Курт указывал на большой металлический контейнер со скошенными углами, в метр длиной и полметра шириной и высотой, с торца которого была небольшая панель для ввода кода доступа к содержимому.

– Принято! – спокойно произнес Клим и принялся вместе с Хью надевать бронированные орбитальные костюмы, точно как те, в которых Света посещала Вектор.

Хранились они утопленными в стены перед заходом в шлюзовый отсек для стыковки звездолетов: два слева, два справа. Сначала поднималась верхняя часть от пояса, дабы носитель мог влезть в плотные армированные штаны, после чего сверху надевалась остальная часть, с плотным капюшоном. Поверх костюма прикреплялись бронированные пластины, почти прямоугольной чешуей облегающие все тело.

Они вошли во второй лифт, занеся туда же оба контейнера и поставив один на другой. Через полминуты он уже плавно повел их к ближайшей соте Сферы. Та заблаговременно отодвинулась, повинуясь командам Троицы, – и все так же, не сбавляя темпа, лифт направил обоих к точке проникновения на Вектор. А она находилась недалеко от Улья, чуть выше и справа. Для удобства Октавия приказала развеять мрак внутри Сферы, включив прожекторы между шестиугольных сот. Мягкий свет коснулся той части Вектора, куда они уже прибыли, не только дав визуальный контакт, но и позволив им работать с большим обзором. Масштабы пугали своим гигантизмом: Хью и Клим казались совсем уж крошечными на фоне огромной Сферы, содержащей внутри Вектор.

Лифт остановился в паре метров перед местом проникновения, над которым недалеко проходила монорельса, хотя самой вагонетки видно не было. Все происходило в тишине, каждый внимательно наблюдал за экранами в Центре управления: там были изображения со шлемов, из лифта и с ближайшей к ним соты благодаря многократному увеличению. Также на экранах, но уже на левой стороне, выдавалась картинка Вектора, непосредственно той зоны и тех существ, ради которых все и делалось. Все было под контролем, причем под таким чутким, какого Света при своей вылазке на станцию даже близко не получила: их-то отправили вслепую, без камер, без связи, чуть ли не в черную дыру, где рассчитывать они могли лишь на себя.

Отверстие было проделано неспешно, дабы выпустить весь кислород из кабинета, чьи двери в сам Вектор были заблокированы Троицей. После разгерметизации они спокойно и без ненужных последствий прожгли остальные три стороны квадратного входа в метр на два размером. Бурной реакции не последовало ни здесь, ни на Улье, ни там, потому что еще надо закрепить оторвавшийся кусок, дабы лишний мусор не стал помехой рано или поздно, а уже потом, забравшись внутрь, закрепиться. Фрагмент стены со всем содержимым внутри нее был отцеплен, после чего сваркой прикреплен к стене слева.